Читать книгу: «Детективы от Люсинды Райли: комплект из 2 книг», страница 15

Глава шестнадцатая

После телефонного звонка Дженни Колман не спала всю ночь, понимала – встретиться придется. Двадцать пять лет – долгий срок, немало воды утекло. От прошлого, говорят, не убежать. Судя по всему, говорят правильно.

Сперва смерть Чарли Кавендиша, затем потрясение от смерти Хью, а теперь еще и прошлое настигло… Дженни чувствовала себя очень беззащитной. Вдобавок мистер Джонс, которого она много лет обожала на расстоянии, тоже был на грани нервного срыва.

Хорошо хоть красивая дама-инспектор с шикарными волосами, похожая на молодую Риту Хейворт, считает, что это не убийство. Так сказал мистер Джонс. Впрочем, другого Дженни и не ожидала. Кто захотел бы убить Хью? Он никогда и мухи не обидел, а уж как помог в беде самой Дженни… Она вовек не забудет его доброту и поддержку.

Дженни ушла с работы вовремя, купила по дороге бутылку вина и поспешила домой – ставить в духовку пастуший пирог, поскольку решила организовать встречу в бунгало. На своей территории будет спокойнее.

Как грустно, думала Дженни, суетясь на кухне, отодвигая стол и накрывая его клеенчатой скатертью с узором, бояться ужина с ближайшей подругой детства…

Дженни не знала, чего ожидать. Кем Мэдди стала теперь.

Сколько всего тогда произошло! Ворошить прошлое – плохая идея. Дженни справлялась, пряча его подальше… чаще всего справлялась.

Она заскочила в спальню припудрить нос и подкрасить губы. В дверь позвонили, Дженни вздрогнула. Глубоко вдохнула, успокаиваясь, и подошла к входной двери.

Гостья принесла с собой вино.

– Привет, Джен, – улыбнулась она и вручила хозяйке бутылку.

– Привет, Мэдди. Входи.

– Ты обзавелась очень симпатичным домиком, – заметила подруга, следуя за Дженни в гостиную.

– Я долго на него копила. Давай отнесу твое пальто?

– Спасибо.

Мэделин сняла пальто, Дженни повесила его на крючок в прихожей.

– Ты наверняка удивилась, встретив меня в роли сестры-хозяйки в школе? – Гостья улыбнулась.

– Я просто обалдела, как выражаются нынешние дети. В прошлом семестре меня не было, я лечила бедро и потому тебя не видела. Вернулась на работу в начале этого семестра. Всего пара недель прошла, не верится, да? Кажется, будто вечность, столько всего случилось в школе за это время, – нервно тараторила Дженни. – Выпьем?

– Обязательно. Вино охлажденное. Хочешь, открою?

– Я справлюсь.

Дженни взяла с тележки для напитков штопор и два бокала. Оставалось надеяться, что выпивка поможет преодолеть неловкость.

– Салют! – Мэделин звякнула своим бокалом о бокал Дженни. – За старых подруг.

– Стареющих с каждым днем, – улыбнулась та и сделала большой глоток.

– Тебе, конечно, интересно, что со мной произошло, – сказала Мэделин.

– Конечно. Честно говоря, годы шли, вестей от тебя не было, я уж думала, ты умерла.

– Несомненно, радовалась. – Мэделин вскинула брови. – Однако ты же понимаешь, почему я пошла на полный разрыв? После той истории… Скажем так: мне понадобилось много времени, чтобы оправиться.

– Неудивительно. Это было ужасно, Мэдди, ужасно. – Дженни невольно вздрогнула. – И как, получилось? Оправиться.

– Нет, зато теперь мне понятно, что я не оправлюсь никогда. – Мэделин пожала плечами. – От этого почему-то даже легче. Главное – смириться. Я уезжала из Норфолка в жутком состоянии.

– Помню, – мрачно кивнула Дженни. – Ты сорвалась и исчезла, даже не попрощавшись. Я не знала, что и думать.

– Видишь ли, я винила себя. Мне следовало понять, что все из рук вон плохо. Я была там и не помешала… – Мэделин уставилась в пустоту.

