Дочь моего врага

Интересно, эта девочка осознает, как воздействует на него? Вряд ли. Иначе не крутилась бы на постели как юла, открывая мужскому взору то свою грудь, то обнаженную шею, то плоский живот. Зачем она вообще носит эту короткую футболку?! И эта ее открытая, светлая улыбка, распахнутые оленьи глаза, нежные золотистые волосы, которые так и хочется погладить… Проклятье, да что с ним творится?! Так проникнуться к малолетней волчице, дочери того, кто отправил в могилу его отца?! Потому и усыпил ее, не в силах больше бороться с собой и своими чувствами.

«А можно я ее лизну?» – в сознание ворвался голос внутреннего волка. Роман забыл о нем на время, но сейчас пригляделся, прочувствовал свою вторую сущность. Всегда серьезный и собранный, теперь волк пребывал в игривом настроении. Весело вилял хвостом, высунул язык и неотрывно рассматривал девушку глазами своего хозяина. Обожание, любопытство, желание обладать – эти чувства захватили волка. Он напоминал щенка, перед которым размахивают палочкой.

– Что это с тобой? – приподнял бровь Роман. Отвести взгляд от мирно спящей девочки почему-то не получалось. Он жадно впитывал каждую черту ее внешности, каждую нотку соблазнительного аромата.

«Она так вкусно пахнет, что я готов облизать ее всю!» – радостно заявил волк, вскочив на лапы. В ту же секунду руки Романа покрылись густой черной шерстью.

– Уймись, – мрачно бросил ему хозяин, стряхивая с рук следы непроизвольной трансформации. – Тебе не хватает обвинений в домогательствах?

«А давай оставим ее себе!» – глаза волка загорелись нездоровым огнем. Вместе с ними вспыхнули золотом и радужки Романа.

– На каком основании? – хохотнул альфа.

«Она вкусная» – волк медленно втянул воздух через ноздри и подался вперед, стараясь быть как можно ближе к девушке.

– Завтра Юля вернется в свою стаю, – рыкнул Роман, сжав кулаки. Не только волк, но и сам он противился такому исходу. Что-то в душе тянулось к девчонке. Она притягивала его, как магнит. Манила, как волшебный цветок. Именно это осознание заставило применить внушение и заставить ее, наконец, замолчать и не мозолить глаза. Хватит с него эмоций на сегодня. Уже даже волк начал выходить из-под контроля, а что будет дальше? Девчонку нужно держать как можно дальше от себя. – И это не обсуждается, – отрезал альфа, вставая на ноги. Ему тоже пора отдохнуть.

Проклятые традиции! Роман все чаще ловил себя на мысли, что они отравляют ему жизнь, но сейчас древние правила должны спасти жизнь его нерадивым братьям. Всегда считалось (и считается по сей день), что лишь после согласия отца девушки на свадьбу, самка становится невестой. Но оборотни – горячие головы. Нередко самцы влюблялись в женщин, отцы которых были категорически против брака. Именно для таких случаев существовал закон, который ныне отменен.

В общих чертах, выглядело это так: чтобы девушка стала невестой оборотня, она должна провести в доме своего жениха одну ночь. Не уточнялось, обязательна ли близость между парой. Достаточно самого факта, что темное время суток они провели вместе. На утро невеста должна принять подарок из рук жениха. Чем богаче жених, тем дороже и солиднее должно быть подношение. Этот жест должен дать понять всем, что он сможет содержать молодую жену. При соблюдении этих условий девушка считалась официальной невестой, даже если ее семья была против такого союза.

Многие подлецы пользовались этой прорехой в стройном укладе жизни оборотней. Они похищали женщин, насиловали, а затем женились. Не принять подарок опозоренная девушка не могла. Обесчещенную и опозоренную самку вряд ли кто-то взял бы замуж. Поэтому совет Высших двести лет назад принял решение отменить это правило. Но вот загвоздка: законы Древних никогда прежде не отменялись, да и вообще считались нерушимыми, неотменяемыми. Высшие – семья сильнейших оборотней, выполняющая роль судей и правителей. Они богаты и почти всесильны. В их власти распустить стаю, приговорить оборотня к смертной казни и разрушить брак. Но…они смертны. Могут ли смертные отменить закон, которому тысяча лет?

