Читать книгу: «Зюзюка и Бебека… Блюк, Блюк.. Продолжение книги МОИ ВЫВИХНУТЫЕ УШИ», страница 3

– Если честно, не знаю. Надо подумать, – произнес Мишка, – жалко, что ты ее не записал, но это поправимо, запишешь в следующий раз.

– Мне кажется, или твой папа, убедил бабушку не ходить в ломбард? – спросил я, уже не слыша в трубке посторонних звуков.

– Я думаю ненадолго, – вздохнул в трубку Мишка, – бабушка у меня с одной стороны дура, а с другой сообразительная и хитрая. Боюсь, что она нас без телевизора оставит.

– Давай я ей сейчас позвоню и рассрочку на три года предложу, может тогда она успокоится, или вообще скажу, что лекарство Рама-Птах закончилось, пусть звонит где-нибудь через год, – предложил я.

– Давай, – согласился Мишка, – только завтра звони, а то я же говорю, она дура дурой, а мыло не жрет, может просечь, как мы ее развели. Тогда такой ураган устроит!

С вашего разрешения, я опущу подробности этого дня и начну с утра следующего.

Позвонить-то я Мишкиной бабушке, позвонил, но своим твердым отказом синтезировать дополнительную порцию чудо порошка Рама-Птах, только убедил ее в своей кристальной честности и бескорыстии. А это, как вы понимаете, превратило Антонину Сергеевну в бульдозер, или скорее в современный танк.

Она стала звонить мне каждый понедельник, вторник и четверг с одинаковыми вопросами, не открылась ли еще какая фабрика по производству чудо порошка, не возникла ли у кого-нибудь на него аллергия, а если возникла, не может ли она лечиться вместо него. Мне кажется, она в тайне даже от самой себя, надеялась, что кто-нибудь из новой тысячи пациентов помрет, тем самым, одарив ее бессмертным порошком Рама-Птах.

Представьте, вам четырнадцать лет, у вас куча своих интересов и проблем, на дворе лето, а вам каждый день названивает безумная, неутомимая старуха с характером скрещенного с бульдозером танка и вам каждый раз нужно либо сто раз на дню скидывать ее звонок, что вместо отчаяния, у Антонины Сергеевны вызывало еще больший азарт (раз не дозвониться, значит очень востребованный человек), либо при девчонках бубнить в свою футболку невообразимый бред.

Не скрою, я уже жалел, что так легкомысленно дал себя вовлечь в эту авантюру, о чем я поплакался Мишке.

– Тебе то что, она мне звонит, просто задолбала! Так и хочется ее ядом каким-нибудь накормить, чтобы отстала! – в сердцах восклицал я, словно говорил не о Мишкиной бабушке, а о бабе яге.

– Может, психиатра какого-нибудь среди папиных знакомых найдем, дадим ей его телефон, пусть он с нею поговорит, – предложил Мишка.

– Ага! Он с нею поговорит, еще как поговорит! – желчно воскликнул я. – После его разговоров, она вашу квартиру в банке заложит под кредит, и тебя на органы продаст. Ты вот Мишка еще не понял, как я с собою борюсь, что бы твоей чертовой бабушке зубной порошок за триста тысяч не продать. Ведь она дура, круглая дура, да к тому же настойчивая такая, если мы ей этот порошок не продадим, она его все равно в другом месте достанет, и ей пофигу что это мы его придумали, и что его в реальности нет.

– Слушай, Гошка, давай с моим папой поговорим, – вдруг расцвел в улыбке Мишка, – ты мне сейчас хорошую идею подкинул, пусть он моей бабушке этот порошок сам продает, и деньги целы будут и бабушка здорова.

– Отличная мысль, звони своему папане, пусть он прямо сейчас ко мне зайдет, – загорелся я, – главное, что бы он нам голову не оторвал за такое предложение.

– Сейчас он не сможет, он на работе, а вечером, наверное, будет усталым и злым, давай до субботы подождем, всего два дня, – умерил мой пыл Мишка.

Так что мне до субботы пришлось от Антонины Сергеевны еще пару дней пострадать.

Папа у Мишки, наверное, дома и подкаблучник, и бабушкин сын, но ни я, ни Мишка для него не авторитет. Конечно, он привык к нам как к мелкой шпане, которая с шести лет путается у него под ногами. В песочнице с нами во всякие игры играл и я так понимаю, сложилось у него про нас несколько превратно идеалистическое мнение, что мы и матом не ругаемся, и девчонок не стебем и в помойку не писаем, когда припрет. Ну а что мы его матушку так разведем, он явно от нас не ожидал и сильно перевозбудился.

