Читать книгу: «Королева», страница 3

Глава 5
Кора

Мы с Аполлоном поднимаемся по небольшой наклонной подъездной дорожке к дому, расположенному на тихой улице района Ист-Фолс. Судя по ухоженным домам вдоль дороги, мы оказались в довольно старой части города.

Я заметила, что после смерти Кроноса на улицах стало гораздо меньше патрулирующих полицейских. По крайней мере, днем. Возможно, мне кажется, но, находясь здесь, я не чувствую гнетущей атмосферы, которая довлела над улицами во время войны между бандами. Люди по-прежнему продолжают ездить на работу, а после нее ходить за продуктами, заниматься спортом и встречаться с друзьями, будто война почти не задела этот район. Или я просто вообразила себе ее тяжесть. Я слезаю с мотоцикла и, снимая шлем, удивленно смотрю на дом бирюзового цвета с темными, привлекающими внимание наличниками. Перед домом стоит большое дерево, вдоль подъездной дорожки высажены ряды кустарников, а площадь перед зданием покрывает короткий аккуратный газон, как у всех на этой улице.

– Это дом Антонио, – говорит Аполлон, тоже снимая шлем и слезая с мотоцикла.

Он тут же берет меня за руку и ведет в дом, но не через парадную дверь, а через расположенную рядом с гаражом.

– В доме двое из трех его детей, но они хорошо воспитаны.

– И ты втягиваешь меня в их жизнь?

– Если ты думаешь, что при встрече с тобой они проявят какую-то неблагодарность или сочтут тебя монстром… – Аполлон раздраженно фыркает и сжимает мои пальцы.

– Я почти уверена, что проклята, – сухим тоном прерываю его я.

– Возможно, – признается он, ухмыляясь. – Тебе определенно нравится привлекать к себе опасность.

– Именно поэтому мне следует держаться подальше от детей.

– А разве ты не хочешь высказать Джейсу все, что ты о нем думаешь? – качает головой Аполлон.

Вот черт, судя по улыбке, адресованной мне, Аполлон знает, что я попалась на этот крючок.

Я потираю подбородок, словно мне нужно обдумать его слова, и, притворяясь равнодушной, спрашиваю:

– О, он тоже там?

– Ему повезло меньше, чем тебе.

Я поднимаю наши переплетенные запястья и целую костяшки его пальцев.

– Спасибо, – шепчу я.

– За что?

– За то, что заставил меня почувствовать себя… – я пожимаю плечами, окидывая взглядом улицу, – наверное, не такой одинокой. В конце концов, я только что убила человека. Друга.

Но даже Аполлон со своей заботой не в силах заштопать дыру в моем сердце, которую оставила после своей смерти Никс.

– А где Святой? – спрашиваю я, снова останавливаясь.

Ему сейчас совершенно нельзя быть одному, хотя, возможно, он бы этого хотел.

– Он внутри. И Тэм тоже.

Аполлон подходит ближе и запускает пальцы в мои волосы. Затем наклоняется и прижимается губами к моим губам. Закрыв глаза, я чувствую, как его большой палец скользит по моему подбородку, но поцелуй разрывается слишком быстро.

– Антонио не хотел, чтобы мы приходили сюда в разгар войны, но поскольку есть вероятность, что все кончено…

Я киваю, соглашаясь, потому что тоже не хотела бы приводить в свой дом толпу вооруженных психов, связанных с бандами.

Мы заходим с Аполлоном в прихожую, снимаем обувь, а затем, не разрывая рук, идем дальше, пока не оказываемся в узком коридоре. До меня доносится приглушенный разговор, но, пораженная внезапной мыслью, я замираю и стараюсь не выходить из-за спины Аполлона.

– Аполлон, – шепчу я, притягивая его к себе. – Что мы будем делать с Беном?

– Не волнуйся. Я позабочусь обо всем, когда сядет солнце, – тоже шепотом отвечает он, сжимая мою руку. – Все будет в порядке.

Облегченно выдохнув, я киваю.

Мысль о том, что он не оправдывает совершенное мною убийство, потому что сам делал вещи и похуже, по-своему успокаивает.

