Читать книгу: «Красная пустошь», страница 5

– Олаф! Олаф, убери руки! Не смей! Я буду кричать! – отбивалась Светлана.

– Кричи. Они подумают, что ты тут кайф получаешь, – прошипел Шульц, стаскивая с женщины брюки. – Так и будет. Пусть все знают, какой я герр импотент.

Он схватил её за бёдра и раздвинул её ноги в стороны, сладострастно улыбаясь.

Светлана истошно завизжала.

И проснулась.

Шульц спал рядом на полу. Она лежала на кровати, вся в поту. Волосы взъерошены и лезут в глаза. Светлана быстро ощупала себя. Она была одета. Никаких признаков насилия. Женщина осторожно слезла с кровати. Олаф не шелохнулся. Он крепко спал.

– Неужели это тоже был сон? – Светлана совершенно растерялась. – Всё было так реально. Я реально ощущала, как он щупает, обнимает меня…

Она вышла в холл. Там собрались почти все обитатели базы. Люди сидели по одиночке и группами. Звучали реплики и фразы на английском, французском, китайском языках.

Светлана подошла к окну, но ничего подозрительного там не увидела. Только марсианская пустошь, успевшая приесться и надоесть.

– Беспилотник не пролетал? – спросила она у Чарли.

Тот лишь удивлённо моргнул. Видимо, даже не понял, о чём речь.

– Есть ли какие-то новости? – спросила Светлана у Ким Ё Чжон.

– Никаких… – отвечала служанка со вздохом. – Мы все ждём…

Светлана вернулась в каюту, села на кровати, сложив ноги по-турецки. Нужно было собраться с мыслями. Мысли на собрание являлись с крайней неохотой, голова пульсировала от боли, к горлу подкатывал комок. Светлана несколько раз ущипнула себя, чтобы убедиться, что она не спит. Может ли человек во сне ущипнуть себя, но при этом не проснуться? Ответа на этот вопрос она не знала, но, подумав, решила, что скорее нет, чем да.

«Во-первых, сейчас я точно не сплю, – рассуждала женщина. – Во-вторых, Олаф меня не насиловал. Обнимал, прижимал к себе? Скорее всего, да. Но он пытался меня успокоить. Всё остальное дорисовало подсознание. И во сне он говорил по-русски. Да, точно. Он не умеет говорить по-русски. Всё сходится. Это был сон. И слава Богу. Реальность скучнее, чем мои безумные видения. Но уж лучше так, чем ракета в голову…»

Олаф проснулся. Он выглядел расхристанным, измученным и абсолютно подавленным. Он растирал ладонями виски. Видимо, тоже мучился от головной боли.

– Как ты? – спросил заботливо Шульц.

– Плохо, – честно отвечала женщина. – Думала, посплю, и станет легче. Ни черта. Только хуже стало.

– И мне, – отвечал со вздохом немец. – Какие-то кошмары снились. Будто прилетел этот… Как его… Пак. И велел расстрелять капитана Самойлова.

Светлана охнула, побледнела и несколько раз перекрестилась.

– Нет. Это невозможно, – прошептала она. – Не знаю, какое решение примет этот человек. Но точно не высшая мера. И знаешь, кажется я поняла, чем мы должны сейчас заняться.

– Чем же?

– Как же это выразить кратко… Ходатайство. Характеристика на капитана и его друга.

– Особое мнение пассажиров? – предложил немец.

– Можно и так сказать. Короче, открытое письмо в защиту капитана. Отправим на Землю и на «Водолей-2». Можно и в правительство республики Корея написать, если это технически возможно. И в Кейптаун. Пусть они знают, что мы все на стороне Станислава, что он прекрасный пилот и человек. Не знаю, повлияет ли на что-то наши старания. Но сделать это нужно. В первую очередь, для нас самих, а то за шесть дней мы просто рехнёмся тут от скуки.

Глава шестнадцатая. Связанные одной целью

Встав на следующий день поутру, прямо за завтраком, Светлана развернула активную деятельность.

