Читать книгу: «Игры теней»

Пролог

Аспен, 5 лет

Я смотрю широко раскрытыми глазами на холст и множество карандашей, которые мне подарил Гарри. Здесь столько разных цветов, их так много, что я смогу нарисовать все, что захочу. В коробочке больше пяти оттенков розового, голубого и желтого. Счастливая улыбка расплывается на лице, а затем, я поднимаю голову.

– Ты купил это для меня, Гарри? – я смотрю на брата.

– Конечно, сестренка, – он теребит мои волосы. – Все только для тебя, персик.

Радостно подпрыгиваю со стульчика, обнимая брата.

– Спасибо! – отрываясь от него, я смотрю на холст. – Я могу нарисовать что-то прямо сейчас?

– Конечно.

Гарри отпускает меня и выходит из комнаты. Я с нескрываемым восторгом смотрю на разнообразие цветов и абсолютно пустой холст. Мне нужно решить, что я нарисую первым.

Может наш дом? Или цветы, которые с приходом весны распускаются в саду?

Облокотившись на локоть, провожу пальцем по ребристой поверхности карандашей. Взяв розовый цвет, я начинаю рисовать себя. Девочку в платье с цветочками, с высоким хвостом, который всегда мне делает Гарри. Мне приходится очень редко ходить с косичками, потому что он ненавидит их заплетать, по его словам, хвост – это достаточно просто и практично. Меняя карандаш, появляются первые очертания Гарри, он стоит рядом и держит меня за руку.

Мы одни. Мы семья. У нас больше никого нет.

Мне хочется нарисовать облака – те самые, на которых теперь живут наши родители. Они стали ангелами, чтобы оберегать нас и быть рядом.

Но сегодня мне не хочется рисовать их в небесах. Сегодня я хочу видеть их здесь. Рядом. Хочу почувствовать, что они снова со мной. Увидеть их как семью.

Почувствовать мамины нежные прикосновения, которые дарят тепло, когда так нужны обнимашки. Услышать строгий, но родной голос папы, когда я снова что-то уронила или была слишком неаккуратной.

С каждым движением карандаша образы мамы и папы вырисовываются на листе. У мамы были длинные, темные волосы, именно такие, как на старых фотографиях, которые с трепетом показывал мне брат.

А папа… Папа был высоким, с глубокими темными глазами и волосами цвета ночи. В его взгляде всегда было что-то строгое, но теплое.

Отрывая карандаш от бумаги, я не свожу глаз с холста. Мои мама и папа оживают на листке. Теперь мы семья. Настоящая семья, которая купается в лучах счастья и радостных моментах. Тихий всхлип вырывается из меня. Слеза скатывается по щеке и падает на холст.

Этого никогда не будет. Мама и папа всегда останутся на небесах…

Глава 1

Аспен

Удар. Удар. И еще удар.

Ноющая боль разлетается по телу, но я игнорирую ее. Ребра предательски ноют. Если этот придурок повредил ребро, то он труп. Кулак пролетает надо мной, когда я отворачиваюсь и, вскинув ногу, попадаю в его живот. По залу разносится тихий вздох, Остин смотрит на меня и слегка качает головой.

– Единственный нормальный удар, – запыхавшись, констатирует он. – Ты летаешь в облаках, мой нежный цветок.

– Я далеко не нежная, придурок!

Я прицеливаюсь и бью сильнее, Остин отступает и вытирает свое лицо, смахивая с брови струйку крови. Вот и первая кровь. Я подмигиваю парню и приглашаю его отомстить мне. Спустя несколько сокрушительных ударов, мы оба падаем на мат ринга.

– Хочешь завтра на барбекю? – разматывая ленты, интересуется Остин.

– Я бы с радостью, но у меня завтра самолет на Сицилию.

– Тогда мне придется выбить из тебя все дерьмо, – подшучивает парень. –Ты теряешь форму.

В этом он прав, после моего приезда в Италию мои походы в зал и на тренировки сократились. Работа отбирает все время, но я по-прежнему остаюсь в хорошей боевой форме. Я смогу надрать зад большей части мужчин в этом месте меньше, чем за пару минут, но не Остину. Этот парень, мой кузен, настоящая машина для убийств. Он не является силовиком нашего мира, а первоклассным тренером для новобранцев.

