Читать книгу: «Жизнь «второго сорта»? Как принять жизнь такой, какая она есть», страница 3

Многие наши «ситуации второго сорта» напоминают эту, особенно если мы попадаем в них уже не детьми. Они для нас как нехоженые морские пути, полные встречных течений и водоворотов. Мы попадаем в новый для нас мир и теперь предстоит неоднократно делать сложный выбор. У меня есть друг в Нью-Йорке, работающий там адвокатом, и его постоянно мучит вопрос: «Как мне сегодня обойтись без вранья и не потерять при этом работу?» У меня есть еще друг, который громогласно выступал против повторного брака для разведенных. Затем его собственная дочь вышла замуж за разведенного, и он, благодаря дочери, попал в мир «второго сорта».

Мир «второго сорта» становится опасным, если мы сворачиваем с пути, которым шел Даниил. Это путь адаптации и осознания, что в этом мире я должен идти на компромиссы, знать, где нужно быть твердым, а где можно вести диалог. Жесткая позиция, заключающаяся в том, что мы будем жить так же, как жили раньше – независимо от обстоятельств, – может показаться привлекательной и даже смелой, но может стать и опасной. Отрицание того факта, что мы попали в мир «второго сорта», может привести к тому, что этот мир станет господствовать над нами и в конце концов поглотит нас. Мы должны смотреть без страха в лицо болезни, вести диалог с новым и трудным для нас коллегой, принимать вызов могущественных сил тьмы, чтобы мир «второго сорта» не расколол нас надвое. Даниил справился с этой задачей; Вавилон не выбил почву из-под его ног и не расколол его. Благодаря способности смотреть без страха в лицо новой реальности, ему постепенно удалось сделать Вавилон частью своей жизни, и в конце концов Вавилон потерял над ним свою власть.

Делай свое дело хорошо

По окончании тех дней, когда царь приказал представить их, начальник евнухов представил их Навуходоносору. И царь говорил с ними, и из всех отроков не нашлось подобных Даниилу, Анании, Мисаилу и Азарии… (Дан. 1:18,19).

Даниил и его друзья бросились в эту вавилонскую «второсортную» жизнь. Так или иначе они стали открыто служить Вавилону. Они влились в этот мир, несмотря на то что не желали там жить, и Вавилон был всем тем, что они легко бы могли счесть для себя «невозможным». Иудеи демонстрировали «мудрость» и «понимание», и происходило это, когда они служили обществу с абсолютно чуждой для них культурой. Для иудеев быть «мудрым» не значило быть сообразительным и умным. Для них «мудрость» всегда ассоциировалась с набожностью и подразумевала постоянную ответственность перед Богом. Эти иудеи отдавали лучшее, что получили от Бога, и отдавали это обществу, которое было очень далеко от их Бога. Возможно, ими и двигало прежде всего желание избежать смерти, и наилучшим способом достигнуть этого было служить с воодушевлением, но их история показывает, что в любое время они были готовы встретить смерть.

Этот удивительный пример является показательным для нас всех. Вместо того чтобы убежать от мира «второго сорта», они вступили с ним в контакт и отдали ему лучшее, что могли дать. Они двинулись к центру вулкана, к источнику бури, в пучину всех своих страхов. Для этих людей, чтобы смотреть без страха в лицо Вавилону, нужно было стать искусными и влиятельными членами данного общества, а не быть обособившимися чужаками. Выбрав этот путь, они отказались от обид, жалости к самим себе, негодования и самоедства. Вавилон был местом неурядиц, боли и разочарования, но они не повернулись спиной к этому языческому миру. Будучи служителями Божьими – в равной мере и в Иерусалиме, и в Вавилоне, – они вынуждены были проявить себя в этом мире с лучшей стороны.

Христиане легко уклоняются от подобной ответственности. «Сепаратистское» мышление, которое я сейчас имею в виду, выглядит примерно так. Христиане воспринимают себя служителями святого Бога. Получается, однако, так, что в офисе или на производстве им приходится работать среди людей, которых они воспринимают как безбожников. Им кажется, что, служа миру «второго сорта», они не служат Богу. В результате они чувствуют себя как бы «пророками для самих себя». Христиане остаются обособившимися чужаками, которые выглядят немного странно, но остаются чистыми. К сожалению, они не всегда так чисты и часто проявляют гордость, осуждают других и отстраняются от людей, среди которых они призваны быть солью и светом. Даниил и его друзья приняли реальности Вавилона. Они глубоко погрузились в его культуру и вышли победителями.

