Читать книгу: «Повести Темных Лет», страница 3

К главному фомальдорцу в маске подскакал пожилой воин и тот не приказал, а попросил его: «Друг мой, спаси этого мальчишку. Его путь только начался. Ты догадываешься кто он?» «Да, Хэлгор. Я сделаю все что в моих силах, а остальное зависит то него самого и Великой Тьмы» – был ответ. И Хэлгор кивнув, резко развернул коня и ринулся с громким криком в битву. Больше Гил ничего не видел и не чувствовал.

….................................................................................................................................

Когда Гил открыл глаза, все было как в тумане. Над ним склонилась черная маска из толстой кожи, выкрашенной в черный цвет и изукрашенная тонкими серебряными нитями, сплетающимися в сложный узор. Гил чувствовал, что лежит на спине на чем-то мягком и его везут, судя по покачиванию тела.

– Куда вы меня везете? – еле слышно прошептал Гил.

– Домой – ответил Хэлгор – Ты едешь ДОМОЙ!

Глава 2 Темный путь

Гил, или теперь уже не Гил, а Фомальгил, стоял у узкого окна, больше напоминающего бойницу, и смотрел на полыхающее закатное небо над вершинами Гор Теней. Ему нравилось любоваться закатами в небе Фомальдора. Здесь они были какими-то особенными, более яркими, грозными и безумно красивыми. Замок Кар Сагот находился в ста милях южнее Огненной горы, на северных склонах отрога Гор Теней, как бы начинающего рассекать Фомальдор на две части, северную и южную.

Гилу очень пришлась по душе природа этой страны, называемой на Западе Черной. Ничего черного здесь он не увидел, а видел лишь покрытые густым мрачноватым ельником склоны гор. Может быть, испуганному пленнику или приготовившемуся к нападению в любой момент лазутчику, и даже парламентеру, эта местность могла показаться жуткой. Особенно, если он не привык к таким лесам у себя дома. Гил даже не задумывался о том, что не так уж и далеко от Черной страны лежит уже совсем другой, южный, ландшафт. Это было не важно. Гораздо важнее, что отчаявшегося, изломанного, убитого горем и пережитым ужасом, его привезли сюда, весь путь, более чем в двести миль, ухаживали, лечили и не дали умереть.

На столе, в просторной комнате, выделенной Гилу, стопками лежали толстые древние фолианты, которые приносил ему Антар, пожилой седовласый лекарь, Знающий, как говорят здесь. После видения, одного, но самого яркого, самого необычного в его жизни, Гил стал понимать и хорошо читать на таких языках, про которые ему даже и не приходилось слышать. Причем читать, понимать и усваивать прочитанное с такой скоростью, что Антар только успевал приносить новые книги и забирать прочитанные. Все это он стал уметь после нового видения, единственного после той кровавой бойни, в которой ему посчастливилось уцелеть. А вот весь отряд и его дядя Тормунд погибли…

Все первое время его появления в Темной стране Гила мучили кошмары. Да такие, что он кричал, а спать и вовсе боялся. Как наяву пред его взором проносились кошмарные сцены разграбления ингаланорцами и их Низшими союзниками Красного города. В Фомальборге их презрительно называли нидингами. Всех. Без разбора.

Так продолжалось до тех пор, пока к нему в очередном сне вместо кошмаров войны не пришел Он. Гил знал, что никогда в жизни не забудет это видение и тот разговор. Они перевернули его жизнь, многое прояснилось и стало видеться иначе. А после, проснувшись, а точнее вернувшись, он обнаружил у себя на левой ладони знак – четырехлучевая черная звезда с серебристой окантовкой. И в центре маленькая красная точка. Это знак Видящего. Видящего прошлое и настоящее. Знак Летописца. Теперь это его знак.

