Читать книгу: «Неупокоенные кости», страница 3

Анжела

Анжела Шелдрик и Рауль Басра сидели в принадлежащем КТКС-ТВ внедорожнике и смотрели, как патрульные натягивают по периметру верхней парковки черно-желтую ленту, преграждая доступ к лыжной базе. Дождь барабанил по крыше машины, потоки воды сбегали по стеклам. Двигатель продолжал работать, и обогреватель нагонял в салон теплый воздух, но все равно не мог одолеть проникавшую с улицы промозглую сырость. Рауль поежился. Анжела протерла ладонью запотевшее оконное стекло и, прищурившись, вгляделась в сгущающуюся темноту.

– Это та же самая женщина-детектив, которую показывали по телевизору прошлой осенью, – сказала она негромко. – У нее в Каюшских горах пропал жених.

– Ты уверена? – спросил Рауль.

– Конечно, я уверена. Ее зовут сержант Джейн Мунро. И она в положении – жених успел заделать ей ребенка перед исчезновением.

– Хреново, – заметил Рауль. – Тяжело ей будет.

Анжела обернулась к нему.

– Знаешь, что это означает? – спросила она, показывая на светящийся в тумане белый шатер. – Они установили этот навес над местом преступления, чтобы защитить его от дождя… и от посторонних глаз. От наших глаз, Рауль! И, скорее всего, речь идет об убийстве, недаром же здесь появилась эта Мунро.

– И что ты собираешься делать?

Анжела ответила не сразу. Некоторое время она обдумывала различные варианты, продолжая пристально следить за полицейскими, которые входили в шатер и выходили. Одетые в белые комбинезоны, они напоминали пришельцев, прибывших на Землю с другой планеты. Дождь усилился, а поскольку температура продолжала падать, можно было не сомневаться, что скоро пойдет мокрый снег.

– Ты видел этих ребят-строителей, которых отвели в здание базы, когда мы подъехали? – спросила она наконец.

– Ну?

– В перехваченном сообщении говорилось, что строительные рабочие нашли человеческие останки, так? Мне нужно попасть в здание базы и пообщаться с этими двумя. Возможно, именно они и обнаружили тело.

– Тебя туда не пустят. Копы…

– Жди здесь.

Прежде чем Рауль успел ответить, Анжела выскользнула из машины и, надвинув на голову капюшон, побежала через парковку к двум полицейским в форме, стоявшим возле патрульных автомобилей. Заметив ее, один из копов шагнул вперед.

– Сюда нельзя, мэм. В связи с полицейским расследованием территория временно закрыта.

– Ух ты! Значит, это место преступления? Вся эта площадка?

– Да, мэм. И если вы…

– А само здание… сама база – она тоже закрыта?

Анжела начала переминаться с ноги на ногу. Желтые полицейские ленты качались и трещали на ветру. Небо становилось все темнее, холодный воздух и туман скатывались по склону горы к базе «Три кедра», оборачивая ее в серо-белый саван.

– Уходите, мэм. Или держитесь за ограждением.

– Ладно, хорошо, сейчас уйду, только… если на базу не запрещено заходить, я бы… В общем, мне нужно воспользоваться дамской комнатой. Вы понимаете, о чем я?

Полицейский оглянулся через плечо на здание базы. Судя по его реакции, база не относилась к «месту преступления» и «территории полицейского расследования». Стремясь усилить впечатление, Анжела прижала руки к животу и согнулась чуть ли не вдвое.

– Ехать обратно слишком долго, офицер! К тому же на мосту и на шоссе, как всегда, затор. Пройдет, наверное, часа полтора, прежде чем я доберусь до… Вы, ребята, можете пописать под каждым кустиком, но мне необходима дамская комната, понимаете? Может быть, вы все-таки позволите мне заглянуть на базу? Я быстро! В конце концов, это же общественное здание, не так ли?

Патрульный был молод. Очень молод – гладкое и по-детски нежное лицо наводило на мысль, что парень только недавно начал бриться. К ее просьбе он отнесся с явным сочувствием, и Анжела решила поднажать.