Вопрос.

За последние два столетия многие пытались руководствоваться отмененным законом. Каждый случай Высшие рассматривали очень подробно. Если выяснялось, что девушку похитили, а помолвка заключена недобровольно, то разговор был коротким. Подлеца приговаривали к изгнанию. Но если он и она действительно любили друг друга, а невеста настаивала на браке, никто не препятствовал молодым.

Роман не боялся за себя. Когда он разорвет помолвку, никто не изгонит его из стаи. Да и с Высшими он на короткой ноге… Капулов будет в бешенстве. Но как отреагирует сама Юля? Испугается? Оскорбится? Как ни старался, Роман так и не смог понять ее собственные чувства к нему. Ей тоже надоела эта вражда. Она мечтает о мире, но что, если ключом к миру будет их брак? Не фиктивный, а самый настоящий.

Какие-то глупые мысли… Он и девочка Капуловых? Это же смешно. Стая не примет такой союз. Юля не будет здесь чувствовать себя как дома. Хм… Если только сам Роман не заставит всех уважать свою жену, мать его детей.

Ни у кого не должно остаться сомнений в том, что эту ночь девчонка провела рядом с ним. Поднявшись на ноги, оборотень снял с себя рубашку и небрежно бросил ее на изножье кровати. Пришлось чуть сдвинуть девочку, чтобы улечься с ней рядом.

Инстинкты наступали на сознание все активнее. Близость нежной, невинной самки будоражила кровь. Она не только пахнет божественно, но и обладает соблазнительной внешностью. Именно такой должна быть девушка: слабой, милой, умеющей сохранять лицо в сложной ситуации. Дочь Капулова соответствует всем его представлениям об идеальной жене, но…

Что – но? Любая стая без лишних расспросов отдать за него свою дочь, стоит только намекнуть. Манкуловы – один из самых богатых и успешных кланов оборотней. Юля – дочь альфы, явно сильная и привлекательная самка. Она идеальная невеста для него. Не подставная, а настоящая. Их брак мог бы дать сильное потомство, умножить силу клана в будущих поколениях…

А почему бы и нет? Шальная мысль мелькнула в голове и трусливой мышью притаилась на задворках сознания. Взять в жены дочь Капулова? Устроить скандал, спровоцировать своих врагов на кровную месть? Но взамен получить достойную жену… Сложный выбор. Сама Юля будет не в восторге от таких перспектив. Наверное. Роман мог поклясться, что сегодня чувствовал в ее запахе возбуждение. Значит, он тоже ей нравится.

Манкулов никогда не совершал безрассудных поступков. Разум и холодный расчет – вот его верные спутники. Но сейчас, касаясь нежной девичьей кожи, он смешивал свой и ее запахи. Его грубые пальцы едва ощутимо касались ее шеи. Беззащитная жилка отчаянно вибрировала, выдавая возбуждение своей хозяйки. Роман усыпил сознание девушки, но ее тело и не думало спать.

Придвинувшись еще ближе, альфа прижал малышку к своей обнаженной груди. Теперь запах ванили стал таким сладким, что рот наполнился слюной. И это вовсе не от гастрономического аппетита. Нет, голод Романа был совсем другого характера.

Он лежал рядом с ней, не шевелясь. Не сводил пристального взгляда с милого лица в обрамлении светлых волос. С каждой минутой он утверждался в своем решении все сильнее. Кто может ему помешать осуществить свой план? Даже Высшие не смогут встать между ними.

Роман с трудом заставил себя оторваться от девушки. В душе возник такой букет чувств из возбуждения, желания обладать, нежности и сомнений, что он не мог их контролировать. Волк внутри него метался, полностью отдавшись во власть животных инстинктов. Запретный плод – вот кто для него дочь Капулова. Слишком соблазнительной она была в эти минуты, слишком красивой, слишком желанной.