В том путешествии Гил, вдруг оказался на высокой, просто ужасающей высокой, скале из обсидиана с вершиной плоской, как столешница. Было темно, но, как и обычно в таких видениях, темнота была совсем не помехой, а даже наоборот, создавала какой-то комфорт и спокойствие. Небо над головой было сплошь усеяно яркими звездами. Воздух вокруг тихонько пел и в звуках этой песни слышались мягкие переливающиеся звуки, легкий звон колокольцев и плавно перекатывающийся, необъяснимо прекрасный, гул. Гил знал, что это Песнь Воздуха и Гор, идущая из самого Предначального Мира, созданная Тьмой.

Гил был на скале один и впервые за долгое время ему было спокойно. Музыка умиротворяла, красота звезд и темноты была такая, что до конца своих дней смертный не сможет забыть ее и те чувства, что охватывают его. Справа от него послышался легкий шорох и шаги, но никакой тревоги Гил не испытал, а просто спокойно повернулся на звук.

К нему приближался высокий стройный человек с тонкими чертами молодого бледного лица и удивительно ясным взглядом. Длинные, огненно-золотые волосы венчала простая черная корона из черненой стали, в центре которой ярко сверкнул красным рубин. Одежды его были темнее, чем окружающая все вокруг темнота и только на фоне их ярко белели руки с тонкими пальцами. На правой руке сверкало золотое кольцо с выгравированными рунами. С легкой, грустной улыбкой, человек подошел к Гилу и посмотрел прямо в глаза. Никогда еще в жизни не встречал он такого взгляда. В нем читалась такая нечеловеческая мудрость, такая сила и спокойствие, что Гилу тогда стало не по себе. Он растерялся и не мог ничего не только сказать, но и даже подумать.

– Приветствую тебя, Фомальгил! Ну вот, мы наконец-то и встретились, Видящий, сын Харриана, темного Летописца. – тихо сказал темный человек и звук его голоса удивительно совпал и наложился на музыку, витающую в воздухе.

Гил со стыдом вспоминал потом, как заикаясь он смог сказать в ответ пришельцу:

– И я приветствую тебя! Кто ты, о мудрый, откуда знаешь моего отца и почему ты так называешь меня?

– Отец твой, Фомальгил, долгое время, очень долгое, по меркам смертных, был моим другом и летописцем. А зову я тебя так, потому что это именно то, настоящее имя, которое тебе дали при рождении отец и мать. Гил – это лишь сокращение, предназначенное для людей, но его придумал Тормунд, ныне покинувший Аэру. А имя мое… У меня их много… Хотя и нехорошо, наверное, по меркам людей, не знать к кому приехал в гости – человек чуть насмешливо улыбнулся и в его глазах мелькнула веселая искорка. Мелькнула и погасла.

– Ты… Сам… Не может быть!!! Владыка!!! Лорд Сатард!!! – Гил, пораженный внезапным озарением, рухнул в тот миг на колени и лишь после понял, что совершил ошибку. Он осознал, кто перед ним и это было так необычно, так сказочно, ведь перед ним стоял тот, кто был Ваал, видевшем древние дни, почти что сотворение мира. Бессмертный и могущественный дух. Гил после не мог вспоминать без легкого стыда свои эмоции. Хотя, как он мог себя повести иначе, ведь мечтая стать воином Фомальборга и в мыслях не мог представить, что Лорд снизойдет до него, простого парня, пусть даже и грамотного. Мало ли таких. И вот…

– Ну вот, ты такой же, как и все. Впрочем, на то вы и Люди. Всегда вот так… – веселый огонек вернулся в глаза Темного Лорда, и уже строго – Ну, встань уже. И никогда больше так не делай. Я тебе не западный лорд и не эльфийский вельможа. Это они любят такие вещи. Многому же еще предстоит тебе научиться, мальчик. Особенно, если ты захочешь избрать Темный Путь, как и твой отец.

И он коснулся Гила рукой с кольцом. Вся буря чувств, бушующая в душе, сразу же улеглась и стало совсем спокойно, вернулась ясность мыслей.

– Кстати, я советую все же называть меня Гортхард. И обращаться «Владыка» лишь при официальных обращениях впредь.

– Прости меня, Гортхард. Мне снится моя мечта и ты предлагаешь мне стать воином Фомальдора?