– Я правда ненадолго! Мой оператор и все оборудование остались в машине, так что я все равно не смогу ничего снять или записать. Ну, офицер?!. Я всего на минуточку зайду и сразу обратно.

И она устремила на него свой самый проникновенный взгляд. Глаза – и Анжела отлично это знала – были ее самой привлекательной чертой, частью телеобраза, фирменным знаком. Ее глаза, ее взгляд знали тысячи зрителей, и она часто пользовалась этим, чтобы играть с ними, манипулировать ими, внушать им то, чего ей хотелось. Разумеется, сильнее всего этот ее взгляд действовал на мужчин, и Анжела не колебалась, когда нужно было пустить в ход свой главный козырь. Если они хотят, чтобы их поступками руководили не мозги, а члены, гормоны – да будет так. Это проблема мужчин, не ее. Кроме того, Анжела прекрасно понимала, что она не всегда будет молода и привлекательна, поэтому ее девизом стало: «Пользуйся тем, что есть – и пока есть».

– Только не задерживайтесь слишком долго, мэм. И не заходите на парковку. Держитесь стены.

– Спасибо, спасибо, спасибо! – быстро выдохнула Анжела, изображая крайнюю степень благодарности. Голос был еще одной частью ее образа, и весьма ценной, – низкий, чуть хрипловатый, хорошо запоминающийся.

Анжела проскользнула под ленту, которую полицейский галантно приподнял, пропуская ее к вожделенной дамской комнате. Дальше журналистка шла не оглядываясь и вскоре оказалась под навесом крыльца. Поднявшись по ступенькам, она открыла массивные двойные двери.

В здании было довольно тепло, но не очень уютно из-за слишком яркого освещения. Скинув с головы промокший капюшон, Анжела окинула быстрым взглядом просторный зал, оценивая обстановку. Вдоль стен стояли пластиковые обеденные столы со скамьями, стекла давно не мытых окон покрывал толстый слой жирной грязи и копоти. Поблескивающие прилавки кафетерия в углу были пусты, огромный камин в дальнем конце зала зиял остывшим черным жерлом. Пол покрывала густая сеть царапин, оставленных тяжелыми лыжными ботинками туристов, в сезон толпами носивших подносы с гамбургерами, картошкой и дымящимся чили от кафетерия к столам. У стены рядом с дверями туалетных комнат темнело несколько отключенных торговых автоматов. В зале никого не было, если не считать двух одетых в строительные спецовки мужчин – они сидели за столом у дальнего окна.

Анжела перевела дух, выпрямилась и решительно зашагала в их сторону. Мужчины заметили ее почти сразу. Увидев, что они повернулись в ее сторону, Анжела широко улыбнулась.

– Привет, ребята! Это вы нашли эту штуку?

Мужчины быстро переглянулись.

– А ты кто? – спросил один.

«В десятку!»

– Меня зовут Анжела Шелдрик, я – криминальный репортер КТКС-ТВ, или «Север-ТВ».

Говоря это, она отработанным жестом откинула с плеч густые влажные волосы. Мужчины вновь переглянулись, но от нее не укрылся огонек интереса в глазах парня, который был помоложе. К тому же он не носил обручального кольца, поэтому именно на него Анжела направила свою фирменную улыбку мощностью в миллион киловатт.

– Вы работаете в строительной фирме «Дювалье», не так ли? – Она показала пальцем себе за спину. – Я видела логотип на вашем вагончике. Вы перевозили на новое место старую часовню, верно? Тогда-то вы и нашли… тело?

Мужчины молча разглядывали ее.

– Слушайте… – Анжела порылась в кармане и, достав пару визитных карточек, вручила их строителям. – Разговаривать с прессой вовсе не запрещается. Это не преступление, тем более ваша история может оказаться весьма интересной для зрителей. Сообщение мы перехватили с помощью сканера частот. Мы следим за переговорами полиции, пожарных, скорой помощи и других аварийных служб, к тому же нам не составляет труда перехватывать разговоры по рации, которые ведут служащие курорта. Эту часовню построили еще в шестидесятых, правильно? Просто поразительно, что все эти годы под ней – прямо под ногами молящихся – был спрятан труп. Никто об этом даже не догадывался, пока вам не посчастливилось на него наткнуться.

