Читать книгу: «Академия Чародейства и Проклятий: магия теней», страница 3

Глава 3

Ветер, пропитанный запахом сожженных трав и лаванды, трепал воздух и носы присутствующих, собравшихся в Академии. Яркий луч пробирающегося сквозь листья солнца золотил волосы юной волшебницы, завершающей свой танец огня. Огонь в её руках, подчиняясь её воле, вытанцовывал замысловатые узоры, превращаясь то в павлина с распущенным хвостом, то в летящего дракона. Толпа замерла в ожидании, завороженная зрелищем.

Директор Академии проводил взглядом юную волшебницу. Его глаза, глубокие и проницательные, как будто хотели проникнуть в ее душу, разглядеть истинную природу ее магии. Он видел, как сосредоточенно сжимает она подол платья, как напряжены её мышцы, как блестят от волнения глаза.

– Браво! – громогласно прозвучал его голос, отдаваясь эхом в академии. – Вы все продемонстрировали необычайные таланты. Я с удовольствием заявляю, что первое испытание закончено.

Он сделал паузу, давая звуку своих слов утихнуть, и продолжил, уже спокойным, но не менее внушительным голосом:

– А теперь приступаем ко второму. Напоминаю, второе испытание это решение магической головоломки, где вам потребуется проявить изобретательность и логическое мышление. Айрис, выходи на Арену, – закончил свою речь директор, ожидая к выступлению кандидата номер один.

С уверенностью и грацией Айрис шагнула на Арену. Сотни глаз устремились на нее, ожидая увидеть, как она справляется со вторым испытанием. Директор Академии Чародейства и Проклятий, мудрый и опытный маг, пристально наблюдал за ней из своего кресла.

Арена представляла собой сложную магическую головоломку. Воздух искрился энергией, когда перед Айрис появились бесчисленные светящиеся руны, символы и диаграммы. Головоломка требовала не только силы, но и изобретательности, логического мышления и глубокого понимания магических принципов.

Айрис сосредоточила свое сознание, ее ум быстро заработал. Она просеивала руны, анализируя их взаимосвязь. Один символ напоминал древнюю концепцию преобразования энергии, в то время как другой был ключом к управлению пространством. Должно быть, головоломка была создана, чтобы испытать не только магические способности, но и способность видеть взаимосвязь между различными магическими принципами.

Айрис начала манипулировать рунами, заставляя их излучать новый свет. Она направляла энергию, создавала пространственные искажения. С каждым движением головоломка приобретала новый смысл, открывая новые пути для решения.

Время шло, Айрис упорно трудилась. Она не позволяла давлению толпы или тяжести испытания сломить свой дух. В ее глазах горел огонь решимости, она была уверена, что сможет справиться с этой сложной задачей.

Наконец, Айрис нашла решение. Словно по волшебству, руны с треском соединились, образуя единую цельную структуру. Воздух наполнился ликованием, и Арена вспыхнула ярким светом. Айрис победно подняла руки, ее сияющие глаза отражали гордость за свои достижения.

Директор Академии с улыбкой кивнул, впечатленный не только способностями Айрис, но и ее стойкостью и любознательностью.

По происшествию первого испытания толпа абитуриентов сузилась почти в двое, так что теперь я была уже не седьмая по счету, а вторая следом за Айрис.

Когда Айрис спускалась с арены, меня пригласили следующей. Только что-то совсем не хочется встречаться с ней глазами.

Мы двинулись навстречу друг другу. Когда мы поравнялись, Айрис толкнула меня локтем и прошипела:

– Удачи, шлюха.

Я застыла на месте, пораженная ее словами. Обида и злость охватили меня. Я вскинула подбородок и произнесла:

– Ты тоже, мразь.

Айрис рассмеялась, ее хриплый смех эхом разнесся по Арене. Она направилась к выходу, оставляя меня одну возле Арены.

