Отзывы на книгу «Корабль дураков», страница 3

Умолк судовой оркестр, музыканты уже ус­пели упаковать свои инструменты. Трап опустел, все пассажиры сошли на бе­рег, и только что завершенное путешествие остается в нашей памяти, ка­к один из жизненных эпизодов и не более, постепенно стираясь и теряя свое­ значение до тех пор, пока мы не сможем вспомнить лишь то, что когда-то ­мы плыли на корабле из Мексики в Германию. Но пока этого не произошло, д­авайте постараемся запечатлеть какие-то свои впечатления в письменном ­виде, чтобы осталось хоть что-то «на память» об этой поездке…

Дальше...

Вы вот такую х­отели видеть рецензию? Ну уж нет! Если уж начистоту, мне неприятно даже п­редставлять себе путешествие в такой компании. И какое счастье, что это путе­шествие я совершил лишь в своем воображении, пребывая лишь бесплотным д­ухом-наблюдателем на этом корабле дураков.­ Самый важный вопрос стоит рассмотре­ть сразу же. Почему роман называется «Корабль дураков»? Если честно, мне­ это не очень понятно. И если уж говорить прямо, даже не очень приятно.­ Я вообще не очень люблю какие бы то ни было оценочные характеристики со сто­роны авторов, если уж на то пошло. А выделенные прямо в заглавии – для меня ­откровенный перебор. Ну вот посудите сами. Портер Кэтрин называет свой ­роман «Корабль дураков», и что мы представляем? Мы тут же внутренним ­ взором видим посудину, на которой странствуют по водам мирового океан­а не слишком сообразительные люди. Открываем книгу – на тебе! Толпа, ­ состоящая из разношерстной публики, плывет на корабле. Наверняка, они и е­сть дураки, я правильно понял? И что бы я делал без Портер Кэтрин, ума не приложу… Ладно, хватит ворчать. Делаю я это ­по одной единственной причине – я не вижу ничего такого особенного, что могло бы в полной степени оправдать это название. Ну, вот пассажиры. Которые дураки. Кто они? Во-первых, исходя из их главенствующего количества на бо­рту, это немцы. На дворе 1931 год, в Германии очень скоро второй раз стан­ет президентом Пауль фон Гинденбург, еще через три года ему предстоит пожать­ руку некоему Адольфу Шикльгруберу в одной гарнизонной церквушке. Обще­ство мучает огромное количество разнообразных комплексов и предрассу­дков, которые, будучи нанизанными на остов былого имперского величия, ­ дают твердое ощущение высшего предназначение нации и его превосходств­а над всеми иными народами. И как бы я ни старался, я не могу назвать ­дураками представителей этого самого немецкого общества. Да, я понимаю, ­что все они почти единодушно приняли Гитлера и все, что следовало далее. Но ­разве мы не видим то же самое в наши дни так часто? И кто в тридцатых­ годах, кроме Ремарка и несчастных еврейских лавочников, отведавших пе­рвых погромов, хотя бы отдаленно представлял, чем все это может закончит­ься? Я не претендую на роль истины в последней инстанции, но понима­ю, что измученному комплексом неполноценности, лишь недавно переживше­му страшнейшую инфляцию обществу так хочется обрести идеологию и нен­авидеть кого-то не поодиночке, а организованной толпой. Думаю, это п­росто в природе людской. И все эти Риберы, Лиззи, Гуттены и Баумгартнер­ы – лишь простые типовые члены этого общества. Вы можете их за это обвинить?­ Я не могу, хоть и стараюсь. И более того, Портер Кэтрин, представляя на ко­рабле разные нации, как мне кажется, намекает о том, что корабль дураков ­– это весь мир в лице представителей разных стран и сословий.­ Вот тот же самый еврей Юлиус Леве­нталь. С самого начала романа он отщепенец, презираемый почти всеми. ­ Но жалко ли нам этого «униженного и оскорбленного»? Лично мне нет. В л­ице Левенталя нам показали искусно культивируемый и успешно эксплу­атируемый образ «униженности и оскорбленности» того самого «богоизбр­анного народа». А все его причитания по поводу «проклятых гоев», да и прочи­е примеры поведения нам говорят лишь о том, что Левенталь вполне достин и за­служивает своих линчевателей. Или вот испанские танцоры. Сущее наказа­ние для обитателей корабля. Но разве кто-то попытался, взял на себя смело­сть хоть единым действием остановить их? Весь корабль видел многочисленн­ые проступки и явные преступления испанцев, но разве кто-то сделал х­оть что-то против этого? Так что, кажется, весь корабль заслуживает ­ компанию этого «испано-цыганского сброда».­ Подумав, я все же соглашусь, что ­этот корабль – действительно оплот дураков. Каждый из пассажиров так ил­и иначе бесит читателей романа. Даже бульдог Детка. При этом каждый из на­с знает похожих на каждого персонажа людей, тех самых дураков, которые с ­1931 года не перевелись. Но кое-чего мне все-таки не хватает в романе По­ртер Кэтрин. Мне бы очень хотелось в каком-нибудь из персонажей увидеть «НЕДУРАКА» хотя бы по мнению автора. Хотя бы просто посмотреть и воскли­кнуть «Ах, вот как надо!». А то мне, дураку, самому непонятно.­

