Отзывы на книгу «Зона. Записки надзирателя», страница 5, 99 отзывов

До этой книги читала: "Ремесло" и "Иностранка", не ожидала, что в руки попадет совсем иное, не похожее на ранее прочитанное. Читав, я попадала в совсем другой мир, мир тюрьмы. Зона. Всё по понятиям, иные предпочтения, ценности (если они вообще есть). Главное не работать и достать швепса, т.е. выпить. Как пишет сам Довлатов: "Обыденное становилось драгоценным. Драгоценное - нереальным".

«Открытка из дома вызывала потрясение. Шмель, залетевший в барак, производил сенсацию. Перебранка с надзирателем воспринималась как интеллектуальный триумф».

И невозможно не подписаться под словами автора "Ад - это мы сами".

А я сегодня книгу прочитала. За ночь, в прямом смысле этого слова. Довлатова. «Зону». Внезапно, да? Во-первых, томик был внезапно найден на полках у родителей. Во-вторых, в 2015 году ходили на творческий вечер Александра Филиппенко, и он читал отрывок - на зоне ставили спектакль в честь 7 ноября, про Ленина, Дзержинского. И увидев томик «Зоны» что-то мне подсказало - вот и источник. И если б не это обстоятельство, то может (крайне маловероятно!) я б и не взялась за «Зону». Книга - записки Довлатова о работе надзирателем, чередующиеся с письмами к редактору с просьбой опубликовать эти записки. Уже будучи в Америке. Это не цельное повествование, так как материал был сфотографирован и вывезен за границу мыслимыми и немыслимыми способами. Так что появлялись записки по мере поступления и в довольно разрозненном состоянии. «От хорошей жизни писателями не становятся» - считал Михаил Зощенко. Вот и Довлатова посетила муза писательства после трёх лет университетов в системе ВОХРа. Цель Довлатова - не описывать ужасы и физиологию лагерной жизни. Книга о жизни и людях, как говорит сам автор. О том, до какого животного состояния может дойти человек. О том, как мало различий между надзирателем и заключённым. О свободе и её относительности. О добре, зле и , опять же, их относительности. «...дело в том, что зло произвольно. Что его определяют - место и время. А если говорить шире - общие тенденции исторического момента. ... Поэтому дай нам Бог стойкости и мужества. А ещё лучше - обстоятельства времени и места, располагающих к добру...»

— Тебе Эдита Пьеха нравится? Только откровенно. — Еще бы, — сказал я. — На лицо и на фигуру? — Ну. — А ведь ее кто-нибудь это самое, — размечтался Фидель. — Не исключено, — говорю.

В этом обзоре я не смог обойтись без большого количества цитат.

У меня есть небольшая история, связанная с этой повестью.

В детстве, наверное, когда я только научился хорошо читать, я случайно наткнулся на эту книгу в каком-то кафе, где был с родителями по работе. Пока я был предоставлен самому себе, я пошел в часть зала где вообще не было людей. Там был небольшой стеллаж с вазочками и книгами. С обложки одной из них на меня смотрел бородатый дядька. Рядом со стеллажом на столе одиноко лежала книга, она будто ждала меня. Я взял ее в руки, открыл на случайной странице и прочитал:

- Скоро Новый год. Устранить или даже отсрочить это буржуазное явление партия не в силах. А значит, состоится пьянка. И произойдет неминуемое чепе.

В общем, пей, Фидель, но знай меру...

- Я меру знаю, - сказал Фидель, подтягивал брюки, - кило на рыло, и все дела! Гужу, пока не отключусь... А твой Прищепа - гондовня и фрайер. Он думает - праздник, так мы и киряем. А у нас, бляха-муха, свой календарь. Есть "капуста" - гудим. А без "капусты" что за праздник?!. И вообще, тормознуться пора. Со Дня Конституции не просыхаем. Так ведь можно ненароком и дубаря секануть... Давай скорее, я тебя жду... Ну и погодка! Дерьмо замерзает, рукой приходится отламывать.

