Читать книгу: «Альтаир», страница 15

Глава 20. В лабиринте искажённых зеркал

Поверхность лужи – мир в едином числе, отразивший все оттенки жизни.

Лея проснулась от нежных прикосновений Соль. Малышка сидела рядом с ней на кровати, её маленькие губки касались лица Леи в тех местах, где еще виднелись следы от ссадин. Солнце мягко светило сквозь занавески, наполняя комнату теплым дневным светом.

– Мам, а тебе не больно? – тихо спросила Соль, глядя на неё большими, полными заботы глазами. – Я просто помню, как моя другая мама плакала, когда у неё на лице было это.

Слова малышки прошли по сердцу Леи, словно острый нож. Она сглотнула, не зная, что ответить. Ей хотелось защитить Соль от жестоких реалий, от её собственных переживаний и страданий. Но слёзы всё равно наполнили глаза.

– Мне немного больно, – произнесла она, вытирая слёзы рукавом. – Но это не то, что может нас остановить. Я сильнее, чем ты думаешь.

Соль прижалась к ней, обнимая её своими тонкими ручками. Лея ощутила, как тепло и любовь этой маленькой девочки проникают в самое сердце, согревая и иссушая её беспокойства.

– Ты не должна быть грустной, – прошептала Соль, покачивая головой. – Я ведь тебя люблю. Ты – моя мама!

Лея ловила её слова, словно спасительную нить в море своих чувств. Она прижала к себе Соль, наслаждаясь мгновением, когда их мир был полон простых, но глубоких эмоций. Малышка стала для неё источником света, её надеждой.

– Я тебя тоже люблю, – тихо ответила Лея, ощущая, как её сердце наполняется теплом. – И обещаю, что сделаю всё, чтобы ты была счастлива. Никто не заберёт у нас это счастье.

Соль взглянула на неё, и в её глазах блеснула искорка понимания. Лея понимала, что, несмотря на всё, у неё появился шанс изменить не только свою судьбу, но и судьбу этой маленькой девочки.

– Пойдем, я сделаю тебе завтрак! – скомандовала она, вставая с кровати и пытаясь привести свои мысли в порядок. Соль рассмеялась, её звонкий смех заполнил комнату, и на мгновение все её страхи и тревоги казались далекими, как тень за горизонтом.

Эти простые моменты скрепляли их связь, заставляя Лею понимать, что её бой – это не только борьба с врагами, но и борьба за право быть рядом с теми, кого она любит. Завтра был новый день, и она была готова встретить его с Соль в своём сердце.

Алехандро смотрел на своё отражение в заброшенном здании, где светящийся неон освещал его серебристые волосы и серьёзное лицо. Он знал, что Лея стала его главным оружием, его тройным козырем в опасной игре власти и обмана.

Он наблюдал за ней в тренировочном зале через скрытые камеры. Её движения были точными, почти механическими. Она больше не была наивной девушкой – перед ним была хладнокровная убийца, готовая разорвать любого, кто встанет на её пути.

– Она моя шахматная фигура, – прошептал Алехандро себе под нос. – Приманка для врагов и оружие для свержения.

Вдруг дверь скрипнула, и в комнату вошла Аурелия.

– Алехандро, ты снова наблюдаешь за ней? – спросила она, подойдя ближе. – Ты понимаешь, что делаешь её всё опаснее с каждым днём?

– Я знаю, Аурелия, – ответил он, не отрывая взгляда от мониторов. – Именно поэтому она так важна. Она идеальна. – он остановился на секунду, размышляя. – Но ты права, риски высоки.

Аурелия взглянула на экран, где Лея без устали отрабатывала удары.

– Она как запрограммированный механизм, – произнесла она, покачав головой. – Но не стоит забывать, что у неё ещё остались человеческие эмоции. Когда-нибудь они могут дать сбой.

Алехандро повернул голову и посмотрел на Аурелию, выразив сочетание уверенности и подозрения в своих холодных глазах.

– Ты сомневаешься в её лояльности? – спросил он, медленно сдвинув брови.

