Читать книгу: «Трон секретов», страница 5

– Нет уж, – сказала Райли, подняв руки и отступив. – Я в этом не участвую.

Она взяла с подноса кусок сыра, а затем откинулась назад, с мрачным весельем наблюдая за тем, как я подчинялась требованиям Карло.

Я уставилась на свое отражение в освещенном зеркале. Распущенные бледно-голубые локоны ниспадали мне на плечи свободными волнами. Они были почти такого же светлого оттенка, что и мои глаза.

– Естественный цвет волос так гармонирует с кожей, – сказал Карло.

У меня была бледная кожа, и ее часто описывали как лунный свет на воде – невесомый, потусторонний. Как же далеко это было от реальности, в которой я вела очень приземленный, ничем не примечательный образ жизни.

При любом удобном случае мачеха напоминала, что я крайне невзрачна, особенно по сравнению с сестрой, ее золотыми волосами и мерцающей смуглой кожей. Софи много лет пыталась посеять между нами раздор, но мы с сестрой безумно любили друг друга.

– Я же не хочу, чтобы меня узнали, – напомнила я. – Маска – это одно, я знаю, что при входе в клуб на всех гостей накладывают чары, но все же хочу убедиться, что сохраню свою личность в тайне, несмотря ни на что. Нам еще нужно дойти до клуба, так что кто угодно может увидеть, как мы заходим или выходим.

В нашем круге я была не единственным демоном с бледно-голубыми волосами. Такой цвет был далеко не так распространен, как светлые блонды, а также волосы насыщенных коричневых, сливовых и темно-синих оттенков.

Карло отложил щетку в сторону и, бормоча что-то о растраченном впустую потенциале, принес сундук, набитый париками. Покопавшись там, он осторожно вытащил один из мешочка.

Это был парик восхитительного темно-кобальтового цвета с блестящими серебристыми вкраплениями. Несмотря на то что это цвета Дома Чревоугодия, он был прекрасен.

– Мы останемся в той же палитре тонов, что и естественный цвет твоей кожи, – сказал он, и по выражению его лица я поняла, что это не подлежит обсуждению. – Тебе идеально подойдет драматическая подводка и яркая помада. Возможно, еще нанесем по линии скул немного серебряной пыли, чтобы все лучше сочеталось с мерцающим блеском парика.

– Но я же буду в маске.

– А под ней ты будешь в макияже, – сказал Карло. – Подчеркнем и сделаем ярче, так и замаскируем особенности твоей внешности. А еще не помешает слегка подправить твои надутые губки. Раз уж ты беспокоишься о том, чтобы тебя не узнали по дороге в клуб и на обратном пути, это решит проблему.

Он оглядел меня, припудривая мои брови и щеки.

– Создадим образ в стиле снежной королевы. Он тебе идеально подойдет.

Оскорбившись в лучших чувствах, я обиженно замолчала. Райли бросила сочувственный взгляд в мою сторону.

Я не была снежной королевой, просто весьма осторожна в отношении того, кого к себе подпустить, но все это из-за страха потери. Мою осторожность часто неверно истолковывали и принимали за безразличие, от этого я часто казалась еще более отталкивающей.

– А теперь не шевелись. Скорее всего, будет больно.

После долгих скручиваний и закрепления настоящих волос Карло наконец водрузил парик туда, где ему и место, и скользнул по мне критическим взглядом.

– Ладно.

Сказав это, он провел пальцами по моим локонам и осторожно за них потянул, одобрительно цокнув языком.

– Он точно переживет ночь разврата в «Семи грехах».

В мои планы не входило крутить шашни в клубе, каким бы желанным ни казался мне такой способ отвлечься. Сегодняшний вечер был посвящен исключительно исследовательским целям.

Потому что если я так и не сдам черновик для первой статьи мисс Суразицы… Я не допускала и мысли о провале, но еще и не окончательно махнула рукой на историю о ледяном драконе, хотя пока что новых версий у меня не было. Впрочем, рисковать новыми финансовыми потерями я не могла, особенно когда мачеха требовала новое платье и собиралась ради этого продать вещи отца.

– А теперь платье.

Карло исчез за несколькими передвижными стеллажами, которые были набиты восхитительными костюмами и расшитыми бисером платьями, кружевом с блестками, пышным тюлем и шелком, и каждый наряд был роскошнее предыдущего.

