Читать книгу: «Путь к Победе. Великая Отечественная война», страница 2

Подготовка к войне: Советский Союз

Маршал Г. К. Жуков в своих воспоминаниях утверждает, что «советское правительство делало все возможное, чтобы не давать какого-либо повода Германии к развязыванию войны». Этим будто бы «определялось все».

Подобной точки зрения придерживались и придерживаются многие политики и историки. С другой стороны, имеет место и такая версия: Советский Союз готовил превентивную (наступательную) войну против Германии и даже якобы планировал нападение на Германию, и оно было запланировано на 6 июля 1941 года.

Нужно отдать справедливость Сталину, он всеми силами старался лояльно и верно сотрудничать с Гитлером, в то же время собирая все силы, какие он только мог собрать на необъятных просторах Советской России. <…> Сталин все больше стал сознавать угрожавшую ему опасность и все больше старался выиграть время. Тем не менее весьма знаменательно, как мы увидим, какими преимуществами он жертвовал и на какой риск шел ради того, чтобы сохранить дружественные отношения с нацистской Германией. Еще более удивительны и те просчеты и то неведение, которое он проявил относительно ждавшей его судьбы. В период с сентября 1940 года до того момента, как Гитлер напал на него в июне 1941 года, он был сердечным, хитрым и плохо информированным гигантом.

Уинстон Черчилль премьер-министр Великобритании

Можно предполагать все что угодно, но лучше послушать самого И. В. Сталина, и вот что он сказал 5 мая 1941 года в своем выступлении перед выпускниками военных академий:

Товарищи, разрешите мне от имени Советского правительства и Коммунистической партии поздравить вас с завершением учебы и пожелать успеха в вашей работе.

Товарищи, вы покинули армию три-четыре года тому назад, теперь вернетесь в ее ряды и не узнаете армии.

Красная армия уже не та, что была несколько лет тому назад.

Что представляла из себя Красная армия 3–4 года тому назад? Основным родом войск была пехота. Она была вооружена винтовкой, которая после каждого выстрела перезаряжалась, ручными и станковыми пулеметами, гаубицами и пушкой, имевшей начальную скорость до 900 метров в секунду. Самолеты имели скорость 400–500 километров в час. Танки имели тонкую броню, противостоящую 37-мм пушке. Наша дивизия насчитывала бойцов до 18 тысяч человек, но это не было еще показателем ее силы.

Чем стала Красная армия в настоящее время? Мы перестроили нашу армию, вооружили ее современной военной техникой.

Но надо прежде всего сказать, что многие товарищи преувеличивают значение событий у озера Хасан и Халхин-Гол ²с точки зрения военного опыта. Здесь мы имели дело не с современной армией, а с армией устаревшей. Не сказать вам всего этого – значит обмануть вас. Конечно, Хасан и Халхин-Гол сыграли свою положительную роль. Их положительная роль заключается в том, что в первом и во втором случае мы японцев побили.

Но настоящий опыт в перестройке нашей армии мы извлекли из русско-финской войны и из современной войны на Западе.

Я говорил, что мы имеем современную армию, вооруженную новейшей техникой. Что представляет из себя наша армия теперь?

Раньше существовало 120 дивизий в Красной Армии. Теперь у нас в составе армии 300 дивизий. Сами дивизии стали несколько меньше, но более подвижные. Раньше насчитывалось 18 000–20 000 человек в дивизии. Теперь стало 15 000 человек. Из общего числа дивизий третья часть – механизированные дивизии. Об этом не говорят, но это вы должны знать.

Из 100 дивизий – две трети танковые, а одна треть механизированные. Армия в текущем году будет иметь 50 000 тракторов и грузовиков. Наши танки изменили свой облик. Раньше все танки были тонкостенные. Теперь этого недостаточно. Теперь требуется броня в 3–4 раза толще. Есть у нас танки первой линии, которые будут рвать фронт. Есть танки второй-третьей линии – это танки сопровождения пехоты. Увеличилась огневая мощь танков.