Она немного помолчала, давая обоим возможность осознать значимость своего положения.

– Я надеюсь, вы расскажете мне, как нашли тело, что бросилось вам в глаза в первую очередь и что вы при этом чувствовали. Кстати, почему вы решили, что останки принадлежат человеку?

Засыпая их вопросами, Анжела полагалась на свой излюбленный, неоднократно испытанный прием. Раз они ничего не отрицают, значит, все, что она говорит, более или менее соответствует истине.

– Мой брат первым заметил кости, – сказал мужчина, который был постарше. – Я работал на экскаваторе.

– Так вы братья? – Она улыбнулась. – Те самые «Братья Дювалье»? Это потрясающе! Странно, что я не заметила этого сразу, но теперь вижу, как вы похожи.

– Меня зовут Бенджамин Дювалье, – представился младший.

– Рафаэль, – назвался женатик.

Анжела торжественно пожала обоим руки. Большие, грубые, рабочие руки, которые казались такими сильными, теплыми, надежными. Хорошие парни. Она чувствовала это интуитивно, а интуиция еще никогда ее не подводила. Анжеле в своей работе нередко приходилось опираться на чутье.

– Мы пока не давали официальных показаний полиции, – сказал Рафаэль. – Нас просили ждать здесь, и… я не уверен, что нам можно делиться информацией с посторонними.

Анжела слегка напряглась. Время уходило, каждую минуту в зал могли войти детективы.

– Значит, это следователи просили вас подождать? – сказала она небрежно. – Ну, им пока не до вас. И, как я уже сказала, разговаривать с прессой – не преступление. Ваша история представляет огромный интерес для публики. Вы оба – очевидцы, видели труп или останки своими собственными глазами, и я могла бы пригласить вас в студию, чтобы взять интервью в прямом эфире. А если ваша история окажется достаточно интересной, мы могли бы даже сделать реконструкцию событий…

– Да каких там событий!.. – отмахнулся Бенджамин. – Раф работал на экскаваторе, а я стоял снаружи и показывал, где копать. Когда ковш зацепил что-то похожее на человеческие кости, я крикнул, чтобы он остановился, вот и все.

– То есть вы сразу поняли, что останки принадлежат именно человеку, а не, скажем, какому-то большому животному?

– Я охотник, мисс, и хорошо знаю, как выглядят кости животных. Кроме того, животные не носят сапоги.

– Сапоги? – насторожилась Анжела, чувствуя, как сердце в груди забилось чаще.

Бенджамин кивнул.

– Мы, правда, видели только один – сапог, я хочу сказать…

– Как он выглядел? Он был очень старый? Вы можете его описать?

Бенджамин открыл было рот, но тут в зал вошел высокий рыжеволосый полицейский с аккуратно подстриженной бородкой. В дверях он на мгновение остановился, потом заметил группу в углу и решительно двинулся к ним. Пульс Анжелы участился еще сильнее.

– Опишите мне этот сапог! – настойчиво повторила она, слегка подаваясь вперед.

– Он был весь в грязи. Высокий такой, почти по колено, – сказал Бенджамин.

– На каблуке, – добавил Рафаэль.

Детектив был уже совсем рядом. Анжела прикусила губу.

– На каком каблуке? – спросила она тихим, горячим шепотом.

Рафаэль посмотрел на брата.

– Высокий такой каблук. Но не отдельный, а сплошной. Как бишь они называются?..

– Танкетка, – подсказал Бенджамин.

– Значит, это был женский сапог на платформе или на танкетке? – уточнила Анжела.

– Эй! – окликнул ее рыжий викинг-полицейский. – Как вы сюда попали?

– Ну вот и ваш следователь, – сказала Анжела, мило улыбаясь. – А мне пора. Большое спасибо вам обоим. Я еще свяжусь с вами… попозже, – шепотом пообещала она, вставая со скамьи.

– Эй ты!.. – крикнул ей вслед коп, но журналистка не стала ни останавливаться, ни даже оборачиваться.