– Друзья! – обратилась она ко всем туристам. – Мы должны все вместе выступить в поддержку капитана Самойлова. Не знаю, сколько лет тюрьмы ему собираются давать… И собираются ли. Но мы имеем право на своё мнение, и наше мнение должны услышать и на Земле, и на «Водолее-2». Кто за?

Она подняла руку. И тут же в воздух взметнулся десяток рук. Слова Светланы проигнорировали китайцы и американцы.

– Кэп виноват и должен быть наказан! – заявил Морис Стар. – Как наказан – это пусть решают компетентные органы. Но кэп виноват и нечего его защищать.

К американцам с радостью примкнул Анри Этьен.

Вообще-то Анри был посажен под арест. Но он так яростно стучал в дверь и угрожал жалобами во все инстанции, включая Конгресс США и Совбез ООН, что Чарли и Крис его в итоге выпустили.

– Чёрт с ним. Всё равно никуда не сбежит, – рассудил Чарли.

От Светланы и Олафа люксембуржец старался держаться подальше. А вот Мориса Стара активно поддержал.

– Мало ли, что кэп увидел в окне, – поддакивал американцу Анри. – Мало ли, кто его отвлёк. Не важно. Он – преступник, он должен ответить. И герр Шульц тоже ответит.

– А ты? – отозвался немец. – Ты не ответишь? Думаешь, мы не сообщили на Землю о твоём поведении? Ты провокатор, а это мерзко.

– Провокатор, не провокатор – решит господин Пак! А вы, герр Шульц, агрессивный хулиган, – огрызнулся в ответ Анри.

– Ладно, отстань от него. Как говорят у нас в России, не тронь говно, оно не воняет, – произнесла Светлана, буравя взглядом своего недруга.

Сказала она это на английском, так что Этьен всё понял и покраснел от гнева. Страсть, которой он пылал к русской женщине, на глазах трансформировалась в не менее лютую ненависть. Как известно, от любви до ненависти один шаг…

– Не знаешь, почему он так себя ведёт? – спросила у Светланы Ким Ка Бин.

– Да хочет он меня, что тут не ясного? Смотрит так, словно в мечтах уже раздел и на столе разложил. Но, как говорят у нас, не по Сеньке шапка. В смысле, не достанусь я ему. Он это понимает, вот и бесится.

К Морису Стару и Анри присоединилось в общей сложности восемь человек, и десять – к Светлане Авдотьиной. Но расстраиваться женщина не стала. В любом случае, на её стороне оказалось большинство пассажиров. Тут же за своим столиком она собрала экстренное совещание.

– Наш план таков, – рассказывала Светлана. – Нужно написать два текста. Один – для господина Пака, который летит на «Водолее», второй – для совета директоров. Кто у них там председатель, не знаете?

Все растеряно молчали. В особенностях системы управления корпорации Space Trip никто не разбирался.

Тут к столику подошёл Чарли.

– Я знаю, – сказал он. – Председатель каждый год меняется. Сейчас этот Мбонго Мусватила, мой соотечественник.

– На каком языке к нему лучше обращаться? – спросила Светлана.

– Господин Мбонго знает много языков, – отвечал Чарли. – Но чтобы ему было приятно – лучше на языке свати. Это его любимый язык. А английский он, напротив, не любит. Правда, я на свати ни слова не знаю…

– Кто-нибудь знает этот язык? – обратилась Светлана к своим сторонникам.

И тогда вперёд вышли Корделия и Питэр, семейная пара из ЮАР. За всё время полёта они обменялись буквально парой фраз. Но Светлана всегда отмечала про себя эту прекрасную молодую пару. Оба стройные, статные, улыбчивые, весёлые. Корделия – светловолосая красавица, точно сошедшая с обложки журнала мод. Питэр – респектабельный бизнесмен с утончёнными манерами. Между собой общались на каком-то загадочном языке, в котором Светлана не понимала ни единого слова.

– Мы, мы знаем этот язык, – сказал Питэр на английском. – Мы готовы записать обращение. Но нужен текст.

