Читать книгу: «Королева», страница 4

Вульф все еще погружается в меня, но на этот раз медленнее, будто соглашаясь с Аполлоном, и этого медленного ритма достаточно, чтобы свести меня с ума. Я не могу оторвать свой взгляд от Аполлона и отчаянно пытаюсь поверить ему, но есть вещи, на которые я просто не могу не обращать внимания.

Внезапно комната начинает кружиться у меня перед глазами, и я не понимаю, парю или падаю.

– Кора, – снова зовет меня Вульф. – Или ты предпочитаешь, чтобы мы называли тебя Персефона?

В моей груди зарождается смех, но ему не дает вырваться наружу прикосновение Аполлона. Он скользит рукой вниз по моей груди и животу, кладет ладонь на мою киску, а затем обводит пальцами клитор.

– Персефона, – соглашается Аполлон. – Тебе подходит.

– Всегда подходило, – тихо говорит Вульф. – Особенно когда она перестала быть нашей.

– Черт. – Я откидываю голову назад, чувствуя, как закрываются мои глаза. – Я ваша.

В ответ на мои слова оба парня рычат, и в моей груди разливается легкость, которой мне так не хватало. Она вырывается сквозь страдания, которые держали в заложниках мои легкие, сквозь неуверенность и недоверие.

– Я ваша, – повторяю я, и Аполлон трет пальцем мой клитор еще быстрее.

Другой рукой он обхватывает мою шею, наклоняя голову так, чтобы я могла видеть и его, и Вульфа. Сочетание члена Вульфа во мне и пальцев Аполлона на моем клиторе дарит мне такое наслаждение, что, кажется, я не смогу его выдержать. По мере того как скорость Вульфа увеличивается, он тянет меня за сосок, а другой рукой больно впивается в бедро.

– Я не смогу кончить снова, – задыхаюсь я, и Вульф встречает мой взгляд с ухмылкой.

– Сможешь и кончишь, цветочек. И думаю, еще не один раз.

Черт возьми.

Он добивается своего, и с дрожащими ногами я кончаю во второй раз. Вульф замирает внутри меня, наслаждаясь ощущением сжимающихся вокруг его члена мышц моего лона. Но внезапно Вульф жестом указывает на Аполлона и выскальзывает из меня. Я резко выдыхаю, когда он подхватывает меня на руки и несет через всю комнату к дивану.

– Ты хочешь нас обоих? – спрашивает он меня на ухо. – Вместе?

Его хриплый голос пронизан вожделением, и я крепко обхватываю его за шею, а затем целую в подбородок, проводя руками по волосам. Я не отвечаю, но протягиваю руку к Аполлону. Я хочу их обоих так сильно, что мне больно.

Вульф садится на диван, и я устраиваюсь у него на коленях. Его член, покрытый моими соками, зажат между нами, а Аполлон подходит к нам сзади и, пристроившись между ног Вульфа, толкается в меня.

– Черт, – выдыхаю я, ощущая разницу между ними.

Он входит и выходит из меня несколько раз, но затем отстраняется, оставляя после себя пустоту, от которой между моих ног возникает боль. Я сжимаю руками спинку дивана и наблюдаю за лицом Вульфа, который улыбается мне такой легкой улыбкой, какую я не видела на его лице с тех пор, как вернулась в Стерлинг Фолс.

Небольшая передышка заканчивается, когда Аполлон проводит пальцем по моему клитору, погружаясь им в киску. Затем я замираю, потому что чувствую, как он вводит палец в мою попку.

– Расслабься, – шепчет Вульф покусывая мочку моего ухо, увидев, как расширились мои глаза.

Аполлон продолжает трахать пальцем мою попку, и к тому времени, как он высовывает его, – мои ноги уже дрожат. Подождав несколько мгновений, он снова вводит свой палец в мой анус, скользя им внутрь и наружу, смазывая моим возбуждением. Вульф удерживает меня на месте, когда Аполлон внезапно заменяет свой палец головкой члена. Я медленно выдыхаю и опускаю голову на спинку дивана, пока он не входит в меня полностью.

– Хорошая девочка, – говорит Аполлон, поглаживая меня по бедру. – Черт, ты прекрасна.

Сердце замирает, когда я чувствую, как он выходит из меня и чуть приподнимает мои бедра. Я чувствую, как по моему анусу стекает что-то прохладное, и крепче цепляюсь за спинку дивана, возбуждаюсь еще сильнее от понимания, что это была слюна. Вульф немного сдвигается, и они оба входят в меня. Я настолько полна, что это ощущение заставляет меня застонать.

