Отзывы на книгу «Идиот», страница 4, 187 отзывов

Это, наверное, будет мой самый короткий и запутанный отзыв. Роман произвел на меня нейтральное впечатление (если можно так выразиться?), то есть он мне понравился, но читала я его спокойно, по главе, а не в захлеб. Главные женские персонажи, вообще похожи, только у них разные жизненных обстоятельства. (поэтому-то князь был в смятении, когда его поставили перед выбором). После прочтения думала над тем, а что бы было, если бы Лев Николаевич не приехал и не вмешался бы таким роковым образом в жизни героев? Все могло закончится и по-другому. Судьба Настасьи Филипповны и Рогожина была предсказуема, уж слишком много раз о таком исходе упоминалось на страницах. А вот судьба князя Мышкина... я не ожидала такого поворота. А вообще, прочитав концовку романа, я почувствовала отчаяние, опустошенность и безысходность...

Так получилось, что это произведение я читала достаточно долго. Но не из-за самой книги, а в силу обстоятельств. Время на чтение урывалось отовсюду. Очень хотелось вернуться к книге и дочитать. По прошествии некоторого времени я поняла, что так и было нужно. Потому что эту книгу нельзя глотать, ее надо прочувствовать, привыкнуть к стилю и слогу (каюсь, к русской литературе не притрагивалась много лет, перечитав ее в свое время и обнаружив, что есть еще и зарубежная). Над ней нужно думать, с ее героями надо проживать каждое мгновение.

Что вообще можно сказать по поводу Достоевского? Что можно добавить ко всему сказанному и написанному? Один из величайших классиков русской литературы? Писатель, чьими произведениями уже более ста лет зачитывается весь мир? Не хочется использовать штампы, но, когда пишешь о таких писателях, как Достоевский, Толстой, Диккенс и иже с ними, невольно начинаешь ими пользоваться. Поэтому говорить про потрясающий язык, которым написана книга, про героев, которым веришь от первой и до последней страницы, про эмоции, от которых невозможно избавиться (да и не хочется) и про актуальность затронутых проблем я не буду.

А скажу только две вещи: - огромное спасибо тому, кто посоветовал мне «Идиота» и напомнил про русскую классическую литературу, к которой давно пора вернуться и восполнить пробелы! - огромное спасибо писателю за те чувства, которые вызвала во мне эта книга! Давно не испытывала настолько сильных эмоций! Приходилось отбирать)

Здесь я не хочу писать много слов, потому что я все равно не смогу передать все то, что я почувствовала и чувствую до сих пор после прочтения этой книги. "Идиота" я читала три раза. И каждый раз я испытывала невероятную гамму чувств и эмоций. Эта книга - одно из лучших творений в мировой литературе. Для меня она стоит отдельно от других, особняком. Я просто хочу сказать спасибо, СПАСИБО Федору Михайловичу, который создал невероятный образ человека. Образ, который почти невозможен в нашем мире... Я думаю, что никто не смог бы остаться равнодушным к судьбе бедного князя Мышкина, рыцаря бедного. К трагическим судьбам Настасьи Филипповны и Парфена Рогожина. Каждый герой в романе переживает свою судьбу, свою трагедию, и это все так остро чувствуется.

Наверно, это единственная книга для меня, на данный момент, которую я смогу читать всегда. До самого конца. И каждый раз я буду находить, открывать в ней то, что осталось упущенным в предыдущие разы. Читать, определенно всем читать! На рисунке изображен князь Мышкин. Работа Ильи Глазунова.

Настоящие слёзы текут внутри. Ну или наедине с собою, в отрешённости от своей личности, в комнате без зеркал. Сказать что Д. - мастер психологической прозы, социолог, делающий глубокий срез общественных проблем своего времени, духовный наставник, призывающий к абсолюту в познании истины - значит, сравнить его с уважаемыми мною рабами пера, или низвести до уровня талантливых одарённых авторов, коим он и является. Однако же в Д. (как писателе) заключены эти функции наиболее полно.

