Мимо шествует женщина с дочерью и проявляет недовольство: «Когда вы уже прекратите этот балаган, отойдите хотя бы от окон подальше! Надоели ваши завывания!»

Выхожу из тени:

– Я поклонница вашего творчества, очень понравилось исполнение. Особенно, Сергей, твои авторские песни. Где можно их послушать?

– Сергей Николаев, на ютубе набрать слово «даждь».

– А мой сын почему-то не любит Высоцкого, – сожалеет Лариса. Долго продолжается их диалог.

Теперь Александр и мне протягивает пакет с чёрной черешней, крупной и сочной. Возвращаясь откуда-то, громко разговаривают три женщины: «Имеем право хоть раз режим нарушить и сходить в театр. Ребята, а где же ваши гитары? Почему не поёте?»

– А есть и недовольные, говорят, заявлять будут в администрацию. Вы завтра приходите в корпус на концерт.

– Обязательно, а кто это может быть недоволен? Лучше бы пожаловались, что света нет, не видно ни зги.

У Саши и Сергея голоса приятные, заслушаешься:

«Но перепутаны звёзды, переплелись на небе все пути. И что-то там впереди, что-то впереди, впереди…»

Вскоре остаётся со мной только полная луна. Идёт двенадцатый час, двор опустел, иду в направлении, откуда появились нарядные театралки, ищу выход в город. Вот торговые ряды и круглосуточное кафе. Кругом люди.

Никогда не останавливалась в хостеле. Представляю себе, что все лежат «валетом» за занавесочками. Но очень хочется спать. Меня встречает администратор Елена, выдаёт ключ от ящичка для рюкзачка, провожает в одну из нескольких комнат двухэтажного, аккуратного дома с кухней, душевыми кабинами. Принять водные процедуры и оказаться в чистой постели – счастье!!!

Утром знакомлюсь с соседками по комнате. Стройная Анна сегодня с группой единомышленников поедет электричкой до посёлка Терскол, а далее на Эльбрус. У неё есть пока только опыт восхождения на Хибины в Мурманской области, откуда она родом. Ольга приобрела пятигорскую шубу, ей она очень идёт. Ради такой красоты девушка преодолела тысячи километров! Света здесь ради массажа спины, она из соседнего города. Мы попили чай-кофе с сушками-пряниками. Оплатив двое суток пребывания (400+400 рублей), двигаюсь в сторону горы Машук (высота над уровнем моря 1095 метров).

Не спеша иду по центральной улице Кирова, фотографируюсь у забавного фонтана «Гномы», гуляю в парке «Цветник». Всё нравится, кроме жары. Сворачиваю к проспекту Гагарина: комфортно шествовать вдоль симпатичных многочисленных санаториев, в тени цветущих ароматных лип к горе Машук с юго-восточной стороны. Город получил название от окружающих его пяти гор. На самом деле их семнадцать. Они образовались из неизлившейся лавы, которая текла с Эльбруса, заполняла собой всё вокруг и застывала. Самые крупные лакколиты Машук и Бештау (пятигорье).

Направляюсь к гроту Дианы, любуясь колоннами из тёсаного камня. Это искусственно высеченная в скале пещера на северном склоне горы Горячей. Далее ведут две тропки без указателей. Поворачиваю направо за молодой парой и долго лезу вверх по скалам, пока не замечаю вдали слева белую беседку. Поняв, что нахожусь на очередном склоне Машука, прекращаю восхождение в жаркий полдень и делаю селфи на фоне далёкой Эоловой Арфы, откуда с шести до семи утра в ясную погоду можно увидеть Эльбрус!

Вид с горы завораживает: подо мной раскинулись окрестности Пятигорска. Спускаюсь медленно, у босоножки оторвался ремешок. Но мне по душе скалистые выступы и гуляющий здесь ветер. Срываю спелую жёлтую алычу. Вкусно! Добравшись до «Орла», держащего змею, не хочу больше подниматься к музыкальной беседке, выхожу к «Цветнику» в поисках нарзана. От бюветов с питьевыми источниками иду к общественным природным минеральным ваннам. Нахожу их не сразу: указателей нет. Наконец-то вижу это чудо природы: несколько углублений в виде каменных ванн с горячей водой, поступающей с горы Машук. Не окунаюсь: все сидячие и лежачие места заняты добровольцами. Мужчина шутит, наслаждаясь благами Кавказа.

