Читать книгу: «Не подарок на 8 марта», страница 3

7. Ты переигрываешь

– А сколько вы уже женаты? – игриво спросила Ольга, вновь принявшись стрелять глазами в Кораблёва.

Ух, как она меня бесит!

– Пять лет, – сообщила я первое, что пришло на ум.

– Хм, надо же, как интересно! А почему не носите колец?

И вот тут я растерялась. Но зато не растерялся мой удивительно инициативный «супруг».

– А мы их отдали ювелиру, чтобы выгравировал на каждом знак бесконечности, – беззаботно выдал он, снова зачем-то притягивая меня в свои объятия. – Да, любимая?

И вдруг как поцеловал в шею! У меня все волоски на теле встали дыбом!

Тихонько пискнула и впилась ногтями в его запястье, пытаясь незаметно снять с себя неподъемно тяжелую мужскую руку.

С ума сойти, я ведь так долго не протяну! Растаю сейчас и стеку со стула розовой сахарной лужицей.

Единственное, что меня радовало в эту минуту – так это лицо Уткина. Он выглядел таким обескураженным, пялясь на наши с Кораблёвым милования, что моё уязвлённое самолюбие ликовало. Вот только недолго. Вскоре мне стало жалко бывшего жениха. И как я ни пыталась – уже не получалось злорадствовать.

Степан вроде правда любит свою Синицыну, и дочка у них есть. Вон как ласково говорил – «своих девчонок вывел праздник отметить». А Ольга, стерва, только и делает, что Рому глазами пожирает.

– А что это вы ничего не едите? Смотрите, сколько у нас тут всякой вкуснятины, давайте-ка, угощайтесь. – Кораблёв вновь решил проявить себя с неожиданной стороны, отобрал у меня тарелку с пророщенными бобами и пододвинул обратно к нашим гостям. – Говорят, это очень полезно. Так что не стесняйтесь.

Я обиженно посмотрела на «супруга», это ведь были мои бобы! Но он даже не заметил моего недовольства.

Уткин только хмыкнул и демонстративно отвернулся к окну, зато Синицына сразу оживилась.

– О, вы тоже на «ПП»? Я последнее время увлекаюсь нутрициологией, такая замечательная вещь! А если в комплексе со спортивными нагрузками, так и вообще даёт просто космический результат! А вы, Роман, наверняка тоже спортом занимаетесь? У вас такая фигура шикарная! Вы, наверное, пловец? Или, возможно, что-то из боевых искусств практикуете?

– Вольная борьба… – скромно улыбнулся мой названый муженёк.

И как же меня задела эта его улыбочка! Захотелось немедленно встать и уйти. Чтобы никому тут не мешать. И пусть они сколько угодно сидят и улыбаются друг другу!

Но только я попыталась подняться, как Кораблёв схватил меня за талию и силой усадил к себе на колени, продолжая при этом мило лыбиться Синицыной.

– …каждый вечер боремся с жёнушкой под одеялом, она у меня знаете какая горячая штучка? Выматывает за ночь так, что просто – фух! – восторженно заявил он. – Лучше любых тренировок нагрузка, поверьте. Да, дорогая?

Казалось, у меня сейчас уши загорятся, и лицо запылало так, что впору лёд к щекам прикладывать! Зато у Синицыной улыбка из лучезарной превратилась в натянутую, что не могло не порадовать. Но радоваться в полную силу не получалось из-за страшного смущения.

– Надо же, какой разговорчивый у меня сегодня муж… – сдавленно произнесла я, безуспешно пытаясь слезть с колен Кораблёва. Чувствуя макушкой его горячее дыхание. Наглец зарылся носом в мои волосы и делал вид, будто наслаждается их запахом.

– Прости, дорогая. Просто я так сильно люблю тебя, что хочется кричать об этом на весь свет, понимаешь?

Рома произнёс это настолько проникновенно, что у меня даже мурашки по спине побежали. Сглотнула, растерянно хлопая глазами. А потом наклонилась к его уху и злобно, но очень тихо прошептала, так, чтобы соседи не услышали:

– Ты переигрываешь…

Однако судя по кислому выражению лица Синицыной, старания Романа всё же не прошли даром.