На кухне, соединенной со столовой, у кухонного островка стоит Антонио со своей женой. Они ведут беседу на итальянском и не сразу замечают, как мы входим через боковую дверь. Антонио всего на несколько дюймов выше меня, но его жена просто миниатюрна и очень красива. У нее длинная темная коса с серебряными прядями, свисающая по центру спины. Подойдя ближе, я замечаю, что во время разговора с мужем ее лицо будто бы светлеет, а глаза светятся. У меня щемит сердце от нежности, когда Антонио протягивает через остров руку и сжимает ее ладонь.

Когда они замечают нас, Антонио с облегчением улыбается. Он выходит вперед и обнимает сначала Аполлона, притягивая его к себе, а затем меня.

– Кора, это моя жена – Витория. – Отстранившись, он представляет нас друг другу. – Витория – это Кора и Аполлон. Аполлон – друг Джейса и Вульфа, – говорит Антонио и смотрит на меня так, будто не знает, как классифицировать меня.

Не будет же он представлять меня как жену Джейса.

Витория выходит вперед, и я улыбаюсь, пожимая протянутую ей руку в знак приветствия. Затем она обнимает Аполлона, который все еще держит меня за ладонь.

– Где все? – спрашивает он.

– Джейс и Святой в подвале, а Тэм наконец пошла отдохнуть наверх в комнату Анны, – говорит Витория. – Это была тяжелая ночь для всех нас.

Тяжелая – не то слово.

– Мы организуем похороны Элоры, – продолжает она, не сводя с меня глаз, и я тут же прижимаю ладонь к внезапно взбунтовавшемуся животу.

Не знаю, смогу ли я пойти на похороны. Это я приняла решение оставить Никс и Святого в машине перед домом. Я должна была знать, что если Кронос попытается сбежать, то она неминуемо с ними столкнется. Святой был ранен, и у них практически не было прикрытия.

– Эй, – Аполлон толкает меня плечом. – Не надо падать в яму вины. Ты никогда не выберешься обратно.

Но я уже там.

Аполлон что-то отвечает Витории, а затем тянет меня к приоткрытой двери в углу, за которой находится темная лестница, ведущая в подвал.

Я снова упираюсь, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Ноги просто отказываются двигаться, а под моей кожей сражаются огонь и лед, и я не знаю, замерзну я или сгорю.

– Все в порядке, – шепчет мне на ухо Аполлон. – Кроноса больше нет, и ты в безопасности.

– Я далеко не в безопасности, – шепчу я в ответ. – Кто-то убил Стерлингов, а Цербер в зале, полном незнакомцев, объявил, что я тоже Стерлинг. Кронос пытался убить меня, связав в подвале, а какой-то незнакомец спас меня и, судя по всему, по-прежнему находится где-то неподалеку. И это не говоря уже о Титанах, у которых теперь нет лидера.

– Ты права, – кивает Аполлон, пристально глядя мне в лицо своими темными глазами. – Но в этом доме, прежде чем добраться до тебя, им нужно будет пройти через меня.

В этом-то и проблема. Я не хочу, чтобы они проходили через кого-то, чтобы добраться до меня. Не хочу снова подвергать кого-то риску. Но я не могу позволить страху управлять моей жизнью. Если я что-то и вынесла из тех дурацких сеансов психотерапии, то именно этот маленький урок, запавший мне в душу.

Я делаю глубокий вдох и отпускаю руку Аполлона. Он отступает, позволяя мне шире открыть дверь в подвал, – с минуту я разглядываю покрытые ковром ступени. Я не знаю, почему мне кажется, что я могу умереть там, ведь непохоже, что Аполлон собирается захлопнуть за мной дверь и запереть меня здесь.

– Это еще один страх, с которым нам нужно разобраться? – шепотом спрашивает он, скользя руками по моим бедрам.

– Возможно, – вздрагиваю я, выдавив улыбку.

Аполлон хихикает в ответ, и этот звук дрожью отдается в моем позвоночнике.

– Все в порядке. Я справлюсь.

Всего двенадцать ступенек, и я уже внизу. В помещении, больше похожем на огромную семейную комнату, чем на мрачный подвал, хотя я ожидала последнее. Вокруг телевизора с игровой приставкой расставлены диваны, и я представляю, как дети Антонио развлекаются здесь со своими друзьями. По другую сторону лестницы находится барная стойка и табуреты, а рядом стоит музыкальная система.

