Высшие альфачи

Все события и персонажи, описанные в данном произведении, вымышлены, любые совпадения или сходства с реально живущими или когда-либо жившими людьми, а также с реально произошедшими событиями случайны.

За нарисованную обложку специально для данного произведения огромное спасибо Олегу Зайкину. Его страничка: https://vk.com/papazolart

Высшее начало

Он лежал на простыне из травяной беспорядочной зеленой массы, что покрывала весь простор его воображения до самых горизонтов.

Ему было хорошо, даже очень, но это не могло сравниться с чувством бескрайнего удовольствия, которое досталось ей, лежащей рядом с ним.

– Магия, – прошептала она довольно. – Магия исчезла.

Он это слышал. Слышал часто, слышал много, но никогда не уставал от подобных россказней. Действительно, магия исчезла, испарилась, истончилась, а он теперь лежит и думает о вечном.

– Ну и хрен с ней! – рассмеялся он, затягиваясь новой порцией отборного вещества.

– Да, – последний раз промурлыкала она ему в ухо перед тем, как исчезнуть окончательно.

Они договорились. Это был последний раз. Она вежливо попросила его разорвать привычный круг бытия и найти ее сестер. А он не смел ей отказать.

Сложно отказать девушке, чья кожа сливается с ярко-сочным цветом травы. Принимая во внимание также, что травы до ее появления не было – она проросла вместе с ее любовью.

Парень смеялся. Смеялся отчаянно, вскрикивая и сотрясаясь всем телом, словно в гомерическом приступе, хватаясь руками за воздух и разрывая одежду на теле. Наркотики смешались с его естеством, закрутили его сознание в неудержимом танце, щекотали его тело тысячью мягких иголок.

Ему было хорошо. А она, счастливая и спокойная, поселилась в его душе. Она всегда будет любить его – самого милого ей наркомана на свете.

Магия и взаправду исчезла. От нее оставались то там, то сям лишь жалкие рудименты – слабые источники маны, постепенно исчезающие и не передающиеся из поколения в поколение рунологические искусства, свитки, которые уже практически никто не понимал, как активировать.

Зато гоблины остались, мерзкие алчные создания, коими их всегда считали остальные расы. И гремлины, пусть эти демонята и тщательно скрывались от человеческого взора.

Да, много всякой различной живности бродит по нашему миру, требуя от цивилизованных народов своего полнейшего изничтожения ради всеобщего радостного прогресса. На такие славные деяния годятся герои из зарегистрированных гильдий.

Конечно же, героем может стать далеко не каждый. Нужно соответствующее образование, затем получить надлежащий разряд, оформиться к своему нанимателю. Не стоит забывать и про квартальные отчеты, которые включают в себя…

Сильный удар сзади чуть не впечатал Коса в ткацкий станок, на котором он бессовестно храпел.

– Чо за хня? – недовольным сердитым голосом вопросил начальник цеха, главный ткач.

– А? Извиняюсь, задремал слегка, – сонно прошелестел Кос, оглядываясь по сторонам.

На него смотрели все соратники по ткацкому делу, в том числе и женщины. Точнее, не смотрели, потому что отлынивание от своих трудовых обязанностей шло наперекор Трудовому Кодексу. Для многих плыть против жизненного течения было равнозначно смерти.

– Ты чо, ебанулся малость, а? Какой, на хрен, задремал? Ты ткань слюнями обляпал, паскуда ты…

Начальник начал взвинчиваться как неисправный гудящий чайник, а Кос все еще смотрел на не смотрящих на него коллег.

– Да нормально все, – равнодушно махнул рукой Кос, принимаясь обратно за работу.

– Чо нормально? Чо нормально, ты скажи мне? Я тебя ща вышвырну отсюдова, поглядим, как нормально!

– За сон на рабочем месте нельзя уволить, господин начальник, – мягко улыбнулся парень. – Я же не прогулял.

– Ты мне еще тут повякай! Я тя… к Директору пойдешь!