– Ой… Ну… Мы, пожалуй, пойдём, – сконфуженно произнесла она, поднимаясь на ноги. – Пора уже дочь с детской площадки забирать, Стёпик нас ещё в парк обещал сегодня сводить, да, любимый?

Уткин удивлённо посмотрел на жену и кивнул, тоже вставая.

– Ну, приятно было познакомиться. Умарова, тебе очень повезло! – с неискренней улыбкой заявила бывшая подруга.

– О да! – охотно согласилась я, мысленно поражаясь происходящему бреду.

– Кораблёва, вообще-то, – недовольно бросил мой «муженёк», продолжая бессовестно меня лапать.

– О, да ещё и фамилия какая красивая… – пробурчала Синицына, не скрывая досады в голосе.

Приободрившийся было Уткин снова поник.

– Рад, что у тебя всё хорошо, Оксана. Правда. Очень рад, – как-то слишком грустно посмотрел он на меня.

– Спасибо, Стёпа, – поблагодарила я. – Надеюсь, у тебя тоже всё будет хорошо.

Олька надменно хмыкнула, взяла мужа под руку и демонстративно к нему прижалась своей роскошной фигурой.

– У нас уже всё замечательно! – заверила она меня, высоко задрав подбородок. – Всего доброго вам, Кораблёвы.

– И вам не хворать, – отсалютовал им Роман.

Как только чета Уткиных скрылась из вида, я растолкала локтями объятия Ромы и поскорее слезла с его колен, отсев на максимально возможно расстояние.

– Это что вообще было, а?! Ты… Ты… – возмущенно смотрела я на него, не в силах подобрать подходящие слова.

– Что? – будто совершенно искренне удивился он. – Мне не нужно было тебе подыгрывать?

– Нужно! Но не так же яростно!

Рома развёл руками:

– Прости, опыта у меня в таких делах маловато. Но я старался, как мог. Хоть бы спасибо сказала.

– Спасибо, – огрызнулась я.

Кораблёв вдруг изменился в лице, из милашки в мгновение ока превратившись обратно в того неприятного типа, которого я встречала в аэропорту.

– Ты зачем Ляську на детскую площадку отпустила? – строго поинтересовался он. – Я ведь запретил.

От его тона почувствовала себя бестолковой школьницей под строгим взглядом учителя.

– Так она попросила на пять минут всего!

– Да что ты говоришь. Вот иди тогда и сама теперь забирай её оттуда.

8. Нарываешься, жёнушка

Обернулась и с тоской посмотрела на кишащий детьми лабиринт. Меньше всего на свете хотелось туда лезть, но что поделаешь.

Бросила едкий взгляд на своего ненавистного гостя и резко встала из-за стола. Обреченно потащилась к территории детских развлечений.

Заставили снять обувь.

Потерянно побродила внутри ограждения среди взрывающей мои барабанные перепонки толпы маленьких чудовищ, но Лясю нигде не могла найти. Пришлось обратиться к девушке-аниматору, что следила за сорванцами с бодрой улыбкой на губах. И как им только удаётся оставаться такими весёлыми, слушая весь день стоящий до потолка гвалт? Удивительные люди.

Назвала ей имя и описала одежду Ляськи, после чего милая девушка услужливо указала мне пальчиком на самый верхний этаж обтянутого крупной сеткой разноцветного лабиринта.

– И как же мне её оттуда доставать? – ужаснулась я.

– Поднимитесь туда сами, да и всё, – доброжелательно улыбнулась мне девушка. – Вон там вход.

– А-а-а… Разве взрослым можно? Эта… хм… конструкция не рухнет от моего веса?

Девушка мило рассмеялась:

– От вашего уж точно не рухнет! Не переживайте, конструкция самая надёжная. Взрослым можно.

Бросив на неё ещё один недоверчивый взгляд, потопала к входу в лабиринт.

За что мне эти мучения? Вроде весь год вела себя хорошо, была примерной девочкой… Работала на совесть…

Лезть в лабиринт оказалось увлекательно и не так страшно, как я представляла. Хотя на определенных участках чувствовала себя гусеницей, и в такие моменты легкой паникой напоминала о себе моя клаустрофобия. Благо по большей части ходы были просторными даже для взрослых.

