Читать книгу: «Золушка?! Да! Та самая!», страница 8

Глава 14

Чердак особняка, расположившегося на Южном холме, был угловатым и темным. Красивая остроконечная крыша, имевшая снаружи множество флигелей, скатов и коньков, внутри напоминала собой сложно сложенный лист бумаги. Острые края балок и ригелей так и норовили выпрыгнуть из тени и больно боднуть, оцарапать голову редкому посетителю чердачных покоев. Из-за резкого перепада высоты неподготовленному человеку, да еще без фонаря или лампы, прогуливаться там было опасно. Летом здесьневыносимо жарко из-за раскалявшегося на солнце железа, покрывавшего крышу, а зимой, из-за сквозняков, продувавших чердак насквозь, под его сводами было очень зябко.

Несмотря на плачевное состояние самого дома, крыша до сих пор оставалась ему надежным укрытием. Железо нисколько не проржавело, и на чердаке в любую погоду было сухо. Этим и пользовалась Золушка. Летом она расстилала на полу старые простыни и сушила на них тонко порезанные яблоки и груши, ломтики слив и вишню. Аромат фруктов пропитывал деревянные балки и толстый настил из смеси глины с опилками, поэтому круглый год на чердаке приятно пахло.

Для своей спальни Золушка выбрала небольшое круглое пространство над восточной башенкой. Старыми покрывалами она огородила его по периметру, получив что-то наподобие цыганского шалаша. По центру поднималась кирпичная труба кухонной печки и в холодное время года благодаря ей в «комнате» было немного теплее. Девушка спала, тесно прижавшись к её оштукатуренному боку, чтобы не замерзнуть. Летом из-за жары она перебиралась от неё как можно дальше.

Последние теплые сезоны Золушка спала в северной части чердачного крыла. Тут было большое слуховое окно, которое она открывала весной и закрывала только после первых заморозков. Через него ночной воздух влетал приятным сквознячком и освежал уставшую за день девушку. Вместе с ним сюда повадились пробираться летучие мыши. Днем они висели в темных углах незаметными черными каплями, а ночами шелестом своих крыльев ужасно пугали девушку. Но только поначалу. Со временем они показали себя довольно сносными соседями, и Золушка привыкла к их постоянному шуршанию.

На подъезжавшую процессию она смотрела через слуховое окошко. Последние три дня её запирали на чердаке, даже не удосужившись объяснить причину. От любопытства хотелось высунуться сильнее, но, боясь быть замеченной, девушка лишь смотрела вниз, спрятавшись за широкую раму и став от волнения на цыпочки. В душе трепетала надежда увидеть среди многолюдной кавалькады лицо Тима. Он был близким другом принца и наверняка принимал участие в поисках избранной наследником девушки.

Золушка не собиралась искать с ним встречи. Нет. И она не собиралась спускаться вниз, бросаться на шею, пачкая его мундир грязным передником. Ведь была большая вероятность, что мужчина совсем не узнает её в образе служанки. Еще не хотелось позорить его перед товарищами. Какой был бы скандал! Только вообразить: жалкая замарашка цепляется за лацкан королевского офицера и – о, ужас! – объясняется ему в любви! Вот было бы смеху! Нет. Золушка не собиралась делать Тима посмешищем и себе не хотела роль несчастной воздыхательницы. Она бы просто полюбовалась на, так приглянувшиеся черты лица, и навсегда сохранила их памяти.

Но среди заполонивших двор кавалеров не промелькнула знакомая фигура. Тима точно не было среди прибывших. Как жаль… Придется уехать вот так – ни разу больше не заглянув в его темные глаза.

Золушка отошла от окна и села на колченогую скамеечку для ног. Взяв в руки шитье, она тяжело вздохнула и принялась за заброшенную штопку. Мачеха, заботясь о том, чтобы она «не скучала», оставляла ей каждый день гору испорченных вещей для починки.