Ну, идиотами нас назвал, циничными мошенниками и бандитами, сказал, что в будущем светит нам тюрьма, и что ладно говнюк Мишка, но от тебя Гоша, я такого не ожидал, мне перед Мишкой даже стыдно стало, потому, что все пакости, которые мы вместе совершали, в основном придумывал я.

И так, Мишкин папа старался опустить нашу самооценку ниже плинтуса, а его сын, хитро поглядывая на меня, кивал головой и делал вид, что это у него, в смысле у папы, получается.

Когда Мишкин папа перестал брызгать слюной и на мгновение замолчал, мы постарались подкинуть в его котелок свой зубодробительный аргумент. После чего папины мысли потекли в правильном направлении и наш заговор или скорее сговор, обрел четкие очертания, а чудо лекарство нано-банано технологий наконец-то реально стало спасать мир – в первую очередь конечно от Антонины Сергеевны.

Прошла еще неделя, и наше предприятие заработало в полную силу, пытаясь удовлетворить потребности Мишкиной бабушки в зубном порошке.

Антонина Сергеевна с легкой душей отправляла всю свою немаленькую пенсию на счет своего сына, взамен получая пару баночек Рама-Птаха и испытывая, как она хвастала по телефону своим подружкам, невероятный подъем жизненных сил.

В Мишкиной семье воцарил мир и спокойствие, чему в немалой степени способствовало значительное улучшение их финансового положения.

Все расслабились, в том числе и я, у Мишки в отличие от меня, появились карманные деньги и в наших долгих прогулках по еще незнакомым улицам нашего города, мы мечтали о новых приключениях, болтали на самые разные темы и откармливали за Мишкин счет знакомых и прожорливых девиц.

Речка, дача, волейбол, озеро, лодка и раскаленный под солнцем то асфальт, то пляж, летом все бежало и изменялось, от клубники к черешне, от черешни к персикам и постоянно виноград яблоки и сливы. Праздник воздуха, воды, загорелой кожи и свободы.

Нам было весело и беззаботно.

Но однажды когда мы сидели напротив Мишкиных окон и оживленно болтали, к нам спустился его папа и рассказал нам такое, что мы сразу выпали в осадок.

Пару дней назад, Мишкин папа решил проверить свой счет и от высветившейся на нем суммы просто обомлел. Вместо восьмидесяти тысяч от бабушки, у него откуда-то натикал миллион, а на следующий день туда шлепнулось еще сорок пять тысяч и он теперь просто боится, что с такими темпами к концу года станет мультимиллионером и его посадят в тюрьму.

– Гошка, ты у нас был и есть ответственным за изготовление Рама-Птаха, вы с Мишкой тогда купили ящик с коробками зубного порошка, расфасовали его по банкам, этикетки наклеили, я все правильно обрисовал? – спросил меня Мишкин папа.

– Ну, – подтвердил я.

– И как часто моя мама заказывает у тебя эту хрень?

– Честно говоря, не знаю, она мне больше не звонит, – пожал я плечами, – я ее сразу в наш чат перенаправил.

– Но вы же с Мишкой согласились ей этот Рама-Птах сами по почте отправлять! – с нажимом говорит Мишкин папа.

– Ну да, вначале согласились, а потом передумали, – отвечаю я, – каждый день в чат заглядывать из-за вашей бабушки! Нет уж, спасибо! Вы видели, что она в него пишет? Да еще всех своих подруг туда затащила. У них там целый дурдомовский семинар! Не знаю как Мишке, а мне все это давно надоело. У меня на вашу маму теперь стойкая аллергия! поэтому я спросил знакомых ребят, кто хочет немного подзаработать, а в чат кинул пояснение, сколько ваша Антонина Сергеевна должна курьерам за доставку заплатить, так что там само все крутится без всякой почты. Кстати, ящик с коробочками порошка Рама-Птах, я тоже им отдал. Ну не совсем им – у нашего дворника в подсобке за стольник пристроил, ребята оттуда и затариваются.

– С тобой все понятно, ты разгильдяй, ставший неплохим менеджером, – сказал Мишкин папа, – вот только от твоего менеджмента, я могу в тюрьму загреметь! Давайте-ка лучше ребята зайдем к дворнику, проведаем ваш Рама-Птах.

