Отзывы на книгу «Улисс», страница 4

Чего у Улисса не отнять — это сложности. Напускной ли, высосанной из пальца, или природной, пусть даже обусловленной объёмом — но сложность эта есть. Поэтому о таком монументальном произведении «в комплексе» надо говорить в самом конце, а пока — пройдемся по основным пластам.

Сюжетный пласт

Сложно говорить о сюжете произведения, в котором по общему признанию всех, в т.ч. и автора, сюжета нет (по крайней мере сюжета в привычном нам понимании). Главное, что можно сказать о «сюжете» — если вы читаете эту книгу исключительно ради того, чтоб узнать о приключениях Леопольда Блума в конкретный день 16 июня — закрывайте книгу сразу. Она не про это, и вы будете жесточайшим образом разочарованы.

Сюжет здесь редуцирован до самого минимального минимума — здесь есть, вроде бы, все его основные компоненты — но они как ненужные органы атрофировались в повествовании. Интрига есть, но она вялая. Противостояние — вообще коматозное. Травелог — маленький и скучный. Иными словами, книга нарочито представляет собой «анти-сюжет». Автор только что не в открытую кричит на читателя — не читай эту книгу ради сюжета. Ради чего угодно читай, хоть как снотворное, но не для сюжета! Книга не про это. Поэтому констатируем, что сюжетного пласта здесь фактически нет, и перейдем уже к более интересным пластам.

Художественный пласт

Едва ли не главный аргумент в восхвалении Улисса — его язык. Не спорю, в книге автор действительно старался себя показать как стилист больше, чем как писатель. Очень много жанров автор банально придумал — и пусть даже они не прижились в реальной литературе, по крайней мере на эти попытки смотреть интересно. Например, идея «женского-мужского» текста хороша, правда Милорад Павич её реализовал значительно лучше. Раскрытие сюжета через диалоги сторонних персонажей (идея повествования от «второго лица», когда мы видим героя исключительно глазами собеседника) тоже свежая. Не слишком жизнеспособная, чего уж там, но по крайней мере она не лишена какой-то интересной задумки. Поэтому ради этого аттракциона я бы посоветовал читать книгу — другое дело, что меня не оставляла мысль, что автор расставил очень много языковых ловушек, которые, по объективным причинам, в переводе заметно потерялись. Где-то прям были заметны игры с формой абзаца, когда вроде бы несвязанный текст на языке оригинала можно прочитать и иначе. Но я читал в переводе Хоружего, так что от этих художественных изысков был благополучно избавлен.

Литературный пласт

Еще одним неоспоримым достоинством книги принято считать гигантское количество отсылок к литературе. И здесь, надо сказать, я бы поставил удовлетворительно. Причина проста — Джойс показал себя в этом плане как провинциальный писатель.

Важно понять, что «провинция» — это, конечно, когда мы говорим о национальном авторе Эфиопии или Греции. Автор, опирающийся целиком и полностью на материал «Эфиопии» — провинциален, а автор, опирающийся целиком и полностью на материал «Британской колониальной империи» или «Французской колониальной империи» провинциальным быть не может (очевидно же). Джойс целиком и полностью базируется на английской литературной традиции (и сопредельных территориях). Там, где ему недостаёт литературной эрудиции — он заполняет пробелами из своей личной жизни. Но если вы хотите увидеть в Джойсе полноценный «срез» мировой литературы — можете даже не надеяться. Это узкое английское (еще уже — ирландское) литературное послание «от своих и для своих». Поэтому с ролью Улисса для англоязычной литературы я спорить не буду, а вот стоит ли его вешать бриллиантом в короне мировой литературы — я бы всерьез подумал.

Стилистический пласт

Помимо художественных новинок автор старательно упражняется в стилях. И здесь я бы назвал его работу скорее посредственной, чем чем-то прорывным. Создается полное ощущение, что автору банально не хватило знаний и сил здесь свою книгу действительно разностилевой — всюду нас встречает любимый авторский «поток сознания». Обрывочный стиль и попытка в драматургию (кстати, очень неумелую) присутствует. Я ожидал, что автор сделает один эпизод в виде поэмы, другой в виде сценария, третий в виде интервью, четвертый в виде протокола допроса свидетелей — все эти стили существовали на момент жизни Джойса, и могли спокойно использоваться. Увы, стилистически, хотя это заявлено едва ли не как главная «фишка» книги, Улисс напоминает поговорку «бедненько, но чистенько». По крайней мере цыганских зазываний про «фейерверк стилей» он явно не способен оправдать. У уже упоминавшегося Павича стилистическая работа ведётся на порядок лучше. Сравнивать их, конечно, некорректно — все-таки разные поколения, но сравнения все-равно напрашиваются.

Идейный пласт

Автор не был бы автором, если б не попытался вывалить все, что было в своей голове, в литературное произведение. Здесь тебе и про христианство, и про независимость Ирландии, и про царскую семью, и про независимость Ирландии, и про отношения в браке, и про независимость Ирландии, и про рекламу и, конечно, про британцев, которые гнетут Ирландию — в общем, все это напоминает классическое «я тебя слепила, из того что было». Идея оправдана, если б книга позиционировалась именно как автобиографическая — но автор претендует на всеобщность, правда в роли всеобщности у него только личные суждения, далеко не всегда зрелые, чего уж скрывать. Будем честны — Улисс не Манифест, а Джойс не Карл Маркс, и ради идейных воззрений автора можно почитать другие его произведения.

Гомеровский пласт

Собственно, автор не скрывает того факта, что Одиссея всего лишь нитка, на которую нанизано повествование. Когда я готовился к чтению, я прочитал и Иллиаду (здесь мой отзыв), и Одиссею (здесь). Вынужден констатировать — я сделал это зря. Для понимания этой книги они фактически ничего не добавили — рассказывать, что без Одиссеи Улисса понять невозможно, может только очень наивный человек. Даже в ключевом акценте Одиссеи «Путь домой» Джойс отходит от оригинала. Одиссея дала автору лишь самую примерную канву повествования, и ряд аспектов, через которые можно выразить события этого дня, но не больше. Искать в Одиссее ключ к Улиссу задача, как по мне, скорее конспирологическая, чем литературоведческая.

Исторический пласт

Джойс поставил себе задачу написать книгу «обо всём», как сошедшая с ума старушка собирая все, что можно было — от исторических экскурсов из жизни евреев времен второго храма до сводок дублинских газет об убийствах. Будь это подчинено некоей глобальной идее, будь там какая-то основная мысль — читать было бы легче. Но уж в чем-чем, а в конкретике обвинить Джойса решительно невозможно — искать стержень его исторических идей что искать стержень в волнах.

Личный пласт

Книга эта, даром что претендует на некое место во всем мире, конечно, глубоко личная — пропитанная личными фрустрациями Джойса, его переживаниями, перенасыщенная подростковыми обидами (он оказался очень мелочным и обидчивым человеком — впрочем, каких только субстратов не бывает для таланта). Присваивать имена своих обидчиков солдатам? Да запросто. В результате Джойс добивается едва ли не противоположного эффекта — ненастоящий Леопольд Блум или картонный Стивен Дедал банально теряются на фоне «отвратительного Быка Маллигана». Вообще, отрицательные, в понятиях Джойса, герои — выписаны гораздо смешнее и интереснее, чем его любимые основные персонажи. То, что Джойс не любит — по крайней мере не соевое мясо. Поэтому пусть вас не путает авторское отношение к своим персонажам — как по мне, те, кто перешел Джойсу дорогу, даже в его творчестве продолжают переходить ему дорогу. Вот оно как бывает.