Мое внимание возвращается к диванам, на одном из которых лежит Джейс. Он без рубашки, с повязкой, обмотанной вокруг талии. Белая марля не скрывает темных синяков, испещряющих его кожу, и когда вижу их – мое сердце неровно стучит.

Святой, расположившийся на другом диване, прижимает руку к боку и встает, когда видит нас. Внезапно на его лице мелькает гримаса боли, но затем она исчезает, хотя он все еще выглядит так, будто ему нехорошо. Под его налитыми кровью глазами залегли темные круги. Несмотря на то что Святой сменил испачканную кровью одежду, он, похоже, не перестает думать о том, что случилось. А разве может быть иначе?

– Он спит, – негромко говорит Святой, подойдя ближе. – Раз вы пришли – я пойду наверх и попытаюсь поспать.

Мы киваем Святому, и я чувствую, как в моем горле образовывается комок. Я не знаю, что могу сказать ему. Извиниться? Этого недостаточно. Ничто в мире не вернет Никс.

Я подхожу к Джейсу, останавливаясь в двух шагах от края дивана, на котором он лежит.

Мы женаты? Это же абсурд!

Внезапно глаза Джейса распахиваются, и, потянувшись ко мне рукой, он смыкает пальцы на моем запястье, не давая мне отстраниться.

– Кора, – выдыхает он. – Ты в порядке?

– Возможно, ты имел в виду Корин? – Я вырываю руку из его пальцев.

Джейс бледнеет, но приподнимается, а мы с Аполлоном молча смотрим на то, как он пытается принять сидячее положение. Когда он наконец-то со вздохом откидывается на подушки, на его лбу выступают бисеринки пота. Но этой боли ему кажется недостаточно, и, кряхтя, Джейс встает на ноги.

– Ты сражалась…

– Я хотела Вульфа, – говорю я, сердито глядя на него. – Ты помнишь Вульфа? Это твой лучший друг, которого ты бросил с Адскими гончими.

Я чувствую, как Аполлон касается моей спины и, чуть надавливая, проводит пальцем по обнаженной коже между брюками и рубашкой. Возможно, он готовится оттащить меня от Джейса, потому что я чувствую острое желание ударить последнего по красивому, покрытому синяками лицу.

– Как ты мог? – шепчу я.

Вот только я не знаю, о чем спрашиваю, ведь моя голова просто раскалывается от вопросов. Он связал нас узами брака перед тем, как из клуба Адских гончих меня вывез таинственный человек, а потом признался, что не хотел искать меня. Не хотел, чтобы я возвращалась в Стерлинг-Фолс. Это и было его целью? Заставить меня уехать? Тогда зачем он привязал меня к себе? Потому что я – Стерлинг?

Когда Джейс не отвечает, я качаю головой и молча отступаю. Аполлон тянется ко мне, но я уклоняюсь и от него.

Для Джейса это был лишь способ захватить власть, и когда я осознаю это, мне становится тяжело на душе. Он связал нас узами брака лишь с одной целью – заполучить Стерлинг-Фолс. Чтобы иметь возможность контролировать банды и влиять на городской совет и мэрию. Конечно, мне нужны ответы, но я не уверена, что хочу слышать от Джейса очередную ложь.

– Пойдем, Аполлон, – говорю я, и Джейс замирает. – Я не хочу разговаривать с ним.

Не сейчас. А возможно, и никогда.

– Стой! – умоляет Джейс, но я не останавливаюсь.

От пребывания в подвале по моей коже распространяется зуд, а учитывая все, что произошло за последние двадцать четыре часа, – я в любой момент могу потерять контроль.

– Аполлон! – зовет Джейс. – Пожалуйста.

– Отвали, чувак, – бросает ему Аполлон и следует за мной.

Мы поднимаемся по лестнице и, обойдя Виторию, выходим на улицу. Я не хочу здесь оставаться, поэтому, желая убраться отсюда подальше, жестом указываю Аполлону на мотоцикл. Я уже собираюсь начать умолять его увезти меня, но резко останавливаюсь, услышав звук другого мотоцикла, с ревом проносящегося по улице.

С некоторым удивлением и недоверием я наблюдаю за тем, как мотоциклист сворачивает на подъездную дорожку к дому Антонио. Он паркуется рядом с мотоциклом Аполлона, откидывает подножку и снимает шлем.

