Читать книгу: «Три Закона. Закон третий – Воспроизводство. Часть 2», страница 2

Корреспонденты стояли поодаль в темноте, не решаясь нарушить эту картину. Журналист молча подтолкнул фотографа, и тот нехотя достал карманную камеру.

Этот снимок стал одним из самых знаменитых после выхода репортажа – «Гер Мичлав и Леокади Алисар после трагической вылазки в дикий лес». В крошечном помещении модуля, под косым светом лампы. Лицо её пылает, волосы мокрые, она спит на узкой койке, повернувшись к нему, а он, с перевязанным торсом, пытается не заснуть, хмурясь и сжимая пальцами виски. Из лежащей на колене руки тянется шнурок капельницы. Драма, которой в газете самое место.

За остаток ночи я просыпалась не раз. Свет по-прежнему горел, дверь против инструкции не была заперта – гости решили по очереди дежурить у нашего с Мичлавом одра. Наверное, мне не спалось не только из-за дурноты. Я тоже периодически проверяла состояние напарника, пусть и не вставая.

Он полулежал на койке, на которую перенесли его постель – подголовник был поднят, одеяло лишь краем прикрывало его (будто прятало под собой неугодную повязку), руки лежали по сторонам ровно. Так же мирно лежали и бесконечные ноги в длинных штанах, едва не упираясь в склад коробок у края койки. По одной только этой позе я могла бы понять, что Мичлав нездоров, ведь обычно он вольно раскидывается во все стороны… Сейчас он был немного бледный – никогда раньше я не видела, чтобы он терял в цвете лица. Голова его склонилась как раз в мою сторону, так что это самое лицо было хорошо видно. Он спал спокойным сном, и казалось, будто процесс восстановления уже начался в его организме, минуя какую-либо борьбу за выживание. Вероятно, любая инфекция, попадая в тело Мичлава, мгновенно подыхала в адских муках… Но, конечно, необходимые меры против заражения всё равно были предприняты. И наши няньки время от времени проверяли нас обоих на наличие жара. Судя по тишине и по тому, что меня не будили, всё было в порядке.

В полудрёме мне однажды пришла страшная мысль – вот сейчас нас здесь четверо, двое здоровы и оказывают помощь, но что же было с девятнадцатилетним Мичлавом, когда он в своём первом рейде получил то, что потом превратилось в жуткий шрам на спине?.. Он ведь был совсем один! И такой молодой! Как… как и я сейчас. Чёрт, ну у меня-то уже есть опыт, а у него его почти не было!

Этот вопрос мне не удавалось задать напарнику, покуда мы не пересеклись в наших периодических пробуждениях.

Тогда, открыв глаза, я увидела, что за маленьким окошком наступил день. Обернулась на Мичлава, а тот уже смотрел на меня.

– А вот и моя девочка, – тихо сказал он, улыбаясь.

Протянул руку – и я схватилась за неё в крепком рукопожатии.

Этот жест (в тишине леса, в запахе бинтов и лекарств, над разделяющим наши койки узким проходом) будто закрепил переход на некий новый, неосознаваемый пока, уровень.

– Как ты?

– Не знаю… А вы?

– Да устал.

– Ещё бы…

– Тебе вроде получше, а? Температура больше не поднималась, спала вроде спокойно.

– Похоже, я спала так же, как и вы, постоянно проверяя соседа…

Мичлав улыбнулся чуть шире. Под его взглядом, неподвижным, усталым и тёплым, мне сразу стало не по себе. Поза его по-прежнему сохранялась, значит, самочувствие оставалось слабым.

– Спасибо тебе, малыш, – произнёс он всё так же негромко.

Зарывшись носом в одеяло, я пожала плечами.

– Что такое?.. Ты мне жизнь спасла. Если какие-то случаи в первом рейде ты отказывалась за это принять, то теперь уж всё точно.

– Да вы бы выбрались, мне кажется… Из того оврага можно было всех перестрелять и потихоньку, на медикаментах, дойти до лагеря.

– Можно оно, может, и можно. Но с тобой шанс выжить явно повысился. Не надо ложной скромности, девочка, если я что-то говорю, значит, оно так и есть.

Мне он жизнь спасал более одного раза, а я спасибо ему не говорила, почитая это за норму…

– Как же вас угораздило?

– Они меня ждали.

Как я и думала!

– Причём ждали не в гнезде, а на некотором расстоянии от него, – охотник нахмурился. – Это очень странно и ненормально. Этот случай надо учесть и посмотреть, не произошли ли тут у них подвижки в тактике? Это, знаешь ли, напоминало слишком хорошо организованную засаду – как будто они не только ждали меня, но и смогли просчитать, где именно меня ждать и как именно на меня напасть, если в темноте они не видят, а только слышат. Короче, не нравится мне то, что произошло, на стечение обстоятельств не похоже.

Тут он вздохнул (то ли вымученно, то ли с наслаждением) и вновь улыбнулся.

– Но давай думать об этом потом? Сейчас что-то башка не соображает.

Я покивала. Но всё же мне хотелось бы знать…

– А как вы поняли, что я вас ищу?

– А как ты поняла, что меня надо искать?

– Мне так показалось…

– Вот и мне так показалось, – просто сказал он.

Мы молча смотрели друг на друга, и неизвестно, как бы продолжился разговор, если бы снаружи ни послышались шаги. В модуль вовремя поднимались оба наших гостя. Выглядели они сонными и вялыми, если Лео вообще умеет быть таковым.

– Ох, господа, вы уже бодрствуете! – с порога заговорил он, перебегая глазами с моего лица на лицо Мичлава и обратно. – Я, признаться, опять едва удержался, чтобы не вызвать спасателей!

– Забудь, – усмехнулся охотник, теперь вольготно запрокидывая руки за голову, – забудь о внешнем мире, приятель.

– То есть как это? – не понял журналист. – Мы не повезём вас в больницу?!

– Нет, не повезёте.

– Но как же?..

Пресса переглянулась с недоумением и тревогой. Рем хотел что-то сказать, но не решился пойти против привычки молчать в присутствии Мичлава.

– Ничего эдакого не произошло, – пренебрежительно протянул тот. – Справимся и сами. Станет хуже – вот тогда повезёте. Но не станет.

Оба парня воззрились на меня. Мне вовсе не улыбалось уезжать в город и привлекать лишнее внимание нашими проблемами. Но всё же вспомнился острый момент двухлетней давности – моя детерминация в лесу – и вся теплота предшествующих минут куда-то испарилась. Тем более что напарник принял вид начальника.

– А господин Мичлав всегда предпочитает справляться своими силами, – с иронией фыркнула я. – Так сказать, принимает ответственность и делает выше от себя зависящего.

Охотник медленно повернулся и наградил меня предупреждающим взглядом. Он прекрасно понял о чём идёт речь.