Читать книгу: «Пять хвостов кицунэ», страница 4

Глава одиннадцатая

Цветок в волосах.

День за днём наблюдаю

Щедрость природы.

Работа у Хранителя оказалась очень интересной. Разбор бумаг, приём посетителей, помощь в проведении церемоний для особых гостей, множество мелких поручений – отнести, принести, узнать… Я носилась по зданию, выматывалась, но старалась делать всё на совесть. Правда, не всегда получалось. Особенно поначалу.

Познакомилась с семью управляющими, которые находились на том же этаже, что и Кацу-сама, счетоводами, седым лисом – хозяином архива, девушками-прислужницами.

Меня подхватил свежий вихрь Долины, и я растворялась в ежедневной круговерти.

Порой вечерами, когда работа заканчивалась, выбиралась наверх. Вид, открывающийся с террасы, неизменно потрясал. Множество огней, смех и гомон отовсюду. Казалось, это место никогда не спит.

Понемногу я осваивалась в Долине весны.

Мне выделили крохотный домик недалеко от Вишнёвой пагоды. С кухонькой и миниатюрным садом. Я привыкала жить без косых взглядов. И понемногу смелела. Перезнакомилась с соседями. Шумной семьёй тануки, они держали лавку сладостей и постоянно экспериментировали с ингредиентами, пожилым тэнгу, мастером-гончаром, и громогласной девушкой-кузнецом, которая ковала ножи, такие же острые, как её язык.

Каждый здесь умел делать что-то особенное. Это вдохновляло. Я часто задавалась вопросом: А что я могу? В чём мой талант?

Сегодня выходной. Пора навестить госпожу Акеми.

В первый же день Кацу-сама выделил мне небольшую сумму на обустройство. Я приобрела всё необходимое: одежду, несколько скромных, но красивых юкат с поясами, лёгкую обувь, зонтик, простую домашнюю утварь, удобный футон, пару циновок и письменные принадлежности. Больше ничего не было нужно: едой помощницу Хранителя обеспечивали бесплатно.

Деньги остались, и мне захотелось сделать подарок госпоже.

Я направилась к чайным лавкам. Их было множество. Тут предлагали сборы на любой вкус и кошелёк: сладкие, острые, пряные, молочные, карамельные, кислые и вяжущие, с необычными цветами и фруктами… Я же искала снежную розу. Редкость в Долине весны. Здесь предпочитали более яркие напитки. Поэтому все поставки шли под заказ, и товар тут же разбирали. Один торговец, Томайо-сан, пообещал отложить для меня коробочку лепестков. И взял целый тофу. В Долине осени снежная роза стоила в два раза дешевле. Но ничего страшного.

С деревянной шкатулкой в руках я пошла к соседям-тануки.

– О, Хикари! – обрадовалась мне Изуми-сан, кругленькая, как её фирменный колобок-моти. – Садись! Сейчас попробуешь новый десерт и скажешь, на что похоже.

Это стало нашей маленькой традицией. После первого дня я с мешочком денег и совершенно сбитая с толку наконец-то нашла свой новый дом. Конечно, пустой. В животе урчало, и я отправилась искать дурманящий аромат, который буквально сводил с ума.

Лавка со столиками оказалась в десяти шагах от моего дома. Изуми-сан, увидевшая новое лицо, тут же подхватила меня под руку и усадила на только что освободившееся место. Громко хлопнула. И две пухленькие улыбающиеся девушки поставили передо мной чайничек с чашкой и тарелку разноцветных сладостей. Чего там только не было.

– Первый раз за счёт заведения. Кушай, дочка.

– Спасибо, – внутри стало так тепло. – Итадакимас.

Я взяла тёмное пирожное с белыми капельками.

– Как «Звёздный свет». Неяркий, но навсегда запоминающийся вкус. Из чего это?

– Секрет. Новый рецепт. Сегодня придумала, – мягко улыбнулась тануки. – Так и назовём. Звёздный свет. Мне нравится. Будем делать в форме маленьких звёздочек. А это на что похоже?