– Соберись и попытайся надрать мне задницу, неженка.

Остин внезапно подпрыгивает и застает меня врасплох. Его нога с силой врезается мне в ребра, будто выбивая из меня саму жизнь.

– Я и правда в ужасной форме, – цежу сквозь зубы.

Оставшийся час Остин выбивает из меня все дерьмо, но и ему не приходится сладко. Я по-прежнему шикарна в стойках, за это стоит отдать должное Гарри и моим постоянным занятиям йогой. Она шикарно помогает держать тело и мозг под контролем.

Моя рука молниеносно вылетает вперед и точно попадает в цель. Большим и указательным пальцами я мгновенно захватываю руку Остина. Одним движением поднимаюсь вверх, занимая выгодную позицию для сокрушительного удара коленом.

Весь бой переходит от точных ударов до мелких навыков в Кунг-Фу. Да, он хорош в этом, но не так, как я.

– Перестань извиваться, как змея, – цедит противник.

Змея.

Момент, и предо мной появляется лицо Нико после нашего поцелуя на свадьбе Лии. Надменное, самоуверенное и до безумия красивое. Я и представить не могла, что мужчина может целовать не просто в губы, а так, будто крадет душу. После нашей ночи в Париже мы никогда не говорили о «нас». Мы оба приняли секс как факт страсти и желания, на этом все. Каждый раз, когда я вспоминала его руки на мне, предатели-яичники сходили с ума от возбуждения. Нико является абсолютным доминантом, и я всем нутром хотела подчиняться только ему.

У меня не было секса с того самого дня. Черт, сколько же прошло времени? Несколько месяцев? Такое долгое воздержание вредно для моего прекрасного организма.

Я хаотично вспоминаю день, когда мы с Гарри покинули Сицилию и я не могу вспомнить, взяла ли свой вибратор. Черт, если нет, то я сдохну от гормонов, которые переполняют мой организм.

– Ты не оставишь на ней живого места! – кричит брат за моей спиной. – Прекрати, Остин!

Я встряхиваю головой и смотрю на Гарри, облокотившегося на канаты. На нем спортивные штаны, пропитанная потом футболка, весит на плече. Капельки пота покрывают грудь брата, спускаясь по рельефу живота.

– Ты мой спаситель! – я быстро преодолеваю канаты, и набрасываюсь на брата.

– Персик, ты поправилась, – Гарри издает стон, придерживая меня одной рукой за талию. – Готова к шопингу?

– Да-а-а! – вскрикиваю, прижимаясь сильнее к нему.

– Спускайся и иди собираться.

Быстро соскочив с брата, я выскальзываю из тренировочного зала, спрятанного в подвале нашего семейного особняка и поднимаюсь к себе. Полное ощущение того, что я дома разносится по всему телу и я с радостью вздыхаю. Как можно быстрее принимаю душ, тщательно смывая пот. Пробегаю взглядом по телу в поисках синяков – ничего. Волна облегчения пронзает меня. В Чикаго синяк легко спрятать под свитером или джинсами, но на Сицилии, где жарит солнце, и все щеголяют в легкой одежде, это почти невозможно. Шансы, что мне придется свариться на солнце, имеют очень большую вероятность.

Натягиваю кожаные штаны, черный топ и нисходящий до пят кожаный тренч. Черный цвет добавляет мне больше престижа и ощущения превосходства. Смотря на себя в зеркало, я вижу шикарную принцессу Чикагской мафии. Это то, чем я являюсь и буду ей всегда, если только не решусь скинуть Гарри с должности босса. Схватив сумочку, спешу в холл. Шопинг должен пойти на пользу и помочь окончательно выкинуть Нико из головы. Даже несмотря на то, что я все еще зла на Гарри, нахождение в родных стенах дома дает мне эмоциональную разгрузку.

– Готова ехать? – спрашивает Гарри.

– Да.

Он берет меня за руку и ведет к машинам. Забравшись на пассажирское сиденье, Гарри садится рядом и бросает на меня глубокий, изучающий взгляд.

– Что?

– Как ты себя чувствуешь? – глаза брата смотрят на меня так проницательно, что я никогда не смогу ему соврать.