– Она полюбила Соль, как родную, прекрасно понимая, что она дочь бывших врагов. И я сомневаюсь в лояльности любого, кто был вынужден меняться под внешним давлением, особенно таким, – ответила Аурелия, пожав плечами и уставившись на экран.

Он обдумывал её слова несколько секунд, прежде чем ответить.

– Она не просто лояльна. Она знает, что без этого она никто. И пока она верит в нашу общую цель, она останется лучшим оружием, которое у нас есть, – уверенно проговорил Алехандро, кивая головой, как будто убеждая сам себя.

Аурелия вздохнула и посмотрела на экран ещё раз, где Лея остановилась и взглянула прямо в скрытую камеру, как будто чувствуя, что за ней наблюдают.

– Тогда давай надеяться, что твой тройной козырь сработает. Потому что если нет, все мы можем оказаться на обочине этой игры, – произнесла она, не отводя глаз от экрана.

Алехандро быстро повернулся к Аурелии, его уверенность на мгновение рассыпалась в прах. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого схватил телефон. Этот звонок, с самого начала кажется, стал зловещим предзнаменованием.

– Да, я слушаю, – произнес он, стараясь сохранить спокойствие в голосе, но одна линия трещала от напряжения.

Он кивнул, вслушиваясь в слова собеседника, ощущая, как холодная волна страха окутывает его. Он был готов к любому повороту событий, но то, что доносилось до него через телефон, заставило его сердце забиться быстрее.

– Не переживайте, я за вами приеду как только смогу, – сказал Алехандро с искусственной уверенностью, хотя внутри него разгоралась паника.

Атмосфера спокойная, вечернее солнце медленно опускается за горизонт, как будто кто-то пролил акварельные краски по небу. Мигель держит в руках гитару, и его пальцы осторожно касаются струн, как если бы он общался с давно любимым другом.

– Знаете, ребята, я наконец-то научился одной из песен, которую всегда играл Рафаэль, – он улыбается, тихо играя на гитаре. – Он бы, наверное, посмеялся надо мной, зная, сколько раз я ошибался.

– Главное, что ты не сдавался. Помнишь, как он говорил? «Стойкость – это то, что нас делает сильными». Мне кажется, он был бы горд, – отвечает Марко, расслабленно прислоняясь к старой стене.

– Да, Рафаэль всегда умел поднимать настроение. Иногда мне не хватает его шуток. Мне кажется, наша жизнь была бы ярче, если бы он был с нами, – добавляет Тара, оглядываясь на теплый свет, словно ждет увидеть там знакомую тень.

– Да, Рафи был не только нашим другом, но и учителем. Он умел видеть силу там, где её не замечали. Каждый из нас потерял что-то важное с его уходом, но, возможно, именно это и делает нас настоящими, – помолчав, задумчиво продолжает Аурелия, смотря вдаль.

– Как по мне, у него был дар – вдохновлять нас не унывать даже в самые темные времена. Иногда, когда я играю, мне кажется, что он где-то рядом, подсказывает, когда я снова совершаю ошибку, – замедляя игру, говорит Мигель.

– Ну и хорошо, что он не слышит, что ты прямо сейчас играешь, а то точно сделал бы пару колких замечаний! – с улыбкой замечает Тара.

Все смеются, и смех их льется, как свет, заполняя каждый уголок комнаты.

– Кто знает, может, где-то он нас и слышит. Но у нас есть другой путь – помнить о нем через музыку, – медленно произносит Аурелия.

– Точно. Наша история продолжается, и мы сами решаем, какой она будет. Звучит немного философски, не находите? – кивая, тихо говорит Марко.

– Марко, ты всегда философствуешь, когда вечер уходит в ночь. Но это и хорошо, – соглашается Тара. – Кстати, Мигель, сыграй еще что-нибудь. Пусть этот вечер запомнится чем-то особенным, – подмигивая, говорит она.

– Хорошо, только не ждите от меня шедевра, – Мигель улыбается и начинает играть более оживленную мелодию.

Их разговор превращается в музыку и воспоминания о дорогом друге, которого они больше не увидят, но память о котором продолжает жить в их сердцах, как негасимый свет этой теплой, душистой ночи.