– Нет. Не воином, по крайней мере, в твоем понимании. Признаюсь честно, у меня нет недостатка в бойцах и в десятки раз лучше тебя. То, что я предложу тебе, гораздо страшнее и почетней. Ты волен согласиться или же отказаться, право твое. Смертные сами выбирают свой путь и никто, ни Ваал, ни Свет, ни Тьма, не в силах заставить их выполнить навязанную волю. Также, как и менять свой путь могут лишь смертные. Вы свободны Волей. Так предначертано, это не изменить.

– Я согласен! Я на все готов!

– Погоди соглашаться, ведь ты еще не знаешь, кто ты, что можешь и что я тебе могу сейчас предложить. – улыбнулся Гортхард и рубин в его короне ярко полыхнул. – А теперь, слушай. Все твои видения и сны идут из Тьмы. Ты – Видящий. Способный увидеть то, что происходило в далеком прошлом или же может происходить сейчас. Будущее для тебя сокрыто. Твой отец тоже был Видящим, но гораздо слабее тебя. Не спрашивай, почему ты или почему он – я не смогу ответить. Не я выбираю тех, кого наделить такой силой. Это мне, увы, не подвластно. Ты, Фомальгил, можешь принять это и помочь мне в борьбе с Силами Запада, как поступил твой отец, но можешь и отказаться. Дар не уйдет. Но знай, приняв служение, пути назад уже не будет. Свернуть с дороги нельзя, даже если ты и принадлежишь к Людям. Ты приобретешь много. Сможешь увидеть и понять, что происходит и происходило в нашем мире в разные времена. Сможешь стать частью людей, живущих ныне или давно ушедших, понять их чувства, мотивы поступков, пережить их гибель или рождение. Сможешь читать в сердцах людей, знать намного больше, чем может себе представить даже эльфийский принц. Ты сможешь стать гораздо больше человеком, чем сейчас. Ответы на многие вопросы откроются тебе. Жизнь твоя станет долгой, такой долгой, что ты сейчас даже не можешь и представить себе. Это почти бессмертие. Но потеряешь то, что так радует простого смертного. Семья для тебя будет доступна, иначе бы тебя сейчас не существовало. Но ты сам не сможешь так. Пережить всех, оставаясь молодым, видеть угасание родных, похоронить своих жену и детей, пережить всю тяжесть утраты и так раз за разом. Если сможешь попробовать после первого же горя. Вот цена. Твой отец держался долго, но человеческое начало взяло свое и он решился. Правда, все закончилось весьма печально. Впрочем ты можешь все узнать и увидеть сам, без меня и моей помощи. Даже сейчас у тебя хватит сил на это. Я приму любой ответ. Думай.

Гилу тогда показалось что его просто раздавила тяжесть предстоящего выбора. Он помнил, как взглянув в глаза Темному Лорду, спросил:

– Видимо тяжек выбор…Ответь, Гортхард, Повелитель Воинов, как мой дар поможет в твоей борьбе? Смогу ли я отомстить атани? Узнать, что с Иэри?

– Отвечу, ибо ты должен понимать. Что, по-твоему, сильнее, Слово или Меч? – молчание… – Я вижу, что ты колеблешься с ответом. Да, верно. Слово иногда разит больнее меча. Словом можно направить мечи, которые разрушат города, уничтожат врагов, отомстят за тебя. Словом можно убить, не физически, лишь только сказав его вовремя. Но что есть Слово без Меча? Пустой звук? Мечом можно уничтожить сказавшего Слово. Без Меча не отомстит сказавший Слово. Значит они равны? Но, Словом, также можно и спасти. Слово лечит раны, нанесенные духу, Слово помогает поддержать и направить, предостеречь. Но и Меч может служить Добру, защищать от Зла. Так что же сильней? Меч? Можно сказать Слово и Меч опустится или выпадет из руки или даже развернется в другую сторону. Мне нужно твое Слово. Можно убить всех, так оно уже было, но записанное правдивое слово не убить так просто. Правда даст новые ростки, они вырастут и дадут новые семена. Для этого и нужны Видящие. Не просто летописцы, таких много, а те, кто сможет узреть как было и все описать так как есть. Что бы потом кто-то прочел и сказал: «Так было. Я знаю.» Аданам ты сможешь отомстить, сполна и за всех. Но, вступив на Путь, сам поймешь, что не эта цель самая главная. Впрочем, держать силой тебя тоже никто не будет. Делай все по Закону. Его ты тоже усвоишь. Как и сам сможешь увидеть Иэри. Если захочешь. Это тяжело. Но так начинается Путь. Много смертей и трагедий познаешь ты на этой дороге. Путь скорби и есть путь Тьмы. Подумай.

