Читать книгу: «Повести Темных Лет», страница 7

Гил окончательно растерялся и промямлил: «Ну да, вот начал тут.»

– Хорошо. Пиши именно так, как у тебя получается. Не нужно точных летописей, таких хватает и без этого. Самое важное, что ты можешь пересказать чувства и эмоции людей и себя. Это важно. Это память о людях, которая останется в веках. О наших людях. О тех, кто не побоялся вступить на путь, не побоялся могучего и страшного врага. Об том, как они пришли к этому, почему решили не покоряться, какие это разные народы, со своими предпочтениями и неприязнью. Ты– Видящий. Можешь не только банально видеть прошлое. Видящие способны на большее. Например, разглядеть что-то, происходящее далеко, могут связываться друг с другом и некоторыми другими людьми, а сильный, такой как ты, сможет передать сообщение на большом расстоянии любому.

Заметив изумленный взгляд Гила, Гортхард рассмеялся:

– Да, да. Ты ведь не единственный видящий. Вас немного в Средиземье и, к сожалению, вы тоже смертны. Сейчас ты пятый. Трое находятся очень далеко отсюда, а четвертая, как раз уже приехала и вскоре ты с ней познакомишься, хотя у меня предчувствие, что вы уже немного знакомы.

Гил тотчас же вспомнил свое видение в дороге, ту девушку, сестру Гвэнта.

– Позволь спросить, мой лорд, где сейчас воины что ехали со мной сюда? Они тут?

– Я уже говорил тебе, и еще раз повторюсь. Называй меня Гортхардом. А вот при других, придется титуловать. Все воины расположились в башнях, ярусом ниже цитадели, где мы сейчас и находимся. Они будут присутствовать на присяге, это важный момент. Спрашивай смелей.

Гил встал и собравшись с духом выпалил:

– А все же, почему я здесь, а не кто-то другой, например Кайнлин? Значит, она тоже Видящая, вот как она связалась со мной. Как будет происходить клятва, что нужно будет делать? Ты расскажешь мне об отце? Путь – это служение Тьме или Аэре и Срединным землям?

Гортхард помолчал и ответил:

– Хорошее начало. Да, Кайнлин Видящая, но ее сила другой природы. Она не видит прошлое или будущее, она знает настоящее, знает, как лечить не только смертельные болезни, но и даже самые тяжелые раны. Ни один из алур, моих верных полководцев, главным из которых является твой спаситель, Хэлгор, не могут так. У всех у вас сила своя, особенная. Один может одно, другой другое. Кто-то может менять облик и даже меняться внутренне, как угодно, другой видит и читает души, способен убедить любого в чем-то или направить на нужный путь. А вот ты, ты особенный. Кроме тебя прошлое и настоящее не видит никто. А еще, никто не может через время БЫТЬ другим человеком. Такой дар был и у твоего отца. Но и у него он был не таким, как у тебя, не сильнее и не слабее, просто другим. Клятва? Тут тебе придется перед мной, военачальниками и теми из алур, что будут в крепости, преклонить колено, раскрыться полностью и повторять те слова, что прозвучат у тебя в сердце.

Гортхард встал со стула и продолжил, уже стоя:

– Пойдем, я покажу тебе любимое место твоего отца. Там он творил, там любил отдыхать, и именно там я отдам тебе то, что принадлежит тебе по праву наследства. И ты сам, Фомальгил, сможешь все узнать и понять, так будет лучше. И там же, мы поговорим о Пути. Идем!

Они шли через большие просторные залы, прошли несколько длинных, широких коридоров, вдоль стен которых было множество необыкновенно реалистичных статуй из черного камня, изображающие воинов в доспехах, драконов, прекрасных стройных женщин, необычных животных или существ, ни разу не виданных доселе Гилом. Там, где не было окон, горели яркие светильники, освещая все непривычным бело-голубым светом и в их свете, статуи казались еще более реальными. Пройдя несколько длинных лестничных маршей, они наконец вошли в небольшую дверь и оказались на широкой, открытой площадке на самом верху цитадели и остановились на самом краю, возле черных зубцов парапета. Вид отсюда был настолько потрясающим, а высота настолько большой, что у Гила на миг захватило дух.

