Читать книгу: «Не целуй невесту», страница 2

Глава 3
Скайлар

– И когда тебе вернут машину? – интересуется Меган, пока мы проходим третий круг по стадиону. Легкий туман увлажняет мою кожу и завивает волосы. Каждый учебный год мне ставили физкультуру первым уроком, и выпускной год ничем не отличается. Это отстойно – быть потной и возбужденной с самого утра, когда не успел еще толком проснуться, но плюс в том, что после урока физкультуры я могу принять горячий душ. Это решает мою проблему, связанную с невозможностью принять душ дома, и не вызывает никаких подозрений у моих одноклассников. Летом у меня был интересный и неприятный опыт, когда приходилось дважды в неделю ездить на стоянку грузовиков, чтобы принять душ.

Никто не знает, насколько плохо стало моей матери. Даже Меган, а ведь она с четвертого класса считается моей лучшей подругой. Через некоторое время она просто смирилась с тем, что я из тех людей, кто никогда не приглашает друзей домой. В любом случае было бы безумием не тусоваться у нее дома. У них есть домашний кинозал и бассейн.

Я смахиваю комара со своего лица.

– Сама толком не знаю, когда получу машину обратно. Автомеханик написал мне сегодня утром, что даст знать после того, как выяснит, что с ней не так.

– Надеюсь, это не займет много времени. Я могу забирать тебя каждое утро, но не смогу подвозить домой после школы, потому что у меня практически на каждый день запланировано всякое дерьмо.

Единственное внеклассное занятие, которое есть у меня, – это работа на неполный рабочий день.

– Ничего страшного. Я могу пойти после школы в бутик или домой пешком. Я собираюсь спросить Ребекку, можно ли мне поработать в выходные несколько дополнительных часов. Кто знает, во сколько мне обойдется ремонт машины.

– Тебе следовало просто купить подержанный «Хёндэ». Они поставляются с гарантией. «Корвет» классный и достался тебе бесплатно, но он практически разваливается на части.

– «Хёндэ» – это просто автомобиль. В нем нет никакого характера.

Или сентиментальной ценности.

«Корвет» принадлежал моему деду. Несколько лет назад дедушка купил его в качестве проектного автомобиля, надеясь полностью переделать его и подарить мне на выпускной в средней школе. Я уверена, что это был, в некотором смысле, хитрый план не дать мне бросить учебу. Я часто сидела в «Корвете» в старом дедушкином гараже, грезя о том времени, когда смогу поездить на этом автомобиле. К сожалению, у жизни оказались другие планы, и «Корвет» достался мне от дедушки по завещанию. Теперь его мечта переделать машину стала моей. А пока я горжусь тем, что езжу на этом автомобиле как есть.

Миссис Стивенс, наша учительница физкультуры, качает головой, когда мы проходим мимо трибун, на которых она сидит.

– Дамы, по дорожке надо бегать.

– Какой смысл бежать, если за нами никто не гонится? – с невинной улыбкой отвечаю я.

Ничуть не удивившись, она поправляет на переносице очки в темной оправе.

– По крайней мере, иди быстрее. Ты здесь не для того, чтобы тренировать язык.

Меган смеется, собирая длинные черные волосы в конский хвост.

– Эта влажность отвратительна, – говорит она мне. – Я не хочу тренировать вообще ничего.

– Аналогично.

– В пятницу вечером нам следует… – она резко замолкает. – Ого! Святые бицепсы, Бэтмен!

– А? – в замешательстве я следую за ее взглядом и натыкаюсь прямо на Джуда, который идет по тротуару к дому, где у него развернуто строительство. В руке у парня покачивается маленький пластиковый пакет из круглосуточного магазина, расположенного в квартале отсюда.

– Это он, – говорю я.

– Что за «он»? – спрашивает Меган, все еще не сводя с него глаз.

– Парень, который подвез меня домой. Джуд.

Джуд поворачивается и медленно расплывается в улыбке, узнав меня. Группка одноклассников пробегает мимо по изгибу дорожки, на мгновение закрывая его от нас.

– Вы занимаетесь неправильно, – шутит Джуд после того, как те убегают.