– Отлично! Именно этим мы и займёмся. Садитесь в круг, друзья. Будем сочинять.

Работа закипела. Чарли и Крис с интересом наблюдали за инициативной группой. Никак не участвовали, но и не препятствовали.

Черновик, который писала сама Светлана, вышел слишком эмоциональным и дерзким. Олаф поправил текст, сделав его более деликатным. Потом листочек перешёл в руки Ким Ен Муна. Тот добавил ещё больше учтивых обращений и сгладил некоторые формулировки. Потом корейцы пересели за соседний стол, переводить ходатайство на корейский. Питэр и Корделия занялись адаптацией текста для южноафриканского языка.

Светлана с огромным интересом наблюдала за тем, как английские слова на глазах превращаются в какие-то магические заклинания.

– А на каком языке вы общаетесь между собой? – поинтересовалась женщина. – Это, наверное, и есть язык свати?

– О нет! – отвечала со смехом Корделия. – Свати мы просто немного знаем, мы на нём не говорим. А наш язык – африкаанс. Он похож на голландский, но всё же сильно отличается. Мы были в Нидерландах и убедились: там говорят иначе.

– В нашей стране одиннадцать официальных языков, – добавил её муж. – Языки зулу, тсонга, тсвана… Я их не знаю. Но в ЮАР и двух языков вполне достаточно, все тебя поймут. Кстати, столиц у нас тоже три: Кейптаун, Претория и Блумфонтейн.

Только тут Светлана поняла, что сами звуки, которые произносили граждане ЮАР, были вроде бы знакомы. Они напоминали то ли немецкий, то ли английский, но вот слова, из этих звуков составленные, оставались непонятными. Теперь всё стало ясно. Африкаанс, он же бурский язык, представлял собой диалект голландского. Белое население ЮАР говорил в основном на английском и африкаанс.

– Кстати, первый человек на Марсе – наш сосед! – с гордостью заявила Корделия.

– Ну-ну. Он просто живёт в том же районе, – заметил с усмешкой Питэр. – Тогда и президент Рамафоса тоже наш сосед.

– Э, нет, – строго оборвала мужа Корделия. – Президента мы ни разу не видели. А Нормана – часто встречали на улице. Это разные вещи.

И южноафриканцы вернулись к переводу. Час спустя всё было готово.

Ким Ен Мун и Ким Ка Бин записали обращение к своему соотечественнику, летевшему на втором «Водолее». Это же сообщение Чарли отправил в приёмную правительства Южной Кореи. Корделия и Питэр обратились к господину Мбонго Мусватила и правительству своей страны. Наконец, Светлана подготовила обращение в Министерство иностранных дел РФ. Как-никак, они оставались гражданами России, даже находясь в двухсот двадцати миллионах миль от Родины.

Все сообщение были отправлены. Двадцать минут требовалось для передачи сигнала на Землю. До «Водолея» он должен был дойти за пару минут. Но ответит ли Пак Чжэ Сон или проигнорирует их послание? Им оставалось только ждать…

Двери кают капитана Самойлова и Марка Соколова оставались закрытыми. Они не выходили и к себе никого не пускали.

Лишь Ким Ё Чжон три раза в день приносила им еду.

– Только между нами, Сэм, по секрету, – шепнула служанка Станиславу, забирая пустые тарелки. – Вчера Света выбежала из каюты вся взъерошенная, потная и в мятой одежде, она вела себя странно, говорила какую-то ерунду и почти сразу убежала обратно.

– Что в этом такого? – пожал плечами капитан.

– А то, что Олаф был с ней. Он побежал за ней сразу после твоего ареста. Минут сорок она рыдала в каюте, но потом успокоилась. И всё это время он был там, понимаешь? А потом она выбежала вся в поту с красным лицом…

Служанка ушла. Капитан сидел мрачный, скрестив руки на груди.

«Значит, он всё-таки уломал её… – размышлял Станислав. – Чего он раньше-то ждал? Если бы хотел, мог сделать это в любой момент. Он-то не на работе, никакими инструкциями не связан. Эх, как всё это не вовремя».