Вокруг зашептались. Директора никто никогда не видел, но поговаривали, что с ним лучше не встречаться. Никто не знал почему, но суеверия – дело тонкое.

– Ладно, – шумно зевнул Кос, как ребенок, которому надоели уроки, но он терпит взрослых, обещая им, что обязательно проживет такую же скучную жизнь, как и они.

– Объяснительную мне напиши, понял! И медсправку представишь, все как положено! Думаешь, меня накрутишь? Да я сам тебя накручу! – начальник принялся размахивать руками, как мельница.

– Медсправку-то зачем? – удивился Кос.

– Затем!!! – предоставил окончательный довод начальник перед тем, как уйти в свою берлогу.

Что-то зашевелилось в груди у Коса. Затрепетало. Захотелось приключений.

В конце дня он подал на стол начальнику объяснительную, а также заявление на увольнение. Но его заставили отработать еще месяц.

Счастье на время оборвалось. Пришлось опять впахивать. Но про медсправку забыли, и то хорошо.

Говорят, что на севере страны живут рисийцы. Их область зовется Рисией, сами тамошние жители обзываются рисийцами, а едят они рис. Который и выращивают с помощью специальных технологий. На севере очень холодно, поэтому крестьянам приходится устанавливать своеобразные парники и теплицы, покрытые шкурами убитых зверских хищников (хотя ничто в мире не сравнится со зверством самого рисийца, который вознамерился выращивать рис).

В самом начале их долгого тернистого исторического рисового пути рисийцы занимались суходольным рисоводством, но затем, после изучения технологии растапливания ледниковых массивов, перешли и на поливное.

Конечно, рис производят не только на севере, но и в других частях страны. Но нигде вы не сыщите риса лучше, чем в Рисии. Поэтому он так ценится, поэтому он настолько дорог…

Ровно через месяц Кос отчалил в импровизированное путешествие, забрав из жилого барака свой скудный скарб, а также галантно экспроприировав немного люстрина на случай холодов.

Его никто не провожал, лишь пара женщин тоскливо посмотрели ему вслед да вернулись к своим станкам.

Небольшая гидроэлектростанция лениво крутила лопастями турбины, перемалывая воду из реки Ленточка в ценнейший энергетический ресурс. Птички что-то там пели, душа наслаждалась свободой, а увольнительная компенсация приятно оттягивала карман.

Он не знал, куда направить свои стопы, поэтому решил не уходить слишком далеко. Придерживаясь линии речного берега, он весьма неторопливо шел, ночью останавливаясь на ночлег на открытом воздухе. Еду он приобретал у бродячих торговцев да крестьян, то и дело курсировавших по этой протяженной дороге, которая в конечном итоге должна была упереться в город Колосик.

Две недели он брел, получая духовную релаксацию от видов природы, от временного избавления от рабочей каторги. Он понимал, что по приезде в город ему будет необходимо найти другую работу, чтобы освоиться и перебиться первое время, но это его вовсе не смущало. Благо теперь он не собирался задерживаться на одном месте.

На ткацкой фабрике он просидел целых два года, попав туда в неполные шестнадцать лет. Там вкусно кормили, давали бесплатное жилье, платили исправно и вовремя (хоть и немного). Там же, около фабрики, в лесной чаще, он познакомился со своей зеленокожей дриадой, которую приметил однажды на выходных, гуляя по лесу.

Он ей очень понравился, поэтому она вменила себе в обязанность заботиться о Косе, причесывая его непослушные каштановые волосы и снабжая его дурманящими веществами да замысловатыми, туго свернутыми трубочками.

Им было очень хорошо вместе, но недавно она ушла, поселившись в его душе, а он понял, что его больше ничто не держит в этом месте.

«Найди моих сестер», – сказала она ему напоследок.

Он не понимал, что это значит, но это было и неважно. Он всегда жил сегодняшним днем, поэтому и сейчас он затянулся косяком, благодушно посматривая на потрясающий закат, раскинувшийся над утихомирившимся лесным шумом.

