Отзывы на книгу «Заговор против Америки»

Книги Филипа Рота изменили моё мировоззрение. Былы бы рада еще книгам этого автора, особенно в аудио версии.

Издатели в России Филипа Рота не любят. Никогда не видела его книг на прилавках книжных магазинов, только где-нибудь в онлайн-продажах. Возможно, причина в том, что его женские персонажи по большей части весьма неприятные. С сегодняшней ориентацией на женский роман и женскую критику они расходятся на 180 градусов. Только из Википедии узнала, что «Когда она была хорошей» и «Моя жизнь мужчины» переведены на русский язык. К тому же Рот не скрывал, что он еврей, и как-то отказывался знать свое место. При этом в США Рот стал прижизненным классиком, по признанию на родине его можно сравнить разве что с Шолоховым (не по стилю или убеждениям).

Роман «Заговор против Америки» – альтернативная история про профашистский режим в США, установившийся демократическим путем в 1940 году (выборы в США всегда в високосный год, легко запомнить). Описание политических техник захватывает. Постепенно люди сами отказываются от своих прав. Несмотря на то, что многие проголосовали за президента только потому, что он обещал, что Америка не будет воевать в Европе, страна все равно вступает в войну в 1942 году, как будто доказывая постулаты Толстого о нулевой роли личности в истории. Довольно много параллелей с СССР, в том числе прямых заимствований: подростки ездят «на картошку» на фермы в Кентукки, вместо Казахстана евреев переселяют в кукурузный пояс. Все это показывается через призму постепенно разделяющейся еврейской семьи, которой Филип Рот даже даёт свою фамилию. Это его литературный прием, использованный в нескольких романах и призванный придать фантазийному сюжету оттенок документальности. И звучит действительно очень убедительно и страшно.

Эта книга, если говорить прямо и начистоту, ничего не скрывая (потому что долго скрывать все равно не удастся), изобилует - конечно, говоря относительно, не каждый согласится со мной в этом вопросе, - длинными и витиеватыми предложениями со множеством вводных конструкций, дополнений и уточнений. Таким, как предыдущее. И если вы не смогли сразу вникнуть в смысл этого предложения, но все равно решили во что бы то ни стало прочитать эту книгу, то приготовьтесь: во многое у Рота вам придется вчитываться дважды.

А теперь я расскажу вам, о чем эта книга. Она не об Америке и евреях - хотя нет, на самом деле она именно об Америке и евреях. Ведь главные действующие лица - евреи, а основное место действия - Америка. Это - жестокий и депрессивный вариант альтернативной истории, которая начинается с того, что к власти в США приходит пронацистский президент-республиканец, и хитро, стараясь соблюсти все юридические формальности и конституционные принципы, начинает давить евреев и настраивать против них весь остальной американский народ. А смотрит на все это маленький мальчик Филип Рот, который живет со своей семьей в еврейском квартале Ньюарка, и рассказывает о том, как вся эта заваруха повлияла именно на его семью.

Все очень плохо.

И все-таки эта книга не о евреях и не об Америке. Это самая страшная на моей памяти антиутопия о том, как можно нарушать права человека под видом защиты прав человека. Мне даже хотелось написать краткую памятку по установлению фашистского режима в демократическом государстве по мотивам этой книги, но в ней одно так незаметно перетекает в другое и так много незначительных для общей модели деталей, что мои мысли об этом превратились в тыкву. Я расскажу вот о чем: все это - и фашиста-президента, который своими полетами на самолетике завоевывает внимание благодарной публики, и это постоянное апеллирование к детям в форме "либо мы делаем по-нашему, либо враги придут и съедят ваших детей", и это натравливание низов на определенные социальные группы, и даже этого оппозиционера-зазывалу, который "самое лучшее, что есть у оппозиции", - все это я уже где-то видела. Но я видела это не только за своим окном и по своему телевизору, потому что подобные схемы работают испокон веков - пожалуй, с тех пор, как политика взяла на вооружение средства массовой информации. Любое, даже самое тошнотворное и бесчеловечное нововведение, любую программу по уничтожению неугодных частей населения можно провести под эгидой "безопасности наших детей". Под любой бред можно подвести изящное идеологическое основание, смысл которого будет в одном: "Бойся вон того дядю. Если ты не будешь кушать кашку, придет дядя и съест тебя". И тогда из страха перед дядей ты будешь готов сожрать и кашу, и парашу, и соседку тетю Машу, если тетя Маша покажется тебе слишком похожей на того дядю.

