Читать книгу: «Блэкджек для дилетантки», страница 3

Глава 5

На следующий день Мороз объявился к обеду и пребывал – что необычно – в довольно благостном настроении. Не иначе как мое фиаско на прошедшем свидании его так порадовало.

К работе приступили сразу, даже чаю, как говорится, не попили. А закончили, к немалому моему удивлению, уже спустя пару часов – так за несколько дней наловчились. Оставалось всего-то вернуть на место плинтуса, розетки, занавески и мебель втащить. А, так как дело это было сугубо мужское, я отправилась на кухню, дабы заняться женским.

Картошка с мясом и овощной салат – конечно не мечта гурмана, но после какой-никакой физической нагрузки – то что надо. Мороз, во всяком случае, остался доволен. Непривередливый мне попался помощник.

– Добавка будет? – спросил тот, сыто откидываясь на спинку стула.

– Кто как работает, тот так и ест, – продекламировала я и положила гостю еще.

Негромко тренькнул телефон, и Никита, не терзаясь сомненьями, тут же схватил аппарат со стола.

– Тебе вчерашний поклонник пишет, – обрадовал и хохотнул: – Предлагает повторить.

Поскольку единственным, кто тянул на это звание, оставался Евгений, плясать от радости я не спешила.

– Нельзя без спроса хватать чужой телефон и читать сообщения. Такой взрослый, а элементарных вещей не знаешь, – недовольно бурчала я, одновременно читая текст.

Отвечать не хотелось, но вряд ли у меня есть свобода выбора, так, видимость одна. А еще – внутренняя убежденность, что то, что так стремительно закручивается вокруг меня, не остановить простым игнорированием сообщений.

Мороз с аппетитом жевал и с любопытством разглядывал мою задумчивую физиономию. В том, что он в курсе происходящего, я не сомневалась, тем интереснее было узнать его реакцию.

– Совсем свидание не зашло? – посочувствовал Никита.

– Хочешь дать дельный совет?

– Дай мужику второй шанс, вдруг он от твоей красоты разволновался.

Я скептически уставилась на собеседника, ожидая, что тот вот-вот рассмеется, потому как комплименты даме – вообще не в стиле Мороза, но он продолжал с серьезным видом жевать помидор. Так ничего и не дождавшись, я вернулась к переписке и, поборов нежелание, согласилась на новую встречу с Евгением.

– Завтра поедем для моей квартиры обои выбирать, – огорошил вдруг Мороз.

– Может ты без меня как-нибудь? – Становиться с ним закадычными друзьями и праздно шататься по магазинам я совершенно не собиралась.

– Куда ж я без тебя. Тем более что квартира-то тебе принадлежит.

Я цокнула языком, но все же согласилась, здраво рассудив, что квартира действительно моя. И моя прямая обязанность, как собственника жилья, – проследить, чтобы оно не пострадало от рук упертого квартиранта, мало ли, какую гадость он из вредности способен купить, приняв это за добротную шутку.

– Хорошо. Но только до обеда, вечером я не смогу, – очередное свидание, чтоб его!

– Вот и умница, я заеду, – похвалил Никита и был таков.

Имеется в виду, что единым стремительным порывом покинул мою обитель, даже тарелку за собой не убрал. А я в очередной раз убедилась, что жизнь меня свела с весьма неоднозначным и подозрительным типом, имеющим за спиной неясные мотивы, а в рукаве – пару-тройку козырных тузов. И шлейф у всего этого был настолько велик, что не заметить его мог лишь умственно отсталый, к коим я себя, конечно же, не причисляла.

Лежа в постели, с грустью резюмировала, что Мороз на меня дурно влияет – в его присутствии я напрочь забываю о том насущном, чем неплохо было бы заняться (например, поисками работы), а вместо этого охотно сую голову в уже подготовленную петлю с вялой надеждой, что Никита не припрятал камень за пазухой. В конце концов, оправдала себя тем, что имею право на перезагрузку после всех печальных событий, и дала себе времени ровно на дело Мороза, чем бы оно ни являлось. После же твердо пообещала взяться за ум.

На следующий день Никита осчастливил меня в десять утра, привезя с собой на завтрак еще теплые булочки из ближайшей пекарни.