– Мы тренируем наши рты, – отвечает Меган, замедляя темп ходьбы и заставляя меня сделать то же самое, чтобы мы держались на одной линии с Джудом.

Рассмеявшись, он переводит взгляд на меня.

– Как машина? Есть какие-нибудь новости?

– Пока нет.

Миссис Стивенс свистит нам в свисток.

– Дамы, если вы не начнете двигаться, то обе получите наказание. Мистер Лаккетти, я уверена, вы помните, каково это.

Мои щеки пылают от смущения. Неужели Джуд учился в этой школе?!

– Да ладно, признайтесь, что скучаете по мне, миссис Стивенс, – Джуд одаривает ее дерзкой ухмылкой.

– Иди куда шел, Лаки, – в ее голосе слышится нотка нежности.

– Ты не говорила мне, что он сексуальный, – говорит Меган после того, как Джуд исчез за стенами новой пристройки, которую возводит его команда. – Как ты могла об этом не упомянуть?!

– Я не разглядывала его, Мэг, – возможно, это и ложь. Возможно, я совсем немножко его поразглядывала. – Ему же где-то за тридцать.

– Верно, но он все равно тот еще лакомый кусочек.

– Я не знала, что он учился в нашей школе. Неужели миссис Стивенс работает здесь всю свою жизнь?

Меган пожимает плечами.

– Возможно. Держу пари, что этот свисток – единственное, что она когда-либо брала в рот.

Я корчу ей рожу.

– Отвратительно. Я бы предпочла не представлять, как она что-либо берет в рот.

– А я бы хотела представить, как отсасываю этому парню. Ты видела все эти татуировки? У него есть симпатичный младший брат?

– Успокойся. Он просто подвез меня. Я не выясняла его биографию.

Меган оглядывается на дом, но Лаки нигде не видно.

– Надеюсь, что парни будут такими же красивыми, когда мы достигнем этого возраста. Я не хочу выходить замуж за симпатичного, чтобы потом спать с лысым и дряхлым, – она драматически вздрагивает.

Я толкаюсь плечом в ее плечо.

– Ты спятила. Когда выходишь за кого-то замуж, предполагается, что ты будешь любить его, несмотря ни на что. Это часть клятвы.

– Давай дадим обещание рассказать о том, что почувствуем, когда станем тридцатилетними и будем замужем и с детьми. Мы должны будем честно признаться друг другу, влечет ли нас к нашим мужьям по-прежнему.

Я знаю нас и нашу дружбу. Через пятнадцать лет у нас обязательно состоится этот разговор.

– Почему ты вообще думаешь о браке и детях? Мы еще даже не окончили среднюю школу.

– Разве это не цель всей нашей жизни? – пожимает плечами она. – Пышная свадьба, двое детей, красивый дом, успешная карьера? Моя мама уже планирует мою свадьбу, а я еще даже ни с кем не встречаюсь.

– Это цель не моей жизни, – мы направляемся к дверям, чтобы войти внутрь. – Я никогда не выйду замуж.

– Только не говори мне, что ты все еще придерживаешься идеи жить в автофургоне с кучей кошек?

Меган хочет того, что есть у ее родителей. Большой дом в самом конце тупиковой улицы. Семья. Частые вечеринки. Успешная карьера. Я не виню ее, потому что в ее мире это довольно близко к понятию идеальной жизни.

Но мой мир другой.

– Что плохого в том, чтобы жить в автофургоне? Можно отправиться куда угодно. Жить где угодно. Я не хочу оказаться в ловушке. В каком-то месте или с человеком. Я хочу быть свободной.

Меган приподнимает бровь.

– Тогда твоей свободолюбивой заднице время от времени стоит парковать свой фургон на моей подъездной дорожке, чтобы навещать меня.

– Черт возьми, я так и сделаю. А если ты будешь недовольна своим дряхлым мужем, мы уедем вместе в моем фургоне, как Тельма и Луиза ⁵.

– Заметано.

