Читать книгу: «Мир снов. Часть первая», страница 2

Глава 4. ОСы

Дэвид шёл по парку, медленно вдыхая свежий июльский воздух. Редко, когда в разгар зимы можно найти такой островок тепла и свежести. Тут его взгляд привлекли мелькание шум где-то впереди. Сразу за поворотом Дэвид увидел автодром. По трассе с рёвом неслись автомобили, обгоняя друг друга. Что-то странное происходило вокруг. Дэвид с подозрением начал оглядываться и вдруг он наконец обратил внимание, что, не смотря на лето и жару с неба падает крупными хлопьями снег. Волна эйфории захлестнуло всё тело. И в этот самый момент один из гоночных болидов вылетел с трассы и влетел прямо в Дэвида.

– Дэвид, Дэвид, проснись, это лишь сон!!! – около кричащего во сне парня стояли его соседи по общежитию.

– Твою ж мать, как больно-то, – он согнулся пополам, хватаясь за живот, – ладно-ладно, мне просто кошмар приснился, идите все спать, я в норме.

      Когда студенты разошлись в растерянности по своим спальным местам, Дэвид ещё долго не мог заснуть, боль вроде и отступила, но сам факт того, что пережитое во сне вылилось в реальную боль, шокировало.

Наступило очередное ноябрьское утро. Ноябрь – это почти такой же подлый месяц, как и февраль. В феврале все ждут весну, устав от холодов, ждут тепла, а в ноябре ждут праздника – Новый год. И ноябрь, как и февраль, кажутся слишком затянутыми, потому, что вот-вот, и начнут украшать улицы, или вот-вот, и температура поднимется выше нуля. Но месяц всё не заканчивается, а позади уже 60 дней дождливой осени или холодной зимы. Каждое утро в ноябре светлеет всё позже, погода всё пасмурней. Для студентов, ноябрь – это ещё и время приближающейся зачётной недели, время тестов, рефератов, курсовых работ.

– Я тебе говорю – боль адская!!! – Дэвид вполголоса, чтобы преподаватель не заметил, рассказывал другу про сегодняшний сон с машинами.

– Ну и что, все знают, что если мозг что-то воспримет за реальность, то и ощущения воссоздаст, не мешай, а? – студент пытался ухватить нить лекции.

– Ага, а синяк тоже воссоздаст? – с этими словами Дэвид задрал рубашку, демонстрируя огромный кровоподтёк посреди живота, как будто бы его и вправду что-то сильно ударило.

– Ух нифига себе?! – Кевин сказал это чуть громче, чем следовало, – ты где так умудрился?!

– Да говорю тебе, что во сне, – Дэвид осёкся, поймав на себе взгляд профессора.

– Молодые люди, – преподаватель обращался к Дэвиду и его одногрупнику, – я, конечно, не имею права никого осуждать, но давайте вы будете своими интимными делами заниматься после пары, хорошо? – аудитория наполнилась смешками и хихиканьем.

– Да, извините, пожалуйста, не сдержался, – Дэвид стыдливо опустил рубашку и потупил взгляд, чем вызвал ещё одну волну смеха.

– Да хватит уже про сон, – Кевин снова говорил шёпотом, когда профессор продолжил читать лекцию, – это бред какой-то, чтобы возник синяк, должен быть удар, который перебьёт стенки сосудов, и твой сон, – быстро продолжил студент, видя, как его собеседник уже хочет сослаться на автомобиль, – это фантазия твоего мозга, она существовала только у тебя в голове, и никак не могла нанести удар за её пределами. Слушай, может ты реально головой ударился в детстве, а?! Сходи к психологу.

Дэвид замолчал – он не любил любые упоминания его детства: он практически ничего не помнил, кроме того, он был сиротой. Приснившийся удар и реальные последствия не давали ему покоя. Его волновал даже не столько сам факт, что такое может быть, сколько ответ на вопрос «а если это будет не удар в живот, а выстрел из пистолета в голову?»