Я стояла там, уставившись вслед Айрис, чувствуя себя униженной и оскорбленной. Ее слова ранили меня до глубины души. Но я знала, что не могу позволить ей сломить меня.

Я сделала глубокий вдох и направилась к Арене. Мне было нелегко, но я была полна решимости доказать, что способна на большее. А ей я потом отомщу.

Первое задание было пройдено, и вот, я стояла перед вторым – магической головоломкой. Она представляла собой сложный узор, составленный из искрящихся рунических символов, которые мерцали и переливались разноцветными оттенками. Задача – решить загадку, пройдя лабиринт рунических дорожек, не нарушив их гармонию.

Я вдохнула, стараясь успокоить беспокойство. Мое сердце трепетало от волнения, но ум работал ясно. Я знала, что силы моей магии достаточно для того, чтобы разгадать эту загадку.

В моих пальцах задрожали черные искорки. Я концентрировалась, вкладывая в них все свои силы, все знания. С каждой секундой магия набирала силу, заполняя меня ощущением всемогущества.

Я касалась рунических символов, и они откликались на мой призыв. Магия плавно перетекала в рунические дорожки, перестраивая их структуру, и заставляя их светиться все ярче. Я чувствовала, как моё сознание сливается с магией, и решение загадки становится очевидным.

Я прошла лабиринт рунических дорожек, не нарушив их гармонию. Финальный рунический символ засветился ярким синим светом, и арка передо мной раскрылась. Я прошла сквозь нее, чувствуя удовлетворение от победы.

Всем телом я чувствовала, как магия струится по венам, а сила становилась все мощнее и захватывающе. Во дворе воцарилась оглушительная тишина. Абитуриенты, затаив дыхание, наблюдали за моей магией.

Директор медленно поднялся со своего кресла. На его лице играла легкая усмешка.

– Отлично, – произнес он. Его слова, усиленные магией, прозвучали как гром среди ясного неба, разрывая тишину. – Я никогда не видел такой безупречной работы с руническим полем от абитуриента Академии.

В толпе раздались первые, неуверенные хлопки, которые тут же переросли в бурные аплодисменты. Я почувствовала горячее тепло от их поддержки, от их признания. Мне удалось произвести впечатление на самого Директора и доказать свою исключительную одаренность.

Пока я принимала овации, я заметила движение внизу, возле ограждения Арены. Помимо аплодисментов, я услышала короткий, резкий звук – это фыркнула Айрис. Она даже не смотрела в мою сторону, но ее жест говорил за нее. Выкуси, стерва.

Когда аплодисменты стихли, Директор кивнул мне, приглашая сойти. Я спустилась с Арены, окрыленная восторгом и глубоким, согревающим удовлетворением. Путь в Академию был открыт.

Я прошла вглубь толпы, где меня тут же перехватила Бэт.

– Эй, ведьмочка, да ты блистала! – Бэт ободряюще хлопнула меня по плечу.

– Спасибо, – смущенно ответила я, все еще ощущая покалывание магии.

Бэт склонилась ближе, понижая голос. Ее глаза сверкнули любопытством.

– Что тебе сказала Айрис? Я видела, когда вы пересеклись перед испытанием, она тебя толкнула и что-то сказала.

Мое лицо мгновенно потемнело. Мне не хотелось вспоминать ее гнусность, но Бэт, кажется, была своей.

– Она сказала: «Удачи, шлюха», – с нарастающей злобой проговорила я.

Бэт покачала головой, откидывая назад свои чернильно-черные волосы в такт своим словам.

– Ооо. Ты влипла, малышка. Она не прощает презрения, а твой результат – это прямое оскорбление.

– Хах, пусть только попробует, – парировала я, чувствуя прилив боевого духа. – Видела, как она фыркнула, когда Директор похвалил меня?

– Неа. Она стояла далеко от меня, – пожала плечами Бэт.