Мое сердце замирает, когда я понимаю, кто этот мотоциклист. Я бросаюсь к нему, и Вульф едва успевает слезть с мотоцикла, как я оказываюсь в его объятиях, и он зарывается носом в мои волосы. Мои глаза наполняются слезами, но я наслаждаюсь его ароматом, позволяя ему окружить меня. Когда мои губы касаются его шеи, он издает стон и поднимает меня на ноги, не отпуская из своих объятий.

Он скользит руками по моей талии и, прищурив глаза, замечает что-то на моем лице. Его пальцы касаются моей скулы, и я вздрагиваю от боли. Интересно, болит ли моя щека после того, как Бен ударил меня лицом о пол, или же это последствия драки?

– Тот урод, с которым ты сражалась, ударил тебя по другой щеке, – замечает Вульф, словно читая мои мысли. – Что случилось?

– Ты заметил?

– Я замечаю в тебе все, – говорит Вульф серьезным тоном, и в моем животе просыпаются бабочки.

Не в силах ответить на его вопрос, я бросаю взгляд на Аполлона, а затем снова на Вульфа.

– Э-э-э…

– Бен, – отвечает за меня Аполлон, скрещивая руки на груди.

– Что? – Вульф застывает на месте.

– Бен напал на меня, – шепчу я и придвигаюсь на дюйм ближе, чтобы Вульф не пытался заглянуть в мою душу.

У него это слишком хорошо получается, а я предпочитаю не делиться с ним своей болью, потому что у него достаточно своих забот.

Но, кажется, он думает иначе, потому что приподнимает пальцами мой подбородок.

– Бен напал на тебя, и он все еще дышит?

– Вообще-то нет, – выдыхаю я. – Я…

– …чертовски хорошо защищалась, – заканчивает за меня Аполлон. – Его тело на Олимпе.

Глаза Вульфа темнеют, и он снова притягивает меня к своей груди и обнимает руками за плечи. Внутри меня будто бы ослабевает какая-то пружина или прорывает плотину, потому что в следующую секунду из меня вырываются громкие рыдания, а ведь я не плакала, даже когда Аполлон нашел меня на Олимпе. Не плакала после того, как все это случилось и тело Бена обмякло подо мной. До этого момента я не проронила ни единой чертовой слезинки, а теперь не могу остановиться.

– Тс-с-с, – шепчет Вульф, запуская руку в мои волосы. – Если ты хоть на секунду можешь подумать, что мы не убили бы его даже за мысль прикоснуться к тебе, то ты бредишь. Ты просто опередила нас.

Наслаждаясь прикосновениями Вульфа, я цепляюсь пальцами за его кожаную куртку и какое-то время крепко сжимаю ее, пока ровное дыхание не возвращается ко мне.

Услышав мой глубокий вдох, Вульф слегка улыбается и вытирает слезы под моими глазами.

– Вот она, – говорит он.

– Корин Стерлинг?

Боже, как горько.

– Нет, – улыбка Вульфа исчезает. – Ты та девушка, в которую я влюбился, и мне насрать, какое имя указано в твоем свидетельстве о рождении. Корин, Кора, Персефона.

Слыша это, мое сердце громко колотится. Он просто…

– Она хотела убраться подальше отсюда, – вздыхает Аполлон. – Может быть, ты хотел бы оказать ей такую честь?

Я отпускаю куртку Вульфа и гляжу на Аполлона. Возможно, он не испытывает ревности, смотря на нас с Вульфом, но он точно несчастлив. Возможно, он думает, что в этой ситуации победитель получает все, но он должен знать, что у меня нет никакого желания выбирать между ними.

– Пойдем с нами, – говорю я Аполлону, потому что это все, что я могу предложить им сейчас.

И, видимо, этого оказывается достаточно, так как его глаза загораются, и он кивает.

Я беру запасной шлем и сажусь на мотоцикл Вульфа, а он пристраивается позади меня, прижимая свои бедра к моим. Я позволяю ему взять управление мотоциклом на себя, но продолжаю держать руки на руле, находясь в его объятиях.

Вульф прижимается ко мне и легонько ударяется о мой шлем своим. Он опускает руку на мое бедро и сжимает его, а затем возвращается к управлению мотоциклом, двигатель которого с ревом оживает.