Внизу раскинулась крепость во всей своей мрачноватой красоте. Множество черных, сверкающих в солнечных лучах башен, по мере удаления казались все меньше и меньше в размерах и, самые нижние, казались просто игрушками. Над каждой полоскалось на ветру поднятое на высоких мачтах, черное знамя. Но гербы на каждом были разные. Прямо под ними развевался знак Лунного затмения, дальше гордо реял серебряный дракон, еще дальше большая летучая мышь несла в когтях кавалерийскую пику, а за ней на полотнище неслись друг за другом два серых ворона. Дальние символы на знаменах уже было и не разобрать.

А вокруг раскинулись, далеко обозримые пространства Фомальдора. Плоская каменистая равнина с редкими соснами, справа обрезалась далекими силуэтами гор, налево было можно различить, как деревья становясь все чаще, далеко отсюда сливались в сплошной массив подернутого легкой, голубоватой дымкой, леса. А прямо перед ними, вдали, поднимался огромный конус Монтеингнема. Это был самый мощный, самый чудовищный вулкан во всех Срединных землях и, несмотря на расстояние, отсюда казалось, что он совсем рядом. Гил замер, рассматривая эту грандиозную панораму.

– Не правда ли чудесное место, Фомальгил? Не зря Харриан, твой отец, очень любил здесь бывать и мог простоять тут часы. Это не просто красивое место, это еще и место силы. Незримые потоки магической энергии Фомальборга проходят тут, соединяясь с силой Аэры. Приходи сюда почаще, это поможет быстрее развит твои навыки, открыть новые горизонты. Именно здесь мне и явилась мысль создать могучие артефакты силы для того, чтобы разослать в разные края мира. Было больно видеть, как погрязает в невежестве и серости людское племя, особенно на фоне процветающих эльфийских земель. Как быстро, по сравнению с атани, проходит и без того краткий их век. Эльфы мэлори признавали и всячески помогали ингаланорцам, потомкам тех народов людей, что в далекую Древнюю эпоху сражались за них против моего учителя и людей, поселившихся под его защитой на Севере. Другим же, мэлори и их верные Аданы, помогать ни в чем не собирались и не хотели. Так им было легче сохранять свое могущество. Как могли бы соперничать с ними мало живущие, умирающие от болезней, не умеющие хорошо строить и не знающие письменности, коренные народы? Я решил изменить все, ведь это было бы на пользу Землям, а значит и Аэре. Но, мне нужны были помощники, а кроме эльфов, кто мог бы стать таковыми? Но гордец король Галадон, последний мой могущественный враг, мэлори, со смехом отверг все мирные предложения. Тогда я и обратился к эльфийским мастерам Ригиона. Идея создать то, что может в лучшую сторону изменить мир, сделать его прекраснее и чище, пришлась по душе им. И они помогли мне сделать много предметов силы. Но Линнэйрская правительница Эльвиния, гордячка из племени мэлори, нашептала своему любовнику Эльтону, в то время владыке Ригиона, мысль о том, что для всего эльфийского народа, неважно какого они племени, это принесет вред, зло, падение и разруху. Людской край расцветет, люди и гномы станут жить лучше, усилятся и непременно захотят сравняться величием с эльфами. А это значит, закат цивилизации эльфийских народов и, в лучшем случае, им придется уходить в страну Ваал. У людей есть такая поговорка: ночная птица поет громче дневной. И Эльтон присвоил и спрятал все артефакты, кроме, естественно, моего, контролирующего силу всех других.

Тут Гортхауэр поднял руку и посмотрел на отполированное до блеска черное кольцо на своем пальце. В утренних лучах солнца оно ярко сверкнуло, отбросив блик на черный зубец и отразившись в нем.

– А дальше началась война в Ригадоре? – спросил Гил.