Спешу к Провалу, гроту с естественным подземным карстовым минеральным озером. У входа отдыхаю на стульчике, а Остап Бендер продаёт билеты по пятьдесят копеек. Что ж! Он ловко сориентировался и вовремя прибрал к рукам бесплатные достопримечательности! Кто умеет ловчить, тому и карты в руки.

Вот и завершён маршрут, пора спускаться к ресторану «Сказки Востока». Спрашиваю на всякий случай:

– Куда ведёт дорога дальше вверх?

– К месту дуэли Лермонтова.

Ну, это святое, не имею права, хоть и устала, не оказать почтения поэту. Уже намотав изрядное количество кругов вверх, вниз, вдоль горы, начинаю неторопливо шагать к близкому, как мне кажется, месту дуэли. От усталости не пропускаю ни одной скамейки. Здесь прохладно, навстречу спускаются люди, поют птицы, благоухает цветущая липа. Наконец асфальтовая дорожка становится не такой крутой, надеюсь, что вот-вот появится памятник. Поворот, ещё поворот:

– Скоро место дуэли?

– Вы прошли только две трети пути.

– Ничего себе!!! И как же он не передумал стреляться, сто раз уже можно помириться, даже на пути к подножию Машука!!!! (По незнанию, прошагала три километра!) Наконец-то вижу предполагаемое место дуэли. На самом деле оно где-то рядом в горах. Прошу сфотографировать меня у такого дорогого и памятного места, куда добралась с неимоверным трудом.

Меня спрашивают:

– Вы были у Ворот любви? Сходите обязательно, это всего двести метров.

Поворачиваю влево. Снова вверх? Ну нет! Нет! Нет! Больше ни до каких ворот! Ни до какой любви! На трамвай!!!

Пятигорск пересекает река Подкумок и Кума. Но искупаться лучше в озере. С черешней, абрикосами и персиками, которые купила на рынке, думаю поехать на пляж, но понимаю, что устала и хочу в хостел.

В доме 5 по улице Красной встречают радушно как дома. За вечерним чаем делимся впечатлениями. Женщина со взрослым сыном рассказывает, что они проделали путь до места дуэли Лермонтова на экскурсионном автобусе всего за восемьсот рублей. Огромный минус – неработающий кондиционер. Чуть живые вернулись.

Спала я, что называется, «без задних ног». Утром просыпаюсь как новенькая, завтракаю и тороплюсь на железнодорожный вокзал. Через пятьдесят минут Кисловодск.

Кисловодск – город наикрасивейший! В девятнадцатом веке попить нарзана и полечиться добирались сюда три недели на перекладных, меняя лошадей. Мне потребовалось двое суток, это в двадцать раз быстрее! Курортный рай! У каждого дома, каждой улицы интересная история, которую хочется слушать бесконечно.

Сразу отправляюсь в Национальный парк, самый огромный в Европе, его площадь девятьсот пятьдесят гектаров. По Каскадной лестнице на тренировку поднимаются футболисты из российского клуба Назрани «Ангушт». (Оказывается, у них нет своего стадиона.) Со мной скромно фотографируются вратари Магомед Евлоев и Илез Суниев. На дорожках парка встречается огромное количество бегунов. Как не подняться на Красные Камни (есть ещё Серые и Синие) и не полететь с «Орлом», символом Кавказа!

В Долине роз больше всего запоминается сорт «Двойное удовольствие» и «Мишка», хотя все они необыкновенны и ароматны! Когда-то в Болгарии я имела счастье побывать в подобном розарии. На огромного крокодила из камней забираюсь, подобрав ноги на всякий пожарный, подальше от зубастой пасти. Чего только не сделаешь ради удачного снимка!

На стволе сосны играют две белочки: то бегут, то замирают, словно забавные котята! Парк с его терренкурами – отличные площадки, по которым можно подниматься вверх и дойти до Большого Седла (туда и обратно двадцать три километра). Говорят, что Эльбрус будет виден, как на ладони! Но мышцы напоминают мне вчерашний опыт пеших прогулок (всё выше, выше и выше с одиннадцати утра до вечера), и я сворачиваю на канатную дорогу.

