Отзывы на книгу «Подросток», страница 2, 157 отзывов

Пожалуй, самая важная идея этой книги для меня – это слова одного из героев: «живите больше». В романе есть всё, что я люблю в книгах Федора Михайловича: и интересный сюжет, и яркие характеры, и острые фразы, и размышления (наблюдения) о жизни. Особенно близки мысли автора о русских за границей, о миссии человека на земле, о поисках Бога, о человеческом достоинстве. Вместе с главным героем-подростком переживаешь захватывающие события, трансформируешься, «растешь». Это здорово!

Рецензия на произведение Фёдора Михайловича Достоевского "Подросток"

Недавно мне довелось прочитать немало вдохновивший меня роман Фёдора Михайловича Достоевского "Подросток". В этом произведении Достоевский затронул множество важных тем: поиск себя, смысла и своего места, рефлексия, ошибки юности, трудное детство, отношения в семье.

Основная мысль, как мне кажется, заключается в поисках своего места в мире и самоопределинии. Зачастую мы, желая искренности и самовыражения, заходим в тупик - к чему нам приходится приспосабливаться, скрывая свои истинные чувства не только от мира, но и от себя. В итоге мы, всё ещё желая найти себе место, хватаемся за красивые цели и личности, скрывая за ними свою слабость, усталость и одиночество.

Сюжет романа Достоевского продолжительный, с открытым концом. Главный герой Аркадий Долгорукий, от чьего лица ведётся повествование, закончив обучении в гимназии, приезжает в Петербург по приглашении отца, мечтая осуществить свою "великую идею": стать подобным Ротшильду - накопить много денег, обретя могущество, власть и уединение. Далее импульсивный юноша совершает множество ошибок и попадает в затруднительные обстоятельства, но в итоге рефлексирует и вспоминает пройденное с целью идти дальше.

В произведении, что свойственно романам, фигурирует множество персонажей, но самым правильным будет описать главного героя, так как все персонажи и даже он сам показаны через призму его эмоций. Аркадий Долгорукий - гордый и самолюбивый, но одинокий и чувствительный юноша. Он может выглядить абсолютно уверенным в своих идеях, но на самом деле постоянно боится, что кто-то или что-то пошатнёт его мнение о себе и о мире: несколько лет он не читал книги, боясь разочароваться в себе. В виде защиты герой ведёт себя мизантропично, хотя обладает высоким эмоциональным интелектом: ещё будучи гимназистом он, увидев в брошенном младенце себя, хотел забрать его и потратил все накопленные на мечту деньги, чтобы купить пелёнки и другие принадлежности. Когда младенец умер, он рыдал не зная себя - и это лишь один пример его эмпатии: на протяжении всей книги он проявлял сочувствие по отношению к близким и окружающим его людям, поэтому не стоит вестись на его "холод" и "отчуждённость". Всё это в купе с синдромом неполноценности, создаёт ,казалось бы, противоречивую личность и эти противоречия проявляют себя в неожиданные моменты, побуждая его поступать импульсивно, как когда он, будучи ранее отстранённым, проявляет интерес к людям, разделяющим его эмоции или когда он вдруг яро пытается донести и доказать свою точку зрения. Так он равнялся на своего загадочного ,в его глазах, отца, делил грусть и радость со своей сестрой Лизой, уважал, но пренебрегал своей матерью и так далее. Это делает Аркадия особенно живым: его действия вызывают радость, стыд, грусть - в общем,- сочувствие, что заставляет привязаться и испытывать тёплые чувства к персонажу.

Пусть это является отличительной чертой книг Достоевского, но читать от первого лица не всегда удобно, так как возникают трудности с пониманием персонажей помимо главного героя. Но с другой стороны это позволяет прочувствовать персонажа, проходя вместе с ним через его опыт. Также ,на мой взгляд, Фёдор Михайлович оставляет слишком много загадок, к примеру,- непонятно, чем страдал отец Аркадия и как в итоге это всё прошло, как по щелчку пальцев? И почему Аркадий об этом совсем не задумывался, будучи тем, кто определённо бы стал размышлять на эту тему? Хотелось бы услышать ответы на эти и другие вопросы.