Алехандро вошёл в комнату Леи и сдержанно, но уверенно начал разговор:

– Лея, я должен уехать, – произнёс Алехандро, его голос звучал словно воробей в жестоком ветре. Глаза встретились с её, и она заметила в них новую глубину – усталость, скрытую под маской непреклонности, которая была ему присуща. – У меня есть пятилетняя дочь. Она живёт с моей мамой, но я должен увезти их в Сицилию. Я единственный, кто может доверить тебе управление бандой.

Лея почувствовала, как мир вокруг неё распался на осколки. Информация о том, что у Алехандро есть ребёнок, застала её врасплох. Он всегда был такой замкнутый, такой неприступный, что никто из банды не мог даже предположить, что за этой бронёй скрывается такое уязвимое место.

– У тебя есть дочь? – прозвучало в её голосе потрясение, словно она только что узнала, что под небом есть звезды. – Почему ты никогда не говорил об этом?

Алехандро нахмурился, на его лице отразилась тень горечи – как если бы он вдруг столкнулся с собственными демонами.

– Никто не знал, потому что это моя слабость, – тихо произнёс он, и его слова напоминали шёпот зимнего ветра. – Я не мог позволить себе такую роскошь в нашем мире. У меня также была жена…

Лея заметила, как его руки дрогнули, как будто невидимая тяжесть давила на его плечи. В этот момент она начала понимать, что за суровой маской скрыто что-то более глубинное.

– Что случилось с ней? – осторожно спросила она, как будто боялась нарушить тонкую нить воспоминаний.

– Два года назад её убила другая банда, – сказал он, его голос стал ещё тише, словно стекло, оставшееся в пронзительном холоде. – Они узнали о её существовании и использовали её, чтобы добраться до меня. Я переступил через черту, и это стоило мне её жизни.

Лея смотрела на Алехандро, её сердце сжималось от сочувствия и ужаса. Прямо сейчас она понимала, что стоять у руля банды будет огромной ответственностью, но теперь, зная его трагическую историю, она чувствовала непередаваемую обязанность помочь ему.

– Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы защитить нашу семью… и твою, – твёрдо произнесла она, смотря ему в глаза, в которых отражались сомнения и надежды.

Алехандро отступил на шаг, словно взвешивал её решимость. Его взгляд стал более мягким, но не менее настороженным.

– Это будет трудно. Тебе придётся быть сильной. И теперь, когда ты знаешь мою тайну, – он сделал паузу, всматриваясь в её глаза в поисках уверенности, – ни при каких обстоятельствах ты не должна её выдавать.

– Я понимаю, – ответила Лея, её глаза блестели от решимости, как звёзды в безоблачную ночь. – Я буду защищать твою семью, как свою собственную.

Словно груз ответственности, что сполз с плеч Алехандро, задышал легче. Он знал, что оставляет банду в надёжных руках.

– Хорошо. У нас есть немного времени, чтобы подготовить тебя к этой роли, – сказал он, возвращаясь к привычному деловому тону, но между ними теперь витала новая энергия. – Мы начнём немедленно.

– Алехандро, – с нежностью произнесла Лея, её голос дрожал от волнения. – Я понимаю, что у тебя есть важные дела. Но не могу не попросить… Позаботься о Соль. Дай ей возможность поехать с вами. Она немного старше твоей дочери, и я уверена, они сдружатся.

Алехандро прищурился, обдумывая её слова. В его взгляде промелькнула искра понимания, и он медленно кивнул.

– Да, я согласен. Это будет неожиданным союзом, но, возможно, именно этого сейчас вам обеим не хватает. А сейчас давай начнём с главного.

Лея почувствовала, как в сердце разливается тепло. Их пути пересекались, как два острова на бескрайнем море, и она знала, что вместе они справятся с любой бурей.

Лея была готова стать правой рукой Алехандро, они собрали всех ребят в одной комнате. С крепким лицом и холодными глазами, Лея стоит перед собранием банды.

– Мы потеряли много, но мы не сломлены, – её голос резонирует, наполняя бандитов уверенностью. – Рафаэль погиб, но он бы хотел, чтобы мы продолжили его дело.