– Это тебе за вчерашний ужин.

– Спасибо, – искренне отозвалась я и выложила сдобу из бумажного пакета на блюдо.

Едва ли впервые с момента знакомства я была ему действительно рада. Аромат по кухне пошел просто одуряющий – смесь ванили, карамели, орешков и чего-то еще, и я поздравила себя с тем, что догадалась завести будильник на пораньше, а потому успела почистить зубы и привести себя в порядок. Единственное, на что пришлось отвлечься, было приготовление кофе гостю – на счастье Мороза полпачки от мамы осталось – и чаю себе любимой.

– Чай с утра, ты извращенка? – что характерно, не одобрил Мороз и менторским тоном просветил: – Нормальные люди пьют кофе, желательно не растворимый.

– Это ты себя к нормальным относишь? – парировала я. – От него кровь сгущается, не в курсе? Видимо, поэтому ты всегда такой недовольный, злоупотребляешь похоже.

– Ну-ну, – хмыкнул тот и пригубил напиток.

Долго рассиживаться Никита не дал, и уже полчаса спустя мы сидели у него в машине. А судя по тому, что «Рендж Ровер» дешевых автомобилей не выпускает, мне достался квартирант при деньгах. Правда, на что мне эта информация, я так и не решила.

Под насмешливым взглядом водителя я пристегнула ремень, чувствуя себя как минимум отличницей в компании хулигана, и положила рюкзак на колени. Комментировать тот, однако, не стал, и на том спасибо. Вообще Мороз весь день был несказанно покладист, даже обои позволил самой выбрать и не моргнув оплатил. Радоваться этому факту я особо не спешила, потому как нутром чуяла подвох.

Тем не менее, до самого вечера все шло гладко. Мы закупились в строительном, привезли все на квартиру к Морозу и даже успели поклеить несколько полос, прежде чем тот доставил меня домой, чтобы я смогла подготовиться к встрече с Женей. Надеюсь, к слову, заключительной.

Возле моего дома Никита припарковался и зачем-то заглушил мотор. Решив не уделять чужим странностям пристального внимания, я было открыла рот, чтобы поблагодарить и распрощаться, как Мороз вышел из машины и, заправив руки в карманы брюк, направился в сторону моего подъезда. Пришлось спешно догонять наглого типа.

– Ты что творишь, Мороз? – шипела я, вынимая ключи.

– Убеждаюсь в твоей сохранности, а что тебе не нравится?

А больше всего мне не понравилось как раз-таки упоминание о собственной сохранности, до недавних пор ничего важного мне сохранять не приходилось! Я прошипела:

– Шел бы ты уже… по своим делам! Сильнее всего моей сохранности угрожает нервный срыв от тесного общения с тобой.

– Радоваться надо, что хоть кто-то за тобой приглядывает. У тебя действительно никого нет? В таком случае, ты лакомый кусочек для всяких проходимцев, – со знанием дела выговаривал мне в лифте Никита.

Я задохнулась от возмущения – главный проходимец в моей жизни вещает о других, гипотетических, угрожающих моему благополучию!

– Мама у меня есть, просто она сейчас в отпуске, – пробурчала недовольно. – Друзья еще…

– И когда вернется твоя мама? – Мороз смотрел свысока, даже не пытаясь скрыть насмешку, чем неслабо завел.

– Не твое дело! – огрызнулась. – И вообще, тебе-то что за резон за мной приглядывать? Ты мне не жених и не родственник, да даже не близкий друг семьи, – возмущалась я, отпирая дверь.

Говорила, впрочем, шепотом, чтобы сильно не радовать любознательных соседей.

– У нас с тобой все гораздо лучше – товарно-денежные отношения. Так что мы, как деловые партнеры, заинтересованы в благополучии друг друга.

– Ну-ну, – хмыкнула я на манер Мороза, отстраненно заметив, что уже начала перенимать его привычки.

Не поверила ни единому слову и удалилась в спальню, негостеприимно бросив квартиранта в коридоре. Хотя не думаю, что Никита из тех, кто растеряется от чужой неучтивости и будет в нерешительности топтать коврик возле входной двери.