Об артиллерии. Раньше было большое увлечение гаубицами. Современная война внесла поправку и подняла роль пушек. Борьба с укреплениями и танками противника требует стрельбы прямой наводкой и большой начальной скорости полета снаряда – до 1000 и свыше метров в секунду. Большая роль отводится в нашей армии пушечной артиллерии.

Авиация. Раньше скорость авиации считалась идеальной 400–500 км в час. Теперь это уже отстало. Мы имеем в достаточном количестве и выпускаем в массовом количестве самолеты, дающие скорость 600–650 км в час. Это самолеты первой линии. В случае войны эти самолеты будут использованы в первую очередь. Они расчистят дорогу и для наших относительно устаревших самолетов И‑15, И‑16 и И‑153 (Чайка) и СБ. Если бы мы пустили в первую очередь эти машины, их бы били.

Можно иметь хороший начальствующий состав, но если не иметь современной военной техники, можно проиграть войну. Раньше не уделяли внимания такой дешевой артиллерии, но ценному роду оружия, как минометы. Пренебрегали ими, теперь мы имеем на вооружении современные минометы различных калибров.

Не было раньше самокатных частей, теперь мы их создали – эту моторизованную кавалерию, и они у нас есть в достаточном количестве.

Чтобы управлять всей этой новой техникой – новой армией, нужны командные кадры, которые в совершенстве знают современное военное искусство. Вот какие изменения произошли в организации Красной Армии. Когда вы придете в части Красной Армии, вы увидите происшедшие изменения. <…>

Вы придете в армию, там увидите новинки. Чтобы облегчить вам дело, я рассказал о реорганизации нашей армии. Почему Франция потерпела поражение, а Германия побеждает? Действительно ли германская армия непобедима? <…>

Это факт, что у Германии оказалась лучше армия и по технике, и по организации. Чем это объяснить?

Ленин говорил, что разбитые армии хорошо учатся. Эта мысль Ленина относится и к нациям. Разбитые нации хорошо учатся. Немецкая армия, будучи разбитой в 1918 году, хорошо училась. Германцы критически пересмотрели причины своего разгрома и нашли пути, чтобы лучше организовать свою армию, подготовить ее и вооружить. Военная мысль германской армии двигалась вперед. Армия вооружалась новейшей техникой. Обучалась новым приемам ведения войны.

Вообще имеется две стороны в этом вопросе. Мало иметь хорошую технику, организацию, надо иметь больше союзников. Именно потому, что разбитые армии хорошо учатся, Германия учла опыт прошлого. В 1870 году немцы разбили французов. Почему? Потому что они дрались на одном фронте. Немцы потерпели поражение в 1916–1917 годах? Почему? Потому, что они дрались на два фронта. Почему французы ничего не учли из прошлой войны 1914–1918 годов?

Ленин учит: партия и государства гибнут, если закрывают глаза на недочеты, увлекаются своими успехами, почивают на лаврах, страдают головокружением от успехов. У французов закружилась голова от побед, от самодовольства. Французы прозевали и потеряли своих союзников. Немцы отняли у них союзников. Франция почила на успехах. Военная мысль французской армии не двигалась вперед. Она осталась на уровне 1918 года. Об армии не было заботы, и ей не было моральной поддержки. Появилась новая мораль, разлагающая армию. К военным относились пренебрежительно. На командиров стали смотреть как на неудачников, как на последних людей, которые, не имея фабрик, заводов, банков, магазинов, вынуждены были идти в армию. За военных даже девушки замуж не выходили. <…>

Такое же было отношение к военным и в Англии. Армия должна пользоваться исключительной заботой и любовью народа и правительства – в этом величайшая моральная сила армии. Армию нужно лелеять. Когда в стране появляется такая мораль, не будет крепкой и боеспособной армии. Так случилось и с Францией.

Чтобы готовиться хорошо к войне, не только нужно иметь современную армию, но надо войну подготовить политически.

Что значит политически подготовить войну?