– Наверное, он уже и думать забыл обо мне, – сказала Золушка вслух.

За неимением лучшего собеседника она обращалась к летучей мыши, висевшей в метре от неё. Это была крупная и, судя по седине, проступившей на черных кожистых крыльях, довольно пожилая зверушка. Сейчас она спала, свесившись с потемневшей от времени балки вниз головой.

Мышь не издала ни звука, но складки её крыльев чуть шевельнулись, словно зверек пожал плечами.

– «Что тут удивительного?» – Словно отвечала Золушке мышь.

– Нет, дело не во мне! – возразила на выдуманный ответ Золушка. – Поверьте, образ, подаренный мне крестной, был просто ослепителен! Но у придворных такая насыщенная жизнь… —

Она снова грустно вздохнула, воскрешая в памяти бал.

– Другие дамы тоже были более чем достойны его внимания…

Перед ней словно наяву проплывали первые красавицы семи королевств. Одна прекраснее другой. Где тут устоять? И до самого утра он, наверное, кружил другую, не столько ограниченную временными рамками особу.

Золушка сделала последний стежок на сорочке, перекусила нитку и взялась за белый чулок с дырой на пятке.

– …Я уверенна, что он из очень древнего рода. – Золушка принялась за свою любимую тему «Размышления о Тиме». – Это было видно по его достойному поведению и манере держатся.

Мышь, слушая эти речи, наверняка зевнула в своем коконе, потому что уже знала наизусть обо всех достоинствах этого молодого человека. Целыми днями, оставшись одна, Золушка все время говорила о Тиме, словно бредила им.

– …А его разговор? Он так изящно и интересно выражается. Из его рассказов я узнала столько интересного… Не каждый мужчина может вот так просто поддержать разговор с незнакомой дамой. Вот, например, наш ближайший сосед, сватавшийся к Тории прошлым летом? Казалось бы, и благородных кровей, пусть даже из разорившихся виконтов, но груб, как конюх. И эта его привычка громко смеяться после каждого слова…

Золушку даже передернуло от отвращения.

– …Никакого сравнения. – Каждый раз, когда она говорила о Тиме, в её груди разливалось жаркое томление, будто душа жила в предчувствии близкого праздника. – Тим в тысячу… Нет! В миллион раз лучше!

Со двора донёсся топот множества ног. Наверное, примерка закончилась, и военные покидали их дом. Раздались громкие возгласы мужчин и недовольные визгливые восклицания мачехи, переходившие в резкие выкрики. Это было необычно. При посторонних баронесса старательно держала лицо и выражалась сдержанно и тихо, как подобает воспитанной леди.

– Похоже, примерка оказалась неудачной, – скривив губы, сказала Золушка. – Но кто в этом сомневался?

Она была девушкой совсем не злой и даже не злопамятной. Если бы одна из её сестриц стала вдруг принцессой, Золушка даже порадовалась бы за неё – всем нужно выходить замуж. Но теперь она знакома с принцем. Он показался ей приятным молодым человеком с довольно мягким характером. Жена ему нужна умная и добрая, совсем не такая, как Тория или Хильда. Мачеха не упустит возможность подмять под себя всю власть в королевстве и превратит жизнь принца и подданных в пытку. Так что нет, пусть сестрицы и баронесса остаются там, где есть. Возможно, с возрастом характер у сестриц смягчится, и они сумеют найти себе мужей среди дворян-соседей.

А почему она не вышла сама? Ведь такая возможность! Сам принц, мечта всех незамужних девушек, обещал жениться на той, которой придётся впору хрустальная туфелька! И на ножку Золушки она бы непременно села как влитая. Обидным тычкам и щелчкам пришел бы конец. Она получила бы свободу от своих родственниц, деньги, положение и доброго мужа – всё то, о чем сейчас может только мечтать. Нужно только выглянуть в окно и громко позвать на помощь.