И мы встали со скамейки, и дружно туда пошли, но я и так уже догадывался, чего мы там не увидим. Нас ждала пустая картонная коробка из-под зубного порошка, и у меня сразу включился в голове калькулятор, и по моим подсчетам к сегодняшнему дню у Мишкиного папы, на карточку накапал второй миллион.

Но вместо того, чтобы испугаться, я подумал, не слишком ли это много для него одного, мог бы поделиться с изобретателями парой сотен за умственную работу.

И еще я подумал, что Мишкина бабушка совсем не такая уж дура, раз сумела впарить своим подружкам наш Рама-Птах. И что в ней, увы, погибает прирожденный бизнесмен и бесподобный рекламщик. И что на свете никогда не переведутся стаи самоуверенных престарелых дур и дураков, и только поэтому на всех нашего чудо порошка Рама-Птах не хватит.

Ужастик про песочницу

В одном темном, темном дворе стоял черный пречерный детский сад, в который веселенькие родители отдавали до вечера своих веселеньких детей. А воспитательницей у них была не баба яга, а Марфа Петровна, ни в чем таком не замеченная.

И кормили детей не жареными покойниками с ближайшего за углом кладбища, а вполне свежей колбасой из веселого супермаркета.

В колбасе иногда попадались крысиные хвостики, но это, по сравнению с ужасами о которых вы сейчас услышите, просто сущая ерунда.

Когда после обеда, детишки мирно засыпали, на Марфу Петровну тоже нападал сон, и он ее так душил и мучил, что она громко храпела и стонала во сне.

Но это тоже ерунда, у меня собака еще и скулит!

Затем наступало время полдника, детишки просыпались, чуть позже Марфы Петровны и гурьбой бежали в туалет, а над дверью в туалете висел черными буквами написанный плакат со словами, кто не успел, тот опоздал.

Довольно злая шутка со стороны детсадовских руководителей!

Кстати, дети в детском саду не знали, чего на этом плакате написано, потому что еще не научились читать. Так что улыбались этому только их родители.

Те детки, которым повезло первыми оказаться в туалете, сразу расхватывали все имеющиеся горшки, а те, кому горшков не досталось, обступали унитаз и держали за волосы и уши того счастливчика, который на нем сидел, чтобы он не провалился.

И так повторялось много, много раз, пока дети в туалете не заканчивались и не наступал долгожданный полдник……………..

Вы чувствуете, какой ужас на вас надвигается, зажмурьте глазки и закройте ладошками ваши огромные уши, потому что сейчас начнется самое оеей!

Нет! Полдник был самый обычный и горячее молоко не тянуло скрюченные белые руки к детскому беззащитному горлу, а булки со вздохом и чавканьем поедались, даже не пытаясь никого укусить.

Самый ужас заключался в том, что в этом детском саду, на детской площадке – НОЧЬЮ!!! злой дядька установил веселую превеселую черную песочницу, с противным и невкусным желтым песком, под которым шевелились и были черные дыры, готовые сожрать все попавшие в песочницу игрушки.

Сколько девочек и мальчиков горько плакали, когда в песочнице исчезали навсегда, то суперский солдатик, то маленькая кукла, то целый самосвал.

Зароет в песок мальчик свой пистолетик или танк, а как домой идти, его никак в песочнице не найдет. ПОТОМУ ЧТО ТАМ ЕГО УЖЕ НЕТУ!!! И так происходило постоянно, словно это были не обыкновенные черные дырки, а огромной мощности, дурацкий пылесос!

Вот ужас, так ужас!!! Как жить мальчику или девочке без игрушек!? Это ж вообще с ума можно сойти!!!

Кстати дети в этой песочнице тоже иногда то появлялись, то пропадали, но только на несколько часов, а потом обязательно из нее выползали с грязными ушами и носами, с расчесанными до красноты глазами и полным песка ртом.

Слава богу, что хоть с головой и руками и ногами, правда иногда без сандалика или ботинка, но это поверьте мне, сущие пустяки, а то бы родители обиделись, что их детишек украли или поломали, и этой бы песочнице пришел капец, что в переводе на обычный язык означает конец.

Кстати и страшной истории про страшный детский садик с черной песочницей с неправильными черными дырками, тоже конец, потому что слово капец в данном случае не слишком подходит.