– Ты идеальна, – шепчет Вульф, прикрывая глаза. – И, что б меня, ты такая тугая.

– Готова, детка? – смеется Аполлон.

– Да, – выдыхаю я.

Они начинают двигаться, вознося меня к небесам, но внезапно Аполлон выходит из меня почти полностью, а затем резко входит снова. Из-за этого я падаю на Вульфа, и мы все стонем. Спустя буквально мгновение они находят нужный ритм, и я хнычу от переполняющего меня удовольствия. Я едва могу его выносить. Аполлон обхватывает рукой мое горло, заставляя сесть прямее, и Вульф пользуется изменением моего положения, чтобы провести руками по груди, оказавшейся на уровне его глаз. Он наклоняется и обхватывает губами мой сосок, отчего внутри меня поднимается дрожь.

– Боже… – бормочу я, практически задыхаясь.

Теряя рассудок самым сладким из возможных способов, я теснее прижимаюсь к Вульфу, а затем к Аполлону и погружаюсь в очередной оргазм. Мои напрягающиеся мышцы подталкивают парней к краю, и Аполлон первым замирает внутри меня. Он сжимает пальцами мои бедра до синяков и со стоном кончает. Пока я наслаждаюсь его извержением, Вульф тоже стонет, приподнимая бедра, и в разы ускоряет ритм. Наконец и он достигает оргазма, выкрикивая мое имя.

Первым из меня выходит Аполлон. Он встает, а затем присоединяется к нам на диване. Когда Вульф укладывает меня на себя, я протягиваю руки к ним обоим и закрываю глаза, сосредотачиваясь на дыхании. Я отгоняю все остальные мысли и стараюсь не думать, например, о том, что Вульф все еще несвободен, хоть и может бывать с нами. И теперь я знаю, что так же несвободна и я.

По моей щеке скатывается слеза, и, наклонившись ко мне, Вульф ловит ее языком. Затем он прижимается поцелуем к уголку моего рта.

– Мы пройдем через это вместе, – обещает он.

Я хочу ему верить, но…

Глава 8
Аполлон

В конце концов Кора поднимается с дивана и направляется в душевую комнату. В ней три тропических душа, да и пространства достаточно для того, чтобы вместить в себя пять человек. Кора ахает, удивляясь ее размерам, но не закрывает за собой дверь, и мы с Вульфом немедленно принимаем ее немое предложение. Ко мне приходит мысль, что я могу остаться здесь навсегда, хотя такова и была цель, когда мы покупали этот дом. Как только в наш особняк въехал Ричард Джейкобс, мы все в какой-то степени уже понимали, что не сможем туда вернуться. Даже если бы особняк не сгорел, он никогда не смог бы снова стать нашим убежищем. А это место – может. Удивительно, но мы здесь чувствуем себя как дома, несмотря на то что после покупки даже не успели как следует осмотреть все комнаты. Хотя от меня не ускользнул заинтригованный взгляд Коры, который она бросила на очень большую кровать в просторной спальне, через которую мы прошли, чтобы попасть в душевую комнату. Я не могу отрицать, что при покупке этой кровати мы с Вульфом думали именно о ее предназначении.

После душа я выключаю воду, а Вульф заворачивает Кору в пушистый халат. Ее колени подкашиваются, когда Вульф обнимает ее сзади и целует в плечо и чувствительное местечко под ухом. Мой член под полотенцем снова встает, и я думаю о том, что хоть мне и хочется врезать Джейсу, именно его нам сейчас не хватает.

Хихикая, Кора наконец отталкивает от себя Вульфа, и мы следуем за ней в спальню.

Вульф кивает ей на дверь шкафа, и, открыв ее, Кора удивленно приоткрывает рот. Мы потратили часть денег, которые Цербер выдавал нам в качестве жалованья, на человека, подобравшего нам новую одежду. Поскольку в течение последних нескольких месяцев другие источники нашего дохода иссякли, вложение денег в это место было скорее инвестицией, но я знаю, что мы снова встанем на ноги, особенно если Кора будет рядом.

Она выбирает для себя серые шорты и белую футболку с логотипом популярной группы, а мы с Вульфом молча подходим к ящикам и, вытащив оттуда спортивные штаны и футболки в тон той, что надела Кора, одеваемся.