– Никто не понимал, что все из рук вон плохо. Ты тоже не могла. Так случается, ситуация выходит из-под контроля… Так куда же ты уехала?

– В Австралию. Кузина в Перте предложила мне крышу над головой. Тяжелое было время. Сначала нервный срыв, потом психиатрическое отделение местной больницы. Я провела там девять месяцев. Меня лечили электрошоком, много сеансов.

– О-о, Мэдди, какой кошмар! Жаль, что я не знала. Могла бы тебе писать или еще что-нибудь…

– Тогда мне этого не хотелось. Я не выносила мыслей о прошлом, не желала о нем никаких напоминаний. Дважды пыталась покончить с собой, и второй раз почти получилось.

Мэделин подняла рукав, и Дженни ахнула при виде безобразных красных шрамов на запястье.

– Ладно, дело прошлое. – Мэделин спрятала руку. – Выйдя из больницы, я решила сама пойти на медицинские курсы и выучиться на медсестру. Переехала в Сидней, устроилась там на работу в больницу, затем отправилась в Штаты.

– Потрясающе. Я никогда не бывала дальше Ярмута, а уж за границей – и подавно. Ты и говоришь теперь по-другому. В твоей речи больше не слышно Норфолка, любоф моя, – усмехнулась Дженни.

– Нет. – Мэделин осушила бокал. – Случившееся расширило мои горизонты, тут не поспоришь. Ну да хватит обо мне. Чем занималась все эти годы ты?

– По сравнению с тобой – ничем особенным. Трудилась себе потихоньку в Святом Стефане. Четырнадцать лет назад пришел новый директор, и меня повысили. Я по-настоящему люблю свою работу. И в школе ко мне очень добры. Давай перейдем в кухню? Надо поставить на огонь горох, не то мы до полуночи ужина ждать будем.

В новенькой, с иголочки, кухне Мэделин наблюдала за тем, как Дженни порхает вокруг, накрывает на стол, и рассеянно слушала ее болтовню.

– Через пару лет выйду на пенсию, тогда решу, что делать дальше. Я бы, наверное, путешествовала, никогда ведь никуда не ездила. Думаю, мне понравится. В школе я проработала долго, так что пенсию получу хорошую.

– Может, рванем куда-нибудь вместе? Станем эдакими Тельмой и Луизой на пенсии – будем колесить по свету, оставляя повсюду за собой разруху, – засмеялась Мэделин.

– Да уж, в школе мы были той еще парочкой, – хихикнула Дженни. – Вечно попадали в истории.

Она поставила на стол две тарелки, и подруги принялись за еду.

– Бедные наши мамы, – подхватила Мэделин. – У нас ведь, в отличие от нынешней молодежи, в норфолкской глуши особых развлечений не имелось, но мы их себе находили.

– Точно! Помнишь Томми Спрингфилда? Он нравился нам обеим, так что шансов у бедолаги не было. Помнишь, мы поспорили, кто из нас поцелуется с ним первой? – Глаза Дженни заблестели от воспоминаний.

– Помню. И ты выиграла!

– Да! Потом ты его тоже поцеловала, на следующий день, и он возомнил себя первым красавцем!

– Храни его бог, славный был мальчик. – Мэделин подлила вина себе и подруге.

– Мы вечно морочили голову родителям. Хотя развлекались по-доброму, невинно. Сколько нам было? Пятнадцать, шестнадцать?

– Наверное. Почти в семнадцать я познакомилась с Джедом, на сельских танцах в Гейтли, – улыбнулась Мэделин.

– Да, ты влюбилась и перестала быть такой классной, – упрекнула Дженни. – Господи, у него в приятелях были такие уроды, а вы постоянно пытались меня с ними свести.

Она достала из холодильника вино, купленное по дороге с работы.

– Мы же с тобой мечтали устроить двойную свадьбу, а потом растить своих детей рядышком, по соседству. – Мэделин вздохнула.

– Ничего не сбылось…

– Сбылось, только не в той последовательности.

Дженни посмотрела на подругу поверх бокала.

– Ты бы вышла за Джеда, если бы не забеременела?