Я воздержусь от идеализации Мышкина. Выражаясь по-юнгиански, это человек со слабым, размытым Эго и раскрытой Самостью. Человек, волею болезни, зашедший далеко в своей индивидуации. Его этика не человечна, она онтологична. Лев Мышкин соотносит свои поступки с самим бытием, а не обществом или долгом. В этом отношении, он действительно идиот.

Я читал эту книгу и плакал, как рыжая девочка с жёлтым зонтиком в ясный солнечный день. Пожалуй, после "Идиота", в этом мире не над чем больше плакать. Мир ждёт поступков.

Надо сказать, что "Идиот" в корне изменил мое отношение к Достоевскому. Позади были и вымученное в школе "Преступление и наказание", и изумившие меня, но оставившие по себе тяжелое впечатление "Братья Карамазовы", и "Бедные люди", дочитать которых так и не удалось, в результате чего о Федоре Михайловиче долгое время думала как о писателе, который, конечно, великий, но слишком уж гнетущий и слишком уж истово ударяющийся в религию, которую я не разделяю, не могу принять и в себе переварить. За "Идиота" взялась как за эксперимент, который должен был либо уж совсем отвернуть меня от этого писателя, либо наоборот приблизить. И под конец случилось странное: я полюбила Достоевского. Думаю, если бы мы в школе начали с "Идиота", то лично у меня не было бы такого противления писателю, и "Братья", и "Преступление" после "Идиота" прошли бы на "ура".

Трудно сказать об этом романе одним словом, да и многими, кажется, не выскажешь всего, что в нем заложено - тут впору трактат написать, а не коротенькую рецензию. Во-первых, здесь отличный слог, так что получаешь удовольствие уже от самого языка, его течения, от речи героев, каждый из которых по лексике, по строению фраз строго индивидуален. Например, у Мышкина богатый слог, речь человека, страстно желающего говорить и думать по-русски, истосковавшегося по родной стране и культуре, а у Лебедева чиновничий язык и этим заискивающим "-с", с затейливыми, но клишированными оборотами, с Апокалипсисом... И так можно долго говорить про каждого персонажа, описывать его. Во-вторых, великолепен и сам сюжет, внезапны его ходы, некоторых сюжетных линий, как например "дело о сыне Павлищева", возникающее во второй части и приводящее новых героев, и не ждешь, а они органически вплетаются в повествование и не теряются уж до конца. В-третьих, замечательно прорисованы герои, сделаны по-настоящему живыми, такими, чтобы не быть им уж исключительно либо хорошими, либо плохими. Так, сам Мышкин подкупает своей открытостью и искренностью, безграничной добротой и глубиной мысли и сочувствия, это все проявляется уже при первом знакомстве с ним: в поезде и затем на завтраке у Епанчиных, но именно эти же качества чрез меры и отталкивают, как на званом вечере на даче этого же семейства, где откровенно хочется, чтобы остановился он в конце концов, замолчал. Да и другие персонажи именно что разные, в них все переплетено: доброта со злобой, искренность с двойным дном, красота с ужасом, добродетель с низостью. Словом, нельзя их разделить на праведников и злодеев, а можно лишь найти с ними точки соприкосновения, быть ближе одним и дальше от других.

И еще необычайно подкупает, что Достоевский в этом романе заставляет читателя задавать себе многие нелегкие вопросы, ответ на которые непрост и неоднозначен. До каких пределов должна доходить доброта и самопожертвование? Какой должна быть любовь? Так ли хороша "золотая середина"? Можно ли пойти на предательство и низость? Бывают ли они оправданы благими целями? Заманчива ли участь людей выдающихся или лучше и спокойнее выбрать проторенную дорожку обывателя? Ответов на эти вопросы у Достоевского нет, он заставляет читателя искать их самостоятельно. И отвечать на них максимально честно, ни капельки не щадя себя, не оправдывая, потому что человек по своей природе и хорош, и в то же время "низок, низок", и умен, и идиот.