Хозяйка показала на зелёную сладость.

Тогда мы просидели почти час. Познакомились и разговорились. Так меня ещё никто не слушал. Внимательно, сочувственно, подливая чай.

Сегодня я пришла к Изуми-сан, чтобы сделать заказ.

Напившись чаю и определив новый десерт, как «Нежное прикосновение», я открыла шкатулку, которая сохраняла лепестки свежими.

– Изуми-сан, мне нужны особые сладости. Из снежной розы. Сделаете? – я с надеждой взглянула в лицо тануки.

– Со снежной розой я ещё не работала… Это может получиться интересно. Когда хочешь забрать?

– Если получится, сегодня. Хочу их подарить.

– О, так это подарок! Ну, посмотрим, посмотрим, на что вы способны… – Изуми-сан всегда разговаривала с ингредиентами, и они ей как-то отвечали, подсказывая лучшее сочетание, которое позволяло оттенить их вкус.

Через два часа ко мне домой постучался малыш Пай и пригласил прийти за десертом.

В большой коробке находилось произведение искусства. Среди хлопьев, которые не таяли, словно вмороженные в лёд лежали белые бутоны с золотистой сердцевиной. Они переливались на свету всеми цветами радуги. Передать великолепие цветка, никогда его не видя…

– Вы настоящий мастер, Изуми-сан, – глубоко поклонилась я.

– Ну что ты, девочка, – всплеснула руками тануки. – Это всё лепестки мне нашептали. Главное, чтобы подарок понравился.

– Понравится. Я уверена.

Глава двенадцатая

Горным потоком

Весной плотину снесло.

Река без оков.

Акеми-сама завершала работу в мастерской. Прислужница-тэнгу отвела меня на открытую галерею с видом на внутренний сад, где было белым-бело от лепестков. Она же принесла чай.

– Извини, милая, – Акеми-сама влетела спустя час. – Нельзя было остановить процесс.

– Не беспокойтесь, госпожа. Я отдохнула здесь. Это место дарит силы.

– Сиди-сиди, – замахала она. – Как тебе Долина весны?

– Шумная, радостная, творческая… – и, главное, тут никому нет дела до моих недостатков. – Чувствую себя свободнее.

– Да, здесь особая атмосфера. Именно поэтому я предпочитаю работать в Долине весны. А это что?

– Подарок. Вам, Акеми-сама.

Госпожа осторожно открыла коробку.

– Снежная роза? – улыбка сползла её с лица, но через мгновение Акеми-сама взяла себя в руки: – Какая красота! Рей, неси чай и мерцающий сервиз.

– Да, госпожа, – поклонилась тэнгу.

– Будем пробовать. Ты же не откажешься?

– Почту за честь, – я не знала, как себя вести. Видимо, подарок не понравился.

Тэнгу шустро сервировала стол. Мгновение – и сладости оказались на квадратных тарелочках, которые подчёркивали прелесть десерта.

Я впитывала момент. Достойная оправа. Даже пробовать страшно, разрушить эту красоту.

– Итадакимас!

– Итадакимас!

Госпожа осторожно подцепила палочками крохотную розу и попробовала. Потом взяла другую. Она сидела, закрыв глаза, и по её лицу стали течь слёзы.

Что я наделала! Дура! Хотела порадовать. Головой думать надо. Если мне показался подарок хорошим – это совсем не значит, что другому понравится. Нужно дарить то, что принесёт радость. Вот дура!

Я костерила себя и не знала, как исправить ситуацию. Поэтому тихо сидела и ждала.

– Знаешь, Хикари, снежные розы дарил мне мой супруг. После его смерти я видеть не могла эти цветы. Они напоминали мне… Но сегодня, попробовав сладости, я почувствовала его любовь. Будто он рядом со мной… Это лучший подарок, который я могла получить.

В моих глазах стояли слёзы.

Потом мы беседовали. Я попросила рассказать, каким был Хранитель. И Акеми-сама вспоминала. Это был вечер историй. Смешных и грустных.