Глава шестнадцатая. Друзья-товарищи

Первым, как и ожидалось, ответил мостик корабля «Водолей-2».

«Ваше сообщение принято к сведению. Пак Чжэ Сон», – такой ответ озвучил Чарли.

– И всё? – переспросила Светлана с лёгким разочарованием.

– И всё. Больше ни слова, – пожал плечами Чарли.

– Ладно, хорошо, что он вообще ответил.

Потом ответила канцелярия председателя совета директоров. И сразу стало ясно, что Светлана поступила мудро, решив перевести обращение на родной язык господина Мбонго. Ответ главы корпорации был весьма эмоциональным и благожелательным. Он поблагодарил пассажиров за активность и заверил, что решение относительно судьбы членов экипажа будет «взвешенным и справедливым».

– Приятно слышать такие тёплые слова от человека, облечённого властью, – произнесла с улыбкой Корделия, слушая послание из канцелярии Space Trip.

– Это так, – согласился её муж. – Но двадцать лет тюрьмы тоже можно считать «взвешенным и справедливым решением».

– В любом случае, тональность ответа внушает оптимизм, – сказала Светлана. – Дарит надежду. А надежда умирает последней.

Ответы от правительств ЮАР и республики Корея были лаконичными. Информацию, мол, приняли, дело ведут опытные специалисты, мы проводим консультации и так далее. Примерно таким же был ответ и из МИД РФ. Дескать, о ситуации знаем, выражаем озабоченность и всё такое. Ничего конкретного, но уже сам факт, что им вообще ответили, Светлана посчитала добрым знаком.

Оставшиеся дни Светлана постаралась провести с максимальной пользой для себя и своей работы. Она часами беседовала с Корделий и Питэром, учила африкаанс, пыталась постигнуть тонкости грамматики и фонетики загадочного языка свати.

У кореянок Светлана брала уроки карате. Их поединки становились настоящим представлением для всех туристов и неизменно вызывали всеобщий интерес. Светлана каждый раз проигрывала. Но она сама просила Ким Ё Чжон не жалеть себя и бить в полную силу. А когда спарринги с Ё Чжон стали проходить на равных, Светлана решила повысить уровень сложности и предложила Ка Бин стать её наставницей.

И Ка Бин постаралась на славу. После единоборств с нею Светлана уползала в каюту на четвереньках. Но на следующий день снова обращалась с просьбой дать ей урок. И не жалеть. Ка Бин и не жалела. Но после очередного напряжённого боя, из которого кореянка вновь вышла победителем, Ка Бин честно сказала сопернице:

– Это было сложнее, чем обычно. Ты делаешь успехи, Света.

Эта скупая похвала окрылила Светлану. Она подпрыгнула бы от счастья, если бы после схватки не болели ноги. Девушки крепко, по-дружески обнялись. После этого Светлана сняла кимоно, одела штаны и майку и поплелась в каюту отдыхать.

Олаф был там. Глядя на подругу, которая после спарринга едва стояла на ногах, немец печально покачал головой.

– Зачем тебе это? – спросил хмуро Шульц.

– Убиваю время, – вяло отмахнулась женщина и рухнула на кровать.

Олаф сидел в ногах её койки и скептически смотрел на измученную подругу.

– Ты себя убиваешь, а не время. Когда я смотрю, как Ка Бин бьёт тебя ногами, мне дурно становится. Время можно убивать как-нибудь иначе, безопасным образом. Музыку слушать, книжки читать. Ты что, хочешь избить кого-нибудь?

– Умение хорошо лупить плохих людей – вообще очень полезный навык, – заметила на это Светлана. – Особенно когда ты – одинокая женщина. Но нет, дело не в этом. Просто я всегда мечтала овладеть каким-нибудь единоборством. Но всё времени не было. А сейчас времени – просто полно. И учителя в наличии. Почему нет, очень полезное занятие.

– Ну-ну, – буркнул немец. – Ладно, это дело твоё. Если любишь, когда тебе делают больно – я мешать не стану. Но нам пора вернуться к нашим делам.