И наступило молчание, лишь прекрасная музыка продолжала звучать в воздухе. И тогда понял Гил что это и есть его Путь. И ответил: « Я согласен Повелитель!» И обожгло холодным огнем левую ладонь и ударил порыв ветра в лицо.

А Темный Лорд сказал громко и торжественно: «Я принимаю твою службу, Фомальгил, Темный Летописец! Носи с гордостью этот знак на длани своей, так как это теперь твой знак, пришедший из Тьмы. Тебе еще нужно многому научиться, многое узнать. Учись. Тебе помогут. Но своим Даром учись управлять сам. Когда придет время, я призову тебя в Фомальборг. Там тебя будет ждать особый дар, но уже лично от меня. А пока – до встречи, воин Фомальдора!». И тогда Гил вернулся. Уже не Гил, а Фомальгил. И на левой ладони пульсировала болью четырехлучевая черная звезда с рубиновой точкой посередине.

….................................................................................................................................

Гил взялся за дело серьезно, да так, что очень сильно удивил Антара, как-то само-собой ставшего его наставником. Языки разных народов и времен давались ему не то, что легко, а так – мимо походя. Стоило открыть книгу, например, на языке племен Абиссии (на Западе их страну называли Абис), как Гил сразу же разбирал значение букв. Остальное осваивалось прямо во время чтения, скорость которого повергала в суеверный ужас Антара.

Гил за шесть месяцев смог прочесть почти все копии летописей эльфов Древней или Предначальной эпохи, труды летописцев нынешнего времени, попавшие в руки фомальдорцев. Множество книг различных народов прошло перед ним. Тут были и трагические истории, полные смертей и скорби, и описания стран, называемые атласы, и даже встречалось немало повестей, вызывающих улыбку и счастливый вздох. Но не только чтением днями напролет занимался Гил в замке. С первого же дня он принялся пытаться вызывать в себе видения. По началу получалось, честно сказать, не очень-то хорошо. Пока седовласый Антар не посоветовал ему перед сном долго и в деталях представлять предмет или место, которое Гилу хотелось бы увидеть. И тогда дело пошло. А сдвинувшись с мертвой точки уже только продвигалось вперед. Хотя и далеко не так легко, как с освоением чужестранных и древних языков и наречий. Это расстраивало.

«Мальчишка! Грех тебе жаловаться! Я знаю людей с выдающимися способностями и у них на то, что успел освоить ты, уходили годы!» – кричал в таких случаях на него старый Антар и в гневе топал ногой по полу. Но никогда не рассказывал о тех людях говоря: «Сам узнаешь, коли выучишься как следует!». И уходил. Но, возвращаясь после, всегда приносил дополнительно еще пару-тройку толстых книг. Чтобы Гил выучился как следует, видимо. И когда сны стали полностью управляемыми, Антар настоятельно посоветовал ему начать изучать окрестные и дальние страны, не на бумаге, а воочию. Своими глазами. И Гил увидел многое.

Перед ним проносилась огромная панорама Срединных земель, с севера на юг и с запада до самого дальнего востока. Фомальдор, называемый всеми на Западе Черной Страной, оказывается, был совсем не таким, как его представляло себе огромнейшее количество людей и на Западе, и на Востоке. Вместо каменистых и пустынных земель, обожженных солнцем, Фомальдор оказался вполне обычным, с ландшафтом, напоминающим земли Севера, где сочетались камень, хвойные леса и быстрые реки, берущие начало в горах, но на равнине текущие уже медленно и плавно. Их воды вбирало в себя большое внутреннее море – озеро Рун, окруженное плодородными землями.