Город Колосик славился своим сельскохозяйственным брендом, будучи узнаваемым поставщиком всевозможных переработанных плодородных урожайностей.

Правящая партия состояла практически полностью из Синих, что задавало тон настроению и духовному дизайну городской инфраструктуры – аккуратные чистые светлые улочки, освещаемые уютными вечерами мягким светом электрических фонарей; благоустроенные парки, сады, скверы, захватившие своими пышными зелеными насаждениями весь город; малоэтажные уютные домики, стоящие на рынке недвижимости целое состояние.

Город также славился и своими рынками, где зарегистрированные «свои» крестьяне продавали дорогие, но очень вкусные фермерские продукты. Их же можно было купить в престижных продовольственных бутиках в других городах необъятной славной страны.

Город возглавляло Общее собрание Садоводческого товарищества, выездным представителем которого был Господин Председатель.

В общем и целом, Колосик представлял собой образцовый город, если не обращать внимание на некоторые мелочи.

Или, говоря проще, если закрывать глаза на некоторые мелочи.

Кос потратил на свой путь всего две недели и совсем немного личных сбережений. Частенько ему удавалось своим обаянием и харизмой упросить дать ему еду за просто так, особенно если случайный путник оказывался добродушной крестьянкой.

В Колосике он гулял и слонялся недолго, желая до наступления ночи узнать про цены проживания в гостиницах, постоялых дворах или съемных комнатушках.

Заоблачная стоимость даже самых захудалых номеров изрядно удивила Коса, привыкшего к дармовому жилью, поэтому он вышел из города и провел ночь на свежем воздухе, обсуждая свои дальнейшие планы с белочкой.

Наутро он отправился в дачный поселок, где принялся опрашивать тамошних богатеев (по меркам Коса), что ему делать. Один миролюбивый старичок пригласил юношу к себе в деревянную обитель, упросив Коса поработать пару месяцев вместо его внука, который в данный момент лежал с лихорадкой.

– Что за работа? – просто спросил Кос, усаживаясь за столик с ароматным чаем, который приготовил добрый старик.

– Лес валить. На лесопилку исчо, может, устроят. А можется, что и нет, – пожал плечами старик.

Он разлил чай из отполированного до золотого блеска самовара, а затем слегка притушил голос:

– Работа недолгая, сынок, подменить надобно. Ну-с, перебиться сможешь… внучок место терять не хочет, ты пойми…

Кос только слегка улыбнулся.

– А разве много платят? – спросил он, охватывая взглядом богатые хоромы гостеприимного старика.

– Не, – помотал головой старик. – Просто он лес любит валить уж очень. Понимаешь? Это ж та человеческая занятость, шо осязательный результат дает. Мм?

Перед сном Кос заглянул в комнату внука, который лежал на кровати, весь покрытый маслянистым потом, кутаясь в мех. На ногу был неумело наложен гипс; за врачом послали аж в Сартию, где базировались одни из лучших докторов в стране.

Дерево неудачно упало, так сказали Косу. А синяки по всему телу также от дерева? Парень фыркнул. Природа нынче с кулаками – за просто так лес не отдает.

Кос понял две вещи. Во-первых, работа, пусть и временная, но явно на больший период, чем пару месяцев, если учитывать состояние горе-дровосека. Во-вторых, в Колосике не все так просто.

Хотя что еще ожидать от больших городов, кроме опасностей?

Форма правления и государственного устройства в каждом отдельном городе страны отличается. В некоторых городах управление передано специальным коллегиальным органам, члены которых избираются путем голосования. В других мы увидим настоящую монархию, где августейшая особа правит вместе с доверенными придворными.

Важнейшие дела страны решаются на Совете Городов, когда представители всех городов съезжаются в одно место для проведения Общего Собрания.

