Читать книгу: «Архив исчезнувших цивилизаций», страница 3

– Но почему? – спросил Зарин. – Какова их конечная цель? Простое сохранение своего наследия, или что-то большее?

Немов задумался над этим вопросом. Он вспомнил исторические проекции, которые видел, эмоциональную глубину, отраженную в изображениях.

– Я думаю, это сочетание нескольких мотивов, – медленно произнес он. – Да, сохранение их знаний и культуры было важной целью. Но мне кажется, что есть и другой аспект. Видя приближение собственного конца, они, возможно, искали способ создать… наследие. Продолжение, пусть не физическое, но интеллектуальное и эмоциональное. И, может быть, они надеялись, что будущие цивилизации смогут избежать их судьбы, используя знания, которые они оставили.

– Альтруистичный мотив для таких масштабных усилий, – скептически заметил Зарин.

– Не обязательно альтруистичный, – возразила Хасан. – Возможно, это форма коллективного бессмертия. Их физические формы исчезли, но их знания, их достижения продолжают жить и влиять на другие разумные виды.

– В любом случае, – заключил капитан Вэй, – мы имеем дело с артефактом невообразимой ценности. И наша ответственность – подходить к его изучению с максимальной осторожностью и уважением.

После совещания Немов вернулся в свою каюту, чувствуя себя физически истощенным, но интеллектуально возбужденным. События последних дней перевернули всю его жизнь. Открытие, которое он так долго предсказывал, оказалось даже более значительным, чем он мог вообразить.

Он открыл свой личный терминал и начал просматривать записи и изображения, собранные во время исследования. Каждое изображение, каждая строчка данных напоминали ему, насколько велика их находка и насколько велика их ответственность.

Немов заметил, что его руки слегка дрожат, когда он прокручивал записи. Это было непривычное чувство – он, всегда такой сдержанный и методичный, испытывал почти детское волнение. Впервые за долгие годы, может быть, впервые с того момента, как он потерял семью на Марсе, он чувствовал, что действительно жив.

Стук в дверь вывел его из задумчивости.

– Войдите, – сказал он.

Дверь открылась, и в каюту вошел Ковач, держа в руках небольшой контейнер.

– Я подумал, что нам обоим не помешает это, – сказал он, извлекая из контейнера бутылку с янтарной жидкостью и два стакана. – Японский виски. Настоящий, с Земли. Я берегу его для особых случаев, и если сегодня не особый случай, то я не знаю, что им может быть.

Немов слабо улыбнулся. Их отношения с Ковачем всегда были сложными – коллеги, временами соперники, временами союзники. Но сейчас они были объединены общим опытом, который был трудно передать кому-то, кто не был там, внутри Библиотеки.

– Почему бы и нет, – согласился он.

Ковач налил напиток в оба стакана и протянул один Немову.

– За первый контакт, – предложил он тост. – Пусть и запоздалый на миллионы лет.

Они выпили, и Немов почувствовал, как тепло виски растекается по его телу, немного смягчая напряжение последних дней.

– Знаешь, – сказал Ковач после паузы, – я всегда считал твои теории слишком… оптимистичными. Думал, что ты видишь то, что хочешь видеть, а не то, что есть на самом деле. Но ты был прав. Мы не одни. Или, по крайней мере, не были одни.

– Я не искал подтверждения, – ответил Немов. – Я просто следовал логике. Вселенная слишком велика, чтобы мы были единственными. И теперь у нас есть доказательство.

– И какое доказательство, – Ковач покачал головой. – Библиотека… она изменит всё. Науку, технологию, философию, религию. Даже наше понимание самих себя.

– Если мы подойдем к ней правильно, – сказал Немов. – Если не позволим страху или жадности диктовать наши действия.

– Ты беспокоишься о коммандере Вонге? – проницательно спросил Ковач.

Немов пожал плечами:

– Я не знаю его лично. Но его репутация… Говорят, он больше прагматик, чем исследователь.

– Он блестящий ученый, – защищал Вонга Ковач. – И эффективный администратор. Возможно, именно такой человек нам нужен для организации исследования такого масштаба.

