Сам себе кинокритик: «Киноспекуляции» Квентина Тарантино

85 книг

Кинокритик Татьяна Шорохова делится впечатлениями от новой книги Квентина Тарантино «Киноспекуляции» (пожалуй, одной из самых ожидаемых новинок 2023 года)

Автор статьи: Татьяна Шорохова

Однажды Квентин Тарантино пошел в кино. Давали двойной сеанс: «Джо» Джона Г. Эвилдсена (в 1976-м он снял «Рокки») и «Где папаша?» Карла Райнера (прекрасного комика и отца режиссера Роба Райнера). Он проспал ужасную сцену расстрела коммуны хиппи двумя классово разными друзьями, но вдоволь посмеялся, когда актер Джордж Сигал надевал костюм гориллы и получал по яйцам. Кью Ти было всего семь лет, и он к тому времени уже привык смотреть взрослое кино. Как же так вышло? Придется прочитать «Киноспекуляции» (рекомендуем обратить внимание и на аудиоверсию книги, которая вышла у нас в начале 2024 года).

В конце статьи вас ждет еще один сюрприз 😉 Будьте внимательны, чтобы не пропустить👇

Первым делом надо сказать огромное спасибо Сергею Козину, переводившему книгу. Благодаря ему Тарантино говорит на русском языке как боженька, названия фильмов не ставят в ступор (Сергей и сам большой киноман), имена актеров не исковерканы. Читала книгу, а в голове звучал голос режиссера – специфический, сбивчивый, с матерком, но что самое главное, безумно увлекательный. Блестящий перевод, просто великолепный. Но перейдем к книге.

Если вы не любите Квентина Тарантино, но любите кино, то вот вам спойлер: Тарантино классный кинокритик. Во многих рецензиях часто встречаются клише вроде «расписывается в любви», «открытка с любовью», «любовное послание» – так кинокритики обозначают, что прочувствовали режиссерское увлечение определенным предметом. Тарантино всю свою жизнь любит кино, причем любит настолько, что стал сам снимать его, полагаясь на увиденные в детстве фильмы, навсегда отпечатавшиеся на его подсознании. Мало что настолько будоражит детское воображение, как поп-культура, причем во всех проявлениях, от мультфильмов и книг до фильмов, но маленькому Тарантино невероятно повезло. Во-первых, он рос во время становления Нового Голливуда, когда после «благоразумного» кино 1950-х и 1960-х на студии ворвались контркультурщики и стали снимать социально значимые фильмы. Во-вторых, он жил в Лос-Анджелесе, столице американского кино, где были не только студийные фильмы, но и треш любого сорта. В-третьих, у него была суперская мама, которая брала его в кино с собой и со своими ухажерами.

Наконец, у мальчика Квентина была прекрасная память.

Благодаря ей на свет появилась первая глава «Маленький Кью смотрит кино», которая идеально представит вам корни каждого будущего фильма Тарантино. Как родители влияют на нас до пяти лет, закладывая на подсознание будущие победы, промахи, неврозы, удачи, да и характер, так на мелкого Квентина с восьми лет с экрана сыпались фильмы самого разного качества, а он благодарно впитывал и запоминал каждую минуту.

Ветеран кинокритики Ричард Броуди в своем тексте о книге для The New Yorker пишет, что в предисловии Тарантино рассказывает нам, как встретил свою судьбу. «Фильмы восхищали его, даже пугали, а он откликался на них с невиданным любопытством». Юный Квентин смотрел кино не дыша, старался не мешать окружавшим его взрослым (за их реакцией он тоже любил наблюдать), а потому очень внимательно рассматривал каждый кадр и каждую сцену. Он научился смотреть не только взрослое голливудское кино, но и блэксплотейшн, европейское и азиатское кино и постепенно стал ходячей энциклопедией киноискусства, сам себе режиссером и кинокритиком.