В какой-то момент я отбросила свои упаднические настроения и немного порадовалась за современных деток. Вот в мои юные годы подобных развлечений не было. Даже страшно представить, сколько бы восторга я испытала, если бы попала в такое место в детстве. Да я бы, наверное, визжала от счастья и прыгала до потолка!

Однако всё моё воодушевление улетучилось, стоило найти Светкину дочь. Маленькая вредина наотрез отказалась возвращаться за стол, и никакие доводы о необходимости нормально поесть её не убедили.

– Нет! Я хочу ещё поиграть! Ну пожалуйста, Шумахер! – капризно кричала она, но как только наткнулась на мой непреклонный взгляд, развернулась и побежала по проходу в неизвестном направлении.

Мне ничего не осталось, как ползти за ней. Однако силы уж точно были неравны, учитывая разницу в наших габаритах.

– Ляся, стой! Твой дядя нас обеих убьет, слышишь? Ляся! Ты обещала пять минут! – кричала я ей вдогонку, пробираясь сквозь какие-то крутящиеся огромные валы, чувствуя себя вермишелью.

– Пять минут ещё не прошло! – кричало это невыносимое создание, ловко улепетывая от меня, причём не прилагая к этому больших усилий. – Не пойду никуда, хочу ещё поиграть! Отстань от меня, Шумахер!

– Меня зовут Оксана! – гремела я, не сдаваясь, в надежде всё же её поймать.

Отважно ползла вниз сквозь огромную паутину хаотично натянутых рядами веревок. Потом карабкалась по длиннющей трубе.

Вспотела вся, устала и, в конце концов, выдохлась, растянувшись на мягких подушках в форме звезды.

Бросила беспомощный взгляд сквозь натянутую на лабиринт сетку в сторону нашего столика. И увидела Романа, беспечно сидящего на диванчике и залипающего в свой телефон.

И такая злость меня разобрала. Сидит там, прохлаждается, пока я тут… потею!

В конце концов, чья это племянница? Почему я должна лазать по лабиринтам, а он сидеть себе там, уткнувшись в свой телефон?

Собралась с силами, воинственно сдула прядь со лба и мужественно поползла на первый этаж лабиринта в сторону выхода.

Обувшись, подошла к нашему столику, на котором так и стояли сиротливо мои пророщенные бобы и аппетитные брокколи в кляре. Облизнулась и вперила руки в бока, глядя на Романа исподлобья.

– Не хочет она оттуда уходить. Не знаю я, что делать. И ещё она обзывает меня Шумахером! Всё из-за тебя.

Рома гаденько усмехнулся.

– Ну присядь, поешь, выпей кофе. То есть не кофе, а что ты там себе взяла. – Кораблев брезгливо посмотрел на мой стакан. – Что-то адское…

– Это морковный сок!

– Ну, я и говорю…

– А как же Ляся? – сдулась я, усаживаясь на диван. – Она же голодная?

– Ну вот поешь и пойдёшь снова её вытаскивать. Может, со второй попытки получится. Или с третьей. Или с четвертой.

Я в ужасе округлила глаза.

– Ну уж нет! Я больше туда не пойду. Сам иди!

– Ты её туда отпустила, ты и иди. Я причем?

– Ты мог и предупредить меня! Что нельзя ни в коем случае отпускать! Она так просила жалобно, я не смогла устоять!

– Ладно, ешь. Вместе пойдём. Покажу тебе мастер-класс.

– О, благодарю вас, мастер, – картинно поклонилась я. – Вы так добры!

И накинулась на салат.

Рома, подперев кулаком щеку, принялся наблюдать за мной с дурацкой ухмылочкой на губах. Ну как, с дурацкой. С очень даже сексуальной. Но это еще больше раздражало. У меня еда не хотела проглатываться под его пристальным взглядом.

– Что? – с набитым ртом поинтересовалась я, зло глянув из-под бровей.

– Вкусно? – поинтересовался мой собеседник, едва сдерживая смешок.

– Очень вкусно. И полезно. Но вам, одноклеточным, этого не понять.

Рома изумленно вскинул брови, а я ужаснулась тому, что ляпнула. Кажется, перегибаю.

Но просто достал уже насмехаться надо мной!