Как можно быстрее, но не бегом, она направилась к двери черного хода рядом с туалетами. В ее крови бурлил адреналин, но движения были быстрыми и четкими. Толкнув дверь (слава богу, не заперто!), Анжела выскользнула на улицу и сразу накинула на голову капюшон. Вот так удача! Для раздела срочных новостей в сегодняшней вечерней программе материала было вполне достаточно, надо только попросить Рауля заснять ее возле вывески лыжного курорта «Хемлок», чтобы была картинка. Кроме того, у нее в мозгу промелькнула блестящая идея, которую следовало как можно скорее воплотить в жизнь. Сегодняшний материал можно было бы использовать в качестве первого эпизода ее собственного реалити-шоу, основанного на последних криминальных новостях. Общую концепцию она продумала довольно давно, оставалось только получить одобрение программного директора КТКС-ТВ Мейсона Гордона. Что ж, значит, разговор состоится прямо сегодня. Сразу после того, как ее репортаж выйдет в эфир.

Анжела вернулась к машине и распахнула дверцу, чувствуя, как кровь быстрее течет по жилам. Она не знала, с чем можно сравнить то горячее возбуждение, которое охватывало ее каждый раз, когда ей в руки попадал новый захватывающий материал – в особенности если он был связан с убийством. А она совершенно не сомневалась, что сегодняшний сюжет – это именно убийство. Иначе откуда бы взялись под часовней человеческие останки?

Джейн

Было уже совсем темно, когда Джейн поднялась по металлической лестнице строительного вагончика. Капли дождя, попадая в луч ее фонаря, отсвечивали голубым серебром. Дункан пошел на турбазу, чтобы взять показания у братьев Дювалье, доктор Элла Квинн и ее команда продолжали свою кропотливую работу в шатре. Как только все будет готово для перевозки останков в институтскую лабораторию, Элла ей позвонит – но не раньше.

Джейн уже собиралась постучать в дверь вагончика и вдруг заметила, что белый внедорожник КТКС-ТВ все еще стоит в тени могучих елей на дальнем конце нижней парковки. Опустив руку, Джейн присмотрелась внимательнее. Мотор машины работал, и лучи фар вгрызались в темноту двумя желтоватыми туманными конусами. Потом в свете фар мелькнула какая-то фигура, закутанная в длинную куртку с капюшоном. Обогнув автомобиль, фигура распахнула дверцу с пассажирской стороны и скрылась в салоне.

Джейн нахмурилась, потом все-таки постучала.

Дверь ей открыл приветливый мужчина лет шестидесяти, который представился как Фред Дювалье. Несомненно, компания «Братья и сыновья Дювалье» была процветающим семейным предприятием. Коренастый, подвижный, с могучей шеей, Фред носил клетчатую фланелевую рубаху, футболку и джинсы. Лицо у него было красноватым, обветренным, а в иссиня-черных волосах Джейн не заметила и намека на седину. Закатанные рукава обнажали мускулистые волосатые руки.

– Присаживайтесь, сержант.

Фред Дювалье показал Джейн на стул напротив маленького столика. Говорил он с отчетливым франко-канадским акцентом.

– Хотите чаю или кофе? Или просто воды? Кажется, у нас где-то оставалась кола, если только Бен ее не вылакал.

– Нет, спасибо, ничего не нужно…

В вагончике было тепло, но Джейн не стала снимать куртку, не желая лишний раз привлекать внимание к своей беременности. Никакого рационального объяснения этому не существовало, и Джейн понимала это, однако каждое поздравление и каждый благожелательный вопрос грозили лишить ее самообладания. Она же предпочитала удерживать внимание собеседников на темах, имеющих непосредственное отношение к расследованию, и не давать им задумываться о том факте, что перед ними – беременная женщина, жених которой вот уже полгода как пропал без вести.

Опускаясь на предложенный стул, Джейн мельком бросила взгляд на прикрепленные к стене планы и схемы.

– Это план обновленной базы? – спросила она, показывая на них рукой.

– Точно. – Фред сел за стол напротив нее. – У нас довольно плотный график, так что времени терять нельзя. Нужно завершить земляные работы до того, как снова пойдет снег, и каждая задержка может нам дорого обойтись. Не скажете, когда нам разрешат возобновить расчистку участка под часовней?