Золушка вспомнила добрые глаза принца и его полное, спокойное лицо. Смогла бы она выйти за него замуж? Он не только добр, но умен и, наверное, влюбился в неё с первого взгляда, раз решил жениться…

Рядом с принцем всплыло лицо Тима. Нет, ни с кем, кроме него, под венец Золушка не пойдет. Сейчас она это осознала. Её любовь – Тим. С первого взгляда и навсегда. Первым поцелуем он украл её сердце. Как после этого можно выходить за другого? Только за Тима…

Резким выкриком командир королевского отряда отдал какой-то приказ и по дороге застучали копыта галопирующих лошадей. Золушка поднялась и уже смело подошла к окну. Дорога была затянута клубами пыли, поднятыми копытами лошадей. В этом мареве отдалялись и исчезали мундиры офицеров.

Все кончено. Теперь она окончательно упустила шанс очутиться во дворце. Горевала ли она о нем? Совсем нет. Жаль было только, что Тим так и не появился…

В дверном замке заскрежетал ключ. Каждый день её не просто отправляли на чердак, а обязательно запирали, чтобы своим неожиданным появлением не спутала сестрицам брачные карты.

– Опять бездельничаешь?

Надо же, сюда поднялась сама баронесса! Раньше её запирала Тория. Из-за большого веса мачеха не любила подниматься по узким лестницам, ведущим на чердак.

– Хотела посмотреть, кто приезжал, – опустив голову, сказала Золушка.

– Какое тебе до этого дело? Все равно навешали нас, а не тебя. – Мачеха шла по чердаку медленно, чтобы не удариться о какую-нибудь балку. Вид у неё был подавленный и злой. П

одойдя к Золушке вплотную, она веером приподняла её лицо и с ненавистью вгляделась в её синие глаза.

– Еще одна надежда на достойное будущее улетучилась, – тихо сказала Диана. От её голоса по спине Золушки пробежали мурашки страха. – Это не дом, а какое-то болото разочарований. – Повернувшись к слуховому окну, она задумчиво уставилась на дорогу. – Сначала твой никчемный отец…

Теперь Золушке стала понятна причина, по которой мачеха поднялась наверх – ей срочно нужно было излить на кого-то свою злобу.

– …Я думала, он достаточно богат, чтобы дать достойное содержание моим девочкам…

Золушка могла бы возразить, что та жизнь, которую вела мачеха на их с отцом деньги, была слишком достойной и дорогой даже для королевы.

– …Но весь его доход, больше походил на пшик! Только и были что счета, счета, счета… А ведь я потратила на этого пьянчугу свою молодость!

Про молодость, которая сильно увяла еще до знакомства баронессы с её отцом, Золушка тоже могла бы возразить, только слишком боялась за свое здоровье. Но Диана успела уловить во взгляде падчерицы нотку иронии. Замахнувшись своим потертым веером, она больно стеганула Золушку по лицу, будто это она была виновницей всех её бед.

– Мерзкая замарашка! – Маска учтивости была окончательно сброшена. – Высокомерная притворщица! Ты! Ты… —

баронесса низко наклонилась к её лицу и шипела оскорбления, обрызгивая девушку слюной, словно ядовитая змея.

– Неужели ты думаешь, что я поверила твою покорность? Поверила в твое смирение?

Она схватила падчерицу за шею и сжала.

Золушку привычно накрыло волной сковывающего, всепоглощающего ужаса. Когда у мачехи случались подобные припадки жестокости, бедняжке казалось, что в порыве злобы Диана убьет её.

– …Нет, я не купилась на твоё постное личико. Что только люди находят в нем? Я знаю цену твоим поклонам. Как бы ни гнулась твоя спина, ты все равно мнишь себя выше нас. Выше моих девочек. Дрянь!

Веер снова взлетел и опустился на спину несчастной. Один за другим посыпались следующие удары.

