Я в очередной раз была растоптана. Я плакала в маршрутке, пока читала эту книгу, приводя в замешательство пассажиров. Таков он, Ремарк, мой любимый писатель. Мой с ним роман начался давно, еще в школе. Я читала "Три товарища" и в душе моей происходила настоящая буря чувств. И так с каждым романом. С "Триумфальной аркой" было не лучше. А теперь настал черед этой книги. Благодаря Флешмобу я добралась до давно желанной книги. Ремарк как никто другой прекрасно описывал войну с точки зрения нападающей стороны. И как бы я ни противилась, мне было жаль этих людей. Молодых, полных жизни, и таких несчастных.Они воевали за те идеалы,которые давно не разделяли. Они понимали всю бесплотность целей своего правительства - и все равно продолжали воевать. Они делали это по разным причинам. Кто - то боялся за свою семью, кто - то за себя лично. А кто - то оставался таким же неисправимым фанатиком, мерзким идеалистом. Я понимала разумом, что Гербер воевал, убивал невинных людей.Он был фашистом, хоть затем он и раскаялся. Но он был им. Но сердце. Жалело его.И я плакала от этой жалости по нему, от жалости к его несбывшимся мечтам. Его конец был очевиден. Другого и быть не могло. Но сердце верило в лучшее.
" - И всё-таки мне грустно, - сказал он. - До того грустно, что, кажется, как покину тебя завтра, так и умру. Но когда я думаю, что же нужно было бы, чтобы я не грустил, то нахожу один ответ - никогда не знать тебя. Тогда бы я не грустил, а уехал опустошенный и равнодушный, каким был до того. И когда я об этом думаю, печаль моя - уже не печаль. Она - омраченное счастье. Оборотная сторона счастья."
К сожалению, а возможно и к радости, о хороших книгах бывает трудно написать что-нибудь внятное. Может быть потому, что всё уже сказано в них самих, и притом гораздо лучше. "Время жить и время умирать" в очередной раз подтверждает это правило. То, что автор ломает стереотипную (но тем не менее понятную и обоснованную) ненависть к немецкому солдату, было отмечено уже не один раз. Ремарк абсолютно аполитичен, его основную мысль можно свести к утверждению, что на земле существует только одна национальность. Имя ей - добрый человек. Эта книга словно режет сердце тупым ножом, но при этом приносит читателю что-то очень важное, яркое, сильное, вечное. По-настоящему человеческое. Неуничтожимое. И прекрасное. Да что же такое это самое счастье? Всего-навсего три недели, пролетевшие как одно мгновение. Уцелевший сад, ячменный кофе, звездная ночь, неумолимо приближающееся расставание и вечное ожидание впереди. Последние строки подобны разорвавшемуся снаряду, в клочья разметавшему последнюю надежду, выжегшему и опалившему последние остатки кичливого патриотизма, согласно которому людей можно спокойно убивать, разделив мысленно на "наших" и "не наших".
"...Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода."
Чем же ещё мне утешаться?..
Кто может определить время, когда нам жить, а когда умирать? Жить хочется всегда, не смотря ни на что, вопреки всему. Особенно хочется жить, когда ты любишь и любим, когда, наконец, ты начал жить в согласии со своей совестью, когда произошло переосмысление твоих ценностей, когда ты познал цену счастья. Но тут приходит время умирать, потому что вокруг война, потому что ты солдат, потому что, если не ты, то тебя. Но война не только вокруг, но и внутри тебя. Как выиграть бой у своей совести? Можно ли сохранить человечность, когда вокруг убивают? С огромным количеством вопросов к себе и своей жизни опытный солдат Эрнст Гребер убывает в отпуск с передовой Второй мировой войны в родной немецкий город. И что же он там видит? Хаос и разруху, все то же самое, что он покинул в России, что он сам принес туда, уничтожая мирное население, сея страх и ужас. Можно ли найти оправдание убийствам мирного населения идеей спасения мира от коммунистов и большевиков, можно ли оправдаться формулировкой, что солдат - человек подневольный и выполняет приказы командира, можно ли спрятать свою пассивность и слабоволие за страх быть уничтоженным своим же правительством. Множество вопросов, на которые сложно найти ответы. Вот Гребер попытался, но это не принесло ему счастья долголетия, не продлило его "время жить", а лишь на короткий период отпуска домой был вознагражден он "глотком" свободы мыслей и совести, одарен взаимной любовью прекрасной женщины. Ремарк остался верен себе и конец романа печален, но правдоподобен, т.к., скорее всего, не было вариантов у бедного солдата для выхода из сложившейся ситуации и время жить для него не наступит никогда.