Алехандро не сводит с неё взгляда, оценивая её каждое слово. Он знал, что она станет сильной, но теперь она показывала силу, которую он не мог предвидеть.

– Поймите, здесь нет места слабости, – говорит она, стоя перед членами банды. Они дрожат под её суровым взглядом, зная, что одно неверное движение может стоить им жизни.

Лея стоит перед собранием банды, её слова проникают глубоко, пробуждая дремлющую решимость в сердцах.

Айла первой решается задать вопрос:

– Что нам нужно сделать, чтобы вернуть прежнюю силу? – её голос дрожит, но в глазах горит решимость.

Лея смотрит на неё с одобрением и отвечает:

– Прежде всего, нам нужно вернуть дисциплину. Мы слишком расслабились. С сегодняшнего дня никаких ошибок. Я лично буду следить за каждым из вас.

Сэм нахмурился:

– Мы все знаем, что стало с Рафаэлем. Это не просто потеря. Как мы можем быть уверены, что это не произойдет снова?

Алехандро наконец вмешивается, его голос глубокий и уверенный:

– Именно поэтому Лея теперь моя правая рука. Она знает, что делает. Мы все должны верить в её руководство.

Аурелия кивает, затем оглядывает остальных:

– Нам нужно больше тренироваться. Мы слишком долго сидели без дела. – её слова находят отклик у Марко и Тары, которые согласно кивают.

Марко добавляет:

– Да, нужно вернуться к основам. Биться насмерть за каждого из нас. Как раньше.

Мигель поднимает руку, привлекая внимание:

– И что с новыми рекрутами? Мы можем доверять им?

Лея перемещается взглядом по новой группе, её глаза сверкают ледяным холодом:

– Я проверю каждого лично. Каждый, кто покажет слабость, будет немедленно изгнан. Никакой жалости.

Сэм пытается протестовать:

– Но некоторые из них еще не успели показать себя…

Лея перебивает его:

– Здесь нет времени на проявления слабости, Сэм. Мы должны быть уверены в каждом из нас. Иначе мы никуда не придем.

Хавьер, всегда спокойный и рассудительный, наконец произносит:

– Нам нужно объединиться как никогда раньше. Только так мы сможем выжить и вернуться к нашему прежнему могуществу.

Рауль скептически покачивает головой, но Габриэль кладет руку ему на плечо:

– Хавьер прав. Мы все здесь одной целью. Настало время вспомнить, кто мы есть.

Лея делает последний шаг вперед, поднимая руку, чтобы привлечь внимание:

– Итак, с этого дня мы начинаем новую эру. Эру без жалости и прощения. Эру силы и единства. Вы со мной?

В ответ раздается одобрительный гул. Каждый из них знает, что это не просто слова. Это новый курс, который они обязаны поддержать, чтобы выжить и победить.

Глава 21. Загадка чёрной звезды

За громом жизни скрывается шёпот сердца, звучащий в унисон с тайной бытия.

Перед отъездом Алехандро дал Лее парочку заданий для того, чтобы она вспомнила то, кем являлась на самом деле. Первый его ход заключался в том, чтобы отправить Лее задания – убийства, каждое из которых должно было стать испытанием, а из каждого испытания она должна была выйти сильнее, чем раньше.

В темном углу заброшенного склада, Лея стояла перед своей первой жертвой – мужчиной средних лет, закутанным в дорогой костюм. Его глаза, полные паники, блестели в лучах тусклого света.

Она глубоко вздохнула, чувствуя, как адреналин закипает в её венах. Лея ненавидела этот момент, и осуждала себя за то, что была вынуждена выполнять волю Алехандро. Внутри неё продолжала биться старая Лея – та, что мечтала о простой жизни, о дочери, свободной от насилия и страха.

Но сейчас? Сейчас она должна была подыгрывать. Каждый шаг, каждое движение – всё должно было говорить о её безжалостности, о том, что она снова стала тем, кем была, когда-то безжалостным бойцом. Она чувствовала, как в ней закипает старый инстинкт – инстинкт выживания, укоренившийся глубоко в её душе.

