Читать книгу: «Его маленькая заноза», страница 2

Глава 3

Артем

Девчонка вылетела из дома, тихо закрыв за собой дверь, оставив меня в полной тишине. Разве что холодильник тихонько урчит в углу.

Доедаю картошку, закусывая малосольными огурцами, и реально получаю гастрономический оргазм. Я давно не ел настолько простую, но безумно вкусную пищу.

После ужина мою посуду. Ставлю в сушилку. Убираю со стола. И иду в душ. Немного расслабляюсь под теплыми струями воды. Потом, обойдя дом внутри, решаю все-таки ночевать на террасе. В шкафу в комнате нахожу белье, стелю постель. Выключаю свет и стягиваю футболку, укладываюсь на кровать. Старая мебель немного скрипнула подо мной.

Подкладываю подушку, закидываю руку под голову и беру телефон в руки. Листаю новости. Постепенно веки тяжелеют. Убираю телефон в сторону. Темно. За тонкими стенами террасы слышится стрекот кузнечиков, поют птицы. Воздух становится свежее. Закрываю глаза, а перед глазами Мирок со своими зелеными омутами. Снова распахиваю глаза. Мозг пронзают воспоминания.

Ленка. Она младше меня на пару лет. На соседнем деле сдружились. Гуляли компаниями. Я тут много времени проводил, почти все каникулы. А потом вляпался в отношения. Сложно было в нее не влюбиться. Высокая, красивая. Пацаны за ней хвостами увивались. А ее выбор пал на меня, ну кому не вскружит голову?

Зажмуриваюсь, накрывая лицо ладонями. Гребаная первая любовь. Все нервы и силы из меня вытянула.

Отрубаюсь быстро. А открываю глаза от неожиданно раздавшегося стука в дверь. Зажмуриваюсь от яркого солнца. Стук повторился еще раз. Робко и почти неслышно.

Я поднимаюсь с кровати и подхожу к входной двери. Она не заперта, распахиваю.

Девчонка уже собралась уходить.

– Ой, – оборачивается ко мне и растерянно улыбается. – Я думала, вы спите, и уже пожалела, что решила зайти, – говорит и, скользнув по мне взглядом, тут же опускает глаза, а ее щеки заливает румянец. – Не хотела вас будить.

Только сейчас понимаю, что я в одних штанах.

– Проходи, я сейчас, – тороплюсь на террасу, накидываю на себя футболку.

Девушка проходит во вторую часть летнего помещения и ставит на стол банку.

– Вот, молоко вам принесла. Теплое еще. И хлеб свежий. Соседка вкусный печет. Угостила, – говорит и старается на меня не смотреть. Стесняется.

Девчонка реально выросла. Последний раз ее видел, когда ей было лет восемь, наверное. С тех пор я больше сюда не приезжал. А сейчас вот, передо мной стоит симпатичная девушка.

– Спасибо, – все, что могу сказать. – Ты сама как? – решаю спросить, вроде как для приличия.

– Нормально, – пожимает плечами.

– Бабушка? – спрашиваю и замираю, поймав ее взгляд.

– Бабуля умерла пару лет назад.

– А мама? Когда последний раз тут был, помню, она болела.

– Мамы не стало в том году, когда вы с Леной разошлись, – говорит тихо.

– Извини, – настроение вмиг улетучилось. Зачем только спросил?

– Ничего, – натягивает улыбку. – Я пойду.

– Погоди, – останавливаю. – Так ты тут с кем живешь? – опираюсь плечом о стену, пряча руки в карманах брюк.

– Одна. С Рексом, – отвечает и вскидывает на меня взгляд зеленых глаз.

– А сестра?

– Сестра живет в районном городе. Тут полчаса езды. Помогает мне. Так что у меня все хорошо.

Я охреневаю от полученной информации. Она тут живет одна! Это нормально? В десяти метрах лес. Ближайший магазин в городе.

– Я пойду, – говорит и выходит из дома.

Перевариваю все, что узнал, и жалость к девчонке щемит в груди. Окидываю взглядом комнату и натыкаюсь на стоящую на столе банку. Молоко. Свежее. Черт!

Подхожу, снимаю крышку и прямо из банки пью. Отламываю от небольшой буханки белого хлеба кусок хрустящей корочки и откусываю.