В романе "Подросток" Достоевский использует два времени повествования - настоящее и прошлое: Аркадий записывает и комментирует события, произошедшие год назад. Достоевский делает сильный акцент на чувствах и желаниях Аркадия, чтобы читатель смог "слиться" с персонажем. Недосказанность также является важной состовляющей повествования после насыщенных событий книги. Открытый конец даёт возможность к размышлению.

Таким образом роман "Подросток" будет актуален в любые времена, поднимая темы

Интересная, не простая. Моментами сложно идёт, но глубокая очень. Можно можно о чем поразмышлять, много цитат которые хочется сохранять.

"С самых низжих классов гимназии, чуть кто-нибудь из товарищей опережал меня или в науках, или в острых ответах, или в физической силе, я тотчас же переставал с ним водиться и говорить. Не то чтоб я его ненавидел или желал ему неудачи; просто отвертывался, потому что таков мой характер"....

или вот "...я давно заметил в себе черту, чуть не с детства, что слишком часто обвиняю других; но за этой мыслью следовала другая...: "Не сам ли я виноват вместо них?""

Гениально! Читая Ф.М., часто узнаешь себя

Любимый писатель актуальный во все времена, жестоко, можно сказать «травматично» описывает суть людей, их качества, ситуации, которые с ними случаются Читается, конечно, долго, потому что его на ходу читать нельзя, его надо «внимать». Браво, Ф.М.Достоевский!

Все-таки в перечитывании есть особая прелесть - словно побывать в гостях у старого друга: даже если стерлись из памяти черты, но все равно остается ощущение близкого и своего. Из великого пятикнижья Достоевского Подросток, пожалуй, наименее известен, хотя эта вещь не уступит по накалу и внутренней лихорадке душ более известным романам Федора Михайловича. Я бы даже сказала, что весь роман строится на накале страстей. В чем причина некой неизвестности романа – я не знаю. Вполне возможно, что дело в форме, в почти водевильном сюжете, на грани гротеска и трагедии: тайны, незаконнорожденные, измены, таинственные документы, которые могут решить всё, самоубийства, огромное количество действующих лиц…Слишком много всего, слишком много действия на один квадратный сантиметр текста, слишком бурная история, слишком многодиалоговый роман, в котором мало внешних монологов, в сравнении с ''Бесами'', ''Идиотом'' и ''Братьями Карамазовыми''. Тут словно главным является водевильно-ироническое действо, рассказанное устами Подростка – Аркадия Долгорукого: - Князь? - Нет, просто Долгорукий, незаконный сын моего бывшего барина, господина Версилова. Подросток Достоевского – это Герман из ''Пиковой дамы'' или Скупой Рыцарь из ''Маленьких трагедий'', только незрелый, вспыльчивый, наивный, жаждущий отцовской любви, пытающийся нащупать свой собственный путь. И в чем-то очень неуловимо Аркадий Долгорукий похож на Холдена Колфилда: болезненно нетерпимый, заядлый критик всего и всех, в какой-то степени enfant terrible в своих поступках, которые зачастую просто отвратительны, он словно слон в посудной лавке - юношеский максимализм и дух противоречия, как они есть. Этот роман эдакие ''Отцы и дети'' по-достоевски. Если брать романы Достоевского, то я бы ''Подростка'' вписала в рамки поиска отношений между отцами и детьми у самого Федора Михайловича: такой путь от ''Преступления и наказания'' до ''Братьев Карамазовых''. Извечный вопрос отцов и детей. Такой взгляд на проблему был у Достоевского, который в юности пережил увлечение идеями петрашевцев.