– Ай, как некрасиво, жёнушка, – поцокал он языком. – Оскорбляешь любимого мужа… Придётся мне, наверное, заняться твоим воспитанием.

– Остынь, Рома, эта игра уже закончилась, зрительный зал пуст, – развела руками я.

– Пуст или нет, а уважать старших я тебя научу. Вот сегодня вечером Ляська уснёт, возьму ремень и…

Я поперхнулась бобами. Щеки запылали так, что хоть яичницу на них жарь. А ещё очень явственно заныл низ живота. Просто у меня богатое воображение. И стоило только представить подобное наказание…

И следом накрыло злостью. Да как он смеет шутить со мной такие шуточки? Я ему что, подружка?

– Да кто из нас старший, ты ничего не перепутал, мальчик? Тебе лет-то сколько? У нас четыре года разница в мою пользу, если ты позабыл! – возмущенно выпалила я.

– Чёрт, забыл, – улыбнувшись, признал он. – Просто ты такая мелкая, да ещё и ведёшь себя как глупенькая малолетка.

– А ты ведёшь себя как придурок, – буркнула я.

– Ты нарываешься, жёнушка, – опасно прищурился он.

– Да прекрати ты меня так называть!

– Может, мне нравится?

– Ха-ха, размечтался. И не мечтай!

– А что так? Всё ещё сохнешь по Юрке Хлебникову?

– П-ф-ф, конечно нет. Просто ты не в моём вкусе.

Роман поцокал языком и с осуждением покачал головой:

– Как обидно.

– Ничего, переживёшь. Иди давай уже за своей племянницей. Она, бедненькая, там совсем голодная.

– Ты идёшь со мной.

– Ну нет.

– Ну да.

Роман встал, бесцеремонно схватил меня за руку и потянул за собой.

9. Дети – это сложно

Кораблёв такой большой и сильный, что я действительно чувствовала себя рядом с ним малявкой. Ни одного шанса противостоять ему не было. Этому здоровому детине даже усилий почти не приходилось прилагать, чтобы затащить меня на детскую площадку.

– Дамы вперёд, – указал он взглядом на вход, остановившись перед лабиринтом.

– Еще чего, – буркнула я. – Давай сам первый туда лезь.

– Чтобы ты сбежала? Нет уж, лезь ты давай первая, – легонько подтолкнул он меня в спину.

– Да что ты раскомандовался тут! – возмутилась я, развернувшись. И непреклонно сложила руки крест-накрест на груди.

Рома с очень строгим лицом принялся стягивать с себя пиджак. Оставшись в одной футболке, закинул тот на перекладину. Качнул головой вправо и влево, будто разминаясь перед дракой. При этом неотрывно глядя мне в глаза.

– Ладно-ладно, – промямлила я, отчего-то раскрасневшись. Слишком уж эффектно Кораблёв выглядел в этой облегающей футболке с обнажёнными мускулистыми руками.

Захотелось попросить его надеть пиджак обратно. Но выдавать своё смущение было ниже моего достоинства, поэтому я не придумала ничего лучше, чем развернуться и юркнуть в лабиринт.

Впрочем, Рома незамедлительно последовал за мной, изящно подтянувшись на входе. Вообще у него так ловко выходило преодолевать все препятствия, будто он заядлый спортсмен. Олимпийский чемпион по прохождению детских лабиринтов.

А я неуклюже карабкалась впереди, чувствуя себя перекатывающейся по сковороде сарделькой, постоянно оборачиваясь и ужасно краснея. Представляя до кучи, какой сзади открывается живописный вид на мою пятую точку. Постоянно казалось, что Кораблёв пялится на неё.

Но Рома ничем себя не выдавал. Был хмур и настроен очень воинственно.

А когда мы доползли до самого верхнего этажа, нашли Ляську всю в слезах.

Рома тут же растерял всю уверенность, стал выглядеть трогательно беспомощным, как тогда, у туалетов в аэропорту.

– Что случилось, малыш? – тут же бросилась я к ребёнку. – Ты ударилась? Тебя кто-то обидел?

– Я хочу скатиться с той горки, – сквозь слезы и всхлипы выдала Ляся, указав пальчиком на огромную ярко-красную змеевидную трубу, пересекающую сверху донизу весь лабиринт.

