Амелия Борн

– Мама, пойдем домой. – Что случилось? – встревожилась я. – У тебя что-то болит? Или тебя кто-то обидел? – Дома поговорим, – произнесла дочь так серьезно, что захотелось улыбнуться, но губы не слушались. Я почувствовала, что произошло что-то действительно пугающее. – Лисонька, в чем дело? – спросила, присаживаясь перед ней на колени, когда мы оказались в надежном укрытии нашего дома. Во всяком случае, тогда мне казалось, что там надежно. – Лиза говорит…. Опять эта Лиза! Чем еще ее неугомонная

диагноз – это совсем другое. – Ты же так на работу опоздаешь,  – покачала я головой, когда с утра пораньше ко мне приехала Ульяна, и заявила, что она отправляется в клинику вместе со мной. – Ничего страшного, – подернула та плечами в ответ. – Я так Соколовскому и сказала

манере вождения. Но сейчас не хотел тратить время.

некоторого раздумья. Когда она осталась с близнецами, я вышла из детской. Какоето время постояла в коридоре, решая, стоит ли действительно допускать деда к внукам, потом решила, что сначала мы с Яном Алексеевичембабуля, которая в правнуках души не чаяла. И вот теперь еще и Робов отец, возможно, тоже станет навещать наших малышей.

как лезвие ножа… – Нет. Конечно

претензии или задавать вопросы о том, как и в чьей компании я провожу свое личное время. – Ты хотел поговорить о чем-то важном, – перевела я разговор в безопасное, как мне показалось, русло. – Думаю, речь ведь

Она нервно покусала губы, прежде, чем ответить. Поразительно