Итоговое впечатление

В целом, я могу сказать, что текст мне скорее понравился. Понравился именно как текст, как сборник частушек, а не как роман, не как парафраз Одиссеи, не как литературный шедевр. Книга оказалась гораздо более провинциальнее, чем я мог подумать, и гораздо менее сюжетная. Плохо ли это? Нет, это не плохо, но все-таки на главную книгу ХХ века, как по мне, не тянет. Хотя сам текст больше понравился, чем нет. Нырять сюда без акваланга, и непонятно зачем, я не советую.

“Улисс” озадачивает уже на первом этапе - попытке подобраться к нему. Стоит себе на полочке вполне безобидный на первый взгляд томик, который ничем не выделяется среди остальных книг, а вот с какой стороны подступится к нему - годами не можешь решить. И я ведь даже не буду сейчас затрагивать вечную тему о том, какие книги желательно прочитать перед началом знакомства с текстом. Но тут же не работает такое простое правило - начать читать книгу с начала, потому что с первых же страничек вступительной статьи тебя куда-то уносят разные порывы - начиная от единственной пугающей мысли “Во что я ввязалась?” до пойти поискать дополнительной информации… Перелопатив предисловие, историю написания, историю издательств, историю исправлений ошибок, парочку схем и комментариев к ним и книге вообще, поковыряв чуток пояснений и энное количество страничек в интернете, на сутки третьи, нервно хихикнув, понимаешь, что к самому тексту “Улисса” ты так и не дошла, хоть уже из разных кусков томика прочитано страниц 200 книги - и ты всё так же не готова подступиться к самому произведению.

Но не так страшен этот зверь, а вполне симпатичен. Если, конечно, ты привыкший к модернизму/постмодернизму и тебя не пугают сплошные потоки сознания внутренние монологи персонажей, которые еще в процессе мешаются друг с другом так, что без 100 грамм помощи пояснительной статьи не всегда разберешься, что там происходит. Я не буду говорить о сюжете (этот простой до безобразия один день из жизни Стивена Дедалуса и Леопольда Блума, расписанный настолько подробно, что по их перемещениям можно запросто восстановить карту Дублина 16 июня 1904-го года), ни о объеме поднимаемых в книге тем (тут просто обо всём), а только о форме и подаче, так как это то, что больше всего может впечатлить. По крайней мере меня в этом случае. Сложно передать восхищение от того, что Джойс творит с языком! Он дразнится, он заигрывает, он шутит и насмехается, моментами откровенно издеваясь как над обычным читателем, так и над попытками людей поумнее проанализировать текст.

Дальше...

После главы 3-4 наконец привыкаешь, что стоит каждую часть воспринимать как отдельное произведение, к которому надо искать свои - новые - подходы и которая обязательно удивит и разрушит любые твои представления о том, какой должна быть литература. То тебя пытаются выбить из колеи контрастами между сложнейшими энциклопедическими предложениями, где под конец забываешь, что же было в начале, скатывающиеся вдруг в следующем же абзаце к рубленным фразам, полных сленговых выражений. То вдруг текст неожиданно превращается в инвентарные списки и игру в вопросы-ответы. То книга забывает, что она текст - и превращается в музыку, вполне милую музыкальную фугу, от звучания мотивчика которой не можешь избавиться сутками. Фантасмагорическая пьеска? - и она тут найдется. А чего стоит даже та одна безобидная глава про похороны, настолько насыщенная словами “dead” и “heart” в разных формах, фразах, идиомах, что от обилия значений и вариантов чтения и восприятия она расцветает таким буйным переливом смыслов, что дух захватывает. Если вдруг и этого будет мало, то читателя добьют последней главой - 40 страниц сплошного текста без единого знака препинания. И каждая такая глава - незабываемый читательский опыт %)

Расслабиться в процессе чтения сложно, хоть и получаешь некое извращенное удовольствие от всего этого. Приходится откровенно работать - над собой, над каждой главной вообще и отдельными фразами в частности. Когда периодически приходится отвлекаться и ходить в лист с исправлениями, мучаясь вопросами и сомнениями так ли лучше оригинальный текст первого издания, как его расхваливали. Когда твой английский, нервно икнув от обилия незнакомых слов, в ужасе прячется под подушку, и его приходится вытаскивать оттуда за уши и тыкать носом в словарик. Когда пытаешься найти правильный для себя порядок работы с пояснениями и комментариями - читать их один или несколько раз, до или после главы, но главное, чтобы не во время - каждую часть стоит читать на одном дыхании, ни на что не отвлекаясь. И при этом еще любопытства ради сравнивать всё это счастье с русским переводом. Тут уж оперативка откровенно подвисает и ощущается острая нехватка рук и голов - на парочку бы побольше их, чтобы успеть одновременно охватить весь объем информации. Но на пару тысяч ошибок больше или меньше на такой объем текста особой погоды не делают - их в большинстве случаев даже не замечаешь. Что чуток хромающий английский и работа на оригиналом куда лучше перевода, который никогда в жизни не передаст всей игры слов (даже то же постоянное заигрывание фамилии Блума с темой цветов), ритма, рифмы и текстуры книги. Для сравнения просто оставлю этот кусочек без комментариев и больше не буду возвращаться к теме переводов:

— What opera is like a railwayline? —The Rose of Castile. See the wheeze? Rows of cast steel. Gee!

- Какая опера страдает хромотой? - “Роза Кастилии”. Уловили соль? Рожа, костыль. Гы!

Что же до невозможности понять и проследить все отсылки, то я даже не расстраиваюсь. И сам Джойс в этом плане почти успокаивает своим

I've put in so many enigmas and puzzles that it will keep the professors busy for centuries arguing over what I meant, and that's the only way of insuring one's immortality.

Чего уж требовать от среднестатистического читателя? Но, как сказал один кто-то умный, не можем же мы провести всю жизнь с “Улиссом”. Что не значит, что стоит сдаться и совсем не пытаться - обязательно попытаюсь со временем заполнить пробелы в некоторых произведениях, на которые Джойс активно ссылался, и снова вернусь и перечитаю этот чудный монолит.

"Улисс" Джеймса Джойса - роман, определяемый отнюдь не содержанием, а формой. "Роман, у которого больше определений чем читателей" - как высказался о нём Armen Zakharyan, один из авторов YouTube канала Армен и Фёдор и монументального Joyce Project. Роман, чьим краеугольным камнем, по изначальной задумке, должна была стать перерождённая (метемпсихоз - метим псу хвост) история странствий гомеровского Одиссея, а в итоге вобравший в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма. Роман, включающий в себя 2177 примечаний, чей общий объём всего лишь на малую долю уступает объёму самой книги.

Прочитав аннотацию, а именно "рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка" (Дублина), вы не проскребёте даже кончиком ногтя по верхушке айсберга. Начнём с того, что Улисс разделён на несколько планов: Сюжетный - пожалуй самый незначимый; Гомеров - значимый только местами; Реальный - я бы охарактеризовал книгу как "сюрреалистическую автобиографию"; Тематический - заменяющий собой сюжетный план; и, то, что переводчики (низкий им поклон) Хоружий и Хинкис определили, как "дополнительный план", а я же предпочитаю рассматривать его как Стилистический (Структурный) - главный герой книги.