С ума сойти.

Мира

Увидев его в одних штанах, мое сердце остановилось. Боже! Вот это форма! Не многие знакомые парни могут таким похвастаться.

Опускаю глаза вниз, пробегая по ногам в домашних брюках, останавливаясь на ступнях. По-мужски красивых ступнях. Он босой. И от этого меня еще больше окатывает жар. Стыд опаляет щеки. Смущение защекотало нервы.

Аполлон сошел с небес?

Прискакала, дура. Молока принесла. Хлеба. Чтобы позавтракал. А теперь вот, ругаю себя за это. Зачем? Боюсь, что моя навязчивость станет слишком заметной. И так не спала всю ночь, прокручивая каждое слово, сказанное им. Сумасшествие какое-то. Моя детская влюбленность, которая, кажется, притупилась с прошедшими годами, в первые минуты, проведенные в его обществе, трансформируется во что-то очень мощное и волнующее. Понимаю, что это не принесет мне ничего хорошего. Но я не могу отделаться от мыслей, что сидят в моей голове. Он взрослый. Очень взрослый. И я сомневаюсь, что он на меня когда-нибудь посмотрит не как на младшую сестру своей бывшей. Он во мне так и будет видеть мелкую шмакодявку.

Ждут тебя, Мирка, страдашки.

Возвращаюсь домой и, подцепив пса на поводок, иду в сторону озера. Тут недалеко. Минут десять пешком. Денек обещает быть жарким. А Рексу уже жарко.

Пара часов проходит быстро и мне удается отвлечься от гнетущих мыслей. Пес резвится в воде. Даже завидно, хоть сама лезь. В следующий раз нужно сразу переодеться в купальник. Я еще этим летом не плавала. Погода позволяет.

Вернувшись домой, переодеваюсь и собираю себе сумку. Нужно на работу.

Белый топ с открытыми плечами, джинсы, кеды. Закидываю на плечо рюкзак и подхватываю джинсовку.

Рекса оставляю гулять. Прощаясь, треплю его по макушке, и выхожу с участка, заперев калитку.

У соседского забора машины нет. Даже вздохнула свободнее. Достала наушники и, сунув их в уши, настроила музыку и бодро зашагала в сторону города.

Открутилась одна песня, когда навстречу из-за поворота выруливает уже знакомая иномарка. Ее не узнать невозможно. Такие тут не ездят. Хочу пройти мимо, когда машина равняется со мной, но тачка притормаживает и водительское окно ползет вниз.

– Тебя подбросить? – улыбается мужчина.

По коже табуном проносятся мурашки.

– Нет, спасибо, мне недалеко, – говорю как можно увереннее. Но ведь хочется, чтобы подвез. И страшно себе в этом признаться.

Я, не останавливаясь, продолжаю идти. Машина останавливается и, включив заднюю, снова меня нагоняет.

– А куда идешь? – опять звучит его вопрос.

– На работу.

Он замечает машину, что едет навстречу, и съезжает на обочину. Пропускает встречную и разворачивается, снова останавливаясь. Открывает дверь пассажирскую, дотянувшись до ручки.

– Садись давай, – приглашает.

– Да я дойду, – снова отказываюсь.

– Ты меня завтраком накормила, ужином, я должен хоть что-то сделать, – отметает мой отказ. Дальше упираться становится просто неудобно.

Делать нечего. Ныряю в прохладу салона автомобиля. Закрываю дверь и тянусь к ремню, пристегиваюсь.

– Куда едем? – мягко страгивается с места.

– В ветаптеку, в центре у площади которая.

– Ты там работаешь? – спрашивает, посмотрев на меня, выгибает бровь.

– Ага.

– И кем?

– Помогаю ветеринару. Подрабатываю. Пока врач ведет прием, стою на кассе, да так, принеси-подай.

– Молодец, – говорит так серьезно, что мне становится неудобно, будто напросилась на похвалу.

Откидываюсь на спинку удобного кресла. Здесь легкий запах чистого салона с примесью мужского парфюма. Чего-то свежего, ненавязчивого, безумно приятного.