– Возможно, – согласился Немов, не желая спорить. – В любом случае, мы узнаем, когда он прибудет с "Прометеем".

Они продолжили обсуждать свои наблюдения и теории о Библиотеке, иногда соглашаясь, иногда споря, но всегда возвращаясь к основному вопросу: что означает это открытие для человечества и каким будет их следующий шаг.

Когда Ковач ушел, Немов вернулся к своему терминалу, но обнаружил, что не может сосредоточиться на данных. Вместо этого он подошел к иллюминатору и посмотрел на темный силуэт Библиотеки, едва различимый на фоне звезд.

"Что вы хотели нам сказать?" – мысленно обратился он к создателям этого монумента. – "Какие уроки вы извлекли из своей истории? И готовы ли мы их услышать?"

Следующие пять дней прошли в лихорадочной активности. Исследовательская группа совершила еще три экспедиции внутрь Библиотеки, каждый раз расширяя зону исследования и углубляя понимание её структуры и содержания. Они обнаружили несколько новых залов, каждый с уникальной функцией – от исторических архивов до моделей технологических систем, от астрономических обсерваторий до биологических коллекций.

Каждое открытие порождало десятки новых вопросов и теорий. Научная группа работала практически без отдыха, анализируя данные, обсуждая наблюдения, формулируя гипотезы. Даже Зарин, изначально самый скептичный член экспедиции, был захвачен масштабом и значимостью их находки.

На шестой день капитан Вэй собрал всех на мостике для важного объявления.

– Мы получили сообщение от "Прометея", – сказал он. – Они прибудут через тридцать шесть часов. Коммандер Вонг запрашивает полный отчет обо всех наших открытиях до их прибытия, а также план предлагаемых дальнейших исследований.

– Тридцать шесть часов… – пробормотал Ковач. – Едва ли достаточно времени, чтобы организовать все наши данные.

– Мы справимся, – уверенно сказал Немов. – У нас есть предварительная структура для отчета, нам просто нужно заполнить детали.

– Я также должен сообщить, – продолжил капитан Вэй, – что "Прометей" не единственный корабль, направляющийся сюда. Комиссия сообщает, что информация о Библиотеке стала достоянием общественности. Правительство Земли сделало официальное заявление вчера.

– Так скоро? – удивился Зарин. – Мы едва начали понимать, с чем имеем дело.

– Политика, – сухо заметил Немов. – Они не могли позволить слухам распространяться бесконтрольно. Лучше официальное заявление, чем дикие спекуляции.

– В любом случае, – продолжил Вэй, – в течение недели здесь будут представители всех крупных научных институтов Солнечной системы, а также политические наблюдатели. Наша относительная изоляция подходит к концу.

Эта новость вызвала смешанные чувства у исследовательской группы. С одной стороны, дополнительные ресурсы и экспертиза могли ускорить исследование Библиотеки. С другой – политические и институциональные интересы могли усложнить чисто научный подход, которым они руководствовались до сих пор.

Немов особенно беспокоился о том, как эти изменения повлияют на его роль. Он был первооткрывателем, человеком, который годами отстаивал саму возможность существования внеземных цивилизаций. Но теперь, когда доказательство было найдено, не оттеснят ли его в сторону более влиятельные фигуры?

Он отбросил эти мысли как недостойные. Важна была не его личная роль, а сама Библиотека и то, что она могла предложить человечеству. И всё же, глубоко внутри, он не мог полностью подавить свои опасения.

После собрания Немов и его коллеги погрузились в подготовку отчета для "Прометея". Они работали практически без перерыва, систематизируя все данные, которые собрали за последние дни. Особое внимание было уделено систематической классификации различных областей знаний, представленных в кристаллическом архиве, и описанию интерактивной системы доступа к этой информации.

В процессе этой работы Немов заметил интересную закономерность. Среди исторических данных, которые им удалось просмотреть, была секция, посвященная контактам создателей Библиотеки с другими цивилизациями. И судя по тому, что он смог интерпретировать, эти контакты были крайне редки и часто заканчивались трагически.