Также, говоря об Улиссе, невозможно представить себе одну книгу, ибо она (он) разделена на 18 эпизодов, и каждый из них - отдельное творение. Вот нам представлены чистые потоки сознания главных героев; вот мы изменяемся до неузнаваемости вместе с Протеем; проезжаем с королевским кортежем по улицам Дублина; тут мы спускаемся в царство Аида и открываем самые тёмные человеческие стороны бытия в театральной постановки Цирцеи; там выслушиваем нелепую шутку вместе с циклопами или наблюдаем зачатие и развитие английской литературы на равнинах Элиоса; смеёмся до коликов, вернувшись на Итаку; ну и, для тех, кто любит погорячее, у нас есть почти порнографические Пенелопа и Невсикая, из-за которой в феврале 1921 г. в Нью-Йорке был вынесен судебный приговор, запретивший журнальную публикацию романа.

Рассказать об Улиссе не хватит жизни, не зря он, а чаще всего, лишь отдельные его части, стали основой неисчислимых научных работ и статей. Но если говорить о книге, как таковой - я понимаю почему многие оценивают сей труд столь низко. Для того чтобы в полной мере насладиться творением Джойса вы должны: по меньшей мере обладать сверхчеловеческой выдержкой; быть ирландцем и знать, как свои пять пальцев, историю Ирландии; быть близким другом Гомера, Шекспира, Блэйка и десятков прочих "творцов", на которых прямо или косвенно ссылается автор; читать книгу на языке оригинала, ибо даже самые прославленные переводы не способны передать всё величие синтаксической задумки Джойса: ну и, конечно, — довольно хорошо быть знакомым с биографией самого автора.

Именно на последнем пункте я должен сделать особую ремарку. Я ставлю 5 баллов (если такое произведение вообще можно как-то оценивать) не книге, а именно Джойсу, его труду, и тому, через что он прошёл работая над ней. Возможно, вы никогда не прочитаете Улисса, возможно, вы начинали и забрасывали, но умоляю вас - прочитать хотя бы о том, КАК он был написан. И если с другими "великими творениями" мы можем только догадываться о том, что чувствовал автор во время акта созидания, то Джойс буквально открывает перед нами двери себя, неотменимую модальность зримого, и приглашает внутрь. На одной написано Душа, на другой - Разум. И, поверьте мне на слово, вы никогда не окажитесь ближе к "творцу", чем с "Улиссом" Джойса.

И напоследок, краткий фрагмент из моего любимого, шестого, эпизода - "Аид".

Он тут насмотрелся вдоволь на уходящих в землю, укладывает ими участок за участком вокруг. Святые поля. Больше было бы места, если хоронить стоя. Сидя или же на коленях не выйдет. Стоя? В один прекрасный день, оползень или что, вдруг голова показывается наружу, и протянутая рука. Тут вся земля кругом, наверное как соты: продолговатые ячейки. Содержит все в чистоте: бордюры, трава подрезана... Ботанический сад тут недалеко. Кровь впитывается в землю, дает новую жизнь. Та же идея у тех евреев, что говорят убили христианского мальчика. Каждому человеку своя цена. Хорошо сохранившийся жирный труп джентльмена-эпикурейца необходим для вашего сада. Цена дешевая... Можно ручаться почва тучнеет на славу от трупного удобрения, кости, мясо, ногти. Начинка склепов. Жуть. Делаются зеленые и розовые, разлагаются. В сырой земле гниют быстро. Тощие старики дольше держатся. Становятся не то сальные, не то творожистые. Потом чернеют, сочатся черной вонючей патокой. Потом высыхают. Мотыльки смерти. Конечно клетки или что там есть живут дальше. Изменяются, но по сути вечные. Нечем кормиться кормятся собой.

Более чем полгода прошло с тех пор, как я прочёл эту книгу. Отцвело лето, отдождливила осень, бьёт морозами зима, я начал читать Finnegans Wake и Джеймс Джойс прочно поселился в моей голове. Поселился и прописался, не собираясь её покидать. Неуверенность в том, что он так просто взял, и сместил горячо любимого мною Кафку с моего внутреннего трона любимых поэтов обратилась в уверенность, и вот, я всё-таки решился попробовать что-нибудь написать про эту книгу.

И это не так-то просто. Проводить анализ, рассказывать подробно про смыслы? А зачем? Таких работ — чего только «Зеркало» стоит, а в конце книги есть комментарии. Пересказать сюжет и сказать, какой Джойс молодец, как иногда хочется сделать с романами? Извините, но так в «Улиссе» сделать нельзя.

Заметил, что написал «в „Улиссе“» вместо «с „Улиссом“». Отсюда и пойдёт моя рецензия, ибо мир книги — это отдельный мир. Банальщина, но имеется в виду нечто другое, что — сказать невозможно. Как Ван Гог бередил умы людей благодаря стилю мазков, так и Джойс уничтожает шаблоны при помощи языка. Не сюжета. Не описанием героев. Языка. Он приносит больше сведений и эмоций, чем всё остальное вместе взятое.

Одна глава, как было заявлено, написана в стиле «перистальтика». Что такое «перистальтика»? «Волнообразное сокращение стенок полых трубчатых органов». Не похоже на литературный стиль, но для безумного ирландца нет ничего невозможного. Как и для Сергея Сергеевича Хоружего, которому отдельный поклон до земли — так перевести эту книгу!.. Мой темп чтения зависел от воли автора. Он хотел, чтобы я замедлился — я вяз в повествовании, когда мышцы расслаблялись — я читал быстро и легко.

И именно когда я понял, что делает сейчас со мной автор, я испытал то же ощущение, что испытывал, когда смотрел в полные счастья глаза любящих девушек и когда на вокзале я посмотрел на Солнце и понял «Сиддхартху» Гессе. Снесло крышу по полной, как говорится. Меня завораживают масштабы гениальности идей и восхитительности реализации оных, и тут всё было не просто прекрасно. Это было нечто.

Но самое-то прекрасное в том, что Джойс не уронил планку. Это — не единственное гениальное место в книге отличных глав. Это — норма. Это — тот уровень, который Джеймс задал и держал, как кажется, непринуждённо. Глава-эмбрион, длиннющий монолог в конце… Миллионы, миллиарды удивлений, больших и маленьких, поразительный охват тем, откровенность, громадное количество сведений обо всём на свете, тонны впечатлений о том, как можно писать книги (на самом деле, так их писать нельзя, так как невозможно, но когда это останавливало Джойса?), как можно всё ставить с ног на голову, передавая сюжет через стили языка и делая повествование формой.

Не хочется заканчивать обзор такой книги какой-нибудь банальностью потому закончу её так как закончил Джойс но смысл данного предприятия мне непонятен правда надо бы почитать его ранние вещи чтобы знать как он к такому потоку сознания-то пришёл ведь там говорят подготовка к нему да и просто интересно а также хочется собрать полную коллекцию оригинальных изданий от лондонских пингвинокниг ибо они такие стильные и красивые да и изданы качественно бумажная обложка и не рассыпается вот такая минутка рекламы в плохом потоке сознания и всё хотя не совсем угадайте оценку по десятибалльной шкале хотя это нетрудно совсем вы почти наверняка правы и теперь вот точно окончательно всё.