– Я узнал кое о чем, – говорит нам Вульф. – Я собирался поговорить об этом с Джейсом, но вы двое тоже должны об этом знать.

Кора поджимает губы, но в конце концов кивает.

– Больше никаких секретов, – говорю я, и Вульф пожимает мне руку.

– Именно так.

– Что ж, мы все внимание.

Я первым спускаюсь по лестнице, сопротивляясь желанию вынуть из кармана только что положенный туда перочинный нож и повертеть его в руках. Но это просто нервы. Ведь что, черт возьми, Вульф мог узнать о Джейсе?

Мы спускаемся в гостиную и садимся на диван. Кора прижимается ко мне, а Вульф берет ее за ноги и кладет их себе на колени. Он бездумно проводит пальцем вверх и вниз по ступне, пока Кора не начинает дергаться.

– Боишься щекотки? – ухмыляется он.

– Вообще-то мы ждем, – напоминаю я.

Улыбка исчезает с его лица, и мой желудок скручивает. Возможно, я не хочу знать то, что он собирается нам рассказать, но остановить его я не успеваю, потому что, вдохнув, Вульф выдает:

– Я думаю, что Джейс знал реальную личность Коры с самого начала.

Кора удивленно вздыхает и кладет руку на мое бедро. Она не проявляет больше никакой реакции, но я все равно накрываю ее ладонь своей.

В следующие несколько минут Вульф объясняет нам, что стипендия, которую получила Кора, была учреждена Цербером для того, чтобы найти наследника Стерлингов. Вульфу удалось узнать, что Корин попала именно в тот конкретный приют, и он надеялся, что наследница Стерлингов проявит себя, попытавшись получить эту стипендию. И это сработало.

Но возможно ли, что Джейс отобрал стипендию у Коры за несколько месяцев до начала занятий по случайности? А иначе как он мог скрывать от нас то, что ему известно?

Я недоуменно потираю подбородок.

– А что еще хуже, – буквально шепчет Вульф, – Джейса приняли в банду, потому что мой отец думал, что через него сможет найти ее.

– Но как? – вздрагивая, спрашивает Кора. – Разве ему тогда было не десять или одиннадцать лет?

– Я думаю… – Вульф смотрит вниз на свои ноги. – Возможно, вы были с ним в одном приюте.

– Что?! – вскрикиваю я.

– Но он никогда не упоминал о какой-то приемной семье или приюте, – протестует Кора. – Он говорил лишь о своем отце.

– Об отце-бездельнике, который на самом деле и отцом-то ему не являлся? – сердито спрашивает Вульф. – Который, скорее всего, отказался от Джейса, когда умерла его мать?

– Черт, – вздыхает она. – Это…

– …чудовищно, – заканчиваю я.

К концу тирады Вульфа я уже готов бросить все и вернуться к дому Антонио, чтобы обрушить на Джейса целый ад.

О чем, черт возьми, он думал? Сколько еще секретов стоит между нами?

– Я умираю с голоду, – внезапно вздыхает Кора, и я оживляюсь.

Мне с детства внушали, что кормить свою семью – это и есть проявление любви. К тому же я вечно голоден, а сегодня не ел ничего кроме тоста с маслом, который Витория сунула мне в руки, перед тем как я вышел за дверь.

Когда я думаю о том, что у Коры в животе не было даже этого, меня охватывает чувство вины. А у нас ведь здесь тоже нет еды.

– Мы что-нибудь придумаем, – обещаю я ей и, взяв за руки, тяну вверх.

– Ты в порядке? – спрашиваю я Вульфа, который остается сидеть на диване.

– Ты ведь собираешься вернуться к Антонио? Мне нужно возвращаться в клуб. Я и так отсутствую слишком долго.

Вульф на мгновение застывает, и, заметив это, Кора опускается обратно на диван, обнимая его за шею. Он обнимает ее в ответ, но я понимаю, что прежде чем он сможет полностью открыться нам, ему предстоит пройти еще очень долгий путь. Ведь долгие годы в ответ на боль и обиду он только вымещал на ком-то свою злость и гнев. То, что теперь он проявляет другие эмоции, – достойно восхищения. И все это заслуга Коры.

– Все будет хорошо, – шепчет она ему на ухо. – Мы освободим тебя от них.