* * *

День тянется мучительно долго. Мне скучно и беспокойно, на каждом уроке я поглядываю на висящие на стене часы, считая минуты до трех часов дня, когда смогу отправиться на работу. Раньше мне нравилось приходить в школу каждый день. Примерно до третьего класса это было весело и увлекательно. Я впитывала знания как губка, и у меня было много друзей. Помню, как ходила на вечеринки по случаю дней рождения, где мы надевали дурацкие колпаки и пели. Ели торты. Но примерно в четвертом классе дела дома пошли хуже. Или, возможно, я просто наконец-то стала достаточно взрослой, чтобы понять, что они всегда шли плохо. Школа стала убежищем.

Но я не могла убежать от себя. От страхов, которые поселились в моей голове, или от болезненного чувства, сжимавшего мою грудь.

Я постепенно отдалялась от всех своих друзей и одноклассников, пока Меган не решила, что я стану ее лучшей подругой. Она была новенькой, сидела в классе передо мной. В свой первый учебный день она развернулась и выложила мне всю историю своей жизни в одном огромном, сбивчивом, бессвязном предложении. Меган была очень оживлена: руки летали, черные волосы вздрагивали, глаза то расширялись, то закатывались. Я моргала и кивала ей целых десять минут, плененная ее чарами, пока она говорила и говорила.

– У тебя очень красивые глаза, – сообщила она, когда, наконец, перевела дыхание.

С этого момента мы стали лучшими друзьями.

Иногда я жалею, что не могу уговорить Меган разделить со мной мечту о жизни в автофургоне. Я буду скучать по ней, когда она уедет в колледж и начнет совершенно новую жизнь. Мы бы получали огромное удовольствие, разъезжая по стране вместе, слушая отличную музыку, делая сотни селфи в разных местах. Вместо этого мы будем общаться с помощью текстовых сообщений и видеочата.

Наконец в три часа дня звучит звонок, и я топаю полторы мили через весь город до магазина Belongings, в котором проработала почти год. Здесь продаются местные изделия ручной работы, такие как украшения, одежда, предметы домашнего декора, свечи, конфеты, куклы и даже косметика и мыло. Хотя снаружи магазин выглядит довольно маленьким, внутри он намного больше и разделен на четыре комнаты. Все комнаты оформлены так, будто это чей-то настоящий дом: фотографии на стенах, украшения в шкатулках, подставки и кружки на столах – возникает ощущение, что вы прогуливаетесь по дому, где можно купить все, что вам приглянется. Мне нравится этот уют.

Ребекка, хозяйка бутика, печет печенье на маленькой кухне в задней части магазина, где раньше была крошечная закусочная. Два года назад она развелась с мужем. Ребекке тридцать два года, и у нее нет детей, поэтому, очевидно, после развода она увлеклась выпечкой, чтобы быть «слишком занятой для возврата к плохим отношениям», как она выразилась. Оказалось, что у нее талант к приготовлению потрясающих десертов. Она кладет печенье в милые маленькие пакетики, чтобы клиенты могли взять его с собой. Ребекка всегда пытается угостить и меня, но я еще ни разу не пробовала ее выпечку. Тем не менее аромат в магазине восхитительный. Иногда мне кажется, что половина посетителей приходят только за печеньем.

Колокольчик на двери бутика звенит, когда я распахиваю ее, и поток кондиционированного воздуха освежает меня после прогулки по удушающей жаре.

– Привет, Ребекка! – кричу я. – Извини, что сегодня опоздала. Мне пришлось идти пешком.

Она выглядывает из-за вращающейся витрины с хрустальными ожерельями и заправляет за ухо длинную прядь черных волос.

– Все в порядке. Ты же знаешь, я не переживаю из-за таких вещей. Что-то случилось с машиной?

Я бросаю сумочку и рюкзак за прилавок, и приступ головокружения заставляет меня схватиться за край витрины. Ругая себя за то, что не вызвала такси в такую влажную погоду, откручиваю крышку с бутылки с водой и делаю глоток. Неприятное ощущение постепенно проходит.

– Вчера вечером мне пришлось отбуксировать ее на ремонт, – к счастью, вчера мне не надо было идти на работу по случаю первого учебного дня. – Понятия не имею, что с ней случилось, она все еще у механика.