Как мощные крепостные стены, с трех сторон охватившие подковой страну от сил Запада, вознесли ввысь свои пики Серые горы, горы Тени и горы Абиссии. Нет, не только от эльфов и атани, защищали этот край грозные вершины, почти отвесные с внешних склонов. Главный Враг затаился на дальнем-дальнем Западе, в легендарной стране, обиталище Ваал, заклятых врагов мятежного лорда Гортхарда и его учителя, Ваала Мелькарта. Ваала, познавшего Тьму и читавшего в сердцах смертных, понявшего Людей и сам почти ставший человеком. Наверное, останься он Ваалом, а не испытывай почти человеческие слабости, и не случилась бы последней войны, погубившая его самого и его страну. Но, тогда он не был бы самим собой и воистину ужасные вещи творились бы в мире. Такие, какими их и пытаются преподнести эльфийские предания Древних времен.

Лишь с Востока Фомальдор не был защищен никакими преградами. Хотя там и располагались плодородные равнины, житница страны. Все остальное в полном объеме добывалось в горах и на севере Фомальдора. Там, на возвышенностях и плато, добывались железо, золото и другие многочисленные ископаемые, добычей которых занимались и люди, и орки. В горах находились многочисленные сторожевые башни и крепости, гарнизоны которых состояли в основном из людей, но были и только орочьи форты. Вообще, люди и орки даже тут, в Фомальдоре, сторонились друг друга. Трудно забыть былые обиды, а их было немало. И хотя фомальдорские орки были спокойнее своих собратьев, обитающих за пределами страны, все равно они оставались дикими и необузданными. Только страх гнева Фомальборга держал по-настоящему их в узде. Южане из страны Абиссии особенно презирали и не любили орочье племя. Эти, при каждом удобном случае, проявляли свой горячий нрав и затевали с ними ссоры.

В Фомальдоре люди селились, в основном, в окрестностях моря Рун, на более плодородных землях. Тут было много выходцев из разных народов. Можно было встретить и смуглого горячего абиссийца, и гордого степного воина из племен, кочующих между Серыми горами и южным берегом моря Степи, называемого каждым кочевым народом по-своему. Молчаливый воин с самого дальнего востока, носящий странные шипастые доспехи из кожи и металла, покрывающий голову в бою шлемом с маской в виде страшного лица, показался бы демоном из тьмы человеку с запада. Но, он вполне мирно соседствовал с могучим северянином, бородатым, громким и обидчивым, хватающимся чуть что за боевую секиру, но также быстро отходящему от гнева.

Все они здесь собрались добровольно, по зову сердца ступив на путь служения Темному Замку, многие приехали с семьями и со временем стали как один народ, живущий в одной стране, но чтящий каждый свои традиции и не нарушающий чужие обычаи. Если кто-то хотел вернуться на родину, ему не препятствовали. Всегда кто-то приезжал, но кто-то и уезжал. Если Сын Абиссии затосковал вдруг по своей стране, он мог туда поехать свободно. А скучать тоже было по чему.

Земля Абиссии, ты и прекрасна, и страшна! Оставаясь всегда верным союзником Фомальдора, эта страна гордых дев, умелых воинов и мореходов, ни в чем не уступала Ингаланору. Роскошью дворцов, богатством морских портов и гаваней, прочностью кораблей, мужеству воинов и красотой женщин уж точно нет. Люди здесь отдавали предпочтение ярким цветам в одежде, а на дальнем юге страны, где власть берут бескрайние пески и вовсе носили только белое. Здесь знали цену пресной воды и поклонялись могучему Солнцу, несущему жизнь и смерть одновременно. В северной же части страны были и плодородные земли, и строительные леса, и в изобилии добывали железо, золото, соль и серебро. Южнее, в средней части Абиссии, жизнь и растительность жалась к рекам, зависела от них. Воды становилось мало, цена ее возрастала. А жизнь дешевела. И здесь, в этой жаркой стране, все уважали и почитали северного соседа, называемого в испокон веков враждебном Ингаланоре Сатардом Жестоким, Черным Властелином. Трудно не уважать могучего союзника в борьбе с общим врагом, а Западный Остров и земли Абиссии были давними соперниками и уже кровными врагами. С тех самых пор, как ингаланорцы появились на побережье. Двум львам не ужиться в одной пещере! Один из них должен пасть мертвым!! И пусть это будет не страна, называемая Абис!!!

