Читать книгу: «Повести Темных Лет», страница 5

– Да развяжи ты ему лапы! От страха малец даже на ногах уже не стоит. Куда он денется! – пророкотал предводитель орков.

Гвэнта опять грубо поставили на ноги и кинжалом перерезали связывающие его веревки. Было страшно. Очень страшно.

– Кто ты и как тебя зовут? – обратился вожак к Гвэнту. Собрав в кулак всю силу воли и тщетно пытаясь подавить в себе страх, тот ответил, жалко вскинув голову:

– Я воин народа Неясыти, ублюдок! И ты и твои сволочи еще почувствуете на своей шкуре лезвия наших мечей!

Вожак оглушительно хрипло заржал и подражая ему загомонили, захохотали остальные.

– Ну так я тебе скажу, кто ты, щенок! – угомонившись сказал вожак – Ты просто кусок человечьего дерьма, который мы сейчас разорвем на куски и растопчем! Ты еще и лжец! Горг подойди сюда!

Из толпы орков вышел один, прихрамывающий и подошел к ним. Гвэнт еле справлялся с паникой. В голове бушевал хаос мыслей: «Они не могли далеко уйти. Наши уже наверняка знают обо всем случившемся. Ищут. Где же они! Зачем этим мое имя? Что они затеяли? Откуда они? Что делать!?».

– Скажи нам, Горг, что ты знаешь? А я скажу зачем нам этот щенок!» —сказал предводитель.

– О вождь! – прошипел подошедший – Этого мальчишку я видел вместе со старшим сыном вождя людей леса и тот называл его братом. А то, что тот мертвый, у дороги и был старшим, не вызывает никакого сомнения. У него было кольцо и медальон наследника! Вот они!

– Достаточно! Ну, тупоголовые болваны, что я вам говорил? Теперь понятно? Если старший отпрыск мертв, то этот щенок– наследник вождя! Вождя! Да за него живого мы выручим немалый барыш! – громко проревел Гартаг и, обращаясь к Гвэнту – Что ты теперь скажешь, щенок!?

А Гвэнт стоял, как пораженный молнией. Как так? Брат погиб? А он что теперь, заложник? И где спасение? Похоже его не будет… И вот тогда на парня нахлынула слепая, бессильная ярость. Он почувствовал жгучую ненависть и крикнул прямо в жуткую рожу:

– Да, я сын вождя и вас ублюдки, когда отец поймает все ваше отродье, наши будут жарить на медленном огне, а тебя мразь особенно! Вы все ответите за эти преступления! И даже если вы уйдете от мести Неясыти, то на вас обрушится сила Темного Властелина, которого вы в страхе, как псы, называете Сатардом Жестоким! Наш народ издревле союзник ему! И служим мы Владыке из веры, а не как вы, мрази из страха! Вам конец! Ваши же вожди прикажут повесить вас на собственных кишках!! Я скорее умру, чем…

С рыком вожак вскочил на ноги и сильным ударом ладони сбил с ног Гвэнта.

– Вроде ты все сказал, щенок! – заревел он – А теперь послушай, что скажу тебе я! Мне плевать на наших вождей, они изгнали меня, как и всех здесь, из гор! Мне плевать на твоего властелина, он далеко и не всесилен! А ты здесь! И я могу очень медленно убивать тебя, час за часом! А могу живым и почти целехоньким, передать твоему папаше, в обмен на пару мешков золота! Нам все равно, мы изгнанники, дурачина ты человеческая!

Гартаг с шумом сел обратно и обвел всех орков глазами. Слова мальчишки возымели свое действие: многие зашептались и заозирались друг на друга. Хоть Сатард и далеко, но страх перед ним был в крови у всех орков. Его имя, прозвучав здесь, отрезвило горячие головы. Послышались голоса: «Зачем нам ссориться с Черными? Эти, если захотят, из-под земли достанут. Убить щенка, да и концы в воду! Правильно, кто узнает-то, что это мы, таких много!». Вожак и сам, признаться, при имени Сатарда почувствовал себя не в своей тарелке, но положение требовало срочного решения и возможно силой. Авторитет надо держать.