Глава 5. «Бедные кварталы»

Очередной выпуск новостей, естественно, не смог обойтись без какого-нибудь интервью на тему новостроек. На сей раз на вопросы отвечал один из членов команды, которая лоббировала данный проект. Интервью проходило в студии канала, по которому транслировался выпуск новостей. Представитель лоббистов выглядел, как и большинство гостей, которые тут бывали – классический дорогой костюм, короткая стрижка, абсолютно типичное мужское лицо средних лет.

– И так, давайте начнём с того, как появилась идея создания данных кварталов?

– Да, с удовольствием, – лоббист пытался показать некий интерес, но всё равно было заметно, что он уже много раз отвечал на этот вопрос, – существует ряд известных проблем, которые не поддаются решению – наркомания и проституция.

– Но это всего 2 проблемы, а вы сказали, что их целый ряд, – девушка интервьюер находилась спиной к камере, как бы случайно попав в кадр левым плечом.

– Да всё верно, просто наркомания и проституция – это первопричины. А уже они, в свою очередь, влекут различные заболевания, убийства, грабежи, насилие.

– Т.е. вы хотите сказать, что весь криминал спровоцирован только наркоторговлей или торговлей телом?

– Конечно нет, для того, чтобы решиться на убийство, не обязательно испытывать потребность в наркотиках, для того, чтобы заболеть чем-то, не обязательно посетить предварительно бордель. Но представьте, сколько бы убийств, насилия и заболеваний бы исчезло, искорени мы эти 2 порока?!

– Да, конечно, но ведь человечество уже не одну тысячу лет пытается от них избавиться, но наркотики, равно как и проститутки, были, есть и будут всегда – чем больше вы ужесточаете меры, тем более скрытные и извращённые формы принимают эти 2 порока.

– Вы совершенно правы, и мы начали мыслить в эту же сторону, более того, дело не только в скрытности, подпольной мафии, дело в снижение качества.

– Простите, вы сейчас о качестве наркотиков или проституток говорите? – журналистка явно была удивлена таким поворотом.

– И того и другого – это звучит непривычно и режет слух, но я постараюсь объяснить. Мы провели очень много исследований реальных наркоманов и посетителей борделей.

– В каком смысле, исследований?

– Мы беседовали с ними, изучали реальные истории, причём, как живых, так и мёртвых, устанавливали причины смерти. И знаете, что мы выяснили? К примеру, наркоманы, умирают в муках, полусгнившие и разложившиеся не от того, что они принимают героин или кокаин. А от того, что они принимают очень низкокачественный наркотик, который и приводит к такой смерти.

– Подождите, т.е. вы хотите сказать, что качественные наркотики – это хорошо?

– Не совсем. Вот смотрите – вы употребляете алкоголь?

– Да, но это же не наркотик.

– А что такое наркотик? Наркотик, вопреки расхожему мнению – это юридический, а не медицинский термин. Есть целый класс психоактивных веществ, куда относится и алкоголь тоже. Те из них, которые запрещены к обороту и находятся в спец. списке – это наркотики. Ну просто, чтобы не говорить каждый раз «психоактивное вещество, запрещённое к обороту такой-то статьёй», придумали ёмкий термин. Поэтому алкоголь от кокаина отличается только тем, что второй запрещён, а первый – нет. Оба они воздействуют на ЦНС, оба вызывают привыкание, оба приносят удовольствие и т.д.

– Хорошо, допустим, хотя это весьма странно слышать, но причём тут качество наркотиков?

– Так я к тому и веду. Если вы употребляете качественный алкоголь – то вы не пойдёте струпьями, у вас не начнётся отмирание тканей и т.д. Если вы употребляете качественный наркотик – вы тоже заживо гнить не будете. Ну для примера, кокаин и то, что люди начинают употреблять, когда не хватает денег на кокаин, это тоже самое, что французский коньяк и технический спирт, ну, для сравнения.

– Я, кажется, начинаю понимать, к чему вы клоните. Т.е. если алкоголь качественный, то у человека не будет видимых страданий, он будет получать удовольствие от дорогого напитка и т.д. Но ведь какой бы качественный не был коньяк, всё равно при его злоупотреблении будет развиваться цирроз печени, зависимость, и человек, рано или поздно, умрёт в муках.