– Взгляните на это, – сказал он, показывая свои находки Ковачу и Хасан. – Похоже, что создатели Библиотеки встречали другие разумные виды, но большинство этих цивилизаций исчезли до того, как смогли достичь межзвездных путешествий.

– Великий фильтр, – задумчиво произнесла Хасан, ссылаясь на известную космологическую гипотезу о том, почему мы не наблюдаем признаков множества развитых цивилизаций, несмотря на огромное количество потенциально обитаемых планет. – Возможно, в эволюции разумных видов существует критическая точка, которую большинство не переживает.

– И, судя по всему, создатели Библиотеки тоже не пережили этот фильтр, несмотря на всю свою продвинутость, – добавил Ковач. – Хотя их конец был вызван астрономической катастрофой, а не их собственными действиями.

– Мы не можем быть уверены в этом, – возразил Немов. – Возможно, нестабильность их звезды была как-то связана с их технологической деятельностью. Или, возможно, они просто не смогли своевременно разработать технологии, которые позволили бы им предотвратить катастрофу или массово эвакуироваться.

Это наблюдение добавило новый слой значимости их исследованию. Библиотека могла содержать не только научные и технические знания, но и своего рода предупреждение – свидетельство о судьбах цивилизаций, которые появились и исчезли, возможно, следуя схожим путям развития.

– Мы должны включить эти наблюдения в отчет, – решил Немов. – Но представить их как предварительные гипотезы, требующие дальнейшего исследования.

Работа продолжалась практически без перерывов. К концу установленного срока у них был готов подробный документ, описывающий все аспекты их исследования – от первоначального обнаружения Библиотеки до последних экспедиций внутрь объекта, от технических характеристик структуры до философских вопросов, которые она поднимала.

– Теперь нам остается только ждать прибытия "Прометея", – сказал Ковач, когда они наконец завершили отчет. – И надеяться, что коммандер Вонг оценит нашу работу.

– Он должен, – ответила Хасан. – Никто другой не имеет такого глубокого понимания Библиотеки, как мы. Мы были первыми, и это дает нам уникальную перспективу.

– Я не был бы так уверен, – осторожно заметил Немов. – Вонг известен тем, что формирует собственные команды, основываясь больше на лояльности, чем на опыте. Но в данном случае… масштаб открытия может заставить его действовать иначе.

"Прометей" появился из глубокого космоса точно по расписанию – огромный, величественный корабль, в несколько раз превосходящий "Персей" по размерам и технологическим возможностям. Его прибытие к Библиотеке было зрелищным – мощные двигатели замедлили громадину с почти невероятной точностью, позиционируя её на оптимальной орбите для наблюдения и исследования.

Капитан Вэй, Немов, Ковач, Хасан и Зарин были приглашены на борт "Прометея" для официального представления коммандеру Вонгу и его команде. Они перешли через стыковочный шлюз и были встречены офицером в безупречной форме Космического Флота.

– Лейтенант-коммандер Рамирес, – представилась она. – Добро пожаловать на "Прометей". Коммандер Вонг ожидает вас в главном конференц-зале.

Она повела их через коридоры корабля – широкие, хорошо освещенные, с постоянным движением персонала, каждый из которых, казалось, был полностью сосредоточен на своей задаче. По пути они могли видеть лишь небольшую часть внутренних помещений "Прометея", но даже это производило сильное впечатление – лаборатории с самым современным оборудованием, жилые отсеки, способные комфортно разместить сотни специалистов, системы жизнеобеспечения, рассчитанные на многолетние экспедиции.

Наконец они достигли конференц-зала – просторного помещения с огромным голографическим проектором в центре и панорамными иллюминаторами, предлагающими впечатляющий вид на Библиотеку.

В зале их ожидал коммандер Исаак Вонг – высокий, стройный мужчина с проницательными темными глазами и абсолютно седыми волосами, собранными в аккуратный хвост. Несмотря на свои 67 лет, он выглядел энергичным и собранным, с военной выправкой, которую не могла скрыть даже его формальная гражданская одежда.