– Вот тут съезжайте, – говорю, показывая, где лучше подъехать. – Спасибо, – благодарю и жалею, что на машине тут всего пара минут на дорогу.

– Значит, ты здесь работаешь.

– Да.

– До скольких?

– До шести.

– И до дома добираешься пешком, – не вопрос.

– Да, бывает, велик беру. Но последнее время хожу пешком. Задворками выходит короче.

– Ясно, – кивает.

– Еще раз спасибо, – благодарю и выхожу из машины, дернув за ручку на двери.

Захожу в аптеку, слыша, как машина медленно отъезжает.

– Привет, Михалыч, – здороваюсь с врачом. – Я притопала.

– Видел я, на чем ты притопала, – передразнивает меня мужчина.

Михал Михалыч – тучный мужчина пятидесяти с небольшим лет. Единственный ветеринар у нас в городке. Добрый. И животные его очень любят.

– Кто это? – не отстает от меня врач.

Я скидываю рюкзак и надеваю рабочий халат зеленого цвета, снимаю кеды и напяливаю удобные тапочки.

– Это сосед.

– Что это за соседи такие? На таких машинах у нас никто не ездит.

– Просто сосед, дядь Миш, – отмахиваюсь от его расспроса. – Лучше расскажите, что у нас сегодня по плану? – включаюсь в работу.

Глава 4

Мира

Пара дней пролетели незаметно. Вернее, как? Я старалась не обращать внимания, что за соседским забором расхаживает шикарный мужчина в одних шортах. Я делаю вид, что это меня не волнует. Ни капельки. Вот вообще ни разу.

Он достал триммер и принялся косить траву. За домом. Там фруктовый сад. Яблоки, груши, вишни. До туда мои ручки добирались не так часто, как хотелось бы. Поэтому работы для Артема там достаточно.

– Привет, – заметив меня, кричит Артем, махнув мне рукой.

– Здравствуйте, – улыбаюсь в ответ, стараюсь не скользить взглядом по его голому торсу. Черт! Снова вспыхивают щеки.

– Выходной? – подходит к забору.

– Угу, – киваю и делаю вид, что очень занята зеленью на грядке. Гребаный укроп скоро закончится и мне нечего будет рвать.

Видимо, больше говорить не о чем, и мужчина продолжает заниматься своими делами, а я как трусиха убегаю в дом.

А к вечеру подцепляю Рекса за ошейник и мы отправляемся с ним на озеро. Каково мое удивление, когда я замечаю Артема на берегу.

– О нет, – вздыхаю, понимая, что самой поплавать не получится.

Рекс навостряет уши, принюхивается.

– Свои, малыш, – треплю его по ушам.

Когда мы подходим к берегу, Артем уже разделся и вошел в воду. Нас он не замечает, потому что даже не оглядывается, а зайдя по пояс, заныривает и уходит под воду с головой.

Рекс рвется в воду, натянув поводок. Спускаю его и тот мчится к воде. Я подхожу к берегу и, подложив свои шлепки под попу, усаживаюсь, вытянув ноги.

Пес плавает, довольно высунув язык. Артем, вынырнув, большими и уверенными махами доплывает до середины озера, а затем возвращается обратно.

– Решил вспомнить юность, – выходит из воды.

– И как? – прищуриваюсь, подставив ладошку козырьком.

– Есть что вспомнить, – уклончиво отвечает и садится рядом на песок.

От него пахнет водой и разгоряченной кожей. Сглатываю и пытаюсь унять дрожь. Это ведь ненормально, что его присутствие на меня так действует?

– Ты уже закончила школу? – вдруг нарушает тишину, пока мы оба наблюдаем, как пес резвится в воде, то и дело выбегая на берег, отряхивается и снова влетает в воду.

– Еще в том году, – отвечаю.

– Учишься где-то?

– Нет, – не люблю говорить на эту тему. – Но подалась в этом году, жду результатов.

– Куда, если не секрет?

– Не секрет, – пожимаю плечами. – В наш областной.

– Ясно, – звучит короткий ответ.

В это время Рекс подбегает к нам и отряхивается рядом. Я взвизгиваю, подпрыгнув на ноги, прикрываясь руками.

Брызги летят во все стороны. Артем смеется. Я ругаюсь.