– Заткнитесь! Раскудахтались как бабы, трусы несчастные! Говорю вам, дело выгорит. А там, уйдем за Северный хребет и ищи свищи ветра в поле! Черные туда еще и не добрались. Делаем, как я сказал, или может, кто-то желает оспорить мое решение!? – черный ятаган рассек со свистом воздух, но никто так и не посмел открыто заявить протест. Ропот стих.

– Отлично! А теперь, свяжите-ка щенка покрепче, да сторожите получше! Завтра мы выручим за него наше золото и уйдем за хребет! – и Гартаг злобно захохотал, а Гвэнт сжался в комок.

И вот тут-то и свистнули первые стрелы. Орк, который уже нагнулся, чтобы схватить Гвэнта, захрипел и упал рядом, дергаясь в конвульсиях. Стрела, торчавшая из его горла, была белооперенная. «Эльфы!» – увидев оперение, сразу же понял Гвэнт. А вокруг творилось полное светопреставление. Летящие из темноты, чуть светящиеся в полете, стрелы эльфов разили без промаха и летели так густо, что моментально выкосили половину столпившихся орков. Вой, визг и рев стояли такие, что заложило уши. Спасаясь от летучей смерти, оставшиеся в живых после первых секунд боя, орки кинулись врассыпную. Но, судя по звукам, и там, в темноте, их находила смерть. За пределами света костров зазвенели клинки. Противники прекрасно видели в темноте, в отличие от Гвэнта, и схватились в рукопашную.

Полностью ошеломленный от всего произошедшего, Гвэнт, как мог, быстро пополз во тьму. Эльфы тоже были врагами и ждать от них чего-то хорошего не приходилось. Отползая от света костров, парень не выдержал и вскочив, побежал наугад. Лишь бы подальше отсюда! Далеко уйти не пришлось. Кто-то из темноты, ловко и мощно, швырнул его на землю. При этом, падая, Гвэнт сильно ударился об ствол дерева и застонал. Его схватили и снова потащили к догорающим, разметанным сапогами кострищам.

Шум и треск в лесу затихли. Крики и стоны смолкли. Когда его отпустили, Гвэнт огляделся и увидел высокие стройные фигуры, сжимающие в руках мечи или луки. Эльф с ясными, как будто излучающими свет очами, подошел к нему и прищурив глаза, промолвил красивым певучим голосом:

– Вот так добыча! И позволь спросить, человек из племени служащему Врагу, как ты затесался в столь любезную компанию?

– Что с ним разговаривать понапрасну? Это прислужник Врага и был он с такими же, даже худшими, пособниками Черного Властелина. Вероятно, он ими и командовал! Опять люди Тьмы объединились с орками для грабежей и убийств! Убей врага, Тиавель! – жестко ответил вместо Гвэнта другой эльф, вытирая клинок от черной орочей крови.

– Подожди, друг. Убить мы его всегда успеем. Вот будет ли это достойным делом, прикончить такого юнца? Не похож он на вождя орков что-то. – усмехнулся первый воин.

– Я не с ними и никогда с ними не был и не буду. Они мне такие же враги, как и вам. Я был их пленником, и они хотели взять за меня выкуп. Эти мерзавцы напали на нас внезапно, убили многих и жестоко. Погиб мой брат! – устало, внезапно охрипшим голосом, ответил на это обоим Гвэнт.

– Что ж, приятно слышать, что наши враги убивают друг друга. Воистину добрые вести я сейчас услышал! А ты, мальчик, показался оркам важной птицей, так получается, да? – сощурившись пропел Тиавель – Вы называете себя людьми Неясыти, служите своему Черному Владыке, сражаетесь с нами, да еще и с этими (плевок в сторону орочьего трупа). А что ты скажешь на то, что вы и эти вот, вместе нападали на наши земли? Для нас ты и они – одно и то же, по сути. Вот только орки- рабы, и выполняют злую волю своего господина, а вы, рожденные свободными, добровольно выбираете себе ярмо Врага всего Мира! А если я отпущу тебя, что ты станешь делать, мальчик?