Впервые об «Улиссе» Джойса я услышала в 7-м классе, когда случайно став свидетелем моего шутливого пари с одним приятелем на перемене, наш учитель алгебры предложил вот такое своеобразное наказание проигравшему — прочитать книгу на тысячу страниц о событиях одного дня. Спор я тогда выиграла, и до "кирпича", внушающего праведный трепет уже одним своим описанием, дело так и не дошло. И всё же книга засела в голове навязчивым пунктиком. С тех пор я неоднократно пыталась к ней подступиться, не теряя надежды найти источник должного энтузиазма, – бралась за оригинал, высидела 6-часовой спектакль в моей любимой Мастерской П. Фоменко, посетила Центр Джеймса Джойса в Дублине, — всё безуспешно. Я уже отказалась было от этой идеи, — как вдруг ровно год назад, в феврале 2021 г. на литературном ютуб-канале «Армен и Фёдор» был запущен #Joyce Project. И пусть не с первого захода, но у меня всё-таки получилось — и не просто поставить очередную галочку в очередном книгочейском списке, но даже проникнуться идеей и начать получать своего рода удовольствие от этого «грандиозного литературного эксперимента» :)

Высказывались о нём все, а вот дочитывали немногие (с) Армен Захарян

Писать рецензию на «Улисса» – дело столь же неблагодарное, как и описывать «Чёрный квадрат» Малевича: это весьма своеобразный шедевр, совершивший в своё время «смену культурной парадигмы», о котором не поленился высказаться всякий мало-мальски уважающий себя критик или писатель. Ну как я могу соревноваться в красноречии с Набоковым, Ахматовой или тем же Карлом Юнгом? Ещё этот пресловутый ярлык высокоинтеллектуальной литературы добавляет определённой напряженности и вынуждает читателя либо непременно восхищаться, либо доказывать, что не дурак, — та же история, что и с романом «Имя розы» Умберто Эко. В условиях столь пристального внимания к определённым книгам на меня неизменно нападает ступор: что изменит моё скромное мнение в бездонном океане литературоведческого материала по их интерпретациям и поискам истинных глубинных смыслов? И всё-таки.. :)

Не пытаться понять, о чём «Улисс», но стараться почувствовать, что он (с) Армен Захарян

«Роман ирландского писателя Джеймса Джойса, в котором во всех подробностях описывается один день из жизни рядового дублинца 16 июня 1904 года» — этакое резюме из категории общеизвестных фактов, знакомое даже тем из нас, кто и в глаза книгу не видел. По сути, обо всём и ни о чём. На самом деле, здесь поднято немало важных тем — напряжённые отношения Англии и Ирландии, критика религии и антисемитизм, верность и предательство, поиск отца и потеря матери. Первое, что следует иметь в виду, приступая к чтению романа: «здесь форма есть содержание, и содержание есть форма» — этот постулат сформулировал ещё С. Беккет, и теперь он воспроизводится, наверное, повсюду, где говорят об «Улиссе». Во-вторых, почитайте вступительное слово переводчика С.С. Хоружего – там много познавательного про историю публикаций (спойлер: их несколько) и составленные автором схемы, раскрывающие дополнительную смысловую нагрузку каждого эпизода, – как он связывает их с определёнными органами человеческого тела, науками, искусствами, цветами и символами. Признаюсь, попытки усмотреть столь неочевидные привязки в каждой главе добавляли чтению некоторый развлекательный элемент. История же о том, откуда взялась заветная дата всех событий показалась мне крайне милой и даже неожиданно сентиментальной для столь эксцентричного писателя. Что мне особенно понравилось в «Улиссе» (и об этом же я писала к «Тени ветра» К.Р. Сафона) — это насыщенность книги различными геолокациями – настолько, что можно развернуть карту города и проследить маршруты героев: кто где жил, где с кем встречался и что где произошло. Как бы мне хотелось вернуться сейчас в Дублин и пройтись по следам Дедала и Блума от Башни Мартелло до Экклс-стрит! Очень уж мне нравится эта география литературных ассоциаций. Сам Джойс однажды сказал об этом так:

Если город исчезнет с лица земли, его можно будет восстановить по моей книге

Из того, что определённо не понравилось, — в первую очередь, это какое-то невероятное обилие примечаний. Если читать их все, то будете спотыкаться на каждой паре фраз, если не читать их вовсе, — то приготовьтесь к белым пятнам. «Хрупкий компромисс» Армена — просмотреть сноски перед началом чтения эпизода, чтобы больше на них не отвлекаться, — показался мне довольно сомнительной идеей, так как часто непонятно, к чему относится та или иная информация. Как справедливо отметил DeadHerzog : «Мне не нужна книга, к которой требуется другая книга, объясняющая, что написано в первой». При всём уважении к колоссальному труду переводчика порой мне казалось, что он просто уже перестарался, — уверена, если достаточно глубоко копнуть под любую известную классику, то и там найдётся порядочное количество всевозможных отсылок. Второй момент, который резанул с самого же начала, — это соотношение портрета Быка Маллигана с его реальным прототипом — "откровенная и жестокая месть бывшему другу, притом едва ли заслуженная". Не хотелось бы мне оказаться в кругу знакомых Джеймса Джойса, чтобы вот так войти в историю.

А по тексту — попробуйте сами. Возможно, как и я, под чутким руководством Армена Захаряна. На самом деле не так страшен чёрт, как его малюют, — роман усложняется как бы по нарастающей: первые восемь эпизодов написаны вполне доступно, здесь много иронии и сарказма; дальше, правда, понадобится проявить чудеса усидчивости, но, возможно, вы уже втянетесь. Вопрос о смысле всех приложенных интеллектуальных усилий оставим за скобками, — у каждого он свой. В целом, роман весьма любопытный, но, на мой взгляд, не является обязательным чтением. Не могу сказать, что книга переоценена, скорее вокруг неё просто слишком много шума.

20:57

А сейчас в лучших традициях Снуп Догга я просто хочу...

I wanna thank me for believing in me I wanna thank me for doing all this hard work [...] I wanna thank me for never quitting

Ну вот, спустя почти три года я сделала это!!! И всё благодаря проекту "Армен и Федор". Без этих ребят я бы никогда не решилась повторить свой печальный опыт. И СПАСИБО им за это! Для начала напишу, как я три года назад пыталась подойти к книге: Сначала я пробовала слушать аудиокнигу. Начинала раза 3...прослушивала несколько часов и понимала, что я совсем не воспринимаю то, что слушаю. Ну вот совсем мимо ушей. Подумалось, что книга сложно воспринимается на слух. Решила, что буду читать. В бумажной версии меня бесило бесконечное перелистывание на комментарии. Переключилась на электронную версию. Дело пошло чуть быстрее. До поры, до времени...Не шмогла... И вот чудесный Джойс проект. Во-первых, меня еще сподвигло на чтение то, что книгу начал начитывать замечательный Владимир Гордеев. Правда, на 8-й главе он сломался (надеюсь, что все-таки он добьет свою версию книги). И, опять же, если бы не он, я бы даже и не пробовала. Он очень творчески подошел к своей работе - музыкальное и звуковое сопровождение - отпад. Погружаешься в историю с головой. После 8-й главы решила читать электронную версию, но для меня это было истинным убийством. Как только начинала читать, тут же засыпала ))) Перешла на аудиоверсию Валерии Лебедевой. Вот кто мастер своего дела! Потрясающе! После каждой главы смотрела выпуски Армена и Федора. Это отдельная, совершенно бесподобная история. Ребята молодцы, каких свет не видывал! Чуть не сломалась на самой брутальной главе "Быки Солнца", но, слава Богу, не забросила чтение. Ни сколько не удивлена, что книга долгое время была запрещена. 18+ - это еще рановато ))) В общем, это потрясающее приключение! Такого читательского опыта у меня еще не было!