«Их предали, предали и замарали, их борьба и смерть переплелись с убийством и злом, ложью и насилием, они обмануты, их во всём обманули, даже в этой их несчастной, отважной, жалкой и бесцельной смерти».
Эрнст Гребер — собирательный образ рядового немецкого солдата, презирающего нацистов за то, что они сделали с его страной и всем миром, но вынужденного воевать за идею, в которую давно не верит, чтобы спасти свою семью от преследования властей. Одурманенный пропагандой, Эрнст отправился на фронт прямо со школьной скамьи, как и другие зелёные юнцы, не задумываясь над тем, что́ это за война и кому она нужна, но твёрдо веря в её скорое триумфальное завершение.
Когда немецкие солдаты стали шептаться о концлагерях, зверствах эсэсовцев и массовом уничтожении мирного населения, Гребер гнал от себя подобные мысли. Да и с кем ему было об этом поговорить, когда кругом одни стукачи? Тем не менее, пока одни успокаивают себя банальным «мы только выполняем приказы и ответственности за это не несём», он осознаёт, что не за горами тот час, когда за свою причастность ко всем этим преступлениям придётся заплатить сполна. От закономерного финала Гребера не спасёт ни освобождение пленных русских партизан, ни расстрел боевого товарища или покушение на жизнь гестаповца...
Война близится к концу. Солдат кормят бравыми байками о том, что дома, в Германии, всё распрекрасно, и сердобольные матери, накрыв стол в цветущем весеннем саду, потчуют там своих сыновей-отпускников жареными колбасками и пудингом с вишнёвой подливкой. Но, вернувшись домой, Эрнст застаёт реальное положение дел: город, который бомбят почти каждый день, лежит в руинах, отчий дом разрушен, а родители пропали без вести... Гражданское население, наоборот, уверяют в том, что советская армия обескровлена и почти побеждена, а масштабное отступление германских войск — всего лишь сокращение линии фронта перед решающим ударом по измотанному противнику. Несогласных отправляют на перевоспитание в концлагеря благодаря своевременным доносам бдительных соседей, как это произошло с отцом Элизабет Крузе, возлюбленной Гребера.
«В современных войнах нет ничего сладкого и прекрасного. Ты умрёшь как собака, безо всякой на то причины», — писал Хемингуэй. Один из лучших романов Ремарка — об этом.
Ремарк сразу же цепляет тонкой иголочкой повествования, за которой следует толстая острющая колючая проволока. Не всем такая процедура придется по душе. Многие устанут уже к середине книги и возможно многие даже станут листать... но все равно ты почувствуешь особенное сильное желание дотянуть до конца весь этот надрывный ком, который так и прет на тебя. Тугая тупая боль... не раздражающая, как у Астафьева( прокляты и убиты), не пустая, как у Кайла(американский снайпер). Она до краев заполнена постоянно варящимся на медленном огне человеком...
Эти три автора участвовали в войне. Астафьев за нас во второй мировой. Ремарк за немцев в первой. Кайл - американцы наше время.
Ремарк воевал годик, потом получил ранение осколочной.
Трупы русских немцев не впечатляют. Своего же единственного нужно похоронить. К русским отношение, как к врагам. У Кайла было, как к плохим парням. Интересно, как представляли его Иракцы.
Люди спокойно смотрят на свою смерть. Привыкшие, но не все.
Женщина в которую не попали при расстреле бросилась на колени и благодарила за несколько секунд жизни.
Рейх - все же именно в его произведения он чувствуется чем-то величественным. Обычно у всех это плохие парни.
Действительно ли можно к этому привыкнуть. Ведь даже у Кайла под конец начало прыгать давления, а он казался выточенным из металла.
Тяжесть тебя словно аккуратно прислоняют к чему-то холодному ( сравни с американским снайпером... ковбои... ранчо... воздушная паддержка... )
Приказ - есть приказ.