В какой сказке вы слышали вот и сказочке капец, а кто слушал молодец!?

Я лично не слышал!

Не сломанный автомат, а гранатомет

На новый год, папа купил мне большущую коробку со всяким оружием.

– Ух ты! – восхищенно сказал я, потому что коробка была больше меня, а через прозрачный верх виднелась куча пластмассового оружия. Там было два автомата, пистолет пулемет по названию УЗИ, и еще два пистолетика и все это жужжало и трещало, если я нажимал на спусковой крючок, и даже плевалось искрами, словно ты дубасил один кремень о другой.

Зимой с этим оружием я играл дома, где устраивал охоту то на злющую грымзу-таксу Нельку, которая не выносила исходящий из автомата треск, то на папу, то на пришедшего в гости малолетнего Сережку-соседа.

Ну а когда наступило лето, у одного автомата уже было надгрызано дуло, а у другого оно и вовсе отвалилось. А автоматы и всякое там оружие летом на детской площадке в особой цене!!

Конечно мне больше двух-трех оружий в играх не надо, но так как я дружил со всеми, кого встречал на детской площадке, и каждый мальчишка не хотел стрелять из пальца, то я нагружал своего папу всеми видами оружия, которое у меня было и все равно его почему-то не хватало.

Завидев меня и обвешенного оружием папу, все радостно обступали нас, и куча цепких рук тянулась к сумкам, и куча возбужденно прыгающих мальчишек, обращаясь ко мне, требовательно просила – а дай мне вот это, а можно я возьму вместо сломанного не сломанный, а почему ему достался хороший, а мне не трещащий пистолет.

Через минуту сумки становились легкими и почти пустыми. В игру со свистом уходил даже автомат с надгрызенным дулом, на дне оставался только тот, у которого дула вообще не наблюдалось.

Все воротили от него нос и кривили рот. По-моему вполне нормальное поведение при виде автомата с дыркой вместо ствола. Лучше уж из пальца вопить, тра-тата и пух-пух, чем из такого позора! И так могло бы быть всегда. Обиженная и разочарованная физиономия последнего в очереди мальчишки и печальные глаза направленные на меня, в которых читался вопрос – а нафига ты его вообще сюда принес?

В таких случаях мне всегда хотелось оправдаться, словно я этого мальчика сильно оскорбил!

Но мой папа нам сегодня такое сказал, что мое лицо вытянулось во весь рост!

Оказывается теперь это не сломанный автомат, а армейский гранатомет, а гранатомет, скажу я вам, намного круче всяких там автоматов и пистолетов! Потому что граната это не пуля, которая – вжик и мимо, она как взорвется – БАБАХ И БУМ-БУМ – все вокруг в мелкие кусочки разорвет!

Вообще у меня возник к папе вопрос, почему он только сегодня это сказал? Удивленно так на всех нас посмотрел, ну кроме меня, (я у него за спиной стоял) и говорит: – Вы чего ребята! Не узнаете? Ведь это гранатомет! Он же гранатами на километр только так стреляет, даже может танк за углом подбить.

Хорошо, что я рядом, у самой сумки стоял, руку протянул и мой гранатомет! В другой свой автомат держу, он мне тоже пригодится.

Ребята меня сразу окружили, орут: – Так не честно давай Гошка на Цу-е-фа скидываться! (считалка такая есть) А Сашка придурок, в сторонку отошел, дуло надгрызенное, без спросу, КРАК!!! и отломил, и во все горло кричит: – А у меня вообще бомбомет!

Как я лунатиком один день был

Просыпаюсь, а мои тапки на люстре! Я это не сразу заметил, вначале ногами по полу шарил, а их там нет. Тогда я подумал, что они под кровать каким-то образом заехали, на четвереньки встал, носом как пылесос всю пыль в себя собрал, расчихался, но и там моих любимых тапок не оказалось, тапок на которых, если разбежишься, можно без остановки до туалета, словно на лыжах доехать.

Случайно запрокинул голову к потолку, а тапки на люстре висят!

Я так удивился, что весь сон из меня исчез, а тут еще старший братец мне с соседней кровати говорит: – Здорово лунатик!

– Чего? – не слишком приветливо переспросил я.

– Только лунатики ночью по стенам и потолку ходят, а потом ничего не помнят, – говорит братец.

– Ты врешь! – неуверенно улыбнулся я, а сам с восторгом подумал, неужели я на самом деле лунатик. Это же почти как человек паук!