Но у Достоевского ничего не случается просто так, ни одна буква не бывает лишней и не к месту, даже сюжет напоминает лихорадку, заболевание, которое по спирали накручивается в самую высокую температуру, в самую высокую точку накала, чтобы после резкого понижения температуры бросить в холодный пот. Но тем не менее, Достоевский виртуозно составляет график пульсации текста: когда за сценами полными накала следуют неожиданно спокойные рассуждения героя, напоминающие штиль после бури, эти размышления похожи на глоток воздуха после долгой задержки дыхания, возможность отдышаться и прийти в себя. Это городской роман, туманный, в котором нет красок и нет времен года, есть каморки, вырождающееся дворянство - слабоумное, вялое, никчемное, инфантильное, неспособное принимать решения, как Версилов или князь Сережа, или князь Сокольский. Достоевский делает некий срез эпохи, срез настроений среди молодежи, брошенной старшим поколением в прямом и переносном смысле, сталкивает две мысли, два пути: Россия – Европа или Россия – народ? Как всегда, две полярно разные мысли и два полярных направления, однако, именно в этом столкновении и возможно найти свой путь. Аркадий находится на пересечении двух дорог-идей: родной отец - Версилов – европейский путь, приемный отец = Макар Долгорукий – голос Руси, народной, голос почвенников, в какой-то степени голос самого Достоевского – почвенника. Среди безумной городской лихорадки и метаний героев, утративших традиции, веру и взаимопонимание, появление простодушного, по-детски наивного и открытого старика Макара и его любовь ко всему сущему подобны лучу яркого и теплого солнца. Пожалуй, Макар Долгорукий – это предшественник Зосимы в Братьях Карамазовых. Он не размышляет над проблемами бытия, он – знает; он не размышляет любить или не любить, простить или не простить, он – любит. В этом его сила перед инфантильным Версиловым.

Пожалуй, это единственный роман Достоевского, в котором он оставляет героя на распутье дорог. Аркадию Долгорукому предстоит самому выбрать свой путь. ''Подросток'' прекрасен угадываемыми женскими персонажами Федора Михайловича: роковая красавица - Катерина Николаевна, почти святая - Софья Андреевна(тоже Сонечка, однако). И напоследок, моя любимая цитата, не только из романа, а вообще любимая:

...Если хотите рассмотреть человека и узнать его душу, то вникайте не в то, как он молчит, или как он говорит, или как он плачет, или как он волнуется благороднейшими идеями, а смотрите на него лучше, когда он смеется. Хорошо смеется человек — значит, хороший человек.

Но, если так понимает одно, зачем же совсем не понимает другого? И неужели он не ломался, а и в самом деле не в состоянии был догадаться, что мне не дворянство версиловское нужно было, что не рождения моего я не могу ему простить, а что мне самого Версилова всю жизнь надо было, всего человека, отца, и что эта мысль вошла уже в кровь мою? Неужели же такой тонкий человек настолько туп и груб? А если нет, то зачем же он меня бесит, зачем притворяется?

Достоевский для меня автор хоть и нежно любимый, но всё же довольный сложный для чтения, так что творчество его осваиваю медленно, но верно. Причём сложен он для меня не языком, который только радует, не мыслями, заложенными в произведения, с ними та же история, что и с языком, а сложен в эмоциональном плане. Свою рецензию на его "Братьев Карамазовых" я когда-то озаглавила как книга-истерика, но, по-моему, это отлично подходит ко всем его крупным произведениям, и пусть вызываемые персонажами и сюжетом эмоции далеко не последнее за что я люблю автора, всё же принимать строго дозированно.

"Подросток" тут не стал исключением, фирменный истеричный стиль автора здесь вышел во всей красе, все всегда на эмоциях, рыдают, падают в обмороки, заламывают руки, заболевают физически от собственных переживаний, кричат, куда-то бегут, что-то обещают итд итп. Самое интересное, что это не кажется напускным, нет ощущения искусственности персонажей, которые ведут себя так только потому, что им приказал автор, за ними вполне видны живые люди с настоящими существующими характерами. Но в этот раз для меня всё же этой истеричности и эмоциональности оказалось чуть-чуть слишком много.