Оплачиваю двести пятьдесят рублей и за семь минут поднимаюсь на высоту 1254 метра, делаю видео со скалистыми горами. На велосипеде вниз едет мужчина. Вдруг он путешествует вокруг света, как пишущий для журнала «Турист» велосипедист Ковальчук?

– Мужчина, вы откуда?

– С горы Олимпийской.

Слева крутой обрыв. Быстро прохожу мимо, сдерживая своё желание рисковать и делать фото на опасно нагромождённых камнях. Но конечно возвращаюсь и ползу туда же, куда по очереди залезают трое смелых попутчиков. Кто не рискует, тот не получает безбашенных снимков!

А далее у скульптуры Николая Ходова, который подарил памятник Лермонтова городу в 2004 году, мы фотографируемся без напряжения, с беззаботными улыбками.

Девушка сообщает, сколько шагов она прошла с вершины «Красное солнышко», сверяясь с программой на мобильном телефоне. По её данным, до долины роз мы преодолели восемь тысяч восемьсот шагов! Спускались больше часа. Из парка уходить не хочется, но пора перекусить. Обедаю в кафе густой окрошкой на холодном кефире. Расспрашиваю, как доехать до Замка коварства и любви. Иду к маршрутке по Курортному бульвару со множеством магазинов. Навстречу катит знакомый велосипедист и восклицает:

– Это вы!?

– Я! А вы не пишете для журнала «Турист»?

– Нет, только с горы еду! Вы мне сразу понравились, ещё на вершине, приглашаю в гости, живу один.

– Сегодня уезжаю.

– Тогда найдите меня в «Одноклассниках». Он называет фамилию.

В маршрутке улыбаюсь: приятно получить комплимент. Выезжаем из города к указателю «Зеленогорск». У посёлка лежит огромный камень «Налево пойдёшь – в замок придёшь». Прохлада под ветвями черёмухи, ивы, жасмина комфортна и легка. Поют птицы: трясогузки, синицы, дрозды.

Справа бурлит Аликоновка, названная в честь владельца замка, злого вельможи, который не позволил дочери связать жизнь с молодым пастушком. Влюблённые в знак протеста решают спрыгнуть со скалы. Легенда гласит, что он разбился, а она не последовала за любимым, вышла замуж за другого. На берегу речки собрались на пикник семейные пары с детьми. Мне сообщают, что до замка примерно полтора километра.

По дороге пью холодный нарзан, свободно вытекающий из крана, небольшую бутылочку беру с собой, как и другие туристы. Слева возвышаются скалистые горы, на камнях написаны огромными буквами имена влюблённых смельчаков. Это безрассудство – показатель накала переполнявших их страстей! Когда обуревают сильные чувства, невозможно молчать! И туристы покоряют вершины, совершают подвиги во имя любви!!!

Башня из красного кирпича располагается на небольшой, по-европейски ухоженной и радостной для глаз территории. Аккуратный изогнутый каменный мостик через Аликоновку соединяет ресторан с гостиницей. В кафешках под плетёными навесами туристы отдыхают, пьют вино, наслаждаясь покоем и красотой природы. Прохожу к фонтану. Особенно поражают величественные горы, молчаливые свидетели любви и коварства.

Неужели я могла бы не побывать в этом волшебном месте! В Кисловодске ещё успеваю с удовольствием посетить Свято-Никольский храм, побывать на обряде помазания, поблагодарить Бога и попросить благословения на обратную дорогу.

В Рязань решаю ехать на поезде. Полный билет стоит почти четыре тысячи рублей, дороговато. Выгоднее купить до Ростова за тысячу двести: главное, что ночь проведу в купе, а с 4.30 утра стану добираться автостопом.

На вокзале ухоженная женщина с внушительным чемоданом интересуется, где же мои вещи, и советует брать хотя бы сумочку на колёсиках. Для пятидневного путешествия считаю лишними лёгкую курточку и дождевик. Но они могут ещё пригодиться. Мужчина с женой и дочкой перетаскивают три тяжеленных чемодана на короткие дистанции, по очереди охраняя багаж: обещали похолодание, поэтому пришлось брать тёплые вещи.