Ко второму свиданию с Женей я тщательно готовиться не стала. Распустила волосы, слегка подкрасила глаза и губы и переоделась в незатейливое платье, которое, тем не менее, сидело на фигуре как надо. Поверх накинула «косуху» – с любимой кожаной курткой в это время года я предпочитала не расставаться, что сильно раздражало бабушку, а еще ее ровесницу, Любовь Петровну из пятой квартиры. В общем, на героиню романтических грез, если таковые у кого имеются, в тот вечер я явно не тянула.

– Я готова и сохранна как никогда, – объявила я Никите, который нашелся на кухне. – Можешь считать свою миссию выполненной.

– Вау, – в ответ тот присвистнул и отложил полусъеденную булку, оставшуюся после завтрака. – Теперь я просто обязан сдать тебя с рук на руки, так сказать, во избежание…

– Не вижу проблемы в том, чтобы вызвать такси, – я подбоченилась.

– Зачем такси, когда я для тебя всегда готов, – окончательно распоясался Ник и даже поиграл бровями, видимо для того, чтобы непонятно с какого перепуга придать фразочке сомнительный подтекст.

– Боюсь, что за твои услуги ни в жизнь не рассчитаюсь. С моментальными кредитами и того проще расплатиться.

– Сочтемся, – подмигнул нахал и, приобняв меня за плечи, вывел из квартиры.

Домчал меня до ресторана Мороз в считанные минуты, вовсю насвистывая при этом какой-то незатейливый мотивчик. Мне же положение вещей не нравилось все больше и больше.

– Слушай, Никита, может, все-таки скажешь, чего тебе от меня надо? – попытала я счастья еще раз перед выходом.

При этом вид постаралась принять максимально располагающий к откровенной беседе. Думаю, так выглядит школьный психолог, когда пытается вывести непутевого подростка на разговор по душам. Впрочем, и с тем же успехом.

– Что за мысли! – натурально до боли возмутился Мороз, и я на мгновение устыдилась. – Вот и помогай после этого прекрасным девушкам, – покачал он вдобавок сокрушенно головой.

Маневр не удался – добиться правды от Мороза не получилось. Он оказался ожидаемо крепким орешком, тогда как я – вот ни разу не «Щелкунчик».

– Тоже мне Штирлиц местного пошиба, – ворчала я, стремительно пересекая порог заведения.

Девушка-хостес проводила в отдельную комнату, что настроения ни капли не прибавило, скорее наоборот, сильно возмутило. Мало мне в жизни одного мутного типа, так еще один непонятно с какого перепуга решил, что будет здорово «позависать» в привате. По моему мнению, подобные сюрпризы надо заранее обговаривать! В общем, когда Женя поднялся из-за стола, чтобы поприветствовать, по зверскому выражению моего лица смог, не прилагая умственных усилий, прочитать все то неодобрение, что я испытывала.

– Что-то не так? – улыбнулся мужчина столь обезоруживающе, что я вновь устыдилась. Дура! Кто ж еще будет сочувствовать грязным манипуляторам?

– Привет, – буркнула я, принимая букет, на этот раз из пионов.

Шустрая хостес тут же перехватила цветы и определила в стоящую неподалеку вазу, выдала папку с меню и тактично удалилась.

– Настроение не очень? – не унимался кавалер уже за столом.

– Не обращай внимания, – махнула я рукой, стараясь унять раздражение.

– Значит, будем поднимать, – пообещал тот и подмигнул. – Что выбираешь: белое или красное, сухое или полусухое?

Я улыбнулась. Что в той ситуации равнялось победе сильного пола над слабым. Но ни вино, ни вкусная еда до конца исправить ситуацию так и не смогли. В общении появилась натянутость, и определить причину ее появления я не могла. Складывалось впечатление, будто мы оба одинаково сильно ждем окончания этого ужина. Женя усердно работал приборами, стараясь побыстрее покончить с заказанными блюдами, но умудрялся при этом оставаться в рамках приличий. У меня же, наоборот, аппетит внезапно пропал, и я занималась тем, что вяло гоняла креветку по тарелке. Разговор не клеился. Все сильнее зрело ощущение, что это свидание в тягость обоим, но тогда вставал вопрос: зачем мужчина вообще искал моего общества? В собственную неотразимость, вопреки недавним уверениям Мороза, верилось слабо.