– Пора, – согласилась Светлана. – Что думаешь?

Она села, откинувшись на подушку, ноги закутала в одеяло. События последних дней отвлекли её от главной цели путешествия: подтвердить или опровергнуть опасения страховой компании, работающей с корпорацией Space Trip. И вывод она уже сделала. Опасения страховщиков были абсолютно адекватными, а сомнения обоснованными.

– Наша цель: уничтожить корпорацию Space Trip. Для этого мы здесь. Но похоже, они справились сами.

– Так-так, Олаф, сбавь обороты! – резко перебила его Светлана. – Не уничтожить, а сообщить правду! Речь идёт лишь о рентабельности проекта, по тюрьмам сжать пока никто никого не собирается.

– Пока! Пока не собирается. Не вижу, в чём разница, но как тебе удобнее. Мы готовы засвидетельствовать: рентабельность минимальная. Они тратят слишком много, а зарабатывают слишком мало. Даже если они весь Марс порежут на участки и продадут, что толку? Даже если продадут всю пыль и все камни, это всё равно не покроет все долги.

– Тут я, к сожалению, согласна…

– Но махинациями с акциями можно заниматься долго. А вот смерть космонавта – слишком серьёзный удар. Не знаю, как они будут оправдываться. Мы, конечно, свою работу сделаем честно, отчёт у меня уже в общих чертах готов. Но сейчас, я уверен, юристы компании уже воюют с толпами прокуроров и судебных приставов. Смерть на Марсе – это то, чего ждали слишком многие.

– О да. Могу себе представить… – вздохнула женщина. – И что нам делать?

– Делать свою работу. Но по факту, работа уже сделана. «Водолей-2» никто обратно, конечно, не развернёт. Но больше полётов не будет. Всё это или разберут на лом, или просто бросят тут. И второе гораздо вероятнее. Имущество на Марсе даже с торгов не продашь. Похоже, что история марсианского туризма подошла к концу.

– Похоже на то, – согласилась Светлана.

Она представила себе заброшенную, полуразвалившуюся марсианскую базу, уже почти целиком занесённую красным песком. Ей стало грустно. Титанические усилия, которые предпринимали сотни людей, легко могли превратиться в никому не нужные руины. И это во многом зависело от неё. От неё и Олафа. От того, как они представят ситуацию в своём отчёте.

– Но, повторю, они уже сами себя закопали. Смерть на Марсе – это не смерть на Ниле. Резонанс будет огромный. Этот сюжет попадёт во все новости. Их репутации конец…

Олаф ушёл. Светлана сидела на кровати, погружённая в печальные мысли.

Она не считала деятельность Space Trip полезной. Она была уверена, что эта организация занималась ерундой. Но раз уж в полёты на Марс и базу «Близнецы» было вложено столько сил и средств, разумнее было продолжать реализовывать проект, а не бросать всё. Что теперь будет с капитаном Самойловым? В голову приходили самые мрачные сценарии. В самом мягком из них капитан садился в тюрьму на несколько лет…

В итоге Светлана сама не заметила, как сползла, на подушку забылась тяжёлым, муторным сном.

Проснувшись, она вышла в холл. Там сидели всего два человека: Чарли и Сьюзен Келвин. Они оба молчали, погружённые в свои мысли. Остальные пассажиры, видимо, разошлись по каютам. Часы, показывавшие время по Москве, показывали двенадцать. И это явно был не полдень.

Светлана подошла к панорамному окну. В первый момент она не заметила ничего подозрительного. Но вскоре внимание женщины привлекло движение на краю обрыва. Там копошилось какое-то красно-белое существо. Или это был какой-то предмет? Светлана присмотрелась и поняла, что это – шлем скафандра. Вот показалась рука, потом вторая. Кто-то пытался выбраться из марсианского каньона…

«Ну понятно, я опять сплю, – поняла Светлана. – Мне мерещится погибший профессор Лоуренс. Надо проснуться. Странно, что я сплю и во сне понимаю, что я сплю. Но, видимо, всякое бывает».