Думаю, не последнюю роль здесь сыграло то, что роман по сути является исповедью - записками главного героя, который решил описать события, произошедшие с ним и повлиявшие на него чрезвычайно. Сам Достоевский задумывался не устанет ли будущий читатель от такой формы, весь роман от первого (крайне неуравновешенного, уже имхо) лица, но таки надеялся, что нет, потому что гг должен был своей искренностью влюбить в себя этого самого будущего читателя. И тут со мной не сработало, молодой человек, конечно, очень искренен и описывает всё без прикрас, в том числе собственные неблаговидные поступки, но о какой любви к нему в моём случае может идти речь, если главный эпитет, которым я его награждала по мере чтения это редкостный долбо@б!..

Как я уже сказала, весь роман идёт от лица Аркадия Долгорукого (нет, не князя, просто...), двадцатилетнего подростка (а ещё говорят, сейчас молодёжь инфантильная). Жизнь на самом деле обошлась с ним изначально не очень хорошо, внебрачный ребёнок дворянина от крепостной крестьянки, он был обречён страдать от своего положения. Его в младенчестве отняли от матери, и отец-молодец решил исполнить свой родительский долг, дав отпрыску образование положенное дворянину, ни разу не подумав при этом каково тому будет, как только высокосветские сверстники, да даже и учителя, узнают о его низком происхождении. Аркадий от души хватил последствий классового неравенства, естественно затаив обиды и получив все причитающиеся психологические травмы.

Но, несмотря ни на что, юноша больше всего жаждет не признания, ни богатства, ни отцовской фамилии, а того, что положено каждому ребёнку вне зависимости от того где, когда и от кого он был рождён - родительской любви. Пожалуй, это единственное, что вызывало во мне сострадание по отношению к гг, но его поступки меня убивали с каждой страницей всё больше. Не раз реально вспоминался мне современный янг эдалт с его героями и героинями, которые зачастую и нетакиекаквсе, и мыслят вечно, скажем так, гормонами, и с любовью своей носятся как с писанной торбой, хотя и непонятно с чего она вообще возникла, а ещё делают поспешные выводы, лезут, куда их не просят и считают себя самыми умными. Аркаша к ним в компанию вполне бы вписался!

При этом сам сюжет Достоевский выстраивает любопытный и, я бы даже сказала, детективно-криминальный. Есть старый князь, богатый ну просто до неприличия, добрый, щедрый старичок, одной ногой уже в могиле. Есть его дочь, вдовая светская красавица, в которую влюблены и сам гг, и его папенька, и которая рискует лишится колоссального наследства, если всплывёт одно её личное письмо. Есть единокровная сестра гг, которая не прочь выскочить замуж за старичка и прибрать к рукам то самое наследство. Есть несколько знатных проходимцев, во всём этом кровно заинтересованных и есть несколько обычных мошенников, что тоже хотят извлечь из возникшей ситуации максимум выгоды. Ну и есть наш Аркашенька, которому по воле случая и попал в руки тот самый компрометирующий документ, что держится, естественно, в строжайшей тайне, которая, столь же естественно, известна всем заинтересованным в том лицам.

Так что тут вам и детектив с криминальными элементами, и скандалы-интриги высшего и околовысшего света, и любовная любовь с треугольниками и другими геометрическим фигурами самых причудливых форм и размеров, и классическая история взросления, и мелодраматичная трагедия с самоубийствами и незаконнорожденными детьми, и философские рассуждения о религии и пути России - в общем на любой вкус и цвет найдутся элементы, так что любителям русской классики к прочтению обязательно. Тем более, если вам удастся больше чем мне проникнуться главным героем, то возможно и общая истеричность повествования не так вымотает, ведь не утомила меня она в его других прочитанных произведениях.