Мамору-сама погиб спасая тэнгу, прислуживающую клану столетиями. Хаяте – её правнук. Он воспитывался у бабушки в большом замке Долины зимы, когда случился пожар. Огонь был необычным, он не гас. Вывели всех, но Кей-сан была старой и плохо слышала. Когда о ней вспомнили, огонь охватил весь замок, и Мамору-сама бросился внутрь. Но не успел выбраться. Именно с этого дня у Хаяте, который не дозвался любимой бабули, пропал голос.

Замок так и не восстановили. Акеми-сама с дочерьми перебралась в Долину весны. Юкио-сама спешно завершал учёбу. После представления Инари он стал новым Хранителем Севера и поселился в крепости для учеников.

Темнело. Пора было идти домой.

На моей тарелке лежала нетронутая снежная роза. Я не смогла попробовать ни кусочка.

Глава тринадцатая

Бутон на стебле.

Цветок не спрашивает,

Каким ему быть.

Передо мной стояла коробка. Деревянная. Небольшая. С орнаментом из кленовых листьев и печатью в левом нижнем углу. Доставили только что – от госпожи Аки. Хранителя Востока ещё не было. Так что я выполняла свою работу и время от времени поглядывала на коробку. Что-то меня смущало, и я никак не могла понять что.

Кацу-сама влетел как вихрь.

– Где?

– Вот, господин.

Я встала между коробкой и Хранителем.

– Но что-то не так. Пожалуйста, подождите. Нужно понять что.

Мы обходили коробку. Присматривались и так, и так.

– Всё в порядке. Не вижу ничего странного, – наконец, сказал Хранитель. – И герб, и печать…

– ПЕЧАТЬ! Точно! Это не печать госпожи Аки.

– Как не её печать?! Такая же, как обычно.

– Да нет же.

– Вот смотри, – Хранитель сходил в свой кабинет и принёс свиток с последней версией брачного договора. – Печати одинаковые.

– Нет. Разные.

Я взяла лист и зарисовала то, что видела.

– Очень похожие, но разные. Кто-то пытался подделать печать.

– И наложил иллюзию, причём такую качественную, что я не заметил. А ты, значит, видишь сквозь иллюзии? – прищурился Хранитель.

– С детства. Это моё проклятие.

– Да какое проклятие. Это дар! Вполне вероятно, что ты сегодня меня спасла. Правда, пока не знаю от чего. Этот подарочек лучше тут не открывать. Курама!

– Да, господин, – дух, как всегда, появился беззвучно.

– Возьми коробку и открой на испытательном поле под щитами. Выясни, что там, и доложи мне.

– Да, господин.

Внутри оказался старинный веер. Красивый, изготовленный мастером Киоши. Достойное пополнение коллекции Кацу-сама. Всё бы ничего, только, как выяснилось позже, веер был отравлен. И лекарства от этого яда ещё не придумали.

***

С того дня меня стали привлекать к оценке дорогих вещей, предметов сделок в Вишнёвой пагоде. Случаи подлогов были не редки. Мой дар, я начала называть свою способность так, пригодился. И это наполняло меня уверенностью. Я могу делать что-то стоящее. Долина весны дала жизнь новой Хикари.

Оказалось, что иллюзии, накладываемые могущественным кицунэ, воспринимаются более слабыми как абсолютная реальность: и на ощупь, и на звук, и даже на вкус. Про цвет и форму не стоит и говорить.

Время от времени я возвращалась к мысли, кто же мог обмануть Хранителя – одного из сильнейших в нашем мире.

Но расследование ничего не дало.

За спасение жизни господин пожаловал мне поместье в квартале утренней зари (однако я не захотела покидать свой домик и соседей), ежегодный доход в триста тофу и освобождение от налогов в Долине весны. Насколько я узнала Кацу-сама, последнее было очень щедро с его стороны.

Также он объявил, что первое испытание я выдержала успешно. Как я и думала, оно было на самостоятельность. Меня ждали ещё два. В Долине весны я стала забывать обо всём, наконец-то почувствовав себя нужной.

Вечером Хранитель собирался представить меня своей семье. Глава клана Хасимото потребовал привести спасительницу сына.