– Ну ты и гавнюк, – ругаю пса. А сама не могу сдержать улыбки.

– Это он приглашает тебя искупаться. Вода, между прочим, теплая, – подначивает Артем.

– Я что-то уже не готова, – оглядываю себя. Сарафан промок, спасибо стараниям пса.

Артем лишь пожимает плечами и начинает одеваться.

– Вы когда обратно? – спрашивает, закинув футболку себе на плечо.

– Попозже, – отвечаю.

– Тогда пойду, – улыбается одним уголком губ и, развернувшись, направляется в обратную сторону.

Как только он скрывается из виду, я выдыхаю. Нет, это надо заканчивать. И постараться совсем перестать с ним контактировать. Даже боюсь представить, как я выгляжу в его глазах. Постоянно краснеющая девица. Ничего примечательного.

Все же решаюсь искупаться и, стянув сарафан, складываю его, уложив на шлепки, и вхожу в воду.

– У-ф-ф, – выдыхаю. – Тепленькая? Ну и болтун.

Кожу покалывают тысячи иголочек. Но я не отступаю. Рекс тут же рядом оказывается. Мой охранник и помощник.

Не знаю, сколько проходит времени, когда мы с псом возвращаемся обратно. Сразу замечаю машину сестры у забора. Сердце екает. Не хотела бы я, чтобы они с Артемом встретились. Но, кажется, уже поздно об этом думать. Либо уже увиделись, либо еще увидятся. Стоит мне только войти в калитку, как Ленка тут же чуть ли не бежит навстречу, ругаясь.

– Ты почему не отвечаешь? Почему телефон с собой не берешь? – кидается меня обнимать, а я стою, повесив руки плетьми по бокам, и не понимаю, что происходит.

– Увидела бы, что ты звонила, сразу же перезвонил бы тебе, – отстраняюсь от сестры. – Видимо, не отключила беззвучный режим, – пожимаю плечами.

– А я уж извелась. И магазин бросить не могу, у нас проверка была. И к тебе сорваться никак. Больше так не делай.

– Постараюсь.

– А что за машина у соседей стоит? – повернувшись в сторону соседского дома, спрашивает Лена.

– Кто-то из родни приехал, – отвечаю уклончиво, желая, чтобы Лена побыстрее уехала.

– Да? А мне тетя Тома не звонила.

На что я пожимаю плечами. Мне меньше всего хочется думать о том, что будет, если эти двое встретятся.

Я слышала их последний разговор. И сначала я обрадовалась, что они поругались. А потом поняла, что больше Артем к нам не приедет. Не будет вручать мне киндер-сюрприз со своей обезоруживающей улыбкой. А ведь они хотели жениться.

– Ладно, – треплет меня по макушке Ленка. – Поеду. Просила Захара забрать сына, сорвавшись к тебе. А дома еще дел полно, – засобиралась она.

– Хорошо. Не стоило переживать. Я полдня в делах, к соседке бегала. Про телефон совсем забыла.

– Пока, – целует меня в щеку и торопится к калитке.

Я плетусь за ней, выходим вместе. Лена снимает с сигналки свою машину и садится. Заводит ее и, махнув мне рукой, медленно страгивается с места. А в этот момент из соседней калитки выходит Артем. В футболке и джинсах. Его машина мигает фарами, он цепляется взглядом за меня, потом за машину сестры и замирает. Останавливается и машина Лены.

О нет! Ну почему сейчас?

Лена выходит из машины. А я прячусь за калитку, закрыв ее. Прислоняюсь к забору и пытаюсь унять свое сердечко.

Рекс утыкается своим влажным носом мне в руку. Я сползаю вниз и обнимаю собаку.

– Ничего ведь не будет, да? Ну и что, что встретились? Она же замужем. А он? Спросить неудобно.

Артем

Лена. Сколько же прошло времени? Охренеть просто.

– Привет, – улыбается, выходя из машины.

Глаза блестят, разглядывает.

– Привет, – отвечаю чуть охрипшим голосом. Внутри что-то дрогнуло. Гребаные воспоминания.

– Какими судьбами? – спрашивает и опирается о капот своей машины.

Она почти не изменилась. Разве что повзрослела. А фигура все та же. И взгляд темный, цепкий. Они с Миркой совершенно разные, даже странно, что сейчас я их сравниваю.