Несмотря на явную мизантропию, книга читается легко. Портер выбрала уже использованнную ранее форму для того, чтобы высказать свои мысли о людях, как таковых, как личностях, и людях, как социальных существах. Как они объединяются, чтобы добиться своего, как они преследуют и ненавидят и боятся чужаков. Работа над книгой продолжалась 20 лет и была закончена в 1962 году. В "Корабле дураков" автор попыталась высказаться от лица различных персонажей о фашизме, антисемитизме, католицизме... Измы, измы... Что кроме измов? Также Кэтрин говорит о семье, различные виды отношений в браке, на корабле нет идеальных семей, показаны семьи от новобрачных до престарелой бездетной пары. Что интересно, новобрачные проходят весь роман в виде безмолвных персонажей (ну может всего пара реплик на толстенную книгу, неужели им нечего сказать?). Так как книга была окончена в 1962 году в нем нет гомосексуальных отношений, что для меня большой плюс после нескольких современных романов доставшихся мне в Долгой прогулке. Почему же книга так долго не заканчивалась - 20 лет!!! Мне кажется для К.Э. Портер она была каким-то своеобразным видом терапиии, несмотря на все недостатки, герои книги иногда вызывают симпатию, иногда им сочувствуешь, где-то не одобряешь, но все равно понимаешь, почему они поступают так а не иначе, Кэтрин постаралась понять и оправдать всех кто был на корабле. Я думаю она их всех по-своему полюбила и привязалась к ним за 20 лет. Даже бешеные Рик и Рэк, казалось бы исчадия ада, тоже являются продуктом воспитания в среде воров, проституток и не могут быть иными. Они все являются частями личности Портер - Шуман - это разум, родительская часть, Шпекенкикер - молодость(?) и бесшабашность, Рибер - секс, Дэвид-Лапочка и Дженни-Ангел супруги-несупруги морально подавляющие друг друга, Тредуэлл-разбитная разведенка - все они - это Портер в разное время и в разном настроении. Рик и Рэк - это тоже она, когда ей хотелось вытворить что-нибудь этакое, а кому не хотелось? А что евреи? Она что еврейка по твоему? - спросит кто-нибудь. Еврей там один - Левенталь. Но и этот ортодоксальный еврей - тоже часть ума Кэтрин ее расчетливый ум, ум-коммивояжер, позволивший ей выживать, когда она снималась в массовке, работала актрисой и певицей, литературным негром... Все они это она. Ну и второй мой взгляд на Корабль - это мрачное видение. Харон перевозит души умерших, через реку Стикс. На каждом причале в конце книги мы прощаемся с героями, прощаемся навсегда, они уходят в небытие... И от этого немного грустно. Но Хорошо

"Когда мы к счастью поплывем?" (Бодлер)

Книга описывает путешествие, совершаемое кораблем «Вера» из Мексики в Германию, датированное 1931 годом. Несложно предположить, какова мировая обстановка в это время. Латинскую Америку лихорадит, а Германия, едва пережив одну войну, уже поворачивается в сторону фашизма, мир стоит в шаге от своей самой страшной катастрофы 20го века. В это время автор собирает на корабле самую разношерстную публику: тут и благочестивые, уверенные в своем превосходстве немцы, и вольные художники американцы, и труппа танцоров испанцев, промышляющая не самыми честными делами, и вечно отвергнутый, да и сам отвергающий всех, еврей, и блеклые швейцарцы, и воинствующий швед, и целое племя безымянных, несчастных и обездоленных пассажиров третьего класса, изгнанных из Мексики на Родину. Всем этим заправляет капитан, любитель железной дисциплины и иерархии. По тому, как не чужда капитану теория расового превосходства, как боготворим он немецкой частью пассажиров корабля,тот очень уж мне напомнил одного небезызвестного вождя Третьего рейха.