Когда кто-то заставляет кого-то сделать что-то из страха перед чем-то - это терроризм. Мыть руки перед едой - это, конечно, не терроризм. Смотреть по сторонам, когда переходишь дорогу - это не терроризм. А вот убивать ни в чем не повинных людей из страха, что они придут и убьют тебя - это терроризм. Вернее говоря, это - результат террористического принуждения.

Вот об этом и пишет Рот. И за это я готова простить ему многое - и тормознутый стиль, и обилие вводных слов и допущений, и панегирики в адрес американского патриотизма, и совершенно бестолкового главного героя. А все потому, что ему удалось разворошить стог, из которого кормятся политические скоты самых разных времен и национальностей.

И это правильно.

Альтернативная история - это всегда интересно. Как бы оно сложилось, если бы какое-то событие не случилось или, наоборот, случилось, но иначе? Вот как здесь, когда к власти пришел не Рузвельт, а Линдберг. И всё пошло по-другому. В Америке установился режим скрытой диктатуры. По сути - фашистский режим. Только он не явный, он завуалирован "благими целями" и очень красивыми и правильными, казалось бы, фразами. Всё на благо страны, всё на благо народа. И действительно, всё очень красиво и патетично. Всё патриотично. Всё о народе и для народа. Правда, когда смотришь вглубь и сопоставляешь цели, высказанные чудесными правильными словами вслух, и цели, которые никогда не будут озвучены, но именно они и есть главные, ведущие к логическому итогу, тогда становится страшно. Если в Европе фашизм действует прямо и грубо, то в Америке он скрывается под маской патриотизма и заботы о гражданам.

Мы смотрим на то, как происходят события глазами юного Филипа Рота - девятилетнего еврейского мальчика. Мы видим, как из-за одного ключевого события меняется сама жизнь. Может показаться, что она меняется только для евреев, которых постепенно начинают изживать. Но на самом деле она меняется для каждого - в любом гражданине США происходят изменения под давлением государственной пропаганды. Эта книга ещё и прекрасный образец того, как, собственно, нужно промывать мозги населению. И реально страшно, как люди ведутся, как спокойно в угоду новой власти и обожаемому президенту, они легко меняют свои взгляды и принципы. И демонстрируют очень гибкую мораль. Впрочем, такие есть и на другой стороне. Тут есть яркий пример - тетя Эвелин. Именно этот персонаж вызывает наибольшее отвращение. Это манипулятор, руками которого правительство вгоняет клин в семьи, разделяет дружное сообщество, раздрабливает на кусочки, чтобы потом было проще уничтожить. Таких можно понять, когда они реально верят в идею и думают, что реально несут благо и творят великие и прекрасные дела. Но ведь нет. Здесь всего лишь свои мелкие эгоистичные цели. Очень хочется "из грязи в князи". Очень. Поэтому все средства хороши. Можно идти по головам. Можно рушить жизнь семьи родной сестры. Всё можно. Вообще, здесь весьма богатая коллекция персонажей собралась. Представлены различные характеры и модели поведения. Кто-то бежит, кто-то смиряется, а кто-то продолжает бороться. Кто-то превращается в нелюдей, а кто-то умудряется остаться человеком. В переломные моменты истории всем трудно. И прежде всего трудно именно это - остаться человеком.

Единственная претензия у меня к Роту, это концовка. Нет, он там разложил, объяснил, даже биографии персонажей представил. Но как-то это всё внезапно, стремительно и скомкано. Как-то так в стиле кота Вжуха получилось. Раз, и взрыв! Два, и всё резко меняется. Три, и история движется в сторону привычной колеи. Ну вот не верю почему-то. Нет, всякое бывало. Перевороты, революции, как правило, происходят быстро и часто не по подготовленному сценарию. Потому что это как стихия. Страшная и безжалостная.