– Так скатись, в чем проблема? – опешила я.

– Я бою-у-у-сь! – завыла девочка, закрывая ладошками лицо.

Я стояла перед ней на коленях и обескуражено хлопала ресницами, пялясь на сие изумительное создание. Перевела взгляд на Рому. Тот закатил глаза.

– Так, пошли отсюда, – строго сказал он, взяв за руку племянницу.

Но Ляська тут же вырвала у него свою ладонь.

– Нет! Я хочу скатиться с той горки! Мы же потом больше не вернёмся сюда!

– Так скатись и пошли!

– Не могу! Мне страшно-о-о!

– Боже мой, Ляся, ты опять за своё?

Рома сел, опершись спиной на стенку, и закрыл рукой лицо.

– Я не знаю, что в таких случаях делать. Медицина тут бессильна, – устало выдал он.

Я обняла малышку и погладила по голове:

– Я тебя понимаю, Лясь. Знаешь, у меня тоже недавно такое было.

Девочка прекратила реветь и подняла на меня заплаканные глаза:

– Правда? Расскажи?

– Мы с друзьями как-то гуляли в парке, и там был один очень страшный аттракцион. Вагончики ехали по рельсам на огромной высоте, а потом резко срывались вниз и делали мертвую петлю.

– Ого! – восторженно выдохнула девочка.

– Да. И все мои друзья решили пойти на этот аттракцион. Мне тоже хотелось с ними, но было очень-очень страшно.

– И что ты сделала?

– Я решила быть смелой, победила свой страх и всё-таки пошла. И не пожалела. Кататься оказалось очень весело. Теперь это одно из самых лучших воспоминаний в моей жизни. И еще я горжусь собой, что не струсила.

Ляся, с большим интересом выслушав меня, опять начала кукситься:

– Но я всё равно не смогу-у-у!

– Сможешь! – заверила я. – Надо просто победить страх!

– Я не смогу его победить!

– А давай я тебе помогу? Мы вместе его победим!

Ляся снова проявила заинтересованность:

– Как это?

– Скатимся с горки все вместе, паровозиком? Я, ты и твой дядя?

Кораблев красноречиво выпучил глаза, уставившись на меня.

– Я туда не полезу, – опасливо покосился он на трубу.

– Вот видишь, даже твой дядя трусит. Такой большой и все туда же, – заговорщицки подмигнула я малышке.

– Да я там застряну! – возмущенно выпалил Рома.

– А мне девушка внизу сказала, что комплекс рассчитан на взрослых, – ехидно заметила я.

– Так, девочки, давайте-ка сами как-нибудь, без меня, – безапелляционно заявил Кораблёв.

Ляся тихонько захихикала:

– А Ромка – трусишка! Ромка – трусишка!

Он закатил глаза:

– Ну ладно, сами напросились!

Схватил нас и по очереди запихнул в эту трубу, сам залез последним. Мы с Ляськой, хохоча и повизгивая, уселись друг за дружкой. Я крепко обняла малышку и почувствовала, как сзади меня за бедра схватили чьи-то огромные наглые лапы.

– Эй, – зашипела я на Рому.

Но он только крепче сжал и неожиданно сильно толкнул меня, отчего мы с Ляськой с громкими воплями полетели вниз по трубе. А Кораблёв, гадёныш, сам остался наверху!

– Ах ты трус! – только и успела крикнуть я, обернувшись.

Так страшно мне давно уже не было. Изо всех сил прижимала к себе Лясю, переживая, как бы не придавить её своим весом, когда вылетим из горки.

Но, к счастью, приземлились мы на мат вполне благополучно. Обе звонко расхохотались.

– Ну что, страшно было? – подмигнула я маленькой вредине.

– Да! – восторженно воскликнула она с сияющими глазами. – Ещё хочу!

И не дожидаясь моего ответа, подскочила на ноги и рванула обратно наверх.

Вот. Чёрт.

Я закатила глаза и жалобно простонала.

Дети – это сложно.

К счастью, на полпути Рома перехватил малявку и силой выволок её из лабиринта.