Мэделин глотнула вина, пожала плечами:

– Как знать? Однако я ведь вышла. Хотя терпеть его долго мне не пришлось. Быстрая, как пуля, свадьба – и пуля Джеду в пах через месяц после родов. – Мэдди покачала головой.

– Хозяева поместья выплатили тебе компенсацию?

– Несколько сотен фунтов. Хватило бы на хорошее образование. – Мэделин посмотрела Дженни в глаза и хрипло рассмеялась. – Ужасная ирония, правда?

– Пожалуй, да. Боже мой, до чего давняя история…

– Мне было восемнадцать, – задумчиво протянула Мэделин. – Я почти не помню ни внешности Джеда, ни своих чувств к нему. Я не вознесла его на пьедестал после смерти, как делают некоторые.

– Знаю, – горестно кивнула Дженни, которую последние слова подруги задели за живое.

Мэделин похлопала Дженни по руке:

– Ты так и не сумела оправиться?

К глазам Дженни вдруг подступили слезы. Она не привыкла ни к спиртному, ни к сочувствию.

– Нет.

– Столько лет прошло… Потому ты так и не вышла замуж? Из-за него?

Дженни вытерла нос тыльной стороной ладони.

– Может быть. А еще… не нашла подходящего парня. Будешь яблочный пирог?

* * *

После еды вернулись в гостиную, прихватив с собой кофе. Дженни зажгла газовый камин – отопление уже отключилось. Наконец расслабившись, они задумчиво сидели рядом, наслаждаясь дружеской близостью.

– Ты возвращалась в поместье? – нарушила тишину Мэделин.

– Ни разу. Мама умерла десять лет назад, братья и сестры разъехались кто куда по всей стране. Каждое Рождество я встречаюсь со старшей сестрой, хотя ее дети тоже уже разлетелись и создали собственные семьи. – Дженни вздохнула. – Мы ужасно старые, Мэдди.

– И не говори. Много воды утекло…

– Ну а ты? – встрепенулась Дженни. – Сколько еще пробудешь в Святом Стефане?

– До возвращения из декрета сестры-хозяйки, которую я замещаю. Если она вернется.

– Тебе не тяжело здесь работать? – мягко спросила Дженни. – Воспоминания не всплывают?

– Всплывают, конечно, но, как ни странно, меня это успокаивает. – Мэделин улыбнулась. – Я навещала его несколько раз.

– О… – Дженни кивнула, не найдясь с ответом.

– Ладно. – Мэделин глянула на часы. – Скоро одиннадцать. Я, пожалуй, пойду. Завтра вставать в шесть, будить и собирать мальчиков.

– Хорошие ребята, правда? – улыбнулась Дженни. – Я не устаю повторять: в Святом Стефане учатся вежливые, воспитанные дети.

– Паршивые овцы встречаются в любой школе, – холодно возразила Мэдди.

– Ты про Чарли Кавендиша? Он ведь из твоего общежития, да? Значит, тебя допрашивала инспектор Хантер. Ты рассказала, каким он был поганцем?

– Сообщила все, что о нем думаю, даже не сомневайся. – Мэделин прошла в прихожую, сняла с вешалки пальто. – Теперь еще и Рори Миллар пропал. Я не удивлена, что он сбежал, с такими-то проблемами в школе и дома. Его отец, может, и пьет, но он хотя бы не сживает мальчика со свету. Бедный ребенок…

– Одиноким матерям трудно, Мэдди. Сама знаешь. А миссис Миллар посвятила Рори всю себя.

– Если она посвятила себя Рори, то почему не подумала о нем при выборе кавалера? – фыркнула Мэделин. – Бог с ней. Спасибо тебе за чудесный вечер. Повторим на следующей неделе? Может, поужинаем в городе? Или махнем в «Ройал» в Кромере? Я отвезу.

– О боже, я сто лет там не была! Последний раз меня приглашал туда Гарри Герни. Помнишь его? Целовался ужасно, – довольно хихикнула Дженни.

– В следующий вторник у меня свободный вечер. Съездим?

– С удовольствием. Хочешь, я посмотрю, что идет в «Ройале»?