Зато я уверена, что после того, как история встанет на ту правильную колею, в той альтернативной Америке у семьи Ротов всё будет хорошо. Не у всех, но точно у Германа, Бесс, Сэнди и Филипа. Они сумели пережить страшный период и устояли - остались единой семьей, остались в своем доме, остались со своими.

"Заговор против Америки" - это масштабнейшее полотно двух одинаково реальных миров.

Первый - это жизнь Штатов середины ХХ века. Не просто жизнь отдельного человека, не просто срез общества, но всё оно, целиком, разом.

Вот Филип Рот, юный (точнее даже маленький) герой и первое лицо романа. То, что имена героя и автора совпадают, как совпадают и первые вехи, - крайне удачная находка, придающая характеру и роману достоверность, документальность, что в данном жанре является основой основ. Итак, вот Филип Рот, в начале романа ему ещё нет и десяти, автору - за семьдесят. Но как же здорово у него получилось выписать обычного мальчишку, который восхищается старшим братом, трясётся над своим сокровищем - филателистическим альбомом, терпеть не может соседского парня, иррационально дрожит, спускаясь в подвал, и взрослеет. Взрослеет на наших глазах.

Вот простая, более чем среднестатистическая семья Филипа. Отец-страховщик, бродящий от двери к двери, мать, снующая между плитой и стиральной машиной, старший брат, рисующий портреты героя-летчика. Их быт и образ жизни вы тысячи раз видели на экранах и в других романах - они обычные люди. Но с какой скрупулёзностью и насколько детально, в традициях американской литературы, этот их мир прописан.

Вот среднестатистический американский город. Ньюарк, штат Нью-Джерси. Обычный небогатый квартал, где, ложась спать, вы слышите звуки радио у соседей; где мелкое хулиганьё играет на деньги за школой; где можно попросить соседку присмотреть за ребёнком; где все знают, что слово местного заправилы иногда значит больше слова мэра. Вот Америка в её лучшем, худшем и среднестатистическом обличье. Страна, в которой сочетается не сочетаемое (как и в любой другой, наверное, со скидкой на разницу культур и менталитетов) - законопослушность и беспредел, творимый гангстерами; обличительные филиппики журналистов и мощные голоса политиков; знание наизусть текста Конституции ("Мы, народ Соединённых Штатов...") и буйствующий расизм; искрящаяся американская мечта и "сдохни, если не можешь выжить".

Всё это настолько реально, достоверно и органично, что просто ах. Переходы от мыслей ребёнка к внушительным политическим экскурсам и обратно смотрятся на удивление естественно. Рот мог написать сугубо политический роман на заданную тему, а мог описать всё это сквозь призму личного восприятия, но он гениальным образом объединил две крайности и создал яркую и самобытную вещь, отражающую как быт и нравы, образ мышления и традиции целого народа, так и что-то очень личное, превращающее просто литературу в художественное произведение.

И это только половина, хотя и её довольно, чтобы поставить книге высокую оценку. Но все эти составляющие закупориваются в сосуде с альтернативным ходом событий. Что бы было, если?.. Что бы было, если бы в США в 1940 году к власти пришла профашистски настроенная администрация? Герои-то наши все как один евреи... И в какой-то степени у меня даже язык не поворачивается назвать это альтернативной историей. Замените исходные данные задачки и получите начало 1930-х годов в Германии - постепенно ужесточающиеся законы, мелкие стычки и подначки, перерастающие в погромы и ненависть. Да это почти что документальная хроника! Хроника, по крайней мере весьма точно отражающая состояние страха и ужаса простой еврейской семьи. Хотя Рот мастерски перенёс немецкие реалии на новую почву и с ювелирной точностью вписал их в американскую историю, без знания которой роман вполне может показаться "построенным на реальных событиях". При этом, что особенно ценно - Рот не давит на жалость, не спекулирует на костях, не истерит, не перебарщивает. Всё очень чётко, стройно, немного отстранёно. Кому-то, возможно, покажется недостаточно эмоциональным, а я уверена - о страшных страницах истории только так и можно рассказывать, простыми, взвешенными фразами, без цветастостей и слезливого пафоса.