– Полное обследование места преступления может занять несколько дней, – ответила Джейн, качая головой. – Так что извините – пока ничего не получится.

– Значит, это преступление? Убийство?

– Расследование покажет, – уклончиво ответила Джейн.

Достав карандаш и открыв блокнот на чистой странице, она записала точное время и имя свидетеля, а затем приступила к допросу.

– Насколько я помню, часовня не является собственностью компании, владеющей лыжным курортом. Она находится всего лишь под управлением этой организации. Скажите, кто заключил с вами договор о переносе часовни на новое место?

– Мы проводим наши работы в соответствии с контрактом, который заключили с компанией «Хемлок» и Христианским объединением любителей лыжного спорта. «Хемлоку» требуется свободное пространство для строительства новой гостиницы, но Общество лыжников пожелало сохранить часовню. В конце концов было решено перенести ее на другую площадку выше в горы – туда, где проложены многодневные маршруты для лыжников и пеших туристов. – Фред провел пятерней по волосам и вполголоса выругался по-французски. – Персонал базы болтает, что в часовне появляются призраки.

Джейн вскинула взгляд.

– От кого именно вы это услышали?

– Точно не скажу. У меня сложилось впечатление, что эта история передается из уст в уста уже довольно долгое время. Призрака якобы видел охранник, который много лет работал на базе ночным сторожем. Сотрудники базы говорили моим парням, дескать, охранник несколько раз замечал, будто по ночам вокруг часовни кто-то бродит. Кое-кто даже утверждал, что она появляется там до сих пор.

– Она?

Фред слегка пожал плечами:

– Так говорят. Тень или призрак женщины. За годы работы на базе охранник видел ее раз десять или около того. По его словам, светящаяся фигура женщины в развевающихся одеждах появлялась возле часовни главным образом в туманную погоду. Или в полнолуние над озером. Иногда это сопровождалось странными звуками, доносящимися из леса.

Джейн окинула Фреда внимательным взглядом. По опыту она знала, что самые дикие слухи и легенды часто несут в себе рациональное зерно, опираются на вполне реальные факты и события. А если учесть обнаруженные под часовней женские останки, была вероятность, что история о призраке возникла на основе давнего происшествия, которое когда-то давно действительно имело место.

– Вам известно, как звали этого сторожа… или охранника?

– Кажется, кто-то мне говорил, что его звали Генри… или Гарви… что-то в этом роде. А-а, нет!.. Гуго! Гуго Глюклих, точно. Он, правда, давно на пенсии – сейчас ему, должно быть, уже за семьдесят.

– Вы не подскажете, где можно его найти?

– Понятия не имею.

Джейн сделала пометку в блокноте. Если ее команде удастся выяснить, откуда пошли слухи о призраке, это может придать расследованию новое неожиданное направление.

– Вы не знаете, кто возглавляет Христианское общество лыжников?

– Члены семьи Уокер. Часовня с самого начала служила чем-то вроде молитвенного центра для приверженцев самых разных религий. Ее построили в память молодой лыжной патрульной, которая работала в «Хемлоке» в шестидесятых. Она погибла под лавиной, когда прокладывала лыжную трассу в удаленном горном районе.

У Джейн перехватило горло. Слегка отдышавшись, она спросила:

– Как ее звали?

– Венди Уокер. Остальных членов группы откопали, и они выжили, но Венди так и не нашли. В тех местах слишком много глубоких расселин, трещин. Считается, что ее тело унесло лавиной в одну из таких щелей и завалило толстым слоем снега. Ее отец, Джеральд Уокер, тоже работал в «Хемлоке». Он был финансовым директором компании. Джеральд и основал Христианское общество лыжников, а «Хемлок» предоставил участок, на котором на средства общества была построена часовня.

– Вам известно, почему для ее строительства было выбрано именно это место на берегу? – спросила Джейн. – Возможно, оно имело для кого-то сакральное значение? Было связано с сентиментальными воспоминаниями?