– Да, вы правы, какой бы качественный не был героин – человек всё равно от него умрёт. Но, он не будет разлагаться заживо.

– Но это же не решение проблемы, всё равно за наркотики будут убивать, всё равно будет процветать эта мафия.

– Да, пока они запрещены. И я сразу прерву вас – речь не о легализации, точнее, не совсем. Чем более что-то запрещено, тем большую сумму готовы люди выложить, чтобы достать это, тем более, когда речь идёт о веществах, приносящих удовольствие. А если потребитель на такое идёт, то можно смело снижать качество товара и повышать стоимость – обычный принцип рыночной экономики. В результате мы получаем низкокачественный продукт, за большую стоимость, ради которого готовы убивать, кроме того, побочные действия таких низкокачественных наркотиков и условия их распространения влекут распространение инфекций.

– Но не легализовать же героин?!

– Да, и мы в ходе своих рассуждений, когда только разрабатывали проект, упёрлись в эту же дилемму. С одной стороны, общество никогда не примет легализацию наркотиков, и это правильно, я сам категорически против. С другой стороны, всегда будут люди, которые хотят употреблять наркотики, а значит, будет и предложение на рынке. И это их право – делать со своим организмом то, что они хотят, если, конечно, это не причинит вреда окружающим. И тогда мы вспомнили опыт с казино.

– Вы имеете ввиду Лас-Вегас?

– Да, именно, когда все казино вынесли в один удалённый город. А что, если тоже самое сделать с наркотиками – выделить некие области, удалённые от городов, и там легализовать наркотики, качественные наркотики.

– Только в этом случае не учитывается один момент – когда люди после Лас-Вегаса возвращаются домой, они не привозят с собой болезни, наркозависимость, снижение умственной активности и т.д. А если вы легализуете наркотики в неких областях, то получится, что мы впускаем туда здоровых людей, а потом возвращаем наркоманов, которые также тут будут, как вы сказали, “разлагаться”, убивать, воровать…

– Да, вы абсолютно правы! Именно поэтому данные области, по сути, представляют собой скопление дешёвых и минимальных по размерам мест проживания – это гетто.

– Подождите, вы хотите сказать, что оттуда не выбраться?!

– В большинстве случаев – нет. Вы правильно заметили, наша цель – убрать из городов наркоманов, поэтому мы и не будем выпускать их назад.

– Вам не кажется, что никто туда не поедет. Зачем насовсем переезжать в трущобы, если можно у себя дома покупать наркотики, пусть и низкокачественные?

Глава 6. НИИ

– Нет, мы не дадим тебе на это денег – это бессмысленно и антинаучно, – кричащий на весь коридор мужичонка принадлежал к тому виду людей, возраст которых законсервировался при получении научной степени, и не менялся до момента смерти: классическая бородка с усами, чуть тронутые сединой волосы, аккуратно уложенные с целью прикрыть лысину, очки-половинки, сдвинутые на кончик носа. Одежда отдавала прошлой эпохой и ветхостью: пиджак и брюки серого цвета, жилет под пиджаком, одетый поверх рубашки жёлтой и застиранной. Вслед этому, как можно было догадаться, профессору и доктору наук, семенил, спотыкаясь, молодой человек лет 30. На нём был лабораторный халат, в руках несколько папок с чертежами и графиками, преимущественно, ЭЭГ головного мозга человека. Этот сотрудник НИИ ничем особым не выделялся – заспанный вид, но аккуратная классическая стрижка и отсутствие бороды и усов придавали ему вид не то доцента кафедры, не то какого-то гостя из соседнего института. Между тем профессор продолжал быстро идти по коридору, пытаясь убежать от своего преследователя, активно жестикулирую руками, то и дело опасливо озираясь и вещая на весь коридор:

– И лабораторию вы тоже не получите!!! Между прочим, – тут он резко остановился, и спешащий за ним парень на несколько шагов «пролетел» вперёд него, – ваши коллеги трудятся над сложными и актуальными задачами, а вы собираетесь занимать время лаборантов, тратить государственные деньги, чтобы заниматься чёрт знает, чем?!