У меня есть претензии к Роту. И даже не одна-две. Начиная с несколько сумбурной концовки и заканчивая непониманием того, почему евреи в его романе (американцы далеко не в первом поколении) так упорно отказываются интегрироваться в американское общество, которое, как известно, есть плавильный котёл народов. Но спишем это на разницу взглядов. Роман всё равно остаётся воистину грандиозным зданием.

Мне нравится читать альтернативную историю. Всегда интересно порассуждать, что было бы, если. "Заговор против Америки" Филипа Рота показывает по какому пути пошла бы Америка, если бы к власти в 1940 году пришёл Чарльз Линдберг. Спойлер: ничего хорошего бы не вышло. Да и как бы могло быть иначе, если по версии Рота, Америка становится союзником Гитлера, а не союзником по борьбе с ним?

Рот настолько перемешивает реальность и вымысел, что распутать этот клубок становится трудно, но интересно. Дополнительной "правдивости" версии книги добавляет, что главного героя тоже зовут Филип Рот, а его чувства и эмоции описаны настолько подробно, что потихоньку начинаешь верить в происходящее в художественном произведении. К тому же действующие политические лидеры, да и львиная доля их биографий тоже существовали.

Вот только Линдберг не баллотировался на ост президента. Но действительно выступал за невмешательство Америки во Вторую мировую, симпатизировать Гитлеру и его ребёнка похитили и не вернули даже после получения выкупа. А журналист Уолтер Уинчелл дожил до старости, а не умер в 1942 году, как это рассказывает автор.

В романе Рот ярко показывает не только свои переживания, но и своей семьи, да и всей общины. И пусть в эти переживания все герои-евреи романа втянуты из-за искусственно сконструированной реальности писателя, но сделано это очень хорошо. Драме, которая разворачивается на фоне изменений в государственной политике США, веришь.

Читатель видит все изменения, которые происходят с Америкой, глазами 9-летнего Филипа. Изменилась лишь одна деталь - человек, который занял пост главы государства, и вся жизнь в стране изменилась. Изменилась жизнь не только американских евреев, но и в жизни, и в мировоззрении других жителей страны эмигрантов, под влиянием госпропаганды, происходит сильная трансформация. Чтобы усилить действие пропаганды и внушить жителям, что создание еврейских гетто и поражение их в правах -- вещь нормальная, к пропаганде подключается и раввин Бенгельсдорф.

Словно стараясь пробудиться от кошмара, который сам же и создал, Рот откровенно слил концовку, что обидно.

безобиднейший предмет, суть которого заключается в том, чтобы все, что оказывалось неожиданным для современников, задним числом описать как неизбежное

Как мы все знаем, история (а вышеприведенная цитата – определение, данное Ротом, этой науке) «не терпит сослагательного наклонения», а «пишут ее победители», из чего, если объединить эти два фразеологизма, можно сделать вполне обоснованный вывод: именно победители обычно являются движущей силой истории (другой вопрос, что «волшебный пинок» победителям зачастую отвешивают именно побежденные), и дальнейшая летопись человечества неразрывно связана именно с победителями, а побежденные так или иначе уходят в тень истории. И только писатели-альтернативщики (не те, что пишут про кровь-кишки-фекалии) дают «теневикам» шанс развернуться во всей красе, показать все, на что они могли бы быть способны, повернись к ним лицом Фортуна в нужный момент времени.

Филип Рот как раз из таких авторов, а его «Заговор против Америки» - замечательный пример альтернативно-исторической литературы. Но прежде, чем начать расхваливать книгу, скажу немного о том, к чему необходимо подготовиться читателю перед ее открытием.