С этим вполне были согласны и восточные соседи. Так называемый на Западе Чэн, на самом деле Хань, состоящий из множества стран, в которых проживал похожий и по обычаям, и по внешности народ, особенно поразил Гила своей необычностью. Необычно для жителя западных земель было все: желтокожие, плосколицые, с раскосыми глазами люди; просторная одежда, широкие конусообразные шляпы, которые они носили; обычаи и нравы, сильно отличающиеся от западных, порой очень жестокие, но неизменно справедливые, по их понятиям чести; растительность, изумившая бы любого из жителей западного побережья; климат, то жаркий и влажный на юге, то сухой и прохладный на севере, там где начиналась Великая степь. И, на этом пограничье со степью, жили самые суровые народы из этих восточных племен. Воины их в бою напоминали бы атани об демонах из Древней Эпохи – их яростные боевые кличи, приглушенные страшными боевыми личинами шлемов, необычного вида разнообразное оружие, могли внушить страх кому угодно. Да и могло ли быть как-то по-другому, если под боком у тебя степь?

Народы и племена, населявшие Великие степные просторы, предпочитали кочевой образ жизни с древнейших времен. Были они быстры, горды и жестоки в битвах, но принимая друга или дорогого гостя, могли поделиться последним. Преданность их своим вождям не знала границ. Жилье свое они возили с собой, собирая его с большой быстротой и тогда степь покрывалась похожими на плоские копны сена шатрами. И кочевали они, совершая набеги на соседей, от самых северных областей народов Хань и до южных берегов моря Степей, заходя и в полосу лесостепей, но не углубляясь в дремучие леса северного побережья.

Там уже селились жители страны Лесных городов, хоть и разобщенные на многочисленные мелкие княжества, но при общей угрозе способные выставить объединенное, довольно сильное ополчение и дружины. Были они, в отличие от своих смуглых южных соседей, белы кожей, носили бороды, почти не имели конницы и сражались пешими, но тем не менее, воины были грозные. Больше всего, Гилу нравились их обычаи и быт, более веселые, мягкие и свободные, чем у народов западных королевств. Жены их были красивы, добры и сильны, а мужчины свободолюбивы, крепки в сражениях и на охотах. Зимы тут были морозны, снежны и длились по полгода, а лето– жарким и коротким. Видимо, это и накладывало свой отпечаток на их жизнь и характеры, спешащие радоваться, пока есть время, выражающие это в своих песнях и танцах-хороводах.

А еще восточнее их поселений-городов, выстроенных из дерева, среди бесконечных лесов, видел Гил чудесные замки, явно эльфийской постройки, но увы, подобраться к ним оказалось невозможно. Как только он пытался приблизиться к ним, каждый раз как будто невидимая стена вставала между ним и этими землями, не пуская его дух к себе. Тоже самое происходило и когда он хотел рассмотреть эльфийские гавани и города в Ригадоре и на северо-западном побережье Срединных земель. Ингаланор тоже так и остался скрыт от его взора.

Зато поселения гномов частично приоткрыли ему свои ворота и в Стальных горах, и в Гномьих. Эти коренастые низкорослые крепыши, ловко орудующие различными видами боевых топоров, неприятно удивили его. Трудолюбивые и упорные в работе, они тем не менее имели довольно буйный и грубый нрав, часто пьянствуя и дебоширя. Сталь у них была высшего качества, мастера лучшие, после эльфов, но союзники они были весьма ненадежными, так как жажда наживы и золота часто перевешивала чашу весов при принятии каких-то решений.

