Цитаты из книги «Обломов», страница 5

Протяните руку падшему человеку, чтоб поднять его, или горько плачьте над ним, если он гибнет, а не глумитесь. Любите его, помните в нем самого себя и обращайтесь с ним, как с собой, – тогда я стану вас читать и склоню перед вами голову… –

ma solitude, mon hermitage, mon repos, 12  зная час и минуту, когда выйдешь

значительно произнес другой. – Друг

Последний хотел познакомить своего приятеля в таком доме, где все было немного чопорно, где не только не предложат соснуть после обеда,

себя. Да, долг – это демон, бес, которого ничем не изгонишь, кроме денег! Есть такие молодцы, что весь век живут на чужой счет, наберут, нахватают справа, слева, да и в ус не дуют! Как они могут покойно уснуть, как обедают – непонятно! Долг! последствия его – или неисходный труд, как каторжного, или бесчестие.

Когда сын его воротился из университета и прожил месяца три дома, отец сказал, что делать ему в Верхлёве больше нечего, что вон уж даже Обломова отправили в Петербург, что, следовательно, и ему пора. А отчего нужно ему в Петербург, почему не мог он остаться в Верхлёве и помогать управлять имением, – об этом старик не спрашивал себя; он только помнил, что когда он сам кончил курс ученья, то отец отослал его от себя. И он отослал сына – таков обычай в Германии. Матери не было на свете, и противо

накормить, одеть, а там как хочешь! – сказал

ненарушимо-хорошо, отчего ей покойно, между

– Пожалуйте, вот вам Бог, а вот двери! – говорил Захар, показывая на образ и на дверь.

Они, живучи вдвоем, надоели друг другу. Короткое, ежедневное сближение человека с человеком не обходится ни тому ни другому даром: много надо и с той и с другой стороны жизненного опыта, логики и сердечной теплоты, чтоб, наслаждаясь только достоинствами, не колоть и не колоться взаимными недостатками.