– Пойду к своим и буду поступать так, как поступают все воины моего народа. Не мы пришли к вам на землю, а вы явились к нам и стали жить в этих лесах! А наш Лорд, пусть и враг вам, но нам всегда был заступником и добрым учителем… – собрав всю гордость ответил эльфу Гвэнт.

– Пожалуйста, избавь меня от того, что тебе вбили в голову твои старейшины или как там у вас их называют. Я понял теперь, кого я отпускаю… Что ж, иди, куда тебе заблагорассудиться. Другого я и не ожидал услышать от сына вождя- перебил Гвэнта эльф-предводитель и, увидев изумление на лице юноши, добавил – Не удивляйся, я много знаю. Иди к отцу, иди, но смотри, не пожалей. Вот увидишь, как встретят тебя там. Впрочем, чего еще можно ожидать от диких прислужников Врага… Все, уходи пока я не передумал и не приказал тебя убить!

Гвэнт увидел, как отошли, притащившие его сюда воины-эльфы, развернулся, и не оглядываясь, ожидая стрелы в спину, медленно пошел в лесной мрак. И уже уходя, услышал сзади: «Зачем ты отпустил его! Это враг, он принесет много вреда!». «Ему будет гораздо хуже, если он останется жив. Прикончив щенка, мы, может даже проявили бы милосердие к врагу. Я знаю». И Гвэнт растворился в ночной мгле.

…...........................................................................................................................................................

На самом деле, орки успели уйти достаточно далеко от форта, здесь Гвэнт ошибся. Они шли знаменитым орочьим шагом, шли быстро и без отдыха. Именно поэтому, считая себя уже в безопасности, они и не заботились об охране, разбив стоянку как заблагорассудится. И сильно просчитались. Ибо совсем не принимали в расчет то, что эльфийские отряды уже забираются в эти места. Это был роковой для них промах.

Гвэнт шел долго. С отдыхом и сном получилось остаток ночи, день, ночь, и к вечеру второго дня, он вышел к городу. Еще на подходе его перехватили стражи в лесу и спешно доставили к городским воротам. Они что-то рассказывали ему, что-то спрашивали. Он отвечал, кивал в ответ, но к несчастью, совсем не воспринимал то, что ему говорилось. Слишком велики были усталость и потрясение. В памяти всплывали сцены страшных последних двух суток и звучали последние слова эльфа. Было неясно, что он имел в виду.

А воины говорили ему о том, что король Кулх, его отец, отправил вслед их отряду еще всадников, и именно они нашли тела погибших из отряда Гэлла и его самого. Похоронили павших, а трупы наследника и его воеводы Эрл привезли к правителю. И тот впал в ужасное горе и не просто горе, а прямо в настоящее безумие. Он прилюдно плакал, рыдал, проклинал всех врагов, а когда узнал, что младшего сына там не было, то и вовсе сошел с ума. Кричал, что мальчишка трус, он сбежал, вместо того чтобы как настоящий воин Неясыти, погибнуть плечом к плечу вместе с братом. Грозился карами всем, от Гвэнта, до всей верхушки орочьих кланов и самого Темного Лорда. В городе был траур, усугубляемый безумием короля.

Гвэнт не придал особого значения тому, с каким скорбным видом смотрят на него люди, мимо которых он проходил. Он сразу же отправился на двор большого дома из толстенных бревен, который был домом и резиденцией вождя народа Неясыти. Его дом.

Скорбную картину увидел он там. На ступенях высокого крыльца, сидел сгорбившись Кулх. Длинный и широкий темно-зеленый плащ, в который он закутался, будто на улице зима, был парадной одеждой. Лицо отца Гвэнта было очень уставшим, буквально почерневшим от горя, длинные седые усы жалко обвисли, глаза потускнели. Не таким его оставлял пару дней назад Гвэнт. Напротив него, на небольшом помосте, лежало тело брата, накрытое окровавленным плащом. Вокруг стояли лучшие люди города и воины дружины короля. При появлении Гвэнта, Кулх вскинул голову, вскочил на ноги и в глазах его полыхнул бешеный гнев. Мгновенно он преобразился и громко, так чтобы все услышали произнес:

– А-а, вот и ты! Полюбуйся на своего брата, сынок, вот он лежит под плащом, орки поизгалялись над его телом. Ведь ты, наверное, видел, как дело было, из кустов, в которых отсиделся, пока эти звери выделывали это. Поведай-ка нам, сынок, как так вышло, что ты живой и тут перед нами, а Гэлл, наследник трона, лежит мертвый и дух его ушел из этого мира?