Если вы интересуетесь политикой, то в кулуарных беседах вы частенько можете услышать мнение, что страной правят вовсе не городские представители, а некий высший государственный орган, которому подотчетны все города. Говорят о таких вещах обычно тихо, потому что известны случаи, когда особо говорливых вызывали на допрос, где весь день пытали бесконечными вопросами о погоде и заставляли решать сложные математические уравнения (для особенно ретивых предусматривалось чтение законодательных актов… вслух, пока не упадешь). В конце дня, после разъяснительной беседы, гражданину вменялось подписать бумаги об отсутствии мотивов к подстрекательской или иной экстремистской деятельности согласно главе 1 статьи 2 Основного Свода Законов. После такой тщательной головомойки каждый готов был уверовать в то, что никакого закулисного высшего органа власти не существует.

Для контроля за городскими настроениями и индексом социальной напряженности правители многих городов нанимали так называемых тайных подсыльщиков, кем мог вполне оказаться ваш сосед по комнате, милая старушка на скамеечке и даже кот, перебегающий дорогу.

Коса, как новичка, отправили на выборочную вырубку, а не на сплошную, выделив юноше специального инструктора-древоруба старшего разряда.

– Только оформим сперва, понял? Без бумажек не принимаем, понял? Затрахали эти проверяющие уже, – грузно вздохнул начальник лесозаготовительного участка.

Пришлось Косу на день смотаться в местный ЦОЗ (центр организованной занятости) для перевода на новую должность и отметки в своей трудовой книжке. На лесоруба он не учился, поэтому разряд ему не был присвоен, следовательно, и оплата была мизерной – как у подсобного рабочего. В общем, все как положено в развитой и процветающей стране.

– Срочный трудовой договор оформляем, понял? Чтоб тут не задерживался, понял? У нас тут очередь из таких, как ты, понял? А ты пришел без рекомендаций, без блата, без…

– Понял, – отмахнулся Кос от начальника, отправляясь за рабочим инвентарем.

Его наставником оказался грустный мужчина лет сорока по имени Игорь. Он был родом из Червони, далекой области, славящейся своими болотами и депрессивными людьми.

– Ты, эт… давай не напрягайся, паренек, слышь? Не напрягай свое очко, – сказал Игорь, уныло бредя по направлению к зоне вырубки.

– За такие-то копейки, – усмехнулся Кос. – Ни в жизнь.

– Хочется зарабатывать нормальные деньги, не сильно напрягая свое очко…

– Так мало платят? У тебя какой разряд?

Игорь лишь устало покачал головой, как будто все разряды мира не смогут окупить тяжелый мужской труд.

– Четвертый, и чо? Каждый день надрываю свое очко, а сил потом и нет… не помню, когда последний раз отпуск брал…

Он сел на пень и достал помятую пачку сигарет.

– Будешь?

– У меня свои, – Кос также достал косяк из глубокого кармана. – Начальство не заметит, что мы отлыниваем?

– А мы разве отлыниваем? Мы же пришли на эту сраную работу, – логично заметил Игорь. – Некоторые и вовсе не приходят, спиваются. Благодарны должны быть нам.

Он затянулся и задумчиво посмотрел в небо.

– Щас отдохнем перед работой, а потом поизображаем эту самую работу. Все равно вчера вырубили больше, чем нужно. Ты откудова будешь, паренек?

– Из Брентона, – наугад соврал Кос.

– Хера се. Продвинутый паренек. А чо свалил-то? Говорят, что там такие деньжищи…

– Все уже давно занято.

– Угу. Как и везде, – угрюмо пробормотал Игорь. – Знаешь, я уже готов за гроши устроиться куда-нить в библиотеку, чем здесь надрывать свое очко. Да только пробовал, а там бабы одни, не пущают. Так и сдохну где-нибудь под деревом…

– Как тот самый? – осторожно и будто невзначай спросил Кос про внука своего гостеприимного хозяина.

– Э-э, да он косякнул, – и, видимо, понимая, что проговорился, Игорь сразу же сменил тему. – Ты вот куда хошь устроиться? Где побаче и делать не хер, да?

– Тип того.