– Мне жаль это слышать. Не переживай из-за небольших опозданий, раз уж так получается. Серьезно, – ее взгляд задерживается на моем лице. – Ты хорошо себя чувствуешь? Выглядишь бледной.

– Я в порядке, – киваю я. – Просто на улице очень влажно. Я хотела спросить, не нужна ли моя помощь на выходных? Не знаю, во сколько обойдется ремонт…

Я замолкаю, смущенная, и надеюсь, что Ребекка не подумает, что я пытаюсь воспользоваться ее сочувствием, чтобы выбить себе дополнительные часы.

– Хм-м, – она оглядывает магазин. Ее взгляд внезапно загорается. – На самом деле, полагаю, мне требуется кое-что сделать, но на это у меня нет ни времени, ни терпения. Мне нужны фотографии магазина и товаров для размещения в социальных сетях. Судя по всему, мне стоит публиковать хотя бы одну фотографию в день. Сейчас такое в моде, а я совсем забросила эту идею, потому что это отнимает уйму времени.

– На самом деле, это больше похоже на развлечение. Я подписана на многих людей и разную продукцию в «Инстаграме» ⁶. Я даже пыталась обзавестись своими собственными подписчиками. Могу заглянуть на страницы других бутиков и почерпнуть кое-какие идеи.

– Это именно то, что мне нужно. Даже не знаю, почему мне не пришло в голову попросить тебя сделать это раньше. У тебя хорошая камера на мобильном телефоне?

Мое сердце немного замирает, когда я вытаскиваю свой старый телефон из кармана.

– Хм, не очень хорошая. Экран треснул. Не знаю, получится ли…

Ребекка с улыбкой жестом останавливает меня.

– Знаешь что? Я подумывала о том, чтобы купить новый телефон. Мой тоже старый. Сегодня вечером я заеду в торговый центр и куплю два новых айфона. Моя сестра говорит, что камера в них потрясающая. Один из них я подарю тебе.

– О, Ребекка! Я не могу принять такой подарок. Ты знаешь, какие они дорогие?

Она в замешательстве.

– Будем считать это рабочим инструментом. Было бы очень полезно, если бы ты взяла работу с соцсетями на себя. Ты сможешь получить доступ к страницам магазина, использовать всякие классные фильтры и отвечать на любые комментарии или вопросы, которые оставляют люди. Это может стать новой частью твоей работы, если тебе интересно. А я повышу твою зарплату.

Новый телефон, новые обязанности, да еще и прибавка к жалованью? Я чувствую себя так, словно только что выиграла лотерейный билет на миллион долларов.

Мне ужасно хочется обнять Ребекку, но это, вероятно, было бы непрофессионально и неловко, поскольку она мой босс, поэтому я подавляю свое желание.

– О! – говорю я, едва сдерживая слезы счастья. – Спасибо! Конечно, мне интересно. Я отлично справлюсь, обещаю. Изучу хэштеги. Сделаю ту классную штуку с колорированием, которую делают все популярные аккаунты. Возможно, мы сможем разыграть коробку твоего знаменитого печенья среди подписчиков.

Переполненный идеями, мой мозг уже крутится, как волчок.

– Видишь? Ты разбираешься в этом намного лучше меня. Можешь приехать в эти выходные и начать фотографировать. Только отмечай для меня отработанные часы.

Кажется, наконец-то все наладилось.

Глава 4
Джуд

Вся эта неделя показалась мне бесконечной и адской. Сегодня я запланировал уйти с работы пораньше, так как наступила пятница… но нет. Не удалось. Три часа назад домовладельцы перехватили меня на выходе, желая обсудить подробности хода работ и незначительные дополнения. По крайней мере, пока они довольны результатом. Думаю, я бы спрыгнул с крыши, если бы это было не так.

Забравшись в грузовик, я тут же наливаю немного воды на бумажное полотенце и протираю лицо, шею, руки и кисти. Жара и влажность в последнее время свирепствовали, пыль покрывала меня, как вторая кожа. Теперь мне хочется лишь вернуться домой, принять душ и расслабиться на диване с Кэсси и хорошим фильмом.