Гвэнт тогда просто опешил от таких слов. От неожиданности он не мог сказать ни слова, язык не слушался, мысль заметалась в голове. Не так, он думал, встретит его отец. Грезилось, они вместе оседлают коней, отправятся со всей дружиной и воинами в орочьи предгорья, неся меч и огонь врагам. Но таких обвинений… Так вот, что ему говорили воины в лесу, о чем хотели предупредить. Вот почему так странно смотрели на него люди в городе.

– Отец, зачем ты так говоришь! Кто тебе такое сказал? Я был с братом до конца, я убивал орков, но попался в плен… – начал было оправдываться Гвэнт, но лишь вызвал еще большую агрессию отца.

– Как смеешь ты, щенок, врать, над телом брата!! Орки, взяв тебя в плен, такое с тобой сотворили бы, что тебя вряд ли кто-то смог бы узнать!!! Почему тогда ты здесь? Что, орки отпустили тебя!??– лицо отца побагровело, глаза стали страшными.

– Выслушай меня.... – еще раз попытался было Гвэнт.

– Молчать!!! Ты не только трус, но еще и лжец!!! Ты мне больше не сын!! Видно, мой единственный сын, погиб! Своей наследницей я объявляю дочь Кайнлин! Вот кто не подведет!! Она больше мужчина, чем этот щенок!!!

Уже в который раз Гвэнта называли щенком. В этот раз это был родной отец, так несправедливо обвинявший сына и при всех, прилюдно оскорбил и отрекся от него. И ярость выплеснулась из Гвэнта словами:

– Ну что же, так тому и быть! Я ухожу! – и развернувшись громко добавил – Ты мне отец, но больше ты мне не правитель!!

– Прочь с глаз моих!! Вон из моих земель!!! Убирайся к своим оркам!!! Прочь!!! Прочь!!! – и Гвэнт, уходя услышал, как старый король зарыдал. Никто из собравшихся не сказал ни слова. Все молча расступались перед изгнанником.

Вот тогда и вспомнились ему те слова эльфа, которые тот сказал Гвэнту в след. И такая ненависть к ним всем, оркам, эльфам, неизвестно кому еще, нахлынула на парня, что он на какой-то миг задохнулся. А после, выйдя за ворота города, горько зарыдал........

Неизвестно, что бы было дальше, но сложилось так, как сложилось. Уже в сумерках, Гвэнта в лесу нашел Вилберн, один из старших дружинников отца. «Послушай, Гвэнт, – сказал он – Твой отец сейчас не в себе и возвращаться назад тебе сейчас нельзя. И неизвестно сколько это продлиться, но рано или поздно, закончится. И вот тогда, король поймет, как он был неправ и ты вернешься домой. Не думай, что кто-то поддерживает слова короля, все следопыты, как один говорят, что тебя взяли орки. Дружина знает, что ты не предатель и не трус. Твой отец отправляет посольство в Фомальдор, к лорду Гортхарду. Разразится война с орками Азгдора. Лишь он один сможет повлиять на ситуацию и наказать виновных без войны и крови. По крайней мере ее прольется гораздо меньше. Путь неблизкий, сам знаешь, и пока мы вернемся король уже отойдет от своего безумия. Чем скитаться по лесам, отправляйся с нами, принц. Отец не будет знать об этом, а старшие маршалы скажут ему, где ты и когда вернешься, как только его безумие уляжется и пелена горя схлынет с его глаз.»