– Я никогда не вру! – говорит мне самый врунячий из врунов, братец. – Вот скажи, а как тогда тапки на люстре оказались? Может сами туда залетели с засохшими мухами поболтать?!

У меня, конечно. были мысли на этот счет, но я даже рта раскрыть не успел, как он начал меня фактами грузить:

– Вообще, ты Гошка меня чуть заикой не сделал, я ночью проснулся, слышу, что-то шуршит. Смотрю, по потолку ползает огромный таракан, внимательней присмотрелся, а это ты! По потолку немного походил, побурчал чего-то, по стенке на пол спустился и босиком прямиком на кухню. Ну я понял, что ты это во сне делаешь, а такого человека нельзя резко будить, чтобы у него мозги не расплавились. Интересно – думаю – чего Гошка там забыл. На цыпочках за тобой тихо-тихо пошел, а ты у тарелки с печеньем стоишь и чего-то грызешь, а потом громко так говоришь: – Надо магазин сегодня ограбить!

– Вот теперь ты точно врешь! – обозлился я, и побежал за шваброй, свои тапочки из плена вызволять.

Потом правда задумался, уж больно мой тупой братец все подробно описал, прямо-таки вся сцена перед глазами стоит, и как я по потолку ползаю, и как печенье на кухне грызу.... А вдруг это на самом деле было? И я по настоящему лунатик? Да еще какой!!!

Но во сне, это не то! Неинтересно! Нужно теперь днем потренироваться!

Пару раз с разбега попробовал по стене походить. но ничего не получилось, только шишек набил и пальцы на ноге ушиб. А ведь так здорово ползать как муха по потолку и по небоскребам гулять.

После завтрака я с братцем на площадку пошел, рядом с моим бывшим детским садом. Он, конечно, завис в своем телефоне и на меня внимания совсем не обращал.

Мы с Мишкой до одури друг за дружкой гонялись, затем со школьными друзьями в акулу играли, ну в зомби еще.

Понятное дело, я Мишке о своих ночных приключениях рассказал, и он мне сразу поверил. Это я к тому, что у него тут же глаза загорелись!

Мы час, наверное, после этого оживленно болтали и пытались по лунатиковски на дерево забраться. На каждой ветке как мартышки раскачивались, никто нас от них не мог оторвать. Славно так время провели! Когда меня с братцем, мама домой позвала, я еле на ногах стоял. Пообедал, присел на свой диван аудио-сказку послушать, и брык, незаметно уснул.

Просыпаюсь и не пойму где я, под головой подушка, сверху деревяшка какая-то, вместо потолка. Тут любой испугается!

Я резко поднялся и как врежусь в нее лбом. Из глаз искры фонтаном, словно салют. И больно и обидно! Ну почему я такой балбес?

На четвереньках из-под письменного стола вылез, чувствую, мне что-то мешает. Смотрю, а из кармана торчит огромный чупа-чупс и по комнате разбросан килограмм шоколадных конфет.

Я пока над этим чудом соображал, мой старший братец в комнату прискакал.

– Ну вот! – говорит. – Ты еще и магазин "пятерочка" ограбил! Но ты не переживай, лунатиков в тюрьму не сажают, их просто на опыты в дурдом отдают....

Я сразу к маме побежал, залился слезами: – Мама, меня на опыты возьмут ууууууу… потому, что я лунатик!

Носом шмыгаю, уткнувшись в ее фартук, а братец из-за угла как баба-яга смотрит – ухмыляется!

КЛЮЧ

Когда мне исполнилось восемь лет, старший брат подарил мне обычный ключ, правда, ему было лет двести на вид.

– И это все? – разочарованно посмотрел я на него, – Хотя бы купил мне конфет.

Братец промолчал, таинственно улыбаясь, и мне пришлось самому говорить.

– Нафига мне эта ржавая железяка? – спрашиваю я его.

– Это не железяка, а старинный ключ, который открывает какую-то дверь или сундук с сокровищами, – отвечает братец и показывает мне напечатанный на принтере старинный текст.

– Наверное, ее ты тоже из древности достал? – насмешливо и недоверчиво, ткнул я пальцем в бумагу.

– Нет, – говорит брат серьезно, – она лежала в папином столе.

Я прочитал вслух по слогам весь в закорючках текст, и не нашел в нем ничего нового, те же слова, что мне только что выдал насмешливый братец.