Политически подготовить войну – это значит иметь в достаточном количестве надежных союзников из нейтральных стран. Германия, начиная войну, с этой задачей справилась, а Англия и Франция не справились с этой задачей. Вот в чем политические и военные причины поражения Франции и побед Германии.

Действительно ли германская армия непобедима?

Нет. В мире нет и не было непобедимых армий. Есть армии лучшие, хорошие и слабые. Германия начала войну и шла в первый период под лозунгом освобождения от гнета Версальского мира. Этот лозунг был популярен, встречал поддержку и сочувствие всех обиженных Версалем. Сейчас обстановка изменилась. Сейчас германская армия идет с другими лозунгами. Она сменила лозунги освобождения от Версаля на захватнические. Германская армия не будет иметь успеха под лозунгами захватнической завоевательной войны. Эти лозунги опасные.

Наполеон I, пока он вел войну под лозунгами освобождения от крепостничества, он встречал поддержку, имел союзников, имел успех. Когда Наполеон I перешел к завоевательным войнам, у него нашлось много врагов, и он потерпел поражение.

Поскольку германская армия ведет войну под лозунгом покорения других стран, подчинения других народов Германии, такая перемена лозунга не приведет к победе.

С точки зрения военной, в германской армии ничего особенного нет и в танках, и в артиллерии, и в авиации. Значительная часть германской армии теряет свой пыл, имевшийся в начале войны. Кроме того, в германской армии появилось хвастовство, самодовольство, зазнайство. Военная мысль Германии не идет вперед, военная техника отстает не только от нашей, но Германию в отношении авиации начинает обгонять Америка.

Как могло случиться, что Германия одерживает победы?

1. Это удавалось Германии потому, что ее разбитая армия училась, перестроилась, пересмотрела старые ценности.

2. Случилось это потому, что Англия и Франция, имея успех в прошлой войне, не искали новых путей, не учились. Французская армия была господствующей армией на континенте. Вот почему до известного момента Германия шла в гору.

Но Германия уже воюет под флагом покорения других народов. Поскольку старый лозунг против Версаля объединял недовольных Версалем, новый лозунг Германии – разъединяет. В смысле дальнейшего военного роста германская армия потеряла вкус к дальнейшему улучшению военной техники. Немцы считают, что их армия самая идеальная, самая хорошая, самая непобедимая.

Это верно. Армию необходимо изо дня в день совершенствовать. Любой политик, любой деятель, допускающий чувство самодовольства, может оказаться перед неожиданностью, как оказалась Франция перед катастрофой.

Еще раз поздравляю вас и желаю успеха.

После этого, уже на торжественном приеме, И. В. Сталин заявил:

Мирная политика обеспечивала мир нашей стране. Мирная политика – дело хорошее.

Мы до поры до времени проводили линию на оборону – до тех пор, пока не перевооружили нашу армию, не снабдили армию современными средствами борьбы. А теперь, когда мы нашу армию реконструировали, насытили техникой для современного боя, когда мы стали сильны, – теперь надо перейти от обороны к наступлению.

Проводя оборону нашей страны, мы обязаны действовать наступательным образом. От обороны перейти к военной политике наступательных действий. Нам необходимо перестроить наше воспитание, нашу пропаганду, агитацию, нашу печать в наступательном духе. Красная армия есть современная армия, а современная армия – армия наступательная.

Известный историк генерал Д. А. Волкогонов уверен, что своим выступлением 5 мая 1941 года И. В. Сталин «дал ясно понять: война в будущем неизбежна» и нужно быть готовыми к «безусловному разгрому германского фашизма».

А вот что пишет в связи с этим военный историк Ю. Г. Веремеев:

«Различного рода современные ниспровергатели и разоблачители советского периода истории России всячески стараются доказать, что не Германия готовила в 1941 году нападение на СССР, а наоборот, Сталин готовил большой поход Красной Армии в Европу, и только высочайшая самоотверженность Гитлера и невероятное самопожертвование немецких солдат остановили натиск „красно-коричневых сталинских орд“ на милую и добрую Европу. И вроде бы не гитлеровских сподвижников следовало бы сажать на скамью подсудимых в Нюрнберге, а сталинских наркомов и маршалов.