«Это мой последний день здесь, – решила девушка, сжимая зубы от боли. – Ночью уйду. Денег, что дал мне месье Рюк, не хватит на билет, но я пойду пешком. Буду тратить только на еду, и всё у меня получиться. Дорога, наверное, займет месяц… И пусть! Зато я буду свободна!»

После незаслуженного наказания Золушку не оставили в покое. Ей велели заняться стиркой и уборкой. Ну и что, что вечер? Она отдыхала весь день, пусть теперь поработает.

Это было Золушке только на руку. Полоскать вещи она ходила к реке, и никто не удивится её долгому отсутствию.

Дождавшись, пока все уснут, она собрала в котомку давно отложенные вещи. Вышло совсем немного: запасное платье – такое же убогое, как то, что надето на ней; еще один чепчик; смена белья; пара носовых платков – вот и вся одежда. К ней Золушка положила свой костяной гребень, оловянную кружку и жестяную фляжку для воды, старенькую и такую измятую, словно её пинали ногами. На первое время девушка припасла узелок сухарей. Благодаря им несколько дней не нужно будет тратиться на еду.

Золушка вытащила из тайника под кухонной половицей мешочек с монетами от месье Рюка и спрятала за пазуху. Сумма невелика, но, экономя, поможет прожить несколько месяцев. Туфелька, извлеченная из часов, отправилась в карман платья. В пути Золушка будет прикасаться к ней и думать о Тиме, с которым судьба свела её и сразу разлучила. Накинув на плечи старенький плащ, Золушка остановилась на пороге кухни и обвела дом прощальным взглядом.

– Ну вот и все… – Кивнула она большой выбеленной печке. – Спасибо за теплоту, что вы дарили мне зимними вечерами.

В глубине очага треснуло полено, и темную комнату осветила небольшая вспышка света, будто так печь ответила ей на добрые слова.

– Спасибо за все хорошее, – сказала Золушка пузатому медному чайнику, сверкнувшему в ответ начищенным боком.

– Надеюсь, с вами будут обращаться так же хорошо, как обращалась я, – пожелала девушка огромному кухонному столу.

– Счастливо оставаться, – сказала тарелкам на полках и чашечкам, выстроившимся за стеклянными дверцами шкафа. – Прощайте…

Её немые провожатые ответили ей тишиной, и только дверь грустно скрипнула, навсегда закрываясь за спиной Золушки.

Глава 15

Неразлучная четверка собралась в спальне наследника. Тут было пасмурно и душно.

– Тебе не надоело пялиться на неё целый день? – Карл, как всегда, в своих высказываниях был сама тактичность.

– Нет, – без эмоций ответил Тим и даже не отвел задумчивого взгляда от прозрачной туфельки.

В его ладонях хрусталь согрелся, и башмачок ощущался как нечто живое.

Неразлучная четверка собралась в спальне наследника. Тут было пасмурно и душно.

– Отстань от него, Карл. Неужели не видишь, что нашему другу сейчас совсем не до шуток? – заступился за принца Римус.

Он был прав – на принца было больно смотреть. Тим понуро сидел в кресле, закинув ноги на низкий столик для бумаг. Сейчас он походил на марионетку, оставленную после представления. Нити, дававшие кукле жизнь, отпущены, и она безвольно лежит в своей коробке до следующего выступления.

Весь вид Тима был неаккуратный и потрепанный, будто он переболел тяжелой болезнью. Черты лица заострились, взгляд поблек и потерял привычную живость. Пиджак сброшен, рубашка у ворота расстегнута, шейный платок отсутствовал вовсе. Кто бы мог подумать, что разлука с малознакомой девушкой может так сказаться на внешности наследника?

– Неужели она того стоит? – тихо и зло спросил Карл, хотя знал, каким будет ответ.

– Не могу забыть. Не могу… – устало ответил Тим и потер глаза.