Конечно же он врал, но недавно прочитанной книжки с картинками из «тысяча и одна ночь» и просмотра фильма про Буратино, для меня оказалось достаточно.

Ведь так заманчиво найти какую-нибудь завешенную паутиной дверь, ведущую неведомо куда и если не в пещеру Алладина и глупого болтливого Али Бабы, то хотя бы в бесплатный театр с говорящими деревянными куклами.

Разумеется, свои изыскания я начал с нашей квартиры, вернее, с попытки открыть братцев ящик от стола, который он, почему-то называл сейфом. Там у него было много интересных безделушек, я это точно знал, потому что однажды за ним подсмотрел. Ну и потом само название – СЕЙФ – просто просится, что бы его взломать!

Братец, зная мой нездоровый интерес к его тайнам, обещал мне страшные ужасы и неминуемую кару за попытку туда заглянуть, но понятное дело, это меня не остановило. Дождавшись, когда он уйдет со своими друзьями гулять, я стал поспешно воплощать свой преступный план, то есть попытался просунуть в замочную скважину его стола, явно не подходящий по размерам ключ. Попытка, к сожалению, не удалась, но все же стоило это проверить.

Я не добился от огромного ключа ничего, зато случайно, с полчаса порывшись в незакрытом ящике братцева стола, среди кучи бумажек, ручек, ластиков и карандашей, нашел настоящий ключ от его сейфа, запрятанный под его исписанными тетрадками.

Удача всегда сопутствует ищущим. Слоган – Кто ищет, тот всегда найдет – мог бы стать моим девизом.

Но мне нужно было поторопиться! Сгорая от нетерпения и понятного беспокойства, я дрожащей рукой открыл запретную дверцу, и по уши засунул свой любопытный нос поочередно в каждый из трех выдвижных ящиков. Я впервые перебирал пальцами братцевы сокровища – непонятная старинная книжка про лягушачий секс, альбом с марками, дурацкие карты с голыми девицами, стеклянный шприц без иголок и, наконец то, что вызвало у меня восхищенный вздох – три коробочки со значками и альбом с иностранными монетами.

Я просидел над этими сокровищами, наверное, тысячу часов, и еле успел все вернуть на место, до прихода любимого братца.

Когда он вернулся, я встретил его неестественно приветливо и льстиво улыбался, пряча в пол свои лживые глаза.

В первом классе, я еще плохо умел притворяться, чувствовал, что здорово нашкодил и боялся получить убийственный щелбан, способный вышибить из меня, очень нужные мне мозги.

Мое поведение возымело обратный эффект и разожгли в братце всякие подозрения, слава богу, он меня не допросил, а просто вытолкав в коридор, устроил ревизию своим сокровищам.

Ну насчет этого я чувствовал себя относительно спокойно, потому, что я был до противного аккуратен, ставил все коробочки и баночки точно на то же самое место и накрывал их теми же крышечками и листиками. Даже жеванную жвачку, которую братец дополнительно затолкал в замочную скважину, чтобы затруднить мне работу, и которую я благополучно потерял. Даже в этой безвыходной ситуации, после первого испуга и панических слов, сказанных писклявым голосом: – Что же делать!? Аяяяй!!!, я включив мозги быстро сообразил заменить жвачку куском скомканного сыра. Ведь не будет же он проверять эту дрянь на вкус?

Правда, здорово я придумал!?

Короче, мое преступление так и не было раскрыто по сегодняшний день.

Как видите, я был не так уж то глуп, и вполне мог работать в нашей разведке разведчиком.

Но старый новый ключ просто жег мне руки, фантазия моя неуемно разрасталась не только за границы нашей квартиры и всего старого дома, она охватывала весь наш район и все заброшенные сараи, и готовые под снос дома, и местные помойки и прилегающие к ним стихийно возникшие свалки.

Работы у меня, даже по самым скромным расчетам, хватало не на один год. А я не собирался так долго дожидаться заслуженной славы.

Я стремился завершить поиски здесь и сейчас, потому что я являлся самым маленьким и слабым из своего класса, и у меня точно не хватало среди сверстников авторитета.

На следующий день, я расковырял все входные двери в нашем подъезде и занимался остальными до тех пор, пока не увидел машину с полицейскими, которых вызвали наши соседи, заподозрив в своих расцарапанных замочных скважинах попытки неопытного, но дерзкого вора.

Мне не хотелось попасть в тюрьму, и я переключился на имеющиеся у нас на антресолях чемоданы.