Он появился через мгновение, размахивая нарядом, при виде которого даже самый развратный грешник залился бы краской. Он пришелся мне по душе, но я сомневалась, поможет ли это моему заданию или помешает вовлечь других участников в дискуссию о долгосрочных романтических отношениях.

А ведь такое облачение наверняка вызовет похоть.

Я прикоснулась пальцами к серебряным цепочкам, похожим на чешую дракона, которые соединяли две части белоснежного платья. Хотя «платье» было неподходящим словом для такого великолепного наряда. Если бы я решилась его надеть, это стало бы самой роскошной вещью, которую я когда-либо носила.

Нежная ткань подола была покрыта блестками. От этого с каждым движением она становилась похожа на свежевыпавший снег или лед в утреннем сиянии.

А еще оно было до неприличия коротким и поднималось значительно выше моих коленей. Верх корсета был выполнен из сетки телесного цвета, расшитой вдоль и поперек пайетками и драгоценными камнями.

Действительно, я была как снежная королева.

Ирония заключалась в том, что если бы я надела это платье в «Семь грехов», никакого льда не было бы и в помине, за мной остался бы один лишь огненный след. Это было заманчиво. Как же мне хотелось войти в роль кого-нибудь другого, пускай и всего на одну ночь. Возможно, мне бы удалось притвориться, что я только что пришла из сказки, а может, даже предстать той, что не боится рисковать и мечтать.

Однажды, десять лет назад, я рискнула и вышла из зоны комфорта, открывшись миру. Тогда я позволила надежде стать моим путеводным светом и Полярной звездой.

Все это плохо кончилось, но я выжила.

Меня почти не задело, если только невидимый шрам на сердце считать за сопутствующий ущерб.

Я рано усвоила, что в любовных играх нет никаких гарантий победы для тех, кто оказался достаточно смелым, чтобы в них вступить, хотя и предполагала, что даже попытки приносили острые ощущения.

Мой отец говорил, что величайшая трагедия всей жизни – позволить страху себя сдерживать. Для него не было судьбы печальнее, чем постоянно задаваться вопросом: «А что, если бы…»

Однажды я спросила отца о погоне за мечтой:

– Но вдруг я упаду? Что, если споткнусь?

– Попробуй задать вопросы получше, голубка моя. А вдруг ты взлетишь? Что, если ты пустишься в погоню за звездами?

Закрыв глаза, я едва ли не слышала его раскатистый голос:

– Неудача означает лишь то, что ты стараешься, и в этом нет ничего постыдного. Не позволяй никому говорить тебе, кто ты такая. Верь в себя. Это твоя жизнь, и прожить ее надо так, как ты сама считаешь нужным. К черту все остальное!

Если бы отцу поручили вести колонку с советами, он бы с этим справился лучше всех.

– Уже почти полночь, – ласково сказала Райли, кивнув на часы. – Мы так опоздаем.

Семь

Принц Чревоугодия

Викси, до крайности ласковая гостья, лизнула мой кадык и тихо застонала.

– Вы так приятны на вкус, ваше высочество, – пробормотала она, снова посасывая мою шею. На это ее, несомненно, сподвигла порочная картина из большого фойе, где я встречал гостей, прибывших на мой званый вечер. Девица провела зубами по яремной вене, и я едва удержался, чтобы не вздрогнуть. Если бы кусалась еще сильнее, она бы без труда нашла себя при дворе вампиров.

Мимо нас мелькали подносы с дымящимися коктейлями. В воздухе разносились резкие ароматы можжевельника и других сезонных зимних добавок.

Я взял с подноса бокал с ледяным коктейлем, который привлек меня своей вычурной экстравагантностью. Вместо кубиков льда в нем плавали замороженные ягоды можжевельника. Благодаря какому-то ловкому приему верхушка коктейля дымилась, что придавало ему восхитительное ощущение морозной свежести. Ароматы усиливали вкус: я потягивал цитрусовый джин, наслаждаясь легким шипением пузырьков, которые скользили по языку.

Зрение, вкус и обоняние были задействованы в полной мере. Прислуга, которая занималась приготовлением коктейлей, превзошла саму себя, создав фирменный напиток этого вечера.

И все же часть гостей находила куда более увлекательные способы пробовать коктейли.

В Доме Чревоугодия к пиршествам относились крайне серьезно. Несмотря на множество слухов и предположений, все началось с попытки поддеть мисс Сент-Люсент. Как-то раз она написала, что я не отличаю грех от добродетели и мне следовало бы снять с себя корону правителя грешников.