Она ущипнула себя. И вскрикнула от боли.

Ничего не изменилось. Чарли и Сьюзен всё так же сидели рядом. Часы всё так же показывали полночь. Точнее, уже 12.05. Из расщелины в земле всё так же вылезал человек в скафандре.

Светлана закричала от ужаса и отшатнулась от окна.

– Там кто-то есть! Он лезет сюда! – закричала она, указывая пальцем в окно.

– Да, есть, – отвечал с лёгким удивлением Чарли. – Это Крис. Он получил приказ с Земли обследовать место падения британца. И сделать фото. Он это и сделал, а сейчас возвращается. Что вы так пугаетесь?

Фигура в скафандре хоть и не без труда, но смогла взобраться на ровную землю. Крис двинулся обратно на базу. Ничего страшного или странного не происходило. И сновидением всё это тоже не было.

Светлана рухнула на пол, обхватила голову руками и разрыдалась.

– Я схожу с ума, Боже, я схожу с ума… – шептала Светлана.

Подбежала Сьюзен, села рядом на пол, обняла за плечи Светлану.

– Понимаю, – говорила американка. – Понимаю. Нам всем тяжело… Мы все ждали чего-то другого, отправляясь сюда.

– Мне так плохо, так страшно, – выдавила из себя Светлана. – Зачем я вообще сюда попёрлась?! Мало мне было людей на Земле? Дура. Какая же я дура…

– Мы все не слишком умные, раз согласились сюда лететь, – усмехнулась Сьюзен. – Для меня тоже хватало работы на Земле. В крайнем случае, можно было Луну прихватить, если бы тесно стало. А я – здесь. Значит, я тоже дура.

Это признание сразу расположило Светлану к Сьюзен. Раньше она воспринимала американку как заносчивую и самовлюблённую дамочку, которую не интересовало ничего, кроме химических опытов и величия США. Но сейчас она видела перед собой уставшую, испуганную женщину. Она видела себя.

Светлана и Сьюзен сели рядом на стулья и принялись говорить обо всём на свете. Оказалось, что они обе – в разводе. Обе пытались забыться, погрузившись в науку. Обе пытались сбежать от земных проблем, улетев на Марс. И обе мечтали о женском счастье. Обе пытались решить проблему кредитов и долгов, согласившись на долгую и опасную командировку.

Ещё недавно они недолюбливали друг друга, и вот теперь откровенно беседовали, как старые закадычные подруги.

– Я смотрю, тут все прилетели на Марс, чтобы решать проблему ипотеки, – заметила со смехом Светлана.

– А так и есть, – вздохнула устало американка. – Мы все такие. Туристы – нет. У них наоборот куча лишних денег. Но все остальные… Я и ты. Ким Ё Чжон. Чарли и Крис. Марк и кэп. Уверена, что экипаж «Вололея-2» состоит из таких же ипотечников, как мы. Все мы здесь именно поэтому.

Потом Сьюзен ненадолго замолчала и добавила:

– Прости, что подкалывала тебя всё это время. Я ужасно не люблю психологов.

– Я не психолог. Я социолог.

– Понимаю. Социологов тоже не люблю. Для меня любой, кто лезет ко мне в душу с вопросами, – враг. Но ты – нет. Ты классная.

Крис давно вернулся. Чарли давно ушёл в каюту, а женщины учёные все говорили. Вместе плакали, вместе смеялись. В итоге разошлись они уже в начале второго ночи, и на прощание обнялись, как родные сёстры.

В те минуты, когда в холле «Близнецов» беседовали американка и россиянка, «Водолей-2» выходил на марсианскую орбиту и начинал готовиться к стыковке со станцией «Дева».

Посадка модуля «Овен-2» была запланирована на девять утра.

Глава семнадцатая. Ищите женщину

День, которого ждали все обитатели базы «Близнецы», настал. По нью-йоркскому времени раньше, по сеульскому позже. Но, наконец, настал у всех и для всех.

«Овен-2» совершил мягкую посадку и пристыковался ко второму шлюзу базы «Близнецы».