— И только обманули меня тогда и еще пуще замутили чистый источник в душе моей! Да, я — жалкий подросток и сам не знаю поминутно, что зло, что добро. Покажи вы мне тогда хоть капельку дороги, и я бы догадался и тотчас вскочил на правый путь. Но вы только меня тогда разозлили.

Не думаю, что удивлю кого-либо, сказав, что этот роман сложный. Бывает ли у Достоевского по-другому? Сложный семейный конфликт, кипящие страсти, тайны, запутанные отношения - и среди всего этого неокрепший характером и убеждениями подросток Аркадий Макарович Долгорукий, внебрачный сын дворянина Версилова Андрея Петровича. Впрочем, "подростку" этому целых 19 лет.

Происхождение Аркадия несомненно и в первую очередь накладывает отпечаток на его характер, поведение и действия. Двое отцов - развратник и верующий странник - уже нешуточная дилемма. А на самом деле, все, чего хочется юноше - это папа рядом, с которым можно поговорить, посоветоваться, найти ответы на свои вопросы в этом запутанном мире. Вообще психология подростка передана Достоевским очень тонко. В первую очередь, те эмоциональные качели, которые свойственны большинству молодых людей, бросания из одной крайности в другую, необъяснимое желание обидеть и причинить боль самым дорогим людям, а потом не менее искренне раскаиваться в этом: "кого больше любишь, того первого и оскорбляешь".

Оказавшись в буре семейных страстей, Аркадию невероятно сложно удержать хоть какие-нибудь ориентиры (которым и до этого взяться было особо не откуда). Почти каждый из участников этой истории, по мере ее распутывания и развития, проходит в его глазах путь то от самого ничтожного и подлого, то до достойнейшего и святого человека. Или наоборот. Подростковый период - самый уязвимый в жизни человека. Ведь его так легко склонить к чему-то дурному, к подлости, обману, шантажу, ненависти и даже к преступлению.

Собственно, как и в других произведениях Достоевского, во главе всего и причиной всего - "идея", поглощающая человека, его разум и душу: "Идея главное, в идее всё". Эта "идея" может быть разной. В случае Версилова - это страсть, темная страсть к женщине, отравляющая самые лучшие стороны его души. Этой страсти противопоставляется любовь - тихая, верная, святая, ангельское исцеляющее чувство, которым одаряла Версилова мать Аркадия. "Идеей" может быть и стремление к богатству - Аркадий задумал стать Ротшильдом, другими словами, стать независимым ни от кого - т.е. от своего происхождения и всех, кто с этой неприличной историей связан. Любая политическая, общественная идея может стать такой же бездной, в которую и попадают достойные молодые люди. В этом чувствуется политическая подоплека романа. Но прежде всего - в этом извечная проблема отцов и детей, мысль о том, что дети - это будущее, которое напрямую зависит от их воспитания.

Честно говоря, симпатию в этом романе и сочувствие вызывали у меня, пожалуй, только мама Аркадия и его сестра Лиза, да еще старичок князь. Что касается остальных, особенно самых главных участников событий - Версилова, Катерины Николаевны (куда без роковой женщины-то?), Анны Андреевны - они мне были очень неприятны. Сам Аркадий Макарович тоже довольно-таки раздражал, но к нему относишься все же с большим пониманием. Во всяком случае, Версилов вполне может посоперничать с Аркадием в инфантильности.

Роман представляет собой заметки самого Аркадия Долгорукого, своеобразную исповедь без прикрас и оправданий. Повествование сумбурное, эмоциональное, неровное, истеричное, как всегда,но читается роман довольно быстро. Действующих лиц много, очень много, что усложняет восприятие сюжета, самого по себе несложного. По правде сказать, невольно даже возникает в голове восклицание: "Санта-Барбара какая-то!". Тем не менее, размышлений и мыслей "Подросток" вызывает, конечно, немало. Но в результате я не испытала того душевного переворота, на который способны романы Достоевского, в частности, как это было с романами "Идиот" и "Братья Карамазовы".