Мы срываемся с места, и, слыша, как мотоцикл Аполлона следует за нами, я позволяю им унести меня вдаль.

Глава 6
Джейс

Прихрамывая, я поднимаюсь по лестнице и, подойдя к окну, успеваю увидеть, как Кора садится на мотоцикл Вульфа. Раздается рев мотора, и они уезжают прочь по тихой улице вместе с Аполлоном, который следует за ними.

На меня обрушивается такой сильный гнев, который раньше никогда не испытывал, и я сжимаю кулаки, чтобы не наделать чертовски опрометчивых поступков. Если я закачу истерику или сломаю что-нибудь из вещей Антонио, его добродушие тут же исчезнет, ведь семья для него всегда была превыше всего и, безусловно, даже превыше нас. Их безопасность и счастье были для него на первом месте, хотя сейчас скрывать раненых беглецов после смерти Кроноса стало куда проще.

Перед моими глазами мелькают темные пятна, будто моим зрением завладела агония от боли, пылающей в боку, куда Паркер ударил меня ножом. Чертовски злясь, я моргаю, отгоняя черные пятна, и стискиваю зубы. Боль от ножевого ранения пройдет, как и любая другая травма, но она точно не сравнится с болью, охватившей мою грудь.

Я выдергиваю из-под стола стул и падаю на него, резко выдыхая. Я почти ничего не помню с прошлой ночи. Лежа на полу и истекая кровью, я смотрел на то, как сражается Кора, и думал, что вот-вот умру. Ее противником была большая Адская гончая, которую с головой поглотила жажда крови. Ненасытное чудовище. Аполлон продолжал прижимать к моей ране полотенце, которое насквозь промокло от крови, но я не мог отвести глаз от Коры. А потом, черт возьми, она победила. Девочка, которая была так напугана, когда я впервые встретил ее в лесу, одетую в дешевую золотую маску и поношенное черное платье, исчезла. Теперь ее место занял сильный боец, и, несмотря на чувство вины, я безумно ею гордился.

Пока Кора не попросила в награду Олимп, у Цербера не было в глазах выражения, которое говорило о том, что он наконец поверил мне. Поверил в то, что Кора и есть наследница Стерлингов. Корин Стерлинг.

После этого в моем сознании все помутилось. Аполлон отвез меня в больницу, и мне сделали операцию, из-за которой у меня ужасно болели горло и швы. Потом меня привезли сюда, но я даже не спросил у них, где находится Кора или Вульф. Я просто позволил себе смириться с болью.

Я не знал, что и думать, когда понял, что Кора спускается по ступенькам в подвал. Что она простит меня? Что засомневается в словах Цербера?

В моей памяти всплыла ночь, когда я поцеловал ее возле «Лука и стрел». Я помню, как позже сидел в нашем офисе, все еще ощущая ее вкус на своих губах, и уже тогда мое сердце было разбито вдребезги, а в голове царил полный кавардак. Когда Аполлон спросил меня о моих дальнейших действиях, я самонадеянно ответил, что собираюсь позволить ей думать, что она свободна, но было уже слишком поздно. К тому времени ее судьбу, да и свою собственную, решал не я. Колесо судьбы уже пришло в движение.

А теперь она связана с нами и со мной, а я не настолько хороший человек, чтобы позволить ей уйти. Я не могу отпустить ее так же легко, как это сделали Кронос и Цербер. Я не сделаю этого.

Святой опускается на стул напротив меня с двумя кружками в руках. Он протягивает одну мне, и я вглядываюсь в ее содержимое, прежде чем обхватить пальцами теплую керамику.

Кофе.

– Я удивлен, что Кора не осталась здесь, – говорит он мягким голосом, и я хмыкаю.

Я не собираюсь признавать свои промахи, которых накопилось достаточно, особенно учитывая, что она только что ускакала с двумя моими лучшими друзьями. Она пребывает в бешенстве, а значит, мы оба испытываем одно и то же чувство.

– Звонила тетя Элоры, – продолжает Святой. – Она хотела вернуться в Стерлинг-Фолс и помочь с подготовкой…

Родители Никс и она сама никогда не сходились во взглядах. Поэтому неудивительно, что Святому позвонила только ее тетя. Последние несколько лет Святой и Никс были только вдвоем, не считая нас.