Мужчина в дорогом костюме осознал, что это его последний час, и в его глазах засияла паника. Это было совершенно неважно для Леи. В её душе раздавался внутренний крик, призывающий к человечности, к жалости, но она прижимала губы вплотную, подавляя эти чувства. Она должна была быть сильной, она должна была выполнить его приказ, чтобы завоевать доверие Алехандро.

Сражаясь с внутренним конфликтом, Лея направила внимание на свою жертву. Она увидела себя в его страхе – кто-то, от кого ждут, что он должен что-то сделать, чтобы выжить. Но она не может позволить себе сомневаться. Всё, что ей нужно было сейчас, это выполнить свою задачу.

«Это всего лишь испытание», – напомнила себе она. И в этот момент, когда она смотрела в ненавистные глаза, вскоре побелеющие от ужаса, Лея сделала шаг вперед, готовясь показать миру, на что она способна, пытаясь при этом не потерять себя. Но в глубине её души продолжали шептать мечты о свободе и надежде, что когда-нибудь она сможет уйти от всего этого, обняв свою дочь.

– Пожалуйста, не надо! Я заплачу. Я… – начал он, но Лея показушно перебила его:

– Твоя жизнь – расплата за твои грехи, – произнесла она, её голос был холоден и безучастен.

Она подошла ближе, держа нож в руке, и без промедления вонзила его в грудь мужчины. Его крик пронзил мёртвую тишину склада, а кровь заливала бетонный пол. Лея повернула лезвие, как бы лишаясь всей своей человеческой сущности, и вынула его с ещё большей жестокостью.

– Свидетели должны знать, что ждет тех, кто пойдет против нас, – тихо прошептала она, наклонившись к умирающему мужчине. Его глаза постепенно закрывались, погружаясь в вечную темноту.

Она поднялась и направилась к выходу, не оглядываясь. В её голове звучал голос Алехандро, повторяя: «Ты – наше лучшее оружие».

Каждая новая цель была выбрана неслучайно. Это были не просто жертвы, но и свидетели, способные пролить свет на его дела. Одна из них заработала миллионы на торговле людьми и никогда не снисходила к мольбам о пощаде. Лее и Раулю было приказано действовать с особой жестокостью, их задание – сделать это показательно, и они это сделали.

Утром тело наперсника было найдено в критическом состоянии, изуродованное до неузнаваемости. На стене рядом с ним было выведено кровавое послание: "Никто не укроется от своей судьбы". Полиция была шокирована жестокостью преступления, но это было только начало.

Алехандро сидел в полутёмной комнате, рассматривая карту своих врагов, размеченную цветными метками. Лея и Рауль вошли тихо, их глаза горели холодным светом.

– Всё выполнено, – произнесла Лея, бросив на стол фото изуродованного тела. – Его страхи оказались оправданными.

– Отлично, Лея, – Алехандро поднял взгляд и кивнул. – Ты всегда знаешь, как заставить людей говорить, даже после их смерти. Рауль, следующая цель уже выбрана?

Рауль кивнул и достал другую фотографию.

– Как насчёт Джеймса Рэдфорда? Бывший прокурор, который теперь работает на наших конкурентах. Он знает слишком много, – он бросил фотографию на стол. – Мы можем использовать его знания и слабости в свою пользу.

– Рэдфорд, значит… – Алехандро задумался. – Его месть сложнее. Он ещё не упал полностью в тень.

– Зато он думает, что безопасен, – холодно улыбнулась Лея. – Как только он почувствует себя неуязвимым, мы ударим.

– Хорошо, – Алехандро встал и подошёл к карте, отметив Джеймса красной меткой. – Вы знаете, что делать. Действуйте немедленно.

Лея и Рауль коротко кивнули и исчезли в полумраке комнаты. Алехандро остался один, его руки нервно сжались вокруг кресла.

В его мыслях всё время крутилась одна идея: Джеймс Рэдфорд мог знать больше, чем предполагали. В последние дни шли слухи о том, как кто-то тайно проникал в их логово, оставляя за собой следы, которые лишь усиливали тревогу Алехандро. Если Рэдфорд действительно что-то знал, это меняло игру. Он не мог позволить, чтобы его враг остался в безопасности.