– Давай. Увидимся в буфете. – Мэделин обняла старую подругу. – Мне стоило вернуться хотя бы ради встречи с тобой.

– Очень рада, что ты решилась. Я переживала о тебе все эти годы. И вдруг – твое лицо в зале… Будто привидение увидела.

Мэделин взяла подругу за руки.

– Я настоящая, честное слово. Пока, Джен. Увидимся завтра в школе.

Закрыв дверь, Дженни принялась убирать после ужина. От возвращения давней подруги на душе было легко и радостно. Дженни помыла посуду, аккуратно расставила все по местам. Как обычно, приготовила себе горячий шоколад, сходила в ванную и забралась с чашкой в постель. Задумчиво сделала глоток.

Казалось бы, две простых деревенских девчонки – а сколько они пережили…

Дженни очень хотелось рассказать Мэдди про смерть Хью, но нельзя было. Мистер Джонс сообщил об этом Дженни по секрету, и она должна его пока хранить.

Бедный Хью, бедный… Глаза защипало от слез. Дженни будет очень по нему скучать.

С другой стороны… Господь взял, но Господь же и дал…

Вернул Мэдди – и очень вовремя.

* * *

Тора Бертуистл волновалась. Юноша с отцом до сих пор не вернулись в гостиницу, хотя уже половина девятого вечера. Обычно Тора не переживала, когда постояльцы задерживались допоздна; многие предпочитали есть в городе. Однако мистер Миллар перед уходом подчеркнул, что они обязательно будут к ужину, и она пообещала приготовить все к восьми часам.

Пудинг с говядиной и почками, ждущий на столе, начал застывать в собственном жире; овощи в сотейнике посерели и утратили форму.

Тора выглянула в окно – по стеклу хлестал дождь. Если уж тут, внизу, такая непогода, то в горах совсем плохо, Тора знает. Путники могут попасть в шторм, а дождь у вершины легко превращается в снег.

Эти горожане совсем не понимают, насколько опасно там, в сотнях метров над уровнем моря, особенно в разгар зимы, когда погода меняется мгновенно.

Много лет назад в такую вот ночь, как сейчас, Тора потеряла мужа, родившегося и выросшего в Пеннинских горах.

Она вздохнула. Что же делать? Они отправились на Пайк – за завтраком об этом упоминал мальчик. Совсем малыш, да еще в тоненьком свитере…

Тора решила: если не вернутся к одиннадцати, она позвонит горным спасателям.

* * *

После обеда Джаз забрала ноутбук и бумаги домой – в школьном кабинете втроем было тесно. Кроме того, Роланд по-прежнему жаловался на боль в удаленном зубе и раздражал Джаз до чертиков.

Дома оказалось не намного лучше: на втором этаже сантехник устанавливал отопление. Джаз закрыла все двери, подключила компьютер к единственной старенькой розетке и постаралась не обращать внимания на доносящиеся сверху треск, грохот и фальшивое насвистывание.

В конце концов не выдержала: накинула куртку, резиновые сапоги и двинулась через марши в надежде прояснить голову. Смеркалось, и серое море впереди казалось скомканным пуховым одеялом, грозно наползающим на землю. Джаз пробрал озноб, она развернулась и по собственным следам зашагала к дому.

Сантехник уже ушел, и Джаз почувствовала себя свободнее. Заварила чай, чтобы согреться, разожгла камин и достала из портфеля заметки по делу.

Изучила лекарственную ведомость за тот день, когда умер Чарли. Заметила, что одно слово было замазано корректором и исправлено на другое.

«10.45. Две таблетки парацетамола выданы Рори Миллару».

Рядом имелась неразборчивая подпись, которую Джаз не сумела прочесть при всем старании.

Опять Рори Миллар.

Что же изначально было написано вместо «парацетамола»?

Она разглядывала замазанное пятно, царапала его, переворачивала ведомость другой стороной, но расшифровать таинственное слово не удавалось. Джаз положила ведомость в конверт, решив отослать ее экспертам-криминалистам. Для тех снять корректор – секундное дело.

Вдруг замазанным словом окажется «аспирин»?