Люк открылся и в общий холл вошёл невысокий мужчина, при одном взгляде на которого становилось ясно: он здесь власть. Именно он олицетворял и представлял закон здесь, в миллионах миль от ближайших судьи и прокурора.

Пак Чжэ Сон.

Имя, которое все эти дни повторяли космонавты и туристы, кто со страхом, а кто с надеждой.

Чиновник был одет в пиджак, рубашку и галстук. Он единственный здесь не носил термокостюм. Лицо господина Пака ничего не выражало. Оно было словно высечено из камня. Ни тени улыбки. Он молча оглядел всех собравшихся. Задержал взгляд на соотечественниках. Те учтиво поклонились гостю, все как один, словно были одним организмом. Пак Чжэ Сон остался безучастен.

Он повернулся к люку, откуда только что появился, и произнёс:

– Мария, я жду вас

Тут же в дверях появилась фигура молодой женщины. Она была выше господина Пака почти на голову. Одета в пиджак и юбку до колен. И выражение лица у неё было такое же: каменное и безучастное.

– Мария Вячеславовна Попова, сотрудник администрации президента России! – представил свою спутницу господин Пак.

Сердце Светланы ёкнуло. Она знала, что на «Водолее-2» летит чиновник из Кореи. Но про представителя власти из родной страны слышала впервые. Администрация президента РФ – это вам не частная фирма, это был уже совсем другой уровень.

«Как-то слишком много высокопоставленных лиц. У нас на борту никого не было… А ведь они узнали про трагедию десять дней назад. Странное совпадение. Неужели они знали заранее?!»

Но вслух Авдотьина ничего не сказала, лишь вежливо поклонилась, когда чиновница из администрации президента проходила мимо. Мария никак не отреагировала.

Чиновники вошли в каюту капитана. У дверей уже стояли на вытяжку Чарли и Крис. До прибытия «Водолея-2» ребята из ЮАР позволяли себе и пассажирам некоторые вольности. Но теперь, перед лицом высокого начальства, вытянулись в струнку.

– Начинаем допрос! – объявил Пак Чжэ Сон. – Заходите по одному.

Первым на допрос повели Анри Этьена. Он шёл в кабинет капитана с самодовольной улыбкой. Люксембуржец был уверен, что к нему-то никаких претензий быть не может. Но вышел спустя десять минут подавленный и удручённый. Он едва не плакал.

– Я буду добавлен в чёрный список корпорации навсегда, – причитал Анри. – Они обнулили все мои бонусы. Да ещё и штраф выписали. Произвол! Беззаконие! Я буду жаловаться!

– Кому? – съязвила Светлана. – В Совбез ООН или в Конгресс США? Или, может, в Европарламент? Обнулили бонусы. Вот беда. Самого не обнулили, уже хорошо.

Потом вызвали Олафа. Разговор с ним был ещё короче. Немец вышел через пять минут.

– Мне выписали взыскание. Или как это называется? В общем, за рукоприкладство я должен буду заплатить штраф. Сто долларов. Это справедливо. Что бы ни говорил этот провокатор, но кулаками махал я один.

Третьей на допрос отправилась Светлана.

Едва войдя в кабинет, она ощутила, как по спине заструился холодный пот, а по телу пробежала дрожь.

Люди, сидящие за столом, напоминали каменные изваяния. Они смотрели не то на неё, не то сквозь неё. Лица обоих оставались непроницаемыми. И если Мария время от времени улыбалась краями губ, то господин Пак, как показалось женщине, даже не моргал.

– Вы – та самая Светлана Авдотьина, из-за которой всё это произошло? – жёстко спросила Мария.

От этого вопроса Светлана совсем растерялась и окончательно потеряла присутствие духа. Она машинально нащупала стул и рухнула на него, словно пригвождённая ледяным взглядом Марии Вячеславовны.

– Я? Из-за меня? – пролепетала женщина.