Во-первых, язык и стиль Рота. Первое предложение рецензии – неплохой пример того, как большую часть времени строит повествование Филип: деепричастный оборот, заключенный в еще один деепричастный оборот – вполне обычная для него форма изложения мыслей. Самое сложное – не только не забыть начало предложения, дочитывая его конец, но и осмыслить все сказанное автором, а он в каждое монстро-предложение вмещает столько информации, для расположения которой другому автору могло потребоваться бы несколько страниц. Например, вот так:

Хотя сам мистер Шапп, стартовав в двадцатые годы как Билли Шапиро по прозвищу Шарик, крышевал проституток мужского и женского пола и водился с самыми грязными подонками в самых отвратительных — самых трущобных и самых разбойных — районах южной Филадельфии (среди этих подонков был и дядя Шуши Маргулиса), к 1942 году суммарный доход от пинбола и игральных автоматов составлял уже пятнадцать тысяч не подлежащих налогообложению долларов в неделю, а Билли Шарик превратился в Уильяма Шаппа-второго, высокочтимого члена клуба «Грин-Вэлли», участника еврейской общественной организации «Брит-Ахим» (куда он по субботам водил свою жизнерадостную супругу — да и кто бы не порадовался жизни в таких брильянтах? — потанцевать под музыку Джеки Джейкобса и его «Веселых джазистов») и прихожанина синагоги «Хар Цион» (на кладбище которой, в самом живописном уголке, он заблаговременно прикупил участок для себя и для своих близких), не говоря уж о его восемнадцатикомнатном особняке в респектабельном пригороде Мэрион, выстроенном и обставленном с роскошью, в котором жил весною, летом и осенью, и о шикарных апартаментах в пентхаусе (заветная мечта мальчика из бедной семьи), который он ежегодно снимал в Майами, в прибрежном отеле «Эден-Рок», на всю зиму.

Вторая особенность «Заговора» - Рот написал не просто художественный роман, нет, это буквально документальное и автобиографичное произведение, хотя фактически около половины в нем выдумано. Филип, начав книгу, полагаю, со своих собственных детских воспоминаний, строит их в автобиографичной манере, постоянно перемежая историческими справками (как настоящими, так и липовыми), цитатами из выступлений общественных деятелей (часть речей, естественно, написана самим Ротом), описанием исторических событий (опять же, частично правдивых). Этот запутанный клубок из правды и выдумки выглядит потрясающе достоверным, Рот буквально пишет свою собственную историю в научном, а не предметном понимании этого слова.

И последняя пугающая особенность – президенты, вице-президенты, спортсмены, репортеры и прочие американские знаменитости, о многих из которых не увлекающийся той или иной сферой приложения деятельности человек даже и не слышал. Особенно здесь выделяются президенты: Рот (не знаю, свойственно это всем американцам или только Филипу) несколько фанатично относится ко всему, что связано с жизнью и деятельностью глав США в тот или иной временной период, так что неподготовленному читателю все эти Линкольны, Джефферсоны и прочие Вашингтоны, а так же описания их домов, привычек, приближенных лиц и далее по списку могут несколько вскружить голову.

Вот теперь, достаточно настращав, можно перейти и к похвале книги, а хвалить ее действительно есть за что.

Итак, 1939 год, начало Второй мировой, солдаты Вермахта грозно маршируют по Европе, «самураи» Хирохито бодро шагают по Азии, СССР готовится воевать против Финляндии, а 33-им президентом США становится Чарльз Э. Линдберг – герой, совершивший беспосадочный полёт из Нью-Йорка в Париж, несчастный отец, чьего ребенка похитили и умертвили, нежный муж, открытый фашист и антисемит. И ровно с этого момента привычный ход вещей летит в тартарары: США заключает с Осью мирный договор, вместо того, чтобы вступить в войну на стороне Союзников, новое правительство начинает проталкивать антисемитские программы, а евреи с ужасом ждут «окончательного решения вопроса». Все это мы видим глазами девятилетнего мальчика Филипа Рота, который поначалу не понимает, почему мама-домохозяйка так хочет уехать в Канаду, чего так боится отец-страховщик и почему он так против участия Сэнди – старшего брата Филипа – в программе «Вместе с народом». И правда, чего бояться мальчику и его семье – обычным американцам – в своей собственной стране? Кто же знал, что их обычный американский образ жизни совершенно не важен тем, кто смотрит в первую очередь на национальность человека (а Роты, как уже, наверное, стало понятно, евреи)?