Мы с Гарри прожили вместе всю жизнь. С самого начала и до сегодняшнего дня. Он воспитал меня, стал моим наставником и хранителем, знает все страницы моей истории… ну, почти все. Когда наши родители погибли, мне едва исполнился год, а Гарри было всего семь. Опеку над нами взял наш крестный отец, Алан, который воспитывал нас до тех пор, пока Гарри не стал взрослым.

Гарри всегда был для меня больше, чем брат. Он был опорой, источником доброты и нежности в нашем мире. И хотя он часто шутит, что я словно вьюн, переплетающий его по рукам и ногам, я не стану это отрицать. Мне нравится вить из него веревки, и я ничего не могу с собой поделать.

– Ну… – мне приходится оттягивать ответ. – Несколько недель в родных стенах пошли мне на пользу, я стараюсь улыбнуться. Но я по-прежнему злюсь на тебя, это ничего не меняет.

– Мы же договорились, что не будем обсуждать мой брак с Джейн до того момента, пока она не закончит обучение.

– В итоге ты женишься на ней, – мой нос морщится.

– Таковы договоренности с семейством Морелли. Ты знаешь, как все работает в нашем мире.

– К сожалению.

Подъезжаем к Water Tower Place, и внутри меня начинает что-то трепетать. Эта привычная суета, шум витрин и яркий свет – все это одновременно и радует, и пугает. Мне так не хватало этой обыденности, этой рутинной суеты, что она почти сбивала с толку. Казалось, я возвращаюсь в знакомый мир, но он уже немного другим человеком.

Мы проводим в торговом центре несколько часов. Я буквально скупала все подряд. Честно говоря, не знаю, надену ли я хотя бы половину из этого, но сейчас это не важно. Покупки – моя терапия, способ почувствовать контроль, вернуть себе маленькие радости.

Когда мы заходим в бутик мужской одежды, Гарри объясняет, что ему нужно заказать несколько новых костюмов. Я с удовольствием включаюсь в процесс, помогая ему с выбором.

Гарри примеряет костюм цвета бордо, и меня словно пронзает внутри. Этот оттенок, текстура, крой – все вызывает болезненные воспоминания. В ту ночь Нико был одет именно в такой костюм. Внезапно, словно по воле самой памяти, мои пальцы сами находят путь к лацканам пиджака, проводят по ткани легкими прикосновениями. Сердце учащенно бьется, и я ощущаю, как горький комок поднимается в горле. Мне приходится сглотнуть, собраться с силами и отвести руки, чтобы не выдать себя, не дать эмоциям взять верх.

– Ты в порядке? – Гарри хмурится.

– Да, но этот цвет старит тебя лет на десять, – я отмахиваюсь от брата. – Не бери его, – иначе я медленно буду сходить с ума, когда буду видеть тебя в этом костюме.

Гарри молча кивает и выбирает еще несколько вариантов. Его вкус безупречен, но я все равно одобряю выбор – больше по привычке, чем по необходимости. Сделав заказ на несколько первоклассных костюмов, мы наконец покидаем бутик. В воздухе витает легкий аромат новой ткани, дорогих духов и… облегчения.

Когда мы подъезжаем к дому, салон машины наполняется уютной тишиной. Я уже собираюсь сказать Гарри, что сегодняшний день – глоток воздуха, когда вдруг телефон начинает тихо вибрировать у меня на коленях. Я опускаю взгляд. На экране загорается имя: «Лия».

И в тот же миг все внутри озаряется. Улыбка вспыхивает на лице сама собой, быстрая, счастливая, искренняя. Радость поднимается волной, такой чистой, будто на мгновение все плохое отступает.

Мы с моей лучшей подругой познакомились еще во время учебы в Кембридже. Наша дружба началась с неприязни. Да-да, мы просто не выносили друг друга. Но со временем это странное чувство переросло во что-то святое и бесценное для каждой из нас. Мы прошли через многое: от борьбы с зависимостью и сложностями в прошлом Лии до других испытаний, которые могли бы разорвать любую связь. Но несмотря ни на что, мы сохранили нас и ту редкую, искреннюю дружбу, которая стала для нас опорой и смыслом.

Быстро поднимаю телефон, поворачиваюсь к Гарри и показываю экран. Не теряя ни секунды, я выскальзываю из машины и спешу скрыться за кронами деревьев в саду. Мне нужно это пространство. Нужно немного тишины и природы.