Проехав примерно три мили по городу, я вижу девушку, идущую по тротуару с рюкзаком с нарисованным блестящим черепом за худыми плечами. Осознав, что это Скайлар, я колеблюсь, раздумывая, стоит ли мне снова предложить подвезти ее. На улице чертовски жарко, но дождя нет, и еще не стемнело.

Грызущее где-то глубоко внутри чувство напоминает мне, что в момент исчезновения моей младшей сестры не было темно и дождь не шел.

Со вздохом я останавливаю свой грузовик немного впереди девушки и открываю окно со стороны пассажира.

Скайлар подходит к окну с улыбкой на лице.

– Ты преследуешь меня, Лаки? – дразнит она.

– Тебе все еще не вернули тачку?

– Думаешь, я бы шла пешком по этой адской жаре, если бы ее вернули?

Я протягиваю руку через сиденье и открываю для девушки дверцу.

– Запрыгивай, Искорка. Я тебя подвезу.

– Возможно, тебе следовало устроиться работать в такси, – говорит она после того, как садится в машину. На этот раз она кладет свои вещи на пол между ног, а не между нами.

Взглянув в зеркало, я вливаюсь обратно в поток машин.

– Ты единственная, кого я подвозил. Возможно, я просто стану твоим личным шофером.

– Я не против, – со смехом отвечает она.

– Что-нибудь слышно о машине?

– Ты был прав. Причина в топливном насосе. Механик заодно отрегулирует его, раз уж взялся. Я заберу машину в понедельник, когда меня сможет подвезти подруга.

Я киваю.

– Отлично. Тебя отвезти домой или куда-нибудь еще?

– Домой, пожалуйста.

– Не возражаешь, если я по дороге захвачу себе перекусить? Я умираю с голоду.

– Вовсе нет.

– Уже почти семь. Где ты так задержалась?

– Я работаю неполный рабочий день в бутике Belongings.

– Магазин Ребекки?

– Ты ее знаешь?! – всем телом поворачивается ко мне Скайлар.

– Типа того. Мы вместе ходили в школу, – мы знали друг друга, но близко не дружили. Ребекка была частью одной крутой тусовки, а я входил в другую, еще более крутую, тусовку.

– Я не знала, что ты ходил в мою школу в юности.

То, как она произнесла «в юности», заставляет меня почувствовать себя старым. Мне тридцать четыре, а не семьдесят!

– Это маленький город, – киваю я. – Я прожил здесь всю свою жизнь.

– Я тоже.

Я въезжаю на стоянку у закусочной и встраиваюсь в очередь к окошку выдачи.

– У тебя есть братья или сестры?

Скайлар качает головой.

– Нет, я единственный ребенок. Но у меня есть кошка. А у тебя?

– Сестра, – я не могу заставить себя сказать «у меня есть сестра» или «была сестра». – И собака.

– Что за собака?

– Маленький коричнево-белый пушистик. По-моему, порода называется «шиза».

– Это ши-тцу, – смеется Скайлар.

– Гузунхейдт ⁷.

Она улыбается.

Я подъезжаю к светящейся вывеске с меню и диктую в динамик свой привычный заказ, а затем поворачиваюсь к Скайлар:

– Ты чего-нибудь хочешь? Я угощаю.

Моргая, она смотрит мимо меня в меню.

– Э-э. Просто бутылку воды. И гамбургер без котлеты и других добавок.

– Очень смешно, – качаю я головой. Заказываю ей воду, затем подъезжаю к следующему окошку, чтобы заплатить, прежде чем отъехать на стоянку.

– Не люблю есть за рулем, – объясняю я, разворачивая еду и протягивая Скайлар воду.

– Спасибо, – тихо отвечает она, глядя на бутылку у себя на коленях.

Откусывая от своего бургера, я протягиваю ей коробку с приправленной рифленой картошкой фри.

– Хочешь?

Скайлар качает головой, все еще не поднимая глаз.

– Что не так? – никто никогда не отказывается от картошки фри.

– Ничего.

– Выкладывай, Искорка.

Она глубоко вздыхает.

– Ты не взял мне булочку.

Я проглатываю свою еду и смотрю на нее во все глаза.