– Куда-нить, где бумажки, – мечтательно вздохнул Игорь. – Много бумажек. Ляпота-херота. Всю смену шихуешь, имитируешь все подряд, весь в запаре… очко, опять-таки, не напрягаешь…

Кос уже не слушал. В принципе, он услышал все, что хотел. Теперь он отчетливо понимал, что в области или даже в самом городе орудует настоящая организованная преступность. А говорили еще, что Колосик безопасен.

Он вспомнил мужчину с неестественно выгнутой ногой, сломанными ребрами и бесчисленными синяками по всему телу.

Надо быть поосторожнее…

Страна звалась Вайтпилл, а деды говорят, что давным-давно ее называли по-другому. Но только все забыли, как именно.

Страна раскинулась по всему, единственному в мире, континенту и по близлежащим мелким островкам. Наверное, предки завещали людям жить в мире, согласии и народном единстве, поэтому история хранит редкие упоминания попыток отсоединения и создания независимых государств. Хотя есть версия, что из исторических учебников изъяли подробности восстаний, чтобы у детей не кружилась голова от пятен крови, коими покрыта история любого мира, в том числе и нашего.

Бунты, вооруженные столкновения, массовые протесты, выливающиеся в создание суверенных государств, жестко подавлялись, а с мятежниками расправлялись крайне изощренными способами в назидание другим. Конечно, подобные события происходили давно, даже очень, но доверенные люди, имеющие доступ к Архиву Знаний, лучше всех понимают, что миролюбивая страна остается такой, пока граждане действуют в рамках приличия. Эти же люди догадываются (или знают определенно), что страна управляется не Советом Городов, а более высшим органом государственной власти.

Для простых людей видение мира является понятным – страна одна, разделена она на городские области, где заседают власть имущие, а важные вопросы, определяющие курс развития страны, решаются на Совете Городов. Некоторые, правда, сомневаются в подлинности представляемого им порядка вещей, но если об этом и говорят, то очень-очень тихо.

Как говорится, даже у стен есть уши. В Вайтпилле иногда кажется, что у стен есть и глаза, которые следят за вами днем и ночью.

По пятницам Кос вместе с Игорем останавливались отдохнуть в захудалой харчевне, что располагалась в рабочем поселке в разумном отдалении от Колосика. Завсегдатаи туда приходили явно не с изысканными манерами, а с грубой речью, дурным запахом и простотой обывательского мышления – то были в основном наемные крестьяне с близлежащих полей, вкалывающие за гроши, а также рабочие из города, выполняющие тяжелый труд в настоящем ради тяжелого труда в будущем.

В общем, народ был беспросветный, безнадежный и безденежный. Как и Кос, впрочем. Только его это особо не волновало.

– Накосячил я однажды, бл, – проговорил Игорь в похмельном угаре.

Кос решил тоже для разрядки приложиться к бутылке, благо местное пойло вырубало наотмашь – разумный человеческий организм не мог позволить своему хозяину выпить слишком много, поэтому отключался заблаговременно для сохранения дальнейшей жизнеспособности.

– Чо? – вежливо уточнил Кос, смачно рыгая.

– Да спиздил топор, панимашь? А пропажу повесили, – тут он икнул, весь вздрогнув, – на паренька нашенького. Молодой который, весь в веснушках, а?

– Ну и забей болт, – успокоил товарища добрый Кос. – Не ты же в дураках.

– Я, енто, иногда раздумываю, мой друг, что я, бл, всю жизнь в дураках, – неожиданно произнес Игорь довольно взвешенную мудрую фразу.

Кос лишь пожал плечами. Что тут горевать? Счастье определяется с рождения, а дальше уже живешь как можешь без задней мысли. Не всем Жизнь раздает удачные карты, среди которых одни козыри да тузы. Некоторым вообще ничего не раздает, даже игроком не станешь, чистишь сортиры да улыбаешься.

Игоря внезапно вырвало – смачно, громко и протяжно. Кос закрыл глаза – такое случалось не в первый раз и являлось обыденностью для подобного рода заведений.

– Ты чо, блядь, охренел, друг?! – раздался раскатистый мощный голос.