– Привет. Как ты? – быстро тараторю, опускаясь на скамью.

– Я рада тебя слышать. Лучше скажи мне, как ты держишься? – ее голос мягкий, осторожный, словно она боится задеть невидимую трещину во мне.

Больше всего на свете не люблю врать близким людям, но сейчас я готова это сделать.

Потому что я вообще не в порядке. Совершенно.

– Мы с Гарри ездили в торговый центр, – начинаю, делая вид, что все стабильно. – Я скупила пол-Чикаго, Лия, – у меня вырывается смешок.

– Аспен, – голос подруги резко обостряется, становится твердым. Это не упрек, а тревожное напоминание, что она видит меня насквозь, даже сквозь тысячи километров.

– Я в полной заднице! Ты это хотела услышать? – выпаливаю я.

– Мне важно знать, как ты справляешься. Вот и все. Я переживаю за тебя и безумно скучаю.

От ее слов в груди начинается трепет, и я сдерживаю стон отчаяния. Больше всего хочется оказаться рядом с ней и ощутить поддержку.

– Завтра у меня самолет, – слова даются мне слишком тяжело. – Мне пора идти. Гарри убьет меня, если ему придется таскать все мое барахло в одиночку!

Я знаю, она прекрасно понимает, что это только отговорка для завершения разговора.

– Позвоню тебе, как приземлюсь. Передавай привет зятю.

Лия издает смешок на.

– Он ненавидит, когда ты его так называешь! – я уверена, что она морщит свой носик. – Обязательно позвони. Будь осторожна.

– Будет сделано. Крепко-крепко обнимаю. Готовь погреб Морелли к моему приезду, – Лия смеется, и звонок прерывается.

Смотря на телефон, я думаю позвонить Лукасу, но быстро выбрасываю эту мысль из головы. Да, мы близки, но мне не хочется вываливать на него свое дерьмо, он и так много сделал для меня. Это будет перебор.

Запрокидываю голову назад, ловлю лицом теплый вечерний воздух и вдыхаю глубоко, насколько позволяет сдавленная грудь. Легкие будто не слушаются, каждый вдох дается с усилием.

Если бы я могла просто отключить мозг. Хоть на минуту.

Я стараюсь сосредоточиться на дыхании. Вдох, выдох, пауза, еще раз. В теории это должно работать. Медитация, якорь, спокойствие. Но на практике мой разум несется, как поезд без тормозов. Каждая мысль цепляется за другую и тянет меня вниз.

Телефон в моей руке издает вибрацию, на экране высвечивается незнакомый номер. Сердце опускается в пятки. Закусив губу, я продолжаю смотреть на входящий вызов. Вздохнув так глубоко, как только могу, отвечаю на звонок.

– Алло…

Ответа нет. Только густая, глухая тишина.

Я отрываю телефон от уха и смотрю на дисплей. Вызов все еще продолжается. Линия не прервалась, словно кто-то на том конце провода держит трубку… и просто молчит.

– Если вы не ответите, я сейчас сброшу! – бросаю в пустоту срывающимся голосом.

Кто бы это ни был, он начинает выводить меня из себя. Это молчание давит, скребет по нервам, будто нарочно тянет из меня эмоции.

– Пошел к черту! – яростно шиплю и сбрасываю звонок.

Телефон падает рядом, издав глухой удар о скамью. Я откидываюсь назад и выдыхаю, но этот выдох не приносит облегчения. Только накатившую, сгоревшую, густую, усталость.

Пальцы почти машинально взлетают к лицу, к глазам, и я начинаю тереть кожу, словно пытаясь стереть не просто подступающие слезы, а саму возможность их существования.

– Аспен! Вернись в дом! – сначала я слышу голос Гарри, а потом уже его быстрые, уверенные шаги по гравию сада.

Брат останавливается рядом со мной. Он стоит несколько секунд, оценивая ситуацию, это одна из его излюбленных привычек. Я не смотрю на него, но слышу, как он медленно опускается на корточки, рядом. Его кожаные туфли скрипят о землю, почти извиняясь за то, что нарушили тишину. Его рука ложится мне на плечи, мягко, но уверенно, и притягивает к себе.

– Иди ко мне, малышка.