***

Поместье располагалось в стороне от Долины, на вершине холма. Отсюда было видно весь город с Вишнёвой пагодой в центре.

Мы перенеслись с Хранителем в сумерки, когда воздух уже густел, а в кварталах стали зажигаться фонари. Вечерний вид был прекрасен. Город переливался всеми оттенками. Искрился в отражениях ручьёв, рек и озёр.

– Господин ждёт вас в карповом саду, – поклонился слуга.

– Свободен. Пошли, Хикари.

Кацу-сама свернул с главной дороги направо. Мы шли по тропинке, выложенной камнем и освещённой фонариками разных форм, через мостики, вишнёвую рощу и парк глициний. В просветы между деревьями проглядывала черепичная крыша, а порой и сам замок. В три этажа, белый, как лепесток вишни, воздушный и изящный.

Наконец, мы вышли на открытое пространство.

У огромного пруда, окружённого деревьями, на корточках сидел мужчина и кормил с рук разноцветных карпов. Они толкались в погоне за лакомством.

– А-а, пришли…

Рио-сама встал. Взгляд у него оказался такой же пронзительный, как у Хранителя.

Я поклонилась.

– Добрый вечер, отец. Это Хикари.

– Добрый-добрый. Хочешь покормить рыбок? – Рио-сама тепло улыбнулся мне.

– Буду счастлива, господин.

– Держи, – он протянул кулёк распаренных зёрен.

Рыб я не кормила никогда. Их рты щекотали мою ладонь.

– Не толкайтесь, – шикнула я. – Всем хватит.

От пёстрых спин рябило в глазах. Каких только расцветок тут не было: красно-белые, бело-чёрные, жёлто-красные, синие…

Отец и сын отошли достаточно далеко, но их разговор мне было слышно.

– Как матушка?

– Не смирилась.

– Всё ещё не хочет меня видеть?

– Касуми всегда была её любимицей. Хоши мечтала о высоком положении для дочери. Во всём винит тебя и до сих пор в трауре, – Рио-сама остановился. – Шпионы что-то узнали? От якан подарочек?

– Возможно, но доказательств пока никаких.

– Будь начеку. Хвала Инари, пославшей эту девочку. Идём. Пора возвращаться.

Корм как раз закончился, когда Хранитель с отцом подошли.

– Понравилось? – спросил Рио-сама.

– Очень, господин! – я улыбнулась.

– Иди за мной, вручу тебе подарок. Инициативу нужно поощрять.

В чайном домике стояла шкатулка.

– Открой.

Я не поверила глазам.

– Как вы догадались, господин?

– Секрет.

Сборник, о котором я всегда мечтала! Антология лучших поэтов от начала времён. Неимоверная редкость. Новые стихи сами добавлялись на его страницы. Может, когда-нибудь и мои строчки попадут сюда…

В дымке восторга я различила:

– Жду твоё выступление на фестивале талантов.

– Моё, Рио-сама?

– Да, Хикари. В празднике участвуют все жители Долины.

О, боги!

Глава четырнадцатая

Холодная ночь.

Не опадут ли завтра

Сливы цветы?

Фестиваль талантов – главное событие Долины весны. В течение нескольких дней её жители демонстрируют свои способности. Это возможность заявить о себе, найти единомышленников и заказчиков. Многие контракты заключаются после праздника. Среди посетителей фестиваля не только жители Долин, но и гости из других миров, присматривающие новые дарования.

Я очень хотела побывать на этом празднике. Но не в качестве участницы.

До фестиваля оставалась неделя. А я так и не решила, что показывать. В чём мой талант? Видеть сквозь иллюзии? Это способность, не талант – в этом нет меня, моей души.

Я паниковала. Всё сыпалось из рук. Хранитель, глядя на моё состояние, дал выходной, и я отправилась гулять. Без цели. Дорога всегда помогала мне обрести равновесие.