– Что?! Я думал, ты шутишь. Ты серьезно хотела просто обычную булочку от гамбургера? Без котлеты и прочего?!

Почему?!

– Да.

Она абсолютно серьезна.

– Подожди здесь, – я откладываю свой бургер в обертке на консоль.

Скайлар что-то говорит, но я не слышу ее, потому что уже выпрыгнул из грузовика и закрыл за собой дверь. Если она хочет чертову булочку от гамбургера, я принесу ей ее. Я тащусь в ресторан, выстаиваю десять минут в очереди и игнорирую безумный взгляд, который бросает на меня парень за стойкой, когда я заказываю только булочку от гамбургера без котлеты, без сыра… без ничего.

– Я даже не знаю, сколько она стоит, так что берите просто так, – парень протягивает мне пакет.

– Спасибо, – я бросаю доллар в банку для чаевых.

– Джуд, боже мой, тебе не обязательно было это делать, – говорит Скайлар, когда я возвращаюсь в грузовик. – Мне так стыдно…

– Не переживай, – перебиваю я, вручая ей пакет. – Я предложил купить тебе что-нибудь поесть и сам же облажался. Теперь просто исправил свою ошибку.

Ее лицо озаряется застенчивой улыбкой, которая, вероятно, могла бы остановить движение на дороге.

– Спасибо. Для крутого парня ты на самом деле довольно милый.

Я едва не подавился картошкой фри.

– Ты думаешь, я выгляжу крутым?

– Немного, да. Ты очень колоритный.

Рокочущий смех рвется из моей груди.

– И-и-и… в чем же здесь крутость?

– Ладно, это неудачное слово. Все дело в твоих татуировках, – ее взгляд скользит по моей руке, а затем возвращается к лицу. – Мускулы. Волосы.

По крайней мере, она не лапает меня, как обычно это делают другие. Все вечно хотят потрогать мои татуировки и волосы, и это пугает меня до чертиков.

– Почему ты захотела только булочку? Там продаются салаты, курица, фруктовые нарезки, молочные коктейли. Я надеюсь, ты не подумала, что можешь меня разорить. Я могу позволить себе угостить тебя нормальной едой.

– Я просто захотела только булочку, – слегка пожимает плечом Скайлар.

– Хорошо… Главное, чтобы ты осталась довольна.

Эй, кто я такой, чтобы судить? Раньше мне нравилось разминать арахисовое масло и желе в миске и есть их ложкой – без хлеба.

– Сегодня мне повысили зарплату, – вдруг сообщает Скайлар, снимая кунжутные семечки со своей булочки и складывая их в бумажный пакет. – Я немного взволнована.

– Поздравляю. В чем заключается твоя работа?

– Обычно я работаю с кассой, меняю витрины и тому подобное. Но теперь Ребекка поручила мне вести страницы магазина в социальных сетях. Она купит мне новый айфон, чтобы я фотографировала товары и выкладывала снимки в Интернет.

Ничего себе. Маленький бутик Ребекки, должно быть, преуспевает, раз она раздает новенькие айфоны работающему неполный рабочий день подростку.

– Это кажется намного веселее, чем работать с кассой.

– Ты тоже так думаешь? – Скайлар практически визжит, и ее волнение проступает в широкой, ослепительной улыбке. – Я начну работать в эти выходные, чтобы оплатить ремонт машины.

Приятно видеть, что она так увлечена. В старших классах я продавал наркотики, чтобы заработать себе на жизнь, но не собираюсь говорить об этом Скайлар, поэтому просто киваю. Прошлое должно остаться в прошлом.

* * *

Из-за того, что я останавливался перекусить и отвозил Скайлар через весь город, я возвращаюсь домой намного позже, чем планировал, и у Кэсси начинается истерика, стоит мне только переступить порог. Уверен, что последние три часа она пялилась на дверь, ходила взад и вперед по дому, вся на нервах.

– Тише, девочка, – говорю я, пока она бегает кругами вокруг моих ног, виляя пушистым хвостом.

Опустившись на колено, я глажу ее по голове, а она хрипло лает и топает лапой, в своеобразной манере отчитывая меня.

Кто-то должен держать меня в узде. Даже если это милая собачка.