– Да. Началась страшная война. Но, она началась далеко не сразу и имела своими причинами не только лишь возвращение мне предметов силы. Ты знаешь, что создавались они не для меня, а для народов Аэры. В конце концов, к ним они и вернулись. А Эльтон, ставший моим новым врагом, был убит. Он в любом случае стал бы мне в конце концов врагом. Он вел свой род от Мэлори, моя клятва распространялась и на него. Но, тогда я еще пытался забыть про это, ради блага Аэры и Срединных земель. А все вышло иначе, рок неумолим. И теперь, у меня остался лишь один, настоящий, старый враг. Это эльфийский король Галадон, высший эльф.

– А как же Эльвиния и Эльнур Мореход? – вспомнил прочитанное Гил.

– Эльнур моряк, а не солдат. Эльвиния не воин, а женщина. Сейчас последний из их высоких королей – это Галадон. Он воин. И он умрет. Так же, как и тот, кто встанет на моем пути. Месть должна свершиться, а клятва исполниться!

Повисло молчание. Где-то вдалеке прокаркал ворон. И Гортхард вдруг улыбнувшись сказал:

– Кстати, о Пути, служению Тьме и Мести. Конечно же, Путь – это служение Аэре и, соответственно, Срединным землям. Но, так как те силы, что называют себя светлыми, сами того не понимая, отчаянно стремятся разрушить Великое Равновесие, а темные изо всех сил не дают им это сделать, то можно сказать, что и служение Тьме – тоже неотъемлемая часть Пути. Все очень непросто.

– А почему они стремятся разрушить равновесие? Зачем это им?

– Великое Равновесие в мире – не просто слова… И Тьма, и Свет – не просто какие-то враждующие между собой силы, это две неотъемлемые части, две стихии. И между собой они никак не могут враждовать, ведь не враждуют же день и ночь, Солнце и Луна, зима и лето. Враждуют ваалы, эльфы, люди, орки и другие обитатели Аэры, назвавшись какой-то из сторон по своим корыстным причинам, а не эти две могучие стихии, ни одна из которых не может существовать без второй. По крайней мере здесь, в Аэре. Представь на минуту, что будет, если всегда было бы лето? Не было бы ночи? Зимы? Хищных зверей?

Гил задумался и осторожно ответил:

– Скорей всего, все на земле заросло бы растениями и густые леса покрыли бы все кругом. И травоядных бы расплодилось множество.

– Совершенно верно. И так уже было в древнейшие времена. Реки и озера заросли и превратились в болота с протухшей водой. Травоядные стали болеть и некому было отсеять слабых особей от здоровых, начался мор и, представь себе, как он быстро распространялся? Земля перестала плодоносить, Аэра загнивала живьем, превращаясь вместо цветущего сада в гнилое болото. Она гибла заживо. А ваал, назвавшимся светлыми, не было до этого никакого дела, ведь они все уже сотворили, а догадаться присмотреть за творением не сумели. У вас, смертных, когда рождается ребенок, его же не бросают сразу, а очень долгое, для вас, время ухаживают, присматривают, учат и направляют. Так надо было и с Аэрой. А куда бы пришли Перворожденные и вы, люди? И вот тогда в Аэру вернулся Мелькарт. Он снес Светочи Ваал, дающие искусственный свет. Он разрушил все на земле, меняя однообразный равнинный облик, разогнал и уничтожил все это огромное болото. Жестоко? Нет. Когда лекарь борется с большим гнойником, он вскрывает его ножом, режет, выпуская гной, давит его наружу, причиняя пациенту боль, но делает он это с одной целью- исцелить. А после уже промывает, накладывает повязку и следит за выздоровлением. Мой учитель поступил так же. И появились на земле и горы и равнины, и реки, и моря, и морозы, и жара, и хищники, и травоядные. Появилась ночь, появился день, на небе стали видны звезды, Луна и Солнце, дающие миру настоящий свет и днем и ночью. И Арта свободно вздохнула, наконец. А он остался в ней, хотя мог бы и уйти на дороги Тьмы. Ведь он Ваал, Познавший Тьму, силу более древнюю чем Свет, который был создан в ней. И поэтому, несущую в себе более глубокие познания нездешних миров. Да-да, Фомальгил, миров множество, Аэра не едина. И Ваал не единственные творцы. За пределами Аэры – тьма. Ночью ты видишь звезды, но не Ваал создали их. Каждая звезда – это мир, такой же как Аэра, похожий на нее или совсем не похожий, но свой мир. И что, кто их создал? Ваал? Нет. И вот когда мой учитель поведал об этом другим, младшим ваал, его сразу же объявили мятежником, принесшим ересь из Тьмы. Но, пока еще до объявления Тьмы Злом дело не дошло. А вот когда он жестко, но быстро вылечил заброшенную Аэру, они и объявили Тьму – Злом, Мелькарта – Врагом Мира, разрушившем все их труды. Надо же было как-то прикрыть свою несостоятельность. А объявив Тьму Злом, понятное дело, тут же они назвали себя Светом, Добром. И вот, еще оттуда, началось это разделение и вражда. Затем, постепенно, те из ваал, а через долгие века, и некоторые эльфы, что узнали правду, познали истину, стали уходить из Страны Ваал в Срединные Земли, к учителю. Как и я. Так что, Путь Тьмы и Путь служения Аэре – это одно и то же, Фомальгил. Но запомни, Тьма не враг Свету, настоящему Свету, как и не враг настоящий Свет настоящей Тьме, а не Злу, прикрывающемуся этим именем.