– Об этом вам лучше поговорить с Уокерами. Они здешние, живут в Ванкувере.

– Часовня была сооружена в тысяча девятьсот шестьдесят шестом?

– Да, летом шестьдесят шестого.

– Вы уверены?

Фред кивнул.

– Это все, что мне известно о строительстве. Вся архитектурная или инженерная документация, если она вообще существовала, сгорела в восьмидесятых, когда на базе произошел большой пожар. Южное крыло, где размещалась администрация «Хемлока», выгорело полностью. В огне погибли все документы компании, относящиеся к периоду до восьмидесятых.

– Что вы можете рассказать об устройстве фундамента часовни?

– Под ней располагался технический подвал – пространство, наверное, футов пять высотой. Сама часовня довольно маленькая, восемнадцать на тридцать два фута. Этого, впрочем, хватало, чтобы установить несколько скамей, маленький алтарь и, главное, очень красивый витраж в задней стене с изображением Богоматери с младенцем.

– Можно ли было попасть в подвал снаружи?

– Да. Туда вела отдельная дверь и несколько ступенек.

– Вы сказали, подвал был высотой пять футов. Значит, там можно было свободно перемещаться?

– Ну как свободно… Человеку нормального роста приходилось нагибаться, но в целом… Там же не было никакого оборудования, если не считать насоса, который включали, когда грунтовые воды поднимались слишком высоко.

Показания Фреда подтверждали слова Эллы Квинн о причинах и обстоятельствах превращения части мягких тканей трупа в жировоск, и Джейн сделала в блокноте еще одну пометку.

– Этот отливной насос… Он, вероятно, нуждался в обслуживании, починке?.. – предположила она. – Не мог же он работать без ремонта и замены с середины шестидесятых.

– Не мог, конечно. Только его установили не при постройке часовни, а гораздо позднее.

– Когда именно, не припомните? – заинтересовалась Джейн.

– Думаю, в Обществе лыжников должны храниться записи с указанием точной даты. Я так полагаю, насос установили тогда же, когда в подвале устроили бетонный пол. Бетонирование и установка насоса наверняка предназначались для борьбы с избыточной влажностью и грунтовыми водами.

– То есть раньше пол в подвале был земляным?

– Скорее всего.

– Но вы не знаете точно, когда именно проводились эти работы?

– Ну, нам такие подробности не сообщали, да и ни к чему они! – рассмеялся Фред. – Впрочем, если бетонный пол сделали в восьмидесятых, вы наверняка найдете соответствующие записи, потому что финансировало работу религиозное общество, община. Если же раньше… Как я уже говорил, документы могли сгореть при пожаре, поскольку хранились в офисе отца Венди Уокер в южном крыле лыжной базы.

Джейн записала и эту информацию.

– Скажите, прежде чем вы начали демонтаж фундамента, не заметили ли вы признаки каких-то несанкционированных работ? Быть может, повреждения пола или, наоборот, свежие бетонные заплаты?

Фред Дювалье пожал плечами:

– Я, конечно, к нему не особенно приглядывался, но, на мой взгляд, пол был целехонький. Никто там не ковырялся.

Джейн почувствовала нарастающее волнение. Если бетон действительно не повреждали, как утверждал Фред, это означало, что неглубокая могила была вырыта непосредственно в земляном полу, до того как подвал залили бетоном и установили насос. Если удастся узнать точную дату, когда появился новый пол, это поможет сузить интервал для определения времени захоронения.

Поблагодарив Фреда, Джейн вышла из вагончика. Уже на обратном пути к своей машине она бросила еще один взгляд на установленный на склоне шатер, светившийся в тумане, словно диковинный воздушный шар. Скорее всего, университетская команда проработает там допоздна, подумала она, садясь в салон. Устроившись на водительском кресле, Джейн снова опустила противосолнечный козырек. В очередной раз коснувшись кончиками пальцев фотографии Мэтта, она мысленно поблагодарила того, кто закопал неизвестные кости в земле под часовней. Если ей не удастся добиться завершения для себя, она приложит все силы, чтобы узнать, чьи это останки, и постарается вернуть погибшую молодую женщину ее семье.