Парень быстро и безуспешно пытался найти нужный лист бумаги, видимо, чтобы предоставить какое-то подтверждение своим словам:

– Послушайте, это фундаментальное исследование мозга человека, у меня уже есть предварительные данные, сейчас, я покажу вам, – в этот момент вся гора бумаги выпала из папок прямо на пол. Незадачливый учёный кинулся было поднимать их, но на кипу макулатуры медленно и с удовольствие ступили ноги профессора, который, глядя, будто Зевс с Олимпа, произнёс:

– Ваши данные – очередная ересь, полученная в стенах общежития кустарным способом, ни один, уважающий себя учёный, не будет с вами сотрудничать на основе этого мусора, мне даже, если честно, стоять на нём противно.

С этими словами профессор сошёл с горы бумаги и неспешно и победно двинулся далее по коридору, бросив снисходительно: «Как только у вас появится тема, стоящая моего времени, я готов вас выслушать и утвердить её в качестве исследовательской работы».

Молодой человек, совсем отчаявшись собрать в нужном порядке получившийся мусор, просто распихал листы по карманам и в папки в случайном порядке и собрался было уходить, но тут зазвонил его мобильный телефон, и попытка его достать из кармана привела к очередному вываливанию всех графиков и схем на пол.

– Твою мать, ТВОООЮЮЮ ТО МААААТЬ! – он пинал ногами листы, прыгал по коридору, как сумасшедший под непрерывно и требовательно звонящий телефон. Благо, что сейчас практически никого не было в этой части корпуса: всех разогнали от греха подальше в связи с приездом какой-то очень важной комиссии. Наконец успокоившись, он поднял трубку, тут же отдёрнув её от уха от неожиданно громкого голоса с той стороны:

– Джейк? Джейк?! Ну что, он согласился, что он сказал про графики стимуляции, он заметил отклонение, когда мы приступаем?!

– Да, он заметил отклонение – его туфли очень внимательно изучили наши графики и оставили чёткие отпечатки, сойдёт за подпись?! – Джейк устало сел прямо на пол посреди вороха схем, гистограмм и прочих иллюстраций активности нейронов.

– Чёрт, дружище, я, я даже не знаю, что тут сказать…ну ничего, сделаем ещё замеров, я нашёл несколько человек, говорят, у них отлично выходит осознанное сновидение днём, могут хоть завтра подъехать…

– А смысл?! Это уже который институт, 5-й? Или 8-й? Я уже сбился со счёту, и ведь везде действуем через знакомых. И везде одно и тоже – это ересь, это антинаучно, это несерьёзно и это крайне опасно.

– А как же наши расшифровки – он даже не взглянул?

– Во-первых, это всё сделано «кустарным образом», что уже задаёт весьма несерьёзный тон, во-вторых, он очень торопился на встречу, чуть ли не бежал по коридору – какая-то комиссия приезжает важная, хрен знает из какого министерства, в общем, грозит большими деньгами, если всучит им свои проекты по разработке каких-то там медикаментов по лечению какой-то очередной неизлечимой болезни, которая зарегистрирована всего у десяти людей в мире.

– Ааа, слышал, они по всем НИИ катаются, пока так никому ничего и не отсыпали в мешочек, и самое главное, никто не знает, чего они там ищут.

– Джейк, ДЖЕЙК! – истеричный голос профессора невозможно перепутать ни с одним другим.

– Кто у тебя там так орёт? – даже собеседник Джейка по телефону услышал доктора наук.

– Любитель топтаться на чужой работе, ладно, бежит прямо ко мне – перезвоню позже.

С этими словами Джейк повесил трубку.

– Господи, – профессор, наконец-то добежал до сидящего на полу Джейка, запыхавшись и пытаясь что-то объяснить, – вы тут, а они там, быстрее, берите всё, да что ж вы сидите-то?! Вас…там.

– Профессор, я ничего не понимаю, как будет стоящая тема для разговора, приходите, с удовольствием пообщаемся, а сейчас мне пора.