– Мы, люди, живущие не под пятой Ингаланора, а свободно, и не называли никогда Тьму Злом, Гортхард – сам не заметив, как свободно и легко он назвал по имени ваала, ответил Гил.

– Вы –да. И многие на Востоке тоже. Но не эльфы и не западные народы. Для них мы Тьма, Зло, слуги Черного Властелина. А они светлые, Добро, и должны бороться не на жизнь, а на смерть с врагом, то есть с нами. Так когда-то давно им сказали их покровители Ваал. Так они учили своих детей и детей их детей. Шла бесконечная война, длящаяся долгие столетия. Множество было убито и с той, и с другой стороны, великое множество поклялось отомстить и длится это все до сих пор, а когда закончится, и вовсе неизвестно.

Они опять долго стояли молча, смотря вдаль, каждый думая о своем. Наконец Гортхард промолвил:

– Не все в Ингаланоре такие уж закостенелые враги. Есть там и здравомыслящие люди, хоть их и мало. Кстати, твой спаситель, Хэлгор, главный среди алур, тоже родом из Ингаланора. Причем, из одного именитого дворянского рода. Отличный полководец, поначалу нам злобный враг, затем обрящий истину алур. Но мы с тобой уже и заговорились! За интересной беседой время летит незаметно, не правда ли? – вдруг резко начал заканчивать разговор темный лорд. – Я обещал тебе отдать то, что принадлежит тебе. Вот, возьми. Это дело твоего отца. Прочти это, здесь многое будет тебе интересно.

И он вытащил из складок плаща старую, несколько потрепанную, книгу в черном затертом кожаном переплете. Бережно провел по ней ладонью и протянул Гилу.

– Эта работа была его личной книгой. Ее не найдешь в библиотеке Фомальборга. Он всегда возил ее с собой. У него книга и была до самой смерти, когда они перехватили карательный отряд ингаланорцев на пути к селу, где был ваш дом и жили вы. Жизнь его прервала стрела атани, попавшая в сердце. – лорд тяжко вздохнул – Ты не представляешь, как мне жаль, что так случилось, что не смогли уберечь его. Но, то был его выбор, а значит, и его Путь.

Гил взял толстый том из руки лорда и благодарно кивнул. Сказать он ничего не мог. Горло перехватило спазмом, на глаза навернулись слезы. Гортхард кивнул головой и развернувшись, пошел ко входу в цитадель. Уже у самой двери, он обернулся и сказал:

– Вечером за тобой зайдут. Дорогу к покоям ты найдешь без труда, башня сама тебя приведет к ним. Теперь это твой дом. Будь готов на закате!