Филип Рот – писатель, не мальчик – замечательно перенес в американские реалии происходившее в 30-х годах в Германии: постепенное ограничение в правах, переселения, погромы, страх, страх, страх. Шероховатости, несомненно, есть – взять хотя бы достаточно сумбурный финал – но плюсы книги их, безусловно, затмевают.

Итого: замечательный и крайне тревожный роман, наглядно демонстрирующий не только роль человека в истории, но и то, как «для защиты наших детей» творят поистине чудовищные вещи.

Если хотите написать мемуары, но не знаете, как лучше это сделать, ознакомьтесь с этой книгой - она идеальный образец для подражания. Не самая традиционная форма для художественной литературы (что меня изумило при чтении, поскольку после одноименного сериала я совершенно не ожидал такого подвоха) крайне удачно выбрана для описания вымышленных персонажей в вымышленных событиях... чуть не написал "в вымышленной эпохе", но вот эпоха-то тут вполне конкретная и осязаемая.

Филип Рот словно бросает рассказчика - маленького мальчика - в пруд эпохи, и от этого по поверхности истории начинают идти кольца - семья, община, город, страна, мир наконец. Учитывая, что главного героя, от лица которого ведется рассказ, тоже зовут Филип Рот, и автору также было девять лет в 1942 году, неудивительно, что получившиеся якобы воспоминания о президенте Линдберге настолько объемны и красочны - большая часть их вполне реальна, будучи автобиографией.

Понравилось, как убедительно автор описывает чувства и мысли главного героя: всю эту чушь и ахинею, которая приходит в голову ребенку без возможности и способностей отфильтровать, все эти истерики и слезы на пустом месте, когда сам делаешь черт-те че и не можешь потом объяснить, ну и тому подобные детские выверты сознания и поведения.

Невозможно не заметить сходство между современной ситуацией в Штатах и описанной Ротом - здесь и пара Трамп/Линдберг, и их лозунги "Сделаем Америку снова великой" и "Америка превыше всего" и многое другое, по мелочи (при том, что в книге нелицеприятно представлены обе партии). Особенно поразительно то, что книга написана-то пятнадцать лет назад - что-то такое уловил автор в сгущающейся атмосфере американской политики.

Что можно и нужно критиковать - это вчистую слитый финал. Как будто автор сам испугался, что его фантазия превращается в самореализующееся пророчество и он вот-вот потеряет контроль над собственным сюжетом - очень уж реальным и убедительным он выходит. Пришлось торопливо все похерить, и выглядит это так, будо какой-то хасидский раввин выдернул три волосинки из бороды, сказал "трах-тибидох" - и все, душка Линдберг пропал навеки, словно и не бывало, и все очнулись ото сна, грозившего обернуться кошмаром. Все-таки что позволено было делать древним грекам с их богом из машины, нельзя делать в двадцатом веке, очень уж стремно и пошло выглядит.