– Ты бы видела ее лицо! Она аж посинела от злости и зависти, – сказала я, не удержалась и громко, победно засмеялась.

Бэт присоединилась ко мне, рассмеявшись за компанию, и мы обе почувствовали, как напряжение последних часов испытаний уходит.

Внезапно наше веселое хихиканье прервалось. Наше убежище в углу перестало быть таковым, когда к нам подошла Айрис. Высокомерная вампирша. За ней, словно верные и зловещие стражники, следовали две ее подружки. Их высокомерный, надменный вид заставил меня содрогнуться, а радость тут же испарилась.

– Чего ржете, кобылы? – сказала подошедшая к нам Айрис, едва заметно склонив голову. В ее голосе звенел металл.

Я напряглась, инстинктивно выпрямляя спину, готовясь к отпору.

– А что? Мы смеемся не над тобой.

– Мои пассии сказали, что ты на моего парня смотрела, – злобно прошипела вампирша. Ее красные глаза-рубины сверкнули гневом, в них не было ни капли вампирского обаяния, только чистая ярость. – Если я снова увижу, что ты бросаешь на него хоть один взгляд, я перегрызу тебе глотку, шлюха. Ты меня поняла?

Ее слова были как удар в живот, выбивающий весь воздух. Я всего один раз посмотрела на ее парня, когда мы проходили мимо трибун, и ничего более! Меня потрясла несправедливость этого обвинения, его абсурдность. Но угроза звучала слишком реально, слишком близко. Страх, холодный и липкий, сковал мои губы, не давая мне ответить. В тот момент, когда я должна была защищаться, я сумела только судорожно сглотнуть.

К счастью, Бэт вступилась за меня.

– Айрис, это неправда! – решительно заявила она, хотя ее голос слегка дрогнул. – Она даже не знает твоего парня.

Вампирша лишь рассмеялась. Этот смех был сухим, лишенным тепла, пронизанным ледяным презрением.

– Да какая разница? – Она махнула рукой в сторону Бэт, словно отгоняя назойливую муху. – Она – всего лишь ничтожная ведьма. Она не достойна стоять рядом с нами.

С этими словами Айрис повернулась. Ее подружки, словно по команде, развернулись следом, и три фигуры в черном грациозно удалились, растворяясь в толпе, которая тут же почтительно расступилась.

Мы стояли в полном оцепенении, не в силах пошевелиться. Я чувствовала, как дрожат мои руки, а во рту остался привкус меди.

Они унизили меня. Они оскорбили меня, назвали шлюхой, угрожали смертью – и все из-за косого взгляда, который я даже не помнила. Айрис была безжалостна; ее превосходство ощущалось как тяжелая плита на моей груди. Я была всего лишь ведьмой, а она – вампиршей с положением.

Но унижение, словно огонь, начало медленно выжигать липкий страх.

Я не была шлюхой. И я не собиралась позволять ей мной командовать.

– Вот сука, – раздраженно выдохнула Бэт, наконец обретая дар речи. Она повернулась ко мне, собираясь начать утешительную речь. – Не обращай внимания, она всегда…

Но я уже не слушала ее. Я смотрела сквозь нее, сквозь толпу, туда, где за спинами студентов возвышались трибуны, а над ними – освещенная яркими лампами Арена.

Именно в эту секунду Кристиан, парень Айрис, поднялся на помост. Он был высок, с темными волосами и самоуверенной осанкой, готовясь начать свою тренировку.

Я встретилась с ним взглядом.

Не случайно, не мельком, а долго и намеренно. Я подняла голову, расправила плечи и уставилась на него, вкладывая в этот взгляд всю свою ненависть и непокорность.

Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в багровые тона, когда на Арену Академии вышел Кристиан. Тишина, царившая в толпе, была густой, как туман, и давила на плечи. Все взгляды были прикованы к нему – абитуриент-вампир, одетый в классический чёрный костюм, с бледной кожей и золотистыми глазами, которые казались в полумраке глубокими желтыми провалами.

