Читать книгу: «Гувернантка для чешуйчатой прелести. Переполох в королевском дворце», страница 3

– Чтобы прийти в себя, у вас есть только этот день, Алария. Ваше невежество я спишу на усталость после дороги. И не благодарите. Мой долг заботиться о вас.

– Вы так щедры, Ваше Величество, – вставила леди Нахль, о чьем присутствии я уже забыла.

– А вас мы не задерживаем, – ответил он ей, но его взгляд принадлежал только мне. – Я жду вас завтра за общим завтраком, Алария. Теперь ваше место подле вашего короля.

Я должна была сделать реверанс. Понимала, что Его Величество сейчас освобождал меня от своего общества. Понимала, что намеревался спуститься ниже, чтобы, вероятно, объявить о начале очередного празднества, коих во дворце проводили великое множество.

Все понимала. Но ноги будто приросли к полу, окаменели. При всем желании я бы просто не могла присесть. Тело словно одеревенело, и я вдруг с ужасом поняла, что причина тому – чужая магия. Те самые гири, цепями сковывающие лодыжки.

– Леди Харфурд? – с явным непониманием происходящего обратился ко мне король.

Моргнув еще раз, я четко ощутила подступившую к горлу тошноту. Картинка поплыла перед глазами, сознание ускользало, но то, как вибрирует мое запястье, не осталось мною не замеченным.

То самое запястье, за которое меня схватила леди Нахль. То самое запястье, где сейчас красовалась печать от легкого заклинания, какими пользовались дамы, чтобы достоверно падать в обмороки.

Это поветрие на бесчувствие лично я никогда не понимала. Но девушки чаще всего добивались того, чего хотели. Привлекали внимание того самого кандидата на долго и счастливо и оставались с ним наедине в крайне интимной обстановке, где и случался первый “внезапный” поцелуй.

Чего именно добивалась директриса своей импровизацией, я поняла еще через мгновение.

Едва я начала заваливаться, утратив возможность наблюдать за происходящим, но не утратив слуха, Световолд мгновенно меня поймал. Но только поймал.

– Отнесите леди Харфурд в подготовленные для нее покои, – приказал он кому-то из своей гвардии.

Меня тут же взяли на руки. Не очень бережно, но и не как мешок с картошкой, за что я мысленно выражала отдельное спасибо. Потому что тошнота никуда не делась.

– Должно быть, девочка переволновалась перед встречей с вами, – залебезила директриса, засуетившись. – Но не переживайте, я побуду с ней до тех пор, пока маркиза не придет в себя.

– В этом нет необходимости, леди Нахль, – Его Величество был непреклонен. – Для леди Харфурд уже подобрали подходящую служанку. Если вы нам понадобитесь, мы обязательно призовем вас ко двору. Мое почтение.

Услышав стук каблуков по ступенькам – перекликающиеся медлительный, словно ленивый, глухой, и другой – быстрый, будто оскорбленно звонкий, – я с облегчением выдохнула. Меня уносили прочь от короля, от фойе и от директрисы к тому же, так что этот вечер не мог не радовать.

У меня появилось время на передышку. А еще моя личная надсмотрщица в лице выделенной мне служанки.

Что примечательно, гувернанткам и няням служанки не полагались даже при дворе.

Безропотно позволив унести себя вглубь дворца, я не торопилась “приходить в себя” даже в покоях. Лениво рассматривала светлый интерьер спальни сквозь опущенные ресницы, пока возложивший меня на кровать поверх одеяла гвардеец объяснял служанке произошедшее.

За королевским целителем она рванула сразу после того, как молодой вояка вышел в коридор.

И вот тут-то я смогла разгуляться. Для начала пришлось стащить с себя остатки наваждения. Легко расправившись с уже растворяющейся на коже печатью, я села, оправила юбки, а потом и вовсе прошлась по комнатам.

Покои мне выделили в женском крыле третьего этажа, где обитали дамы, постоянно проживающие во дворце. Но, подобравшись к окну в спальне, я убедилась, что это те самые покои.

Я находилась в спальне, которую занимали поочередно все фаворитки Его Величества. Если слухи не врали, покои монарха располагались ровно надо мной.

Решив подтвердить или опровергнуть свои худшие опасения, я отправилась к нерастопленному камину. Пустив легкий магический импульс, на первый взгляд ничего не обнаружила, но не сдалась. Трогала, пыталась крутить и нажимать любые кажущиеся мне подозрительными детали.