Как давно я не гуляла просто так, поймала мысль, которая тут же ускользнула. Улыбки детей, радующихся игрушке, молодой лис, помогающий оступившейся старушке, новая мелодия поющих чаш, вдумчивая игра го в салоне Квартала Спелой Вишни, подсмотренная украдкой, полёты воздушных змеев, направляемых умелыми и пока не уверенными руками, перестук молоточков, выполняющих гравировку на большом блюде… Бродить по Долине можно бесконечно.

Я растворялась в потоке, который нёс меня. Впитывала эмоции тех, кто был на своём месте, кто нашёл своё звучание в мелодии жизни.

И как никогда остро понимала, что мне нужна помощь.

***

У Юкио выдался свободный вечер. Впервые за несколько недель. Работа в землях людей выматывала. Он возвращался, падал на пороге и не мог пошевелиться до тех пор, пока верный Хаяте не вливал в хозяина крепкий настой. Поиски жемчужины ничего не давали. Даже его помощники – ветра оказались бессильны. А ведь для них не существовало преград. Но Хранитель не собирался сдаваться.

В замке делать было нечего, и он решил проведать мать. Давно не виделись, и… вдруг она что-то знает о Хикари. Надо бы купить подарки. Не приходить же с пустыми руками. Младшая изведёт вопросами: а что ты мне принёс?

Хранитель Севера шагнул и оказался на шумной торговой улице. Прямо перед Хикари.

***

– Здравствуй.

Слова исчезли. Я опять смотрела в бескрайнее небо. И парила. Глаза Хранителя сегодня были глубокого синего цвета. Они каждый раз иные.

– Ты куда-то торопишься?

– Нет, просто гуляю, – я наконец-то вспомнила про этикет и поклонилась. – Добрый вечер, Юкио-сама.

– Составишь мне компанию? Нужно купить подарки родным.

– Почту за честь.

***

Юкио всматривался в черты девушки. Она изменилась. Неуловимо. И, кажется, была чем-то расстроена.

– Давно здесь не появлялся. Подскажешь, где лавка мастера Минору? Должна быть рядом. Он делает подвижные игрушки.

– Да, это в конце квартала.

***

Прохожие не обращали внимания на Хранителя. Наверное, накинул иллюзию. Интересно, как он выглядит для окружающих.

Мы проходили мимо лавки с шарами из шёлка и лоскутными картинами. Чего тут только не было! Всё – от бытовых сценок до детальных пейзажей. Даже лисья свадьба. Моя любимая работа. Огромная и очень дорогая, наверное, поэтому покупатель пока не нашёлся. Как мастеру удалось передать кусочками ткани дождь в лучах солнца? Каждый раз удивляюсь.

– Как тебе в Долине весны?

– Непривычно. Волнующе. Мне здесь нравится. Нравится, что каждый развивает свой талант. Не боится пробовать что-то новое. В Долине осени всё иначе. Главное – традиции. А тут, похоже, сам воздух заставляет действовать, придумывать.

– Но тебя что-то расстраивает?

– Да, Юкио-сама… – говорить, нет? Решилась: – Я не знаю, в чём мой талант. Что я могу делать, вкладывая душу?

– Фестиваль у тебя получилось провести хорошо, – улыбнулся Хранитель.

– Спасибо, Юкио-сама, – похвала была приятна. – Я думала об этом. Но не уверена, что это дело моей жизни.

– А без чего ты не можешь представить свою жизнь?

– Без книг, – ответила я, не задумываясь. – И без путешествий. Хотя бы по словам, раз уж мне пока не дано шагать.

– Может, это и есть ответ? Ты пробовала когда-нибудь писать?

Вопрос Хранителя разбудил что-то во мне.

– Да, но маме мои стихи никогда не нравились. Она считает поэзию пустым занятием. А больше я никому не читала.

– Почитай мне. Позже. Хорошо? Мне интересно послушать.

Мы подошли к лавке Минору-сана, игрушки которого умели двигаться. Тут были чинно шагающие цапли и парящие журавли, раскрывающиеся вновь и вновь цветы, танцующие девушки-кицунэ с веерами, миниатюрные водопады… Мы бродили по этой сокровищнице, показывая друг другу находки. Наконец, остановились перед бабочками, которые взлетели с большого цветка и сели на плечи, шевеля крыльями и позволяя рассмотреть красавиц. Мы переглянулись и кивнули.