Сегодня Кристиан выходил на Арену не для поединка, а для решения магической головоломки. Второе задание, которое требовало не силы, а ума, изобретательности и логики. Перед ним возвышался гигантский каменный куб, усеянный загадочными символами и узорами. Стрелки часов отсчитывали неумолимый ход времени, заставляя Кристиана напрячь все силы своего разума.

В воздухе висела тишина, нарушаемая лишь шелестом листвы, когда Кристиан подошёл к головоломке. Неторопливо, с холодной сосредоточенностью, он оглядел её со всех сторон, изучая каждый символ, каждый узор. Глаза его, несмотря на внешнюю безмятежность, горели внутренним огнём – огнём мысли, пытливого ума, который пробирался в лабиринты загадки.

Сконцентрировавшись, он принялся изучать головоломку. Его взгляд скользнул по непонятным знакам, но их смысл ускользал от него. Однако он не терял надежды, ведь это было второе испытание, а не последнее.

Кристиан коснулся куба, и тот мгновенно засветился слабым голубым светом. Он начал вращать куб, внимательно наблюдая за изменениями узоров. К его удивлению, символы перемещались, словно живые, образуя новые комбинации.

Он перебирал их один за другим, но ни один из вариантов не казался правильным. Время истекало, и Кристиан начинал терять уверенность.

Внезапно его взгляд упал на узор в нижнем левом углу.

Интуиция подсказала ему верный путь. Он повернул куб под определенным углом и стал вращать стрелки, синхронизируя их с символами. Его руки дрожали от напряжения, когда куб задрожал и замерцал ярче прежнего. Затем от него раздался громкий щелчок, и одна из его граней выдвинулась вперед.

– Браво, – сказал магистр эльф, – поздравляю, Кристиан, вы прошли второе испытание.

И Кристиан, выдохнув, ловко спрыгнул с Арены, его тело было мокрым от пота, а на лице играла слабая улыбка удовлетворения. Пробираясь сквозь толпу, которая хотела коснуться аристократа, Кристиан невольно скользнул взглядом по напряжённым лицам зрителей. Он искал признания, но не от меня. И в этот момент, сквозь мириады лиц, его взгляд необратимо пересекся с моим.

Время словно застыло. Шум толпы мгновенно превратился в далекий, неразличимый шепот. Я чувствовала, как мои зрачки расширяются, а сердце совершает судорожный прыжок в груди. Наши глаза встретились, и по моей коже пробежал электрический разряд, мгновенный и обжигающий, как будто нас поразил ток высокого напряжения. В этот краткий миг мне показалось, что он увидел всё: мою бесконечную тоску, мою неуместную надежду, ту нежность, которую я прятала за маской безразличия.

В тот же миг Кристиан нахмурился. Я видела, как его глаза, глубокие как лесной сумрак, отвели взгляд в сторону. Он дернулся, почти незаметно, словно сбросил с себя наваждение. Я поняла – он уловил в моём взгляде нечто большее, чем просто восхищенный интерес к его победе. Именно в этот момент, когда Кристиан отвернулся, пытаясь избавиться от наваждения, я ощутила на себе другой взгляд – режущий, как осколок льда.

Сбоку я заметила Айрис. Заметив, что внимание Кристиана переключилось с триумфальной Арены на одну из девушек в толпе – меня, его официальная подружка, Айрис, мгновенно насторожилась. Её алые глаза вспыхнули нескрываемой ревностью, а тонкие губы скривились в гневной усмешке. Она была сама грация, хищная и опасная, облаченная в шелка и бархат.

Айрис быстро подошла к Кристиану, словно собственница, которой необходимо утвердить свои права. Обвив его властными руками с длинными, острыми ногтями за шею, она прильнула к нему, игнорируя пот и усталость.