И Гил остался один на огромной верхней площадке цитадели.

…............................................................................................................................................................

Время, в ожидании вечерних событий, тянулось бесконечно долго. Гил успел многое передумать, вспомнить, переосмыслить заново. И, раз двадцать, перелистать толстый том в черном переплете. Листы были старые, но еще довольно прочные, даже самые первые из них. Это не были описания чувств, дел и мыслей других людей. Это скорее можно было назвать историей про себя, собственным жизнеописанием. С удивлением Гил узнал, что его корни уходят глубоко в Древнюю эпоху, а отец прожил так много лет, что в голове это никак не укладывалось. Неужели Видящие могут действительно так долго прожить на свете? Цифра выходила очень сильно впечатляющая: около 1600 лет! Но и Гортхард говорил о почти бессмертии, и у отца хорошо был описан предмет, подаренный Аннаром, как в те времена называли некоторые темного ваал. Это было кольцо, которое давало ему долголетие, защиту от смертных болезней и старости, усиливало во много раз способности Видящего. Скорее всего, дело было в этом амулете. Ведь кольца и перстни алур дают им еще большую силу и способности, а о смерти им и думать, наверное, не приходиться, разве что в бою.

А еще выходило, что предки Гила, когда-то давно, жили на Севере, под рукой Мелькарта и участвовали в тех далеких войнах, сотрясавших мир в незапамятные времена. После падения Черной Крепости, остатки народа Гила ушли на Восток и расселились в лесах Срединных земель. Там они жили долгие столетия, почти позабыв о своем прошлом, сохранив лишь легенды об героях и красавицах, страшных сражениях и счастливом мире, добром полубоге-получеловеке, ведущем нескончаемые войны с альвами, как называли они эльфов. К альвам этот народ относился настороженно, без особой приязни, а вот к высадившимся ингаланорцам, поначалу отнеслись хорошо. До поры до времени....

Гил был так сильно потрясен, что не сразу даже обратил внимание на то, что пустых страниц в книге оставалось еще очень много, наверное, треть. Но Харриан, первый летописец, отец Гила и не собирался заканчивать книгу. Его работу прервала стрела, оборвавшая его жизнь. Самая последняя запись была: «Придется дописать позже. Опять отряд бешеных ингаланорских карателей пересек границу и на сей раз, угроза напрямую касается Маривен и Фомальгила. Все, заканчиваю, необходимо перехватить этих ублюдков раньше, чем они доберутся до жилых областей. Парни без меня не справятся, тут нужен особый нюх! Я-то этих зверей за версту чую, воняет кровью от них, похуже чем от самого отъявленного, злобного орка-убийцы, способного загрызть свою матушку. Ребята в отряде способные, собаку на этих пограничных стычках съели, так, что больших затруднений не должно произойти.»

Маривен, мать Гила, была из местного народа, совсем не знавшего даже историй про события, происходившие на Севере. Впрочем, и пришедшие из-за гор народы, со временем потеряли множество знаний, и через пятьсот лет, уже немногие умели писать и читать. Это умение отошло на второй план, а на первый вышли навыки войны и охоты.

Много новых знаний так перегрузили разум Гила, что в конце концов его сморил тяжелый глубокий сон.

…............................................................................................................................................................

Разбудил его настойчивый стук в дверь. За окном полыхал закат, его багровые лучи заливали красным светом комнату Гила. Время настало.

За Гилом пришли Гвэнт и Ульф, лица их были очень серьезны, оба надели длинные черные плащи, под которыми на каждом из них был широкий ремень с приклепанными серебряными пластинами, украшенными гравировкой и длинные мечи в черных ножнах. Сапоги блестели и звенели посеребренными шпорами. Гил быстро собрался и они пошли по коридорам и длинным переходам. Покои находились на седьмом этаже цитадели, а спускаться пришлось на пятый. Гвэнт был необычайно торжественен, как будто это он сейчас должен был принести клятву, а не товарищ.