Анекдот. Русские притворились в финскую войну слабее и спровоцировали Гитлера напасть.
"нас обвинили нацией господ, которой все остальные должны служить, как рабы"
Мы тогда внушали себе, что не хотим бросать отечество в трудную минуту, когда она ведет войну, а что за война, кто в ней виноват и кто ее затеял - все это будто бы неважно".
Поддерживаем только, чтобы не допустить худшего.
Красивые отточенные фразы. Например длительно описание ,как под обвалом сохранились очки, а затем короткое: Ламмер был мертв.
"жизнь солдата зависит от случая."
Солдат фронтовик затравлен. Он не горд, не брав.
тепло физическое. печька.
Японцы. Желто - лицые арийцы.
Затем что происходит, когда война переносится домой к тебе. (современные войны пожалуй так и устроены, что ведутся на чужих территориях... Ирак просто, чтобы что-нибудь бомбить в ответ. прокси война на Донбассе... чтобы не в Крыму...
Психические отклонения. Люди путают кто чужой, кто свой. Кайл прибил свой. Герой Ремарка в своих логических убеждениях тоже сделал несопоставимые с жизнью выводы . А у наших просто всегда был дурдом... и армия сама себя убивала.
" Война, - никогда не меняется" фалыч.
Благоразумие и логика плохо вяжутся с утратами и страданием.
Чтобы человеку что-то объяснить, лучше перенести это на него....
Враг должен знать, что ты можешь ответить.
Теория игр говорит, что " Более выгодны стратегии, когда каждый старается сделать лучше для себя, делая лучше для других." В "Дилемма заключённого" это правило нарушено - выгоднее вооружаться.
Множество безымянных могил. В современных войнах, по крайней мере элитных бойцов в Америке встречают с почестями.
"культ диктатора легко превращается в религию". Принципы нации очень сильно зависят от воли одного человека, а не от двух партийных институтов ( демократия) или религии( Ислам) или республика( черт знает что)
Столик, вино, еда, .. отдых... душа, что тебя понимает. Мечта в любое время. Хотя все это таки тот мужик, что дрыхнет в кровати сутками после возвращения с фронта чуть более реалистичен.
Мы все оправдываем необходимостью, с горечью продолжал Гребер. - Все, что мы сами делаем, хочу я сказать. Конечно, не то, что делают те. Когда мы бомбим города - это стратегическая необходимость, а когда бомбят те - это гнусное преступление.
Политики мыслят долгосрочным планированием. Цена жизни вторична, если есть угроза большим потерям.
"Правильно то, что полезно немецкому народу".
Предыдущее поколение во многом виновно.
Много инвалидов. В снайпере был один и там была шутка. Тут все было горько.
Что-то более темповое или с юмором.
Связь общего и личного. Где граница между геройством и убийством? Каждый должен решать сам.
Книга попала ко мне абсолютно случайно - мне предстояли сорок минут болтания в одиночестве, а Мари так любит Ремарка, что зачастую таскает его с собой. Вот и дала она его мне из лучших побуждений. Кто ж знал, что у меня душа так сильно прикипит?.. И кто ж знал, что если в начале ты, естественно, сочувствуешь попавшим в плен и растрелянным русским партизанам, то в конце готов уже других, но все еще партизанов придушить голыми руками и пытать каленым железом за то, что они убили немца? Нет-нет-нет, вы не подумайте, что я пропиталась идеологией фашизма и все такое прочее. Как раз-таки наоборот. Просто когда лживая тварь убивает замечательного человека, не так важно, что эта тварь воевала за твою сторону. И да, это конкретный случай, это не пропаганда. Но вернемся к книге. Собственно, главным героем Гребер становится далеко не сразу. Сначала нам показывают нескольких немецких солдат, типичных таких фашистов, все такое. Лишь постепенно на передний план выплывает его фигура - да так и закрепляется там до последней точки. Со всеми своими метаниями, сомнениями, решениями и мыслями. Несомненно, он не похож на них. Ни на жестокого готического ангела Штейнбреннера, ни на бюрократа_на_фронте Мюкке, ни на типикал баварца Зауэра. Ни на кого-то еще, потому что он - свернувший с конвейера винтик, тихонько, но верно бредущий против системы. Потом уже будут набожный и очень надежный старик Польман, беглый еврей Йозеф, Элизабет, конечно же Элизабет. Но это потом, не сразу. Он одинок, он уезжал в отпуск в надежде на подобие старой, довоенной жизни, а нашел свой город разрушенным, горящим, в хаосе. Он так и не увидел больше своих пропавших без вести родителей, пусть они и остались вроде как живы. Он метался посреди пустыни, теряя остатки себя, пока не встретил ее.