Мое лицо искажается, и первое рыдание срывается с губ. Я вжимаюсь в брата, как маленькая девочка, которая ищет утешения. Все произошедшее за последнее время выходит наружу, сжимая мое сердце в тиски. Неконтролируемые рыдания захлестывают, и я пропитываю рубашку брата своими слезами.

– Персик, – шепчет Гарри, и его голос полон настороженности. – Что мне сделать для тебя?

– Никому не говори, что я плакала на твоих плечах как ребенок, –выдыхаю я сквозь всхлипы, с трудом выговаривая слова.

– Из этого можно было сделать сенсацию, Аспен, – смешок искажает его голос. – Остин отдал бы миллионы за подробности.

– Я заплачу в несколько раз больше. Обещаю! Только молчи!

Гарри прыскает.

– Было бы глупо сливать семейное наследие на такие дела.

В теплых объятьях Гарри мне наконец удается немного успокоиться и собрать разбросанные по кусочкам эмоции. Сердце перестало так бешено колотиться, а дыхание стало ровнее.

Не удержав улыбку, я игриво подмигиваю брату.

– Я развела одного придурка на десять миллионов долларов.

Гарри смеется и убирает волосы с моего лица.

– За твой талант нужно брать в несколько раз больше.

– Это был элементарный чертеж. Нико слишком импульсивен в словах, когда он чего-то хочет, а я не привыкла отказываться от денег, – мне остается лишь пожать плечами.

– И это его погубит, – тут он прав. – Ты готова вернуться? – Гарри вглядывается в мои глаза.

Одобрительно кивая, я медленно поднимаюсь со скамейки, и брат тут же повторяет мой жест. Он мягко накидывает пиджак на мои плечи. Такое простое, но такое важное прикосновение. И легким толчком направляет меня к дому.

Иногда я задумываюсь, чем я заслужила такого брата. Человека, который стал для меня и щитом, и опорой, и самым надежным другом. Я готова молиться Богу за него каждую ночь.

Никто и никогда не был для меня такой поддержкой.

Моя любовь к Гарри глубока и безгранична. Без него моя жизнь была бы пуста и бессмысленна. Что бы ни случилось, какие бы испытания ни вставали на его пути – я всегда буду рядом. Всегда на его стороне, защищая и поддерживая, так он всегда делал для меня. И я готова отплатить ему в польной мере тем же.

Мне даже придется принять Джейн, если она сможет сделать его счастливым.

Глава 2

Аспен

Уезжать из дома было сложнее, чем я думала. Все утро я оттягивала момент прощания с Гарри и теперь вцепилась в него мертвой хваткой. Мне так будет не хватать его на Сицилии. Там я буду совершенно одна, и от этой мысли мне становится не по себе.

Да, Лия ждет меня, и Лукас за эти несколько недель оборвал мой телефон, но у них своя жизнь. Лия теперь замужем и полностью наслаждается своей жизнью и мужем. Лукас занят работой настолько, что периодически остается ночевать в офисе. После свадьбы, Марко передал большую часть офисной работы Лукасу и утонул в Лии. Как бы это ни звучало, но этот мужчина готов целовать землю, по которой ходит моя подруга.

– Один звонок, и я буду у тебя, – напоминает Гарри.

Я киваю. Остин обещал приехать ко мне погостить, когда закончит обучение наших людей. Это произойдет в лучшем случае через месяц, а может, и займет больше времени.

– Не смей бросать все и приезжать в Италию, если тебе не понравится мой голос. Это будет перебор, Гарри, – предупреждаю брата.

Он вглядывается в мои глаза.

Он глубоко вглядывается в мои глаза, словно пытаясь разгадать тайну, скрытую между строк моих эмоций. В этот момент по коже медленно пробегает теплое облегчение – легкое, едва уловимое, но такое настоящее.  Я понимаю: он не сумел прочесть мою реакцию, не сумел увидеть то, что скрыто за моим липовым спокойствием. Это дает мне небольшую фору на то, чтобы спокойно уехать и не переживать за него.

– Все, я побежала, – улыбка озаряет мое лицо. – Иначе ты зальешь своими слезами мое новое платье.

Гарри смеется и прижимает меня к себе.

– Я люблю тебя, персик. Позвони мне, как приземлишься.