– Что бы тебе ни понадобилось, парень, ты знаешь, что мы все для тебя сделаем, – говорю я, позволяя вине пробиться сквозь мою броню.

Святой кивает, но затем выражение его лица мрачнеет. Мне кажется, будто он мысленно откладывает все свои проблемы в сторону и снова сосредотачивается на мне.

– Итак, в чем же истинная причина того, что Кора и Аполлон выскочили отсюда, будто кто-то поджег их задницы?

– Потому что я идиот, – отвечаю я и стону, проведя рукой по лицу.

– Что ты сделал?

Я опускаю руку, а затем снова сжимаю пальцами кружку.

Что я сделал?

Я делал это постоянно. Неделями, месяцами. И не только с Корой. У меня были секреты от Аполлона и Вульфа, моих самых лучших друзей во всем мире. Я скрывал от них самые главные части головоломки, но это не тот разговор, который я должен вести со Святым.

Кора, Вульф и Аполлон заслуживают того, чтобы услышать правду от меня раньше других.

Глава 7
Кора

Я прислоняюсь спиной к груди Вульфа и слегка расслабляюсь в его объятиях. Иногда приятно не быть главной и даже не думать о том, куда мы едем.

Вульф сворачивает на проселочную дорогу, а Аполлон, перестроившись, следует за нами, хотя до этого ехал рядом, если позволяла ширина дороги. Обогнув деревья, мы поднимаемся на холм, и Вульф с Аполлоном наконец тормозят. Я поднимаю тонированное забрало и наслаждаюсь прекрасным видом юго-восточной части Стерлинг-Фолса и отвесными скалами, за которыми простирается гавань. Где-то внизу у пристани находится убежище Джейса. У пирса пришвартовано несколько больших кораблей, хотя они вряд ли представляют собой что-то особенное по международным стандартам судоходства. В доках слишком много пустых мест, и, должно быть, это влияет на город, его ресурсы и экономику. Я не эксперт, но понимаю, что война банд нанесла больший ущерб Стерлинг-Фолсу, чем я могу предположить.

– Куда мы идем? – спрашиваю я. Вульф опускает руку и кладет ее на мое бедро.

Мое тело охватывает жар, и Вульф хихикает, наблюдая за тем, как я пытаюсь справиться с дрожью, а затем издает рычание, похожее на рев его мотоцикла, и нежно гладит меня по ноге.

– Это сюрприз. Я просто хотел, чтобы для начала ты насладилась видом.

Стараясь справиться с участившимся дыханием, я откидываю голову на его грудь.

Не знаю, как ему удается заставлять мое тело гореть, словно рождественская елка, всего от нескольких прикосновений, но… сейчас именно это и происходит.

– Тогда давайте уже, – наконец говорю я, и Вульф смеется.

Аполлон наблюдает за нами сквозь открытое забрало и молчит, хотя я вижу, как темнеет его взгляд. Вульф опускает сначала мое забрало, затем свое и, не говоря ни слова, заводит двигатель. Далее мы мчимся вниз по склону. Должно быть, сейчас мы находимся недалеко от недавно отстроенного клуба Адских гончих, но, к моему удивлению, я не замечаю ни одного из членов этой банды.

Дорога снова исчезает за деревьями, но Вульф внезапно сворачивает в сторону, на длинную подъездную дорожку, вдоль которой высажены бледно-розовые и желтые цветы. Свернув за угол, мы сбавляем скорость, и нашему взору предстает двухэтажный дом, которому не пристало быть таким великолепным. Мне удается рассмотреть крыльцо, белый фасад и миллион окон, прежде чем Вульф останавливается, откидывает подножку мотоцикла, слезает с него, а затем протягивает руку, помогая слезть. Разглядывая дом, я едва замечаю, что Вульф расстегивает мой шлем и снимает его.

– Что это за место? – наконец спрашиваю я, отведя взгляд от дома и сосредотачиваясь на Вульфе и Аполлоне.

– Э-э-э… запасной план? – смущенно улыбается Вульф.

– Что это значит? – Я непонимающе смотрю на них.

– Но мы же не могли предвидеть, что сумасшедшая женщина сожжет наш дом, – бормочет Аполлон, подходя ближе и беря меня за руку. – Но в любом случае мы все равно подыскивали что-то более подходящее для нас.