Я хотел, чтобы она проглотила свои слова, причем буквально, и тогда внутри поставили длинный стол, который занял большую часть холла при входе. Чтобы пройти дальше в мой Дом Греха, гостям приходилось огибать его.

Я с удивительной ясностью вспомнил тот самый первый вечер, когда Адриана пришла и напилась допьяна. Я позаботился о том, чтобы она получила приглашение на мероприятие.

Ее лицо омрачилось от изумления – готов поклясться, что заметил в ней искру заинтересованности и желания, – но затем она снова надела маску презрения.

Однако мне и этого хватило для удовлетворения. Тогда я понял, что выиграл этот раунд, даже если бы она ни за что в этом не призналась. С той поры я оставил стол на том самом месте в качестве одного из столпов своего дома.

На него не ставили ни блюда, ни напитки. Гостям было позволено предаваться собственным фантазиям, упиваться вниманием и своими партнерами так, чтобы все их видели.

Одна из таких сценок была представлена на всеобщее обозрение прямо сейчас.

Я наблюдал, как трое сперва по очереди разделись, а затем медленно забрались на стол. Один из мужчин вынул кубик льда из своего бокала и провел им по грудям женщины. Ее соски восхитительно затвердели, и тогда он опустился, чтобы провести языком по ее упругому бутону. Как только она выгнула спину, он закинул ее ноги себе на плечи и принялся упиваться ею так, словно умирал от голода.

Она металась по столу с выражением чистого блаженства, а он ласкал ее груди.

Второй мужчина ласкал себя, наблюдая за происходящим, а затем прошептал что-то на ухо женщине. Получив в знак согласия решительный кивок, он сунул член ей в рот.

Я допил джин и поставил бокал на пустой поднос. Мисс Сент-Люсент так и не явилась, что было неудивительно, учитывая, что она больше не писала статьи о слухах. Тем не менее, по всей видимости, я поглядывал на двери гораздо чаще, чем стоило бы.

К тем, кто уже был на столе, присоединилась еще одна пара. Действо превратилось во впечатляющее переплетение конечностей и смешение частей тел. Будь здесь мисс Сент-Люсент, она утопила бы в презрении столь отвратительную оргию.

Откашлявшись, я вернулся к насущным вопросам.

Помимо приветствия гостей, я давал интервью.

Беседы с представителями желтых газет были частью моих обязанностей, соблюдением приличий и отвлечением внимания, пока подданные моего дома втайне продолжали выяснять, из-за чего на нас напал дракон.

По крайней мере, чем больше репортеры были сосредоточены на мне, тем меньше времени у них оставалось на поиски следующего громкого сюжета. Я повернул голову к журналисту со светлыми волосами, зачесанными назад так, чтобы выделить орлиный нос, затеняя чересчур тонкие черты лица.

Возможно, именно поэтому репортер казался таким надменным и самодовольным.

– Правда ли, ваше высочество, что ваш великолепный стол для «пиршеств» появился из-за личной вражды между вами и Домом Похоти?

Это был Андерс… или Андерсон… Он уже битый час засыпал меня вопросами. Несмотря на то, что репортер принадлежал к моему Дому Греха, я уже был готов отправить его к Беспощадному Пределу и скормить драконам. Этот парень был куда менее обаятельным, чем мисс Сент-Люсент.

Я лениво ухмыльнулся и притянул поближе свою спутницу, заслужив в ответ довольный смешок. Она прижалась ко мне пышными формами и принялась расстегивать мою рубашку.

Андерс с восхищением наблюдал, как ловко ее пальцы перебегали от пуговицы к пуговице, постепенно обнажая мою бронзовую кожу и верхнюю часть татуировки. Другая моя спутница, Розалина, опустилась на колени и провела ногтями по моим ногам. Было приятно, но не возбуждало.

Хотя, если закрыть глаза, освободить разум и направить мысли к запретным желаниям, я мог бы это исправить.

Взгляд мой оставался добрым и открытым.

Андерс покачал головой. Казалось, он вдруг вспомнил, что этим вечером ему надлежало работать, а не предаваться разврату.

– Так что скажете? Дом Чревоугодия втайне воюет с Домом Похоти?

– Бросьте! Неужели вы думаете, что я буду тратить время на столь посредственный двор?

– По слухам, вы оба стремитесь заполучить титул принца наслаждений. У вас есть какие-нибудь комментарии по этому поводу?