Вырвавшись из его хватки, я делаю несколько шагов назад к нашему частному самолету и посылаю брату воздушный поцелуй. Сердце бьется учащенно, а в груди тянет тяжелое нежелание возвращаться в Италию. По трапу поднимаюсь медленно, каждый шаг – это маленькая битва с самой собой.

Заняв удобное кресло у иллюминатора, я устало опускаюсь, позволяя себе на мгновение расслабиться. Взгляд скользит по часам. У меня есть несколько минут, чтобы набрать номер Лии. Сердце немного успокаивается, когда слышу в трубке знакомый голос.

– Аспен! – радостно вскрикивает подруга. – Через сколько ты приземляешься в Палермо?

– Десять часов в этом аду, и я – вся твоя, – я выдаю из себя смешок.

– Безумно рада это слышать! Мы встретим с Марко тебя в аэропорту.

– Устроим сегодня девичий вечер? – с надеждой спрашиваю я, ощущая, как внутри разгорается легкое предвкушение.

– Конечно. Я ужасно соскучилась, – отвечает Лия, но вдруг на заднем плане раздается голос Марко, и она нервно хихикает. – Я нужна мужу. С нетерпением жду твоего приезда.

– Привези вино в аэропорт. Гарри оставил лишь одну бутылку в самолете. Засранец!

– Выпей таблетки и постарайся поспать, – мягко советует она.

– До встречи!

Я сбрасываю вызов.

Откидываясь на сиденье, я тихо вздыхаю. Ненавижу летать. Это словно испытание судьбы, которое бросает вызов моим самым глубоким страхам. Я не помню, когда впервые проявилась эта фобия, но ее тяжесть давит на меня с каждой поездкой.

Нервозность словно холодный кинжал пронзает сердце, и мне приходится нервно ерзать на месте, пытаясь найти хоть каплю комфорта. Все вокруг кажется искаженным – кресло не такое удобное, воздух слишком плотный, а дыхание с каждым вдохом становится все более тяжелым. Ладони покрываются липким потом, и я вынимаю из сумки таблетки, быстро запивая их водой.

Пилот объявляет о начале полета и просит пристегнуться. Я послушно следую его указаниям. Через мгновение милая стюардесса приносит мне бокал вина и несколько изысканных закусок. У нас небольшая штатная команда для дальних рейсов. Гарри называет это «удобством», но я прекрасно понимаю: эти люди здесь именно из-за меня.

– Хорошего полета, мисс Бредли!

– Благодарю! – мягко говорю я, поднимая бокал и делая тихий глоток, ощущая тепло вина, которое слегка успокаивает меня внутри.

Рыжеволосая девушка скрывается за шторкой. Устраиваясь поудобнее, я потягиваю вино и думаю над тем, что буду делать. Мне придется работать с Нико. Эта мысль не дает покоя. После нашего поцелуя, уверенность в том, что он чертовски сильно бесит меня, возросла.

Закрывая глаза, я пытаюсь выбросить эту заразу из своей головы, сердца и мыслей. Единственное, что получается это немного расслабиться. Я начинаю чувствовать, как действуют успокоительные таблетки, и мои глаза постепенно закрываются. Поставив бокал на стол, я занимаю прежнее положение и пытаюсь заснуть.

Очень надеюсь, что я проснусь уже на Сицилии.

Чей-то голос пробирается в сознание. Не открывая глаза, слегка тяну шею, которая ужасно затекла. Мой нос морщится, и стон боли слетает с губ. Приходя в сознание, я слышу, как пилот объявляет о нашей посадке в аэропорту Палермо. Больная шея стоила того, чтобы проспать весь ужас полета.

Рыжеволосая стюардесса приносит мне кофе и сэндвич. Еда – это последнее, что мне сейчас нужно. Массаж пришелся бы как никогда кстати. Вытягиваю ноги вперед, продолжая разминать тело. Пальцы упираются в покрытие пола, я смотрю на свои ноги и не понимаю, когда успела скинуть туфли. Втискивая ступни в кожаный материал, спешу в уборную, чтобы привести себя в порядок.

Когда я возвращаюсь в салон самолета, пилот объявляет о том, что мы садимся. Приземление проходит плавно, и мое сердце пытается не уйти в пятки.