Это утро не было для него добрым. Вчера было официально объявлено о завершении поисков, и с тех пор Тим не мог сомкнуть глаз. На столике перед ним лежала стопка бумаг с длинным перечнем женских имен. К списку прилыгался отчет министра безопасности, подробно описывающий все этапы поисков. Все девушки королевства и иностранки, желавшие принять участие в отборе, примерили хрупкий башмачок. Незнакомки среди них не было. Поисковая командавернулась во дворец ни с чем.

Тим смотрел на крошечную туфельку и никак не мог смериться с мыслью, что девушка, так влюблено смотревшая на него, не пожелала стать его королевой.

– И все-таки я удивлен вашему рискованному поступку, – вмешался Кевин. – Вот так взять и объявить, что женитесь на той, кому впору придется этот предмет, – он обвинительно показал пальцем на хрустальку.– А вдруг бы она подошла кому-то другому?

Тим хотел ответить, но его опередил Карл:

– Мой наивный друг, – усмехнулся он. – Сразу видно, что вы совсем не имеете дел с дамами.

– При чём здесь это? – обиделся Кевин.

Он очень страдал, когда затрагивали его чрезмерную стеснительность.

В свои годы он лишь пару раз решился на поцелуй. Но получив на них неприятный результат (оба раза дамы давали ему пощечину и возмущались), решил оставить дорогу любви и вернулся в стены науки. Пусть его женитьбой занимаются родители, если хотят, а от мужественно примет их выбор.

– Если бы вы, Кевин, не избегали представительниц прекрасного пола, – нравоучительным тоном принялся вещать Карл, – то знали бы наверняка о многих новомодных штучках, имеющихся в их гардеробах.

– Как вы? – ехидно поддел друга Кевин.

– Да хоть и как я. И король, и многие министры, и советники, которые составляли тот Указ, тоже сразу поняли, что башмачок не так прост и прозрачен, как кажется.

– Я, право, заинтригован… – насупился Кевин. – Откройте мне, наивному глупцу, что в нём за тайны такие?

– Я понимаю, о чем вы говорите, но не упущу возможности узнать об этом поподробнее, – ближе подошел Римус , повернув к себе стул, уселся на него верхом, как на лошадь. и сложил руки на спинке. – Мои сестры щебетали о чарах для обуви, но я не находил нужным вникать в это.

– Последние лет пятнадцать, – начал Карл и выхватил у принца хрустальную игрушку, – у сапожников… Хотя нет, будем называть их так, как они заслуживают: у обувных дел мастеров вошло в моду не шить туфельки по мерке, а с помощью хитрого заклинания делать в заготовке – будь то материя, или дерево, или метал – что-то вроде оттиска.

– Не уверен, что понимаю вас… – нахмурился Римус. – Оттиск на ткани? Необычно.

– Это как в министерстве безопасности? – встрепенулся Кевин. В его голове хранилось множество прочитанных книг, в том числе секретная информация. – Когда делают отпечаток лица преступника? Чтобы при поимке можно было сверить его. Заклинание меткого оттиска?

– В точку, мой друг! Оно самое! – согласился с догадкой Карл, уселся в кресло у окна и, держа туфлю за каблучок, продолжил рассказывать. – Именно у безопасников они его и переняли. Так вот, суть этого приема в том, что ни одна посторонняя дама не сможет надеть на себя особую обувь, будь её нога даже точной копией ноги хозяйки этой обуви. Туфля будет коробиться, сужаться и кукожиться, не позволяя себя надеть. Так что Тим совсем не рисковал. Башмачок могла надеть только Незнакомка.

– Никогда не слышал ни о чем подобном, – удивился Римус. – Мой сапожник всегда шьет сапоги по деревянным колодкам, вырезанным по ноге.

– Согласен, некоторые мастера предпочитают работать по старинке, считают, что так правильнее. А может, он просто не посвящает вас во все тонкости своей профессии? К чему вам, вельможам, знать, как делали ваши сапоги?