Когда я встречаю взгляд Вульфа, у меня что-то переворачивается внутри, но я киваю, подтверждая слова Коры. Даже если на самом деле не знаю, сможем ли мы сдержать ее обещание. У нас нет рычагов давления на Цербера, а без Кроноса он наверняка попытается захватить весь город.

Оставив нас с Вульфом наедине, Кора идет к входной двери, и я кладу руку на плечо Вульфа.

– Она права, – говорю я. – Так или иначе…

– Я знаю, что значит это иначе, – Вульф качает головой. – И я к этому не готов.

Он имеет в виду, что не готов к убийству своего отца.

Я воздерживаюсь от каких-либо комментариев, потому что мой собственный отец был трусом, продавшим меня Адским гончим в качестве возмещения долга, а несколько лет спустя сделал с Тэм нечто гораздо худшее. В итоге он получил то, что заслужил, но Цербер – другое дело. Его нельзя назвать злом или добром. Он настолько прочно засел в серой зоне, что его устранение граничит с нашими собственными моральными принципами.

Внезапно раздается крик Коры, и мы с Вульфом бросаемся к двери. Я добегаю первым и сразу замечаю прибитую к входной двери черную змею. Змея все еще дергается, истекая кровью, и я таращусь на нее, не в силах отвести взгляд, но затем замечаю бумагу, прибитую выше.

«Тебе следовало держаться подальше от города».

Я вижу, как Кора содрогается, и быстро разворачиваю ее к себе, обхватив за плечи, чтобы она не видела ни проклятой змеи, ни написанных на бумаге слов. То, что эта записка адресована ей, – ясно как день. Как и то, что это сделал человек, подложивший обезглавленную змею в ее постель, пока я находился в наркотическом опьянении¹.

Кора хватается за мою футболку и, тяжело дыша, зарывается лицом в мою шею. Я поднимаю голову и осматриваю деревья, растущие неподалеку, а когда Вульф подходит ближе, протягиваю ему нож, вынутый из кармана. Бормоча ругательства, он спокойно добивает змею, но не снимает ее с двери. Вульф просто выходит на крыльцо, жестом призывая нас следовать за ним, но мы оба безоружны, и мне снова хочется ругаться. Я злюсь, потому что мы так увлеклись Корой, что забыли о мерах безопасности. Только вот никаких опасностей мы не ожидали. Кронос мертв, а Цербер не хочет иметь с ней ничего общего.

– Шериф… – внезапно говорит Вульф в телефон, который держит у уха, и Кора снова вздрагивает, прижимаясь ко мне.

Я даже не видел, как он достал телефон и набрал номер.

– У нас здесь возникла одна ситуация… и я был бы не против, чтобы сюда приехал кто-то еще… Ой, да ладно тебе. – Вульф закатывает глаза и называет Натану Брэдшоу наш адрес.

Он кладет трубку и всего на две секунды убирает телефон обратно в карман, потому что телефон звонит снова.

– Да, – отвечает Вульф, тяжело вздыхая, а на другом конце раздается хриплый, низкий голос. Грубый тон того, кто звонит Вульфу, мне слышно лучше, чем произнесенные слова. – Хорошо, я скоро буду, – говорит Вульф заканчивая разговор.

– Тебя вызывают? – спрашивает Кора и, подойдя к Вульфу, обхватывает руками его талию. – Тебе нужно идти?

– Звонил Малик, – вздыхает Вульф. – Мой отец хочет, чтобы я вернулся в клуб.

Кора прижимается лбом к его груди, и Вульф машинально поднимает руки, чтобы обхватить ее затылок. В таком положении они стоят несколько секунд, а затем Кора отпускает его.

– Мы с Аполлоном дождемся Нейта, – говорит она. – А потом все тебе расскажем.

– Береги ее, – говорит Вульф, смотря сначала на нее, а потом на меня.

Я иду к своему мотоциклу и достаю пистолет, который лежит в багажнике вместе с набедренной кобурой. Пристегнув ее, я поднимаю руки, чтобы этот засранец понял, что переживать не о чем, но Вульф только качает головой. Он целует Кору в лоб, одновременно проводя большим пальцем по ее нижней губе. Вся та радость, спокойствие и облегчение, которые мы видели на его лице, пока он был с нами, медленно исчезают, будто он снова надевает на себя маску равнодушия.

Надев шлем, Вульф садится на мотоцикл, и мы отступаем назад. Заведя двигатель, он разворачивается, и, смотря на то, как он отъезжает, я ощущаю эту потерю так же остро, как и Кора.