– Почему ты так на неё посмотрел? – прошипела Айрис, ее голос, обычно мелодичный, теперь дрожал от неконтролируемого гнева. – Ты знаешь, как сильно я ревную!

Кристиан вздохнул, пытаясь успокоить разъяренную вампиршу.

– Ничего такого, любовь моя. Я просто увидел знакомую.

– Знакомую? – презрительно фыркнула Айрис, отстраняясь ровно настолько, чтобы увидеть его лицо. – С какой это стати ты знаком с какими-то девушками в толпе? Ты же знаешь всех моих подруг!

Кристиан моргнул, его растерянность была искренней. Мне стало его почти жаль. На Арене он был бесстрашен, но перед женской истерикой пасовал.

– Я… я не знаю. Она просто показалась мне знакомой. Поверь, Айрис.

Айрис сузила глаза, ее взгляд стал хищным. Она явно не верила ни единому его слову.

– Ты лжёшь мне, да? Ты же знаешь её?

Кристиан мотнул головой, его усталость вдруг стала видна под тонкой маской спокойствия.

– Я говорю правду, Айрис. Я не знаю, кто она.

Но Айрис уже была вне себя от ревности. В этот момент логика покинула её. Она вырвалась из объятий Кристиана, словно испуганная птица, и с поддельными, но очень убедительными, слезами на глазах, рванула прочь, продираясь сквозь толпу. Вампир беспомощно наблюдал за ней, не в силах остановить. Он сделал шаг, затем остановился, понимая, что погоня лишь подольет масла в огонь.

А я стояла там, неподвижная, чувствуя себя пристыженной и растерянной. Я не хотела, чтобы моя единственная минута внимания обернулась конфликтом между Кристианом и его пассией. Я просто, черт возьми, невольно поймала его взгляд, а теперь винила себя за то, что не смогла скрыть того, что чувствую. Мне хотелось провалиться сквозь землю.

Часы спустя, когда городская суета стихла, и Арена опустела, я нашла своё убежище.

Я сидела, прислонившись к шершавой, мшистой коре могучего дуба, который тысячелетиями стоял на краю леса, и смотрела на закат. Небо над головой было ареной другого, куда более мирного цвета – оно разливалось алыми и золотыми мазками, словно кисть невидимого художника смешивала кровь и расплавленное золото.

Тяжесть в груди, холодная и пустая, будто бы выжала из меня все силы. Я чувствовала себя опустошенной, как будто из меня откачали воздух. Отражение грусти в моих глазах, словно в затухающем костре, было видно даже в сумерках, проникающих сквозь густые кроны деревьев.

– Ты чего такая грустная?

Голос Тэрона, низкий и ровный, будто шепот ветра, донесся неожиданно. Он нарушил тишину, в которой я так отчаянно пыталась найти забвение. Я вздрогнула, резко повернувшись к нему.

Он был уже совсем рядом, стоял в трех шагах, и я не услышала, как он подошел. В его присутствии ощущалась первобытная тишина леса. Его золотые глаза, сияющие в последних лучах заката, словно две яркие искры в этом сумраке, пристально смотрели на меня, читая мою боль с легкостью, которая всегда меня пугала.

Я вздохнула, невольно сжимая ладони в кулаки, и хотела было отмахнуться от его вопроса резким, натянутым ответом, но слова застряли в горле.

– Просто… устала,– тихо прошептала я, не в силах выдавить из себя больше. Слово «устала» было жалким, бледным заменителем того, что я чувствовала на самом деле: стыда, разочарования и страха.

Тэрон не стал настаивать, молчаливо наблюдая за мной. Он был абсолютно спокоен, но в его молчании чувствовалось такое участие, которое было для меня одновременно приятным и вызывающим острое чувство вины. Я не хотела грузить его своими никчёмными проблемами.

– Тэрон, извини, я не хочу сейчас ни о чем говорить,– сказала я, пытаясь изобразить на лице подобие беззаботной улыбки. Улыбка вышла кривой и дрожащей.