Ночь в загородном доме Рэдфорда проходила тихо. За окном слышался только шелест листвы и отдаленные звуки ночных птиц. Джеймс сидел в своём кабинете, погруженный в документы, не подозревая, что его мир вот-вот перевернётся.

Вдруг свет погас, и тишину прорезал шорох. Джеймс резко поднял голову и, дрожа, потянулся за пистолетом, лежавшим на столе.

– Кто здесь? – закричал он, пытаясь поймать хоть один звук в темноте.

Из тени возникли фигуры Леи и Рауля. Их глаза сверкали холодным светом, и Джеймс почувствовал, как страх сжимает его горло.

– Ты обернулся слишком поздно, Джеймс, – спокойно прошептала Лея, приближаясь. – Алехандро хотел передать тебе привет.

Рэдфорд поднял пистолет, но его рука дрожала.

– Но… зачем? Я знаю каждую мелочь о вас, я мог бы быть полезен!

Рауль усмехнулся, раскрывая нож в руках.

– Твоя полезность уже истекла. Но сегодня твой день, Джеймс. Ты станешь игрушкой в наших руках.

Лея сноровисто связала Джеймса, а Рауль добавил инъекцию седативного средства. Крик Джеймса прорезал тишину загородного дома. Но там, где были Лея и Рауль, осталась лишь безмолвная ночь.

Когда Джеймс проснулся, он был прикован к стулу в темной комнате. Его голова гудела, а перед глазами плавали цветные пятна. Лея и Рауль стояли перед ним, пристально наблюдая за его пробуждением. Свет от единственной лампы резал глаза, выбивая все мысли из его головы.

– Доброе утро, Джеймс, – произнесла Лея, склонившись к нему. – Ты провел замечательную ночь, но настоящие неприятности только начинаются.

Рауль подошел ближе, его лицо освещалось зловещим светом лампы. В его руках блестел всё тот же нож, что так пугал Джеймса накануне.

– Расскажи нам всё, что ты знаешь о своих новых друзьях, – приказал Рауль, его голос звучал угрожающе спокойно. – И, возможно, ты проживешь немного дольше.

Лея склонилась к уху Джеймса, её дыхание обжигало его кожу.

– Мы будем очень терпеливыми, Джеймс, – прошептала она, её голос был полным яда. – Но каждый час молчания принесет тебе столько боли, сколько ты не можешь себе представить.

Джеймс зажмурился, пытаясь собраться с мыслями. Он знал, что их жестокость не знает границ, и что любая попытка сопротивления обернется еще большими страданиями. Ответ был очевиден: он должен говорить.

Джеймс глубоко вздохнул, стараясь подавить страх и боль, пробивающие его тело. Он знал, что любая лишняя секунда молчания может привести к ужасающим последствиям. Собрав волю в кулак, он начал говорить, его голос дрожал, выдавая внутреннее напряжение.

– Я… они на самом деле не друзья, – начал он, проглатывая каждое слово, как горькую пилюлю. – Я встретил их недавно. Они просто наняли меня для одного дела. Я не знаю их хорошо.

Лея и Рауль обменялись взглядами, в их глазах светилась холодная решимость. Лея кивнула Раулю, и тот, без промедления, приблизился к Джеймсу, держа нож наготове. Острый клинок блестел в свете лампы, как символ приближающейся боли.

– Этого недостаточно, Джеймс, – мягко сказала Лея, её голос прозвучал, как шелест змеи. – Нам нужны имена, адреса, все подробности. Ты должен говорить честно, иначе наша терпимость быстро иссякнет.

Джеймс сглотнул, чувствуя, как холодный пот стекал по его спине. Он осознал, что от него не отстанут просто так. Жесткие взгляды Леи и Рауля оставляли его без вариантов, кроме как продолжать. В груди разгоралась паника, но он знал, что выхода нет.

– Хорошо, хорошо, – пролепетал он, стараясь контролировать дрожь в голосе. – Их зовут Майкл и Лорен. Они сказали, что им нужна помощь с одним делом, и это все, что я знаю. Мы встретились в баре „Золотая эра“, они подходили ко мне несколько раз.