– По крайней мере, на этот раз ты не под наркотиками, – облегченно говорит она, взяв меня за руку.

Черт возьми.

Глава 9
Кора

Ждать, пока приедет Нейт, – сущее мучение. Мы не покидаем крыльца на случай, если кто-то прячется среди деревьев и хочет уничтожить улики. Хотя я не чувствую, что рядом кто-то есть. Но Аполлон говорит, что это ощущение – лишь моя интуиция и она может ошибаться.

Кто бы ни оставил нам это послание, он сделал это идеально, рассчитав момент, когда мы были слишком заняты друг другом. Ведь в любое другое время мы бы по-любому услышали, как он забивает гвозди в дверь. Поэтому я думаю, он сделал это либо пока мы с Вульфом и Аполлоном занимались громким сексом, либо пока мы принимали душ, закрыв за собой дверь спальни. Она тоже находится в задней части дома, и, возможно, этого времени хватило, чтобы совершить задуманное.

Черт.

Пока Аполлон пристально осматривает деревья, погрузившись в свои мысли, я провожу пальцами по своим влажным волосам, распутывая их. Мне не нужно было мыть голову без использования расчески, но я бы сделала это снова, чтобы почувствовать, как их пальцы вымывают шампунь с моей головы. Но теперь даже этого было бы недостаточно, чтобы отвлечь меня от наших проблем.

Прежде всего меня интересует эта история с Корин Стерлинг. Я не уверена, как внезапное раскрытие моей настоящей личности может на что-либо повлиять. Они что, отдадут мне место олдермена? Двадцатиоднолетней девушке? Проведут тест ДНК и наденут мне на голову чертову корону? И это я еще не учитываю того, что кто-то убил мою биологическую семью. Во-вторых, в этом городе явно есть кто-то, кто хочет, чтобы я держалась подальше от Стерлинг-Фолса.

Обхватывая себя руками, я пытаюсь вспомнить все предостережения, которые были мне посланы: змеи на двери и в моей постели, фотография, на которой я была мертвой.

Я вспоминаю о мертвом Патрике и о Джейсе, который является не только лжецом, но и моим мужем. Если Вульф прав, то Джейс знал меня еще ребенком и все, что произошло после нашей первой встречи, кардинально изменило его жизнь. Неужели я украла у него шанс на нормальную семью? Думая, что Джейс может знать меня, Цербер забрал его из того приюта, но мальчишке не удалось меня найти, а это значит, что либо десятилетний ребенок знал и хранил мой секрет, либо мы просто ошибались и я никогда не встречала Джейса прежде.

Вот же хрень.

От этого кошмара у меня так сильно начинает болеть голова, что я не могу сосредоточиться ни на чем другом, кроме боли, давящей на глаза, и голоде, который, как демон, скручивает мой желудок.

Я бросаю взгляд на Аполлона и прикусываю губу. Я не хочу спрашивать его о том, что пришло мне на ум, но мне нужна уверенность в том, что Паркер мертв. Что он не вынырнет из воды и не попытается убить меня за то, что мы с ним сделали.

Думаю, Вульф сломал ему ногу или повредил колено, но даже если Паркера не найдут, это не отменяет того факта, что мы убили агента Управления по борьбе с наркотиками, и это нам еще аукнется.

– Кора. – Аполлон прерывает мои размышления и переживания, указывая на подъездную дорожку, по которой едет машина шерифа, и мое внимание возвращается к змее.

Она напоминает мне до чертиков пугающую змеиную маску, в которой был человек, похитивший меня и вернувший приемным родителям. Когда-нибудь мне придется снова встретиться с ними лицом к лицу, а мне до сих пор не дает покоя мысль о том, что они бросили меня на Райском острове. Знали ли они, кто я? И специально ли они спрятали меня там?

Я прикасаюсь к подвеске с инициалами «К. С.» и прячу ее под футболку, чувствуя себя более безопасно, когда прохладное серебро касается моей кожи.

Нейт вылезает из машины, оставив в ней свою темно-зеленую шляпу. Он одет в форму, а на его поясе висят огнестрельное оружие, наручники, электрошокер, фонарик и рация.

Подойдя ближе, Нейт обменивается взглядом с Аполлоном, но все равно сначала обращается ко мне.

– Ты в порядке? – спрашивает он меня, и я киваю. – Вульф сказал, что это срочно, – его тон не то чтобы обвиняющий, но…

Я провожу большим пальцем правой руки по двери.