Сколько силы, боли и страдания заключено в похождениях этого светлого, чистого, доверчивого человека. Формально идиота, но судя по его окружению и обилию слова "сумасшедший" в романе, то там каждый со своей сумасшедшинкой, в большей или меньшей степени. Он как светочь среди всех этих гордых, самовлюбленных, эгостичных людишек. Ровно, как и все его окружающие, с самой первой встречи с ним, начинаешь испытывать к нему искренние трепетные чувства. Так хочется добра и счастья ему. Ведь он был счастлив среди детей и видел во взрослых людях сущих детей и искренне был рад этому. Ему немного для этого самого счастья нужно было.

Истинный христианин, проповедующий сострадание, страдание, он не корил мир за его несовершенство, он лишь хотел помочь. Просто помочь, спасти всех, кто в нем нуждался. А его любовь, наполненная жалостью, к Настасье Филипповне - как прекрасна она была на протяжении всей книги! Жалости как сострадания, а не как сочувствия. Вот и пострадал в итоге.

О Рогожине сразу было дано понять: если он будет с Настасьей Филипповной, он ее и зарежет через неделю. И этот символ - нож, периодически появляющийся на страницах книги, сыграл свою главную роль. Со стороны Рогожина это было проявлением его страстной натуры, его страстной любви. Князь же своей чистотой изначально был антиподом для нее, как думала она сама. И было жаль эту бедную женщину, ставшую в тиски обстоятельств не по своей вине изначально. А образ Аглаи! Гордая девица, ничего не скажешь. Но в какой-то момент мне казалось, что они с князем наиболее близки и понятны друг другу. Ведь не была его любовь переполнена жалостью, как в случае с Настасьей Филипповной. А что в решающий момент он не рванулся к ней, так только потому, что он не мог поступить иначе, ведь его состраданичьеская сущность не позволила ему бы так кинуть Настасью, которую он без меры жалел.

Я буквально упивалась этим романом, вчитывалась в каждую строчку, боясь упустить детали. Я абсолютно не представляла, чем же все закончиться. Но Достоевский так мастерски все подвел, что в определенный момент стало ясно, что станет с Настасьей Филипповной, с Рогожиным, что не быть Аглае с князем, ровно как и Н.Ф.Б. с князем (этот "рыцарь бедный" - гениальное сравнение), с генералом Иволгиным - судьбы нашли свое закономерное завершение. Все настолько продумано - это реальный мир, разбавленный действительно стоящими, трогающими за живое рассуждениями. Про смертные казни, про христианство, про оригинальность людей и много чего еще - такого сложно описуемого, но такого правдивого и настоящего. Сложно собрать мысли в кучу, это можно читать, читать и перечитывать и всегда будешь что-то новое находить. Это просто колоссальное произведение, уникальное, неповторимое, шедевральное.

Классику необходимо читать. И не только для того, чтобы в разговоре можно было с полным правом подтвердить: "Да, мол, читал". А в большей степени потому, что эти произведения уже проверены временем и можно с девяностопроцентной уверенностью ожидать, что чтение книги принесет тебе духовное удовольствие. В очередной раз я в этом убедилась. Художественный разбор и умные рецензии я оставлю более сведущим в литературе людям (благо они уже и так много всего написали). Отмечу только одно из своих ощущений-наблюдений. На мой взгляд поразителен сам момент знакомства с героями. Они происходят совсем как в жизни. Т.е. нет какого-то потустороннего описания героев со стороны автора. А мы просто знакомимся с ними от встречи к встрече. С каждым разом открывая какую-нибудь новую черту. И порой кардинально меняя свое отношение к человеку. Впервые это проявилось для меня с такой силой.

Я была уверена, что книга мне понравится, но надеялась, что она полюбится мне больше, чем оно оказалось на самом деле. Все-таки эти бесконечные достоевские истерики очень портят все его произведения - интересные и чудесно написанные. Досадно даже.