Встав с кровати, Манкулов старался не смотреть на девчонку. Отвернувшись, накинул на плечи тонкую рубашку. В комнате стоял их смешанный запах – терпкий солод Манкуловых и сладкий десерт Капуловых. Никогда прежде Роман не думал, что соединение с врагами может ощущаться столь необычно. Аромат не вызывал отторжения, напротив, хотелось дышать им беспрерывно. Это означает лишь одно – Юлия Капулова способна подарить ему очень сильных детей. Теперь он не имеет права отпустить ее.

То, что раньше казалось игрой, в эту минуту превратилось в навязчивую идею. Девочка, с которой он собирался завтра распрощаться, очень органично вписалась в картину его дальнейшей жизни. Осталось обдумать некоторые нюансы, но в целом…он готов.

Готов заявить на нее свои права.

***

Волчица

Ха! Он думал, что сможет усыпить древнюю волчью сущность? Человек, может, ему по зубам, но вот волка этому альфе не сморить! Близится полнолуние, и сила оборотня только возрастает. Пока Юля спала глубоким и крепким сном, волчья сущность смогла взять контроль над телом и сознанием. Белоснежная мохнатая лапа ступила на паркетный пол.

Фу! Как же здесь воняет чужой самкой! Человеческая ипостась не обращает внимания на этот мерзкий приторный дешевый запах, но волчицу он доводил до исступления. Альфа-самец, рядом с которым она млела и превращалась в послушную хорошую девочку, недавно приводил сюда женщину. И, судя по остаточным запахам, доносящимся от кровати, они здесь вовсе не в шарады играли.

У-у-у! Волчица едва не взвыла от охватившего сердце негодования. Хозяин этого дома должен принадлежать только ей! Она чувствовала: это ее волк. Это инстинкты, чутье, которые никогда не ошибаются. Роман будет принадлежать ей! Ни с какими другими самками волчица не намерена делиться.

Спрыгнув с кровати, она принялась расставлять свои метки. Под кроватью, во всех углах, особенно – у туалетного столика, где дешевка оставила свои волосы. Да, ставить метки в чужом доме – наглость. Но она не может поступить иначе. Не похоже, что Роман планирует вновь приглашать ее, а оставить память о себе нужно. Лучший способ запомниться самцу – оставить с ним свой запах.

Сделав свое дело, волчица медленно втянула воздух через ноздри. От запаха дешевой самки не осталось и следа! Теперь вся спальня была пропитана ее собственным ароматом, который – она знала – сводит альфу с ума. Она видела голод в его карих глазах, чувствовала отчетливые нотки влечения в запахе. И он не посмеет ее забыть!

А самое прекрасное то, что человеческая ипостась даже не поймет, что сделала ее волчья сущность. Свой собственный запах она вряд ли примет за что-то ненормальное, скорее всего, даже не заметит его. Осталось лишь дождаться реакции альфы, а она обязательно будет, в этом нет сомнений.

Юля

Что произошло? Я привстала на локтях, сонно озираясь по сторонам. Первые лучи рассвета робко скользили по комнате. Уже утро?! Когда я уснула? Чем вообще закончился вчерашний вечер? Помню только наш разговор с Романом, а затем – полный провал в памяти. Как можно было так быстро и крепко уснуть? Несколько минут я копалась в закоулках собственной памяти, но все, что мне удалось вспомнить – потрясающий вкус сочного мяса. Неужели я заснула прямо во время разговора с альфой? Что ж, учитывая мое изможденное состояние, это вполне возможно.

Тряхнув головой, я прогнала остатки сна. Отоспаться я успею дома! Этим утром Роман обещал отвезти меня домой, к родителям, и я не собираюсь ни на секунду откладывать это важное дело.

Стоило встать, как в нос ударил странный запах. Нет, не чужой, а мой собственный, родной и любимый. Какой-то он…слишком сильный, что ли.

«Ты ничего не вытворяла этой ночью?» – спросила я, обращаясь к своей волчьей сущности.

«Нет» – пожала плечами она. «А что?»

– Да так… – пробормотала я вслух. Пустяки. Наверное, из-за закрытого окна мой собственный запах сгустился в комнате, вот и ощущается особенно ярко. Мне нужно собираться домой. С запахами я разберусь как-нибудь потом.