В какой-то момент я, извинившись, отлучилась в дамскую комнату, благо та, как и наш кабинет, была абсолютно приватной, и выходить в общий зал не пришлось. Уже споласкивая руки, я услышала, как снаружи зачем-то включилась музыка, а входная дверь распахнулась. На пороге с безумным выражением лица стоял Евгений, губы его были поджаты, а глаза невменяемо таращились на меня.

«Неужто насиловать будет?» – пронеслось в голове за доли секунды.

Я даже подготовиться не успела, чтобы дорого продать свою честь – вазу схватить или ершик, на худой конец, – как мой кавалер стремительно рванул от двери и, ухватив меня за шею, припечатал спиной к ближайшей стене.

– А вот теперь поговорим, – зловеще выдохнул он мне в лицо. Пахло красным полусладким и пармезаном.

«Да сколько угодно, лишь бы в одежде», – очень хотелось ответить, но сдавленное, словно тисками, горло выдало надсадный хрип.

Женек осознал, что слегка перестарался, и к моему облегчению хватку ослабил. Лезть на рожон я поостереглась, а потому смиренно ждала, когда тот наконец объяснит, о чем же жаждет услышать.

– Зачем искала бывших квартирантов? – не заставил ждать Евгений и, видимо, дабы обозначить серьезность намерений, встряхнул, ощутимо так ткнув головой о стену.

Раздавшийся вслед за этим глухой звук, надо сказать, чести мне не делал. Но поскольку я вообще не врубалась в происходящее, вполне соответствовал действительности.

– И ради этого ты решил меня придушить? – не веря собственным ушам, уставилась я на психа.

– На вопрос отвечай! – прорычал поплывший рассудком кавалер.

– Хорошо-хорошо. Может, отпустишь мою шею, я уже поняла, что нужно рассказать.

В качестве ответа Женек усилил хватку.

– Это все мой новый квартирант, – затараторила я. – Ему не понравилось, что под дверьми кто-то ходит, вот он и подумал, что дело в предыдущих жильцах. Заставил выяснять, кто там жил до него.

– Что ты мне лепишь? Или не в курсе, кому квартиру сдавала? – психанул мужчина, явно придя к выводу, что я ему голову морочу.

Захотелось плакать. Я всхлипнула и пояснила:

– Да не я это квартиру сдавала, это бабушка моя, через агентство какой-то Юлии Снегиревой. Но она умерла, и теперь хозяйка я.

– Кто умерла, Снегирева?

– Да нет же! Бабушка моя, а квартира по наследству мне перешла. Вместе с квартирантом.

– Где вещи Снегиревой? – совсем уж как-то не логично продолжил допрос Женек.

А в мою голову начали закрадываться мысли, что с головой у того не все в порядке. Иначе – стояла бы я в туалете ресторана, полупридушенная и пригвожденная к стенке? Хорошо хоть, дождался, пока я дела сделаю, и ворвался, когда я уже руки мыть начала.

– Не знаю, наверное, у Снегиревой, – осторожно ответила я, помня, что говорю с ненормальным.

– Кто после нее в квартире прибирал? – не унимался псих.

– Я и мама.

– А мама у нас где?

– В отпуске за границей. Когда вернется, сама не знает.

– В квартире, когда Снегирева съехала, пусто было? Или оставалось что?

С какой стати постороннего типа интересуют вещи некой Снегиревой, я не понимала, но отвечать ради собственного же блага решила максимально подробно – пускай видит, как я стараюсь ему помочь.

– Нет, там кавардак жуткий был, как будто годами не прибирали. Квартирантка эта два месяца как не объявлялась, аренду не платила, вот мы с мамой и решили собрать ее вещи и в агентство отвезти, после этого замки сменили. По договору имели полное на то право, между прочим, – воинственно закончила я.

– Где бабки? Говори, сука! – взвыл вдруг Женек, явно перестав себя контролировать, и в гневном порыве сильнее стиснул мое бедное горло.