– Главное, не дрейф! – поучал он Гила по дороге – Наконец-то ты станешь одним из нас! Нашим братом, фомальдорским воином. Это очень почетно, но пойми, и ответственность очень велика. Помни наши законы! Воин Черной крепости никогда не должен бросать товарища в трудную минуту. Не может осуждать чужие обычаи и ритуалы, кроме откровенно кровавых, например, жертвоприношений. Всегда верен своему лорду, стране и товарищам. Никогда воин не должен на войне брать чужое, ну то есть мародерствовать или красть, кроме, когда нечего есть. И то оставляя какую-либо плату. Упаси тебя Тьма убить ребенка или снасильничать женщину!! Тут и свои могут без суда убить! Кстати, и пленного, если он безоружен, тоже убивать запрещается. Но если очень хочется, то можно всегда попросить какого-нибудь бешеного орка, если совесть позволит. А, вот еще. Если темный воин видит откровенное зло, то он обязан пресечь его, так как это зло, потом скажут, и сотворила Тьма!

– Все равно скажут – буркнул в ответ Гил. – Да что ты вот прицепился? Помню я законы крепости…

– А я еще раз напомню! Кто его знает, что там тебя спросят! Я вот ни разу не видел клятву видящего, на клятвах воинов такое могут спросить. – не обратив внимания на Гила, продолжал Гвэнт – Запомни, что служение крепости дает свои права и преимущества. Например, давший клятву проживет ненамного меньше ингаланорца, так как мы получаем частичку силы самой Аэры. Ты уж небось в курсе, что здесь самое место силы? Так что повоюем еще, Гил! А еще, ты можешь командовать и приказывать союзным народам или оркам. Правда, в отличие от союзников, готовых с радостью тебе подчиниться, эти из-под палки все делают и, того и гляди, нож в спину воткнут! Но и тут помни, что ты несешь за их жизни ответственность, и если сомневаешься, то лучше не берись. Отвечать придется даже за орков! И еще плюс, и на мой взгляд, немаловажный! После клятвы, воин Твердыни больше не испытывает страха в бою, что кстати, очень и очень важно для многих, которым, это могло бы стоить и жизни в драке.

Так, всю дорогу, Гвэнт, пытаясь скрыть, как понял Гил, волнение, напоминал ему основные из правил и законов крепости. Ульф же только усмехался и поглядывал на них.

И вот они вошли в огромный зал, напомнивший тот самый, из видения. Почти полностью он повторял тронный зал Мелькарта, только вот у стен стояли большие кованные чаши, в которых билось яркое пламя, да трон, стоящий на возвышении, был богаче и побольше. На троне, с каменным выражением лица, сидел Гортхард и на сей раз, его голову венчала девятизубая черная корона, с большим рубином в центре. А по разным сторонам от трона стояли Хэлгор, со знаком Лунного затмения на черном кафтане и неизвестный пока Гилу человек в черном, с бронзовым обветренным лицом и слегка искривленным мечом в ножнах. Ниже трона, по обе стороны от него, присутствовали представитель народа Абиссии в черном тюрбане с красивым длинным пером, красном плаще-накидке без рукавов, подпоясанном широким поясом с алмазами, желтых шароварах, а также человек явно с Дальнего Востока. Белая кожа, скуластое лицо, слегка раскосые глаза, длинные черные как смоль волосы, собраны в пучок на макушке. Темно-синий полу-халат, полу-доспех, подпоясан ремешком, за который было воткнуто сразу два длинных прямых меча с маленькой круглой гардой. Был тут и орк, высокий для своего племени и на вид весьма свирепый. А еще тут была девушка из видения, сестра Гвэнта Кайнлин. Она была прекрасна в темно-зеленом платье до пола и с венцом в виде изумрудных веток на черных волосах. Когда пройдя через весь зал, они приблизились к трону, Кайнлин ободряюще улыбнулась Гилу. Орк что-то взрыкнул приветственное, абиссиец прижав обе руки к груди гордо склонил голову, а человек с востока резко поклонился всем корпусом и выпрямился.