И все-таки… Как я не старалась, не могла отделаться от странного чувства, что что-то со мной не так, но что именно – понять так и не смогла.

– Я готова, – солнце уже встало, когда я спустилась на первый этаж. Роман ждал меня на первом этаже, даже искать его не пришлось. Сегодня он выглядел куда более торжественно, чем вчера: рубашка из черного шелка, строгие черные брюки, до блеска начищенные туфли. Надеется, что его вид поможет избежать скандала? Он стоял ко мне спиной, но я могу поклясться, что он слышал каждый мой шаг с того момента, как я покинула спальню. – Едем? – с затаенной надеждой спросила я. Мне казалось, что в любой момент альфа может передумать и откажется возвращать меня отцу.

Манкулов обернулся ко мне, и я едва не споткнулась. Дыхание сбилось, сердце забилось изо всех сил. Сегодня он смотрел на меня совсем не так, как вчера. Не было в этом взгляде холодной сдержанности и расчета. Теплый, лучащийся, добрый взгляд. Мне захотелось спрятаться, прикрыться, избавиться от столь открытой ласки. Щеки горели от смущения.

– Доброго утра, Юля, – промурлыкал Манкулов, не успела я сойти с лестницы. Шаг замедлился сам собой. Признаюсь, у меня возникло странное предчувствие, будто, стоит мне приблизиться, и Роман поцелует меня. – Как спалось?

– Прекрасно, – негромко отозвалась я. Вопреки тому, что спала я на новом месте, чувствовала себя удивительно бодрой и хорошо отдохнувшей.

– Ты собираешь вот так ехать? – насмешливо скуксился Роман, с сомнением глядя на мою одежду. А что не так? Да, футболка и джинсы испачканы, даже порваны в некоторых местах, но разве это имеет какое-то значение? Через полчаса я окажусь дома, там и переоденусь.

– Да, – прямо ответила я.

– Нет, – также коротко отозвался Роман. – Вот, – он протянул мне пластиковый сверток. Присмотревшись, я поняла, что это пакет из известного брендового магазина. – Иди, переоденься. Надеюсь, размер подойдет.

– Зачем? – я уставилась на альфу с ужасом. Показалось, что он не намерен выполнять свое обещание. Иначе, какое ему дело до того, как я буду выглядеть? – Объясни!

– Как ты думаешь, что подумают твои родные, когда ты покажешься им в таком виде? – хмыкнул Роман. – Твой отец успокоится, если увидит, что его дочь выглядит так, словно валялась в грязи, будто поросенок? Сомневаюсь.

– Вчера тебя не волновало, что я хожу в грязной одежде, – заметила я, мазнув по оборотню мрачным взглядом. Он заботится обо мне лишь с одной целью: показать красивую обертку и отвести гнев от своих братьев.

– Вчера мне было нечего тебе предложить, – объяснил свое поведение Роман. – Не одалживать же у других женщин. У меня в доме, знаешь ли, нет женских платьев.

– Зато полно женских безделушек, – фыркнула я, вспомнив набитый заколками и невидимками туалетный столик.

Ладно, деваться некуда. Одежда новая, чужого запаха на ней нет, а мне не помешает сменить испорченные и не очень свежие вещи. Вернувшись в гостевую спальню, раскрыла пакет и вытащила…голубое платье в пол. Нежная тонкая ткань скользила по рукам, струилась вниз голубой волной. Еще не примеряв подарок, я знала, что я в нем буду выглядеть очень женственно и нежно. Интересно, и почему Роман не купил мне джинсы и футболку взамен испорченных? Странная замена, и что-то мне подсказывало, что такой ход альфа сделал неспроста.

Ткань приятно холодила кожу. В жару это особенно важно. Подойдя к зеркалу, я обомлела. Из отражения на меня смотрела дивной красоты юная девушка, своим очарованием способная приковать любой взгляд. Голубое платье плавно облегало фигуру, не выпячивая, а лишь осторожно подчеркивая ее достоинства. Рукава открывали плечи, юбка ниспадала до самых щиколоток и разлеталась при походке. Этот небесно-голубой оттенок невероятно сочетался с моими золотистыми косами, которые я переплела утром.