Он кивнул, его взгляд стал ещё более задумчивым. Он не предложил уйти, он предложил нечто лучшее.

– Хорошо. Хочешь, я тебе компанию составлю? Помолчим вместе. – предложил он, медленно усаживаясь рядом со мной под дубом, так, чтобы наши плечи едва соприкасались.

Я кивнула. Сил на отказ у меня не было, да и, по правде говоря, я не хотела, чтобы он уходил. Мы сидели в тишине. Единственными звуками, нарушающими покой, были шум листьев, шелестящих на ветру, и выступления оставшихся абитуриентов, доносившиеся слабым, далеким эхом с Арены.

Тэрон, казалось, чувствовал, как мои сомнения и колебания нарастают. В какой-то момент он легонько прикоснулся к моей руке, лежащей на мху, его тёплые пальцы накрыли мои. От этого прикосновения по телу разлилось странное чувство умиротворения, будто холодный комок в моей груди слегка подтаял.

– Что тебя тревожит? – спросил он мягко, словно боясь меня спугнуть.

Я посмотрела на него. Его взгляд, обычно такой проницательный, сейчас был полон тепла и понимания. В его глазах не было ни упрёка за мою слабость, ни осуждения, только чистое, нежное желание помочь. Я не выдержала, и наконец, тот каменный пресс в груди дал трещину. Слезы сами собой хлынули из глаз, горячие и неудержимые.

– Я… я боюсь. Боюсь провалиться. Не пройти, не оправдать надежд. Я ужасно ошиблась сегодня на испытании,– прошептала я, размазывая слёзы по лицу.

Тэрон сжал мою руку, его пальцы были сильными, но в то же время невероятно нежными.

– Бояться – это нормально,– сказал он спокойно, как будто это была прописная истина, которую я просто забыла. – У всех бывают провалы. Завтра будет новый день. И помни: Я всегда буду рядом, если понадобится помощь.

В его словах не было ни фальши, ни высокомерия, присущего многим успешным ученикам. В них была настоящая, осязаемая забота, и это дало мне первый за много часов глоток надежды. Я знала, что мне нужно время, чтобы справиться с этим чувством полного поражения, но в этот момент, сидя под дубом рядом с Тэроном, я почувствовала, что не одна.

Под сенью величественного дуба, где закатные лучи солнца пробивались сквозь густую листву, создавая причудливые золотистые узоры на земле, я сидела, положив голову на плечо Тэрона, и делилась с ним сокровенными тайнами моего сердца.

Я рассказала ему о том, как война, опалила магией, отняла у меня родителей, оставив сиротой. Как Академия стала моей единственной, последней надеждой на хоть какое-то будущее, на шанс выжить. Я призналась, что, если меня не примут, мне некуда будет идти и не на что будет жить.

Затем я поведала ему об Айрис, об этой надменной вампирше, чей высокомерный взгляд вызывал у меня дрожь. О том, как она, обуянная ревностью к своему парню, пригрозила мне, что, если я еще раз осмелюсь взглянуть в его сторону, она разорвет мне глотку. Слова вылетали из меня, как птицы из потревоженного гнезда, страх смешивался с обидой, но я продолжала говорить, потому что Тэрон слушал.

Он слушал, не перебивая, его теплые, золотистые глаза, казалось, впитывали каждое мое слово, отражая сочувствие и глубокое понимание. Когда я, наконец, замолчала, обессиленная, он осторожно обнял меня за плечи и ласково, почти невесомо, погладил по голове.

– Не бойся, Клэр, – его голос, тихий, но удивительно уверенный, успокаивал как бальзам. – Я помогу тебе поступить в Академию. И никому не позволю тебя обидеть. Я всегда буду рядом.

– Но как ты мне поможешь поступить?– мой голос дрогнул, в нем звучали сомнения, но и проблеск надежды.