Но и чудесных вещей в гномьих пещерах насмотрелся Гил немало. Что-что, а строители они были самые первоклассные, да и к людям, все же, намного ближе, чем высокомерные эльфы. И даже ближе, чем старающиеся им во всем подражать ингаланорцы, считающие себя намного выше всех остальных, которых они презрительно именовали Низшие, даже если те и были мудрее, добрее и честнее их. Все равно – Низшие. Ведь они люди Запада, отмеченные самими верховными Ваал, отметившим заслуги их предков в войнах с Темным Властелином Древней Эпохи.

Жизнь атани стала намного длиннее, чем годы обычных людей населяющих Аэру, а союзники-эльфы, хоть и смотрели на них чуть презрительно, но все же, отмеченному самими Ваал народу передали много из своих знаний и умений. В свою очередь, атани- ингаланорцы, умелые воины и мореходы, смотрели на остальных людей, как на Низших, прозябающих в мраке и дикости, лишенных света Ваал и рабов темных Владык. Даже не задумываясь и не вникая в их жизнь, нравы, законы и обычаи, которые зачастую были не хуже, а порой даже и лучше, чем у них самих.

Руша всякую самобытность, ингаланорцы стали насаждать свой образ жизни и мышления, высаживаясь на побережье материка. И очень не по нраву пришлось атани то, что далеко не все приняли их закон и волю. Вот тогда-то и стали они вразумлять низших людей силой оружия, хвалясь тем, что спасают несчастных от мрака и невежества, делая это лишь для их блага. И постепенно превращаясь в кровавых захватчиков и угнетателей. Много прибрежных и разрозненных западных Малых королевств пало под их ударами. Кто-то из страха подчинился им, а кто-то обратился за помощью к их изначальному врагу, живущему в Фомальдоре, и ведущему с атани и дружественным им эльфами-мэлори войну с древнейших времен.

Все это настолько широко открыло Гилу глаза на пропасть между Западом и Востоком, созданную искусственно Западными Владыками Ингаланора, что слова Гортхарда про то, что на Пути месть атани не самое главное, обрели свой смысл. И надо сказать весьма зловещий.

Ингаланор был действительно очень могучим противником. Таким могучим, что противостоять ему можно было лишь объединив весь восток, так как запад уже почти пал. Ингаланор все ближе и ближе пододвигал свои границы к Фомальдору, съедая королевства и племена одно за другим. Да и эльфы без дела не сидели, всячески помогая атани в выполнении воли Ваал. А те были неумолимы. Срединные земли должны подчиниться их ставленникам. Воля их должна исполняться по всей Аэре. Мятежный Ваал, отступник Сатард, должен пасть, а его рабы – наказаны и жестоко. И противостоять этим силам Запада должен был лишь один Гортхард и лишь одна его страна. Если не объединиться и не придет на помощь Восток и его народы, увидев угрозу, такую далекую, но уже такую близкую. Борьба предстояла не на жизнь, а на смерть…

……………………………………………………………………………………….

В дверь постучали, оторвав Гила от воспоминаний, и в комнату вошел молодой воин в выкрашенных черной краской нагруднике из толстой кожи и таком же открытом шлеме.

– Приветствую, Фомальгил! Хватит киснуть за наукой, пошли, пора мечами помахать, поразмяться! – сказал, улыбаясь и сверкая серыми глазами вошедший.

– И тебе привет, наставник Гвэнт! – ответил Гил и кивнул ему головой. – Неплохо перед сном немного потрудиться!