– Кто-то оставил мне послание, и это происходит уже не в первый раз.

Замечая прибитую к двери змею, Нейт краснеет. Смотря на него, я не совсем понимаю, что могло вызвать такую реакцию, но потом он просто проходит мимо меня, взбегая по ступенькам крыльца, и останавливается прямо перед дверью. Змея, которую Вульф недавно избавил от страданий, держится на нескольких гвоздях, а листок бумаги над ней развевается на ветру.

– Ты выглядишь так, будто увидел привидение, Брэд, – говорит Аполлон.

– Не называй меня так! – дергается Нейт, хмуро оглядываясь через плечо.

– Конечно, – усмехается Аполлон.

Пока шериф осматривает змею, я подхожу к Аполлону. Он обхватывает меня за плечи и прижимает к себе, в ответ я крепко обнимаю его. Даже не потому, что мне нужна поддержка, а потому, что я, словно наркоман, жажду его прикосновений.

– Еще одну змею вы обнаружили в вашей постели? – спрашивает шериф. – Несколько месяцев назад, верно?

Я киваю, прикусывая внутреннюю сторону щеки, чтобы не сболтнуть лишнего. Например, не сказать ему, что он увидел ту змею только потому, что Вульфа и Аполлона арестовали. Или чтобы не задать вопросы, на которые у него, скорее всего, нет ответов.

Вздохнув, шериф разворачивается и идет к своей машине, а затем возвращается уже с перчатками и пакетами для улик. Он делает несколько снимков, а после аккуратно снимает с двери змею с запиской и складывает все в пакет. Через несколько минут он обращает внимание на рану, от которой умерла змея.

– Она была еще жива, – говорю я. – Это Вульф прекратил ее страдания.

– Хорошо, – кивает шериф.

– Хорошо? – повторяет Аполлон. – И это все?

– Можно тебя на минуту, Кора? – шериф кивает мне в сторону своей машины.

Я колеблюсь. Что бы ни сказал шериф, он может сделать это и в присутствии Аполлона. Но, кажется, Нейт не рад видеть нас с Аполлоном вместе, и мне становится любопытно, о чем именно он не хочет говорить при нем. Поэтому я прошу Аполлона подождать меня на крыльце, а затем следую за Нейтом к багажнику его машины. Открыв его, шериф укладывает пакеты с уликами в специальный ящик, а затем прислоняется к бамперу.

– О тебе ходят разные слухи, – говорит он низким голосом. – Вернее, о твоей личности.

Несмотря на то что мое сердце начинает биться быстрее, я усмехаюсь.

– О моей предполагаемой личности. А выдвинул это предположение, возможно, безумный человек.

Шериф медленно кивает, не сводя с меня глаз.

– Верно. То есть это не ты посещала библиотеку с целью изучить старые документы, касающиеся смертей представителей рода Стерлингов?

Я молчу, чувствуя, как в горле возникает комок, который трудно проглотить. Полагаю, этого молчания достаточно, потому что в глазах шерифа появляется блеск, говорящий о том, что он докопался до истины.

– Я могу ответить на любые вопросы, которые ты хочешь задать о своей семье, – говорит он. – И…

– И?

– Ты не хочешь позвонить родителям?

От внезапного приступа страха мой желудок сжимается, и я хватаюсь за машину. Совсем недавно я предполагала, что они могут что-то знать о моих биологических родителях, но…

– Чтобы я не смогла вернуться сюда, они отправили меня в тюремный лагерь на гребаном острове, – тихо говорю я. – И ты хочешь, чтобы я просто позвонила им и посмотрела, будут ли они честны со мной?

– Это важно, – говорит Брэдшоу, не сводя с меня взгляда.

– Нет! – возражаю я, отступая назад. – Это ничего не изменит, тем более для этого города.

Нейт оценивающе смотрит на меня, но я уже разворачиваюсь и возвращаюсь к Аполлону. Когда я снова смотрю на Нейта, то замечаю, что он просто молча отдает нам честь и садится в свою машину.

Мы наблюдаем за тем, как он разворачивается и уезжает прочь по подъездной дорожке.

– Еда, – внезапно говорит Аполлон, и я выдыхаю. – Нам нужно поесть, а потом мы вернемся к Джейсу и тумаками выбьем из него ответы на некоторые вопросы.

– Отличная идея. Во всяком случае, лучше, чем звонок моим родителям.