В глазах тут же замелькали мушки, и я не придумала ничего лучше, как отчаянным рывком вцепиться негодяю в глаза. И видимо сделала это со всей душой – так замечательно мой кавалер визжал, даже шею отпустил. Но после этого последовала оплеуха такой силы, что я не удержалась на ногах и завалилась на пол. Адреналин гнал кровь по венам, поэтому боли я не почувствовала.

– От девчонки отойди, – вдруг раздалось из-за спины Евгения, и я поняла, что, кажется, спасена.

Склонившийся над моим нелепо распростертым телом Женек обернулся, и я увидела то, о чем уже догадалась, но во что боялась поверить. У входа в санузел, широко расставив ноги и сунув руки в карманы брюк, стоял Никита Максимович Мороз собственной персоной. И это был второй раз, когда я порадовалась его появлению.

– Ты еще кто такой? – возмутился Женек, явно не разделявший моих чувств насчет того, что наш междусобойчик был нагло прерван на самом интересном месте.

Я же с небывалым доселе восторгом и надеждой взирала на докучливого квартиранта. Тот любезно просветил Евгения:

– Девчонка со мной, лезть к ней не советую.

– Зря ты во все это сунулся, мужик, – криво усмехнулся Женек и устремился в сторону Мороза.

Но резкий удар под дых, а затем – коленом в нос быстро охладили пыл драчуна. При виде капель крови, забрызгавших кожаную куртку, Мороз и бровью не повел. Хотя на темно-коричневом было особо и незаметно, это мне в тот момент все происходящее врезалось в память до мельчайших подробностей.

– Кто тебя к девчонке подослал? – Никита схватил оппонента за грудки и как следует встряхнул.

– Мужик, в этом всем серьезные люди замешаны, – со знанием дела загнусавил Женек. – Не лез бы ты. Бабу себе и другую найти можно…

– Имя, – Ник, по всей видимости, устал слушать пустой треп и заломил парню руку.

В тишине туалета раздался характерный треск, усиленный в разы акустикой помещения, Женек взвыл и принялся материться, меня же вывернуло в раковину, благо та стояла неподалеку.

– Имя, – повторил мой квартирант, на этот раз обошлось без увечий.

– Панфилов, – заскулил Женек, не ставший геройствовать. – Серега Панфилов. Сказал, что эта сука может вывести нас на Снегиреву.

– Сереге передай, чтобы не дергался, а о Снегиревой и думать забыл. Девчонка, – кивнул он в мою сторону, – теперь под моим присмотром.

Высказавшись, Никита отпустил Женька, тот повалился кулем на пол.

– Ты сам-то кто такой? – в голосе поверженного звучали возмущение напополам с обидой.

– А ты поспрашивай, – Никита усмехнулся и, указав мне в сторону выхода, неспешной походкой пошел прочь.

Я отерла рот и потрусила следом, пытаясь уложить в голове произошедшее, но оно никак не укладывалось, будто я пыталась выстроить башню из шариков, а они все разлетались в разные стороны. Реальность напала внезапно и больно, без объявления войны, и осознавать себя посреди этой неразберихи было сложно. В голове гудело, щека, на которую пришелся удар, горела и пульсировала, вызывая резонное нежелание смотреться в зеркало и доказывая лишний раз, что случившееся мне не привиделось. Боль в шее обещала в скором времени обернуться синяками. Я семенила за широкой спиной Никиты, низко опустив голову, кожей чувствовала любопытные взгляды, и безуспешно старалась прикрыть дыры на тонких колготках.

Глава 6

Мороз вывел меня из ресторана и усадил в припаркованный поблизости автомобиль, спасибо хоть далеко идти в таком виде не пришлось. Осмотрел пострадавшие щеку и шею, потом негромко заметил:

– Надо бы холод приложить.

– Думаю, уже бесполезно, – мой голос дрожал, как и рука, которой я ощупала пострадавшую щеку.

– Я все-таки схожу в магазин, хуже точно не будет, – ответил мужчина и оставил меня одну.