Я тогда мало что понял, но примерное содержание отрывка запомнил почему-то на всю жизнь. Спустя много лет я наткнулся на одном сайте на подборку цитат Довлатова. Его лицо смотрело на меня с фото, оно будто было знакомо, хотя, кажется, я раньше и не знал о его существовании. Но я точно знал, что видел его раньше. Прошло еще несколько лет, я решил составить список книг, которые хочу прочитать и опять случайно наткнулся на эту фамилию. Посмотрел документалку про жизнь Сергея Довлатова и добавил несколько книг в список, в том числе Зону.

И вот, представьте себе, я добрался до очередной новеллы из этого сборника и натыкаюсь на ту самую цитату, которую прочитал много лет назад.

Книга очень понравилась. Как и в случае с любым стоящим произведением - лучше один раз прочесть, чем слышать отзывы о ней. Хотя некоторые отзывы, все же, стоит отметить.

Довлатов печатался в Нью-Йоркере и там была аннотация на отрывок из Зоны:

Герои Довлатова горят так же ярко, как у Солженицына, но в гораздо более веселом аду.

В книге много мыслей, одна интересней другой. Например, автор не делит людей на черное и белое:

Поэтому меня смешит любая категорическая нравственная установка. Человек добр!.. Человек подл!.. Человек человеку — друг, товарищ и брат… Человек человеку — волк… И так далее. Человек человеку… как бы это получше выразиться — табула раса. Иначе говоря — все, что угодно. В зависимости от стечения обстоятельств. Человек способен на все — дурное и хорошее.

Перед прочтением может сложиться образ книги, повествующей исключительно о жизни внутри тюремного барака, однако Сергей Донатович вышел далеко за рамки этого:

Я решил пренебречь самыми дикими, кровавыми и чудовищными эпизодами лагерной жизни. Мне кажется, они выглядели бы спекулятивно. Эффект заключался бы не в художественной ткани, а в самом материале. Я пишу — не физиологические очерки. Я вообще пишу не о тюрьме и зеках. Мне бы хотелось написать о жизни и людях. И не в кунсткамеру я приглашаю своих читателей...

здесь автор перечисляет то, о чем он мог бы написать в этой книге, но не стал

...Итак, самые душераздирающие подробности лагерной жизни я, как говорится, опустил. Я не сулил читателям эффектных зрелищ. Мне хотелось подвести их к зеркалу.

Книга имеет подзаголовок "Записки надзирателя", я бы назвала ее "Записки наблюдателя". Довлатов не дает оценок ни системе исполнения наказаний, ни сидельцам, ни начальству. А описывает все происходящее как наблюдатель и непосредственный участник событий. Он просто рассказывает что не бывает только черного и белого, когда полстраны сидело, а полстраны сторожило. Потому как гниль есть по обе стороны забора, и законы по обе стороны забора есть. Только законы разные.

С книгами Сергея Довлатова я впервые решила познакомиться лет в четырнадцать - после юмористических повестей Данелии рука как-то сама потянулась за Довлатовым. Но папа одернул, сказал, что читать Довлатова мне еще рано - не доросла. И оказался прав. В лицейском литературном классе сборник рассказов "Чемодан" произвел на меня огромное впечатление. Кроме Довлатова для меня не существовало ни одного автора, поэтому с удовольствием взялась его перечитывать курсе на втором журфака, найдя книги писателя в списке обязательной литературы к прочтению.

Преподаватели относились к нам строго - по тематике заставляли читать все. Поэтому "галопом по европам", проглотив "Зону", понеслись лагерные романы Солженицына, "Колымские рассказы" Шаламова. К своему стыду, толком не поняв и сути, я считала, что достаточно хорошо разобралась в творчестве Довлатова. Моих знаний хватило на небольшой анализ сюжетных линий, я начала понимать, что все-таки тема не определяет суть автора - произведения лагерной тематики трех гениев очень разные, если не сказать - полярно противоположные. Сам Довлатов писал когда-то своему редактору, что целью его не было описание жизни заключенных в лагере, он хотел показать сущность самих людей, рассказать про сложные страшные непонятные судьбы.

