Читать книгу: «В красном дождевике»

Шрифт:

ISBN 978-5-0065-4310-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава I

По сей день поодаль от безымянного городка, в тихом пригороде, на улице Садовая, располагается некий дом под странным номером «2/7Ч». Давным-давно он принадлежал одной весьма инфантильной особе, и всё ей казалось, что она умирает.

– Я так больше не могу, – произнесла старуха. Она лежала на двуспальной кровати, закутанная в четыре слоя одеял и с ледяным, как вчерашний дождь, грязно-оранжевым платком на лбу. – Анюта! Ну где ты там? – голос её был с каждой минутой всё более умирающий, хотя умирать светская львица, конечно же, не планировала.

– Уже бегу, матушка! – крикнула низенькая, ростом, быть может, с табуретку, девочка; таким голосом, описать который сейчас, было бы преступлением для всего читательского клуба. – Что накажете? – вопросила она, добежав до комнаты матери по избыточно длинной винтовой лестнице.

– Тебя накажу! Если ещё хоть раз заставишь меня так долго ждать! – произнося эти слова, старая женщина предприняла яростную попытку лечь в позу горестно умирающего человека, но слои одеял, окутывающие её в подобие кокона, не позволили ей абсолютно никаких телодвижений, от чего женщина недовольно вздохнула и продолжила всё равно умирающе. – Мне не становится лучше, Анют. Я чувствую, что скоро увижу твоего отца. Ох! Я уже слышу его голос… Мне нужно лекарство! Срочно! Иначе… – вдруг взгляд особы потупился, разум, впрочем, тоже, а голова действительно наполнилась мыслями о смерти.

– Что я могу сделать для вас, матушка? – произнесла девочка всё тем же голосом, о котором будет сказано только лишь в V главе.

– Мне нужно лучшее лекарство из лучшей аптеки, дорогая… Дорогая аптека должна быть! Слышишь?! И лекарство самое… это самое… эффективное! – старуха помахала дочери жестом, которым в светских кругах обычно машут личному лакею, чтобы тот удалился, и как ни в чём не бывало продолжила. – Деньги на комоде, бери сколько хочешь. Но чтобы как можно быстрее вернулась с лекарством! Я долго не вынесу…

– Всё будет хорошо матушка, я мигом. До аптеки и обратно. И вздохнуть не успеете.

Девочка взяла с комода все деньги, которые там были, а точнее одну купюру и несколько монеток, проскользила по перилам винтовой лестницы на первый этаж, накинула на себя большой красный дождевик, капюшон которого при беге постоянно развивался и был для неё словно плащ, запрыгнула в ничем не примечательные сапожки и выбежала в сад – как всегда восхитительный, вечно зелёный и цветущий в своём благоухании. На улице стояло ясное солнечное утро, как и подобает поздней весне; от вчерашнего дождя остался невысокий туман, пара сломанных веток на обочинах дорог и обильная роса на газонах личных участков и прилегающих парков. Девочка отворила калитку, на бегу забыв затворить её обратно, и принялась коротенькими шажками удаляться от дома.

Героиня жила в пригороде, а до лучшей аптеки нужно было ехать в город. Пройдясь по парку, маленькая девочка встала на остановке и вскоре села на автобус до города.

Некоторое время ничего не происходило, и так бы и продолжалось, если бы на очередной остановке в автобус не зашёл старый мужчина с синим велосипедом. Пройдя по автобусу, он сел рядом с девочкой в красном дождевике, поставил велосипед на одно колесо и связал его металлической цепью с поручнем. Впрочем, на поворотах ему всё равно приходилось придерживать всю эту весьма неустойчивую конструкцию от её неизбежного падения.

Посмотрев по сторонам и не увидев никакого прочего взрослого рядом с девочкой, мужчина спросил:

– Простите за моё беспокойство, но что на таком длинном пути до города без взрослых делает такая маленькая девочка?

– Насчет маленькая, ты не прав. Тебе так только кажется, – ответила девочка. И правда, ростом она была всё таки не с табуретку, а скорее с кухонный стол. – А в остальном не так важно. Я за лекарством еду.

– «Кажется»? – улыбнувшись, проговорил за девочкой мужчина. – Но сколько же вам тогда лет, не постесняюсь спросить?

– А это зависит от того, о чём ты спрашиваешь, дядюшка. И ты зря не стесняешься, – с долей задорности ответила девочка.

Старик снова улыбнулся и через небольшую паузу продолжил:

– Но всё таки мне надобно сообщить о вас водителю, а ему – полиции.

Девочку нисколько не испугали слова старого мужчины, а, скорее, наоборот: окрасили интересом предстоящий длинный день.

– Давай лучше поговорим с тобой о чём-нибудь.

– О чём же нам с вами говорить? – спросил старик. Голос у него был грудной да странный: одновременно живой и мелодичный, но дряхлый и храпящий; и всё казался потом особенным каким-то, запоминался быстро.