Первый раз я взялась за этот роман, когда он публиковался в журнале «Иностранная литература» частями, целый год. Читать очень большую книгу с очень большими паузами — не лучший способ. Впечатлений не осталось — осталась мысль, что надо перечитать.

Я уже представляла, что меня ожидает, но были и открытия, которые помогли на долгом пути и позволили не просто закрыть гештальт и поставить галочку, но и получить от чтения определенное удовольствие. Возможно, они пригодятся кому-то еще.

1. Читать надо быстро. А я-то думала, что это подходящая книга для медленного чтения, раз она такая толстая. И приготовилась с ней уютно зимовать. Но это поток сознания, и воспринимать его надо в потоке. Как только я попала в нужный темп, страницы полетели.

2. Не стоит отвлекаться на комментарии. Их объем больше, чем объем самого текста, который нашпигован всевозможными отсылками к другим литературным произведениям, аллюзиями, символами, загадками, списками, датами, историческими событиями, цитатами. Если вы не ирландец, знающий назубок свою историю, литературу и мифологию, и не меломан, которому известны арии из всех опер, то и расшифровки в комментариях мало что дадут. Только станете спотыкаться на каждой строчке и забудете, что происходило с героями. Лучше дочитать главу до конца, а потом уже приниматься за комментарии. Главное — читать, «все время схватывая нить судеб, событий», и не терять эту нить, отвлекаясь на тысячу мелочей.

3. Не будьте перфекционистом. Все равно это не идеальное прочтение, если вы читаете в переводе. И все равно невозможно сразу понять все заложенные смыслы, это и в любом произведении невозможно, а в полистилистическом — тем более. Смиритесь с тем, что какие-то смысловые пласты, пасхалки, метафоры дойдут потом — особенно, если послушать лекции на ютубе, почитать «Улисс» в русском зеркале» Хоружего, Умберто Эко и т.п. Это же отдельное удовольствие — возвращаться к книге и еще что-то в ней для себя находить.

4. Послушайте аудиокнигу. Тексты вообще хорошо пробовать на слух. Иногда звучание помогает восприятию, и в случае с потоком сознания это именно так. Когда я открыла для себя смешанную технику — текст + аудиокнига, то это заметно повысило качество чтения. Можно сначала послушать, а потом пройтись глазами по тексту. Можно слушать и параллельно за текстом следить. «Улисс» начитали несколько чтецов, есть мужской голос и женский, можно выбрать подходящий вариант. На сайте джеймс-джойс ру можно послушать, как одну из глав читает сам автор. Там, кстати, есть и текст романа (перевод), и озвучка, а также сопутствующие книги, критика, информация об авторе. Всё на одной площадке, я оттуда не вылезала.

5. Когда же будет интересно? Некоторые советуют начинать прямо с четвертой главы, ибо начало непролазное, но мне кажется, что все-таки лучше с начала. А интересно становится, когда обнаруживаешь, что каждая глава написана в собственном стиле: газетном, бульварном, пропагандистском, энциклопедическом. То это киномонтаж, то имитация музыки, то оживший кошмар. Для меня самой интересной была глава, показывающая язык в его развитии: переводчик решил эту головоломную задачку, используя сначала древнерусский язык из летописей, потом язык XIV-XVI веков и т.д. Такой мощной волной прокатывается эволюция языка через всю главу! То есть «Улисс» — не занудство на тысячу страниц, это такая игра. 18 эпизодов, и все разные.

6. Табличка — хорошо, экранизации — тоже. Табличка из Википедии, показывающая, какому событию, символу, цвету и типу повествования соответствует та или иная глава, помогает удерживать в сознании структуру романа. О таких спасательных кругах, как книги и видеолекции, я уже упоминала. Очень понравились экранизации! И ч/б 1967 года («Улисс»), и 2003 года («Блум»), и биографический фильм «Нора» (2000). Роман рассудочный, а язык кино внес недостающую эмоциональную ноту. Важно и то, что съемки велись там, где происходит действие, можно увидеть настоящий Дублин и весь блумовский маршрут.

О собственных впечатлениях: сто лет назад роман о маленьком человечке, таком ирландско-еврейском Акакии Акакиевиче, банальный рабочий день которого для прикола назван Одиссеей, был в литературе новым словом. (Кстати, страшно подумать, какая судьба ожидала Блума через 40 лет, в 1940-х годах.) Джойс открыл и закрыл тему, поставил эксперимент, повторять его не надо. Сегодня никому не интересно, что в голове у сегодняшнего маленького человека, как он какает, как носит свои рога, какими думами и комплексами терзается. Что касается навязывания Молли как некой универсальной женщины, то здесь то же, что и у Фрейда — частный случай принят за общий, увы. Если бы на пути Джойса попалась не Нора Барнакл, а другая женщина, в абсолют возводилась бы другая «Пенелопа».

Месяц назад коллега по работе спросила: "Андрей, я собралась читать "Улисс", как оно вообще?" Я понял, что не могу ответить, так как читал роман 13 лет назад и помню лишь жалкие обрывки образов и общее впечатление аффтарвыпиййаду. Мне стало интересно выполнить джойс-челлендж самому, чтобы на вопрос коллеги таки ответить, отсюда эта статья. Еще, конечно, не оставили безразличным отзывы читателей, состоящие во многом из двух вариантов "я читал "Улисс" семь лет, и это были худшие годы моей жизни" и "я читал "Улисс" семь лет, ничего не понял, но произведение гениальное". У меня на полное прохождение романа ушло 30 часов, и я решил поделиться, чего от него ожидать.

Если обычно я пишу статьи, чтобы убедить вас прочитать достойные книги, то сегодня такой цели у меня нет. На мой взгляд, читать "Улисс" необязательно. Но если по каким-то причинам вы решились взобраться на эту литературную Аннапурну, статья может вам пригодиться. Подчеркну, что перед вами лишь скромный читательский опыт рядового любителя книг, не претендующий на доскональность – за доскональностью можно обратиться к замечательным комментариям переводчика Сергея Хоружего или к душевному разбору Владимира Набокова.

Итак(а).

​Автор честно говорит, что дичь в наличии.

Во-первых, чтение надо начать с принятия того факта, что сложно и больно вам будет обязательно. Не сразу, не в первых главах, быть может, даже не в первых тринадцати главах, если скиллы у вас на уровне, но неизбежно даже самые-самые доберутся до 14-й главы и там встрянут в эпизод, написанный на древнерусском языке, а дальше будет бесконечная 15-я глава, которая положит многих продравшихся сквозь или пролиставших 14-ю.

