Гоголя я поняла лишь благодаря институту. Я начала смеяться над его произведениями, которые раньше не могла воспринять, а также начала замечать, как он повлиял на всю нашу литературу, уводящей внезапно весь абсурд нашей жизни. Одно из самых тёплых воспоминаний с занятий с Мастером: зачитывание вслух коротких пьес Гоголя. Но зато никогда мне не хватало сил дочитать “Вечера” до конца. У меня, кстати, похожая ситуация с “Декамероном”: я устаю от повторяемости сюжетов и начинаю зевать. И тут я взяла себя в руки и присмотрелась получше. И хочу рассказать вам, почему если вы вдруг считаете, что только Жуковский у нас был лучшим другом немецкого романтизма, пересаженного на русскую почву, то вспомните это раннее произведение Гоголя. В начале девятнадцатого века наша молодая и зеленая “серьезная” литература (это мы типа, как дворяне, будем делать вид, что народной культуры у нас не было или что это пусть крестьяне читают) увлекалась всеми этими немецкими страшными сказочками про мертвых царевен и лесных царей. И уж поверьте, переводами там занимался не один Жуковский. Гоголь же решил сыграть шутку с этими литераторами и, “отдав” авторство Рудому Паньку, кандидату от народа, издал цикл повестей, написав из просторечным языком для высокородовитых глаз. Он мастерски соединил сюжеты Тика и прочих мрачных ребят из Германии с привычными народными поверьями. А просторечия, пляски и традиции, коих тут как изюма в пироге, лишний раз заставляли пускать скупую слезу по любимому немытому Отечеству. Если копнуть еще поглубже и почитать про это все дело, то можно найти интересную хронологическую последовательность: в этих повестях Гоголь последовательно разводит мосты между берегами постутороннего и реального миров. По началу демоническое обладает могущественной и пугающей силой над простыми людьми. У последних есть только один способ выжить: не иметь с бесом никаких дел. В полулегендарные екатеринснкие времена все уже немного поспокойнее: черти и ведьмы также встречаются в каждой деревенеьке, но люди уже перестали их бояться и знают, что если правильно себя показать и крещенным быть, то и черту можно бока намять. И заканчивается все это дело уже «нашим» временем, в котором нет места потусторонней чертовщине, она безопасна, но бессмысленна и тускла. Скучно живем, товарищи!
А если я вас хоть чуточку заинтересовала своим сумбурным текстом, оставлю тут литературы по поводу: 1) В. В. Виноградов “Рудый Панько и рассказчик из романов Вальтера Скотта” // Он же. “Избр. труды. Поэтика русской литературы”, М. 1976 2) А. С. Немзер “Сказки Рудого Панька” 3) Он же. “Становление Гоголя”
Отзывы на книгу «Вечера на хуторе близ Диканьки», страница 7