Теперь замысел Романа стал ясен. Пока я в таком виде, никому и в голову не придет мысль о том, что я пережила нападение двух самцов. Мой вид совсем не тянет на «жертву». Люди скорее поверят в то, что оборотни сделали мне подножку, чем в версию со скручиванием и издевательством жарой.

– Все в порядке? – раздался настойчивый стук в дверь. – Ты что-то долго переодеваешься, – судя по голосу, Роман очень нервничает. Неужели думает, что я решила сбежать?

Мне ничего не осталось, кроме как открыть ему дверь. Увидев меня, альфа как-то растерял весь свой серьезный и грозный вид. Черты лица разгладились, в глазах появились искрящиеся огоньки. Могу поклясться, что в этот самый момент он любуется мною.

– Нравится? – спросил Роман, смотря на меня с высоты собственного роста. Мы стояли так близко друг к другу, что мне приходилось высоко задирать голову, чтобы смотреть в карие глаза.

– Я предпочитаю джинсы, – повела бровью я, намекая, что этот наряд неуместен в данной ситуации.

– Зря, – ничуть не смутился альфа. – Тебе очень идут платья. Они подчеркивают твою женственность и красоту.

– Оу, – вырвалось у меня. – Так, значит, я красивая? – подловила Романа на комплименте, распахнув на него свои голубые глаза. Не прогадала! От этого жеста губы альфы дрогнули в теплой улыбке. Он не сводит глаз с моего лица.

– Да, Юля, – медленно кивнул он. – Ты очень красивая, – Роман закончил фразу шепотом, словно слова давались ему с трудом. Он произнес это искренне, без капли насмешки и сарказма. Надо же, хотела смутить его, а в итоге залилась краской сама. И этот взгляд, такой лучистый, теплый, полный нежности… Под ним я и вправду почувствовала себя настоящей красавицей. – Надевай платья как можно чаще, – посоветовал он, окончательно смущая меня.

– В платьях я не похожу на жертву нападения, верно? – все же решилась произнести вслух, в дребезги разбивая атмосферу флирта. Улыбка Романа погасла, но не исчезла. Он не удивился моему вопросу, скорее задумался над ним.

– В платье ты выглядишь женственной, – хмыкнул он. – А вот в прежней одежде, – кивнул на сложенную стопку из джинсов и футболки, – очень напоминаешь «пацанку». Никто не отрицает нападения на тебя. Ты обещала мне не строить из себя жертву, но бессознательно хочешь выглядеть «жалкой», – разочарованно вздохнул он. – Я просто не хотел, чтобы твои родные видели тебя в таком неприглядном виде. Да и, честно говоря, мне очень хотелось сделать тебе подарок, – нехотя признался он. – Я чувствую свою вину за случившееся.

Хотелось бы верить, да верится с трудом. Я ему никто, чтобы от чистого сердца дарить тряпки. Хотел бы извиниться, то положил бы к этому платью что-то подороже. Я бы не приняла, но все же…

– Едем? – вздохнула я, нарушая затянувшуюся паузу.

– Едем, – пожал плечами Роман и сделал шаг назад, пропуская меня вперед.

Весь путь до машины, стоявшей во дворе, мы прошли молча. Лишь выйдя из дома и взглянув на окна автомобиля, я встала как вкопанная прямо на пороге. Роман едва не врезался мне в спину, успев затормозить лишь в последний момент. Наверное, даже если бы он налетел на меня и сбил с ног, я была бы очень рада. Дело в том, что в машине сидело трое взрослых, незнакомых мне оборотней. Неужели Роман ждет, что я добровольно сяду вместе с ними?

– Что с тобой? – судя по искреннему удивлению, альфа и вправду не понимает, почему я застыла на месте.

– Кто это? – отрывисто спросила я, смотря на мужчин как на диких зверей. К слову, они тоже заметили меня, но рассматривали без страха, скорее с искренним любопытством. – Я не поеду с ними.

– Почему? – недоумевал Роман. Он издевается?! – Это воины.