Глава 4
История Лан

Я только что вернулся из поездки в Турцию и должен был дома заняться своей работой. Жена и наша квартирантка уже ушли на работу, когда вдруг зазвонил телефон. К моему большому удивлению, человек на другом конце провода спросил: «Могу ли я поговорить с китайской девушкой, которая остановилась у вас в доме?» Я ответил ему, что у нас нет никакой китайской девушки – должно быть, он ошибся номером. Я вернулся к своей работе, но спустя две минуты телефон зазвонил вновь. Это был тот же человек с тем же вопросом. Я сказал то же самое, что и в первый раз, но чуть более тверже. Он извинился и сказал, что был уверен, что телефон у него правильный, я же постарался уверить его, что он ошибся.

Доклад для конференции был уже наполовину готов. Думая о чем-нибудь, я иногда начинаю бродить по второму этажу нашего дома. Я встал из-за стола и медленно пошел по коридору. Решил зайти в нашу свободную спальню, чтобы посмотреть на поле, которое находится за нашим домом. Оно не вызывает большого вдохновения, но это лучше, чем смотреть на большой жилой дом из моего кабинета.

Я открыл дверь – на кровати лежала китайская девушка. Она с сонным видом подняла голову с подушки, я быстро извинился за беспокойство, голова ее опустилась на подушку, я закрыл дверь. Состояние мое было почти шоковое. Кто она такая? Откуда пришла? Почему человек, говоривший по телефону, знал, что она живет в моем доме, а я нет? Кто, вообще, этот человек, который знал о моем доме больше, чем я? Как это случилось? Может быть, она спустилась в нашу запасную спальню с небес?

Я позвонил жене и спросил ее: «Шила, ты что-нибудь знаешь о китайской девушке, живущей в нашей запасной спальне?»

«А! – ответила она, – разве я тебе ничего об этом не говорила? Пока ты был в Турции, мы договорились о том, что Лан будет жить у нас в доме. Это подруга Кейт».

Кейт была нашей квартиранткой; она и моя жена все заранее устроили, но не побеспокоились о том, чтобы рассказать мне. Они обе сошлись во мнении, что это моя вина, так как я слишком много путешествую, и в этом есть доля правды. Итак, кто же была эта таинственная китайская девушка?

Спустя некоторое время мы узнали удивительную историю Лан. Она действительно была китаянкой, но она не спустилась с небес; она родилась во Вьетнаме. Когда Лан было семь лет, она и ее семья оказались на лодке в Южно-Китайском море – продав все свои пожитки и отдав земельный участок государству, они присоединились к беженцам, отплывавшим на лодках в Гонконг. В то время во Вьетнаме преследовали китайцев, и родители Лан поняли, что пора пожертвовать многим и уехать. Они наверняка понимали, что у них уже никогда не будет прежней жизни. Проведя в море неделю, они добрались до Гонконга. Их поместили в лагерь для беженцев, где они вынуждены были ждать, пока, в результате бюрократического процесса, им не подберут какую-нибудь западную страну, которая сможет их принять. Для Лан и ее семьи таким местом стала Англия. Когда семилетняя девочка наконец прибыла в эту страну, она, будучи беженкой, уже пережила весь драматизм и боль миграций конца XX века.

Попав в Англию, Лан смогла быстро адаптироваться к новому окружению. Она была и остается очень смышленой. Когда говоришь с ней спустя двадцать лет после ее приключений в Южно-Китайском море, начинает казаться, что беседуешь с человеком, родившимся и получившим начальное воспитание в Англии. Между прочим, Лан говорит по-английски лучше, чем многие, для кого этот язык родной. Она восприимчива и умна. Когда, в конце концов, она оказалась в Центральной Англии, там нашлась семья, которая проявила к ней особый интерес. Благодаря решимости их дочери, школьной подруги Лан, семье удалось ввести ее в свой домашний круг и оказать на нее благотворное влияние. Их теплота и открытость позволили Лан понять британский образ жизни и мышления; кроме того, они обеспечили для нее безопасное пространство для существования. Хотя у Лан лично дела в эти годы адаптации шли хорошо, переходный период для других членов ее семьи был очень тяжелым. Они так полностью никогда и не оправились от боли и сумятицы пребывания в мире «второго сорта».