Быстрого прохождения у "Улисса" не существует: он настолько далек от "нормальной" беллетристики, что чтение одних лишь опорных точек истории ничем вам не поможет. Фабулы там на короткий рассказ без конфликта, завязки и развязки: [СПОЙЛЕР! СПОЙЛЕР?!] 38-летний сын еврейского мигранта, рекламный агент Леопольд Блум 16 июня 1904 года ходит по Дублину по дружеским, рабочим и личным надобностям, пока не встречается в борделе с параллельно бродившим по городу 22-летнем ирландцем, школьным учителем Стивеном Дедалом; за полночь (17 июня) он отводит вдрызг пьяного и немного побитого солдатами юношу к себе домой, где уже спит его жена, 34-летняя оперная певица Молли Блум, и... Стивен отказывается от ночлега и уходит куда-то в дублинскую летнюю ночь, а Блум ложится валетиком в кровать к жене, которая, как он знает, изменила сегодня ему N раз с антрепренером; в течение дня Блум: приносит жене завтрак в постель, делает покупки, хоронит знакомого, договаривается о рекламном объявлении в газете, пишет письмо любовнице, спорит с ирландскими националистами, дрочит на пляже, забредает в роддом, потом в бордель, заводит Стивена в еще один кабак; в то же время Стивен: разговаривает с соседями по башне, разговаривает с директором школы, разговаривает с литераторами, разговаривает с врачами, разговаривает с шлюхами, разговаривает с пьяными солдатами, никому особо не нравится, да и ему никто тоже. В качестве бонуса для тех, кому не хватило, роман заканчивается несколькими авторскими листами размышлений бессонной Молли. [/СПОЙЛЕР! СПОЙЛЕР?!]

Если вы ждали от "Улисса" истории, то вот она вся, сверьтесь только с порядком глав, чтобы при пересказе не путать, что было сначала, похороны или мастурбация, и можете спокойно всем говорить, что фабула у Джойса так себе, не роман, а какой-то рассказ в романах. Теперь, когда все трое рассчитывавших на лихой сюжет, ушли, поговорим о том, что в книге на самом деле есть (и в больших количествах).

​И это еще один из самых простых пассажей.

"Улисс" – это литературная головоломка на всех уровнях: персонажи, события, детали, речь, композиция, язык, символика. Кажется, логичнее всего сравнить его с квестом в открытом мире: автор не дает заданий и не задает вопросов, даже наводящих, молча предлагая читателю многомерный текст для какого угодно исследования. Потому "Улисс" – это амбивалентный рай/ад для любителей загадок, пасхалок, секретных мест, реконструкций событий и фанатских теорий (и филологического анализа текста, но это для специально обученных). И тут вам нужно сделать выбор: ввязываетесь ли вы в эту аферу лишь для того, чтобы механически прострадать слово за словом от корки до корки и поставить галочку "я прочитал "Улисс"" (не надо этого делать) или же готовы разбираться в том, что же там внутри написано (да)?

На самом деле, не все так страшно (хотя и многое), и в первую очередь потому, что Джойс обеспечивает очень плавный вход в книгу, наращивает сложность текста постепенно и время от времени устраивает читателю передышки. Первые шесть глав (утро Стивена и утро Блума) читаются легко и непринужденно, в них ярко выступают лишь два сложных приема – потоки сознания и отсылки к другим произведениям, да и то начинаются с гомеопатических доз, а списки и миметизм появятся позже. Эти главы – "Телемах", "Нестор", "Протей", "Калипсо", "Лотофаги", "Аид" – можно рассматривать как разминку и даже обучение джойсовскому методу перед основной нагрузкой. Не зная этого, можно влететь в седьмую главу "Эол", как в стену лбом, и начать сильно недоумевать, что это такое началось-то. Потому, прочитав первые шесть, сделайте паузу, загляните комментарии, обдумайте, через что вы уже смогли пройти, и только потом продолжайте.

Если говорит о потоках сознания, то никакой передачей мыслительного процесса в режиме онлайн "потоки сознания" в "Улиссе" не являются, пусть название вас не смущает. Это просто голая внутренняя речь персонажей: Джойс берет рядовую внутреннюю речь, убирает из нее оформление "он подумал", "он заметил", "увиденное навеяло ему воспоминание", "у него возникла ассоциация", "в его размышления вторгся" и так далее, и предлагает читателю самому восстановить связь мыслей с реальностью и между собой.

Бессвязной бессмыслицы в этих потоках практически нет, почти все законченные и незаконченные фразы грамматически верны. Они как кусочки паззла, из которых складываются образы персонажей и событий. Поначалу чтение потоков идет непросто, скачки мыслей, нарастающие, когда Блум беспокоится, сбивают с толку, а еще он, например, ленится слова целиком думать – но постепенно мозги сами приспосабливаются к такому чтению. Надо только настроиться, что Джойс намеренно убрал большую часть элементов авторской речи (те самые "он подумал", "он вспомнил", "он решил", "он почувствовал", а вместе с ними и "он пошел", "он обернулся", "он убрал мыло в карман") и показал события в буквальном смысле глазами персонажей, сквозь довольно мутную и расфокусированную оптику их восприятия.

Восприятие слов собеседника смешивается с наблюдениями за красоткой.

Благодаря этому в потоковых эпизодах исчезает какой бы то ни было рассказчик: автор свои слова стер (или не написал), а персонажам повествовательную функцию не передал, и те просто живут своей жизнью. В результате эту роль, вообще-то, ключевую в литературном произведении, приходится брать на себя – да-да, вы уже поняли – читателю, то есть лично вам. Это один из секретов романа: значительную часть истории вы должны рассказать сами себе, достроив до полноценного повествования ту фактуру, которую создал Джойс. Квест в открытом мире, я же говорил.

Отсюда такое обилие объемных исследований "Улисса" – каждый из авторов этих работ попытался восстановить роман на 100%, так, как он выглядел бы с точки зрения классического всеведущего повествователя. На мой скромный взгляд, для рядового прохождения потоков сознания в "Улиссе" достаточно быть ненадежным рассказчиком, путающимся в событиях и персонажах. Просто не прекращайте рассказывать историю Блума и Стивена (и Молли) сами себе, когда Джойс выходит покурить. "Правильные ответы", если понадобится, всегда можно посмотреть в комментариях Хоружего.

Добавлю, что, поскольку намерения у автора самые позитивные, он подводит читателя к потокам сознания милосердно: сначала сам показывает-рассказывает обо всех людях и предметах, за которые зацепился глаз персонажа, и только потом дает его спутанные мысли. Соответственно, если в мысли Блума проникла какая-нибудь очередная юбка, вы заранее будете предупреждены об этом авторской речью, а не просто поставлены перед фактом, что Польди, кажется, думает о какой-то женщине, которая и не Молли, и не Марта, а вообще непонятно кто. Тут главное – внимательно читать и не пропускать предупреждающие знаки.

О чем только не думает Блум...​

Теперь об отсылках к другим произведениям. Забейте на них. Да, прям вот так. Скажите себе: я взрослый человек и могу позволить себе что-то не знать, да даже очень многое, почему нет, мир такой необъятный, а я один. Узнали цитату – отлично, не узнали, но поняли, что тут что-то цитируется – лайк за проницательность, не узнали и прошли мимо – ну и ладно, потом, если будет желание, в комментариях Хоружего прочтете, где какие пасхалки для узких специалистов разложены. То же самое касается и имен собственных, и любых аллюзий на ирландскую реальность начала XX века, и всего корпуса фактов личной жизни Джойса, которые он зашифровал в образах и событиях романа.

Теперь, когда мы поставили галочку в графе потоков сознания и крестик в графе отсылок к другим произведениям, можно перейти к основной миссии, главам 7-18. Сразу о простом: местами вам будут попадаться чудовищной длины списки исторических лиц, должностей и характеристик людей, а также предметов. Выглядят они пугающе, вроде: в процессии участвовали – и дальше на страницу перечисление всех-всех-всех, кого только можно придумать и назвать. Пропускать их не нужно, тосковать тоже. Напротив, читайте их внимательно, ведь это не бездумные телефонные книги, призванные замучить читателя, а, скажем так, облака тэгов с гэгами.

