Город за рекой

Мне кажется, роман Германа Казака - лишь отчасти антиутопия. Кстати, написана она была ещё до выхода "1984" Оруэлла. И автора волновали, возможно, несколько иные проблемы - Германия, лежавшая в руинах; необходимость начала какой-то новой, неизвестной, а может, даже казавшейся невозможной жизни. А если чуть-чуть пристальнее посмотреть на биографию писателя, то можно заметить, что сын его Вольфганг, тот самый, который создаст потом "Лексикон русской литературы", проникался в то время любовью к русской литературе в не совсем подходящих для этого условиях, и судьба его, должно быть, выглядела очень неопределенной. Отсюда, наверно, все эсхатологические мотивы "Города за рекой". Но это ещё и очень немецкая книга. В ней Казак просто по-новому взглянул на то, о чем писали ещё романтики XVIII и XIX столетий, - на жажду (и невозможность) достичь гармонии с окружающим миром, на стремление обратить время вспять или хотя бы остановить его и вернуть утраченное - родной очаг, любовь и жизнь самых дорогих людей.

"Город за рекой" - одно из знаковых произведений послевоенной Германии.

Роман содержит элементы экспрессионизма, экзистенциализма и магического реализма (ряд сцен могут стоять в одном ряду с "балом у сатаны" Булгакова, шествием святых и богов из "Искушения святого Антония" Флобера и "магическим театром" Германа Гессе).

Главный герой Роберт Линдхоф прибывает в некий город за рекой работать хронистом и архивариусом по приглашению. Он исследует местность, ораторствует на митинге масок, где активное участие принимают чернорубашечники, наблюдает за работой Архива и служащих, присутствует на шествии и отборе людей Великим Доном (выбираются люди, выполнившие своё предназначение, отправляются в никуда - небытие). Город словно списан с Третьего Рейха: Великий Комиссар - фюрер, Великий Дон и Префект - его ближайшие соратники, многое запрещено, проводятся постоянные чистки людей. В то же время это и метафора. Мир живых и мир мертвых разделены этаким условным Стиксом (неназванной рекой в романе). На границе сидит Сибилла, следящая за обеими сторонами. И, конечно, как в любом крупном произведении не обошлось без философских размышлений: о жизни и смерти, о мире живых и мире людей, о бессмертии духа и культурных ценностей, о любви и дружбе, о разрушении и созидании, и т. д.

Но самое интересное происходит, когда Роберт выбирает мир живых, отправляется туда на поезде, но послевоенная Германия представляет точно такую же печальную картину, что и в мире мертвых, - голод, разруха, озлобленные люди. Герой решает остаться жить в товарном вагоне, так и не сойдя с поезда, и обрекает себя на вечные странствия, пока не прибудет на конечную станцию, в тот же город, где работал когда-то, но теперь уже в качестве своего, постоянного жителя.

Первое впечатление: действие романа происходит во сне. Всё вокруг кажется таким привычным и обыкновенным, но в то же самое время что-то не так. Главный герой, профессор Роберт Линдхоф, получает назначение на должность архивариуса и приезжает в незнакомый город, чтобы приступить к работе. Сразу после приезда недалеко от вокзала герой узнаёт в одной из прохожих свою давнюю знакомую, а вечером того же дня встречает отца, которого много лет не видел. Обе встречи неожиданные и немного странные, как и сам город. Героя удивляет непонятная планировка улиц и городского пространства, в гостинице ему предложили нелепую комнату, заставленную старой ненужной мебелью, и ведут себя жители города очень странно. Затем следует встреча героя со своими начальником и первое "понимание" ситуации:

С точки зрения здравого смысла все, что он увидел здесь уже в первые часы своего пребывания, находилось в странном противоречии с термальной жизнью. Сама беседа с Высоким Комиссаром протекала весьма необычным образом. Говорили друг с другом так, будто между ними и действительностью стояла некая стена. Хотя в Префектуре он настолько захвачен был атмосферой момента, что необычность ситуации, можно сказать, не осознавалась им. И даже сам факт, что Префект говорил с ним через микрофонную установку, не столько поразил его, сколько в известном смысле заворожил. Конечно, это выглядело странным, что его — вместо того чтобы объяснить характер и особенности работы — тотчас вовлекли в обсуждение вопросов человеческого существования, которые теперь ему представлялись не чем иным, как философскими хитросплетениями.

Впрочем, как выяснится впоследствии, именно в этом и будет состоять обязанность нового архивариуса города - в "обсуждении вопросов человеческого существования". С жителями города, среди которых удивительным образом окажется много старых знакомых Роберта, с "приветливым, улыбчивым" секретарем, с которым Роберт не сразу найдет общий язык, с читателем и с самим собой, наконец. "Город за рекой" - иррациональный и загадочный роман - наполнен размышлениями о "вечных вопросах". А в каком ключе, можно представить себе, если вспомнить год написания романа - 1946. Финал романа тоже выдержан в философском духе, но с обычной человеческой точки зрения всё это - одна очень грустная история.