Рауль слегка наклонил голову, впиваясь взглядом в Джеймса, как хищник перед прыжком. Лея же просто склонила голову набок, словно обдумывая следующую фразу. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая только учащенным дыханием Джеймса и гулом электрической лампы.

– Это конец, Джеймс? – спросила Лея, её голос был мягким, но в нем явно слышалась угроза. – Мы здесь не для игр. Если ты хочешь сохранить хоть что-то из своей жалкой жизни, должно быть больше информации. Адреса, контакты, любые мелочи могут быть полезны. По-настоящему подумаешь дважды, прежде чем говорить.“

Джеймс почувствовал, как горло сжалось от страха. Промелькнувшая мысль о побеге растаяла под давлением тяжелых взглядов. Он знал, что любое его движение, любое неверное слово может стать последним. Нервно сглотнув, он закрыл глаза на мгновение, восстанавливая дыхание и пытаясь вспомнить все детали их встреч.

– Хорошо, я вспомнил что-то ещё, – проговорил Джеймс, чуть успокоившись. – У Майкла всегда был при себе маленький карманный нож с инициалами M.L. На обратной стороне ручки выгравированы какие-то старинные символы, не могу точно сказать, что они значат. Лорен упоминала, что живет где-то возле доков. Кажется, у неё есть брат, который работает на одну из рыболовных компаний.

Лея кивнула, явно размышляя над услышанным, а Коготь продолжал пристально смотреть на Джеймса, не ослабляя своего напряженного взгляда. В комнате повисло ощущение зловещего ожидания, словно часы замедлили свой ход. Джеймс почувствовал, как стены сужаются вокруг него, и каждый его вдох давался всё тяжелее.

– Правильно, Джеймс, – наконец сказал Рауль, его голос был низким и холодным. – Ты понимаешь, что от правды зависит твоя жизнь. Продолжай в том же духе, и, может быть, у тебя есть шанс выбраться из этого живым. Но помни, нам нужны все детали. Мы не потерпим ошибок.

Джеймс снова открыл глаза и увидел, как Лея подходит к нему, в её руке мелькнуло что-то металлическое. Это был небольшой скальпель, остро заточенный и холодный, сверкающий в слабом свете комнаты. Сердце Джеймса забилось быстрее, и он почувствовал, как волна страха накрывает его с головой.

– Ты помнишь что-то ещё, Джеймс? – спросила Лея, её голос теперь был ещё более ледяным и жестким. – Если нет, нам придется освежить твою память.

Она сделала шаг ближе, и Джеймс почувствовал злой холод от её присутствия. Руки у него стали потными, а в голове пронеслись сотни ужасных сцен, каждая из которых заканчивалась его агонией. Он не мог позволить себе ошибиться, но и больше ничего не помнил.

– Я… говорю правду, – заикаясь, произнес он. – Это всё, что я знаю. Больше ничего.

Лея холодно улыбнулась и, не сказав ни слова, резко коснулась лезвием скальпеля его кожи. Джеймс застонал от боли, когда на его руке появилась глубокая, кровоточащая рана. Она не вынула лезвие сразу, играя с ним, словно это был скрипичный смычок, создавая мучительные звуки агонии.

– Вспомни. – Лея резко бросила свой голос, её глаза горели яростью. – Вспомни, или ты пожалеешь об этом.

Джеймс почувствовал, как по его спине потекла ледяная капля пота. Ему хотелось кричать, умолять о милосердии, но он знал, что это бесполезно. Лея не остановится, пока не получит всё, что ей нужно – или пока не заберет его жизнь.

– У Майкла ещё была привычка… – начал Джеймс, сквозь зубы безуспешно стараясь скрыть боль, – оставлять записки в кабинете шефа полиции. Я видел его там пару раз, когда он думал, что никто не смотрит.

Лея снова задумалась, но не отпускала скальпель. Её внимание стало ещё более сосредоточенным, и она явно искала подтверждение в словах Джеймса.

– Дальше, – проговорила она, её голос был похож на режущий холодный ветер. – Это хорошее начало, но нам нужно больше.

Рауль продолжал наблюдать, не отрывая от Джеймса своих стальных глаз. В комнате повисло напряжение, и Джеймс понял, что каждый его следующий вдох может стать последним.