Кос резко открыл глаза. Его испугал не сам голос, а слово «друг». Никогда… поверьте, никогда-никогда хорошие вещи в жизни не начинаются с такого слова.

И правда – над ними нависал, словно гора мяса, мускулистый рабочий бугай, весь покрытый чем-то склизким и неприятным.

– Накосячил, бл, – прошептал Игорь совсем тихо.

– Да уж, – промычал Кос, тоже испуганно воззрившись на рослого детину, у которого один кулак был, что голова Коса.

Горемычные друзья одновременно сглотнули. Что делать?

– Я тебя спросил, мать твою, вопрос тебе задал! Ты чо наделал?

– Я… енто… тут… ну… – принялся оправдываться Игорь.

Кос осторожно потянулся в карман за косяком. Если умирать, то обкуренным и веселым, чем грустным и в говне. Такова была его житейская молодая мудрость. И сейчас он откровенно боялся, что до взрослой опытной мудрости он попросту не доживет.

– Значится так, – угрожающе прошипел бугай в их сторону. – Пойдемте со мной, ребята.

Он схватил их за грудки одним резким мощным движением. У них не оставалось выбора, как дрыгать в воздухе ногами словно неловкие жалкие кузнечики.

– Будем вас учить, а? Вы, сука, попутали слегка…

Его попытку жизненнпого образования, к сожалению, прервали, потому что три тела одновременно упали на пол, сотрясая грохотом всю харчевню. Кос не умел группироваться в воздухе, поэтому рухнул на пол как навозный куль, Игорь приземлился на задницу, а бугай опрокинулся на спину, обнажая всему миру здоровенную шишку на голове.

Над ним стоял очень кра…

Игоря снова вырвало. И снова на бедного бугая.

– Игорь, ты заебал, прекращай, – заругался на своего друга Кос.

– Та я не специально. Мошь посмотреть, я свое очко не порвал?

– Я тебе сам сейчас очку порву!

Национальным девизом Вайтпилла был нерушимый принцип единства, сплоченности и взаимоподдержки. Конечно, не обходилось и без борьбы мировоззрений, поэтому с течением исторического времени в стране были созданы негласные неофициальные незарегистрированные «партии», кои, впрочем, всюду были узнаваемы и признаваемы.

Они делились по цветам радуги, а белый цвет был ключевым, символом страны. Он означал веру в то, что все можно исправить, начать с чистого листа. Хотя некоторые скептики говорили (очень-очень тихо), что белый цвет – это ничто, безнадежность и что ни делай, все равно придешь к одному и тому же.

Среди самых известных цветов-мировоззрений выделяли синий, красный и черный. Обычно, если городом управлял коллегиальный орган, то для народа было принято указывать, люди каких мировоззрений управляют городом. Бывало такое, что преимущественно правящее собрание состояло из людей «одного цвета» (как в случае с Колосиком – им управляли Синие), но также существовали и города, где можно было встретить управленцев абсолютно разных мировоззрений. Это считалось положительным явлением, ведь тогда вопросы и проблемы рассматривались с абсолютно разных точек зрения, что позволяло вынести справедливое решение.

Их спасителем оказался высокий статный молодец с узким пронзительным взором, желтовато-атласной кожей и выразительным красивым лицом. Его взгляд охотника буравил двух незадачливых пьянчуг, сидящих на грязном полу с ошарашенным видом, а носок его ботинка высокомерно указывал на поверженного верзилу.

– Уберите, – повелительно сказал он, и сразу же несколько постояльцев бросились исполнять поручение.

Никто в нашем мире не отказывает красивым людям, умеющим правильно подать себя.

Уже через пару минут они сидели за одним столиком, а Кос вместе с Игорем проставлялись победителю сегодняшнего вечера.

– Тут пойло, господин, не ахти, не обессы… – икнул Игорь.

– Не обессудь, – поправил его Кос, стуча друга по спине.

– Пойдет, – вальяжно произнес незнакомец, одним залпом осушая целую кружку мерзкого пива.