В купе нас двое до Ростова, мама приглашена к сыну в воинскую часть Новочеркасска на принятие присяги.

В 4.30 в Ростове светло и душно, обещали дождь. Таксист предлагает довезти до трассы на Воронеж за две тысячи рублей, ладно-ладно, за тысячу. В результате, за двадцать рублей на маршрутке от вокзала доезжаю до окраины города, перехожу через мост и голосую на Воронеж.

Тормозит красная фура. По разочарованному лицу водителя, армянина, похожего на француза, понимаю: он надеялся, что я гораздо моложе и рассчитывал, как минимум, на флирт. В машине чистота необыкновенная, ничего лишнего, только два цветных коврика. Не устраивает, что он курит. Но это не так важно, главное, что едет до Липецка. Это удача!

Имя Артак с трудом запоминаю, ассоциируя со Спартак. Останавливаемся пообедать. Он долго и с удовольствием беседует с хозяйкой кафешки на родном языке и поясняет, что она расспрашивала о недавних горячих митингах в Армении. Едем дальше. В тринадцати километрах от Богучар направо населённый пункт «Свобода», «Бабка». Здесь нас останавливает гаишник. Артак даёт взятку. Подъезжаем к АЗС. Он просит меня выйти, пока за-правляется топливом. Запоминаю номер «555», иду в магазинчик купить воду, а он скрывается за воротами.

Проходит минут двадцать пять. Не вижу красной фуры среди других машин. Наконец до меня доходит, что он уехал на своём трайлере с абрикосами, вежливо выпроводив надоевшую попутчицу. Не жаль оставленных в кабине денег, но фото на мобильнике дороги мне. Какая же я доверчивая! До Рязани доберусь, ещё не вечер. Но это верный знак: пора завязывать с автостопом! Всё могло закончиться ещё хуже. Говорю: «Слава Тебе, Господи! Благодарю Тебя, Господи»… И тут красная фура «555» выезжает из ворот. С расстроенным лицом протягиваю ему воду.

Путешествие продолжается. Под Воронежем с небес обрушивается сильный ливень. Закрываем окна. Можно бы заночевать в Воронеже, погулять по городу утром, но я надеюсь сегодня быть дома. Представляю, как стою под ливнем в промокшем плаще, и никто не желает сажать в кабинку такую сырость. Дождавшись солнца, говорю Артаку:

– Высади меня, пока дождь закончился, проголосую до Рязани.

– Нет, дальше не будет дождя.

От Липецка до Чаплыгина добираюсь с Дмитрием. Он рассказывает, что его дочь живёт в Петрозаводске, летом всего тринадцать тепла. Радуюсь, что не выбрала Карелию направлением для автостопа, хотя думала об этом. Возможно, когда-нибудь решусь и на этот интересный маршрут.

Чаплыгин, восемь часов вечера, еду до Рязани со Степаном. Объясняю ему причину своего позднего вояжа: гостила у мамы, позвонила дочь, она едет с попутчиком через Рязань, собралась на ночь глядя, чтобы повидаться с ней. Степан везёт дорогостоящее витражное стекло, поэтому выбирает дорогу получше и едет мимо Ново-Рязанской ТЭЦ. Это долго. Он чуть-чуть не довозит меня до Рязани и сворачивает на базу. Благодарю его, теперь-то я дома! Но место незнакомое.

Выхожу на середину пустой ночной дороги и голосую, видя, как из открывающихся ворот выезжает иномарка с девушкой на переднем сиденье рядом с водителем. Она весело смотрит на меня и остаётся равнодушна к моему отчаянию. Им никто не нужен, а я тем более. Зато я зачем-то срочно потребовалась трём собакам, которые выбегают из складских территорий. Они громко лают, стремительно приближаясь. Стою одна на пустынной дороге, и помощи ждать не от кого. Вдруг на моё счастье, летит «Жигулёнок», дверца открывается, сажусь и захлопываю её перед разъярённой собачьей мордой.