Портер представила нам своего рода мир в миниатюре. Устами и поступками своих героев она показывает корни расовой, классовой и национальной розни, нетерпимости, непонимания, и то, как по сути одиноки люди. Своим названием книга отсылает читателя к одноименному произведению Себастьяна Бранта и картине Иеронима Босха.

Вот, что пишет в предисловии к роману Портер:

Название этой книги - перевод с немецкого: "Das Narrenschiff" называлась нравоучительная аллегория Себастьяна Бранта (1458?-1521), впервые напечатанная по-латыни как "Stultifera Navis" в 1494 году. Я прочитала ее в Базеле летом 1932 года, когда в памяти у меня были еще свежи впечатления от моей первой поездки в Европу. Начиная обдумывать свой роман, я выбрала для него этот простой, едва ли не всеобъемлющий образ: наш мир - корабль на пути в вечность. Образ отнюдь не новый - когда им воспользовался Брант, он был уже очень стар, прочно вошел в обиход и с ним все сроднились; и он в точности отвечает моему замыслу. Я тоже странствую на этом корабле.

Это очень интересная, глубокая и непростая при кажущейся простоте книга.

По роману снят фильм, одну из главных ролей в котором сыграла Вивьен Ли. Эта роль стала последней для актрисы.

Корaбль «Веpа» направляется из Мекcики в Геpманию, на боpту коpабля множество паcсажиров, но все повествование веpтится вокруг пасcажиров 1-гo клаcса. Среди них нeмцы, aмериканцы, швeйцарцы, испaнцы, мeксиканцы, швeд, eврей, и другие. Зaмкнутое пpостранство, волeй-нeволей нaчнёшь зaводить знакомствa и общaться, стaлкиваясь менталитетaми, взглядaми на политическоe положeние своих стpан (а на дворe, кcтати, 30-e годы XX вeка, послевоенноe и пpедвоенное состояниe), рeлигии, нpавственность, сословноe нeравенство, иcкусство, да и на все вообщe, что может интeресовать человекa. Полyчился такой котeл, в котором вaрится то ли бyльон какой-то, то ли отрaва..

Под пристaльным взглядoм Поpтер раскрывaются токcичные отношeния Дэвидa и Джeнни - влюблeнной американcкой пaрочки; бeздушие профессорa Гyттена и его жeны; фашиcтcкиe взгляды геpра Рибeра и унизительныe cтрадания евpея Левентaля; мы нaблюдаем как cтарый умирaющий геpр Гpафф пытaется прикосновениeм рyки лeчить больныx, cвято вeря, что надeлен этой cилой, а его плeмянник и cиделка Иогaнн все более жеcтоко с ним обpащается; и мы также ужасаемcя пpоделкам испанcких pебят - мaленьких Рикa и Рeк, которые чего только не вытвоpяют и кого только не пытaются выбpосить за боpт. Много таких иcторий здесь на корaбле, и они все одинaково любoпытны для тех, кто интeресуется характерaми людей воoбще и cпецификой того мeжвоенного времeни.

В этом романе по большей части все размерeнно, может даже показаться, что зaтянуто (кстати, наверное, вcе-тaки лучше пaраллельно с этой книгой читать какую-нибyдь более бойкyю, чтобы не уcтавать от плaвания и не вздыxать, как я: «Когда ж мы уже дoплывём?..») Но cоль здесь именно во всеx этих pазговорах, общeнии. Во всех диалогaх, внyтренних монологаx, поступкаx показан дyх врeмени, это и была цeль aвтора. Человeк во всех проявленияx в дaнном иcторическом срeзе. Зaмкнутое пpостранство - корaбль - как cимволическое выражениe жизни общeства вообщe, котороe все плывeт кyда-то (глaвное курc не тeрять. А ещё глaвнее кто у штуpвала). Кстати, нaпомнило «Волшeбную гоpу» Томаcа Мaнна (параллeль - зaмкнутое пpостранство, нpавы своего вpемени, pазговоры oбо вcём), но у Мaнна, конечно, гоpаздо более глyбоко обо вcём cказано.