– Я догадалась, – прошипела в ответ, чувствуя, как страх и недоверие смешиваются в опасный коктейль. Волчья стая имеет свою, природой определённую структуру.

Во главе стоит вожак – самый сильный и мудрый самец. Сила вожаку дается от рождения, не каждый способен им стать. У него есть свита – воины, самые сильные после вожака самцы, обязательно взрослые. Они защищают стаю, отражают нападения, если такие случаются. Самцы, чьи сущности еще не достигли зрелости, как правило, оберегают детенышей и самок. Они называются опекунами. Это своеобразные няньки для детей, помощники самок.

– Боишься их? – догадался Роман, переведя взгляд на своих воинов. – Зря. Они не тронут девушку, – он сделал вид, что не заметил мой скептический взгляд.

– Почему мы должны ехать все в одной машине? – до последнего упиралась я. – У них, что, нет своих?

– Ха-ха-ха, – искренне рассмеялся Ромна. От этого смеха у меня по рукам пошли мурашки. Низкий, гортанный, но в то же время приятный и теплый звук. Все мое тело отозвалось на этот смех, как кошка отзывается на ласку. – Экономим бензин, – подмигнул мне альфа и направился к машине. Увы, но у меня снова нет выбора. Уехать отсюда я могу только на автомобиле Романа.

Подходя ближе к машине, я заметила, что среди воинов нет Бена. Странно. Сильнейший после альфы, и не едет на такое ответственное мероприятие, как возвращение похищенной девушки? Похоже, они с Романом поссорились очень крупно, и та сцена, свидетелем которой я стала, вовсе не является обычным инцидентом для этой семьи.

Альфа открыл для меня дверь своего автомобиля и проследил, чтобы я уселась на пассажирское сидение рядом с водителем. Спасибо, что не заставил ехать бок и бок со своими братьями. Сделав первый вдох, вместе с ароматом кожаного салона в нос ударил семейный запах Манкуловых. Инстинкты ощетинились, даже волчица насторожилась и выразила желание придвинуться поближе к Роману. Да она с ума сошла?!

«Он защитит нас» – послала странную мысль волчица. Я нервно дернула плечом, прося ее затаиться и не расшатывать мои нервы еще сильнее. Не могу сказать, что я испытывала страх. Скорее странное будоражащее возбуждение, как от прыжка с парашютом.

Когда автомобиль тронулся, никто не проронил ни слова. Спина и плечи зудели от взглядов Манкуловых, которые те не сводили с меня. Я невольно дернула плечом и выпрямилась. Уверена, они нечасто видят женщин моей стаи, так пусть у них останутся хорошие впечатления.

– Ты приказал нам не брать оружия, – один из мужчин нарушил тишину, заставив меня едва заметно вздрогнуть от неожиданности. – Почему?

– Оно нам не понадобится, – пожал плечами Роман, всем своим видом выражая строгую невозмутимость. Стоило альфе заговорить, как мне, и вправду, стало легче. Напряжение не исчезло, но значительно ослабло. Значит, он не собирается нападать, раз приказал своим людям не брать оружие.

«Я же говорила» – довольно заявила волчица, с обожанием смотря на Романа. «Он всех их в кулаке держит. Пусть попробуют в нашу сторону хотя бы фыркнуть – мигом из машины выкинет!»

«Меня?» – неловко пошутила я про себя.

«Их, глупая!» – воскликнула сущность волка и отвернулась от меня, давая понять, что на этом сеанс связи окончен. Ох и характер у нее! Боевая, сильная, смелая и отважная. Не знает ни страха, ни упрека. Если бы моя волчица была человеком, из нее вышел бы замечательный страж порядка.

– Но мы едем на встречу с Капуловыми! – не унимался оборотень, сидящий прямо позади меня. Ого, а он смелый. В таком капризно-обвинительно тоне разговаривать с альфой сможет не каждый. Расплата не заставила себя долго ждать. Роман резко обернулся и, не сбавляя скорости, зарычал на своего воина.