– Спасибо, если бы вы не остановились, дворняги покусали бы меня, – произношу безразличным от усталости голосом. Всё хорошо, что хорошо кончается!

Рецензия (Из проза.ру):

Отчаянные люди, пенсионеры! Но зато будет что вспомнить и рассказать детям и внукам. С пожеланиями лёгкого пути!

Сергей Весенин 22.01.2019 05:22

Сергей! Спасибо за прочтение и пожелание лёгкого пути! Побывала на Чёрном и Каспийском морях, на Кавказе. Думаю продолжить путешествия и в четвёртый раз отправиться автостопом!

Татьяна Боронтова 22.01.2019 14:47

Золотой поцелуй, или Регион 33

Когда я неинтересна сама себе и не знаю, чего хочу, то отправляюсь в путешествие автостопом. Склонность к бродяжничеству по родному краю мне необходима как освежающая и бодрящая родниковая вода. Наступило время сняться с якоря и двинуть из Рязани в Суздаль, а уже оттуда в Москву, когда позвонила дочь и пригласила погостить в Первопрестольной.

Погода ясным утром радует солнцем. Неужели лето вернулось, опомнившись, что рано моросить дождями в конце июля? Пока иду километра два пешком поближе к шумной трассе, иногда оглядываясь, боясь встретить бездомных собак, насчитываю более двадцати подъёмных кранов через дорогу, где идёт бурная застройка микрорайона. Ведущие в Рязани «Северная строительная компа-ния», «Зелёный сад», «Единство», «Капитал» возводят красочные семнадцати- и двадцатисемиэтажные высотки у ручья Быстрец. Гудят жёлтые КАМАЗЫ, выравнивая почву, готовя обширные территории для ярких фасадов с применением экотехнологий и экоматериалов, как обещают рекламные щиты, которые окашивает от травы рабочий в оранжевом комбинезоне. Предлагается сменить старую квартиру на новую с автономной котельной, просторной кухней-гостиной, головокружительными потолками и снижением ставок по ипотеке.

Справа от меня до самой Оки-провинциалки простираются заливные луга. Смелая трясогузка выделывает плавные «па» вверх и вниз у моих ног, весело насвистывает, желая доброй дороги. А может, предостерегает, не хочет отпускать?

– Автостопом довезёте? – спрашиваю у затормозившего водителя на «Жигулях» четвёртой модели цвета «Океан» у поворота на Спас-Клепики. Открыв дверцу и внимательнее разглядев парня за рулём, я замечаю у него на запястье левой руки тату в виде смерти с косой. Из короткого делового разговора по мобильнику ясно, что едет он в Заборье ремонтировать дом. Почти сразу нас останавливает гаишник. Мелькает мысль: хорошо, что нас запомнили. Страховка и другие документы в порядке, едем километров пятнадцать, не обменявшись почти ни единым словом. Небольшую пробку на мосту через Оку создаёт оранжевый водовоз, из шланга которого служащий смывает пыль с перил и перекрытий.

У Шумаши слева красуются крепкие двухэтажные коттеджи цыган. В небольшом пруду кормятся утки и гуси. На берегу гуляют вороные и гнедые кони. Чуть дальше Варских пасутся голов триста пятнистых бурёнок. Ближе к Солотче реклама на баннере советует посетить женский монастырь Рождества Богородицы.

Водитель высаживает меня на повороте, где густо пахнет крапивой. Прохожу пешком до отеля «Берендей», напоминающего древний замок, и здесь голосую. Ярко-красный трактор у обочины скашивает траву специальной насадкой.

Всё складывается удачно! Тормозит светлая иномарка с рязанскими номерами с эмблемой известной китайской достопримечательности – Великой стены.

– Автостопом довезёте? Тума. Гусь-Хрустальный. Мне вообще-то Владимир нужен, – добавляю. Звучит как в анекдоте: «Можно водички попить, а то так есть охота, что даже переночевать негде».

– А я и есть Владимир, – хочет признаться он. Но мужчина в голубых джинсовых шортах и жёлтой футболке в возрасте за пятьдесят не балагур, поэтому невнятно произносит:

– Садитесь.