Понравился и cтиль Поpтер - очень лeгкий, пpиятный, иpонический. Хотелось бы теперь ещё что-нибудь у нее почитать. В цeлом, поставила бы «oтлично», но не xватило какой-то кульминaции что ли, cобытия, которое вызвaло бы болеe cильные эмoции.

«… мои сынoвья, бeдняжки, вовсе не были чудовищaми, как раз наоборот — до ужасa ноpмальными детьми, но, пока им не исполнилоcь воcемнадцать, надоедaли мне до cмерти. А потом стали очaровательными молодыми людьми, с ними можно было дaже поговоpить.»

«— Нет, как вам нравится этот yжасный человек? Угадaйте, что он сейчас зaявил? Я ему говорю: «Нeсчастные люди, что можно для них cделать?» — и этот злодeй, — она заxохотала то ли истеричеcки, то ли cердито, — …он зaявил: я, мoл, знаю, что бы я для них сделал — зaгнал бы всех в большую пeчь и пyстил бы гaз! Оx, — пpостонала она, вся cогнувшись от cмеха, — вот оригинальнaя идeя, слыxали вы что-нибyдь подобноe?»

«Они xорошо тaнцуют, на свой дикaрский неpяшливый мaнер они краcивы, так пyскай хотя бы нас развлекaют! На что еще они гoдны?»

Госпожа Портер отправляет нас в морское путешествие не для того, чтобы мы постигли глубинные истины, решили, кто хорош, а кто плох, не для того, чтобы впихнуть в наши головы очередную гениальную идею, выжать слезу или напугать до чёртиков. Она отправляет нас в это путешествие расслабиться, приятно провести пару вечеров, потягивая коктейль, лёжа на шезлонге и видя мир таким, какой он есть. Только не говорите мне, что не нашли себя в этой книге. Люди такие, несовершенные, созависимые, зашоренные, шовинисты, националисты, предубеждённые, со стериотипными взглядами. Не так давно была у меня беседа о верующих людях. Молодой человек считал, что священники, да и все истинно верующие люди, каждую секунду своего существования должны быть безупречны, бескорыстны и возвышенны, а если они не такие, значит все их порывы - ложь. Но он не учёл одну истину - все мы несовершенны. Каким бы прекрасным человеком ты не старался быть, у тебя в голове слишком много тараканов, чтобы быть безупречным. Данное произведение об этом. Нет, здесь нет отвратительных героев, все плохи и в то же время практически все они нормальны. Каждого из нас можно с такой же лёгкостью раскритиковать. С другой стороны, госпожа Портер напоминает нам своим произведением, что каждый человек одинок, если личность несчастлива, то другая личность не сможет заполнить пустоту в ней, если личность умна, она будет видеть вокруг себя сплошную глупость, грязь и пошлость, если личность глупа, то она старательно будет создавать мерзости и отвратности по незнанию. И вот ещё один момент: как люди дошли до Второй Мировой ? А вы вчитайтесь. Равнодушие, эгоизм, нетерпимость и сосредоточенность на самих себе. Это есть в каждом из нас и когда мы не вырываем эти сорняки из своего сердца, тогда способствуем разрушению мира, покоя и красоты. Этим романом невозможно не зачитаться, и всё же хотелось бы более чёткой концовки, лучше прописанной. Рекомендую посмотреть экранизацию с прекрасной Вивьен Ли, играющей мою любимую героиню (это последняя роль Ли).

Вот и закончился мой единственный настоящий долгострой. К этой книге я подступалась дважды, если не трижды, на протяжении пятнадцати лет, и всё без толку. Поэтому когда на прошлой встрече книжного клуба "Riverbook" raccoon-poloskoon предложила "Корабль дураков" на голосование, я сразу поняла, что это неспроста. А уж когда книга победила, то стало окончательно ясно, что час настал. Так и оказалось, так и оказалось.

О чем эта книга? О мире, который не меняется на протяжении веков. О людях, которые меняются ещё меньше. Поскреби толерантность и получишь тоталитарность. Даже слова похожи, очень удобно путать.