Откуда он берет всех этих ненормальных? Ведь ни одного здорового человека в книге нет! Кроме самого "идиота"... Зачем все эти изверги мучали и расшатывали психику человека, насилу подлеченного?.. Почему эту чертову Настасью Филипповну не убили в первой части книги?!

Впечатлили многочисленные отступления, в частности об ожидаемой казни и мыслях на эшафоте - ведь это, я уверена, Достоевский описывал личные впечатления и ощущения. Жуткие. После этого ли он дал крен?.. Или изначально был таким?..

В общем, осталось мне еще прочесть "Бесов" и "Карамазовых", но я уже не надеюсь на дикий восторг.

Каждый из пяти великих романов Ф.М.Достоевского - "Преступление и наказание", "Идиот", "Бесы", "Подросток", "Братья Карамазовы" - я мог бы назвать своим любимым художественным произведением. Если взять ряд самых высоких критериев, по которым определяется сила художественного произведения, и предъявить их мировой литературе, то, на мой взгляд, именно романы Ф.М.Достоевского будут тем ориентиром, на который следует равняться другим. Ибо соединить в одном романе глубинные философские проблемы, беспощадный самоанализ и психологические зарисовки, столкновение разнополярных идейных лагерей, увлекательный, порой шокирующий сюжет - дано даже не каждому гению. Я всегда замечал, что даже те писатели, которые могут соперничать с Достоевским в метафизическом контексте, в плане понимания архетипических структур человеческого сознания (Кафка, Гессе, Андрей Платонов, Сартр, Камю), или в области чистой художественной силы (Гюго, Диккенс, Тургенев, Лев Толстой, Оскар Уайльд), никогда не могут соперничать с ним в увлекательности. Мир романов Достоевского - это мир, в котором чувства героев накалены до предела, а сама действительность определяется сиюминутными решениями.

В "Идиоте" Достоевский предпринял наиболее удачную попытку создания героя, подчиняющегося высшему нравственному принципу, представляющего собой абсолютный положительный тип, который воплощает высшую христианскую мораль в практической плоскости. Надо отдать должное Достоевскому в том, что он не скрывает изъяны и трудности этого воплощения. Автор выдвигает своеобразную гипотезу, согласно которой прикосновение князя Мышкина к героям дожно воскрешать их к добродетели. Вмсете с тем, творческий поиск писателя неизбежно приводит к вопросу: а что может носить название моральной правды? Ведь в конечном итоге ни один из героев, даже меняя поведенческую линию, не сходит с изначального жизненного пути.

Сам Достоевский замечал, что князь Мышкин своим прикосновением оставлял незыблемый след в сердце каждого героя. Есть иная точка зрения на этот счет. В эфире передачи "Игра в бисер" писатель Фарид Нагимов выдвинул изумивший меня тезис: если бы в романе не было князя Мышкина, то в нем не изменилось бы абсолютно ничего... На что раздался возглас "Браво!" другого гостя программы. Перечитывая книгу, я старался как можно лучше проверить этот тезис. Конечно, князь Мышкин - не реальный, а идеальный образ, и мысль, что главный герой "Идиота" не он, а скорее Рогожин или Настасья Филипповна, имеет своб твердую аргументацию. Но князь - это человек такого прекрасного мира, что читатель готов забыть всю его "небытийность" во имя чистого созерцания красоты этого мира.