Если вы хотели почитать автофикшн от Тарантино, то поздравляю, у вас появляется такая возможность: «Киноспекуляции» – это становление режиссера, его симпатии и антипатии, постепенный рост над собой, но вместе с тем и самолюбование (что часто ставят в вину фильмам КТ). Зан Брукс из The Guardian считает, что книгу не помешало бы отредактировать, но он заблуждается, поскольку «Киноспекуляции» – книга не на один вечер, это чтение медленное, но не потому что трудное (читается она как раз супербыстро, ровно, как говорит сам Квентин, запойно, взахлеб и с кучей фактов), а потому что хочется пересмотреть все то кино, о котором пишет режиссер.

В книге – 13 рецензий. Тарантино пишет о фильмах, которые он видел с пяти до 18 лет в кинотеатрах и получил незабываемые впечатления. Сейчас родители вряд ли пустят своих детей на такое кино, однако мать Кью была настроена иначе: если он видел насилие в контексте, то это было оправданно. Что по-настоящему напугало будущего режиссера, так это мультфильм «Бэмби», хотя кого он не напугал в детстве? «Пока я писал эту книгу, то стал больше уважать профессию кинокритика, – признается режиссер в разговоре с Los Angeles Times (запомните эту газету). – Если бы мне по работе надо было еженедельно смотреть новые фильмы, а потом писать о них свои мысли, то боюсь, что у меня получалось бы только описать сюжет и прибавить вердикт “хорошо”, “плохо” или “никак”. В этой книге мне хотелось найти что-то необычное, стоящее обсуждения и интересное».

Кстати, слово speculations, выведенное в заголовок, классное. Мы уже совсем забыли его значение – «отвлеченное, умозрительное рассуждение». Спекуляция для многих из нас – скупка и перепродажа товаров из-под полы, работа жуликов и перекупщиков, с которыми никак не вяжется образ голливудского режиссера. Но смею вас заверить, Тарантино, как и любой кинодел, немного спекулянт. Он показывает вам то, что вы хотите увидеть, что-то замалчивает и заставляет вас возвращаться к нему снова и снова за любимыми товарами, будь то впечатления, эмоции, возможность послушать остроумные диалоги или посмотреть на негласно запрещенные в других фильмах сцены.

Где-то в середине Тарантино включает сноба (у него получается скрывать его 300 с лишним страниц), и выдает фразу: «Антисистемные постшестидесятники только что совершили революцию. Старая студийная фантасмагория, основанная на бродвейских мюзиклах («Звуки музыки», «Моя прекрасная леди», «Хелло, Долли!»), наконец-то отправилась в могилу. (Многие режиссеры ждут не дождутся, когда можно будет сказать то же самое о супергеройских фильмах)». Эй, Кью Ти, не все росли на фильмах 1960-х, многие читатели сформированы столь нелюбимым тобой кинематографом 1980-х и не считают супергероику чем-то постыдным или плохим. Воу! Смотрите, что произошло: автор задел меня, заставив оправдываться, и в этом скрывается один из самых восхитительных спецэффектов от чтения «Киноспекуляций»: Тарантино говорит непосредственно с вами. Готовьтесь спорить с ним так, будто он – занудный комментатор в вашем блоге, который оспаривает ваше мнение о том или ином фильме, указывает на неточности в датах и цитирует диалоги из картин, о которых вы и знать не знали. Он же проводит ликбез по истории Голливуда, делает это кратко, быстро и между своими размышлениями. Вот отличный пример:

«Когда в Европе и Азии, разрушенных Второй мировой войной, снова стали снимать кино, обнаружилось, что эти фильмы делаются для гораздо более взрослой аудитории, чем до войны. И на рубеже 1950-х и 1960-х мировое кино становилось все более и более взрослым. Но не в Америке: несмотря на старания таких людей, как Стэнли Крамер и Отто Премингер, голливудские фильмы упорно держались за свою незрелость и концепцию семейного развлечения. Однако расцвет контркультуры 1960-х, прорыв молодежных культур, резкое взросление популярной музыки, успех таких фильмов, как “Бонни и Клайд”, “Выпускник” и (в особенности) “Беспечный ездок” Денниса Хоппера, возвестили приход Нового Голливуда. Голливуда для взрослых. Голливуда 1960-х – с обнаженными чувствами и антиэлитарной повесткой».