Я прикрыла глаза и откинулась на подголовник. Дрожь била изнутри, и я сразу почувствовала озноб, разом охвативший все тело, хотя погода стояла по-летнему теплая. Из горла вырвался всхлип, потом еще и еще. Слезы потекли ручьем, пораненную щеку тут же защипало. Захотелось съехать под сиденье и свернуться в комок на резиновом фирменном коврике. Усилием воли заставила себя оставаться на месте, поочередно заставляя расслабляться каждую мышцу в теле, начиная с затылочной, и к возвращению Никиты о пережитом срыве могло рассказать лишь заплаканное лицо, да смятые салфетки в руках.

Не говоря ни слова, Никита протянул пакет с какой-то заморозкой. Щеке легче не стало, но я держала пакет у лица, насколько хватило терпения, выказывая таким нехитрым способом благодарность. Спрашивать что-либо у Мороза, темную сторону которого я совсем недавно имела возможность лицезреть, охоты не было, предъявлять претензии тем более, поэтому до дома доехали в молчании. Поднялись. Прошли, как водится, на кухню.

– Спрашивай уже, – дал добро Никита, усаживаясь за стол.

– Вопрос все тот же, – я хмыкнула невесело и попытала счастья в очередной раз: – Чего тебе от меня понадобилось? Хотя, как выясняется, не только тебе.

– Трудный вопрос на самом деле, – так же невесело признался Ник и потер подбородок. – Начать придется издалека. Как ты уже знаешь, до меня в квартире твоей бабушки жила Снегирева. Не так давно дамочка весьма удачно пропала без вести, а вместе с ней и крупная сумма денег. Причем, настолько крупная, что судьба ее будоражит ум едва ли не каждого, кто в курсе пропажи. Сама Снегирева, как понимаешь, народ не очень интересует, а вот пропавшие бабки поискать – охотников достаточно…

– А ты, значит, из охотников, – не удержала я язык за зубами и перебила мужчину.

– А я тут за тем, чтобы вернуть деньги законному владельцу. В идеале попутно выяснить, куда все-таки запропастилась Юлия. Ну и за тобой по ходу дела пригляжу.

– Заодно и конкурентов отсеешь, так? Прямо классика жанра – ловля на живца!

– Дерьмо случается, – резюмировал Мороз и равнодушно добавил: – На этот раз не повезло тебе.

– То есть я теперь, как ключик к успеху, интересую всех претендентов? И много их?

– Не переживай, главное, что лидер гонки на твоей стороне. Будешь слушаться старших – выйдешь сухой из воды.

Я помолчала, прикидывая собственные шансы. Выходило пятьдесят на пятьдесят, как в старом анекдоте, но я еще тот аналитик. Потом уточнила:

– Ты же не думаешь, что деньги у меня или моей мамы?

– Взаимное доверие – наше все, – подмигнул Мороз, но я так и не поняла, что он хотел этим сказать. – Когда собирала вещи Снегиревой, ты вполне могла увидеть что-то такое, что может дать подсказку, в каком направлении искать. Вполне возможно, ты даже не придала этому значения, знаешь, любая мелочь способна повлиять на результат.

И тут в голове что-то щелкнуло, как будто лампочка мигнула – о вещах Снегиревой я рассказывала только Женьку.

– Откуда ты, кстати, узнал, что меня нужно спасать? – как бы невзначай поинтересовалась я и невольно отодвинулась.

– Нехитрая программка на твоем телефоне, и я слышу все, что происходит на расстоянии полутора метров.

Всего пара секунд мне потребовалась, чтобы обработать информацию и прийти к верным, пусть и неутешительным выводам.

– Ну, ты и га-а-ад, – протянула я, тут же потеряв те крохи доверия, что вопреки логике испытывала к квартиранту. – Ты мог спокойно прийти на помощь раньше, но предпочел послушать, да? Подумаешь, чужое лицо не жалко, главное, чтобы с пользой для дела?

– Не самому же тебя допрашивать было, – нисколько не смутился тот. – Тогда бы точно так легко не отделалась.

– А если бы он пальцы мне ломать начал, или ногти рвать? – пыталась я постичь всю глубину чужого нравственного падения.