– По семейным делам, – отвечаю, убирая руки в карманы джинсов.

Наблюдаю за ее скользящим взглядом по моему телу. Да, я уже не тот мальчик. Да и она не девочка.

Улыбается, подняв на меня взгляд.

– Как у тебя дела?

– Отлично, – отвечаю коротко. Не знаю, но почему-то нет желания с ней разговаривать и что-то обсуждать. Хотел до вот этого момента. Сейчас же меня одолевают странные чувства.

– Ты здесь надолго?

– Не знаю, как дела пойдут, – отвечаю размыто.

– Может, как-нибудь пересечемся? Поболтаем? Вспомним прошлое? – закусывает губу.

– Зачем? – ее темные глаза тут же впиваются в мое лицо. – Мы ведь даже не друзья, чтобы что-то вспоминать.

– Могли бы ими стать.

– Нет, – хмыкаю. – Не могли, – еще раз щелкаю брелоком, по привычке, хотя машина уже не стоит на сигнализации. – Извини, тороплюсь, – говорю, обхожу машину и, открыв водительскую, замираю на секунду. – Сестру лучше отсюда вытащи, не жалко ее держать в такой глуши? – и сажусь в машину.

Завожу и, развернувшись, еду по улице вверх, а потом скрываюсь за поворотом. Лена провожала меня взглядом, даже не двинувшись с места.

После, когда вернулся обратно, машины Кузнецовой уже не было. И это хорошо. Потому что я не готов копаться в воспоминаниях. Смысл?

Вношу в дом пару пакетов из магазина. Нужно все закинуть в холодильник. Сегодня ужасно жарко, приходится переодеться и напялить на себя шорты и майку.

Выхожу из дома, усевшись на крыльцо. Солнце уже садится и из-за высоких крон деревьев его не видно, лишь лучи пробиваются сквозь ветви. Ветра нет. Тишина. Пение птиц доносится из леса. А еще эти неутомимые сверчки.

Все эти звуки перекрывает вскрик, донесшийся из приоткрытого окна соседского дома. А потом тишина.

Пес пару раз гавкнул.

Я поднялся со ступеньки и стал прислушиваться. Тишина. Но отчего-то волнительно забилось сердце. Что могло случиться? Стоять и гадать не было ни сил, ни желания.

Подхожу к старому забору и перемахиваю через него. Благо выдерживает мой вес.

Обхожу дом.

– Эй, хозяйка? – подаю голос, чтобы не дай бог меня не съел пес.

Но Рекс, немецкая овчарка, между прочим, солидных размеров, заметив меня, даже не дернулся. Лишь снова с поскуливанием посмотрел на входную дверь.

– Что? Переживаешь? – спрашиваю его и медленно, без резких движений подхожу к нему ближе.

Пес снова кидает на меня встревоженный взгляд карих умных глаз. Да у этой собаки интеллект по взгляду видно.

– Пойдем посмотрим, что стряслось, – открываю дверь и пес тут же срывается с места и влетает в дом.

– Мира? – зову девушку.

Но в ответ тишина.

В этом доме почти ничего не изменилось на первый взгляд. Все так, как запомнил. Небольшой коридорчик, перетекающий в кухню, потом снова коридор и уже там пара дверей в комнаты.

Пес останавливается у полуоткрытой двери в кухне. Там, я точно помню, ванная. Открывает мордой шире дверь и заходит.

– Нет, Рекс, отойди, – стонет девичий голос.

– Рекс, – оттесняю пса и замираю.

– Артем? – встревоженно звучит ее голос.

Мира сидит у стены, прикрывшись полотенцем. Глаза зареванные, красные. Губы поджимает. Волосы мокрыми сосульками лежат на плечах.

– Услышал вскрик, решил проверить, все ли…

– Поскользнулась, – всхлипывает. – Все нормально, – тут же бойчится. – Выйдите, пожалуйста, я сама.

– Какой сама, – хмурюсь. – Что с ногой? – скольжу взглядом по аккуратным стройным ногам девушки. Цепляюсь за маленькие стопы с накрашенными ноготками нежно-розовым цветом.

Сглатываю.