Небольшая кнопка, выглядящая как кусок каменной кладки, нашлась по внутренней стенке камина. Нажав на нее, я запустила механизм, который ловко перемещал сооружение по кругу, ставя камин боком, отчего по возникшему проходу можно было попасть в темное нутро узкого коридора.

Заглянув в него, я запустила магический огонек. Прежде чем растаять, он осветил мне сразу две двойные лестницы. Одна шла наверх – вероятно, в покои монарха, – а другая вниз.

Позже однозначно следовало узнать, куда в итоге выводил этот тайный ход снаружи. Что-то мне подсказывало, что в этих покоях он был единственным, так что вариантов для собственного спасения у меня оставалось не так много. Либо этот ход, либо окно.

Прогулявшись между комнатами, я отметила некую воздушность в интерьере. Ощущение мнимой свободы создавали большие окна и выход на полукруглый балкон, куда запросто мог бы приземлиться дракон.

Оттуда открывались потрясающие виды не только на парк, но и на столицу. За серой крепостной стеной существовала свобода. В небе над дворцом летали драконы, но черного среди них, кажется, не было.

Перепуганная служанка нашла меня на балконе.

– Ваше Сиятельство! – воскликнула она с обвинительными нотками в голосе. – Вы меня напугали! В спальне вас ждет…

– Представься, – сухо потребовала я, не оборачиваясь.

– Мариэтта, Ваше Сиятельство. Меня назначили вашей служанкой, – защебетала девушка задорно. – Лорд Жролис уже ждет вас…

– Я не нуждаюсь в участии королевского целителя, – ответила, мрачно перебивая. – Мне нужен мой саквояж. Он остался в экипаже, в котором я сюда приехала.

– Но Его Величество…

Обернувшись, я вперилась в блондинку уничтожающим взглядом. Судя по испуганному выражению лица, она мгновенно осознала, что ей попалась самая настоящая стерва. Капризная, требовательная и, возможно, даже взбалмошная. О том, как леди в плохом настроении кидаются всем, что только попадется под руку, эта симпатичная зеленоглазка наверняка уже была осведомлена.

– Мне повторить еще раз? – спросила я, демонстрируя тихую ярость.

Послушно опустив взгляд, служанка в белом чепчике промямлила что-то невразумительное и быстро покинула балкон. Вряд ли ей было больше шестнадцати. Я испытывала откровенную жалость по отношению к девчонке, которую точно выпорют, едва станет ясно, что леди отказалась от ее услуг. Но на этой войне каждый был сам за себя. Лично мне соглядатаи не требовались.

Получив свой саквояж, вопреки увещеваниям служанки о том, что леди не пристало, я разбирала его сама. Распаковывать немногочисленные вещи не хотелось совсем, но в этот миг я уже понимала, что мой приезд сюда одним днем не обойдется.

Кажется, Его Величество просто помешался на мне. Другого разумного объяснения его поведению я не находила.

А в гардеробной меня ждал сюрприз. Заметив странное поведение Мари, ее едва сдерживаемое нетерпение, дверь, ведущую в гардеробную, я открывала с осторожностью.

Магические огни вспыхнули под потолком, и я увидела наряды, пошитые из самых дорогих тканей. К каждому полагались соответствующие атрибуты. Сапоги для верховой езды, перчатки, шляпки, туфли, плащи и накидки. Нижнее белье, платки, сорочки и чулки модистки также не обошли стороной. Здесь было все, о чем с детства мечтала каждая девочка, веря в сказки о прекрасных принцах, которых попросту не существовало.

Здесь было все, чем меня пытались купить.

– Убери отсюда все это, – приказала я, приступая к развешиванию собственных платьев.

– Как убрать? – не поняла служанка, в единый миг избавившись от счастливой улыбки, полной предвкушения. – Совсем убрать? Все это?

– Все, – согласилась я, освобождая полку под свою обувь.

– Ваше Сиятельство, так это вам. Для вас. Здесь все по вашим размерам пошито, – не унималась девчонка. – Это подарок Его Величества. А еще драгоценности. Представляете, цельные гарнитуры! Все так и сверкает…

– Еще и драгоценности? – притворно восхитилась я и тут же отчеканила: – Все убрать. И драгоценности в том числе.

– Но, может, вы хотя бы посм…

Медленный поворот головы – и мой пристальный взгляд сказал девушке больше, чем любые слова. Ничего из этих даров я даже примерять не собиралась, сколько бы ни было на них потрачено. Меня не интересовали ни платья, ни ювелирные гарнитуры. Ничего, что возлагало бы на меня хоть какие-то ответные обязательства.