Многие писатели задавались вопросом "А что было бы, если?" в привязке ко Второй Мировой войне. Я считаю, что лучше всех получилось у Синклера Льюиса в романе "У нас это невозможно", но попытка Рота тоже весьма и весьма. Причем у него она даже более достоверная, без выдумок, и страшновато, что его версия вполне могла стать реальностью. Чарльз Линдберг, который в романе становится президентом США, потому что его предвыборная программа построена на убежденности в необходимости изоляционистской политики и невмешательства в европейские дела, на самом деле существовал и был любимцем Америки. Он совершил первый беспосадочный перелет через Атлантику, его лицо красовалось на марках и медалях, он был беззаветно влюблен в авиацию, а так как в конце тридцатых уверенным лидером самолетостроения была Германия, Линдберг не раз летал туда и в сопровождении нацистского начальства изучал технологии и летательные аппараты. В 1938 году ему даже пожаловали нацистскую награду, чем многие американцы были недовольны. А уж когда началась война, Линдберг был одним из лидеров мнений о том, что США не должны в нее вступать, водил дружбу с американскими сторонниками Гитлера и много раз высказывался в антисемитском ключе. Так что в этом Рот довольно близок к истине. Альтернативка начинается, когда Линдберг идет на президентские выборы и одерживает победу над Франклином Рузвельтом. Происходящее в стране после его избрания мы видим глазами мальчика из еврейской семьи по имени Филип Рот (автор молодец). Его отец - убежденный противник Линдберга, верящий любимой газете и любимому оратору Уолтеру Уинчеллу. Двоюродный брат, наслушавшись пламенных речей дяди, сбежал на войну и вернулся оттуда без ноги, отчего жизнь, понятное дело, изменилась навсегда. Старший брат съездил на лето в Кентукки по правительственной программе трудоустройства молодежи в сельском хозяйстве, и вернулся оттуда горячим сторонником Линдберга. Тетушка, тоже поддерживающая власть, тесно сблизилась с придворным раввином Белого Дома Бенгельсдорфом и вышла за него замуж, чем вызвала лютую ярость отца Филипа. В романе поднимается множество вопросов. Например, возможно ли, будучи маленьким человеком, увидеть всю картину? Как вовремя понять, что происходит в стране? Как определить грань, где разумная тревога переходит в алармизм? Ради чего вступать в войну, которая происходит на другом континенте? Почему так получается, что твой сосед и даже собственный сын может в одночасье превратиться во врага? Как выходит так, что порой люди сами роют себе могилу? Мне сразу вспоминается If Day - знаменитая рекламная кампания военных облигаций в Канаде, в результате которой канадцы за один день собрали более двух миллиардов долларов. Что показательно, и там нашлись люди, которые в первые же часы побежали к "нацистам" сдавать своих еврейских соседей. В романе описаны события двух с половиной лет с июня 1940 года по октябрь 1942, но и этого хватило, чтобы понять - как хорошо, что настоящая версия истории такая как есть, а не иная.

Не самый известный в России роман очень известного американского писателя, в котором Рот попытался представить себе, а что бы случилось, если бы к власти в США пришли фашисты. Хорошо проработанная история о банальности зла. Прочитать стоит хотя бы потому, что Рота номинировали на Нобелевскую премию по литературе.

Итак, действие разворачивается в воображаемой альтернативной реальности: на президентских выборах побеждает не Франклин Делано Рузвельт, а про-фашистский кандидат, известный летчик Линдберг. А дальше начинается ад.

На самом деле Рот просто показал, куда бы повернула история, если бы изоляционизм и антисемитизм, которому американцы после Великой депрессии были подвержены не меньше немцев, взяли верх над благоразумем и демократическими принципами.

Надо разбираться в истории США, чтобы по достоинству оценить способность автора к построению альтерантивной реальности, но даже без таких глубоких познаний человек, знакомый с историей восхождения Гитлера, способен понять, на чем базируется роман Рота.

Все происходит постепенно и очень тихо: сначала вроде бы резкие фразы о евреях вообще и американских евреях в частности, показная дружба с Герингом, принятие ордена из рук Гитлера; затем внимание электората успыляют при помощи широких жестов и громких поступков вроде перелетов через всю страну на стареньком самолете - ах, этот Линдберг так смел, так прекрасен; потом можно намекнуть американцам, что их страна под управлением Рузвельта идет к войне, а вот Линдберг эту войну не позволит притащить в страну - заложены основы для последующего изоляционизма. Потом Линдберг побеждает на выборах, и вот уже в стране, которая "не собирается вступать в войну", объявляют обязательную военную службу для всех мужчин в возрасте 18 лет. И вроде бы уровень антисемитизма не вырос, но еврейскую семью запросто могут не пустить в гостиницу, а еврейских мальчиков в принудительном порядке отправляют на сельхозработы к истинно американским фермерам.

Рот виртуозно играет со стратегией вранья и манипулирования, показывает все острые углы, на которые до поры до времени никто не обращает внимания, использует реальные исторические факты - высокий уровень антисемитизма в США или склонность американской глубинки к изоляционизму. И хотя повествование идет от лица семилетнего мальчика, проницательность в нем сквозит очень взрослая и очень еврейская, если можно так выразиться. Проницательность человека, который знает, как все сложится дальше.

Страшная книга, но прочесть ее нужно обязательно.