Годы отрочества у Лан были замечательными. У нее были необходимые умственные способности, красноречие и социальные навыки, чтобы великолепно проявить себя в университете и затем поступить на работу в маленькую издательскую компанию. Как и многие представители китайской диаспоры, она очень быстро продвигалась по социальной лестнице. Именно во время этого продвижения воспоминания о том, кем и где она некогда была, стали подрывать ее уверенность в себе. Настоящая борьба, вызванная перемещением в географическом пространстве, для Лан началась спустя пятнадцать лет после того, как это перемещение фактически состоялось.

Лан приходилось сталкиваться с некоторыми проявлениями расизма на протяжении всей своей жизни. Она всегда была частью меньшинства: во Вьетнаме – китаянкой, в Гонконге – беженкой, в Англии – эмигранткой, бежавшей на лодке из Вьетнама. У нее есть навыки и опыт выживания; это навыки, которые приобретаются меньшинствами для того, чтобы маневрировать в культуре большинства и преуспевать там. Хотя расизм и присутствовал в ее жизни, он никогда не был самой большой проблемой. Набираясь опыта, она научилась адаптироваться к окружающей публике и давать им то, чего от нее ожидают. Дома она исполнительная дочь, на работе – увлеченный профессионал, а со своими друзьями – настоящая женщина. У многих азиатов есть подобные способности. Однако за приобретение и развитие таких способностей нужно заплатить определенную цену, и цена эта – самобытность. Необходимость адаптироваться к разной публике может разбить вашу жизнь на несколько отдельных фрагментов, которые, кажется, так никогда и не стыкуются. Может возникнуть ощущение, что «тебя самого», куда можно «вернуться домой», не существует; приходится жить, изнуряя себя постоянной необходимостью что-то из себя изображать и адаптироваться.

Беседуя с Лан о ее жизни, я полагал сначала, что главной ее проблемой в «ситуации второго сорта» в Англии была ее национальность. К моему удивлению, это оказалось не так. Самой большой ее проблемой было то, что может появиться и без смены страны обитания, – чувство глубокой ответственности за свою семью. Вполне вероятно, что в результате миграции у нее обострилось чувство ответственности, однако то, что она чувствует в Англии, она вполне могла бы почувствовать и во Вьетнаме.

Сегодня Лан преуспевающий специалист, работающий в международной корпорации. Она – тот тип человека, которого вы хотели быть иметь среди своих друзей, человек, к которому можно обратиться в тяжелые времена, зная, что он поможет тем, что у него есть. Она умеет хорошо слушать, у нее есть редкая способность сосредоточиться на интересах другого, и спустя полчаса разговора с ней начинаешь поражаться ее глубине и зрелости.

Как Лан удалось пройти испытание изгнанничеством, да еще решая при этом проблему своей самобытности и испытывая обостренное чувство ответственности за семью, братьев и сестер? Ответ для Лан совершенно ясен. Причина успешного преодоления в своей жизни всех препятствий – то, что она называет «общением с Богом один на один». Самое главное – она всегда прибегает к Божьей помощи. Она действительно может спокойно положиться на Божью любовь, зная, что Он поведет ее в нелегкие времена, потому что Он всегда вел ее. Она видела, как с ней случалось плохое, и видела, как Бог преобразовывал это плохое в нечто хорошее и полезное. Именно эта простая, но глубокая духовность так примечательна в Лан. Она не особенно дисциплинирована в молитве, однако все же старается молиться, потому что всегда обращалась за поддержкой к Иисусу. Он, Кто Сам был изгнанником, полностью понимает ее мир, когда никто другой не понимает. Другие беженцы, оказавшись в Англии, описывают свой опыт так, будто живут со страшной болезнью и не способны испытывать радость в своем мире «второго сорта». Лан смогла открыться «альтернативе второго сорта» и поэтому живет хорошо.

Нет сомнения, что ее талант и ее друзья сыграли большую роль в том, что мир «второго сорта» стал для нее местом самореализации. И, тем не менее, в основном ее поддерживала и «подпитывала» одна простая практика: Иисус говорил Лан и Лан говорила Ему в ответ. Вдвоем они делают это уже многие годы.