Я ничего не просила. И не собиралась за что-то расплачиваться взамен.

– Хорошо, Ваше Сиятельство. – Спрятав взгляд, девушка едва ли не плакала. Сообщать дурную новость монарху предстояло именно ей. – Разрешите приготовить для вас ванну?

Я величественно кивнула. Бездумно полежать в горячей воде – это то, что мне действительно требовалось.

Теплая ванна всегда способствовала прочищению мыслей, но не на этот раз. Я не могла перестать думать о Сабире. Не могла забыть взгляд Дэйривза, полный ярости.

Отчего-то ощущала себя предательницей, хотя по факту не совершила ничего предосудительного. Происходящее мало зависело от меня и моего желания. Герцог мог бы спасти положение, но…

Я не могла сидеть и бездействовать, надеясь на него. Влюбленность драконов напоминала их огонь. И обжигала, и ярко пылала, и могла погаснуть по их воле. В отличие от любви.

Жаль, что с человеческими чувствами так не получалось.

– Ваше Сиятельство, я взяла на себя смелость распорядиться о вашем ужине. Он ждет вас в гостиной, и… – подала мне Мари большое полотенце, в которое я завернулась, словно в платье.

– И? – насторожилась я, отчетливо расслышав эту недосказанность.

– Я говорила, что вы никого не принимаете, – затарахтела служанка, сложив руки на груди в просящем жесте. – Предупредила, что вы заняты и принимаете ванну.

– Но? – поторопила я девушку, внутренне холодея.

– Но эти леди отказались меня выслушать, Ваше Сиятельство.

– Леди? – переспросила я, шумно выдыхая.

Мари и представить себе не могла, какие ужасы промелькнули перед моим взором за эти секунды. Это мгновение показалось мне вечностью.

– На них форма гувернанток и нянь, какие носят те, кто приставлен к королевским воспитанникам, – с готовностью сообщила девушка.

И этим напомнила мне о темно-серых строгих платьях, которые были положены гувернанткам при дворе Его Величества. Впрочем, не одними платьями были сыты приставленные к ребятишкам дамы. Чулки, нижнее белье, особая брошь, обувь и плащи. Гардероб не отличался разнообразием и широтой выбора, но его шили из хороших тканей и, что самое главное, делали удобным.

– Мари, будь добра, разыщи для меня такой же комплект одежды, – попросила я с мягкой улыбкой.

– Для вас? – удивилась девушка. – А разве вы не?..

Оборвав себя на полуслове, блондинка в ужасе округлила глаза и зажала рот ладонью. Но сказанного уже было не вернуть.

– Разве я не… Что? – уточнила я, улыбнувшись еще шире.

Я не знала точно, кто дожидался меня в гостиной, но имела обоснованные предположения. И они – эти предположения – изрядно подняли мне настроение. За время разлуки с подругами я дико по ним соскучилась. А они, когда я перестала отвечать, должно быть страшно перепугались.

Натягивая свежее платье, я смотрела на свое отражение в зеркале. Через него же наблюдала за бледной девушкой.

– Извините, Ваше Сиятельство. Глупость сказать хотела, – затарахтела служанка, засуетившись вокруг меня.

– Так скажи уже, Мари, – потребовала я провокационно. Но, осознав, что девица не произнесет больше ни звука даже под дулом пушки, решила расставить все по своим местам: – Я не любовница Его Величества, Мари. Не его фаворитка или возлюбленная. Меня назначили на должность гувернантки для принцесс. К своим обязанностям я приступаю завтра утром, а потому тебе следует уже сегодня раздобыть для меня подходящую форму, вытребовать у Старшей Дамы расписание девочек, а также точное местоположение их покоев. В их крыле мне бывать еще не приходилось. Мы поняли друг друга, Мари?

Блондинка испуганно кивнула. Уборную она покинула раньше меня, поспешив выполнить мои поручения. Я же, взглянув на свое отражение в последний раз, вышла в спальню, а затем и в гостиную, где от моего ужина уже осталась добрая половина.

И какая это была половина! Либо этот ужин был праздничным и рассчитанным на десятерых, либо фаворитку Его Величества кормили на убой, зазря опустошая казну. После такого застолья из покоев меня в коридор можно было бы только выкатить.

– Широко живете, леди Харфурд, – с набитым ртом проговорила рыжая Берана.

В академии девочки прозвали ее Снежным бураном за ее неуемный характер, силу духа и тягу к разрушениям.