– Да сукин-то ты сын, тебя комиссия требует, тебе нужны исследования или нет?!

Пока Джейк наскоро собирал все чертежи и нёсся вслед профессору по коридору, тот ему, как мог, объяснил, что это очень важные люди, что они с большими деньгами и связями, и что их интересует именно осознанное сновидение.

Через 5 минут они добрались до приёмной, в которой и проходила презентация проектов. В коридоре топтались доктора наук и их ближайшие помощники, которые уже выступили со своими наработками и теперь томятся в волнующем ожидание вердикта, как студенты во время сессии. Профессор буквально втолкнул Джейка в приёмную, не дав даже подготовиться.

Внутри была просторная светлая комната, обставленная мягкой мебелью, напротив мест для сидения располагался экран проектора, кафедра, стол. На диванах сидели, как и ожидал Джейк, важные люди в дорогих костюмах, человек 5-6, было сложно понять, кто гость, а кто коммерческое руководство НИИ. Спешно протолкнув Джейка за кафедру, профессор начал суетиться вокруг гостей, что-то объяснять, Джейк не слушал, он старался сообразить, с чего начать, какой чертёж показать, и где он вообще находится в этом ворохе мусора.

Спустя несколько минут все замолчали и уставились на Джейка. Профессор пытался, что есть силы, выразить лицом примерно следующую мысль: «придурок, говори уже, деньги же горят!»

– Добрый день, меня зовут Джейк, и я хотел бы, если это не затруднит, попросить представиться уважаемых гостей, потому что я не сотрудник этого НИИ, и мне сложно понять, кто здесь из комиссии, а кто из руководства – мне кому, собственно, надо презентовать наработки? – при этих словах профессор чуть не подавился собственным языком, а один из гостей многозначительно обернулся на него, требуя разъяснений.

– Нет-нет, это не совсем так, – профессор начал по своему обыкновению активно жестикулировать, – действительно, молодой человек не зачислен в штат, так как мы сейчас ещё только ведём переговоры о сотрудничестве, и Вы как раз кстати нас посетили.

– Молодой человек, – один из гостей, который выслушивал объяснения профессора, обернулся к Джейку, – я представитель A.R., мы не относимся к государству, но сотрудничаем с ним. Наша работа на 90% состоит из госзаказов, однако мы принадлежим частному лицу. Основные области нашей работы – оборонка, здравоохранение, информационные технологии и энергетика. Мы здесь сейчас по смешенному вопросу. Профессор обмолвился, что в данном НИИ разрабатывается тематика осознанного сновидения.

– Ну, если быть точнее, – Джейк уже понял, что это очень серьёзные люди, и если и следует с кем-то сотрудничать, то именно с ними, желательно, напрямую, – эта тема не разрабатывается ни в этом НИИ, ни в каком-либо ещё, на сколько мне известно.

– А ваши наработки где проведены?

– У меня дома – мы сами собрали оборудование, набрали контрольные группы, – при этих словах профессор побагровел.

– Что ж, давайте приступим – что у вас есть, над чем именно вы работаете?

Джейк собрался с мыслями: он понятия не имел, что именно хотят от него эти люди, как они это будут использовать, но, если уж выпал шанс, нужно постараться его максимально использовать.

– Я для начала хотел бы в 2х словах пояснить, что я понимаю под осознанным сновидением, чтобы исключить неверную трактовку термина. Всем нам известно, что у человека, как и у большинства живых существ, и как у всех млекопитающих, есть 2 базовых состояния ЦНС – сон и бодрствование. Сон, в свою очередь, делится на 5 стадий – 4 стадии медленного сна, функция которых нам более-менее понятна – это отдых, восстановление, борьба с болезнями и т.д. И есть 5-я стадия сна, парадоксальная стадия, фаза быстрого движения глаз или, если совсем понятно, стадия сна со сновидениями, т.е. когда нам и снятся сюжеты снов.