Как только этот ужас заканчивается, я с облегчением вздыхаю и хватаю свой багаж. Спускаясь по трапу, радостно машу рукой Лии, Марко и Лукасу. Сердце радостно трепещет, что он приехал меня встретить. Учитывая его безумно загруженный график, это было почти подвигом – найти время.

– Принцесса Чикагской мафии почтила нас своим прибытием. За что нам такой дар с небес? – смеется Лукас, заключая меня в крепкие, почти душащие объятия.

– А ты думал, что так просто отделаешься от моей задницы?

– Как я смею желать этого? – с нескрываемым актерством он изображает трагичность.

Отмахнувшись от его комедийной драмы, я разворачиваюсь к Лии. И больше не держу себя в руках. Мы бросаемся друг к другу, с криками, смехом и объятиями.

– Привет, зятек! – подмигиваю Марко, не отпуская Лию.

– Прекрати меня так называть, – скалится он, будто предупреждает, но в уголках губ играет еле сдержанная улыбка.

Мы с Лией немного отстраняемся, но продолжаем держаться друг за друга.

– Я намерена похитить твою жену на сегодняшний вечер.

– Что вы обе задумали? – Марко бросает подозрительный взгляд то на нее, то на меня.

– Мы будем пить вино, много разговаривать и обсуждать всякие непристойности, – хихикает Лия, бросая на меня заговорщицкий взгляд.

– Что ты только что сказала? – воркует Марко, притягивая Лию к себе. – Никаких непристойностей, и точка, милая, – добавляет он, оставляя легкий поцелуй на ее губах.

– Ты портишь мне все веселье! – закатываю глаза, но не сдерживаю улыбки.

Марко только усмехается, кивает в сторону машины и жестом приглашает нас следовать за ним. Разместившись на заднем сиденье, мы начинаем обсуждать мое пребывание в Чикаго, и Лия заваливает меня вопросами. Я настолько увлечена беседой, что даже не замечаю, как машина плавно останавливается у жилого комплекса.

Выходя, я ощущаю легкий ветерок, коснувшийся кожи, а солнце безжалостно печет кожу. Я не любитель жары, но после хмурого Чикаго ощутить на себе лучики света слишком приятно. Лукас хватает мой чемодан и помогает мне поднять его, Лия и Марко что-то обсуждают по работе, плетутся сзади.

Мое дыхание сбивается. По обе стороны узкого коридора стоят огромные вазы, доверху наполненные алыми розами. Цветы стоят в строгом, почти церемониальном порядке, будто охраняют проход. Я останавливаюсь, как вкопанная. Глаза широко раскрываются, а внутри поднимается странное чувство. Смесь удивления, тревоги и восторга. Сердце колотится в груди, и на мгновение я забываю, как дышать.

Да тут больше сотни роз! Что за черт?

Делаю несколько шагов вперед, не в силах оторвать взгляд от этой чарующей красоты. В нос бросается слегка заметный нежный, дымный аромат, в котором присутствуют легкие душистые нотки. Он окутывает меня, будто легкий шелковый шарф, и в груди разливается теплое, почти детское чувство восторга.

Я до сих пор не знаю, кто это делает, и мне неважно. Получать такие букеты безумно приятно, и немного интригующе знать, что у тебя есть поклонник, который предпочитает оставаться в тени.

Присев рядом с одной из ваз, я провожу пальцами по бархатистым лепесткам. Розы безупречны. Каждая как будто только что сорвана с куста. Ни единого намека на увядание. Это значит, что их доставили совсем недавно.

Для меня.

Позади слышатся размеренные, неторопливые шаги. Я поднимаюсь и начинаю наощупь искать ключи в сумочке, все еще не до конца оторвавшись от этой неожиданной красоты, окутанной молчаливой тайной.

– Кто-то явно считает тебя романтической натурой, – Лукас подходит ко мне. – Как же он ошибается.

Я бросаю на друга взгляд.

– Какой же, по-твоему, идеальный путь к моему сердцу?

Лукас наклоняется ко мне, в нос бросается запах его парфюма.

– Это точно не цветы, и ты это знаешь.

Оставив реплику Лукаса без ответа, я открываю дверь и пропускаю мужчину в квартиру. Не понимаю, где потерялись Лия с Марко. Очень надеюсь, что он не трахнет ее в лифте. Как только мысли о сексе доходят от мозга до матки, мне приходится прикусить губу. Мне следует удовлетворить свои потребности. Иначе я взорвусь от переизбытка гормонов. Вокруг слишком много красивых мужчин, которые заставляют уровень эстрогена расти в геометрической прогрессии.