Больнее всего оказалось не чувствовать ушиб на щеке или рану на шее, а столкнуться с той стороной действительности, в которой для пользы дела можно цинично оттянуть спасение утопающего, с непредвзятостью машины рассчитав, что приобретаемые выгоды того стоят.

– По-моему, ты телевизора пересмотрела, дорогуша, все было под контролем, – усмехнулся Мороз, а я почувствовала себя разменной монетой.

– Пошел вон из моего дома! – процедила я. – Тоже мне, герой-защитник нашелся!

Никита поднялся со своего места и, подойдя поближе, наклонился к самому лицу.

– Уверена? – вкрадчиво переспросил он. – Потому что других героев, не считая Женька, вокруг тебя я что-то не наблюдаю. Так что, если не хочешь бояться даже собственной тени и выходить из дома только по праздникам, да и то постоянно оглядываясь, подумай хорошенько, – Мороз выпрямился и действительно пошел на выход, как я и просила. – Когда одумаешься, звони, – добавил он уже от входной двери.

Я молчала, а что тут скажешь? Как ни крути, а Ник прав. Выбор в моей ситуации невелик – либо я принимаю его помощь, какой бы убогой она мне ни казалась, либо встречаюсь со всеми желающими «побеседовать» лицом к лицу. Но тогда непонятно, много ли от моего лица останется. А то, что выбор мне сугубо неприятен, вовсе не означает, что делать его не придется.

Тяжко вздохнула и взялась за заварочный чайник. Лучше бы конечно выпить чего покрепче, но у нас при бабушке это было не принято, а после ее смерти как-то повода все не было прикупить бутылочку-другую. Да и наследственность, если вспомнить, у меня так себе, так что может оно и к лучшему…

Итак, что мы имеем? Пропала Снегирева Юлия, которой по несчастливой случайности бабушка умудрилась вот уже несколько лет подряд сдавать квартиру. Вместе с ней исчезла настолько внушительная сумма денег, что каждый, кто был в теме, взбудоражился не на шутку. И вот в самый разгар поисков на авансцену выхожу я. Не по собственной дурости, конечно же, а с легкой руки Мороза. Что могу сказать, не велики у ребят успехи, раз они с готовностью на это клюнули. Реакции посвященных долго ждать не пришлось, и как следствие – теперь мне предстоит лечить синяки на щеке и шее и шишку на затылке.

Много ли еще отчаявшихся найти деньги сочтут нужным со мной пообщаться, и каким образом это сделают – тот еще вопрос. Мороз утверждает, что таковых будет много, и в этом я склонна ему верить, хотя лично мне было и одного Женька за глаза. А шансов на то, что беседовать будут вежливо и безболезненно, до обидного мало, если учесть, что порадовать народ мне совершенно нечем. И вовсе не по причине идейности, как некоторым в пылу азарта может показаться.

Можно конечно последовать примеру матушки и свалить куда-нибудь подальше, покуда ноги целы, но где гарантии, что любопытствующие меня и там не достанут? Да и финансов на продолжительные бега, в моем представлении, нужно немало (привет Снегиревой). Хотя, положа руку на сердце, не будь под боком Никиты и его твердого намерения приглядеть, только бы меня в городе и видели…

А так, остается надеяться, что поставила на того игрока, и ждать дальнейшего развития событий. Во всяком случае, из первой стычки Мороз вышел победителем, а это уже о чем-нибудь да говорит. Да и тот факт, что на меня он вышел раньше прочих, добавляет очков в его пользу, как и то, что в этой заварушке он представляет интересы владельца пропавших денег. Но это уже мои личные симпатии и к делу отношения не имеет. Другой вопрос – Ник не терзался сомнениями, кидая ничего не подозревающую девушку в самую гущу событий. Муки совести, похоже, ему не ведомы, везучий.

В итоге, к концу второй чашки чая пришло осознание, что выбор сделан, и обратной дороги нет. Да и был ли он вообще, этот выбор? Со спокойной совестью я отправилась спать, пообещав себе с утра первым делом позвонить квартиранту. Сон, как ни странно, был крепок и безмятежен, хотя удобоваримую позу, учитывая полученные увечья, подобрать оказалось непросто.