– А из-за кого? – процедила сквозь зубы Мария. – Мистер Этьен упоминал вас. Говорил, что сходит по вам с ума. Мистер Шульц дал показания, что давно мечтал научить мистера Этьена хорошим манерам. И про вас он тоже говорил. Капитан Самойлов потерял из-за вас голову…

– А в итоге голову потерял мистер Лоуренс, – мрачно пошутил господин Пак.

Но никто даже не улыбнулся.

– Нам всё известно, – продолжал говорить кореец. – Последовательность событий вполне ясна. Вы стояли рядом с капитаном Самойловым. Вы первая заметили потасовку в окне. Вы отвлекли капитана. Результат: труп.

– Но я же… Я же знала… – прошептала сквозь слёзы Светлана.

Крыть ей было нечем. Но даже в самом безумном бреду Светлана не могла представить, что такая пустяковая ситуация закончится такой страшной трагедией.

– Формально вас обвинить в чём-то сложно, – продолжал говорить Пак Чжэ Сон. – Но катализатором конфликта во многом стали вы, мисс Авдотьина, запомните это. Так что впредь вы не сможете участвовать ни в каких проектах Space Trip. И, конечно же, вы тоже лишаетесь всех привилегий и бонусов.

У Светланы отлегло от сердца. После такого начала она ждала каких угодно угроз. Но то, что в итоге сказал господин Пак, совсем не выглядело страшно. Неприятно, но не более того. «Они, наверняка, хотели впаять мне что-то пожёстче. Но оснований-то нет. Слава Богу. Считай, повезло».

– Хорошо, я всё поняла, – с трудом выдавила из себя Светлана и поспешно покинула комнату.

Следом за ней вошёл Морис Стар. Минуты две он громогласно возмущался, но, видимо, чиновники быстро поставили американца на место. Больше возгласов и выкриков слышно не было.

– Света, что они с тобой сделали? – спросил заботливо Олаф.

Женщина едва доплелась до стула, а когда попробовала сесть, то съехала на поли больно ударилась копчиком. Перед глазами всё плыло, её мутило, к горлу подкатывал комок.

Господин Пак и госпожа Попова сказали неприятную, страшную, но убийственно точную правду. Во всём, что случилось на Марсе, виновата была в том числе и она. Она первая подсела к Анри. Тот воспринял это как ухаживание и попытку сблизиться. До этого он не обращал на неё внимания. Светлана не могла и подумать, что научная беседа об особенностях люксембургского языка станет для Анри сигналом, что она готова на интим. Но тот это воспринял именно так…

– Мне плохо. Очень плохо… – прошептала женщина. – Проводи меня до каюты. И побудь со мной, ради Бога.

Опираясь на руку Шульца, Светлана ушла в свою каюту. Там она рухнула на койку в полном изнеможении и сразу уснула. А Олаф тихо сидел рядом, смотрел на спящую подругу и ласково улыбался.

Анри смотрел им вслед хмуро, исподлобья.

«Неужели они просто друзья? Неужели он ни разу её не трахал? – размышлял он. – Этот Шульц просто больной. Контуженный. Иметь столько шансов и ни одним не воспользоваться… Бред. Абсурд. Даже в инопланетян могу поверить, но не в такое».

Допрос шёл своим чередом. Наконец, пришло время капитана Самойлова и Марка Соколова. Их представители закона вызвали последними.

Пять, десять, пятнадцать минут не открывалась дверь в каюту капитана. Ничего не было слышно. Чарли и Крис никого не подпускали к дверям. Что там происходило? Какими карами грозили чиновники космонавтам? Оставалось только ждать, гадать и надеяться.

Глава восемнадцатая. Время собирать камни

Если бы кто-то из пассажиров всё же сумел оказаться в каюте капитана, он бы испытал шок. Те люди, которые наводили трепет и ужас на всех, сейчас мило общались с космонавтами, как с лучшими друзьями.

Пак Чжэ Сон сбросил с себя личину бесстрастного судьи, улыбался во всё лицо, шутил и дурачился. Мария Вячеславовна и вовсе сияла, как начищенный поднос. С капитаном она обнялась, как с братом, а Марка даже поцеловала в щёку.