– Я бы даже сказала – невыносимо хорошо, – с легкими нотками возмущения в голосе добавила Вейола, оборачиваясь.

Когда я вышла, она сидела за столом спиной ко мне и пригубливала отвар из чашки. Рыжая же разместилась ровно напротив и уже вытирала жирные от курицы пальцы об салфетку.

– Гувернанток королевских воспитанников кормят хуже? – спросила я, останавливаясь у стола.

– Ты удивишься насколько, – со смешком ответила смуглянка. – По крайней мере, морскими гадами нас еще ни разу не потчевали, а уж о выдержке этого божественного напитка и говорить не стоит. На нашем этаже царит сухой закон.

– И что? Даже из-под полы не наливают? – участливо поинтересовалась я.

– Только если для здоровья, – смешливо поиграла Вейола бровями, и мы втроем громко расхохотались.

Еще через миг уже стояли, крепко-крепко обнявшись. Эти объятия лечили лучше любой целительской магии.

– Ну как ты, дорогая? – мягко спросила Вейола, проникновенно заглядывая мне в глаза.

Она всегда подмечала малейшие изменения. И я была уверена, что и сейчас девушка читала меня как открытую книгу.

– Ты заставила нас изрядно поволноваться, – добавила рыжая, усаживая меня за стол. – Почему ты не отвечала нам?

– Это долгая история, – слегка смутилась я, вдруг вспомнив, что у меня теперь даже шкатулки не имелось.

А впрочем, писать мне все равно было некому. На то, что Дэйривз станет отправлять мне тайные письма, я даже не надеялась. Суровому генералу такое баловство вряд ли было по чину, хотя я его записке точно обрадовалась бы.

Или записке от Сабиры. Очень жаль, что она была еще слишком мала, чтобы накарябать мне послание.

– Долгая или нет, а мы на этот вечер специально отпросились, едва стало известно, что тебя возвратят во дворец, – объяснила смуглянка нашу внезапную встречу. – Так почему тебя возвратили, Алария? Неужели новый наниматель захотел больше, чем ты могла ему дать?

Вновь смутившись, я перевела взгляд в окно. В темном небе все еще танцевали драконы.

– В какой-то момент мне показалось, что, если бы он попросил, я бы безропотно отдала ему все на свете, – призналась я скорее себе, нежели подругам.

– О-о-оу, – многозначительно протянула Берана.

– Но? – с ободряющей улыбкой произнесла Вейола, верно расценив мою грусть.

– Вернуть меня ко двору потребовал король.

Мой рассказ не вышел долгим. Впрочем, время бежало незаметно, так что этот вечер мы целиком провели вместе. Даже служанку отпустили отдыхать, едва она вернулась в покои с новостями.

Мое поручение Мари выполнила со всей самоотверженностью. У Старшей Дамы ей удалось раздобыть полагающийся моему статусу наряд. И пусть платье оказалось слегка велико, как и остальные вещи – на каждую няню шили уникальный комплект, меня это не смутило.

Бытовая магия творила и не такие чудеса. Конечно, заклинания придется повторять с определенной периодичностью. Но по сравнению с предстоящей реакцией монарха на мое выступление то были такие мелочи.

Пожалуй, я рассказывала все как на духу. Конечно, кое-что замалчивала, где-то недоговаривала. Но скрывала не правду, а свои чувства, кои хотелось оберегать, словно хрупкую вазу. Они были только моими. Для меня являлось подвигом то, что я их себе вообще позволила, а потому даже мысли о Дэйривзе казались особенными.

– О да, мы видели ваш портрет в газете. Да, пожалуй, этот выпуск всю столицу облетел, – поделилась со мной Вейола, пряча усмешку за чашкой с отваром.

– Какой портрет? Какой выпуск? – не сообразила я, нахмурившись.

– Газетный, – весело ответила рыжая и мечтательно вздохнула, подложив ладони под щеки. – Ты там такая красивая! И он. Ну, генерал твой. И дочурка его. Если художник не соврал, то очень милая кроха.

– Чудо какая хорошенькая, – согласилась я, а улыбка против воли скользнула на губы при воспоминаниях о малышке. – Значит, газетный выпуск. Теперь понятно, отчего в поместье по душу герцога появились незваные гостьи.

– Какие еще гостьи? – возмутилась рыжая.

И мне пришлось рассказать еще одну занимательную историю о том, как мне не посчастливилось отбиваться от прискакавших в дом герцога кумушек. Ни его, ни свою честь я в тот день точно не посрамила.