Эти „историки“ напрочь отметают в сторону не только документы нюрнбергского трибунала, неопровержимо доказавшие, кто был агрессором (заметим, что приговор писали не в Москве, а в Нюрнберге, и не сталинские юристы, а представители нескольких стран, где советский судья был только одним из четырех), но и многочисленные свидетельства самих же немецких генералов, политиков, государственных деятелей, многочисленные немецкие документы из немецких же канцелярий и архивов.

Однако за все годы изысканий в пустыне доказательств агрессивных намерений Сталина они сумели отыскать весьма немного улик сомнительного качества, типа протокола допроса плененного немцами Якова Джугашвили (старшего сына Сталина), где ему якобы предъявляют найденное у него в кармане письмо некоего друга, описывающего свои намерения скоро побывать в Берлине.

Радостно потрясают несколькими листами бумаги, где рукой Василевского набросан вариант упреждающего удара РККА по немцам, скромно умалчивая при этом, что датирована сия бумага 15 мая 1941 года и никем не подписана (т. е. просто черновик по принципу – а что могло бы получиться, если бы мы нанесли удар первыми).

Или ссылаются на речь Сталина на торжественном приеме в Кремле в честь выпускников военных академий 5 мая 1941 года, где якобы он настроил офицеров на агрессивную войну против Европы и раскрыл свои истинные планы».

Упомянутую речь И. В. Сталина и его реплику во время приема можно без проблем прочитать, и каждый сам может сделать свои выводы. Заметим лишь, что Гитлер о своих намерениях в отношении Советского Союза начал говорить еще весной 1940 года – и весьма определенно. А в подписанной 18 декабря 1940 года директиве № 21 (план «Барбаросса») ни слова не говорится об опасности нападения СССР на Германию и необходимости противостоять советской агрессии.

С другой стороны, советское руководство, конечно же, понимало, что «фитиль военного пожара к европейской пороховой бочке» уже поднесен. И еще в 1939 году И. В. Сталин говорил, что если СССР примет предложение Германии о заключении пакта о ненападении, то следует исходить из того, что «они, естественно, нападут на Польшу, и вмешательство Франции и Англии в эту войну станет неизбежным». Вызванные этим «серьезные волнения и беспорядки» приведут к дестабилизации Западной Европы, но без того, чтобы Советский Союз был бы сразу же втянут в этот конфликт.

По свидетельству маршала А. М. Василевского, уже в апреле 1940 года в Генеральном штабе был в основных чертах готов план стратегического развертывания войны против Германии, коррективы в который пришлось вносить под влиянием результатов боевых действий Германии на Западе.

ВАСИЛЕВСКИЙ АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ (1895–1977)

Маршал Советского Союза (1943). Дважды Герой Советского Союза, кавалер двух орденов «Победа». В годы войны в должности начальника Генерального штаба принимал деятельное участие в разработке и осуществлении практически всех крупных операций на советско-германском фронте. С февраля 1945 года командовал 3-м Белорусским фронтом, руководил штурмом Кёнигсберга. Во второй половине 1945 года – главнокомандующий советскими войсками в войне с Японией.

Со своей стороны, Гитлер уже в июле 1940 года начал перебрасывать на Восток дивизии с Запада. Разрабатывались и планы войны против СССР. При этом, как отмечает историк Б. В. Соколов, «авторы первых и последующих разработок не только не опасались активных наступательных действий Красной Армии, но даже считали их благоприятным фактором для успеха германского вторжения в Россию».

Например, 5 августа 1940 года генерал Эрих Маркс, разрабатывавший по распоряжению начальника генерального штаба сухопутных сил генерала Гальдера первый вариант плана военной кампании Германии против СССР, отмечал: «Нам было бы выгодно, чтобы русские вели наступательные действия, но они нам такой услуги не окажут». При этом генерал Маркс отмечал опасность советского вторжения в Румынию и налетов советской авиации на румынский нефтяной регион.