– Ушибла. Все нормально, сейчас встану, – и попыталась приподняться, но, тут же застонав, перестает предпринимать попытки пошевелиться.

– Так-с, – эта комнатка становится слишком тесной для нас двоих. А еще за спиной мельтешит обеспокоенный пес. – Я тебя на руки подхвачу, – предупреждаю.

– Ой, не надо, – пищит.

– Только вот, – на Мире только полотенце. – Надевай халат, – сдергиваю с вешалки и даю ей. – А я пока выйду, – и, развернувшись, оставляю ее одну в маленькой ванной комнате.

Прикрываю дверь. Стою, оглядывая кухню. Чисто, аккуратно. Девчонка молодец.

– Что? – ловлю взгляд пса. – Сейчас поможем твоей хозяйке.

– Я готова, – доносится тоненький голосок.

Возвращаюсь в ванную. Мира все на том же кафельном полу, но уже в махровом халате.

– Готова? – спрашиваю.

Она молча кивает.

Присаживаюсь рядом.

– Цепляйся, обезьянка, – командую и как только ее прохладные ладошки касаются моей шеи, подхватываю ее за талию одной рукой, второй под колени. Поднимаюсь. Легкая совсем.

Пячусь спиной назад, оттолкнув ногой дверь, и сажаю на диванчик. Осторожно отступаю, когда с шеи исчезает прохлада. Присаживаюсь на корты у ее ног и смотрю снизу вверх в ее глаза. Какие они у нее зеленые! Замираю на секунду буквально, провалившись в эту фантастическую зелень.

– Где болит? – спрашиваю, прочистив горло.

Молчит, щеки залил румянец. Кусает нижнюю губку. Не дождавшись ответа, касаюсь пальцами щиколотки левой ноги. Тут чуть выше от косточки к аккуратной красивой икре наливается синяк. Веду пальцами к колену. Если она упала на эту ногу, то и бедро, скорее всего, получило ушиб.

– Бедро? – кладу ладонь поверх ткани халата и чуть сжимаю пальцы. Девчонка тут же стонет. Что и требовалось доказать. – Есть что приложить холодное?

– В морозилке если только, – говорит тихо.

Меня просить дважды не нужно. Открываю нижнюю камеру холодильника и хватаю первые два попавшиеся кулька.

На столе беру пару полотенец и, обернув каждый пакет, подхожу к Мире.

– Держи, – даю один, – к бедру.

А со вторым усаживаюсь у ее ног, упершись спиной в диван, прикладываю к ушибу, что пониже.

Она возится за моей спиной. Видимо, под халат подкладывает пакет, обернутый полотенцем, и замирает.

Рекс укладывается рядом. И положив морду на лапы, смотрит на нас.

Молчим. Каждый думает о своем.

– Спасибо, – нарушает тишину первой.

– Да не за что, – пожимаю плечами.

– Не знаю, что бы делала. Наверное, потихоньку доползла бы до дивана.

– В «травму» тебя бы отвезти.

– Да ну бросьте, – слышу по голосу, что улыбается. – Какая «травма»? У них и без меня работы полно. А тут всего лишь ушиб.

– А если трещина?

– Нет там никакой трещины. Завтра уже буду прыгать, – хмыкает. – Вас вот отвлекла. Своих дел полно.

– Ага, по самое горло, – качаю головой. – Глупости не говори.

– Идите, Артем. Я дальше сама, – вдруг ее голос меняется и становится неуверенным. – Спасибо еще раз. Не могу я вас задерживать.

Я оборачиваюсь. И снова эта безумная зелень. Почему я раньше этого не замечал?

– Хорошо, – передаю ей в руку сверток холодный. Поднимаюсь на ноги. – Если что, звони, – и, кивнув ей, вышел из дома, оставив с ней пса.

Только дома, спустя часа два понимаю, какой идиот. Звони, сказал. А мы ведь номерами не обменивались. Ну, Гаранин, и куда же подевалась твоя внимательность? Без работы регресс на лицо.

Мира

Позорище! Так и хочется заплакать от досады. Ну какое позорище! Артем видел меня в таком непотребном виде. Волосы мокрые, в полотенце, растянувшейся на полу в ванной. Боже! Стыд-то какой!