Неловко забираюсь в салон, задевая головой верх дверного проёма.

– Удивлён, что Вы таким способом решили добраться, – деликатно замечает он.

Видимо, останавливаются всё же для того, чтобы заработать лишнюю копеечку, но не каждый после моей просьбы довезти автостопом может отказать, хлопнув дверью. До неё ещё дотянуться надо. Правда, в прошлом году или в более ранней поездке, не помню точно, пожилой мужчина отказал мне, возмутившись, что так сейчас никто не ездит. Может быть, и Владимир хотел подкалымить, потому что выясняется, что он недавно уволился. Разговорились о предприятиях Рязани.

– Приборный завод проиграл все тендеры, на «Красном знамени» и Радиозаводе тоже волна сокращений. Сейчас на работу берут, заключая контракт на год, не более, а потом увольняют, не выплатив всей суммы, штрафуя за недостатки. Мне начальник за июнь вообще не выплатил зарплату, объяснив, что я ничего не сделал. Я этому молодому топменеджеру говорю, а ты меня обеспечил сырьём, материалом? Я из чего буду делать? Он вниз глаза опустил. Ты свои восемьдесят тысяч получил? А за что? Где заказчики? Вот и отдай мне половину за то, что заранее не предупредил, я из двадцати пяти тысяч не отложил ни копейки на этот случай безденежья.

– А он?

– Нажаловался своему начальнику, тот заявил: «Не нравится, мы не держим вас». И тоже глаза в пол. Я сказал, что уйду, вам ведь есть из кого выбирать, вон, целая толпа на моё место, намекаю, что нет желающих работать за гроши. Собрал вещи и ушёл.

Узнав, что я написала «Сказки о Рязанском крае» и ищу спонсора для издания, он говорит, что его отучили писать.

– Как это?

– Так. В студенческие годы я занимался наукой и разработкой рационализаторских предложений. Конечно, не без помощи научного руководителя. Мне полагалось десять процентов от гонорара. Вдруг узнаю, что шестьдесят процентов получает мой босс, его приближённые, восьмидесятилетние дряхлые профессора, которые палец о палец не ударив, имеют выгоду. Целая группа прихлебателей. Конечно, были и талантливые преподаватели, которым я бесконечно благодарен. Но речь не о них. Вдруг узнаю, что без моего ведома внесли рацпредложение, которое я месяц назад пытался внедрить в голову своему руководителю. А он не одобрил.

– И где же прежний план? – спрашиваю в конструкторском бюро.

– Снят с производства.

– Кто автор нового проекта?

– Начальник отдела Иванов.

– Вот это да! Это же моя рацуха.

– А кто теперь докажет?

Вот такой разговор ведём мы в салоне автомобиля.

– Журналист Быков отправился в путешествие из Москвы по кольцу, которое назвал Золотым, это я прочитала в детской книжке. И захотелось доехать до Суздаля, – признаюсь я.

– А я еду к маме на день рождения в Иваново, – продолжает он.

Глядя на его гладкую побритость, замечаю на небольшом участке подбородка островок светлой щетины, размером с сантиметр. Впечатление, что он накануне был не очень презентабелен, даже не брился неделю. Но чтобы не расстраивать маму, взял себя в руки и поехал, решив не признаваться, что остался без работы.

– В Суздале поживёте сколько-то? – спрашивает Владимир.

– Нет, мне вечером надо быть в Белокаменной.

– Да вы же ничего не успеете за день. Нужно обязательно побывать у главного древнего въезда в город, у Золотых ворот, увидеть фрески Андрея Рублёва в храме, погулять в патриаршем саду. Мало времени вы себе выделили.

– Может, и задержусь.

– Я прожил во Владимире пять лет, когда учился на инженера металлоконструкций в политехническом институте.

При въезде в город открывается великолепный умиротворяющий и величественный вид на утопающие в зелени маковки белоснежных храмов.

– Вон виден Свято-Успенский храм, где рядом самый высокий шпиль, – начинает Владимир рассказывать о городе своей юности. – Он был главным храмом Владимиро-Суздальской домонгольской Руси 12 века. Здесь венчались на княжество великие князья. Строился он при князе Андрее Боголюбском.