Оно! Младшей сестре Хранителя должно понравиться.

Мы стояли усыпанные бабочками и смотрели друг на друга. Входные колокольчики звякнули, бабочки вспорхнули облаком и вернулись обратно на цветок. Волшебно. Волшебный вечер! Я улыбалась.

***

Хикари любовалась полётом, а Юкио не мог оторвать взгляда от девушки. Её улыбка согревала, наполняла счастьем.

Остальное было как в тумане, Минору-сан завернул покупку, и они пошли в ближайшую чайную, где заказали какие-то сладости.

Вспоминали игрушки. Распробовали какой-то редкий напиток. Хикари прочитала свои стихи. Хорошие. О чём он не преминул сообщить. И тоже поделился собственными строчками, написанными в спокойные вечера в Долине зимы. Цитировали любимых поэтов, заканчивая фразы друг за другом.

Затем гуляли средь вечерних огней, пытались сосчитать мосты. Но сбивались. Их было слишком много. Стояли под вишнёвым деревом. Хикари улыбалась и ловила лепестки. А он снимал их с её волос.

Потом был порог дома. И стук колотушки, отбивающей время. Оно просыпалось сквозь пальцы.

Наконец, дверь закрылась.

Добрых снов, любимая.

Глава пятнадцатая

Аромат детства,

Искренней радости вкус —

Шарики данго.

Я проснулась рано. Отдохнувшей впервые за несколько дней.

Лежала, вспоминая вчерашний вечер. И… Юкио-сама.

Улыбалась.

Память выхватывала фрагменты. Внимательный взгляд, искреннее беспокойство за меня, облако бабочек, сладости, подложенные в тарелку, тёплые слова о моих стихах, рука Хранителя на волосах… Сердце забилось чаще.

Все эти моменты хотелось сберечь навечно.

Я чувствовала, в моей жизни началось что-то новое. И не жалела о том, что сделала шаг, открывшись.

Не важно, что будет завтра. Я увидела путь. И испытывала глубочайшую благодарность к Хранителю и ещё что-то, чему пока не находилось названия.

Стихи Юкио-сама упали в моё сердце и проросли. Какие плоды они дадут?..

В его строчках звучали отчаяние бури и стремительность ветра, нежность утреннего неба, величие и стойкость древних сосен… Через эти стихи я стала лучше понимать зиму: её покой и буйство, вкрадчивость цвета и многообразие оттенков, красоту и ослепительную яркость снега под светом солнца и луны…

А ещё различила в них боль и одиночество.

Если бы я могла забрать хоть маленькую часть…

Пора вставать. Выпить чаю у соседей и на работу.

– Кто это был вчера, дочка? – спросила Изуми-сан, ставя на стол мой любимый десерт.

Я зарделась.

– Давно пора. А то всё одна, одна, – сказала она и пошла встречать новых гостей.

Я теперь не одна?

Этот вопрос я задавала себе и по пути к Вишнёвой пагоде. Но не находила ответа.

Дни перед фестивалем летели. Меня гоняли из отдела в отдел с поручениями. Приглашения гостям были уже разосланы, все участники предупреждены. Списки выступающих составлены. Меня записали на третий день. Кацу-сама успевал переписываться с госпожой Аки, свиток брачного договора становился всё толще и толще. А сам Хранитель Востока радовал всех хорошим настроением.

Каждое утро я находила на пороге сюрприз от Юкио-сама – букет полевых цветов, чьё значение пускало моё сердце в пляс, новое лакомство, стихи поэтов, о которых я даже не слышала, рисунки разных мест, вскользь упомянутых в нашем разговоре… И это делало все сложности неважными, давало сил двигаться вперёд.

После работы я шла домой, садилась за свой маленький столик и писала, писала.

Наконец, настало время фестиваля.