– Как же «о чём»? В мире ведь есть столько всего, о чём можно поговорить!.. Вот этот автобус, например. Каждый день, с утра до ночи, перевозит в себе самых разных людей, ты посмотри: они и выглядят по-разному, и чувствуют неодинаково, и мечтают тоже ведь о разном, а все одной целью объединены: до города доехать, а дальше кто куда. Вон та дама – точно в гости к кому-то; с такими невкусными конфетами только в гости ездят. А рядом с ней парень, он, наверное, – на свидание, цветов нарвал и костюм чёрный надел – у него день важный, – девочка остановилась в своих суждениях и перевела взгляд на старика. – А ты, дядюшка? Зачем тебе в город?

– Как и вы, за лекарством еду, – непринуждённо ответил старик.

Глава II

– Меня Анна зовут, – сказала девочка, выходя из автобуса на автовокзале, и продолжила шёпотом: «Спасибо, что никому не выдал меня, взрослые часто переопекают тех, кого считают детьми».

– Кхм… Да. Пожалуй столь же часто, сколько их дети недоопекают тех, кого считают взрослыми – заметил старый мужчина.

Девочка на это ничего не ответила, будто не услышала, и продолжила о другом:

– Я видела как тот кондуктор отругал тебя перед выходом. Ты что-то натворил?

– Из-за велосипеда разгневался, – улыбнулся старик, указав на свой верный синий транспорт – упал же он всё таки, не удержал я, как водитель затормозил.

– Ну и что тут такого?! – яростно воскликнула Анна. – Всё ведь на падение обречено, всё когда-то рухнет… неизбежно. Так зачем же гневаться на это каждый раз?

– Ну что же вы так резко? В конце концов людям порой нужно погневаться, чтобы затем расцвести, – старик наклонился лицом к высокому соцветию, растущему из трещины в асфальте, так, чтобы кончик его носа слегка коснулся одного из мокрых бутонов, и вдохнул такой аромат, который нельзя описать ни одним существующим на Земле эпитетом, но если и попытаться, то точнее всего будет назвать его «ароматом жизни». После чего в их диалоге сделалась небольшая пауза…

– Ты ведь тоже сюда за лекарством приехал, да, дядюшка? Покажешь, где тут самая лучшая аптека с самыми… этими… эффективными лекарствами? Мне о-очень нужно.

– Без меня в таком большом городе… заблудитесь, Анна, – произнёс старик с характерной ему старческой улыбкой на лице. – Идёмте, ну же, отправимся живописным маршрутом.

Дуэт из маленькой девочки в красном дождевике и мужчины в возрасте с синим велосипедом был… весьма необычным. Они не походили на родственников, но и чужими со стороны не казались. Из них двоих говорила в основном девочка, старик же внимательно слушал и лишь изредка вступал с ней в диалог, но никому из них не было ни скучно, ни лениво за всё время их знакомства, они с интересом ходили по улицам города. Из чего именно был соткан этот внезапный их интерес друг к другу понять было невозможно, но и вполне резонно понимание это им было вовсе не нужно…

Повинуясь ветру, чайки подхватывали невысокие волны, что исходили от белоснежного парохода, идущего по морю; на набережной в тот день сделалось тихо: не было слышно городских мальчишек, что бесцельно бы кричали, прыгали и играли на пирсе, напротив: у всех прохожих здесь обязательно была какая-то определённая цель – и у каждого она сводилась к тому, чтобы дойти из точки А в точку Б, разница же заключалась только в точках да буквах. От того девочке тогда стало странно:

– Вот я не пойму… – произнесла она и остановилась, повернулась к солнцу, подошла вплотную к ограде и всмотрелась в проплывающий вдали пароход. – Набережная, волны, ветер, чайки. Почему всем как будто всё равно? Неужели тут так всегда? В двух шагах от сотни прохожих каждый день происходит столько красоты, сколько не передаст ни один поэт за всю свою жизнь, а они просто проходят мимо, не замечая… не зная…

Оба простояли молча несколько минут, как бы отдавая дань уважения стихии, прежде чем их разговор продолжился:

– Ветер поднялся, – заметил старик, – скоро может похолодать.

– Должно быть он в ссоре с морем и берегом… – ответила девочка.

– Почему же?

– Иначе он не стал бы разносить их шёпот. Как так можно! – резко воскликнула Анна. – А вдруг у них… личный разговор?.. – девочка не была уверена в произнесённых ею словах, но в них скрывалась какая-то на удивление утраченная детская надежда, мечта, знакомая каждому ребёнку и забытая каждым взрослым о чём-то большем, чём-то, что автор уже никогда не сможет в точности передать ни на словах, ни на письме.

И всё таки ростом Анна была не с кухонный стол, а точно с читательское кресло новой моды, стоящее у неё дома в гостиной.

– Лекарство! – вдруг вспомнила девочка. – Нужно скорее в аптеку… Уже и солнце за облаками скрылось, как бы тучи не появились…

– Не переживайте, мы почти на месте… Да и в тучах нет ничего плохого.

Заметил ли старик перемены в девочке, сказать со стороны было сложно, всё время он был внешне непоколебим и, казалось, лишь пристально наблюдал за происходящим вокруг него, но от того и разумно предположить, что он уже тогда всё понимал, а может и раньше, а может и больше, чем всё. (Спросить у него самого – увы, мы не в силах.)

Бесплатный фрагмент закончился.