Щеки пылают, в горле саднит от слез, глаза щиплет. А ноги горят в том месте, где кожи касались его горячие пальцы.

– Вот же дура, – шепчу себе под нос и откидываюсь спиной на спинку дивана.

Рекс подходит ко мне и кладет морду на колено. Не глядя, глажу его по макушке.

– Только со мной могло такое приключиться.

Но нужно вставать. Боль в ноге поутихла. Шлепнулась как мешок с мясом, бррр.

Собираюсь с силами и поднимаюсь на ноги, делая упор на правую. Вроде ничего. Подключаю левую и боль прошивает всю ногу, от пятки до бедра.

Сжимаю челюсть. Но делаю шаг. И еще один. Останавливаюсь и вздыхаю, сдерживая слезы. Ну что ж. Кажется, пришло время взять больничный на работе.

Допрыгав до столика, беру телефон в руки и набираю Михал Михалыча.

– Мирок, – отзывается мужчина.

– У меня ЧП, – вздыхаю я, опираясь о столик.

– Что случилось? – звучит обеспокоенно мужской голос.

– Ушибла ногу. Я не дойду завтра до работы, – отвечаю.

– Чудесно, – вздыхает. – Помощь нужна? Врач?

– Да, думаю, за пару дней отойду.

– Это у тебя, случаем, ЧП не с новым соседом связано? – усмехается.

– Михалыч, – дуюсь. – Тебе придумать нечего?

– Ладно, – отвечает он. – Не злись. Понял тебя. Поправляйся и возвращайся.

Следующий день нога болит еще больше. Но я выпиваю обезболивающее и мазью натираю ушибы. Умудряюсь накормить пса и кур. К соседке сегодня помогать не иду. Предупредила ее по телефону. Остаток дня я тупо валяюсь в кровати под первый попавшийся фильм. О любви!

Ну и разве можно погрузиться в атмосферу кино, когда в голове закружились мысли о встрече Артема и Лены?

Вчера я об этом даже не вспомнила, до такой степени стресс выбил случившееся из головы. А вот под мыльную оперу пожалуйста. Там как раз показывают встречу бывших. И у меня картинка в голове всплывает.

Внутри что-то объемное и неприятное вырастает. На ребра давит, а глаза вот-вот окажутся новым руслом Ниагары.

Стук. Я даже приподнимаюсь на локте, чтобы прислушаться.

Но дальше тишина. И я снова падаю на подушки.

– Привет, – я вздрагиваю от неожиданности и оборачиваюсь, смотрю на дверь.

В проеме стоит Артем.

– Ой, – кусаю губу, чтобы не разулыбаться, как дурочка. – Здравствуйте.

– Я только освободился, дай, думаю, зайду. Номера-то у меня твоего нет, – улыбается так, что ямочка на щеке появляется. – Ты как? Сегодня дома?

– Ага, взяла пару выходных.

– Нога?

– Немного болит, но уже лучше.

– Я тут принес немного сладостей, мороженого, – показывает пакет.

– Оу, – сажусь в кровати и замираю.

В моей комнате мужчина. Тот самый мужчина. Очуметь просто! А я опять ужасно выгляжу.

– Мороженое в самый раз, – натягиваю улыбку.

– Тогда я сейчас ложки принесу? – предлагает.

– Угу, – киваю с готовностью.

А потом: «Он со мной будет есть мороженое?».

Артем вручает мне пакет со сладостями и сам уходит на кухню. Я засовываю свой любопытный нос в пакет и вау!

– Держи, – мужчина возвращается быстро и вручает мне ложку, а одну оставляет себе.

Я хватаю ее и сползаю на пол, на ковер у кровати, рядом к усевшемуся там мужчине. Достаю из пакета две ванночки с мороженым.

– Не много на каждого? – спрашиваю и читаю, с какими вкусами. Они разные. Одно шоколадное с маршмеллоу, второе дынное. О, они оба офигенные!

– В самый раз.

– Какое будете? – спрашиваю.

– Любое, – пожимает плечами. – Выбирай себе.

Уф. Выбор жутко сложный.

– Шоколад возьму, пожалуй, – и вручаю ему второй лоточек.