У каждого списка есть свой смысл (мой любимый – перечень всех, кого ирландские националисты считают героями Ирландии), и в каждом обязательно в какой-то момент начинается юмор. Местами юмор вставлен как награда для тех, кто дочитал список до конца, местами показывает вырождение идеи, которой подчинен список, местами сатира начинается с самого начала и только бодреет по мере продвижения от одного имени к другому. Читать списки нужно не как обычно "кто что сделал и что из этого получилось", а аналитически, отвечая самому себе на вопросы, что у этих людей/предметов общего, как каждый из них вписывается в эту общность и что все это может означать. Очень, кстати, похоже на потоки сознания, только если там голая внутренняя речь, то тут голая информация, которую вам нужно обработать без помощи автора.

​Что же у этих людей общего?

Наконец, самое главное, самое сложное, самое бескомпромиссное в романе – миметизм. Абстрактно, это вещь довольно простая, по сути, речь идет всего лишь о подчинении языка повествования его теме. Задачей, которую ставил перед собой Джойс, как я понял, было создание текста, чья форма зависит от истории и рассказывает ее наравне с авторской речью, диалогами и внутренней речью персонажей. Поэтому так сложно читать промежутки между потоками сознания: читатель смотрит на слова, по которым в его воображении воссоздается картина июньского Дублина, ищет их в странных синтаксических конструкциях, бесконечных наборах подробностей и деталей, постоянных уходах в сторону от "генеральной линии" – но на самом деле эти "обычные" слова о том, как Леопольд Блум по городу ходил, наименее важны для сюжета "Улисса". Они просто заполняют тело текста, как звук заполняет тело музыки, а читать надо совсем другое.

[К слову, осознание того, что Блум и Стивен (ребята, на мой взгляд, одинаково неприятные и скучные) являются лишь текстурами истории, лично мне помогло примириться с необходимостью погружаться в убогие подробности их личных жизней. Хотя с Молли не спасло и это. Центральные персонажи "Улисса" – притчевые сферические кони в вакууме, пусть и выписанные с далеко не притчевой детализацией, и наделенные совсем не притчевыми индивидуальностями. Уговаривайте себя, когда затошнит от очередного сексуально-уринального экзерсиса Польди, что книга не о нем лично, и не о таких, как он людях – едва ли найдется много таких же помешанных извращенцев – нет, она о [не буду спойлерить, это же инструкция к прохождению, а не само прохождение].]

Конечно, в литературе форма и так зависит от истории: жанр боевика диктует один набор приемов, жанр любовного романа – совершенно другой, но Джойс идет по этому пути до логического предела. Для каждой главы, начиная с "Эола", он создает отдельный жанр. Многие из этих жанров по требованиям к искусству авторского письма и квалификациям чтения задают довольно высокую планку, а некоторые существуют только здесь, настолько редкими оказались необходимые для их сочинения авторские намерения. В этом плане "Улисс" лучше рассматривать не как роман, а как явление более широкое, например, как литературу. В самом деле, представьте, что вы читаете несколько отдельных произведений, написанных разными авторами в разное время и объединенных лишь загадочной традицией использовать в качестве фабулы похождения одних и тех же героев в один и тот же день в Дублине.

​Блум слушает музыку, и текст пытается обратиться в музыку.

Эта установка означает, прежде всего, что к каждой новой главе придется подходить с чистого листа, как к самостоятельному произведению, никак не связанному с предыдущей и последующей главами жанрово, стилистически и идейно (за вычетом потоков сознания, отсылок и списков – они везде одинаковые; в какой-то момент однообразная внутренняя болтовня Блума даже начнет казаться зоной отдыха на фоне бушующего вокруг миметизма). И лучше заранее знать, о чем глава. Дальше спойлеры, но я все же советую их прочитать, чтобы минимизировать ту боль, что постигнет вас в попытке понять, что именно делает сейчас автор с текстом и читателем.

Еще раз подчеркну, что это лишь мой читательский опыт, и часть трактовок (до 100%) может быть в корне неверной. Специалисты приглашаются в комментарии, ваши поправки, дополнения и опровержения будут очень полезны читателям.

Глава 7, "Эол", миметирует газету. Блум заходит в редакцию договориться о рекламном объявлении, и реальность журналистской среды превращает текст в ворох эпизодов, произвольно разделенных на "новости" с "заголовками".

Глава 8, "Лестригоны", миметирует перистальтику (sic!). Блум проголодался, и зов желудка погружает текст внутрь персонажа, так что глава почти целиком состоит из потоков его сознания и телесного подсознания.

​См. Глава 14, "Быки солнца".

Глава 9, "Сцилла и Харибда", миметирует литературоведение. Стивен заходит в библиотеку, встречает там группу местных интеллектуалов и рассказывает им теорию о роли родственников в творчестве Шекспира. Текст полностью посвященной научному диспуту о шекспироведении.

Глава 10, "Блуждающие скалы", миметирует всеведение. Запечатлены несколько минут всех ранее упомянутых и новых персонажей перед тем, как они увидят вице-короля, проезжающего по Дублину. Текст – мозаика связанных лишь временем и близостью места эпизодов, фиксация одновременных событий.

Глава 11, "Сирены", миметирует музыку. Блум обедает в ресторане под песни тоже зашедших поесть горожан. Восприятие им музыки наполняет текст ритмами, рифмами, созвучиями, повторами, превращает отдельные фразы авторской речи в строки песен; поток сознания Леопольда выдает множество песенных и оперных цитат.

См. Глава 17, "Итака".​

Глава 12. "Циклопы", миметирует популистскую пропаганду. Ирландские националисты пьют в кабаке и рассуждают о величии Ирландии, когда к ним заглядывает Блум, ввязываясь в скандал. Эпизод подан глазами безымянного пьянчуги, однако текст время от времени срывается в ура-патриотические пассажи в самых разных жанрах, от имитации эпической саги до политологической статьи, все с неизменно раздутым пафосом.

Глава 13. "Навсикая", миметирует секс. Юная Герти Макдауэл без слов заигрывает с наблюдающим за ней Блумом на пляже, а тот дрочит на ее панталоны прямо у себя в штанах. Первая часть текста – это поток сознания Герти с нарастающим эротическим возбуждением (от рассеянных мыслей о жизни к сосредоточенным на незнакомце-Блуме, к фейерверку в буквальном смысле и у Польди в штанах), вторая часть – поток сознания Леопольда с угасающим после оргазма эротическим возбуждением.

Глава 14. "Быки солнца", миметирует рождение. Блум забредает в роддом, встречает там Стивена в компании молодежи, наверху заканчиваются тяжелые роды. Здесь Джойс поставил самую амбициозную задачу – показать рождение письменного литературного языка от древнеанглийского к современному состоянию, соответственно, в русском переводе вас ждут эпизоды, написанные на древнерусском языке, русском языке XIV-XVI веков и так далее вплоть до языка начала XX века. Мужайтесь.

См. Глава 15, "Цирцея".​

Глава 15. "Цирцея", миметирует кошмар. Близится полночь, и сонный Блум шатается по ночному Дублину, забредая в бордель, где вновь встречает Стивена, вместе они уходят оттуда и натыкаются на пьяных солдат. Текст – это огромная пьеса, состоящая из пьесок поменьше, одна безумнее другой. Почти ничего из этой стостраничной галлюцинации не является ни событием истории, ни потоком сознания Блума, скорее это сны, которые могли бы присниться Блуму, если бы он сейчас спал, причем Джойс показывает все варианты возможных кошмаров. Эпизод – своеобразная проверка пройденного, поскольку в нем в мелкую крошку перемешаны все предыдущие события и персонажи.