– Ай! С-с-с, – прошипела Вейола от боли, случайно зацепив палец.

Отрезая от яблока кусочки, она забирала их губами прямо с ножа. И довыпендривалась. Порез хоть и был неглубоким, но точно не принес собой ничего приятного. Бурая капля быстро набухала.

– Эх ты, горе мое, горюшко, – пожурила подругу Берана.

Прикоснувшись к ее руке, она шустро залечила порез. Мы восхищались способностями рыжей. Среди нас троих она была единственной, кто обладал целительским даром.

– Спасибо, – искренне поблагодарила смуглянка, но ее взор мгновенно обратился ко мне. – А ты ведь так и не сказала. Сама-то ты что к герцогу Трудо чувствуешь? И как он отреагировал на твой отъезд?

Тяжко вздохнув, я пожала плечами и тихо поведала правду. Наши отношения находились на стадии “Все сложно”. Потому что все действительно было сложно.

Ждала ли я его словно принца на белом коне, который спас бы меня из высокой башни? Нет. Я давно была взрослой девочкой и предпочитала рыцарю дракона.

Хотела ли, чтобы меня спасли? Чтобы все мои проблемы решились в одночасье? Хотела бы, но не любой ценой. Потому что я, как никто другой, знала, что за всю помощь в этой жизни приходится платить.

Собственно, именно по этой причине я и не пыталась рассчитывать на кого-то, кроме себя. Доверять в этом мире я могла разве что девчонкам. Но очень надеялась, что когда-нибудь список лиц, достойных моего доверия, пополнится.

Несмотря ни на что мне хотелось бы иметь семью. До того как попала в поместье герцога, я толком не думала о своем будущем. Но, понянчившись с Сабирой, я поняла, что хочу детей. Хочу дарить свою любовь кому-то близкому и бескорыстно получать ее в ответ.

– А король? С ним ты уже виделась? – прозорливо спросила Вейола.

– Виделась. – Не сдержавшись, я снова тяжко вздохнула. – И с леди Нахль тоже.

– И что она тебе сказала? Небось кричала выше гор? – наивно предположила рыжая.

Я подавила горькую усмешку.

– Она сказала: “Время пришло”, – процедила я, взглядом демонстрируя, что это именно то, о чем они подумали.

Их глаза мгновенно округлились. Непонимание и страх отразились на лицах. Но я не могла сказать ничего больше, чем то, что уже произнесла. И мы трое об этом знали.

– А у вас как дела? Как вы устроились? – решила я перевести тему, не желая до ночи вариться в молчании и жалости к себе.

– У Бераны появился ухажер, – мгновенно сдала рыжую смуглянка, и та покраснела как мак.

– Ухажер? А почему я об этом узнаю только сейчас? – искренне возмутилась я, обрадовавшись. – И кто он? Кто-то из лордов, приближенных ко двору?

– Бери выше. – Вейола широко улыбнулась. – Сам герцог Эльдоро сразу после дуэли на нашем выпускном балу повадился “случайно” попадаться нам на пути.

– Он и правда случайно нас встретил! – все больше смущалась рыжая.

– Ага. И в первый раз, и во второй, и в пятый тоже случайно. Дворец ведь такой маленький, – дразнила ее подруга. – Он ее, между прочим, и по саду уже гулять приглашал. А еще я случайно стала свидетельницей их поцелуя в темной нише. Какое бесстыдство! Прямо в коридоре!

– Я так и знала, что это была ты! – возмутилась Берана, пылая от праведного гнева. – И ничего мы не целовались! Ему просто соринка в глаз попала!

– И поэтому вы вместе искали ее в темноте… – уже откровенно смеялась Вейола.

Кому, как не ей, было знать обо всех сторонах взрослых отношений. Ее роман с преподавателем по фехтованию закончился вместе с нашим выпуском из академии, но она нисколько не переживала на этот счет. Прошедшие годы они провели вместе, к общему удовольствию, и расстались добрыми друзьями.

Глядя на то, как девчонки в шутку переругиваются между собой, я отчего-то испытывала радость. Улыбалась от уха до уха, наверное, потому, что мы снова были вместе. Вместе мы являлись той силой, с какой приходилось считаться всем, даже несносной Августе Африль.

Да, я была безумно рада их видеть. Но мыслями все равно оставалась внутри своих проблем. С активацией подчиняющей метки для меня снова все изменилось. Теперь на кону стояла уже не моя честь. Туда поставили мою жизнь.

От тех, кто слишком много знал, всегда избавлялись в первую очередь.