Осторожно: кулинарные метафоры и спойлеры.

    Дорогая Эстер, я пишу тебе о книге, найденной мною там, куда я и вовсе не хотела заглядывать, — в списке литературы на этот семестр. Я бы дала ей подзаголовок «Туда, обратно и с концами».     Кратко, суть романа такова. Роберт Линдхоф получает приглашение работать в неведомый ему город за рекой, прибыв туда, он обнаруживает, что Префектура этого странного града назначила его архивариусом и повелела вести хронику города. А город не простой. Это перевалочный пункт между этим и тем светом для душ, он состоит из умерших (да и сам не очень-то жив), о чём Роберт пытается догадаться, но 200 страниц ходит по кругу. И вот ходит герой по городу, всё осматривает и незаметно для себя (поначалу — незаметно, да) познаёт тайны жизни, смерти, бытия, пока не чувствует, что пора ему вернуться к живым, которым он начинает нести познанное и усвоенное им. Слышащие да услышат, остальных можно не замечать. Но и этот этап подходит к концу, и пора возвращаться в город за рекой уже как полноправному жителю…     Начинала читать роман я, ещё ничего не зная о произведении, кроме жанра. Но с первых же страниц почувствовала то, о чём вычитала позднее в чужих отзывах и работах, — на корочке романа явно ощущался вкус фирменной кафкианской глазури (помните тортик?), отсылая память в глубины страниц «Замка». То же вязкое ощущение дурацкого (но не дурного) сна, серые тона и абсурдность происходящего. Но в определённый момент эта глазурь проламываетсяа и дальше обнаруживается уже не Кафка. Бредовые на первый взгляд факты, явления, события складываются в абсолютно стройную (на свой лад) систему, у всего находится обоснование, причины, во всём обнаруживаются закономерности, всё подчинено логике данного мира и, главное, у всего есть польза. Даже у двух заводов, гоняющих туда-сюда друг другу один и тот же материал, ведь они тоже вносят свой немалый вклад в понимание героем местного мирка и общего мира в целом.     А после сцены с зеркалами (да, именно сцены в театральном смысле), где герой видит все свои ипостаси, у меня просто что-то щёлкнуло в голове и не отпускало до самой сцены в казармах. Дорогая Эстер, я увидела в этой книге тебя. Ведь правда твои создатели читали «Город за рекой»? Или у меня СГПС, или между вами действительно много параллелей.     И оторванность и обособленность художественного пространства от остального мира с помощью водного/пустынного пространства, и строгая система коридоров при блуджании что по твоему острову, что по городу — под землёй в принципе никуда не свернёшь особо, по городу не везде приятно ходить, ноги сами несут, и разрушенность/неразрушенность построек и там и там, и любое погружение под землю как символ погружения в себя, и даже пасхалки, что имеются не только в игре, но и в книге, да хоть мотив пути в конце концов. А уж субъективность художественного и игрового пространств зашкаливают — в одной мы бродим по фантазии, преломлённой в видимость безлюдного острова «с прошлым» и редкими призраками, в другой — бродим вслед за героем по якобы населённому городу, который на самом деле доверху забит тенями, но мы не видим, что это призраки, пока Роберт не прозревает, ибо сами они тщательно отрицают свою смерть. Дорогая Эстер, ты не поверишь, но тут я снова вспоминаю Кафку. Были у него такие слова: «Бодрствуя, мы идем сквозь сон — сами лишь призраки ушедших времен». И если смотреть отсюда, то встаёт вопрос: что суть жизнь, сон, смерть и время? Мне кажется, каждый должен решать это для себя сам. Сообразно со своим решением поступает и Роберт, перехватывая эстафету у набоковского Цинцинната Ц. и сдувая одними лишь словами махину казарм, правда, это были как раз те слова, которые суть и дело.     Над последней частью я постоянно отвлекалась на размышления о том, кто же именно из различных пророков лёг в основу образа Роберта-Странствующего, кроме Офтердингена (:3) упорно думалось о Будде, а вот об Иисусе не получилось почему-то. Наверное, это всё же символизирует. Чайка тоже вспомнилась, а то как же. И почему-то по-детски до слёз стало обидно за Роберта в конце, за то что он не помнил, что уже был в этом городе. Т_____Т     Книга сильная, книга богатая как на впитанный материал, так и на пищу для ума и сердца, но рекомендовать всем я бы такую литературу никогда не стала — бисер.

Для меня этот роман стал книгой уровня "Братья Карамазовы", после прочтения которой меняется мировоззрение и сознание. Великая книга.