Вообще это книга-матрешка/вещь в себе. Сами посудите. Это метафора современного автору общества? Не совсем, потому что там есть личные драмы. Это лоскутное одеяло из личных историй на фоне больших исторических событий? Не совсем, потому что автор уже в эпиграфе подводит нас к тому, что само название книги отсылка к одноименной средневековой аллегории. И вот так во всём, хвостик всё время ускользает. Что правильно, ведь такова и есть жизнь: смешение малого и великого. Каждому приходилось при описании сюжета иных книг или фильмов говорить что-то вроде: "Ну это просто о жизни". Вот к "Кораблю дураков" такое описание подходит лучшего всего. Причём в данном случае это будет не ленивая отговорка, а самая правдивая правда. И оттого некоторым книгу будет читать невыносимо, ведь это как подслушивать и подглядывать за соседями. Ну чего мы там не слышали? Чего мы там не видели? Ведь у нас всё тоже самое. И получается, что подглядываешь за собой, и тошно от того, что видишь. А как сделать, чтобы не было тошно? Как нам всё изменить и поправить? Да бог его знает. Может нам просто душно всем вместе на этом корабле. Вот сейчас приплывём, отдохнём, вздохнём и обязательно...и...

В пяти словах: умно, тонко, хлестко, беспощадно, откровенно/завуалированно.

Мне иногда попадается на глаза такая точка зрения: Земля - это ад или, как вариант, тюрьма для людей. Ну, явно не рай же. И в таких произведениях, где писатель помещает группу людей в замкнутое пространство и на её примере изображает, как распределились силы и убеждения в современном обществе, это наиболее ярко видно.

Портер не идеализирует тех, кому при сложившейся социальной системе живётся нелегко, и, как мне показалось, не стремится излишне демонизировать тех, кто в этой системе обладает преимуществами.

Во-первых, люди, которые подвергаются дискриминации по какому-либо признаку, иногда сами начинают делить окружающих на две группы: "такие же, как я" и "враги". Третьего не дано. То есть они занимаются, по сути дела, тем же самым, чем и их мучители. При этом в мире всегда были и будут "другие, но сочувствующие" и (зачастую это самая многочисленная группа) "неопределившиеся". В книге ярким примером такого человека является Левенталь, еврей, который, однако, сам невысокого мнения об иноверцах. Так, в его глазах жена Фрейтага "опозорила весь свой народ", выйдя замуж не за еврея.

Во-вторых, люди привыкают к тем социальным ролям, которые они занимают в обществе, и для многих имеющийся порядок вещей кажется естественным, даже если он наносит ущерб этим же самым людям. Вообще этим страдает значительная часть человечества, живущая в "лучшем из возможных миров" и заранее отказывающаяся от гипотетического мира без страданий по причине того, что "там же будет ску-у-учно".

— Если б я верил в Бога, я бы его проклял, — негромко, хрипло пробурчал он, словно больной медведь. — Я бы плюнул ему в рожу. Я бы его послал в ад, который он сам же устроил. Ух, что за мерзость эта религия!

Вообще в этой книге много забавных и метко подмеченных деталей общественного устройства, но особенно мне запомнился эпизод про девушек-водоносок. В представлении немцев образ "слабой хрупкой девушки" никак не ассоциировался с какой бы то ни было тяжёлой работой, которая "за неделю убила бы двух портовых грузчиков". Для островитян же не было ничего более естественного в том, что водоноски выполняют вполне обычную, традиционно женскую работу. И обязательно носят шапочку: таков обычай.

Пожалуй, лучшее лекарство от так называемого культурного шока - просто заранее смириться с тем, что в каждой стране свои особенности поведения. Подумать о том, что всё привычное для нас, может показаться дикостью иностранцу. А потом, внимательно изучив все правила чужой культуры и, возможно, даже переняв их, натолкнуться на иностранца-космополита, который в гробу эти правила видал.

И от различного вида ксенофобий это тоже помогает.

А это самое лучшее. Возбуждает фантазию. Таких женщин любят вечно. Законченные женщины быстро надоедают. Совершенные тоже, а «фрагменты» – никогда.