Он не видел звезд, он видел только, что эта ночь благоприятна для бомбежки.
Он не видел истины. Он устал сражаться за ложь, за мнимые идеалы, за то, что ему чуждо. Но не убивать уже не мог.
- Сколько же времени прошло с тех пор, как мы виделись? - Сто лет. Тогда мы были детьми и не было войны. - А теперь? - Теперь мы старики, но без опыта старости.
Они встречаются неожиданно. Они оба опустошены и раздавлены войной. Они не живут - пока не живут, потому что вместе они начинают учиться по-настоящему ценить все то, что имеют.
- Двести граммов кофе за один час смертельного страха. - Сто граммов.
С каждой бомбежкой в городе остается меньше человеческого. Гуманность карается - военного, пытавшегося спасти попавшую под верную смерть малышку, раскромсало еще похлеще деликатно проткнутого штырем ребенка. Старый знакомый Гребера Биндинг - не самый последний человек среди нацистов - всячески помогал нашему герою, за что и поплатился, во время очередной авиаатаки погибнув в подвале - ну хоть в обнимку с блондиночкой, и то неплохо) Польмана, укрывающего у себя неугодных, в конце концов заграбастало гестапо. Марабу, изысканный Марабу, знающий толк в вине и сочувствующий Греберу и Элизабет - он единственный, кто погиб в одной из бомбежек. Среди бездушной толпы генералов.
Гребер нагнал Элизабет. - Я нарочно не говорил Биндингу, чтоб он не навязался нам в свидетели, - сказал он. - Не хотелось, чтоб рядом с нашими стояла фамилия крейслетера. И вот вместо него мы заполучили оберштурмбаннфюрера СС. Такова судьба всех добрых намерений! Элизабет рассмеялась. - Зато ты променял библию национал-социализма на колбасу. Одно другого стоит.
Контраст, ярый контраст: соседка Элизабет, насильно вселенная в комнату ее репрессированного отца, доносит на всех, кого видит, держит у себя алтарь во славу фюрера и во время пожара выносит не вещи первой необходимости, нет - его шикарнейший портрет. Гребер ранее рвет его изображение и на этом клочке пишет весточку пропавшим родителям. Все эти детали запоминаются, въедаются и остаются. Газета, в которой он несет цветы своей возлюбленной - а на первой полосе отчеты о казненных сомневающихся. Призрачное нечто, которое он видит в зеркале вместо себя. Посеребренный лес - кажущийся сказочным, а все из-за авианалета. Запах кофе в саду при церкви Святой Катерины. Книга с пейзажами Швейцарии. Швейцария - единственная страна, где все еще горел свет по ночам. И тот погас... Я ждала эту книгу с самого детства. Мне очень хотелось узнать, а были ли те, кто шел против. Были. Остается верить, что где-то там, в другой вселенной, рядовой Эрнст Гребер обязательно возвратится на Хакенштрассе, 18. Домой.
Книга после которой лучше понимаешь немецких солдат. Понимаешь, что не все они были садистами и убийцами. Что среди них были люди. Такие как Эрнст Гребер и Элизабет Крузе. Как можно ненавидеть,к примеру,Гребера-этого чуткого юношу,который часто слышит глухой голос своей совести,спрашивающий его:"Разве это правильно? Разве правильно то,что ты видишь каждый день на фронте и даже в отпуске? Разве не страшно,что человеческая жизнь теперь гроша ломаного не стоит?" И Эрнст отвечает:"Да,это страшно. Очень страшно! Но что я могу сделать? Что?" Ответ пришел к нему только в конце... А пока остается только любовь среди руин,любовь без завтрашнего дня,с горьким привкусом отчаяния. Но она все равно прекрасна,не правда ли? В трясине войны и смерти эта любовь будет для Гребера огоньком,огоньком пусть и блуждающим,но все же теплым и утешительным. И на самом краю своей жизни наш герой поймет,что все мы в конце концов только люди и умирать не хочется никому. Потому что никакая идея, никакое национальное превосходство,да и никакой патриотизм не стоят человеческой жизни... Ремарк в каждой своей книге призывает нас помнить об этом.
