Читать книгу: «Лунные девочки», страница 5

– Ты так думаешь? – просияла она.

Конечно, нет.

– Да.

– Это здорово! Я рада, что мы смогла прийти к консенсусу. Стас тебе понравится, он очень хороший парень, студент, учится сейчас на последнем курсе и, несмотря на пандемию, продолжает писать диплом.

– Как он до нас доберется?

Биография коллеги Риты меня не интересовала. Я даже говорить в машине с ним не планирую.

– Он живет в соседнем районе, у него есть самокат. Я попросила его не подниматься в квартиру, чтобы не рисковать – вдруг встретит кого-то из соседей. Будет ждать у подъезда.

Кивнула.

– Давай устроим прощальный пир? Приготовим всю ту еду, что не сможем с собой взять, и объедимся!

Рита кинула мне пачку пельменей, я рефлекторно поймала. Хотелось запереться в своей комнате и больше никогда ее не видеть, но нужно подыгрывать. Я снова кивнула.

Она принялась что-то щебетать и ставить кастрюлю с кипятком на плиту, смеяться своим же шуткам. А я сидела на табурете и думала о том, как она живет с полным отсутствием эмпатии. Действительно не понимает, что обидела меня? Или старается сделать вид, что все в порядке – авось само рассосется?

– Я, кстати, попыталась оформить пропуск на завтра, но получила отказ. Придется нарушить правила, – добавила Рита.

– Да уж, придется.

Меня зазнобило.

Глава 6

Мальчика разбудило солнце. Оно настырно заглянуло в комнату через щель между шторами и пощекотало ему кончик носа. Он чихнул.

«Вставай!» – сказало солнце.

Мальчик в ответ спрятал голову под подушку. То не сдалось и принялось щекотать его голую пятку, что высунулась из-под одеяла.

Такой наглости мальчик не выдержал. Он подскочил на кровати и погрозил солнцу, висевшему напротив дома, кулаком. Но то лишь засмеялось и спряталось за угол дома.

В этот момент мальчик вспомнил! Он помчался на кухню со скоростью, с которой убегают от полярных медведей (мальчик читал о них в книжке об Арктике). Спросонья не вписался в поворот и ударился плечом о косяк, но оборотов не сбавил. Ворвавшись в кухню, встал в боевую стойку – как каратист, каким он себе его представлял – и одним движением-ударом сорвал листок с отрывного календаря.

«1 июня 1994 года», – отчеканил тот.

– Ура! Каникулы! – закричал мальчик и запрыгал по квартире. От его топота в серванте задребезжал хрусталь. Как хорошо, что соседи на работе и не смогут пожаловаться маме.

Мама тоже была на работе, поэтому он мог делать все, что захочет. Смотреть телевизор до тошноты.

Превратить письменный стол в шалаш (придется выкрасть постельное белье из шкафа).

Валяться на полу и читать все подряд книги.

Сделать и съесть сразу три бутерброда с малиновым вареньем.

Доехать на велике до Края света и сбросить с него пакет, наполненный водой, или даже плюнуть, хотя это невежливо.

Нет-нет, это все он оставит на десерт. Сейчас у него есть дело: ему нужно дописать рассказ, который он начал вчера перед сном.

Мальчик стеснялся рассказывать о своем увлечении даже маме и бабушке, но уже несколько месяцев записывал в школьные тетради (с конца, там всегда оставалось место) истории, которые словно сами стучались ему в голову – как гости, которых не звали, а они пришли. Но он был рад, поэтому никогда не отлынивал и тщательно все конспектировал.

Это были истории про людей, которые людьми не были. Они жили на луне и считали ее своей мамой. А другие не-люди жили на солнце и почитали его как отца. Друг с другом они не дружили – до тех пор, пока не родился мальчик, который выглядел, как обычный ребенок, и знал, как всех помирить.

Получится ли это у него, земной мальчик еще не знал, но искренне болел за успех. Он очень хотел показать свои истории папе, и каждый раз расстраивался, когда вспоминал, что больше никогда его не увидит.

Удивительно: есть папа, и нет папы. При этом в памяти мальчика он все еще «есть». Папа так долго уговаривал маму дать им с мальчиком видеться, а когда она сдалась и разрешила, попал под трактор.

«Бухать надо было меньше», – сказала тогда бабушка, мамина мама, и больше они о папе не говорили.

Мальчик знал, что, по маминому мнению, он о папе уже не помнит. Это было, конечно же, не так, однако он не хотел ее расстраивать разговорами. Еще мальчик побаивался злости бабушки, в последний раз она раздулась, как индюк, и начала кричать: «Мать на тебя жизнь положила! Работает в две смены, чтобы тебя, саранчу, прокормить, а ты все к папке просишься! К предателю!»