Только два предводителя ордена алур, Хэлгор и, как понял Гил Халул, Черный Джурден, остались стоять недвижно, как статуи. Зато Гортхард выпрямился на троне и подался вперед.

– Подойди ближе, будущий воин Фомальборга! И ответь: ты добровольно или по принуждению встаешь на Путь служения Аэре и Срединным Землям? – торжественно вопросил он и в это время откуда-то сверху, послышалась чудесная музыка. Она была так же красива, как в видениях Гила музыка Ночи. Слегка грустный напев флейт разбавили торжественные звуки многоголосого хора.

– Добровольно и без всякого принуждения! – громко ответил Гил и почувствовал, как чувство восторга начинает охватывать его. Восторга и эйфории. И, поддавшись этому чувству, Гил шагнул вперед к трону и, преклонив колено, склонил голову. Слова сами полились из него. Он знал, что и как сказать. Казалось, что текст клятвы сам всплывал у него в голове.

– Клянусь Тьмой и Светом, Огнем и водой, Солнцем и Луной, своей жизнью и честью, что никогда не сойду с Пути служения Аэре! Клянусь быть до конца верным своему лорду Гортхарду, Повелителю Воинов, своим боевым товарищам и Фомальдору, Твердыне Фомальборга! Клянусь мстить без пощады их врагам и врагам свободных народов Срединных земель! Клянусь проявлять милость к побежденным и помогать угнетенным силами Запада! И пусть никогда не узнаю я, куда уводят людей их пути в посмертии, если нарушу эту клятву! Прошу засвидетельствовать мою верность вас, мой лорд, и всех присутствующих!

– Я принимаю твою клятву, Фомальгил, Темный Летописец! Отныне ты – воин Фомадора и, более того, воин самой Аэры, защитник мира, со всей ответственностью и почестями! – раздался звонкий и ясный голос лорда. На Гила вдруг обрушился вихрь головокружения, его обдало холодом, затем кинуло в жар, и он услышал приближающиеся к нему от трона шаги. Черное лезвие вороненого клинка, полыхнув Багровым пламенем, коснулось сначала его левого плеча, затем правого и после прикоснулось к макушке.

Встань, Фомагил, Воин Фомальдора! У меня для тебя есть подарок!

Гил выпрямился и увидел, как лорд протягивает ему на открытой ладони кольцо. Обычное серебряное кольцо, только широкое и с черной полоской, идущей по центру всего ободка.

– Как ты, наверное, уже понимаешь, это не простое кольцо. Это мой дар. Именно это кольцо носил твой отец, Летописец Харриан, но я переделал его для тебя. Теперь оно только твое и знает только тебя. Не страшись потерять его! Этого никогда не произойдет. Оно не покинет тебя само. Я сделал его здесь, на вершине цитадели, в самом мощном потоке силы Аэры и поэтому, пока стоит твердыня Фомальборга, оно будет давать тебе силы и действовать во всю мощь. Оно продлит твои годы жизни надолго, позволит быстрее осилить новые знания и умножит твои способности. Бери и носи с честью!

– Я благодарю тебя, мой лорд! – дрогнувшим от волнения голосом ответил Гил и взяв подарок, осторожно надел его на средний палец левой руки. Кольцо село как влитое. Гилу не понятно было и самому, чего он ожидал, но ничего необычного не произошло. Как будто бы он одел самое обычное кольцо из серебра.

– Так! Теперь вы! Гвэнт и Ульф! Порядок вам известен, каждого Видящего должен охранять специально для этого выделенная девятка воинов. Ты будешь в ней главным, а Ульф твоим помощником. Вы знаете, это большая честь. Возьмите к себе всех тех воинов, что сопровождали вас всю дорогу до крепости. Это отличные солдаты, знающие свое дело хорошо. Приказ ясен? – обратился темный лорд к Гвэнту.