И конечно же Гвэнт согласился. Дорога была трудная, испытать в пути пришлось и непогоду, и нападения, но в целом, большое посольство добралось до Фомальдора благополучно, потеряв в дороге лишь трех человек. Там их приняли очень радушно, а услышав историю Гвэнта сильно огорчились. Сам Гортхард заинтересовался делом. В Серые горы были срочно отправлены сообщения, туда выступили подвластные Темному Лорду расположенные близко отряды, а самого принца позвали на беседу с лордом. О чем она была, я так и не могу увидеть, знаю, что после нее Гвэнт дал Фомальборгу клятву верности и вступил в ряды черного воинства Фомальдора. Домой он так и не уехал....

Внезапно видение исчезло, и Гил вновь оказался самим собой, сидящим у костра, за которым напротив него сидел Гвэнт. От пламени, отражающемся в его глазах, казалось, будто они горят ярким огнем. Гилу стало не по себе. Но вот Гвэнт пошевелил головой и отблеск ушел, а в глазах осталась лишь грусть и боль. Грустно улыбнувшись, он сказал Гилу:

– Ну, вот, теперь ты знаешь обо мне даже то, чего здесь не знает никто, разве, кроме что Хэлгора или самого Лорда. Не переживай, все в порядке. Ты видящий и все равно узнал бы, я был готов. Но, скажу, что то, как именно это ты сделал, очень необычно. И не очень-то приятно – тут он опять улыбнулся – Но ложись спать, дорога впереди дальняя. Завтра пойдем быстрее!

И улегся спать. А Гил еще очень долго не мог уснуть, смотрел на угли затухающего костра, мерцающие в вышине ночного неба звезды и непонятная грусть одолевала его. Потом пришел сон.

,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,

К вечеру второго дня пути, отряд выехал на большой тракт, идущий с севера на юг, и двигаться сразу стало легче. Да и движение здесь стало очень оживленным. Ночевали они уже не под открытым небом, а на больших постоялых дворах, расположенных друг от друга на таком расстоянии, что выехав утром, к вечеру путник уже доезжал до следующего ночлега.

Отряд стал обгонять идущие с юго-восточных и южных областей Фомальдора, считающихся житницей страны, обозы с провиантом и тем необходимым, чем юг и восток могли снабдить север и северо-запад. А оттуда, навстречу, двигались группы воинов, едущих проведать родных, везли древесину, камень, железо и все то, что способен был дать югу, зажатый горами со всех сторон, северо-запад.

Вообще, эта часть Фомальдора больше напоминала Гилу большой военный лагерь. Тут ни разу ему на глаза не попалась ни женщина, ни ребенок. Гил видел только разного возраста мужчин, причем все как один, были вооружены и носили в основном черные одежды. Хотя встречались и разные сочетания цветов, но в основном, оттенки были темные.

Гвэнт разъяснил, что люди, не носящие черное-красное или черное с серебром, в основном приезжие, из других, союзных Фомальдору, стран. Когда же Гил поведал о своих выводах о военном лагере, принц засмеялся и сказал: «Ах, и до чего же ты наблюдательный, неуч. Вспомни-ка, где живут в этой стране люди? Правильно, на востоке и юге. Вокруг моря-озера. Там и земля плодородней и пейзажи поприятней, да и воздух почище! Всякой орочьей мразью не воняет! А здесь и почва не годится для пашен, и орков тьма, и, самое главное – враг не так уж и далеко. В случае самого непоправимого, если враг перевалит через горы, он встретит достойный отпор, попадая прямиком в твой воинский лагерь, а не на добротные пашни, с беззащитными женами и детьми фомальдорцев! Неет, брат, шалишь! Согласись, люди будут драться уверенней и злее, зная, что семьи в безопасности, не надо кидаться их спасать, а надо рубить ублюдков, пока они не добрались до них. То-то же!». Гилу стало немного неловко за свое сравнение, впрочем, справедливое. Воины отряда весело переглянулись, но никто ничего не добавил к словам Гвэнта.