Если Рори Миллару действительно выдали лекарство, от которого погиб Чарли Кавендиш, то значит ли это, что Рори причастен? Или кто-то решил сымитировать его причастность? Или защитить Рори?..

Размышления прервал звонок мобильного.

– Инспектор Хантер, – резко ответила Джаз.

– Джаз? Это Джонатан. Я не вовремя?

– Э-э, нет, вовремя. Вовремя, – повторила она, раздраженная этой помехой.

– Мне лучше перезвонить в другой раз?

– Нет-нет, все в порядке. – Джаз ощутила укол вины. – Простите, я по уши в работе.

– Ничего страшного. Буду краток. Я хотел узнать, можем ли мы встретиться завтра или в среду? У меня возникли еще кое-какие вопросы. Время поджимает, я должен закончить работу поскорее, поэтому готов подъехать в Норфолк. Знаю, вам сейчас не до визитов в Кембридж.

– Хорошо. – Джаз продолжала раздумывать над лекарственной ведомостью.

– И?

– Что «и»?

– Вы сможете? Встретиться со мной, в смысле. И я вас еще чуток расспрошу.

– Э-э… да. Только у меня не получится: устанавливают отопление, тут просто дурдом. Я уже сама готова съехать.

– Хорошо, предложите где. В каком-нибудь пабе?

– В Клее есть хороший паб, называется «Коуч энд Хорсес», от вас недалеко. Можем встретиться там.

– Замечательно. Завтра найдете время?

– Пока ответ – да. Хотя должна предупредить, что я тут убийство расследую, и события разворачиваются все быстрее, поэтому, если что-нибудь стрясется…

– Понимаю, но давайте надеяться, что все будет хорошо и я вас завтра увижу. В восемь?

– Да, подойдет.

– Спасибо, Джаз. Я очень благодарен.

– Без проблем. До встречи.

Джаз отключила телефон и со вздохом рухнула назад на диван.

Мужское внимание не льстило ей уже лет десять. В Италии Джаз порой ловила на себе восхищенные взгляды, но не отвечала на них, оставалась закрытой.

Она сходила в кухню, налила себе вина и села, скрестив ноги, перед огнем – ее до сих пор морозило после недавней прогулки.

Глядя на языки пламени, Джаз вспомнила мамины слова – не ожесточайся, прошу. Задача не из легких. Как можно научиться доверять вновь?

Джаз ведь доверяла Патрику, целиком и полностью. Хуже того – она его любила.

Причем любовь до сих пор не прошла, и Джаз это пугало. После жуткого унижения, которому он ее подверг; после того, как она месяцами твердила своей в высшей степени логической личности, что Патрик – подлец и сволочь, Джаз по-прежнему тянулась к нему спросонья…

Может, действительно отвлечься?

Джонатан ей понравился, она ему – явно тоже.

Переспать с ним?

Джаз задумчиво глотнула вина.

У нее море одиноких раскрепощенных подруг, которые без малейших колебаний прыгают в постель к понравившемуся мужчине. Никаких сложностей, никаких мыслей о будущем – лишь несколько часов взаимного удовольствия.

Однако… даже до Патрика Джаз так не умела. Как бы ни старалась, не могла отделить секс от эмоциональной привязанности. В результате, несмотря на богатый выбор ухажеров, количество любовников Джаз выражалось однозначным числом.

Наверное, пора повзрослеть, стать хозяйкой положения, убрать глубокие чувства в сторону. Захочется переспать с Джонатаном или любым другим мужчиной – почему бы и нет, черт возьми?!

Джаз покачала головой. «Я такая, какая есть. И едва ли изменюсь».

По дороге в кухню за макаронами Джаз улыбнулась. Возможно, Майлз прав со своей аналогией про мисс Марпл. Видимо, Джаз уготована судьба старой девы, которая расследует преступления и избегает чувств.

Она включила компакт-диск Шопена и углубилась в свои записи.

Около полуночи зазвонил мобильный.

– Нортон беспокоит, Хантер. Ваш Дэвид Миллар вместе с сыном только что заявился в полицейский участок Уиндермира. И сознался в убийстве Чарли Кавендиша.