– Отпусти меня! Ещё хочу скатиться! Ну один разочек, Ромка! Ну пожа-а-алуйста! – громко верещала Ляська, вырываясь из рук дяди с таким упорством, что казалось, будто вот-вот ему просто не хватит сил её удержать.

– Я сказал нет. Ты и так пришла сюда без моего разрешения. – Голос Светкиного брата звучал непреклонно.

– Меня Шумахер отпустила!

– У Шумахера нет таких полномочий.

– Она же взрослая!

– И что? Ты теперь всех подряд взрослых слушать будешь? Шумахер тебе никто. Просто чужая тётя.

Мда. Это прозвучало как-то… не очень.

Ляся притихла и перестала вырываться из рук дяди. А мне стало так обидно, просто до слёз.

10. Открывай багажник

Никто, значит. Чужая тётя. Нет, я не претендовала на звание близкого человека и, в общем-то, понимала, что Рома сейчас был прав. Ребёнок должен слушаться только своих родителей и тех, кому они доверили ответственность присматривать за ним. Уж точно не всех подряд друзей и знакомых. Но всё равно мне было ужасно неприятно. Мог бы и какие-то более мягкие слова подобрать. Быть «никем» вряд ли кому-то понравится.

Поднялась, наконец, с мата и подошла к ним, не в силах нацепить на лицо маску безмятежности. В горле застрял ком.

Кораблёв скользнул по мне взглядом и нахмурился.

– Вы ешьте, я подожду вас в машине, – буркнула я и, не дожидаясь ответа, зашагала к выходу с детской площадки.

Через пару шагов меня поймали за локоть.

– Жёнушка, ты обиделась, что ли?

Я зло выдернула руку и повернулась:

– Какая я тебе жёнушка? Я никто! Чужая тётя!

Подлец устало вздохнул:

– И правда обиделась. Да ладно тебе, Шумахер, я же не то имел в виду. Просто ты ещё плохо знаешь Ляську, что ей можно разрешать, а что потом боком вылезет.

– Ой, да ладно тебе, – поморщилась я, – забей. Мне вообще всё равно, что ты там обо мне думаешь. Никто так никто.

– Ну извини, Оксан. – Рома взял меня за руку и пронзительно посмотрел в глаза. Так, что дыхание перехватило от его взгляда. – Не обижайся. Пожалуйста.

Сама не поняла, как поплыла в робкой улыбке.

– Ладно, проехали… – смущённо пробурчала я, опомнившись. – Пойдёмте уже отсюда.

Одновременно оглянулись по сторонам на предмет поиска Ляськи, которая куда-то успела запропаститься, пока мы с Ромой выясняли отношения.

– Да б… – Кораблёв практически заматерился, но вовремя осёкся, глянув на меня. – Я сейчас кого-нибудь убью, – зло выдохнул он.

Не смогла сдержать умилённую улыбку. Так забавно выглядит этот двухметровый самоуверенный красавчик, злясь от беспомощности.

– Ладно, я сама её сейчас приведу, – сжалилась над ним я.

Роман скептически выгнул бровь:

– Думаешь, справишься?

– Да. – Я уверенно кивнула. – Кажется, я уже немного начала её понимать.

– Ну смотри, – пожал плечами мой названный супруг.

Отправилась к мату, что лежал у подножья адской горки. И как раз когда я подошла к нему вплотную, из трубы вылетела визжащая Ляська.

Я тут же ловко поймала её и поставила на ноги.

– Ох, Ляся. Ты почему убежала без разрешения? – строго посмотрела на девчушку. – Твой дядя там очень злой, пыхтит, как паровоз!

– Да я же быстренько, пока вы там разговаривали, – невинно захлопала глазками малышка. Ну чистый агнец!

Взяла её за руку и кивнула в сторону Кораблёва:

– А ну быстро пошли кушать, пока он не пришёл сюда и не начал очень сильно тебя ругать!

И – о чудо – это сработало!

Ляська, как кроткий ангел, беспрекословно зашагала вместе со мной.

Рома с торжественным выражением лица показал мне класс. Я расплылась в самодовольной улыбке.

– Оказывается, ты не так уж и безнадежна, жёнушка, – заявил он, пропуская нас с Лясей вперёд.

Я закатила глаза:

– Кораблёв, иногда лучше жевать, чем говорить, ты в курсе?