– Благодарим тебя, мой лорд! Это действительно большая честь, клянемся, что выполним свой долг до конца! – моментально справившись с первым удивлением, отчеканил Гвэнт. А его сестрица слегка улыбнулась и у Гила в голове сверкнула мысль, ее мысль, направленная целеустремленно ему: «Он справится. Эта должность ему во много раз больше по душе, чем править собственным народом. Прости не удержалась». Гил с удивлением посмотрел сначала на нее, а потом на кольцо на пальце.

А в это время темный лорд хлопнул резко в ладоши и резко сказал:

– Клятвы приняты, объявляю торжественную часть оконченной. Теперь перейдем к другим делам, не менее важным. По самым последним сведениям, Альманзор, единственный сильный противник среди ингаланорских военачальников в Средиземье, захватил власть в Ингаланоре. Теперь этот безумный гордец величает себя Альманзор Золотоликий и жесткой рукой продолжил междуусобную борьбу с Верными Ваал. Более того, он насильно взял замуж свою двоюродную сестру, что приведет к народному недовольству правителем. Но это их внутреннее дело. Вся суть в том, что Альманзор считает, что он единственный Владыка Срединных земель. А все остальные – наглые самозванцы, даже эльфийских властителей он считает ниже себя. Он сильно зарвался и не остановится ни перед чем, даже полномасштабной войной с нами. Силы Ингаланора сейчас действительно очень большие, особенно если взять в расчет их гарнизоны на побережье материка. Единственный вариант – это разгромить их по частям, то есть, нам необходимо напасть первыми, нанести превентивный удар, разбить врага на берегах, попытаться захватить побережье и все гавани на нем. Для этого, надо собрать как можно больше сил в Абиссии, с целью наступления на Уваборг и в самом Фомальдоре, для продвижения к гаваням. Если же Альманзор двинется на нас, а он непременно двинется, ему придется рассчитывать лишь на свои силы и высаживаться на открытом берегу, имея из припасов и снаряжения, только лишь привезенное на кораблях с собой. Это сильно испортит его захватнические планы. Время на подготовку у нас пока есть, но все должно быть готово ровно через пять лет, начиная с сегодняшнего дня. Через пять лет все войска должны быть в полной боевой готовности и ждать сигнала к выступлению. Что скажут наши дорогие послы союзных народов?

Вперед шагнул человек с раскосыми глазами. Поклонившись Гортхарду, он резко и отрывисто заговорил:

– Пусть великий Лорд Фомальдора не сомневается в верности стран Восхода Солнца. Все кланы и вожди преданы ему и по первому зову готовы выступить на помощь в трудную минуту. Те трусы, что посмеют отказаться от своих клятв, покончат с собой или же их головы привезут тебе в корзинах! Тебе стоит только приказать!

Человек в тюрбане в свою очередь ответил:

– О, солнцеподобный, сыны Абиссии всегда готовы обрушить свои сабли на головы наших общих врагов, посмевших опять доставить столько хлопот другу Солнца. По одному лишь твоему мановению пальца тысячи свирепых воинов накинутся, как львы, и растерзают западных людей!

– Что же, друзья мои, отрадно слышать, что ваши государства по-прежнему верны союзническому долгу и спешат помочь нам в борьбе с врагами. Не лишним будет поспешить и, как можно скорее, связаться с Видящими, что присутствуют при дворе ваших достойнейших и преданных правителей. Но помните, не раньше, чем через пять лет. И ни в коем случае не нападать без сигнала! Еще раз благодарю, друзья мои! А что скажут мои верные алур?

– Как обычно, все степные племена готовы в любой момент сорваться с места, мой лорд. – сказал Халул, Черный Джурден – Есть, конечно и междуусобные столкновения, но ничего не поделаешь, это степь. Когда дойдет до дела, все распри будут забыты!

– Мой властелин, вы можете не беспокоится, и на Севере, и на Западе, на Юге и Востоке, все подвластные нам силы будут готовы вовремя, выступят в нужный для вас момент и ни мигом раньше или позже! – с почтением и одновременно достоинством тихо проговорил Хэлгор и Гортхард улыбнулся.