"Не важно, что происходит кругом, важно, как мы себя при этом чувствуем. Поскольку любой из нас есть то, чем себя ощущает".

Кроме того, у Довлатова все-таки речь идет о настоящих преступниках - злодеях - убийцах, насильниках, маньках, мошенниках, ворах, у Солженицина - об осужденных по 58-й статье. Еще одно отличие - Довлатов, в отличие от Солженицина, не являлся заключенным - он служил в войсках охраны. И ему, как никому другому, удавалось подметить те неявные проблески величия и стойкости духа в людях, которые, казалось бы, совершили самые страшные поступки в своей жизни.

Пьянство, разбой, насилие, дебоши - повседневность лагерной жизни. Описывать не буду - любопытный прочитает самостоятельно. Одно скажу: всему свое время - к подобным книгам нужно подходить осмысленно. Спасибо папе.

"Ад - это мы сами".

Я решила начать своё знакомство с Довлатовым с произведения Зона, тема которого мне достаточно интересна. После прочтения некоторых рецензий я думала, что книга будет более жестока, чем это оказалось при прочтении. От чтения было просто не оторваться. Повесть состоит из записок о тюремной жизни. Довлатов, как и его герой, сам служил надзирателем в лагере и хорошо познал эту самую "жизнь". Герои произведения - люди с совершенно разными характерами. Здесь хорошо описан тот факт, что заключённый может быть человечнее охранника, а охранник аморальнее зека. И положению их не позавидуешь. Рядовой Алиханов (главный герой) же личность в лагере исключительная. У него осталась совесть. И побороть он её не может. За что он не раз поплатился. Очень мне понравились взаимоотношения Алиханова и Купцова. На первый взгляд эти герои противоположны. Но Алиханов видет в зеке что-то своё. А именно исключительность. Купцов тоже не похож на остальных заключённых. Все сдались, а он идёт до конца. Героев объединяет сила духа и верность своим принципам. Они недавидят друг друга, но при этом и любят. Уважают. А ненависть и любовь - это два сильнейших чувства. И грань их очень зыбка. Очень жаль, что эпизодов в книге так мало.

Я убедился, что глупо делить людей на плохих и хороших... На злодеев и праведников... Человек неузнаваемо меняется под воздействием обстоятельств.

Вот, честное слово, не ожидала такой мрачной книги от Довлатова. Да, все ясно, лагерная тема, но тут даже над его привычным юмором смеяться не особо получается - жутко. А книга, естественно, очень хорошая, иначе и быть не могло.

Некоторое время назад начинал читать этот небольшой сборник, но на тот момент истории оказались слишком трудноваримыми, но для сегодняшнего меланхоличного дня отличный выбор.

Было любопытно сравнить опыт автора и собственный опыт в армии, это конечно не очень правильно, но некоторое подобие все же есть, особенно истории с замполитом.

Короткие рассказы без сквозного сюжета, разбавленные интермедиями в формате писем к издателю. Повествование емкое и скупое, рождает глубинную в своей резкости историю.

Зона Довлатова - книга-назидание потомкам от человека, который жил в грусти и тщетно хотел писательской славы, но жизнь распорядилась по-другому. До самой смерти в США Довлатов так и не издал ни одной книги на родине.

Всем, кто берет у меня почитать Довлатова, я рекомендую знакомиться с его произведениями строго в таком порядке: Зона - Компромисс - Заповедник.

Зона - знаковое произведение, начало начал довлатовского стиля, некий компромисс между классической музыкой и шансоном. Не рекомендую Зону особо впечатлительным и романтическим натурам, будет больно.