Первая часть романа, в которой освещается портрет и судьба Настасьи Филипповны, достигает кульминации в сцене званого вечера. Сцены об известии наследства, когда князь разом переходит в глазах общества из "ничто" в "нечто", и горение ста тысяч в камине - одни из сильнейших в творчестве Достоевского. Надо заметить, что в "Идиоте" часто нарушаются законы пространства и времени, но эффект происходящего на страницах романа действия столь высок, что об этом порой забываешь. Иначе как могли бы поместиться в рамки одного дня приезд князя Мышкина в Петербург, его встреча в вагоне с Рогожиным и Лебедевым, разговор с генералом Епанчиным, обед в его семействе, в ходе которого происходит сближение князя с Лизаветой Прокофьевной, сцена между Аглаей и Ганей, поселение в квартире Иволгиных, приезд Настасьи Филипповны, "торги" Рогожина, раскаяние Гани перед князем, его поход с генералом Иволгиным на квартиру капитанши Терентьевой, званый вечер у Настасьи Филипповны со всеми вытекающими последствиями? Если разбить этот день по часам, то мы увидим, что в него не могло бы вместиться столько событий. Странным образом этот день пришелся на именины Настасьи Филлипповны. Подобная временная сжатость есть в дне, предшествующем дню рождения князя. Этот день даже не укладывается в рамки текста, перетекая из второй части романа в третью, начинаясь примирительным разговором князя Мышкина с Лизаветой Прокофьевной и заканчиваясь несостоявшимся самоубийством Ипполита и свиданием на зеленой скамаейке с Аглаей. Случайно ли два определяющих дня пришлись на дни рождения Настасьи Филипповны и князя? Вопрос в данном случае риторический.

В предметно-событийном ходе романа многое определяется желаниями Настасьи Филипповны, которые сегодня могут быть названы "специфическими капризами". Считая себя не в праве претендовать на князя (единственного, кто смог понять ее трагедию и готового жертвовать собой ради нее), Настасья Филипповна обязуется обеспечить ему настоящее счастье. Любовь в "Идиоте" не поддается традиционным трактовкам, здесь впервые в русской литературе дан странный, платонический тип отношений. Настасья Филипповна и князь Мышкин - это люди без прошлого; один не имел его ввиду болезни, другая - предпочла бы его забыть. В привычную форму любви укладываются только чувства Рогожина к Настасьи Филипповне. И она сама, и князь Мышкин в один голос замечают, глядя на портрет старшего Рогожина, что не будь у него этой любви, то его сходство с этим портретом отца было бы неизбежным. Когда Настасья Филипповна понимает, что привязанность Аглаи к князю - это любовь женщины к мужчине, то в ней самой происходит переворот. Она была готова пожертвовать своими чувствами к князю, но она не была готова отказаться от него в пользу мира, для которого он навсегда останется "эксцентрическим другом дома" Епанчиных, тем, кого всего чаще называют просто словом "идиот".

Прежде всего в глаза бросился стиль повествования - в сравнении с сухим и документальным языком "Преступления...", язык данного произведения мягче и глубже, что лично мне симпатизирует больше. Касательно же сюжета романа можно дискутировать долгими часами - и по главной линии, и по множеству дополнительных, затронутых в нём вопросов. Потому сейчас выскажусь вкратце. Человек типажа подобного главному герою казался бы весьма странным и сейчас (а уж во время и в обществе, подверженным условностям и формальностям - так и подавно). Чрезмерное простодушие, неуместная прямота, искренняя готовность прощать всех и за всё - пример того, как положительные черты характера личности, достигая степени абсурдности, трансформируются в глупость и начинаю доставлять неприятности не только (да и не столько) своему владельцу, но и тем, кому он не безразличен. А уж фанатичная потребность жертвовать своими потребностями, желаниями, счастьем (а также потребностями, желаниями и счастьем близких людей) и даже жизнью ради утешения страдающих - вообще апогей этой самой глупости. Ох, до чего же сильна в некоторых эта мысль, что уменьшить несчастья другого можно только посредством добровольного принуждения к несчастьям себя? Идея о том, что только счастливый человек может помочь другим преодолеть душевные печали, видимо, была непопулярна, то ли по причине своей эгоистичной сути, то ли из-за отсутствия в ней необходимости самопожертвования, то ли от убеждения, что страдальца лишь ещё больше расстраивает счастие ближнего своего - в общем, не по христиански это, от лукавого... Читала с удовольствием, судьба героев очень интересовала. Развязка удивила, хотя если проанализировать всё кончилось логично, и всё же финал очень сильный.