Понятно, что Германия маскировала сосредоточение своих войск на Востоке. Со своей стороны, советская военная разведка сознательно завышала силы Германии, чтобы оправдать наращивание собственных войск на Западе.

Одни историки уверены, что в 1941 году советское руководство не ожидало германского нападения и к обороне не готовилось. Другие, напротив, убеждены, что «в оперативно-стратегических играх января 1941 года нападение Германии и бои по его отражению излагались лишь во вводных данных, отрабатывались же только наступательные операции советских войск».

Якобы никто не планировал оборонительные операции на случай, если Германия ударит первой. И Германия якобы рассматривала войну против СССР как действия, направленные на предотвращение возможных будущих наступательных действий потенциального противника. Во всяком случае, генерал Альфред Йодль ³ на допросе 17 июня 1945 года показал следующее: «Существовало политическое мнение, что положение усложнится в том случае, если Россия первой нападет на нас. А поскольку раньше или позже, но война с нею была неизбежна, нам лучше было самим выбрать время для нападения».

Историк Б. В. Соколов пишет:

«Никаких оборонительных мероприятий на границах Красная армия не проводила и даже не имела планов их проведения. Вермахт же вплоть до 22 июня не рассчитывал на широкомасштабный превентивный удар со стороны русских. Правда, в июне от одного из агентов в Москве поступило донесение, что план такого удара обсуждался в Кремле и был отклонен. Трудно сказать, была ли это сознательная советская дезинформация или агент просто передал какие-то дошедшие до него слухи, не вполне соответствовавшие истине. Не исключено также, что планы стратегического развертывания против Германии и нанесения ей упреждающего удара так и не были подписаны руководителями советских вооруженных сил именно по соображениям секретности. Ведь даже если подобный неподписанный документ попадет в руки вражескому агенту, тот не сможет с уверенностью заключить, действительно ли это план, имеющий директивную силу, или только один из ряда возможных, предварительно рассматриваемых вариантов».

В своих воспоминаниях тогдашний нарком ВМФ адмирал Н. Г. Кузнецов отмечает:

«Деловые связи с Наркоматом обороны в бытность Ворошилова (и с ним) у меня были прежде всего по линии оперативных планов войск. Когда в Европе вспыхнула мировая война, Главный морской штаб и я более активно пытались выяснить, каковы наши задачи на случай войны. Сейчас я с ответственностью могу утверждать, что серьезно проработанных планов тогда не было. Были планы развертывания войск, засекреченные до такой степени, что реально в жизнь не вводились. <…> Конкретные директивы Наркомата обороны вышли в феврале 1941 года. Но уже в это время наша политика связывала по рукам и ногам нашу стратегию, и боязнь показать Гитлеру, что мы готовимся против него, не позволила по-настоящему готовиться к войне. Все усилия и огромные средства, затраченные на подготовку армии и флота, пошли прахом, поскольку оперативно стратегические вопросы не получили нужного разрешения со стороны высшего политического и военного руководства».

Соображения секретности в СССР превалировали над практическими интересами военного планирования и подготовки войск. В результате немцы так и не узнали о планах советского нападения на Германию, но зато Красная армия оказалась плохо подготовленной не только к столкновению с вермахтом, но и к куда менее крупным конфликтам в Польше и Финляндии.

Борис Вадимович Соколов российский историк

Благодаря форсированной индустриализации в ходе довоенных пятилеток, по абсолютным показателям промышленного производства СССР занял 2-е место в мире после США. При этом доля оборонных расходов достигла примерно трети государственного бюджета.

Проблема заключалась в том, что на востоке огромной по территории страны производилось лишь 20 % промышленной продукции, и перевести экономику на военные рельсы в СССР удалось только в 1942 году – после пуска примерно 2600 эвакуированных с западных территорий предприятий.

Приходится констатировать, что перед войной в Советском Союзе все было покрыто непроницаемой тайной, и определить хотя бы приблизительно военную мощь страны было почти невозможно.