Негодяй только посмеялся.

Вернулись за столик. Ляся наелась вдоволь своих наггетсов и картошки фри, после чего мы дружной троицей наконец отправились на выход из заведения.

На парковке нас поджидал очередной неприятный сюрприз.

– Ого, колесо сломалось! – радостно воскликнула Светкина дочь, ткнув пальчиком в сторону моей машины.

Я перевела туда взгляд и от ужаса похолодела.

Правое переднее колесо было спущено. Совсем. Резина жалкой тряпочкой стекала с диска на асфальт.

Ненавижу, когда происходит что-то подобное. У меня сразу начинается депрессия. Что делать? Куда звонить? Искать в интернете выездной шиномонтаж? Или сразу вызывать эвакуатор?

В такие моменты хочется закрыть руками лицо и заплакать. Конечно, я что-нибудь придумаю и как-нибудь да решу эту проблему. Но, господи, как же не хочется!

– Мда уж, Шумахер. Ну и как тебя угораздило? На что ты умудрилась так наехать?

– Никуда я не наезжала, – пробурчала я. – Наверное, кто-то проткнул.

– Интересно, зачем? – усмехнулся Рома.

– Понятия не имею. Хулиганы какие-то. Или кто-то специально хотел мне насолить, – строила фантастические предположения я.

– Ого, так тебя всюду преследуют коварные недруги? – издевался Роман. – Кто-то вроде тех двоих, с которыми ты меня сегодня познакомила?

– А ты думал, легко мне тут живётся? – хмыкнула я, сложив руки на груди.

Рома посмеялся, после чего устало вздохнул:

– Ладно. Запаска у тебя, надеюсь, на месте?

– На месте, – вздохнула я. – Вроде. Только я не умею её ставить.

Кораблёв закатил глаза.

– Домкрат есть?

– Есть, – снова вздохнула я. – Только я им тоже пользоваться не умею.

Светкин брат склонил голову набок и посмотрел на меня со странной ухмылкой:

– Ты смешная.

– Почему? – не поняла я.

– Открывай багажник.

Следующие двадцать минут мы с Ляськой стояли с раскрытыми ртами, наблюдая, как Кораблёв, сбросив пальто и закатав рукава пиджака, ловко менял пробитое колесо на запаску. Для меня это зрелище было за гранью реальности. И сексуальности.

То и дело приходилось одергивать себя, чтобы не начать фантазировать о том, что эти сильные руки могли бы вытворять с моим телом.

А вот Ляська была заинтересована данным процессом по намного более разумной причине. Девчушка то и дело давала своему дяде советы, переживая, как бы он не накосячил с установкой колеса.

– А ты хорошо болтики закрутил? – строго интересовался ребёнок.

– Да, хорошо, – недовольным тоном отвечал Роман.

– А если плохо закрутил, колесо может отвалиться, когда мы поедем? – не унималась мелочь.

– Не отвалится, Ляся, я хорошо закрутил, – вздыхал Рома.

– Может, лучше поедем на такси?

От последнего вопроса малявки я прыснула, за что тут же получила осуждающий взгляд Кораблёва.

Ну зато теперь я точно знаю, что вредность – это у них семейное.

– Ну вот и готово, – заявил Роман, закинув пробитое колесо в багажник и сверху водрузив на него свои чемоданы. – Поехали.

Я нерешительно посмотрела на машину, топчась на месте.

– Что такое? – вздернул бровь Рома.

– А запаска правда не отвалится? – робко поинтересовалась я.

– Жёнушка, ты хоть меня не беси, – с нажимом произнёс брат подруги.

Я всё равно не решалась сесть за руль.

– Ты боишься, что ли? – осенило его.

– Вроде как занести может… – промямлила я. – На улице ещё и скользко…

– Эх ты, Шумахер, – покачал головой Рома. – Давай ключи.

Без раздумий протянула ему брелок.

– На какую поедем шиномонтажку?

– Эм-м… – задумалась я.

– Понятно.

Роман достал из кармана свой телефон и принялся в нём копаться, очевидно, разыскивая адрес ближайшей шиномонтажки. А я тихонько стояла рядом и боялась дышать, не веря, что кто-то вот так легко может взять и решить огромную для меня проблему.