Почему это важно? Тарантино не пишет эту фразу, но мне придется: любое кино хорошо бы воспринимать в контексте времени, а если хочется понять его еще лучше, то и в контексте исторического момента в Голливуде. Но это сейчас вы можете прочитать сотни статей в стиле «каким получился фильм “Барби”», то во времена молодости и становления Тарантино «...простой зритель <...> знал одно: если идешь в кино, хорошо бы понимать, про что ты смотришь». Отчасти помогали критики – и одному из них, Кевину Томасу из Los Angeles Times, Тарантино посвящает целую главу. Она очень важна для понимания, как в свое время критики открывали режиссеров, помогали им получить важную работу в Голливуде (ведь о них писали аж в LA Times!), а всем, кто интересуется кинематографом всерьез, подсказывали, какие новинки независимого кино нельзя пропускать.

После лекции о приходе в Голливуд «киношпаны» вроде Спилберга, Лукаса, Копполы и Скорсезе, Тарантино продолжает обозревать фильмы, прерываясь на настоящую спекуляцию. Что, если бы «Таксиста» снимал Брайан Де Пальма, который и планировал ставить фильм поначалу, а не Мартин Скорсезе, который в итоге экранизировал сценарий Пола Шредера? Учитывая, что Тарантино лично знаком со всеми акторами этого проекта, у него есть не только свои мысли, но и инсайды – к слову, книга изобилует разными подробностями от знакомых (а у него классные знакомые) режиссера. Он рассказывает, как осознал, что может писать книги, пообщавшись с подкастером Нилом Пасричем, и понял, что может быть кинокритиком, проанализировав «Раскаты грома». Теперь, пожалуй, можно окончательно определиться с жанром книги: «Киноспекуляции» – это кинокритический автофикшн.

Возможно, «Киноспекуляции» надо было издать только в цифре. Книга Квентина Тарантино наполнена именами и названиями (например, «Дом, где стекает кровь», «Грязная Мэри, безумный Ларри», «Нельсон-Младенчик», «Чарли Вэррик»), которые по большей части ничего не скажут множеству читателей, знакомых с режиссером лишь по фильмам, которые он снимал. Некоторое кино видели только хардкорные фанаты Квена да прирожденные убийцы времени за просмотром кино. Наконец, многие смотрели «Французского связного», «Буллита», «Грязного Гарри», «Крестного отца», которые произвели такое впечатление на маленького Кью, но, скорее всего, не всматривались в них так, как он.

У меня лично много вопросов к фильмам Тарантино, однако, изучив «Киноспекуляции», я понимаю, что иначе он не может снимать. Мы помним, что любое кино – результат тяжелейшей работы множества людей, и в студийном кино режиссер точно такой же наемный рабочий, как и остальные. Но не в случае Кью Ти. Этот человек точно знает, каким должен быть его фильм, и каким-то чудом смог пробиться в Голливуд, поработав клерком в видеопрокате. Как так произошло? Четкого ответа на этот вопрос вы не найдете в этой книге, но, скорее всего, поймете, что им движет. Как говорят англоязычные, what makes him tick, то бишь чем он живет.

Однажды Квентин Тарантино работал главой жюри Венецианского кинофестиваля. Вместе со своими коллегами он ходил на пресс-показы, и возле него всегда толпились не только люди от кино, но и журналисты. Набравшись смелости, я попросила сфотографироваться с ним. «Он точно тебя пошлет, вот увидишь», – говорили коллеги. Вместо этого Тарантино сказал: «Слушай, я тут типа как на работе, ну ты же не будешь человека от работы отвлекать? Давай я тут сяду, сделаю вид, что я смотрю кино, и ты меня сфоткаешь? У тебя будет эксклюзив!»

Фотка вышла никудышная, но я прекрасно помню, как она была сделана. Вот бы точно так же помнить каждый увиденный фильм, но увы. Зато у Квентина Тарантино прекрасная память. И вы не раз скажете ему спасибо за то, что он покажет вам уже знакомые (или незнакомые) фильмы своими глазами через «Киноспекуляции».