– Возможно, тут вы правы. Моим гардеробом занимается камердинер, я лишь пожинаю плоды его работы. Но уверен, что никакой магии в моих вещах нет.

– Это легко объяснить. Все-таки разные заморочки чаше встречаются в женских предметах одежды, – пояснил Кевин. – Мужчины менее требовательны и более консервативны.

– Тут я полностью разделяю вашу точку зрения, – кивнул Карл.

Принц в дискуссию не вступал. Он сидел в той же позе и безразлично слушал своих друзей.

– Отчего же? – удивился Кевин. – Ведь это так удобно. Просто заклинанием придавать обуви идеально соответствующую форму.

– Ну, во-первых, такая обувь значительно дороже обычной. Такое себе могут позволить только состоятельные люди, да и то не на всех предметах.

– Не удивлен, волшебство всегда в цене, – кивнул Римус. – Требует больших энергозатрат, времени…

– …И каждое новопридуманное заклинание делает вещь еще дороже. Так что со временем туфли только дорожают.

– Но можно брать с одним, нужным вам заклинанием, – возразил Кевин. – Зачем платить за несколько сразу?

– Такие туфли всегда идут с набором разных опций. Все зависит от привычки и желания мастера, – пояснил Карл.

– Всегда?

– Да. И … ну, скажем, мужчинам ни к чему некоторые функции.

– О чем вы?

– Например, одна моя дама… – начал Карл с загадочным лицом сластолюбца.

– Без подробностей! – взмолился Кевин.

– …по утрам, – проигнорировал его Карл, – предпочитала платья разных тонов, соответствующих дням недели. Очень уж она любила разнообразие. Понедельник – розовое, вторник – бирюза, среда…

– Достаточно, мы поняли, – остановил его Римус и усмехнулся.

– Так вот, ко всем её утренним туалетам была только одна пара туфель. Но не простая, а с заклинанием хамелеона. Стоили они баснословно дорого, – закатил глаза Карл. Можно было подумать, что покупал он их сам. – Но в итоге экономия была еще больше. Когда дама надевала эти туфельки, она стучала каблучками друг о друга, и обувь меняла цвет в соответствии с тоном платья на ней.

– Это уже интересно! – присвистнул Римус.

– Да. Смотреть, как красные туфельки становятся синими или лиловыми, довольно занимательно. А вот другая моя дама…

– О, нет! – чуть не взвыл Кевин, закрывая лицо руками.

– Та в порыве страсти забрасывала свои туфельки в такие труднодоступные места…

Римус расхохотался, а Кевин выдал что-то вроде «кхе-кхе».

– Карл… – принц не выдержал и тоже засмеялся печальным смехом.

– Если бы не заклинания поиска пары, друзья мои, трудно пришлось бы мне, ох, трудно. Представьте: отправить даму из своего дома босой! Вот была бы задача…

Принц резко выпрямился в кресле.

– Что за фокус ты описываешь? – спросил он с замершим сердцем. – Объясни подробнее.

– Как отправить дому домой босиком? Не хочу разочаровывать вас, ваше высочество, но такой фокус проделать не смог даже я.

– Я про другое…. – Вспоминая, принц даже пощелкал пальцами. – О поиске пары!

– Так тут все просто. Ударяешь одной туфлей о пол и произносишь «соединитесь»! И туфельки притягивает друг к другу, словно магнитом, – не понял настороженности друга Карл. – Это не самое дешевое заклинание, потому встречается редко…

– Как узнать, что оно есть? – Тим подскочил к Карлу и выхватил у него из рук хрустальку.

Карл задумался на минуту и почесал свои огненные кудри.

– По-моему, на подошве, у самого каблука, должен стоять знак. Что-то вроде восьмерки или двух соединенных колец.

– Не вижу. – Тим уже рассматривал башмачок, от напряжения прищуривая один глаз.

– Туфля прозрачная, попробуй взглянуть на свет, – посоветовал Римус, заглядывая через плечо Тима. – И покрути её: может, знак тоже прозрачный и просто дает блик на солнце.