Тем временем, в другом конце комнаты, Алехандро, как волк на охоте, следил за Леей. Он заметил изменения в её поведении, как осенние листья, настойчиво покидали ветви, и понимал, что её вера в их общее дело может начать колебаться. Он знал, что в этой игре ни прощения, ни милосердия не было, а каждая ошибка могла стать фатальной.

Часто, когда Лея погружалась в выполнение его указаний, Алехандро присматривал за её дочерью Соль. Она напоминала ему о его собственной дочери, словно отражение в воде, и в нём зарождались непонятные мысли. Каждый взгляд на Соль заставлял его сердце сжиматься, наполняя его воспоминаниями о радости и покое. Ему часто снились сны, где он распустил свою банду, оставив все тени прошлого позади, и остался вместе со своей дочерью, своей мамой, Леей и Соль. Они были счастливы, словно свободные птицы, парящие в безоблачном небе, вдали от мрачных реалий жизни.

Алехандро понимал, что такие мысли – это зыбкий песок, на котором не стоит строить будущее. Но, как свет в тёмной ночи, они продолжали притягивать его, обещая мир, о котором он так давно мечтал. Он знал, что должен сохранять хладнокровие, ведь в этом жестоком мире дружба и доверие были лишь иллюзией, надеждой на лучшую жизнь среди шершавых камней судьбы.

Джеймс превратился в живой кошмар, его тело содрогалось от боли, а разум плавился в хаосе. Сильное давление со стороны Леи и Рауля разрушало все его надежды на спасение, и чем больше деталей он вспоминал, тем ближе становился конец его мучений.

Каждый новый день был испытанием не только для неё, но и для всей банды. Жестокие тренировки, суровые проверки преданности и сплочённые действия стали повседневной нормой. Лея лично следила за каждым новым рекрутом, проверяя их на прочность так же, как когда-то проверяли её. Новое утро начиналось с изнурительных тренировок, заставляющих каждого члена банды выкладываться на полную.

Айла, показывала значительные успехи. Её решимость укрепилась, и она не отступала ни на шаг, даже когда другие могли сломаться. Именно её примеру следовали новички, вдохновляясь её упорством и уверенностью.

Тара и Марко полностью посвятили себя тренировкам. Именно их энтузиазм стал движущей силой для остальных. Они воссоздали старую тренировочную программу, добавив новые элементы, чтобы адаптироваться к современным вызовам. Их подход возвращал чувство командного духа и силы.

Мигель, следуя своему вопросу о новых рекрутах, проявлял бдительность и осторожность. Он создавал дополнительные проверки и испытания, чтобы каждый, кто присоединялся к ним, был на вес золота. Его подход исключал малейшее проявление слабости.

Сэм, несмотря на свой протест, изменил своё отношение. Он понимал, что строгие меры необходимы для выживания банды. Теперь он сам стал примером силы, поддерживая новичков и укрепляя их дух.

Хавьер, как всегда, оставался голосом разума. Его спокойствие и рассудительность помогали гасить конфликты и направляли энергию всей банды в нужное русло. Он умел увидеть потенциал в каждом и использовать его на благо всей группы.

Рауль, несмотря на свой скептицизм, был вынужден признать правоту своих товарищей. Поддержка Габриэля помогала ему видеть яснее и действовать решительнее. Его сила и упорство становились ключевыми элементами в выполнении задач.

Габриэль, не только поддерживающий Рауля, но и всех остальных, стал связующим звеном группы. Его вера в общий успех и настойчивость вдохновляли остальных. Он помогал каждому найти своё место и понять важность их роли.

Лея же, неустанно следила за каждым шагом своей команды, как охотничья сова, выжидающая момент, чтобы нанести решающий удар. Её лидерство было безупречным, подобно строгой симфонии, где каждая нота имеет своё место, а каждая ошибка может стать роковой. Она знала, что ни малейшее отклонение от плана не может быть предосудимым; даже ветер перемен должен подчиняться её воле. Жестокие проверки преданности, подобно испытаниям стихии, вызывали страх и уважение, но она понимала, что это необходимо для выживания их банды, как огонь, без которого не зажжётся жизнь.