– Как удобно расположены здания, в одном месте. Лучше, чем в Рязани, – замечаю я, когда мы проезжаем мимо железнодорожного и автовокзалов.

– Здесь остановить или в Суздаль?

– Лучше здесь. Спасибо огромное.

Через арочку вверх по лестнице по Богословскому переулку поднимаюсь к гостинице «Владимир», далее по Большой Московской улице к Соборной площади. Внимание привлекает разноцветная афиша у картинной галереи «Густав Климт. Золотой поцелуй», где мозаично изображена фигура, склонённая к женскому лицу для нежного, а может, страстного поцелуя.

Застываю, словно попадая из реального измерения в вымышленное, и слышу знакомый голос:

– Можно побыть вашим гидом? – Оборачиваюсь к фигуре в джинсовых шортах и жёлтой футболке – Владимир!

– Вы разве не уехали?

– Решил задержаться, когда ещё я покажу вам главный вход в мой любимый город, – Владимир вытягивает руку, словно приглашая меня обратить внимание на сооружение в виде высокой арки. Подняв голову, разглядываю огромные ворота.

– Это Золотые ворота? Думала, что они из дорогого металла, но я не разочарована, нет. Ворот таких внушительных размеров не видела ни разу.

– Золото Батый снял. В музей пойдём или погуляем вдоль вала? У Кремлёвских валов 11-12 веков группа молодёжи расположилась на самом верху с гитарой, оттуда слышится её беззаботный перебор. Прямо на нас сверху мчатся бесстрашные велосипедисты, выискивая трамплины и подскакивая на неровностях. Владимир берёт меня за руку и, отодвигая на безопасное расстояние, читает стихи:

«Край родной! Владимирские земли,

Ширь полей, куда ни посмотри!

Не из этой ли земли, из древней,

Силу черпали богатыри?

И сражаясь с ворогом незваным,

В дальний век, в тот давний год

Перекрыли путь Батыю Хану,

Встав стеной у Золотых ворот?

Наши реки, наши перелески

Сохранили память о былом.

Здесь когда-то Александр Невский

Надевал свой кованый шелом…»

– Кто автор этих прекрасных стихов?

– Людмила Кудрявцева, моя хорошая знакомая.

Не хочется покидать тихие ухоженные аллеи Патриаршего сада.

– Не пора ли в Суздаль?

– Рад, что Вы сразу в Москву не едете отсюда.

Ожидающая нас иномарка мигает, отключая сигнализацию. Владимир продолжает знакомить меня с городом из окна автомобиля. Выезжая по улице Урицкого, он показывает, как много здесь старинных купеческих двухэтажных домов.

– Урицкого – одна из моих любимых улиц в Рязани, где я обожаю ходить пешком. Но скорее бы её переименовали, чтобы не напоминала фамилию террориста.

– Во Владимире есть кинотеатр, где можно бесплатно смотреть фильмы. Его построил Депутат Госдумы Григорий Викторович Аникеев в рамках программы «Милосердие и порядок». Он родом из Суздальской области, за свои деньги огородил дома на родной улице так, что она приобрела свое лицо.

– Вот бы так каждый депутат старался для своих избирателей.

По дороге в Суздаль красуется много богатых коттеджей.

– Эти особняки по сравнению с теми, что в селе Мордыш, просто дворовые постройки. Члены правительства даже прилетают туда на личных самолётах.

В провинциальном Суздале мы останавливаемся и переходим через дорогу к женскому монастырю. Несмотря на будний день, здесь оживлённо, курсирует множество экскурсионных групп с флажками, в основном это китайские пенсионеры.

– Высотных домов в городе не строят, чтобы не нарушить общий архитектурный план. Среди одно- и двухэтажных построек купола церквей особенно выделяются и являются истинным украшением. Высота колокольни монастыря семьдесят два метра, – уточняет Владимир.

Не спеша поднимаемся по широким каменным ступеням на самый верх. На каждом лестничном пролёте располагаются старинные колокола или их фрагменты. Все части подписаны. Запомнился только Язычок. Далеко видно, как маленькие автомобили движутся по улицам Суздаля. Весь город как на ладони. Спускаться не хочется, несмотря на сильный ветер.