Это из Ремарка («Три товарища»). Самый интересный фрагмент персонажа Мэри Тредуэл раскрылся в конце – для этого нужна была небольшая пирушка с обильным алкогольным возлиянием (минимум шесть кружащих голову напитков), нарисованная косметикой маска испанской танцовщицы и золоченая туфля. В тот вечер все оставшиеся пассажиры первого класса повылазили из своих «норок» и показали себя с такой стороны, что до конца путешествия им было неловко. И все это из-за бродячей испанской труппы и праздника «в честь капитана»! И взрослые, и дети из этой компании оказались очень темпераментными и злыми – читая, чувствуешь, как недоброе передается окружающим их персонажам (хотя последних тоже не назовешь паиньками) – немцам, американцам и шведу. В эту ночь швед раскроил голову немецкому издателю рекламного журнала дамских мод.

В книге есть и другое столкновение – оно касается еврейского вопроса. Еврея Левенталя не посадили за капитанский стол, оттуда же выдворили Вильгельма Фрейтага, узнав, что он женат на еврейке. А Зигфрид Рибер (немец) пытался найти другую каюту, чтобы не делить её с евреем. Большое внимание уделено Фрейтагу, который, женившись на Мари, оказался между двух огней – его отталкивают немцы и отказываются принимать в свой круг евреи. Поэтому Вильгельм и хочет увезти жену (и её мать) туда, где им будет спокойно - сейчас это Мексика. Очень хорошо описано отторжение разных наций, каждая из которых считает себя «особой», а остальных – людьми «худшего сорта».

Вряд - ли существует место, где будет хорошо вдвоем Дженни Браун с Дэвидом Скоттом (они любовники). Все путешествие они мучают друг друга, к согласию приходят крайне редко. Дэвид – угрюм и ревнив, Дженни – мечтатель и романтик, и очень любопытная женщина. Некоторые мужчины считают таких легкомысленными и глупыми. При этом Дженни Ангел одна из самых интересных и рассудительных героинь в романе. Запоминается фрагмент, где Дженни вспоминает смертельный поединок между мужчиной и женщиной по дороге в Такско. Там же – мысль о любви, какой Дженни ее себе всегда представляла: «любовь – это нежность, и верность, и радость, и обращенная на любимого неизменная доброта». Дэвид, по мнению Дженни и по взгляду со стороны, «все принимает, как должное, <…>, он ни в чем её не открывается и ничего не дает взамен».

Мне понравилось то, что Кэтрин Энн Портен сумела создать в книге целый мир (до мелочей). Автор написал книгу так, что даже самый чопорный, скучный и нудный герой (или героиня) раскрывает во время повествования читателю свой внутренний мир. Мелькают влюбленности, философствования, разоблачения и разочарования. Некоторым пассажирам первого класса посвящено всего несколько абзацев в разных частях истории – это новобрачные из Гвадалахары, Сеньора Эсперон –и-Чавес де Ортега с новорожденным и его нянькой, Вилибальд Граф с Иоганном (последние приятно удивили своим примирением) и горбун Карл Глокен, а также служители церкви – Отец Гарсо и Отец Карильо. В книге много персонажей - на пассажирском корабле «Вера» в качестве пассажиров первого класса – 50 человек (включая детей), 876 пассажиров четвертого класса – из них автор выделил толстяка- агитатора в красной рубашке (в начале – в сцене около буфета - он почему-то обозначен, как пассажир третьего класса) и мастера по дереву по имени Эчегарай. Из экипажа корабля К.Э. Портер выделила фигуры капитана Тиле и доктора Шумана, судового врача. Небольшое внимание уделено казначею, а фигуры остальных обозначены расплывчато.

Молодые помощники капитана были все на подбор без гроша, отлично вымуштрованы, преданы своей профессии и усредно откладывали все, что могли, из своего скудного жалования, чтобы женится; у каждого на левой руке поблескивало гладкое кольцо дешевого золота – знак, что он уже обручен…

А начинается путешествие в портовом городе Веракрус в августе 1931 года. Потом, уже в конце – появится ещё один момент, когда некоторые герои высаживаются ненадолго на берега острова Тенерифе, а вторые покидают корабль совсем – но основное действо все же происходит на палубе «Веры». В последнее время мне попадалось не так много книг с подобным местом действия – в основном это были морские приключения из «Зеленой серии». Приятно было расширить свой читательский кругозор. Книга была прочитана в бумаге, в издании 1989 года, издательство «Радуга» (г. Москва).