– Просто буду рядом, – повторил он, в его голосе появилась какая-то особенная теплота, которая, казалось, окутала меня.

Его слова наполнили меня силой, которой я так отчаянно нуждалась. Мы сидели под дубом еще долго, наблюдая за оставшимися абитуриентами, за их волнениями и попытками произвести впечатление, наслаждаясь ощущением тепла, исходящего друг от друга. Страха больше не было. Одиночество рассеялось. Рядом с Тэроном я чувствовала, что в этой жизни возможно все.

На Арене, освещенной уже почти севшим солнцем, царила гробовая тишина. В центре Арены стояла хрупкая девушка в черно-красном трико и черной майке. Ее длинные черные волосы были распущены, а карие глаза влажно блестели от слез.

Бэт была прикована к месту, перед ней висел могущественный магический артефакт – головоломка. Чтобы пройти испытание, ей нужно было решить сложную задачу, которая требовала не только логики, но и изобретательности. Она изо всех сил пыталась сосредоточиться, но руки ее дрожали, а разум метался. Артефакт не поддавался, и с каждой секундой росло давление, повисшее в воздухе.

Большие капли слез скатились по ее щекам, и она закрыла глаза, не в силах сдержать рыдания.

– Бэт, посмотри внутрь себя. Соберись с силами. Ты можешь это сделать, – сказала сквозь толпу я.

Бэт открыла глаза и устремила взгляд вперед. Медленно, но верно, она начала анализировать головоломку, рассматривая каждую ее деталь. Она использовала свой ум и воображение, объединяя фрагменты в единую картину. Время словно замедлилось, и Бэт погрузилась в задачу.

Наконец, через пару часов напряженных размышлений, она нашла решение. Ее глаза вспыхнули, а лицо озарилось облегчением. Она быстро проделала необходимые действия, и артефакт с громким щелчком раскрылся.

Толпа разразилась громом аплодисментов и восторженных криков. Она просияла от счастья, спустилась с Арены, подбежала ко мне и крепко обняла.

– Спасибо что поддержала меня, – радостно воскликнула Бэт, обнимая.

– Ты справилась благодаря своему уму и сердцу, – невинно ответила я.

Вечерний воздух был пропитан ароматом цветом, а в небе, затянутом пурпурными красками заката, мерцали первые звезды.

– Мы сделали это! Невероятно, я не поверила, что смогла!

Ее слова, полные радости и облегчения, отражали и мои чувства. Второе испытание, которое казалось невыполнимым, было пройдено. Весь этот день, полный стресса и напряжения, словно исчез, растворившись в этом волшебном вечере.

Внезапно, словно разрушая нашу идиллию, с огромного дубового стула, стоявшего в центре Арены, поднялся директор. Его строгий взгляд, в котором было нечто нечитаемое, окинул всех присутствующих.

– Солнце уже давно скрылось за горизонтом, и я рад, что наконец все выполнили второе испытание. Кому-то это далось легко, кому-то потребовалось много времени… – его глаза остановились на Бэт, в его голосе прозвучала не скрываемая ирония. – Но сейчас я предлагаю провести последнее испытание. Прошу всех выйти на Арену.

Его слова подействовали на всех как громом. Радость от пройденного испытания сменилась нервозным ожиданием. Бэт быстро отпустила меня, и мы среди остальных абитуриентов пошли к Арене.

На пути к Арене перед всеми прошла Айрис. Как всегда, она была на переднем плане, расталкивая всех локтями и ухмыляясь. Ее не волновали ни нервы остальных, ни естественная очередность. Она всегда должна была быть лучшей, и это было очевидно.

На Арене нас ждал новый вызов. Что было в нем, мы еще не ведали. Но одно было ясно: последнее испытание будет самым сложным. И теперь только самые достойные смогут стать учениками Академии Чародейства и Проклятий.