В дороге Гил гораздо ближе познакомился и узнал людей из Кар- Сагота. Кто-то рассказывал про себя Гилу сам, а про кого-то поведал историю Гвэнт. Повторять же то, что получилось с товарищем, как-то больше ни с кем не хотелось. Взгляд Гила уперся в спины ехавших впереди него двух братьев-близнецов, Вальда и Горма. Абсолютно одинаковые на лица, с длинными светлыми волосами и серыми глазами, в одинаковых черных дублетах и длинных плащах, братья приехали в Фомальборг из дальнего северного королевства. История их могла вызвать улыбку, но тем не менее, не многие решились бы посмеяться над двумя могучими, немногословными молодыми северянами. Как-то раз, их отец, местный ярл, решил заручиться в междуусобице поддержкой самого Владыки Фомальдора и отправил к нему в ученики сразу пять своих сыновей. Не стоит, наверное, говорить, что тому было неведомо даже о существовании сего достойного ярла, чего уж там говорить о его противниках. И вот, эти сильные юноши, преодолев долгий путь, наконец добрались до Фомальдора. Им удалось пройти в страну, приняты были они с некоторым недоверием, так как письмо от их отца Темному Лорду особой веры не вызвало, но при попытке задержать их, братья оказали такое отчаянное сопротивление, что убили двоих людей из стражи. Такое дошло до Гортхарда и дебоширы предстали пред ним. Не известно, о чем шла там речь, но в конечном итоге, трое старших отправились с гордым видом обратно к отцу, везя письмо с ответом, а младшие близнецы остались в Фомальдоре и дали клятву служения Фомальборгу. События эти происходили с десяток лет назад и сейчас это уже были опытные и закаленные в боях воины Твердыни. И, конечно, это не они сами рассказали про себя Гилу. Но он чувствовал – это правда.

Ехавший дальше уварец Ульф, имел за плечами гораздо более сложную историю. Это он сам рассказал Гилу и рассказ его занял почти целый день пути. Рассказ этот потряс Гила так, что он подумал, как хорошо, что он этого не увидел своими глазами.

Ульф родился в богатой семье купца, торгующего пряностями. К этому времени ингаланорцы очень прочно уже обосновались в городе… При помощи рабской силы низших, они очень быстро отстроили, когда-то почти полностью разрушенный ими город. Но это было очень давно, и даже дед Ульфа ничего об этом не помнил. Очень давно, рассказывал Ульф, город был осажден ингаланорцами и выдержал долгую и кровопролитную осаду. Все попытки снять блокаду извне, были провалены, а пытавшиеся бежать из города корабли топились ингаланорцами нещадно. Так рассказывали предания в самом княжестве Уваборга, уже полностью подчиненному своей воле атани и предания эти передавались тайно из уст в уста, да и то, если рассказчик был уверен в этом человеке. Если таких ловили атани, то их обычно прилюдно четвертовали, как мятежников.

Ульф же рос в богатой семье, давшей присягу Ингаланору, после чего они могли спокойно торговать с теми, кому разрешал вести торг наместник атани. Прошло уже много времени с тех кровавых событий и многие уже не помнили об них. Сейчас народ Уваборга учили, что жили они до этого под пятой злодея Сатарда и его абисских прихвостней, а ингаланорцы пришли как освободители, которые принесли долгожданный мир и право на эту многострадальную землю. Соответственно, их нужно почитать и во всем подчиняться, как старшим и более умным братьям.

Правда, братья эти строили свой мир и лишь немногим из народа Уваборга, он пришелся по вкусу. Таким богатым, как семейство Ульфа – да, пожалуй, если плюнуть на свою гордость. Остальным же – нещадные поборы, полурабская и полуголодная жизнь. Но попробуй, взропщи! Старшие братья жестоко расправлялись со всякой «Сатардовской ересью». Долгое время Ульф не придавал совершенно никакого значения всему, что его окружало. А что, деньги позволяли ему, тогда молодому парню, кутить и гулять с продажными девками, покупать какую он захочет одежду и вино, а на то, что какие-то ингаланорцы правят в родном городе бал, ему было совершенно наплевать. Его это не касалось. Со временем, Ульф стал отличным фехтовальщиком и, в отличие от своих предков-мореходов, больше предпочитал верховые прогулки, чем морские путешествия. Тогда его и позвали вступить в отряд местной стражи, что он и сделал с превеликим удовольствием, купив самые лучшие в городе доспехи и оружие.