На главной площади Долины перед Вишнёвой пагодой возвели помосты, где участники будут показывать свои умения. Вдоль них расположили сидения для особо важных гостей и именитых мастеров. Остальным приходилось занимать места заранее.

Для поваров оборудовали специальное пространство со столиками. В отдельной зоне расположились ремесленники. Все желающие смогут подойти и попробовать себя в новом деле.

Чуть дальше разместилась ярмарка, право участвовать в которой получали лучшие из лучших. Сражения за каждое почётное место разворачивались нешуточные. И это не удивительно – за один день можно было получить годовую выручку и, кроме того, заключить выгодные договоры. Специальный совет вёл отбор в течение нескольких недель.

Я пришла на площадь рано. Народ с каждой минутой прибывал. Гости стремились занять лучшие места. Долина гудела.

Как помощнице Кацу-сама мне выделили место в первых рядах, рядом с управляющими Долины. Сразу за Хранителями и членами их семей, которые появились последними.

Рио-сама с супругой, высокой, величественной лисицей родом из Долины осени. Когда-то она была знаменитой актрисой, перемерившей тысячи масок. Господин Райден, как всегда, в чёрном, смуглый от загара. Рядом с миниатюрной матерью, пепельной лисицей, он смотрелся по-настоящему огромным. От Хранителя Юга исходили волны мощи. Госпожа Аки, изменчивая и никогда не повторяющаяся, как сама природа, в новом облике, с распущенными алыми волосами, стекающими по длинному тёмно-бордовому, почти чёрному кимоно. И… Юкио-сама с госпожой Акеми и двумя сёстрами. Он окинул ряды, нашёл меня взглядом и улыбнулся. В сердце взошло солнце. И страх, мучивший меня перед грядущим выступлением, отступил. Кьюби-доно не появился. Но, зная привычки Великого лиса, можно было предположить, что он где-то в толпе, следит за всем со стороны.

Праздник начался с традиционного ритуала – танца Хранителя Востока с веером, который таким образом испрашивал благословение Богини. После заключительных движений на площадь посыпались лепестки, которые, касаясь гостей, исчезали. Инари ответила. Толпа разразилась криками. Барабаны смолкли.

Кацу-сама захлопнул веер с щелчком и достал флейту. А потом закрыл глаза и взял первую ноту. Мелодия полилась, подхватывая всех в вихрь чувств. Песня любви и созидания уносила сомнения и наполняла энергией. Такого Хранителя я ещё не знала.

Закончив, Кацу-сама занял своё место, и выступления начались.

В первый день умения показывали лучшие из лучших. Тут были подобные ожившим стихиям ткани, которые демонстрировали молодые лисички; завораживающие танцы, к одной юной солистке присмотрелась Аки-сама; две новые живые игрушки Минору-сана – огромный корабль, который торжественно был спущен на воду, и гора сезонов. Копия Священной горы по воле мастера расцветала, зеленела, наливалась красками, выцветала и засыпалась снегом. Кузнецы показали новые методы заточки ножей усуба. Для демонстрации они пригласили мастера-повара Изао-сана, который устроил целое представление с обычным дайконом. Тончайшая лента разворачивалась полотном и складывалась в огромный цветок. Толпа онемела от восхищения. Изао-сана проводили глубокими поклонами, а господин Райден подозвал мастера-кузнеца и договорился о встрече.

Мелодии сэмясена, свадебное многоголосье, эхом откликающееся внутри, ещё танцы – теперь с зонтиками, новая постановка о разлучённых возлюбленных, волшебство поющих чаш, очищающих сознание, разноцветные фонарики в сумерках, складывающиеся в различные фигуры под звуки флейты… Первый день пролетел незаметно.

Много лакомств, которые можно было попробовать бесплатно. Изуми-сан приготовила весёлые рисовые шарики различных расцветок. Ещё один секретный рецепт. Когда кушаешь их, вспоминаешь радостные моменты жизни. У её стола толпились покупатели и просили завернуть с собой.

Поручений больше не было. Погуляв по ярмарке и поняв, что больше не могу впитывать впечатления, я отправилась домой. Хотелось хоть немного тишины. А ещё лист бумаги и кисть. Я чувствовала зуд. Новые строчки просились наружу.