Фёдор Михайлович, безусловно, гениальный писатель. Но, Боже, как же тяжело мне далась эта книга...Возможно, дело в том, что я её слушала, а не читала глазками. Хотя, я у меня уже был опыт аудиокниг Достоевского в виде «Двойника» , «Села Степанчиково и его обитателей» и «Дядюшкиного сна» . И дело тут не в исполнителе. Анатолий Фролов озвучил её бесподобно! В меру эмоционально, четко, в классической манере. Всё как я люблю. Дело, видимо, в философии. Тут весь роман построен именно на ней. На идеях взросления молодого человека, его психологии, поведении, мировоззрении и становлении личности. Думаю просто на слух это воспринимается нелегко. Однако, книга мне понравилась. В ней интересный, оригинальный сюжет, масса специфических личностей. А потом, безусловно, это же совершенно бесподобный, ни с кем не сравнимый язык Федора Михайловича!

— Друг мой, вспомни, что молчать хорошо, безопасно и красиво. — Красиво? — Конечно. Молчание всегда красиво, а молчаливый всегда красивее говорящего.

А еще книга полна различных интересных поворотов сюжета. Я, правда, по началу вообще путалась, кто кому приходится родственником, потом, вроде, разобралась. Слишком много фамилий и имен. Зато тут тебе и детективная линия, и любовная, и социальная драма. Скучать точно не приходилось. И что интересно - книга актуальна и в наше время! Особенно в плане воспитания детей и необходимости внимания к ним, особенно в подростковом возрасте. В общем, когда-нибудь на пенсии я её перечитаю, но тогда уж 100% глазами. Несколько сумбурный получился отзыв, но как есть. Дело в том, что Федор Михайлович - один из любимейших писателей и кроме как слов о безмерной к нему любви, что-то еще говорить сложно :))

"Подросток" - один из романов великого Пятикнижия Федора Михайловича Достоевского, куда, кроме него, входят "Братья Карамазовы", "Идиот", "Преступление и наказание" и "Бесы". По мнению большинства критиков это произведение наименее значимое, хотя лично я этого никогда не замечал.

Перечитав его, еще раз в этом убедился. Действительно, здесь может и нет великой сверхидеи, плавающей на поверхности, которую так любят, но "Подросток" в творчестве Достоевского, как мне видится, занимает особое место.

Во-первых, это единственный труд из всего Пятикнижия, который написан от первого лица (если не воспринимать всерьез слова автора в "Братьях Карамазовых". Может их и нужно было воспринимать всерьез, но об этом мы никогда не узнаем, так как произведение неоконченное. Во всяком случае, их там очень мало).

Во-вторых, а видно это со второго раза наиболее ясно и отчетливо, "Подросток" - наиболее важное произведение для понимания творчества писателя в целом. Роман написан под эгидой "учусь говорить правду", пусть сие сделано и с известной долей условности.

Устами младенца не только глаголет истина, но и этот прием, когда повествование идет от лица еще не сформировавшегося индивида, очень популярен у многих авторов, потому что подросток может позволить себе гораздо больше, чем то вообще предполагалось и чего от него могла ожидать цензура. Достоевский с успехом воспользовался уроками "Подростка" в "Братьях Карамазовых", где у него некий мальчик делает некоторые выводы вселенского масштаба и умопомрачительной смелости.

Если попытаться воспользоваться символами, то юный Аркадий Долгорукий, главный герой этого произведения, меняется по ходу действия и пытается обрести себя сообразно самому писателю, при этом олицетворяя собой, если не многострадальный народ, то минимум - российскую интеллигенцию. В беседах, которые он ведет, отрицается не только аристократизм, но и нечто большее.

Например, он предстает перед нами пацифистом (разговор с Васиным). Эта идея насилия над личностью связующей нитью проходит через многие произведения Достоевского и по сути отрицает каноническую идею православия. Неудивительно, что данный образ в итоге воплотился у Булгакова в его Иешуа Га-Ноцри, ибо Булгаков нашел много общего в собственном понимании и трудах Достоевского.