Задача местной стражи состояла не только в том, чтобы патрулировать город. Ульфу это было бы скучно. Лучшие воины, так же, сопровождали атани в местность, лежащую вокруг города, когда они ездили собирать налоги и подати. И вот там-то, он и увидел своими глазами, как обращаются атани с его народом, называемым низшими. Увидел, как они живут и что едят. Стало противно за себя и отца. Вот тогда-то, очень осторожно поначалу, к нему и подкатили двое парней из его отряда. Выяснилось, что они состоят из подпольной организации сопротивления захватчикам. От них впервые Ульф и узнал о том, как был захвачен и разорен Уваборг и какой ад здесь творился. И о том, как княжество на самом деле жило во времена «до». Он, с радостью, и каким-то душевным облегчением, примкнул к ним.

Время шло, отряды все так же выезжали за стены и в одну из таких поездок, Ульф познакомился с одной красивой девушкой. Встреча была случайной, так как отец ее прятал во время приезда атани с «крысами», как иногда некоторые, пока их никто не слышит, называли таких, как Ульф. Но в тот день она не убереглась. Правда, Ульф был один, так как вернулся к поместью, где происходил сбор податей с округи, из-за того, что не заметил, как обронил какую-то дорогую безделушку, которую собирался подарить очередной своей женщине. И там увидел ее. Чистую и прекрасную, как весенний свет. Никогда до этого Ульф не встречал такой красоты и чистоты. Все прошлые его девицы из города, сразу показались ему грязными и мерзкими, по сравнению с ней. Она же, увидев его, испугалась, но не побежала. Зато прибежал отец, и он был готов к бою.

Ульф, конечно же, не сказал никому об этой встрече. Даже соратникам по сопротивлению. Да не было им дела до этого, они все ждали какой-то тайный сигнал к выступлению, а чем дольше он не поступал, тем мрачнее они становились и тем больше начинали пить вина. Но сигнала так и не поступало.

Со временем Ульф все чаще и чаще стал сам наведываться в это поместье на берегу моря. И постепенно, отношение к нему стало меняться, а сердце девушки, которую звали Герта, стало оттаивать. Любовь взяла свое. Молодые люди проводили все свободное время вместе, когда это позволяла служба Ульфа. Он выхлопотал им документ, который позволял не опасаться никого из стражи и даже ингаланорцев. В этих поездках и разговорах с местными жителями и отцом Герты, Ульф узнал, как скверно живется под пятой угнетателей простому люду. Особо его поразил случай, когда небольшой отрядик, во главе с атани, наведался к местному портному, требуя налог за три месяца, который тот не мог выплатить.

Тогда стража, по приказу адана, стала забирать у него дочь за долги, мол, пусть отрабатывает, красавица. Старик стал заступаться за нее и просить отсрочки, но ингаланорец, со смехом, ударил его по голове палицей и был таков. А портной умер через два дня. И Ульф с трудом в тот день мог смотреть в глаза людям, а они старались не замечать его. Даже любимая как-то отчуждена была от него в те дни.

Наконец, пришел приказ, но не тот, какой ожидали соратники-мятежники, а с точностью до наоборот. По городу прошла волна облав, всех мятежников, кто не успел убежать или спрятаться, хватали, и центральная площадь перед ратушей превратилась в место массовой казни. Одновременно хватали и в окрестностях города. Ульф в тот день, как раз был в отпуске и находился в поместье у Герты. Вот тогда-то и случилось самое страшное в этой истории, что изменило жизни Ульфа раз и навсегда.

Влюбленные как раз возвращались с прогулки по берегу моря и уже подошли к самому дому, когда внезапно со всех сторон раздались крики, гикание, топот копыт. В поместье ворвалась конная стража, но большинство были атани. Все были вооружены с ног до головы. Ульф, естественно, не надевал доспеха на прогулки с любимой, но, по привычке, меч всегда висел у него на поясе.