– Хороший выбор, – кивает и принимает свою порцию. – Только давай чего-нибудь повеселее посмотрим?

– Выбирайте, – вручаю ему пульт и мужчина принимается искать, щелкая по каналам.

– И давай не выкай мне. А то я себя стариком ощущаю рядом с тобой, – говорит непринужденно. – Сидит дядька, лопает мороженое в компании симпатичной девушки, а она ему – вы.

– Ой, – тушуюсь. – Хорошо.

– Мы же давно знакомы, – поворачивает ко мне голову и смотрит своими серыми глазами.

Сглатываю. И киваю.

– Ну вот, – хмыкает и продолжает перебирать каналы.

И чем меня удивляет этот мужчина? Он останавливает свой выбор на мультике! Артем и мультики? Серьезно?

– Это необязательно, – говорю удивленно. – Я могу и кино посмотреть. Любое. Даже боевик с ужасами, – уверяю его.

– Сто лет мульты не смотрел. Некогда все. В работе. Но недавно был у знакомых, у них дети. В общем, залип по-страшному, – смеется. – Втянулся.

– Ну раз так, – впиваюсь в экран взглядом, только лишь бы не пялиться на него с каким-то детским восторгом. Он вряд ли это оценит.

Сердце сходит с ума в груди. Щеки горят, одно радует, что горит лишь настольная лампа. А вот холодное мороженое балдежно охлаждает все внутри. Сумасшедший контраст. А рядом он.

Мы сидим рядом. Смотрим “Король Лев”. Наши плечи соприкасаются. Мое тело атакуют мурашки. А еще его запах заполняет легкие. Что-то такое легкое, с нотками цитруса и свежести.

Я даже не могу уловить сюжет, хотя пересмотрела этот мультик уже не один раз.

У Артема зазвонил телефон. Он достает гаджет из кармана джинсов и смотрит на экран. Думает секунду-две. И поднимается.

– Отойду, нужно ответить, – говорит мне, отставив свое мороженое на стол, и, мазнув пальцем по экрану, отвечает уже в трубку. – Да, Свет, – и выходит из комнаты.

А я замираю, прислушиваясь. Но слов его разобрать уже не могу. Света? Это женщина его? Жена? Кольца у него на пальце нет, но это еще ничего не значит же? Многие мужчины не любят украшения. Но будь жена, она, может, приехала бы с ним сюда?

Голова начинает болеть от закружившихся мыслей.

Артем возвращается, убирая телефон в карман. Снова берет мороженое и садится рядом. А я уже не могу расслабиться. Настроение все скатилось в бездонную яму.

– Потеряли тебя? – спрашиваю, набравшись смелости.

– Ага, – хмыкает.

Спросить про жену? А-а-а-а! Да, черт возьми! Ну где мне столько смелости-то набраться?

– А как дела с продажей обстоят? – продолжаю допрос.

– Идут в гору. Документы выправляю, нанял риелтора. Как только подпишу все бумаги, вернусь в Москву, – говорит, а меня в холод бросает.

– И, – сглатываю, отставляя мороженое, оно вдруг загорчило во рту. – Когда?

– Через неделю примерно, плюс-минус, – отвечает и поворачивается ко мне. – Но пока ты не встанешь на ногу, точно не уеду, – растягивает свои красивые губы в улыбке, а я зависаю.

По телу прокатывается горячая волна.

Глупая мысль влетает в голову. Я готова хромать хоть всю жизнь, лишь бы он был рядом. Но тут же внутренний голос, ехидно посмеиваясь, отвечает: «Ну и на кой ему хромая? Смотри, какой он! Вот и женщина ему нужна статусная».

И в этих слова ведь доля правды есть.

Стараюсь отвлечься от грустных мыслей. Как-то завязывается разговор и мы обсуждаем Симбу, поступок Шрама и смерть Муфасы. Артем даже смеется, когда слышит, как я рассуждаю, как ругаю Шрама. На что он говорит легко и просто:

– В мире мы привыкли, что любовь и добро побеждают зло. Но зло может появиться не только от жадности, корысти, власти… а элементарно от отсутствия любви, заботы. Нет, я не буду искать оправдания злодею. Но иногда хочется подумать, а вот любили бы его и, возможно, все могло быть по-другому…