– Пускай Похоть и господствует над плотскими утехами, однако же мой Дом Греха подтверждает, что и в других областях найдется немало удовольствий.

Андерс напоминал пса, который ждал, что ему вот-вот бросят кость.

Втайне ото всех мы с братьями достаточно неплохо ладили, но для подданных создавали видимость обратного. Конечно, между нами существовала братская конкуренция, но не более. Воевать друг с другом, как утверждали некоторые сплетни, мы не собирались. Андерс открыл рот, чтобы задать еще один бессмысленный вопрос, но тут подошла Вэл и поклонилась мне.

Никогда еще я не был так обрадован появлением своей заместительницы.

– Да?

– Для вас доставили послание, ваше высочество.

Я одарил своих потенциальных любовниц волчьей ухмылкой.

– Почему бы вам двоим не занять друг друга ласками?

Мои спутницы были только рады.

Я высвободился из объятий Викси и Розалины, и они тут же принялись целоваться, почти забыв обо мне. Их ласки становились все более откровенными.

Я отвернулся от самого скучного репортера на своем веку и сосредоточился на послании. Хрустящий пергамент был кобальтовым, а чернила – серебристыми. Его прислал кто-то из моего Дома Греха.

«Волки бродят кругами тьмы».

Я сложил письмо. Это был шифр. Внезапно передо мной замаячило захватывающее приключение. Я снова скрылся за безукоризненной маской демонического повесы, и только по моему голосу можно было уловить некий скрытый подтекст.

– Прошу меня простить, но мне пришло приглашение, которое было бы неразумно не принять.

Двигаясь бесшумно, как тень, я преследовал своих братьев, обращая внимание на каждый булыжник, на который наступал. Снег усложнял мне задачу, но трепет и опасение быть обнаруженным во время погони заставляли двигаться дальше. Те, за кем я следовал, блуждали по кварталу, не подозревая о моем присутствии.

Несмотря на то, что Похоть и Зависть объединились ради воплощения общего коварного плана, отслеживать их, блуждающих по извилистым улочкам ночного квартала, было довольно легко. Я даже задался вопросом, а действительно ли они пытались остаться незамеченными или вели себя так для отвода глаз? Но, возможно, это была всего лишь моя паранойя.

А вот то, что они без позволения шныряли по моему кругу – что являлось основанием для объявления войны, – было совсем другое дело. Я мог бы прямо сейчас положить этому конец и раскрыть себя, но тогда упустил бы возможность выяснить, что они замышляют.

Чтобы вычислить их местоположение, мне потребовалось менее получаса. Теперь я ждал, пробираясь сквозь тени и намереваясь увидеть, куда они направляются. Мне было любопытно узнать, кто же из моих демонов продавал информацию нашим соперникам. Может, я даже нападу на золотую жилу и раскрою осведомителя Адрианы.

Я следовал за братьями, держась от них на достаточном расстоянии, чтобы оставаться незамеченным. Я охотился на них, как на любого ледяного дракона или создание севера.

Надо сказать, что, окинув взглядом их шерстяные плащи, я впечатлился. Удивительно, что они вообще приложили усилия для того, чтобы замаскироваться.

Впрочем, из-за отполированных до блеска дорогих сапог их попытка скрыть свой статус провалилась. То, что Похоть оказался таким растяпой, меня не удивило: его всегда больше привлекали поиски удовольствий или сами забавы. А вот от Зависти, мастера по части проработки мелочей, я ожидал большего.

Они вальяжно прогуливались по мощеной улице, изображая двух безобидных приятелей в поисках приятного времяпрепровождения. На следующем перекрестке они свернули направо.

Я переждал пару секунд, а затем последовал за ними. И застал братьев как раз на входе в один из ресторанов, которых в этом квартале имелось в избытке. В горшках перед входом гудело пламя. Оно согревало посетителей, которые решили пообедать на открытом воздухе, несмотря на снег, валивший почти не переставая.

Я вдыхал ароматы жареного мяса и пикантных блюд, которые наполняли воздух всякий раз, когда открывалась дверь. Мой круг славился своими многочисленными харчевнями, что было неудивительно при таком количестве любителей побаловать себя едой и напитками. Я снова вдохнул поглубже, борясь с желанием отведать чего-нибудь пожирнее и повкуснее. В бистро неподалеку отсюда подавали картошку, которую тонко нарезали, жарили во фритюре, а затем вытаскивали из кипящего масла и тут же посыпали солью и острым перцем.