Тим поднес туфельку к свету и стал поворачивать её под разными углами, так что по комнате заметались солнечные зайчики.

– Да! – заорали они все четверо, стоило только блеснуть на подошве двум тонким ободкам, заходившим друг на друга.

– Есть! – поднял руки вверх Тим. – Итак, ударить об пол и сказать «соединитесь»? – переспросил он у Карла.

– Слушай внимательно, последовательность очень важна. Трижды стукни каблуком об пол и четко скажи…

***

Заседание малого совета проходило, как всегда, в кабинете короля, расположенного на втором этаже дворца. Комната в красных тонах с вкраплениями золота была не так пафосна, как зал большого Совета, но помогала собравшимся настроиться на рабочий лад. Ничего тайного в заседании не было – обсуждали последние новости, давно всем известные, потому двустворчатые двери были широко открыты. В воцарившейся после очередного отчета тишине, все присутствующие ясно различили странный скрип, напоминавший звук, когда по стеклу ведешь мокрым пальцем, но гораздо, гораздо громче. В полной молчании с изумлением на лицах и в душах, все присутствующие увидели, как из-за поворота коридора выплыл принц. Вернее, его втащили… втащило…

Что-то неизвестное, словно подвесило его за левую руку и тянуло в сторону открытого балкона, выходившего на дворцовый парк. Принц был в сознании, но явно не совсем понимал, что с ним происходит. К счастью, его растерянное лицо было спокойно и не выражало ни, страха, ни боли. Придворные оторопело замерли в ожидании какого-либо приказа.

– Что происходит? – зашептались министры.

Это было похоже на розыгрыш. Или провокацию? В растерянности все поглядели на короля.

– Тим?

Стало ясно, что Людвиг IX, тоже не понимает сути происходящего. Тут было явно замешано волшебство.

Во взглядах придворных засквозил нешуточный интерес. Тут было явно замешано волшебство.

Начищенные до блеска сапоги принца касались паркета лишь носками и именно они издавали этот противный звук. По рваным беспомощным взбрыкиваниям наследника было видно, что он не управляет силой, влекшей его в сад.

– Папа… – рассеяно кивнул Тим, – господа… – ещё одним кивком поприветствовал он придворных, продолжая при этом скользить в сторону балкона.

Вот что значит хорошее воспитание! Не зависимо от обстоятельств наследник все равно соблюдал этикет.

Его начищенные до блеска сапоги, касались паркета лишь носками, и именно они издавали этот довольно противный звук. По рваным, беспомощным взбрыкиваниям было видно, что наследник никак не управляет силой влекущей его в сад. Растерянные слуги и придворные, включая трёх друзей Тима, шли за ним нестройной толпой. За ними в коридор вышел весь малый Совет и король.

– Он сейчас сбросится! – истошно закричала какая-то дама в саду.

Было время послеобеденного променада, и прогуляться на свежем воздухе вышло множество людей.

И действительно, снизу происходящее было похоже на попытку суицида. Тим стоял, упершись ногами в перила и хватаясь за них одной рукой. Второй он пытался удержать зажатую в ладони туфлю.

– Да отпусти же вы её! – схватил его за плечо Римус.

Тут все придворные, словно разом проснувшись, бросились тянуть принца обратно во дворец.

– Ни за что! – рявкнул наследник престола. – Это единственная возможность найти её!

Чувствуя, как из вспотевшей руки выскальзывает гладкий хрусталь, Тим закричал:

– Коня! Коня мне!

Внизу испуганно забегала прислуга.

Еще мгновенье – и под балконом стоял его любимец, полностью белый тонконогий уже осёдланный конь. Тим легко вскочил на перила и прыгнул прямо в седло. Свободной рукой выхватил у конюха поводья.

– Пошел! – Тронул он бока жеребца и пустил его галопом в указанную туфелькой сторону.