– Добро пожаловать на "Прометей", – произнес он глубоким, хорошо поставленным голосом. – Я рад лично встретиться с первооткрывателями того, что может стать самым значительным научным открытием в истории человечества.

Он поприветствовал каждого члена группы индивидуально, задерживаясь на Немове немного дольше, чем на остальных.

– Доктор Немов, – сказал Вонг, внимательно изучая его лицо. – Ваша репутация опередила вас. Человек, который верил, когда другие сомневались. Теперь вы доказали свою правоту самым впечатляющим образом.

– Благодарю, коммандер, – сдержанно ответил Немов, не вполне уверенный, было ли это искренним комплиментом или тонкой формой снисходительности.

– Я внимательно изучил ваш отчет, – продолжил Вонг, обращаясь ко всей группе. – Впечатляющая работа, особенно учитывая ограниченные ресурсы и время. Ваши предварительные находки подтверждают, что мы действительно имеем дело с артефактом внеземного происхождения невероятной ценности.

Вонг активировал голографический проектор, который отобразил трехмерную модель Библиотеки, основанную на данных их сканирований.

– На основе вашей работы, – сказал он, – мы разработали комплексный план исследования. Фаза один – детальное картографирование всех внутренних пространств с использованием автономных дронов. Фаза два – установка постоянной исследовательской базы внутри Библиотеки, с лабораториями, жилыми помещениями и системами коммуникации. Фаза три – систематическое изучение всех информационных хранилищ с использованием специализированных команд для каждой области знаний.

План был впечатляющим по своему масштабу и детализации. Вонг явно не терял времени, разрабатывая стратегию на основе их предварительных данных.

– Для эффективной координации усилий, – продолжил он, – я создал организационную структуру с четким распределением обязанностей. Доктор Немов, вы будете возглавлять отдел ксеноархеологии, фокусируясь на истории и культуре создателей Библиотеки. Доктор Ковач, вы будете руководить отделом физики и математики. Доктор Хасан, вы возглавите астрофизическое направление. Все вы будете отчитываться непосредственно передо мной.

Эти назначения были логичными и соответствовали их экспертизе, но Немов не мог избавиться от ощущения, что его слегка отодвигают от центральной роли в исследовании. Вместо координации всего проекта он становился руководителем одного из многих отделов.

– Когда мы планируем начать полномасштабное исследование? – спросил Ковач.

– Немедленно, – ответил Вонг. – Дроны-картографы уже готовы к запуску. Первый строительный отряд прибудет через три дня с необходимыми материалами для базы. А передовая исследовательская группа, включая вас, начнет работу завтра. У нас нет времени терять – новость о Библиотеке уже вызвала огромный резонанс на Земле и в колониях. Политическое давление растет, каждая фракция хочет своих представителей в команде.

– А что насчет непосредственного доступа к данным? – спросил Немов. – Мы обнаружили, что интерфейс Библиотеки реагирует на нейронные паттерны, позволяя более глубокое взаимодействие, чем простое визуальное представление.

Вонг кивнул:

– Мы разрабатываем специализированное оборудование для безопасного нейронного интерфейса. Но до его тестирования и подтверждения безопасности мы будем использовать только стандартные методы исследования. Риск непредвиденных последствий от прямого нейронного контакта слишком велик.

Это было разумной предосторожностью, но Немов чувствовал нетерпение. Они были так близки к настоящему прорыву, к глубокому пониманию знаний, хранящихся в Библиотеке. И теперь их просили замедлиться, действовать более методично.

– Коммандер, если позволите вопрос, – сказал он. – Какова конечная цель этого исследования? Я имею в виду, помимо очевидного научного интереса, есть ли конкретные ожидания от Комиссии или правительства?

Вонг на мгновение замолчал, внимательно изучая Немова, прежде чем ответить:

– Конечная цель, доктор Немов, – извлечь максимальную пользу из этого беспрецедентного ресурса для блага человечества. Это включает в себя технологический прогресс, научные открытия, культурное обогащение. Библиотека – это окно в возможное будущее нашего вида, если мы будем действовать мудро и ответственно.