Долина спать не собиралась. На дорогу домой я потратила втрое больше времени, продираясь сквозь наряженную толпу.

***

С террасы были видны разноцветные огни. Аки стояла, опершись на перила, и смотрела на ночную Долину.

Её волосы искрились в неровном свете фонарей.

– Попробуй, – Кацу протянул ей квадратную тарелочку с розовым колобком. – Не пожалеешь.

– Попытка подкупа?

– Тебя не проведёшь.

– Вкусно.

Ветер осыпал их лепестками.

Глаза Аки затуманились, на губах появилась улыбка.

– Что ты вспомнила?

– Весенний день. Занятия. Райден с Юкио в синяках. Отец велел им натаскать воды, а ворот колодца был слишком тяжёл для одного. Тогда они наконец-то смогли, хоть и ругаясь, сделать что-то вместе. А вечером я нашла на столе гортензии… мои первые цветы.

– Похожие на тебя. Гордые. Нежные. Изменчивые.

Искры на волосах Аки загорелись ярче.

– Вот вы где! – Райден хлопнул Кацу по плечу, и тот чудом устоял на ногах. – Воркуете? Когда свадьба?

– Ты узнаешь вторым, – ответила Аки.

– А кто первым?

– Мой жених.

Райден захохотал.

– Ловлю на слове.

– А где Юкио? – спросил Кацу.

– Скоро появится, провожает сестёр домой. Он хотел обсудить изменение погоды, – голос Хранителя Юга стал серьёзен.

– Что-то известно о жемчужине? – спросила Аки.

– Нет, он и не говорит. Будет молчать, пока не припечёт. Этот отморозок свои проблемы привык решать сам.

– Совсем как ты? – Кацу прищурился. – Будто я не знаю, что ты появляешься фестивале только ради мастера Тетсуо.

– Рано или поздно я уговорю его перебраться ко мне.

– Отказы тебя не пугают?

– Ну, тебя же не пугают, – Райден посмотрел на Аки, которая прикусила губу, сдерживая смех.

В это время на террасе появился Юкио.

– Все в сборе, – Хранитель Востока щёлкнул веером.

– Как в старые времена, – сказал Райден.

– Видимся только на весеннем фестивале, – Аки тепло улыбнулась Хранителю Севера. – Почаще надо встречаться.

– Думаю, к этому и идёт, – в голосе Юкио проглядывала усталость. – Только повод не самый радостный. Кацу, ты понимаешь, о чём я?

– Да.

– О чём мы ещё не знаем? – в глазах лисицы мелькнуло пламя.

– Вишня стала засыхать. Пока только одна ветвь, но если дальше так пойдёт, последствия будут катастрофическими. Сила уходит из Долины. Ты что-то замечал, Райден?

– Проверю храмы.

– А я кленовую рощу. Это может быть как-то связано с похищенной жемчужиной.

– Да, я тоже так считаю, – ответил Юкио. – Погода взбесилась. Ветра сходят с ума. Мне с трудом удаётся контролировать их.

– Сходишь к отцу? – спросила Аки.

– Уже был. Он знает, но ничем не может помочь. Ветра подчиняются только клану Мацумото. Кьюби-доно встретился с Инари, но Богиня пока не нашла Фудзина. Если он не захочет, его никто не отыщет.

– Как поиски жемчужины?

– Всё ещё безрезультатно. Райден, ты следишь за якан?

– Спокойны, как никогда. Аж скучно.

– Чувствую, это затишье перед бурей, – Аки мрачнела на глазах.

– Ты права, – Кацу поцеловал кончики её пальцев, потянулся к запястью и получил по губам.

– Не меняешься.

– Главное, ты перестала хмуриться. А все проблемы решим. В своё время. Ну, гости дорогие, прошу в беседку, вас ждёт сюрприз. Вам понравится, обещаю.

– Время работать и время отдыхать, да, Кацу? – Юкио улыбнулся и зашёл последним.