Сны снятся всем людям, просто далеко не все об этом помнят, и, как показали последние исследования, помнить-то, в общем, не должен вообще никто, отсюда и название «парадоксальный сон» – мозг работает очень активно, при этом тело парализовано, в мозге генерируется огромное количество сюжетов и ощущений, но при этом мы ничего или почти ничего об этом не помним. Цель всего этого совершенно не ясна.

Довольно давно известно ещё одно, 3-е состояние ЦНС – осознанное сновидение. Однако никто толком этим не занимается: мистики считают это уделом избранных и очень опасным, учёные считают это слишком мистическим и очень опасным, но все сходятся во мнение, что это есть. Осознанное сновидение – это состояние организма человека, при которым переживается сюжет сна, тело парализовано, внешние органы восприятия отключены, однако субъект понимает, что находится внутри сюжета сна, физическое тело не ощущает, он видит пространство и объекты сна так же чётко, как мы с вами друг друга, он слышит происходящие события так же чётко, как в реальности, у него продуцируются все тактильные и слуховые ощущения, работа вестибулярного аппарата, одним словом, весь спектр эмоций и ощущений, которые мы только можем испытать. Если совсем просто, то это матрица из одноимённого фильма – некая виртуальная реальность, где можно делать что угодно, как угодно искажаться законы физики, при этом получая точно такой же спектр ощущений, как если бы всё это происходило в реальности.

– Мы полностью разделяем ваше определение данного феномена, – представитель A.R. говорил размеренно и неторопливо, – но что именно вы делаете, как его изучаете, для чего и какие результаты?

– Вот тут и кроется основная проблема. Мы не знаем, что это в своей природе.

– Ну вы же только что это объяснили.

– Нет, я назвал признаки – по каким параметрам можно отличить ОС от сна. Но что это в своей природе – моделирование мозгом или, к примеру, реальный выход из тела? – на последних словах багровый цвет лица профессора сменился синим.

– Простите, вы сказали «выход из тела»? – при этих словах гость не усмехался, наоборот – он проявил крайнюю заинтересованность, судя по удивлению профессора – впервые за всё время презентаций.

– Дело в том, что при переживание данного феномена сразу после пробуждения нередки случаи, когда испытуемые описывают переживания выхода из физического тела либо в этот реальный мир, либо в некий параллельный или вообще никак не похожий на наш. Это, конечно же, субъективно, много данных, говорящих о том, что это лишь моделирование выхода из тела, однако существуют свидетельства и в пользу той теории, что это действительно было так, – после небольшой паузы Джейк продолжил, – или вот, к примеру, такой феномен, как совместной сновидение, – в этот момент представитель A.R. подался вперёд, жадно ловя каждое слово и полутона интонаций, – я знаю некоторых людей, утверждающих, что они переживали совместное осознанное сновидение, я сам это переживал, однако что это в своей природе? Ведь нам же мог смоделироваться один и тот же сюжет ОС…

– Под совместным сновидением вы понимаете, что именно? – странный порядок слов гостя и его взволнованный и сосредоточенный вид сильно напрягали Джейка, и он изо всех сил старался выглядеть спокойно и непринуждённо.

– Под данным термином я имею ввиду ситуацию, когда 2 и более практиков одновременно попадают в ОС, находят там друг друга, что-то делают, и после пробуждения их описания того, где они были, что делали, о чём говорили, совпадают на 100%, как будто бы они… – Джейк не успел закончить, будучи перебитым гостем НИИ:

– Как будто бы они находились в одном общем сне, вы это хотели сказать? И вы переживали подобное?

Джейк увидел, как профессор отрицательно мотает головой, запрещая отвечать «да», оно и понятно – подобное утверждение сводило бы на нет научность подобной дискуссии:

– Я утверждаю, – решился Джейк, – что после пробуждения мои переживания в ОС, и переживания другого человека полностью совпадали, не более того.

Представитель комиссии откинулся на спинку, сделал большой глоток чая и попросил рассказать, что именно делает Джейк и чего уже добился.

– Так вот, поскольку совершенно неясно, что за феномен перед нами, трудно говорить о практических применениях, которые, безусловно, есть.

– Что это за практические применения? – мужчина снова максимально сосредоточился.