Глава 16. "Евмей", миметирует молчание. Блум завел пьяного Стивена в кабак, не зная, чего от него конкретно хочет. После ужасов "Быков солнца" и "Цирцеи" "Евмей" выглядит передышкой, но лишь потому, что это текст-вода, из которого удалены все сколько-нибудь содержательные детали. Герои не понимают, что они тут делают и зачем, не могут нормально друг с другом поговорить, так что текст заполнен разговорами других людей и многословным канцеляритом, из которого решительно ничего не следует.

Глава 17. "Итака", миметирует FAQ (тогда это называлось катехизис). Блум приводит Стивена домой, но не может уговорить его остаться на ночь, и герои расстаются. Поскольку Блум наконец пришел в себя, понял, зачем ему Стивен и стал смотреть на него с рациональной стороны, текст превращен в цепочку аналитических вопросов-ответов о действиях персонажей и деталях быта Блума. На мой вкус, самая легкая часть книги, читается как пересказ с кучей отступлений в сторону и избыточных деталей.

См. Глава 18, "Пенелопа".​

Глава 18. "Пенелопа", миметирует мышление. Молли, разбуженная Блумом, пытается заснуть обратно, перебирая впечатления прошедшего дня и размышляя о том, о сем. Здесь чистейший, дистиллированный поток сознания, от первого до последнего слова.

Как видите, "Улисс" – это действительно литература. В нем есть и поэзия ("Сирены"), и драма ("Цирцея"), а кроме того, публицистика ("Эол" по форме и множество эпизодов "Циклопов" по содержанию), научный стиль (естествознание в "Итаке", литературоведение в "Сцилле и Харибде), фольклор (отдельные эпизоды "Циклопов"), порнография (от легкой эротики в "Навсикае" к конкретной порнухе в "Пенелопе"). Мой большой совет – старайтесь каждую главу прочитывать за один-два раза (большие – за три), а между главами делайте перерывы. Лучше их не смешивать.

О чем еще надо предупредить открывающего "Улисс"? Готовьтесь к тому, что похоть и болезненный интерес Блума к нижнему белью и мочеиспусканию будут периодически затапливать страницы, "балансируя" высокие рассуждения об Ирландии, христианстве и науке. Джойс совершенно не стесняется документировать любые мысли, ощущения и действия персонажей, поэтому, если Блуму захотелось пукнуть, вы узнаете последовательно о зарождении этого смутного чувства, о его росте, захватывающем все больше внимания Леопольда, о размышлениях, где и как это сделать, о спешке к нужному месту и, наконец, о благополучном разрешении от газового бремени. Опять же, все это дается в потоке сознания, и вы сами должны решать, что с такими деталями истории делать, нужны они или не нужны, а автор просто предоставил вам всю big data, какая у него есть.

Просто цитата про секс.​

Какой у всей этой модернистско-постмодернистской феерии итог, решайте сами. На мой взгляд, никакие инструкции и правильные ответы лучших джойсоведов не должны вам мешать сделать собственные выводы, что же это было в сумме. Я не знаю, зачем вы открыли эту книгу, могли бы и не открывать, но, если уж открыли, постарайтесь прочитать ее так, как это задумывал (но никому не сказал) Джеймс Джойс – как историю, в которой рассказчиками выступают вообще все поочередно: и автор, и персонажи, и читатели, и сам текст, и все рассказывают что-то свое, и ничего непонятно, и кто такой вообще Макинтош, а в результате получается "Улисс".

Она улавливала не полностью, а частично, с интересом внимала, с удивлением постигала, повторяла с прилежанием, вспоминала с трудом, с легкостью забывала, повторно вспоминала с опаской, повторно повторяла с ошибкой.

Ну вот, решилась наконец. Дальше идут выдержки из дневника чтения, неотменимо длинно, поэтому под спойлером.

Резюме: Неотменимая заумность «Улисса» – миф. Сто лет назад – да, но человек XXI века настолько обвыкся в мире синкретизма, формы как содержания и обращения к внутреннему Я (спасибо, среди прочего, кинематографу, абстрактной живописи и поп-психологии), что никаких особых сложностей при чтении не возникает. Да и Джойс приучает к себе не спеша, очень постепенно сгущая текст от эпизода к эпизоду. А самое главное, роман оказался не памятником, который «нужно прочитать каждому культурному человеку», а живым, вещественным и очень эмоциональным. Игры же с формой и стилями – дополнительный бонус для любителей странного. Я из таких. Чоуш.

В процессе чтения сформулировала несколько лайфхаков:

1. Самое главное – отпустить себя, не зарываться в текст, пытаясь вытащить из него все смыслы за раз. Традиционный совет для тех, кто начинает читать неадаптированную литературу на иностранном языке: не стоит лезть за каждым новым словом в словарь, пытайтесь определять значения из контекста – иначе и новые слова не выучите, и удовольствия от чтения не получите. Так и с «Улиссом», не нужно бежать в сноски и тем более на внешние ресурсы на каждой строчке и даже странице. Что поняла и прочувствовала, то и мое. Имеет ли смысл готовиться к чтению, почитать хотя бы Набокова и Эко? Я собиралась было, но потом вспомнила, что «второго шанса произвести первое впечатление у вас не будет» – и решила не лишать Джойса такой возможности.

2. Читать поглавно без остановки, от начала до конца. Каждая глава – как моцартовское яблоко симфонии на ладони, цельное и самодостаточное. Задать себе урок «читать по десять страниц перед сном» – верный способ не уловить музыку романа, заскучать и бросить.

3. Читать только одну главу за раз. Даже если кажется, что оседлала волну, и ужасно хочется нестись на ней дальше. Все равно далеко не унесет: у каждой главы своя тема, мелодика, стилистка, и между ними требуется то, что французы называют нормандской дырой. Нужно дать главе отстояться в голове (извините за невольный каламбур из 16 главы), хотя бы переночевать там, чтобы очистить вкусовые сосочки мозга перед следующей.

4. Обращать внимание на детальки. Мини-сценки и как бы мимоходом оброненные фразы всплывают (иногда и в буквальном смысле) многократно и не то чтобы раскрывают смысл, но делают текст объемным. Без них было бы не так увлекательно.

Возможно, я когда-нибудь изучу все комментарии к роману, а потом засяду над ним с карандашом в руках. Наверняка я прочитаю Улисса в русском зеркале – уж больно понравился мне перевод, хочется пошуршать на кухне Хоружего. Но и сейчас, после первого и безусловно поверхностного прочтения, я довольна. Давно я не испытывала таких эмоций от чтения: предвкушение, погружение, послевкусие. Восемнадцать раз подряд. Да, многие пасхалки я пропустила, зато как радовалась, когда угадывала аллюзии и ловила внутренние переклички. Часто хихикала: Джойс тот еще тролль и пранкер. Наслаждалась тканью повествования, наоставляла закладок – некоторые страницы так хороши сами по себе, что из них получился целый плейлист «Модерн как он есть».

Вы любите кого-то. А этот кто-то любит еще кого-то, потому что каждый любит кого-нибудь, а бог любит всех.

I will Yes.