Проснулась поздно и, едва почистив зубы, взялась за телефон. Время клонилось к обеду, так что разбудить мужчину я не боялась.

– Слушаю тебя, моя радость, – приветствовал Никита.

С облегчением отметила, что в голосе мужчины недовольства не слышно, что не могло не ободрить.

– Вчера я погорячилась… – после непродолжительной паузы выдавила из себя жалкое подобие извинений – всегда испытывала с этим трудности.

– Из дома не выходи, я скоро буду, – Мороз не стал ждать, пока я домучаю его уши невнятным бормотанием, и повесил трубку.

Вот что значит – человек ориентирован на результат! Я думала, что будет гораздо сложнее. Выдохнула и на радостях принялась готовить омлет, сытый мужчина – довольный мужчина. Не то чтобы я была специалистом в вопросах ублажения сильного пола, но несколько прописных истин знала.

– Пахнет неплохо, – оценил Ник, едва перешагнул порог квартиры.

– Я завтракаю. Присоединишься? – постаралась я не подать виду, что усердствовала исключительно ради него. Не вышло.

– Решила задобрить? – Никита хмыкнул и направился на кухню.

Возле окна он вдруг ухватил меня за подбородок и принялся изучать синяк, который я не потрудилась замазать, со всех возможных ракурсов.

– М-да, похоже, холод не помог, – констатировал мужчина.

Я пожала плечами, потому как все могло быть гораздо хуже, не помешай Женьку Мороз, но испытывать благодарность, честно говоря, все равно было трудно. Не желая развивать болезненную тему, я промолчала и уселась за стол – омлет как раз грозил остыть. Ник последовал моему примеру и приземлился напротив.

– Все еще дуешься за вчерашнее? – проявил он проницательность.

– Что-то ты необычно разговорчив, – проворчала я, потому как оказалось – да, действительно дуюсь.

– Будешь вредничать, оставлю одну на недельку. Посидишь дома, подумаешь над своим поведением.

– Не надо, – буркнула в ответ и уткнулась в тарелку.

– В таком случае, буду рад огласить правила нашего сотрудничества. Озвучу я их один раз и повторять не стану, – Никита дождался, когда я оторвусь от омлета и сосредоточусь на нем, затем продолжил: – Главный у нас я, следовательно, я говорю – ты выполняешь, – Мороз поднял указательный палец. – На первом месте стоит результат, поэтому свои душевные переживания держи при себе. Споров, нытья и недовольства я не потерплю, – выпрямил он следующий палец и подытожил: – Как видишь, правил совсем не много, так что запомнить труда не составит. Меняться они, кстати, тоже не будут.

– Ясно, – буркнула я, ожидавшая чего-то примерно в этом роде, и вернулась к омлету.

Больше этой темы мы не касались и закончили завтрак вполне в мирной обстановке.

– Собирайся, – кинул Ник, откладывая вилку.

– Куда?

Ответом мне был тяжелый взгляд удивительно голубых глаз.

– Не то чтобы я спорила или была чем-то недовольна, – пришлось объясниться. – Просто хотелось бы знать, как именно одеваться. Чтобы не выглядеть неуместно, знаешь…

– Поедем в офис к Панфилову, попробуем с ним встретиться.

– Ага, – кивнула я самой себе и поспешила сменить домашние штаны и майку на джинсы и водолазку. Мороз ждал в коридоре. Кинул мне куртку и вышел на площадку, я поспешила обуться, чтобы не раздражать компаньона. Синяк на лице замазывала уже в машине.

Офис Панфилова располагался почти в центре города, так что парковочное место занять получилось с трудом. Нарушать правила и парковаться поближе к нужному зданию, как ни удивительно, Никита не стал.

Золотая табличка на входе гласила: ООО «Олимпус». Прочитать дополнение мелким шрифтом, которое могло бы внести ясность и намекнуть на род занятий компании, Ник не дал, а само название конторы не говорило мне ровным счетом ни о чем. Так что оставалось только догадываться, чем же таким Серега зарабатывает на жизнь. «Вообще», – рассуждала я – «если у человека офис в центре, значит, дела у него идут вполне себе успешно, и тогда, спрашивается, на кой ему ворованные миллионы?»