У меня волосы на голове зашевелились. Сила альфы заполнила пространство салона так плотно, что стало трудно дышать. Уши разрывались от нечеловеческого рыка, который издавал альфа. Так он ставит на место особенно зарвавшихся самцов, проявивших неуважение. Лишь когда по салону машины пронесся тихий скулеж, густая энергии альфы схлынула. Роман развернулся и продолжил вести машину, сидя с таким лицом, будто ничего особенного не произошло.

– Ого! – не сдержалась я, когда мы начали подъезжать к границе кланов. Да отец сюда согнал всю стаю! Здесь не только воины, но и опекуны, а поодаль притаились самки с детенышами. Со стороны Манкуловых народа было поменьше, но не меньше пятнадцати человек.

Мой взгляд быстро прыгал по родственникам в поисках самых близких людей. Не сразу я увидела отца, с посеревшим лицом стоявшего у самой границы. От стаи Манкуловых его отделяли считанные миллиметры. Седая борода на загорелом лице только придавала папе мужественности и зрелой красоты. Его крепкое поджарое тело никто не посмел бы назвать старым. В свои пятьдесят с хвостиком отец мог дать фору даже Роману.

Карие глаза папы метали молнии, но я ощущала на дне этого жалящего взгляда невыразимое беспокойство за меня, его единственную дочь. Все вокруг перестало иметь значение. Я не слышала, что говорит мне Роман. Сознание уловило тот момент, когда машина остановилась, а дальше все как в тумане.

Я выскочила из салона и бросилась к границе. Роман припарковался у кустарника, поэтому папа не сразу заметил мое прибытие. Я бежала изо всех сил, но отец заметил меня лишь тогда, когда между нами оказалось всего десять метров. Его лицо тут же разгладилось, посветлело, исчезла крупная складка на лбу. Он вдруг перестал источать угрожающую мрачность, став тем самым папой, каким я всегда его знала.

– Моя Снежинка, – отец буквально поймал меня в воздухе, обхватив крепкими руками и прижав к своему сильному телу. Родной запах ударил в нос. Наконец-то он рядом! Теперь, когда я нахожусь в окружении родных, мне больше ничего не угрожает. – Я чуть с ума не сошел, – сокрушался отец, несколько раз крепко поцеловав меня в щеки и в макушку. Он никогда не позволял себе проявлять нежность на людях. Если папа целует меня на глазах у Манкуловых, значит, не может совладать со своими эмоциями.

– Все хорошо, – я спешила успокоить сердце отца, дать понять, что я в порядке.

Не знаю, сколько мы стояли так, прижавшись друг к другу изо всех сил. Я не могла расцепить свои руки, не могла отпрянуть от отца, жадно вдыхая знакомый с детства запах любви, защищенности и преданности.

– Доброго утра, Михаил Викторович, – голос Романа звучал жестко и уверенно. Я сразу почувствовала себя неуютно, словно позволила Манкулову увидеть то, что для него не предназначалось. Судорожно втянув воздух, отец мягко задвинул меня за свое плечо. Он вновь придал лицу угрожающее выражение, словно хотел разорвать Романа на месте.

– Детка, ты как? – мама нежно коснулась моего плеча. Обернувшись, я улыбнулась ей и коротко кивнула. – Хочешь уйти? – предложила она, намекая, что дальнейший разговор не предназначен для моих ушей. Я бросила вопросительный взгляд на отца. Он не приказывал мне уйти, а значит, я могу остаться.

– Нет, мам, – заведя руку за спину, я поймала ее пальцы и крепко сжала их.

– Мне не нужны твои приветствия! – высокомерно заявил отец, смотря на альфу с презрением. – Выдай мне тех, кто прикоснулся к моей дочери, и на этом разойдемся! – даже в интонации папы слышалось намерение разорвать младших братьев Романа. Неужели Манкулов отправит их на верную смерть?

– Для начала, думаю, нам нужно восстановить события вчерашнего дня, – отозвался Роман. Ага, значит, что-то задумал. – Пусть твоя дочь расскажет обо всем, что с ней случилось, – он перевел внимательный взгляд на меня, напоминая о моем обещании не лгать. Я помню, и марать свою совесть не собираюсь.