– Ну, к примеру, обучение, тренировка, получение информации, решение каких-то задач из повседневной жизни, да и просто развлечение, также сюда относится лечение фобий и страхов. Так вот, поскольку непонятно, что это за феномен в своей природе, крайне сложно доказать возможность тех или иных применений, хотя они, безусловно, есть. Поэтому нашей основной задачей является поиск способа принудительного и гарантированного введения человека в состояние ОС прямо из бодрствования и удержание его там максимальное, без вреда для здоровья, время, чтобы было возможно проводить эксперименты в нужное нам время, а не когда испытуемый, наконец, сможет попасть в ОС на несколько секунд.

– У ВАС УЖЕ ЕСТЬ КАКИЕ-ТО РЕЗУЛЬТАТЫ В ЭТОМ? – мужчина буквально отчеканил каждое слово.

– Нам удалось вычленить те отделы мозга, которые активируются во время ОС, теоретически, если их стимулировать во время сна, то человек себя осознает в сюжете сна.

– Теоретически?!

– Да, как раз сегодня я пытался договориться с данным НИИ о предоставление лаборатории, чтобы проверить это на практике.

– Т.е. вы всё равно привязаны ко времени, когда испытуемый будет хотеть спать?

– Есть и другой способ – если мы сможем индуцировать фазу парадоксального сна прямо из бодрствования, то мы получим осознанное сновидение, по сути, речь идёт о контролируемой нарколепсии, но подобные эксперименты крайне опасно проводить даже в самой современной лаборатории, а у нас только домашние условия.

– Что у вас за бумаги с собой?

– Это графики ЭЭГ мозга подопытных во время БДГ фазы и во время ОС, по ним мы и вычленили активные области.

– Если будут созданы все необходимые условия – лаборатория, сотрудники, возможность экспериментировать на людях, когда вы сможете приступить к проверке этих двух гипотез?

– Учитывая, что часть людей, с которыми я работаю, находится в другом городе, а работать я могу только с ними, понадобится время на их переезд, я думаю, около месяца. Кроме того, им надо будет где-то жить, найти подработку, чтобы оплачивать квартиру и питание.

– Дайте ваши замеры, – представитель A.R. поднялся и подошёл за кафедру к Джейку.

Некоторое время в приёмной царило молчание, нарушаемое шуршанием бумаги, которую довольно быстро перебирал гость. Спустя 10 минут просмотра графиков, он, наконец, нарушил тишину:

– Насколько для вас важно данное исследование?

– Я готов, не задумываясь, ставить опыты на себе.

Наступила небольшая пауза, в течение которой гость пытливо всматривался в глаза Джейка, после чего продолжил:

– У вас есть неделя, чтобы собрать людей, список того, что вам необходимо, после чего мы организуем переезд ваших коллег, ваше общее проживание, питание и досуг. Главное, чтобы вы в максимально сжатые сроки решили вопрос по принудительному введению человека в ОС напрямую из бодрствования. Вопрос разрешения от государства на проведение подобных экспериментов также не должен Вас беспокоить.

– Ну… – Джейк был очень сильно удивлён и ошарашен: он столько лет потратил на исследования в домашних условиях, столько порогов институтов и клиник обивал в надежде на сотрудничество, и вот сейчас дело всей его жизни решается за каких-то полчаса неподготовленного и невнятного выступления перед совершенно незнакомыми людьми, на приём к которым он попал благодаря презирающему его профессору и его алчности, – я согласен!

– Вот и славно, мы сами с вами свяжемся завтра для более подробного обсуждения условий сотрудничества и подписания контракта.

– Простите, извините, – профессор прыгал вокруг собирающегося гостя со своими коллегами, – но мы уже сегодня начали вести переговоры с этим молодым человеком, у нас есть современные лаборатории, мы можем их предоставить, у нас есть возможность размещения его друзей, это существенно сократит вам расходы.

– Даже если бы он был сотрудником вашего НИИ, – эти слова представитель A.R. говорил уже в дверях, – у нас есть все полномочия забрать исследования с самим сотрудником или без него. Всего доброго, и спасибо Вам за тёплый приём.