Ответ был безупречным дипломатическим заявлением, но Немов не мог избавиться от ощущения, что он не раскрывает всей картины. В глазах Вонга, в его тщательно подобранных словах было что-то, что намекало на более сложную мотивацию.

– А теперь, если у вас нет других вопросов, – продолжил Вонг, – я предлагаю вам отдохнуть и подготовиться к завтрашнему дню. Ваши каюты на "Прометее" готовы, все ваши данные и личные вещи перенесены с "Персея". Капитан Вэй, ваш корабль вернется на станцию "Одиссей" с полным отчетом, но вы лично можете остаться с нами, если желаете.

– Благодарю, коммандер, – ответил Вэй. – Я считаю своим долгом вернуться с кораблем. Но я ценю приглашение.

После этого встреча была завершена, и лейтенант-коммандер Рамирес показала им их каюты на "Прометее". Они были заметно просторнее, чем на "Персее", с отдельными рабочими зонами, персональными терминалами и даже небольшими голографическими проекторами для анализа данных.

Немов провел несколько часов, обустраиваясь на новом месте и просматривая дополнительные материалы, отправленные Вонгом – детали организационной структуры, протоколы исследования, списки персонала. Всё было организовано с впечатляющей эффективностью, но также с явным акцентом на иерархию и контроль.

Когда наступило время ужина, Немов присоединился к Ковачу, Хасан и другим членам исследовательской группы в столовой офицерского состава. Атмосфера была напряженной – все чувствовали, что начинается новый этап, и никто не был уверен, каким он будет.

– Что вы думаете о Вонге? – спросила Хасан, когда они нашли относительно уединенный стол.

– Он компетентен, организован и имеет ресурсы, – нейтрально ответил Ковач. – Это хорошее начало.

– Но? – поощрила его продолжить Хасан, явно чувствуя недосказанность.

– Но я не уверен, что его приоритеты совпадают с нашими, – признался Ковач. – Он говорит правильные слова о научном исследовании, но я чувствую… другую повестку.

Немов молча слушал, разделяя эти сомнения, но не желая высказывать их вслух в столь публичном месте. Вместо этого он сменил тему:

– Завтра мы вернемся в Библиотеку. На этот раз с большей поддержкой и лучшим оборудованием. Давайте сосредоточимся на этом.

После ужина Немов вернулся в свою каюту, чувствуя странное беспокойство. Он подошел к иллюминатору, из которого открывался вид на Библиотеку, теперь освещенную прожекторами "Прометея". Искусственный астероид казался еще более внушительным в этом новом свете, его сотовая структура выделялась с поразительной четкостью.

"Что ты хранишь?" – мысленно спросил он у древней конструкции. – "И готовы ли мы к тому, чтобы это узнать?"

Когда он отвернулся от иллюминатора, его внимание привлекло мигающее уведомление на персональном терминале. Новое сообщение, с пометкой "конфиденциально". Отправитель – неизвестен.

С нарастающим любопытством Немов открыл сообщение. Внутри был короткий текст:

"Доктор Немов,

Не все в этом проекте то, чем кажется. Вонг имеет скрытые директивы. Библиотека хранит больше, чем знания исчезнувших. Она хранит причину их исчезновения.

Будьте осторожны, кому доверяете. Я свяжусь с вами снова, когда это будет безопасно.

Друг"

Немов перечитал сообщение несколько раз, пытаясь понять его значение и источник. Кто мог отправить это? Кто-то из команды "Прометея"? Кто-то с Земли? И что означало предупреждение о "скрытых директивах" Вонга?

Он проверил метаданные сообщения, но они были тщательно очищены. Тогда Немов стер сообщение и очистил историю, решив сохранить эту информацию только в своей памяти до тех пор, пока не получит больше данных.

Ложась спать, он не мог избавиться от мысли, что их первое настоящее погружение в Библиотеку завтра может оказаться гораздо более сложным, чем они предполагали.

За иллюминатором, в безмолвной пустоте космоса, древний страж продолжал свое вечное бдение, храня тайны и знания давно исчезнувшей цивилизации – и, возможно, ключ к судьбе самого человечества.