Выгуляв ее во дворе, я сразу же поднимаюсь наверх, на ходу снимая рубашку, а собака следует за мной по пятам.

– Мы посмотрим фильм после того, как я приму душ, – сообщаю я ей, и она наклоняет голову в ожидании, потому что знает, что слово «фильм» означает «сидеть на диване». Это, вероятно, до ужаса много говорит о моей жизни и социальном статусе.

Я стою под душем, вдыхая пар, пока горячая вода не становится холодной. Мои мысли возвращаются к тому, как я высадил Скайлар у того жуткого темного дома. Отъезжая от ее подъездной дорожки, я взглянул в зеркало заднего вида и увидел, как она влезает в окно.

Не могу не задаться вопросом, что все это значит.

Моя сестра тоже часто лазала через окно туда и обратно. Бегала на свидания с мальчиками. На вечеринки. Кто знает, куда еще?

Когда она пропала, мы расклеили плакаты в радиусе ста миль. Я не работал целый месяц – безостановочно искал ее. Шестнадцатилетние девочки не пропадают без вести в нашем маленьком городке. Прибыла даже поисковая группа со специальными собаками-ищейками и вертолетом. Две недели спустя я получил сообщение посреди ночи.

Эрин: «Прекрати поиски, Джуд. Я не пропала. Я ушла».

Я: «Где ты, черт возьми, находишься? Вернись домой».

Эрин: «Просто остановись. Ладно?»

Я: «Скажи мне, где ты находишься. Я приеду за тобой. Я просто хочу, чтобы ты вернулась домой».

Эрин: «Пожалуйста, перестань искать меня. Мне пора идти».

Больше я о ней ничего не слышал, а вскоре после этого номер ее мобильного телефона был отключен. Прошло десять лет, а никаких зацепок или свидетелей так и не появилось. Дело закрыли. Копы в сущности списали ее со счетов как сбежавшую, особенно после того, как я показал им сообщения. Я до сих пор сомневаюсь, что именно сестра отправила эти сообщения. Ее последняя фраза – «мне пора идти» – не давала мне покоя. Мы были близки, и я не могу поверить, что она сказала бы мне такое напоследок. Она бы либо написала что-нибудь смешное, либо оставила простое «люблю тебя». Неужели ее заставили прекратить переписку силой? Или кто-то похитил ее и отправил это с ее телефона, чтобы сбить нас с толку? Ее могли убить. Или продать какому-нибудь психу. У меня кровь стынет в жилах при одной мысли об этом. Или, возможно, моя сестра действительно сбежала и сейчас живет где-то в мире лучшей, по ее представлениям, жизнью.

Надеюсь, что это так.

Позже, когда я уже растянулся на диване с миской попкорна, а собака свернулась калачиком у моих ног, на мой телефон пришло сообщение.

Скайлар: «Просто хотела поздороваться и поблагодарить тебя за поездку и ужин».

Я: «Булочка от гамбургера – это не ужин».

Скайлар: «Ужином может быть что угодно;-)»

Я: «Тоже верно».

Скайлар: «Это мы с моей кошкой прямо сейчас».

Появляется фотография, на которой девушка и пушистая серая кошка сидят на полу. Волосы Скайлар собраны в огромный неряшливый пучок.

Я быстро делаю снимок себя и Кэсси и отправляю его ей.

Я: «А вот я и моя шизо-собака».

Скайлар: «ЛОЛ. Она милая».

Я: «Хороших выходных. Насладись новой работой».

Скайлар: «Спасибо! Желаю тебе приятного отдыха».

Ранее я дал Скайлар номер своего мобильного на случай, если ей понадобится помощь, чтобы забрать машину. Я не ожидал, что она начнет посылать мне всякие сообщения. Если так посудить, мне, вероятно, не стоило давать ей свой номер. Я не хочу становиться личным водителем или день и ночь получать безумные сообщения, испещренные смайликами.

Но я не могу отрицать, что довольно приятно получить сообщение от кого-то, кто не просит ни о чем и не жалуется на что-то, а просто думает обо мне и хочет поздороваться.

Ну все, мне крышка.