Ряд историков говорит, что «никаких оборонительных мероприятий на границах Красная армия не проводила». Но при этом в 1927–1937 годах на старой западной государственной границе страны было построено 13 укрепленных районов, а в 1938–1939 годах дополнительно началось возведение еще 8 укрепрайонов. В 1940–1941 годах началось строительство еще 20 укрепрайонов на новой государственной границе. Другое дело, что к моменту нападения Германии практически все они оказались, по сути, не готовыми к бою.

18 сентября 1940 года советскому руководству был представлен доклад «Об основах стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза на западе и востоке на 1940–1941 гг.». Этот документ был разработан народным комиссаром обороны С. К. Тимошенко и начальником Генерального штаба К. А. Мерецковым. В документе подчеркивалось, что наиболее вероятным противником на западе является гитлеровская Германия, а на востоке – империалистическая Япония.

ТИМОШЕНКО СЕМЕН КОНСТАНТИНОВИЧ (1895–1970)

Маршал Советского Союза (1940), дважды Герой Советского Союза. Кавалер ордена «Победа». Во время советско-финской войны командовал Северо-Западным фронтом. Народный комиссар обороны СССР с мая 1940 года по июль 1941 года. Во время Великой Отечественной войны был председателем Ставки Главного командования, заместителем наркома обороны. Член Президиума Верховного Совета СССР. Член ЦК ВКП(б).

МЕРЕЦКОВ КИРИЛЛ АФАНАСЬЕВИЧ (1897–1968)

Маршал Советского Союза (1944). Герой Советского Союза. Кавалер ордена «Победа». Участник войны в Испании и советско-финской войны. С августа 1940 года был начальником Генштаба, с января 1941 года – заместителем наркома обороны СССР. В июне 1941 года был арестован как участник военного заговора «врагов народа». В сентябре 1941 года был освобожден. Командовал армией, а потом – Волховским фронтом. В 1943 году осуществил прорыв блокады Ленинграда. Затем командовал Карельским фронтом, освобождал Карелию и Заполярье.

Полмесяца спустя этот документ рассматривался товарищем Сталиным, был по его указанию переработан и вновь рассмотрен 14 октября того же года. В дальнейшем этот план корректировался и уточнялся уже под руководством нового начальника Генерального штаба Г. К. Жукова.

В результате планы перерабатывались не менее пяти раз, а 15 мая 1941 года руководство Генерального штаба отметило, что главный противник (Германия) содержит свою армию полностью отмобилизованной, имея развернутые тылы. И был сделан вывод, что «в этих условиях она имеет возможность упредить советские войска в развертывании и нанесении внезапного удара».

Удивительно, но в то же самое время в СССР были запрещены («во избежание провокаций») все формы авиаразведки территории потенциального противника, и из-за этого не были своевременно выявлены точное местоположение аэродромов, скопление масс войск и т. д. Со своей же стороны, немецкая разведка методично работала, отслеживая передвижения советских войск практически в режиме реального времени. Плюс имела место неверная оценка высшим руководством СССР агентурных сообщений советской разведки.

ЭТО ИНТЕРЕСНО

В 1941 году Рихард Зорге, резидент советской разведки в Японии, работавший под псевдонимом Рамзай, получал информацию о скором нападении Германии на СССР от германского посла Ойгена Отта, а также от морских и военных атташе. При этом информация, полученная Зорге, постоянно менялась. Соответственно, в мае он докладывал в Центр о нападении в конце месяца. В конце мая, после того, как предыдущая информация не подтвердилась, Зорге сообщил, что нападение произойдет в первой половине июня. Потом он уточнил дату – 15 июня. После того как этот срок прошел, Зорге сообщил, что война задерживается до конца июня. В 60-е годы была опубликована телеграмма Рамзая с предупреждением: война начнется 22 июня… К сожалению, это была фальшивка, появившаяся в хрущевские времена. Советская разведка не знала точной даты, и никто не говорил однозначно, что война начнется 22 июня 1941 года.