К ним подошла пухленькая женщина, лучезарно улыбаясь и неся на ржавом подносе еще несколько полных кружек.

– Это за счет заведения, милсдарь. Эко вы его отмудохали! – похвалила она парня, заискивающе проводя полной ручкой по его плечу.

– Угу, – согласился красавец, обрабатывая очередную емкость с пенной отравой.

– Только мой муженек просит передать, – прошептала она всей компании, подаваясь вперед, – чтоб вы боле к нам не захаживали.

– А почто? – недоуменно вопросил Игорь, не забывая вовсю поглядывать на пышные груди хозяйки харчевни.

– Ибо набедокурили вы малость, – сказала женщина, шутливо грозя Игорю пальцем. – Замахнулись аж на гранта самого Большого Джо!

– Хрм, – равнодушно пробурчал незнакомец, забирая у Коса хлеб и сыр для закуски.

– А это кто, сударыня? Важная птица? – участливо спросил Кос у хозяйки.

– А вы не знаете? – всплеснула руками женщина, деланно изображая удивление на лице. – Бандюга же наш местный, он же…

– Зося, а ну шуруй сюда, быстро! – пророкотал хозяин, подзывая свою женушку.

– Иду!

Когда муж отвернулся, то раскрасневшаяся розовощекая прелестница напоследок тепло обняла незнакомца и со всего женского размаху чмокнула его в щеку, что он покачнулся. И упорхнула за стойку.

– Епт, мне б так… – мечтательно произнес Игорь, направляя свой жадный взор вслед за женщиной. – Люблю жопастых…

– Жопастых он любит! Только больше ее не увидишь, дурень! – больно стукнул Кос своего друга по голове. – Меньше нажираться надо!

– Так я, – Игорь снова икнул, – косякнул малеха. Вы, енто, не в обиде ж?

– Мне вообще по хуй, – честно признался незнакомец.

И осушил очередную кружку.

– Еще, – приказал он своим собутыльникам, которые, впрочем, последнее время и не пили вовсе.

– Сию минуту, – радушно произнес Кос, подзывая хозяина. – А как звать-то тебя?

– Чед, – ответил красавец.

Весь оставшийся вечер они провели в хорошем настроении, особенно Кос. Несмотря на то, что им запретили больше появляться в харчевне (не больно-то и хотелось, хотя пойло тут было дешевым), Кос узнал имя главного преступного элемента Колосиковской области, встретил чудесного флегматичного немногословного красивого юношу, коего уже считал практически своим другом, а также у него стали постепенно появляться цели в жизни, ведь Чеду нужна была помощь.

Ну а Игорь был в своем репертуаре – бесил всех и вся.

– А ты че, ты ж рисиец, а? – спросил изрядно поддатый Игорь. – Вы ж там один рис жрете, ха-ха-ха… один рис! Один рис! Од…

Игорь поперхнулся. Кос потер раскрасневшийся локоть, улыбкой извиняясь перед Чедом.

– Будешь? – спросил он у своего нового друга, доставая из сумки косяк.

– Угу, – угрюмо согласился Чед.

Через мгновение его пристальный узкий взгляд, присущий людям его народности, превратился в совсем тоненькие щелочки, через которые он осматривал мир хищным взором.

Но даже в таком совершенно укуренном, обдолбанном и хмельном виде он оставался чарующе прекрасным.

Дриада не оставила Коса без подарка – уж очень она его любила. После ее ухода у парня появилась способность доставать косяки из любого хранилища, будь то карман куртки (своей либо чужой, без разницы) или грязная жестяная банка. Кос пользовался своим удивительным даром постоянно, но делился им только с самыми близкими людьми. Поэтому если Кос дает вам косяк, значит, он вас любит.

К сожалению, более тяжелые вещества приходилось покупать, но Кос пока что обходился и легкой курительной смесью, которую он, как укуренный фокусник, доставал из своего кармана.