Там я тоже не добился успехов, если не считать тонн обрушившейся на мою голову и плечи тысячелетней пыли и аллергического насморка, от которого я долго и громко чихал.

Наконец-то я сумел с третьей попытки закрыть замок в нашем туалете, после чего ключ в этом замке застрял. Пришедший с работы папа на меня долго орал, безуспешно пытаясь открыть дверь в такое необходимое для всех место. А я, прыгая от нетерпения и зажимая себя с двух сторон ладошками, отлично его понимал.

Каким-то чудом, дверь удалось открыть, а вызванный слесарь торжественно отдал мне погнутый ровно посередине, злосчастный ключ.

Папа, узнав историю братцева подарка, спросил его, о чем и чем он тогда думал.

Потом они вдвоем, поглядывая на меня, минут пять шептались и весело, но необидно хохотали, после чего волшебный ключ остался у меня.

Толи я сам незаметно для себя проболтался, толи братец поделился моими приключениями со своими друзьями, но о моем необыкновенном ключе узнала вся школа.

И именно с этого дня, даже старшеклассники стали замечать меня.

В классе мне черной завистью завидовали все. Моя слава так разрослась, что обо мне стали сочинять анекдоты.

В них я представлялся таким дураком, что у меня слезы дрожали в глазах от обиды.

Зато я стал местной достопримечательностью и по-своему знаменит.

Дошло до того, что директриса, встретившись во дворе с другой директрисой указывая на меня, сказала: – А это тот мальчик, который старым ключом запер своего папу в общественном туалете. Вы представляете, что было потом!?

Я прямо-таки подпрыгнул от возмущения и хотел во все горло завопить, что это неправда! Но вовремя передумал. Взрослых все равно не переубедить.

Старшаки при встрече со мною ржали и задавали глупые вопросы, но в своем классе все было наоборот.

Сразу у всех, неизвестно откуда появились волшебные ключи, и девчонки и мальчишки неумело перевирали всякие истории из прочитанных ими приключенческих книжек, и наперебой предлагали мне поменять мой гнутый ржавый ключ, на их такие замечательные негнутые.

– Твой ключ, ерунда…пааадумаешь туалет закрыл, вот у меня супер, его пират давеча в раздевалке банка обронил, давай меняться! – наперебой убеждали меня они.

Но и я, и они прекрасно знали – их ключи дешевые подделки, не то, что мой по-настоящему необычный ключ.

Сразу скажу, гнутый ключ как-то не слишком удобно носить в кармане, тем более подвешенным на веревочке, на груди. Я в этом очень быстро убедился, вначале протерев дырку в брючном кармане и чуть не лишившись на веки своего ключа, затем исцарапав себе ребра и грудь его неровными краями. В конце концов, моему терпению пришел конец и, вернувшись после уроков домой, я швырнул портфель в ближайший не слишком захламленный угол, и стал рыться в ящиках и шкафах, в поисках подходящего инструмента.

Здесь я, наконец-то распрямил свой ключ при помощи молотка и повесил его себе на шею на длинном ботиночном шнурке, как талисман. На самом деле, я не верил в его волшебную силу, просто так оказалось надежней. Можно было не бояться потерять его.

Почему-то я точно знал, что когда-нибудь найду ту единственную дверь, тайну которой этот странный ключик хранил.

По-моему это очень типично для восьмилетнего мальчишки, который только начинает открывать для себя такой незнакомый и притягательный своими загадками, школьный мир.

Сейчас, будучи пятнадцатилетним, я понимаю, что брат подарил мне обычный ключ, вернее решил отделаться от меня пустяковым подарком, не имеющим никакой ценности ни для него, ни для других. Он подшутил надо мною, даже не подозревая какой мир фантазий он передо мною раскрыл.

И именно моя неудержимая фантазия и вера в чудеса, сделала необыкновенным этот старый никому не нужный ключ. Он стал пропуском в неизвестное, туда, куда стремятся все мальчишки и девчонки, воспитанные на сказках и чудесных приключениях, на книжках, которые они прослушали и впитали в себя со слов бабушек и родителей, достигнув возраста восьми лет.

А фантазии первоклашек и второклашек, если им не мешать, могут достичь такого размаха и таких величин, что перед ними дрогнет и распадется на мелкие кусочки такой предсказуемый, лишенный сказок, и безумного полета мыслей, взрослый мир.