– Нас? – я снова смотрю на дом, чувствуя, как мое сердце сходит с ума и колотится, что есть силы. – В смысле вас и меня?

– Для нас четверых, – говорит Аполлон, а затем морщится: – Ну или троих.

Я смеюсь, чтобы скрыть всплеск боли, который пронзает меня при мысли о Джейсе.

Сейчас я не желаю думать о том, какую боль он причинил всем нам своим эгоизмом.

– Пойдем, – говорит Вульф и, взяв меня за другую руку, тянет к дому.

Пока мы поднимаемся по ступенькам на крыльцо, я замечаю, что сбоку между тремя деревьями стоит гараж. Вульф ведет меня к входной двери, а затем, быстро отперев ее одной рукой, останавливается и смотрит на Аполлона, который, кажется, читает его мысли. Аполлон наклоняется и легко подхватывает меня на руки. От неожиданности я вскрикиваю и обнимаю его за шею, но он только смеется надо мной. Когда он переносит меня через порог, его темные глаза сверкают. Так поступают только супружеские пары, но я не могу выйти замуж ни за одного из них, потому что у меня украли эту возможность.

Слезы затуманивают мой взор, и я чувствую, как Аполлон прижимается губами к внешнему уголку моего глаза. Он ловит языком слезу, которая катится по моей щеке, и шепчет:

– Не грусти детка, мы же вместе.

Я сглатываю.

Его слова не отменяют того факта, что Вульф – все еще Адская гончая, находящаяся на привязи у своего отца, а также не возвращает того, что Джейс забрал у нас.

Аполлон ставит меня на ноги, и они оба берут меня за руки. Я улыбаюсь сквозь грусть, пока они ведут меня по первому этажу до большой гостиной в задней части дома. Мое сердце замирает при виде панорамных окон, лишь наполовину закрытых шторами, из которых открывается великолепный вид на водную гладь. Если бы я смотрела на дом с другой стороны, то никогда бы не догадалась, что он стоит так близко к воде. А сейчас я вижу, что она находится прямо за горным хребтом.

Вот доверься им, и они выберут дом у скал.

Пока я стою и смотрю в окно, Вульф подходит сзади и, убрав волосы с моих плеч, целует в шею. Я закрываю глаза и наклоняю голову набок, чтобы ему было удобнее. Когда он задевает мою кожу зубами, по моим рукам пробегают мурашки, но он лишь тихо смеется над моей дрожью.

Вульф обхватывает руками мои бедра и притягивает ближе, а я, сдерживая ухмылку, прижимаюсь попой к его паху и чувствую, насколько он твердый.

– Ты даже не представляешь, что делаешь со мной, – стонет он, и, медленно повернувшись к нему лицом, я обхватываю руками его шею.

– Ты мог бы показать мне… – я прикусываю губу.

Я вижу, как в другом конце комнаты Аполлон опирается на кухонной остров. Он засунул свои руки в карманы, но его поза не скрывает того, что он тоже возбужден.

– Ты привел меня сюда, чтобы трахнуть? – спрашиваю я, и Вульф качает головой.

Он проводит большим пальцем по обнаженной коже на моей талии чуть ниже рубашки, и это губительно сказывается на моем самоконтроле и сердцебиении.

– Нет, – признается он. – Я просто хотел, чтобы ты увидела этот дом. Он бы мог стать нашим убежищем… если ты этого хочешь.

– Но ты же не против трахнуть меня? – спрашиваю я, после чего, проведя рукой от груди до паха Вульфа, сжимаю через джинсы его возбужденный член.

– Я никогда не откажу тебе, – говорит он. – Что может быть лучше, чем окрестить это место нашим?

– А ты? – ухмыляюсь я и отступаю назад, смотря на Аполлона.

Мой златовласый мужчина выпрямляется.

– Ты хочешь нас обоих?

Я снова прикусываю губу, а затем киваю, потому что мысль о выборе между ними двумя просто невыносима. Я хотела их обоих слишком долго.

На лице Аполлона читается голод и желание, но вместо того чтобы подойти ко мне, он переводит взгляд на Вульфа, и между ними словно происходит безмолвный обмен мыслями. Я вздрагиваю, потому что мое сердце в ожидании ответа начинает колотиться еще сильнее, но в конце концов Аполлон жестом подзывает меня к себе, и я без колебаний подхожу ближе.