Обернувшись, я оглядел улицу. Мне нужно было найти место для слежки, где я не привлекал бы внимания, и прямо напротив ресторана тянулся достаточно затененный переулок.

Туда я и направился, но сперва огляделся вокруг, а уже затем проскользнул на узкую темную дорожку. В конце виднелся мусорный бак с наполовину отвалившейся крышкой. Я взглянул на крышу здания: она была расположена на небольшом расстоянии от земли, но все же достаточно высоко, чтобы мне было туда просто так не запрыгнуть.

Я мог бы использовать крылья, но не хотел, чтобы меня заметили, а следовательно, и предупредили моих братьев.

Шумно выдохнув, почувствовал, как сердце забилось вдвое быстрее. Подтащив мусорный бак под ближайшее окно, я выругался, когда колеса громко заскрежетали о камень, после чего быстро забрался на крышку. Тонкий металл прогнулся под моим весом.

Я подпрыгнул достаточно высоко, чтобы ухватиться за выступ. Пальцы скользнули по льду, но мне удалось крепко схватиться и медленно подтянуться.

Если бы не требовалось соблюдать скрытность, я бы уже очутился на крыше, но спешить в данной ситуации не стоило: одно неверное движение – и на меня опрокинулась бы снежная шапка.

Я взбирался по зданию, отыскивая опоры для рук и ног, и двигался как можно быстрее, пока наконец не добрался до крыши и не перекатился по ней. Отряхнув руки, занял место на самом краю, откуда было прекрасно видно весь ресторан внизу, и принялся ждать.

Мимо по улице прошли несколько демонов, даже не подозревая, что наверху притаился их принц.

Они были уже пьяны и шли, подхватив друг друга под руки и распевая трактирные песни. Демоны смеялись, кричали и бросались друг в друга снежками. Настроение у них было приподнятым и безмятежным. Ни один из них в страхе не смотрел в небо, никто не шептался о том, как ледяные драконы напали на какого-нибудь Принца Греха. Казалось, все шло хорошо.

Это была прекрасная ночь для всех в моем круге.

За исключением двух принцев, которым здесь было не место.

Я ждал, не сводя глаз с ресторана, в который вошли Зависть и Похоть.

Пару мгновений спустя мои братья вернулись вместе с официанткой и сели на открытой террасе. Они нарочно выбрали стол, который наполовину скрывал горшок с огнем.

Эта уловка прекрасно сработала бы, останься я на уровне земли.

Еду и напитки подали быстро, и началось самое скучное шпионское задание в моей жизни. Они ковырялись у себя в тарелках, обменялись парочкой смешков и попросили повторить напитки. Я закрыл глаза, борясь с желанием спрыгнуть вниз и потребовать у них рассказать, что, черт возьми, тут происходит. Но терпение – самый верный союзник охотника. Если подождать подольше, я обязательно что-нибудь выясню.

Спустя почти четверть часа мое терпение было вознаграждено. К их столу подошла фигура в плаще. Они обменялись конвертами с таким видом, словно оказались в каком-то шпионском романе.

Зависть заглянул в свой конверт и коротко кивнул, после чего фигура в плаще растворилась в темноте.

Прошел еще один отвратительный отрезок времени, за который ничего не произошло.

Наконец, когда я уже был на грани того, чтобы себя раскрыть и потребовать от них рассказать, что они замышляют, братья все допили и встали.

К моему превеликому удовольствию, Зависть что-то вынул из своего конверта.

В свете костра блеснула небольшая вещица.

Это был ключ.

Мой брат провел по нему пальцами, и на нем засияли руны.

Я знал, что именно открывал этот ключ. Им действительно следовало бы попросить у меня дозволения посетить это место, прежде чем брать на себя смелость действовать на свой страх и риск.

Ухмыляясь про себя, я повернулся к соседнему зданию и перепрыгнул на его крышу. Мне придется проявить немалое терпение, чтобы выяснить, что именно им было нужно и кто предоставляет им необходимые сведения. Как только я все узнаю, сразу же отправлю братьям послание с требованием, чтобы они явились ко мне немедленно после своего похода в «Семь грехов».

Если они считали, что им удастся пробраться в мой круг незамеченными, да еще и раскрыть тайны моего дома, парни явно выжили из ума. Им было необходимо напомнить о том, что среди нас я всегда был лучшим охотником, и в моем круге нет таких мест, где от меня можно скрыться.

Тем более в моем собственном частном клубе греха.