Это не ещё одна книга про жизнь, смерть, любовь и войну. Это особенная книга про жизнь, смерть, любовь и войну. Некий Гребер, совсем ещё молодой человек. Элизатбет, дочь заключённого. Одинокие, потерянные, недавно ещё дети. А ведь родись я раньше - это и со мной могло бы быть. Я могла ходить неприкаянная посреди этого ужаса, мои родители могли пропасть, да всё, что угодно могло бы быть. Зыбкость и невероятная стоимость каждого дня, каждой минуты наполняет клеточки. Жить, жить! Время жить! А война и разруха повсюду. В воронках, наполненых мёртвыми, в городах без света, на линии фронта и разрушенных улицах. Ремарк учит нас любить. Ценить, несмотря на то, что маленькое счастье маленького человечка тонет в ужасах войны. И война не овеяна романтикой, легендами и героическими победами. Война это очень страшно. И после этой книги так хочется прожить свою жизнь не зря! И не умирать.
Роман-послание, я бы так его охарактеризовала. Послание к будущему поколению, которое будет рождаться уже в мирное, сытое, время, т.е. ко всем нам. Ремарк со свойственной ему реалистичностью показывает нам все ужасы Второй Мировой войны: непогребённые тела бойцов, лежащие под снегом, разрушенные города, разорванные тела людей во время бомбёжки, ужас и страх, страх оказаться в застенках гестапо. Как же тяжело и больно было читать об этом, особенно сейчас, в свете происходящих событий… Но книга не просто о войне. Она рассказывает, прежде всего, о людях и их взаимоотношениях между собой. Есть здесь и неприкрытая ненависть, и полное равнодушие, и холённые жандармы, придирчиво осматривающие твои документы, и доносчики-соседи, одурманенные фашисткой идеологией, и ученик, отомстивший учителю за поставленную двойку. Да, война вскрывает все человеческие язвы. Но меня радует то, что среди всей этой мерзости есть место для обычных человеческих чувств, таких как дружба и любовь. Не смотря на трагический финал, этот роман учит ценить жизнь, ценить каждую минуту своей жизни, пусть и не в мирное время, но ценить, жить, любить, надеяться и верить, «что ещё многое впереди… Воздух без запаха гари… Ужин без талонов… Магазины, в которых можно покупать, что хочешь… Неразрушенные города… Возможность говорить, не оглядываясь по сторонам… Ничего не бояться…». И это будет настоящим счастьем... для всех… для всего мира…
Взял да и перечитал "Время жить и время умирать" Ремарка. Потрясающая книга. Я впервые прочитал ее где то в девятом классе. В моей душе она произвела эффект разорвавшейся бомбы. Оковы рухнули, грани стерлись, черное смешалось с белым. Я впервые посмотрел на войну с той стороны баррикад и с удивлением обнаружил ,что немцы такие же люди как и мы - с такими же бедами ,страстями, горем. С такой же любовью ,как у нас. Я впервые осознал , что во всем этом виновато некое безумие , называемое войной. Много воды протекло с тех пор, много войн прошло новых. Я стараюсь читать серьезную историческую литературу и понять- в чем причина этого безумия, как найти от него универсальный рецепт. Истина ,кажется, кружится где то рядом , а не поймать ее. Символичен конец этой книги , как впрочем и начало. В начале главный герой расстреливает партизана , а в конце, отпущенный им на волю партизан убивает его. Это подчеркивает мысль , что в этом безумии нет место милосердию. Я смотрю теперь инода передачу "Жди меня" . В этой передаче из рассказов старых людей я узнаю, что после войны люди не испытывали ненависти к пленным немецким солдатам - скорее наоборот: они подкармливали их , жалели , любили , рожали детей. Ведь в то место,которое покидает безумие -возвращается милосердие... И любовь...
Начислим
+9
Покупайте книги и получайте бонусы в Литрес, Читай-городе и Буквоеде.
Участвовать в бонусной программе
Отзывы на книгу «Время жить и время умирать», страница 15, 490 отзывов