Взгляды всех присутствующих устремились ко мне. Все ждали, что же я скажу. Многие родственники смотрели с жалостью, ожидая, что я расплачусь. Во взглядах Манкуловых я заметила злорадство, неприязнь и откровенную ненависть. Нет, я не позволю им наслаждаться таким зрелищем. Гордо подняв голову, я расправила плечи и заставила себя говорить ровно, спокойно, без запинки отвечая на уточняющие вопросы Романа и отца.

– Правильно ли я понял, что мои братья связали тебя, а затем грубо толкнули и усадили на солнцепек? – вкрадчиво допытывался Манкулов, подойдя максимально близко к черте. Это раздражало. Мы интуитивно чувствуем границы своей стаи, и столь наглое поведение сравнимо с дыханием в лицо. Если альфа переступит границу (что вряд ли), это будет вызовом. Начнется потасовка.

– Да, все верно, – кивком подтвердила я.

– Макс, Серж, выйдите сюда! – приказал Роман. Раздался треск раздвигаемых веток. Из-за зарослей вышли те самые парни, которые напали на меня. Сейчас они выглядели…куда менее уверенными в себе. Не было ни того запала, ни огонька в глазах, ни храбрости. Головы опущены очень низко, на моего отца и меня они как будто боялись смотреть. Два нашкодивших щенка – вот, какими они выглядели сейчас. У меня в сердце не было ни злости, ни желания мстить этим ребятам. Страха перед ними не было и подавно. Они вызывали лишь жалость. – Серж, покажи, – приказал Роман, не оборачиваясь. Что он должен показать?! Младший брат повиновался не сразу. Медленно поднял голову, будто опасался чего-то. Наконец, все присутствующие увидели то, что так хотел продемонстрировать альфа. От этого зрелища даже у меня челюсть отвисла. У старшего вокруг глаза кожа стала синей, веки распухли, а сам глаз заплыл. Парень даже не мог его открыть. Это, что же, я его так…? – Юля, это сделала ты? – с упреком в голосе спросил альфа, смотря на меня как на заправскую хулиганку. Он издевается?! У меня бы никогда не хватило силы, чтобы нанести такую травму!

– Э-э… – протянула я и невольно рассмеялась. Боже, какая нелепица! Альфа пытается надавить на то, что я одна, ростом сто шестьдесят пять сантиметров, избила двух крепких самцов. Звучит как анекдот. Вместе со мной начали смеяться и братья, и отец, и даже самки поодаль от нас. Только Манкуловы сохраняли мрачную серьезность.

– И это тоже ты? – с упреком спросил Роман, кивая второму брату. Альфа словно не замечал того, что над ним смеялись его враги. Макс, младший из братьев, которого я вчера ударила ногой, задрал штанину своих шортов и показал всем нам синяк размером с теннисный мяч. Ладно, может, эту травму действительно нанесла я. Но и у младшего на лице следы побоев! Губа разбита и, кажется, пострадала челюсть – парень старался лишний раз не открывать рот. Ему прилетело не в глаз, а в челюсть. Думаю, Роман провел с братьями воспитательную беседу, последствия которой теперь пытался переложить на меня.

Что мне теперь делать? Как реагировать? Отпираться? А зачем? В конце концов. Если Манкуловы начнут думать, что я – беззубый цветочек, который можно бессовестно бить, то моей стае от такого вывода выгоды не будет. Пусть думают, что наши женщины могут постоять за себя не хуже самцов!

– Я, – призналась с улыбкой. Краем глаза заметила, как изменились лица Манкуловых. Они стали смотреть на меня более серьезно. Без прежних насмешливых ухмылок.

– А на тебе, Юля, есть следы нападения? – Роман не сводил с меня пристального взгляда, будто следователь, загоняющий в угол преступника.

– К сожалению, есть, – я вытянула вперед руки, демонстрируя борозды от ремня. До сих пор они не сошли, напоминая о печальном инциденте.

– Они связывали тебя, – кивнул Роман. – А еще? Синяки, ссадины? Может быть, сломанные ногти?

– Нет, – покачала головой я. – Тебе мало следов ремня? – осмелилась огрызнуться, хотя такое дерзкое поведение девушки не приветствуется. Нападение на самок, впрочем, не приветствуется еще сильнее.