Попытка изобразить себя настоящего на фоне нагромождений других собственных трудов в "Подростке" прошла безуспешно и, в связи с этим, можно только порадоваться за читателей, которые не восприняли Аркадия Долгорукого всерьез. Мне же видится здесь настоящий образ самого Федора Михайловича и он, на мой взгляд, нисколько не достоин порицания. Достоевский был немного другим человеком, нежели принято его считать.

Если сравнивать "Подросток" с чем-то еще у Достоевского, то абсолютно везде речь идет о материальном (пусть оно и не главное, но постоянно на виду), оно имеет ключевое значение. Зарисовки утреннего Петербурга в данном произведении тому подтверждение, они соответствую какому-нибудь менеджеру.

"Хотеть" и "быть", впрочем, применительно этого автора имеют разительное отличие, как, скажем, в религиозной концепции писателя, где у него истина осознанно отступает от того, что по мнения Достоевского правильно. Еще более нелепым выглядит желание "заработать" на рулетке. "Деньги, конечно, есть деспотическое преимущество, но в то же время и высочайшее равенство, и в этом главная их сила." С идеей Ротшильда не очень вяжется.

Писать о "Подростке" ясно и понятно ни к чему, потому что этот роман обращается к чему-то невероятно глубинному и темному, он более страшен, чем "Преступление и наказание", ибо убить старушку топором по темечку гораздо более просто, чем честно признаться самому себе в том, что тот самый нелицеприятный образ, который ты нарисовал, - мелочный, ничтожный и суетливый, это ты сам.

Но, собственно, ладно. Что мы имеем в итоге? У нас еще один Раскольников с целым ворохом темных мыслей и дурацких идей, но который, как тот самый князь Мышкин, не способен всех их воплотить в жизнь. Более того, от него причудливым нелогичным образом исходит еще некий божественный свет, искренний, неумелый и невинный. На него все равняются, к нему все тянутся. Куча злобных уродцев становится чище и лучше, потому что попадают под влияние Достоевского, как ни парадоксально это звучит, ибо он сам же их и выдумал.

Но, действительно, как мы в основном и влияем на этот мир? Не выкриками с броневиков, не нудными нравоучениями, а исключительно собственным примером. И здесь даже не мысль писателя, а позиция его. То место, что он занимает. В итоге, основная идея, каковой я ее здесь вижу, заключается в том, что мысли кажущиеся грешными никак не влияют на то, каким в итоге становится человек. Была бы приемлемой общая концепция.

Нужно ли читать "Подростка"? Безусловно, если мысли Федора Михайловича вам настолько близки, что вы готовы подписаться под каждым его словом. Подобное встречается нечасто, тем более, что с присущей Достоевскому вере в человека, тот значительно расширил аудиторию. Погреться к этому писателю приходят и принципиальные его противники. "Подросток" для тех, кто готов принять автора другим, с огромным ворохом недостатков, которые не имеют для них основополагающего значения.

Злосчастное письмо, которое Аркадий Долгорукий в течении всего повествования носит у себя за пазухой, я не считаю чем-то таким, что дает лишь ему одному знание правды, пусть оно именно так и зачастую трактуется. Письмо является для Аркадия уверенностью. Согласитесь, что это еще не правда.

Вернее, это не истина, а только правда личная, которая у каждого своя и доказать которую порою невозможно. Факт перестает таковым быть только на том основании, если его видят разными глазами. Трактовка же чего угодно может быть исключительно своя, не обязательно с долей демагогии, а, опять же, такая, которая порождает уверенность. Но уверенность кому-то дает не письмо, а, скажем, собственный разум.

"Дурак всегда доволен тем, что сказал, и к тому же всегда выскажет больше, чем нужно; про запас они любят". Ф. М. Достоевский "Подросток".