Стража врывалась в дома, выгоняла слуг пинками и зуботычинами на улицу, кое-кто принялся сразу грабить, кто-то где-то страшно закричал. Ульф кинулся тогда к начальнику атани и заявил, что у них есть охранная грамота и они находятся под защитой наместника. Ингаланорец хищно оскалился и прорычал, что мятежники не могут быть под охраной наместника, а если и были под ней, то лишились ее, приняв участие в заговоре против Ингаланора. «Притащите мне старика! Хватайте эту девку, она с ним заодно, да хорошенько порезвитесь с ней, парни!» – прокричал тогда приказ атани. Несколько человек кинулись в двери дома, а четверо двинулись было к Герте, но Ульф заступил дорогу и наполовину обнажил меч. «Вы знаете меня давно, разве я мятежник!? Ручаюсь, что эти люди не причастны ни к каким заговорам и первый, кто коснется девушки, умрет!»– сказал он тогда и стражи заколебались. Они были уварцы и действительно хорошо знали Ульфа. Но вперед выхватив мечи выступили атани и главный ответил: «Ты пес и мятежник, если, заступаешься за ублюдков! Подумай об отце! Уйди, или ты станешь падалью!».

Но Ульф не отошел. И тогда атани атаковали. Бой был не равным и отчаянно сопротивляющийся Ульф, получив жуткую рану в грудь, пал на землю. Но перед этим он умудрился сильно порезать командира отряда и тот, зажимая кровавую рану на лице, изуродованном на всю жизнь, пришел в бешенство. «Ах ты мразь! Ну все! Теперь ты труп! Я повешу тебя за твои же кишки, но сначала ты увидишь, как живьем сожгут твою суку! Несите хворост и масло!» – орал атани, а попытавшегося встать Ульфа схватили, избили и поволокли к морю. А после…

Ульф, связанный, пытался отвернуться, чтобы не видеть, но ингаланорец силой поворачивал его голову. Он закрывал глаза, но их ему тоже пытались открыть. Но не слышать он не мог. И этот безумный крик живьем сгорающей Герты, снился ему потом еще многие годы, напоминая о мести.

А потом, главарь карателей подошел к нему с булавой в руках и сказав, что предатель не достоин смерти от меча, изо всех сил ударил Ульфа по голове. Обычно от такого не выживают, но видно сказалась потеря крови и удар вышел не в полную силу, но все же он был страшен. Там его и бросили, посчитав мертвым. И он бы точно умер, если бы не оставшиеся в живых местные жители. Они подобрали его, прятали и выхаживали. Очень и очень нескоро смог он встать на ноги. Но пропала воля к жизни. Герта погибла страшной смертью, семью его, как рассказывали, разорили, а отца повесили как мятежника. Остальных сослали в рудники. Считай на смерть.

Вот тогда и пришел к нему один старик и рассказал ему о том, что на севере живет страшный враг Ингаланора и захватчики боятся его и воинов, сражающихся за него. Но если он будет таким, как сейчас, то его не примут к себе. Им нужны настоящие солдаты, а не такие тряпки, распускающие нюни вместо того, чтобы сражаться и мстить по-настоящему, а не гадить по подлому! И подействовало. Ульфа как прорвало. Он ревел, плакал, катался и кусал землю, а после, проспав сутки, собрался и как был, отправился на север.

Ему очень повезло, что на границе он не напоролся на орков, которые просто прирезали бы Ульфа, не спросив кто он. Остановил его разъезд воинов в черном. А дальше… Дальше был Фомальборг, разговор с тем, кого так боялись атани и называли Сатардом, присяжная клятва Твердыне....А месть, да, местью он уже насладился, но все же еще не сполна. Ингаланор должен пасть, другого путь нет…

…............................................................................................................................................................

Этот рассказ сильно подействовал на Гила. Не меньше, чем история Гвэнта. Но больше всего поразило, как именно все это было рассказано. Смугловатый уроженец юга поведал все это в какой-то не самой серьезной манере и лишь когда рассказ дошел до смерти его возлюбленной, лицо уварца стало жестким, острым, как бритва. Гил же чувствовал, как внутри у Ульфа все кипело и переворачивалось, эмоции зашкаливали, но он все равно рассказывал в прежней манере. Тогда, Гил дал себе слово, обязательно поближе рассмотреть историю этого портового города.