Я прохожу через просторную, светлую квартиру – интерьер современный, сдержанный, но уютный. Панорамные окна заливают комнаты мягким солнечным светом, в воздухе запах свежести, легкий оттенок цветов, которые остались в коридоре. Мои шаги звучат глухо по светлому деревянному полу. Я направляюсь к кухне, где у столешницы уже стоит Лукас.

– Как обстоят твои дела? Поездка в Чикаго помогла? – спрашивает он, сокращая между нами расстояние и опираясь на край барной стойки.

– Да, это пошло на пользу, – я пожимаю плечами. – Но я скучала по твоему слащавому лицу.

Лукас расплывается в той самой фирменной улыбке, от которой у многих подкашиваются колени. Я смотрю в его глаза, и единственное, что мне хочется сделать это прижаться к нему.

– Я не могу сказать того же, – подтрунивает он с ухмылкой.

– Что? – я толкаю его в бок, и он шипит с притворной болью. – Я знаю, что ты скучал. Твои звонки говорят сами за себя. Ты и суток не мог прожить без меня, – мои губы растягиваются в коварной, победной улыбке.

– Я рад, что твоя задница снова в пределах досягаемости, – Лукас обнимает меня за плечи, привлекая к себе.

– Мне занести цветы?

– Давай заставим Марко немного помучиться? – мои губы озаряет улыбка.

– Мне нравится твой план, – хихикает он, и в этот момент в кармане у него завибрировал телефон.

Он достает его, бросает быстрый взгляд на экран, что-то печатает, затем срывает пиджак со спинки кресла.

– Мне нужно ехать.

– Присоединишься к нам вечером? – спрашиваю, следуя за ним к входной двери.

– Я не могу пропустить это, – Лукас поворачивается ко мне, обнимая на прощание.

Как только дверь за ним захлопывается, в прихожей появляется Лия. Она берет меня за руку, и мы вместе идем на кухню.

– Готова поставить всю Сицилию на уши? – с искрой в глазах спрашивает она, открывая холодильник и доставая оттуда бутылку холодной воды.

– Пришло время научить этот город отдыхать, – я подмигиваю подруге.

Мой план прост. Клуб и парень на одну ночь идеально сочетаются между собой. Я не сплю с первыми встречными, но сейчас готова нарушить это правило, чтобы как можно скорее выбросить одного идиота из головы. И я очень надеюсь, что Нико не будет на нашей вечеринке разврата и веселья.

Мои чувства слишком смешанны, чтобы встречаться сейчас с ним. Я бы не хотела, чтобы наши пути пересекались в ближайшее время. Существует вероятность, что я, увидев Нико, не удержусь от желания убить его самым изощренным способом.

– Вы решили, чем займетесь вечером? – спрашивает Марко, подходя ближе к Лии и собственнически обвивая ее талию ладонью.

– Мы идем танцевать, пить и отдаваться веселью, – бодро отвечает Лия.

– Переубеждать вас от этого безумия бесполезно? – спрашивает он с последней надеждой, глядя то на нее, то на меня.

– Совершенно верно, – щебечет подруга, вскидывая подбородок чуть выше.

Марко тяжело вздыхает и кивает, словно капитулируя перед стихией, которую невозможно обуздать. Я вижу, как он сдается с легким раздражением, но и с долей любви, которую не способен скрыть.

– Нам нужно решить дела в офисе, – говорит Лия, подходя ко мне ближе и касаясь моего плеча. – Мы приедем за тобой в восемь часов. Выбери место.

– Не надейся отказаться от нескольких шотов с текилой.

– Договорились, – Лия хватает сумочку, и они с Марко покидают квартиру.

Окинув квартиру взглядом, у меня выходит тихий выдох. Год назад, когда я только приехала на Сицилию, я была так полна сил и надежды. Столько всего произошло за это время. Моя жизнь успела перевернуться. Она принесла не очень хорошие моменты, но также подарила мне рядом людей, которые пойдут со мной в огонь и воду. От этой мысли тепло разливается в груди. Все было не зря.