Он давит ладонью на мой подбородок, откидывая мою голову назад, и целует меня намного яростнее, чем я ожидала. От неожиданности я оступаюсь, но внезапно рядом оказывается Вульф. Он снова обхватывает руками мою талию и проводит пальцами по краю трусиков. Аполлон же проникает языком в мой рот, и я не могу сдержать тихое хныканье.

Пока Аполлон зарывается руками в мои волосы и притягивает мое лицо ближе, Вульф продолжает удерживать меня на месте. Я словно хожу по краю бритвы между страстью и нежностью.

Я задираю рубашку Аполлона, с озорной улыбкой позволяя ей упасть на пол, и провожу пальцем по шраму, который он получил, пытаясь спасти меня от мертвой хватки Кроноса. Боль от этого ранения отзывается эхом в моем сердце. Аполлон вздрагивает, делая шаг ближе, а Вульф уже расстегивает пуговицы на моих штанах, а затем срывает с меня топ. Прикрыв глаза, Аполлон наблюдает, как Вульф стягивает с меня штаны, и мне нравится его реакция. Я больше не чувствую себя невидимой, забытой или той, кого они могут использовать только для развлечения.

Аполлон берет меня за подбородок двумя пальцами и поворачивает мою голову так, чтобы я встретилась губами со ртом Вульфа. Его прикосновение – словно безмолвный приказ, от которого в моем теле вспыхивают искры. Он опускает руку ниже, к моему горлу, и Вульф жадно глотает мои стоны. Один из парней, я не знаю, кто именно, расстегивает бюстгальтер и стягивает его с моего тела, а затем именно Вульф обхватывает ладонями мою грудь. Пока он сжимает пальцами один из моих напряженных сосков, горячий рот Аполлона накрывает другой. Мое тело почти пылает, и я едва сдерживаюсь, чтобы не потереться о твердый член Вульфа, который упирается мне в ягодицу, но Аполлон уже опускается ниже, прокладывая дорожку из поцелуев от моей груди до живота. Он срывает трусики с моих ног и проводит языком чуть выше нежных складок.

Я разрываю наш поцелуй с Вульфом, чтобы посмотреть, как Аполлон наклоняется вперед. Проведя рукой по моей ноге, он неожиданно поднимает ее и закидывает себе на плечо. Мгновение я чувствую прохладный воздух прямо на своей промежности, а затем его рот накрывает мой клитор, и я почти сгораю.

Вульф прижимает меня к себе, скользя губами от уха к плечу, а затем обратно. Он кусает меня за шею, и от боли, смешанной с удовольствием, я стону еще громче. Оргазм приходит словно из ниоткуда. Просто внезапно мои мышцы напрягаются, и я вскрикиваю от крышесносного ощущения, которое дарят мне прикосновения обоих мужчин. Вульф держит меня, пока я не расслабляюсь, а Аполлон нежно целует внутреннюю сторону моего бедра.

Когда я снова открываю глаза, Аполлон уже стоит на ногах, но мой взгляд падает на четкие очертания его напряженного члена под брюками.

– Моя очередь! – рычит Вульф, разворачивая меня к себе.

Он ведет меня на кухню, а затем поднимает и сажает на кухонный остров, спустив штаны достаточно низко для того, чтобы освободить свой член.

– Хочешь попробовать себя на вкус, цветочек? – спрашивает Вульф, с блеском в глазах раздвигая мои бедра.

Я прикусываю нижнюю губу, а затем киваю, и Аполлон, обхватив ладонями мое лицо, касается своими губами моих. Он проскальзывает языком в мой рот, и я пробую свой вкус, смешанный с привкусом мяты. И это сочетание действует на меня опьяняюще.

Вульф входит в меня без предупреждения, и когда ощущение наполненности затмевает все остальные чувства, – я выгибаю спину, а Аполлон вкушает мой беспомощный стон.

– Черт, Кора… – выдыхает Вульф, и я вздрагиваю.

Оба парня сильнее сжимают меня в объятиях, а Аполлон разрывает наш поцелуй, чтобы заглянуть мне в глаза.

– Ты – Кора Синклер, – говорит он. – Если захочешь, ты можешь стать кем-то другим, но никогда не избавишься от своей сущности.