Кого предал папа и почему из-за этого по нему нельзя скучать, мальчик не знал. Папа часто тайком ждал его у школы после окончания уроков, давал ему конфеты и водил в парк, где все так же покупал «Байкал». Хотя мальчику, положа руку на сердце, давным-давно больше нравилось «Ситро», он никогда об этом не говорил. Ему казалось, что папе важно покупать именно «Байкал», а если мальчик выберет другую газировку, то словно чуть-чуть перестанет быть его сыном, и папа больше никогда не будет приходить за ним в школу.

Ладно, грустные мысли прочь!

Первый день каникул, и это лето будет лучшим в его жизни. Он прямо сейчас в этом себе поклянется, а если не сдержит клятву, то провалиться ему на этом самом месте.

Мальчик достал из ящика письменного стола, за которым всегда делал уроки, тетрадку с рассказом и побежал с ней на кухню. Перед тем как начать слушать истории, он все-таки сделал себе три бутерброда – тонкий ломоть белого хлеба, большой слой варенья, а сверху насыпал чайной ложечкой сахар. Он любил сладкое, а мама запрещала его есть. Но власть мамы на сегодня не распространяется.

Мальчик встал на табуретку и достал из шкафчика над раковиной самую большую чашку – практически ведро, и заварил в ней чай из пачки со слоном. Последний штрих – пять ложек сахара, и можно перемешать, гремя ложкой.

«Ты ешь так много сахара, что к концу школы останешься без зубов! И жопа у тебя слипнется, ломом не разломишь!» – раздался у мальчика в голове голос бабушки, но он отмахнулся от него, как полчаса назад от солнца.

Угощение готово. А теперь можно сесть за рассказ. Однако время шло, чай выпит, бутерброды съедены (и ничего не слиплось, бабушка!), а ни одного нового слова в тетрадке не появилось.

Мальчик взъерошил волосы и откинул ручку. Ему нужно описать большие горы (а не понурую Змейку возле его дома), которые растут на луне, но в жизни сам он их видел только издалека. А как можно описать то, чего не видел? Мама много раз обещала свозить его на экскурсию, от их городка ехать туда на автобусе всего пару часов, но каждый раз планы менялись. То мама работала, то уставала, то еще что.

Мальчик еще знал, что у бабушки в горах есть дом, хотя она никогда его туда не приглашала. Он вообще не бывал у нее, только она – у них.

Нет, больше он ждать не будет. Ему в конце концов десять лет, он уже достаточно взрослый для маленького и скорого путешествия. Денег на автобус нет, поэтому он поедет на велосипеде.

Мальчик вспомнил задачку по математике, которую они решали в классе незадолго до начала каникул. Средняя скорость автобуса – 60 километров в час, а велосипеда – 30. Если ехать до гор два с половиной часа, то это 150 километров. На велосипеде он их преодолеет за пять часов.

Мальчик посмотрел на настенные часы над кухонным столом: 12 часов. У мамы смена до десяти часов вечера. Дома она будет в 22:30. Хм, подумал он, успеет ли вернуться? До гор нужно не только доехать, их нужно как следует рассмотреть.

– Я могу не ехать в сами горы, – сказал он себе, – а просто поближе подъехать к ним, это не займет так много времени.

Не теряя ни одной драгоценной секунды, мальчик схватил рюкзак, вытряхнул из него тетради и учебники, закинул вместо них пачку овсяного печенья для перекуса. Потом выбежал из квартиры, – хорошо, что дверной замок сам защелкивался, – схватил велосипед, застывший в ожидании в коридоре, и покатил его вниз по лестнице. Тетрадку с рассказом он спрятал на полку над кроватью, между книжек, которые мама никогда не открывает.

На улице мальчик, как ковбой из рассказов о Среднем Западе, оседлал железного коня и начал крутить педали что есть силы.

Ехал он долго – сначала по городу, потом по дороге, вьющейся по полю. Ехал до тех пор, пока не увидел в поле папу, который смеялся и махал ему. Папа был нарядным, в костюме с белоснежной рубашкой и начищенных туфлях. А за папой, чуть в стороне, стояли не-люди с солнца и луны. Они тоже помахали.

И тогда мальчик понял, чем закончится история. Он громко засмеялся, развернул велосипед в сторону поля и поехал к папе, к солнечным и лунным жителям.

Да, это лето действительно будет лучшим в его жизни, и проваливаться ему никуда не надо. Клятву он сдержал.

Мальчик уже не узнал, что было после.

Он не видел, как мама – уставшая и голодная после десятичасового рабочего дня – вернулась домой по южной ночной тьме.

Как она вставила ключ в дверной замок и прокрутила его два раза.

Как открыла дверь и замерла на пороге, когда на нее сразу со всех сторон навалилась тишина и темнота.

И как она в тот момент умерла, хотя прожила еще очень много лет.