Этот воин был родом из народа Неясыти, что жил на севере лесов Рониона, не так уж и далеко от Серых гор. Этот лесной народ не отличался высоким ростом, но люди его были на самом деле крепки и выносливы. Мастера лесной войны, они умели спрятаться так, что возможно, могли ввести в заблуждение даже эльфа. Волосы у большинства из Неясытей были темны, а глаза – серыми. Люди народа Неясыти не были жестоки или злы, но жизнь в близости от орочьего Азгдора и лесных эльфийских поселений сделали их суровыми воинами. Постоянные стычки с эльфийскими разведчиками и налеты орочьих банд с гор закалили этот народ, а трудности лесной жизни не превратили в дикарей. Таким был и Гвэнт, умелым воином, опытным охотником с веселым нравом, всего на пять лет старше Гила, но уже успевшего много повидать на своем веку. Правда, ростом он был высок, что было редкостью в его родных местах. Здесь, в замке, он давал уроки боя на мечах и был одним из лучших мечников гарнизона.

Они спустились по винтовой лестнице в большую центральную залу, увешанную гобеленами и устланную свежим тростником. На столе, в углу, уже лежала пара деревянных тренировочных мечей. Гвэнт взял один из них и кивком головы пригласил взять Гила второй.

– Слыхал, что происходит на западе? – спросил лесовик.

– Нет, новостей пока не было, а я туда пока не заглядывал. Все как-то не собраться. – ответил Гил.

– Да, отстали вы тут. А дела неважнецкие. Конечно, наступление нидингов и их хозяев остановили, в основном благодаря Хэлгору, но и сами не продвинулись ни на шаг. Потеряли кучу городов, половину территорий всех союзных княжеств, но и атани не дали взять вторую половину. Хотя в этом проку мало. Сами-то прошляпили сколько. Полу победа. А это полу поражение. Теперь граница с ублюдками стала еще ближе. Нет, конечно, бои были нешуточные и я бы назвал их даже затяжными, но все же это тупик. Нам самим их не выкинуть оттуда, засели прочно. Но, и они уже выдохлись и вряд ли способны, в ближайшие лет пять-десять, на крупномасштабное наступление. Так что, враг стал еще ближе к Великой реке, а союзники на западе ропщут и стали косо поглядывать в нашу сторону. Одна надежда – восток. Вот так вот дружище!

– Послушай, а про Красный град, есть какие-то новости? – с тоской в голосе спросил Гил – Мне самому что-то туда никак не забраться…

– Понимаю. – Гвэнт метнул быстрый взгляд в сторону напарника –Неважные новости… После того, как наши вышибли оттуда гаденышей, как раз тогда, когда вытащили тебя, Рэдхорн почти весь сгорел. Оставшиеся в живых жители решили отстроить его заново. Разбили временный лагерь неподалеку, Хэлгор оставил прикрытие, правда небольшое и двинулся дальше. Кто мог знать, что банда нидингов вернется туда? Да еще и с ингаланорцем во главе. В общем…Да что тут говорить....

Повисло молчание. Видно, все эмоции Гила были налицо, так как Гвэнт чуть кашлянув, сказал:

– Да погоди, может и жива она еще, твоя подруга. Ищи, у тебя получится. Не сдавайся. Ну что, начали, что ли? – Гил едва успел вскинуть тренировочный меч, как получил очень чувствительный удар в плечо. После этого все мысли его были направлены уже на блокировку атак Гвэнта, столь стремительных и виртуозных, что примерно половину Гил просто не успевал отбивать.

Погоняв Гила до пота, синяков и ссадин, Гвэнт остановился и кинув меч на стол, сказал:

– Ну на сегодня хватит. Пошли, что ли. Вестей из Фомальборга нет?

– Пока никаких. Наверное, не до меня. Тишина. – ответил, вздохнув Гил.

– Значит рано. А напомни-ка, Фомальгил, сколько тебе годков? – стягивая нагрудник поинтересовался с улыбкой Гвэнт. Сам он вспотел совсем немного.

– Да скоро уже и 16 будет. В месяце Новой листвы. А что?

– А то, что по закону, именно с этого возраста, ты становишься полноправным воином, не раньше. Вот и думай головой. Клятву верности давал Твердыне? Нет. А будешь. И уже скоро совсем, а законов так и не выучил! Ну как так можно. Опозоришь еще нас со стариком Антаром. Я-то ладно, а вот для пожилого человека – неприятность. Ну, я пошел, до скорых встреч! – и махнув рукой выбежал из залы.