Мимо узенькой речки Каменки по дороге к Кремлю фотографируемся.

– В рязанской области тоже протекает речка Каменка.

– Речушек с таким милым названием много в России.

В Лазаревской церкви тишь, покой, как и во всей округе. Пока Владимир задерживается у сувенирной лавки, спрашиваю у женщины, торгующей прохладительными напитками:

– Как называется храм с зелёными куполами у вас за спиной?

– Не знаю. Здесь храмов больше тридцати. Я хожу в церковь рядом с домом. Мне надо за сезон побольше денег заработать, чтобы всю зиму сына-пьяницу содержать.

–Это храм, посвящённый Святой Троице. Зелёный в православной традиции – цвет Святого Духа, – говорит подошедший Владимир. – Поедем в Иваново? Мама будет рада, – неожиданно предлагает он.

– Меня в Москве ждут.

– Давай тебя во Владимир отвезу, оттуда электричка идёт в столицу.

Крупные капли падают на автомобильное стекло. Играет солнце.

– Дождь грибной.

– Суздальский район славится богатством полей, а лесов нет и грибов тоже.

У вокзала выходим из машины, прощаясь. Между нами две китаянки бесцеремонно провозят большие чемоданы. У пригородной кассы многолюдно. Электричка отправляется через двадцать минут. В киоске приобретаю внучкам интересные журналы-разукрашки с наклейками. Девочки некоторое время будут заняты любимым делом. Они обожают задания о героях сказок.

На перроне слышится объявление: «Нумерация вагонов с хвоста поезда». Началось столпотворение. Третий вагон оказался в конце состава, двинула туда, а навстречу мне спешат пассажиры из последних. Суета сует. Моё место расположено по ходу движения поезда в самом начале вагона. Билет для контролёра с трудом отыскивается в боковом кармане рюкзака. Проверяю, взяла ли карту «Тройка». На моё счастье, она покоится на дне сумки. Некоторые вещи, не надеясь на мою аккуратность и зная мою забывчивость, сами запрыгивают в сумку, собираясь в дорогу.

Парень помогает девушке забросить вещи на верхнюю полку. Огромный чемоданище не хочет помещаться вдоль, приходится пристраивать его горизонтально. Проезжаем высокий мост слева и справа от железнодорожных путей.

В Орехово-Зуево входит и садится у противоположного окна невысокая женщина средних лет. Спрашиваю у неё, что это за церковь из красного кирпича с подворьем, башенками и зелёным куполом. Она машет рукой, показывая, что глухонемая. Всю дорогу она пальцами по видеосвязи молча общается со своей собеседницей.

Пассажирка впереди что-то пишет в блокноте и зачёркивает, похоже, что путевые заметки. Три женщины увлечённо болтают, но в шуме поезда их не слышно.

Наслаждаюсь одиночеством почти до Москвы: разглядываю фотографии на телефоне, любуюсь зелёным пейзажем со светлыми соснами в молоденьких шишечках и белыми берёзками, освещёнными закатным солнцем.

Оранжево-красные капли рябины разукрасили ландшафт, составляя яркий узор по лесной полосе, напоминающий завитки на платках-визитной карточке Павлова Посада. Приятно оторвать глаза от мобильника, в записную книжку которого я вношу свои впечатления.

Красный домик с корабликом-флюгером мелькает за окном, и снова глаза отдыхают от зелени посадок. Зрительный ряд почти не меняется: болота с камышом и смешанный лес с высокими ивами прямо у железнодорожной насыпи. В получасе от Златоглавой рабочие в лимонных жилетах ремонтируют крышу высотки в Балашихе.

Как только потянулись пригородные постройки столицы, начинается движение предприимчивых пассажиров к началу состава. Соседка прекращает видеосвязь с молчаливой собеседницей и, поправив рюкзачок, отправляется вперёд, я за ней. Она открывает дверь вагона, я её закрываю одной рукой, а в другой держу книжки-раскраски, которые не умещаются в маленьком рюкзачке.

Пред.1 234 5 ...11 След.

Автостопщица

Золотой поцелуй, или Регион 33

С этой книгой читают