Чеда друзья помогли устроить на лесопилку, ведь у парня совершенно не было работы. Уже несколько недель он бродяжничал, просил милостыню в Колосике, а когда его выгнали за черту города, стал побираться у добрых крестьян и неравнодушных женщин. По нему было видно, что ему уже все равно на свое внешнее состояние, он не беспокоился за свою жизнь, а о приходе зимы даже не думал. При таком беспечном образе жизни, когда он спал на открытом воздухе, а ел что придется, ходить по бренной земле ему оставалось недолго.

Он снял свою изорванную рубаху, и теперь солнце согревало его роскошные мышцы, высвечивая прекрасное фигурное тело лучезарным ореолом. Руки его, державшие острый топор, рассекали воздух на шелковые блестящие прядки, а коричневато-бурые стружки летели во все стороны.

– Пиздярики… – ахнул Игорь, раскрыв рот от удивления. – Да кто ж так рубит…

– Нармальна, – одобрительно протянул Кос, который лежал на траве, курил косяк и блаженно смотрел на проплывающие мимо облака.

– Таки он норму всю выполнит за несколько часов…

– Заебись.

Обрадованный Игорь, который был абсолютно счастлив в любые нерабочие моменты, пригласил Чеда жить к себе в халупу (Игорь по-доброму называл ее «халупа-залупа»). Конечно, это были не хоромы, но Чеду, судя по всему, было не привыкать. Даже темная комнатушка без единого окна, без кровати, лишь с наспех постеленной соломой показалась ему раем.

В субботу, после окончания рабочей смены, друзья отправились в не-рабочий лес (так назывался тот лес, который они пока что не рубили) и устроили там настоящий праздничный пикник. Они, правда, так и не определились, что именно они празднуют, но через пару бутылок дешевого пива это уже было не важно. Всю ночь они жарили и ели шашлыки из маринованной свинины, горланили песни, курили, пили, танцевали у костра. Это было истинно животное приземленное веселье, которое объединяло их души, скрепляло их духовные и дружеские узы.

Первый раз за долгое время Кос почувствовал себя по-настоящему счастливым.

В современном Вайтпилле не наблюдалось ни единой открытой религии, верования или любого другого контакта с высшими мистическими силами. Возможно, что кто-то втайне и практиковал нечто подобное, но делать это было необходимо в строжайшей тайне от властей.

Не то чтобы религия была под запретом… ее будто вовсе не существовало. Жителей Вайтпилла нельзя было назвать атеистами, ведь атеизм, по своей сути, является отрицанием, своеобразным неверием в веру. То есть, если поразмыслить, атеизм – это та же вера.

Доверенные люди, имеющие доступ к Архиву Знаний, смогут найти множество сведений о бесчисленных репрессиях, направленных против верующих и неверующих. О любом виде мистицизма в Вайтпилле лучше было молчать в тряпочку, а за неаккуратно произнесенное словосочетание «О боги!» следовало шиканье со стороны разумных окружающих.

Богов в Вайтпилле не было. Равно как и храмов, верований и подношений.

Хотя, если признаться честно, несколько храмов существуют и в наши дни (с разрешения властей страны). Например, Храм Тела в Рисии, где до сих пор воспитывают настоящих боевых монахов. Адепты Храма верят, что возможности человеческого тела довольно велики, поэтому они тренируют учеников развивать свою физическую форму для духовного совершенствования и просветления. Это не религия, а своеобразное поклонение упорному труду и духовной прилежности.

Монахи каждый день подвергают себя изнурительным тренировкам, занимаются медитацией, душевным успокоением, отказывая себе во многих мирских благах – мясе, алкоголе, азартных играх и, конечно же, женщинах.

Вознаграждением за столь невиданное духовное самопожертвование является возможность посмотреть на мир с совершенного другого угла, вдали от суеты больших городов, а также вы сможете поразить родных поистине чудесной сноровкой собственного тела – некоторые монахи умеют разрубать кирпичи одним лишь ударом ладони, стоять на одном пальце руки и даже ходить по воде (пусть и непродолжительное время).