– Вы ни в чём не виноваты, молодой человек. Стечение обстоятельств. Оно, как известно, может быть как удачным, так и нет. И пусть они, стечения, чередуются, у нас всегда остается возможность что-то исправить. Почти всегда. Я сейчас не о вас. Но! В ваших же интересах, как и в интересах ваших друзей, докопаться до истины. Или! Хотя бы усомниться в ряде уже утвержденных постулатов. Согласен, трудно. Даже невозможно. Но, для всеобщего блага, равно как для вашего душевного равновесия, стоит попытаться. На что только люди не тратят свою жизнь. А тут, всего лишь притча, сказка, традиция, и так далее. Это будет только интересно! Согласитесь, ваша профессия обязывает, призывает, зовёт. Но! Есть одно обстоятельство, не столь благоприятное. И даже не одно. Существует опасность… и даже не одна.

– Какая?

– Если бы я знал, – Пингвин подмигнул.

– Если я не ошибаюсь, та девушка никто иная, как внучка Зоры Жемчужной.

– Как вы?..

– И могу только догадываться, что вас предупреждали. Я прав, юноша?

– Было поздно.

– Вам не в чем себя упрекнуть, молодой человек. Принимая тот факт, что ни вы, ни кто либо ещё из обычный людей, каковыми и представлен наш Город, ни сном ни духом о тех материях, коим посвящена ваша статья, можно оставить всё, как оно нынче есть. Но! Поверьте, вам не захочется оставлять всё, как есть.

– Почему?

– Потому, что у вас есть друзья, есть любовь, есть ответственность. И вы мне нравитесь. Вы хороший молодой человек, Акира.

– Кто вы?

– Бармен.

– Но, кто вы?

– Вы ведь знакомы? Маркес!

– Как поживает наш гость? – спросил Маркес, обращаясь одновременно и к Акире и к Пингвину.

– Он в поиске, – неожиданно для себя ответил Акира.

– Удел ученого, – подняв кверху палец, заявил Маркес и вышел из кафе.

– Ваши друзья, – Пингвин кивнул в сторону входа.

Вальс прекратился. В кафе входили Кальман с Сарой.

– А вы как всё это можете так… – Акира обратился к Пингвину, пытаясь подобрать слова.

– Мне отсюда всё видно, молодой человек, – строго заметил Пингвин. – Но! У меня тут мало смен. Я вас ни к чему не принуждаю, никуда не направляю, даже не советую. Я всего-навсего поделился мнением. Удачного вечера.

– Интересное место ты выбрал, – заметил Кальман.

– Если бы не это место, не было бы статьи…

Принесли напитки и холодные закуски. Кальман разлил дамам вино, себе и Акире коньяк и тут же произнёс тост:

– За бешеный успех и за грядущие победы на нелегком поле журналистики!

Выпили.

– Три минуты, – произнесла Сара.

– Что три минуты, дорогая? – поинтересовался Кальман.

– Я засекла время. Ровно три минуты назад мы сели за столик. Ни о чем не успели мало-мальски поговорить. Едва поздоровались, и ты уже опрокинул рюмку.

Кальман тяжело вздохнул.

– Следующий тост, – трагично произнес он.

Лала прыснула. Сара нахмурилась. Акира заинтересовался. Кальман снова разлил алкоголь и объявил:

– После того импровизированного, но тем не менее, произведённого от самого чистого сердца предложения руки и сердца, мы с Сарой обручились. Свадьба в первый день весны следующего года. За будущую семью!

– Ура! – поддержала Лала.

Сара улыбнулась.

Выпили.

– А теперь притормози, семьянин, – строго сказала Сара.

– Как скажешь, дорогая, – покорно произнес Кальман, глядя на часы. – Я засек время. Предлагаю обсудить то, о чём мы ничего не знаем, но надеемся на лучшее. Купер когда выходит из больницы?

– Два дня назад он говорил о неделе. Как раз, с учетом дороги, через неделю будет здесь.

Джона Купера привезли в больницу, расположенную в округе Торк, что примерно в ста километрах к югу от Карденлинца. Как только Джон смог, он позвонил Акире и сообщил о том, что произошло. О том, что Маргарита нашлась, Белоснежка нашлась, и о том, что они сразу же потерялись.

– Думаете, он расскажет что-то большее? – поинтересовалась Сара.

– Думаю, он может знать кого-то, кто знает что-то большее. Во всяком случае, тот факт, что Максим в розыске за похищение Маргариты, которая в розыске, и на розыск которой отправились Купер с Максимом, говорит о том, что розыск друг друга ведут такое количество субъектов нашего дорогого Города, что дело пахнет масштабным заговором. И, замечу вам, мы оказались в его эпицентре. Да ещё гениальный репортер подлил масла в огонь. Прости, Акира. Я просто завидую.

– Ты по делу скажешь что-нибудь? – смеясь, спросила Кальмана Сара.

Кальман взглянул на часы.

– По делу, так по делу. Третий тост за родителей!

– Кальман! – возмутилась Сара.

Но Кальман уже разливал спиртное.

– За родителей гениального журналиста и, наверняка, в будущем, ещё и писателя!

– Ура! – снова поддержала Лала.

Очень скоро Акира повеселел и забыл обо всех своих сомнениях. Более того, слова Пингвина глубоко запали ему в душу, и он решил последовать его запутанным размышлениям. Что и как он собирался сделать, он не знал, но был к этому готов. Возможно, думал он, в нём говорила кровь, разбавленная коньяком, но он был готов к дальнейшим действиям.

– Я готов! – неожиданно объявил Акира.

– Да ладно, друг, мы только начали, – изумился Кальман.

Девушки рассмеялись.

– Я не об этом. Я о статье. Ещё перед отъездом Максима, мы с ним, Лала, – ты помнишь, – обсуждали эти предания, о которых идёт речь в моей…

– Блестящей, – вставила Сара.

– Статье. Да. Мы выявили ряд пробелов, которых нужно будет заполнить.

– Ты хочешь продолжить исследования и поразить Город очередным шедевром? – поинтересовался Кальман.

– Что касается шедевра, тут я не уверен, но исследования я продолжу.

– Серьёзно? За это нужно выпить.

– Дело в том, что от этого может зависеть жизнь и Риты и Максима.

– Вот как! – воскликнул Кальман.

– А то и судьба всего Города.

– По штрафной! – объявил Кальман.

– Кальман! – одернула его Сара.

– Шучу, супруга… почти. Но, выпить необходимо.

– Моя бабушка, – вставила Лала, – сказала, что Акира не ведая того сам, может разбудить вулкан. Не сам, но его имя будет фигурировать в перечне причин этого всего.

– Этого всего, это чего? – настороженно спросила Сара.

– Я не знаю, – виновато ответила Лала. – Она говорит о темных силах, о Дьяволе. Она и с Максимом разговаривала, и с Акирой. И просила Максима о том, чтобы Акира не вмешивался во всё, то есть не посылал статью в газету.

– А почему? Потому, что… – начал Кальман. – Да бросьте вы! Какая бы гениальная статья не была, какая бы таинственная и заманчивая информация в ней не содержалась, вызвать тёмные силы…

– Не вызвать, а навлечь на себя, – уточнил Акира.

– Ты навлек на себя славу, карьеру и, наверняка, деньги. И всё это темные силы? Чёрт возьми! Чёрт возьми меня несколько раз. Навлеките на меня эти тёмные силы и я у кульмана сотворю чудо и буду купаться в славе, деньгах и…

– И ты почти женат, – угадала продолжение фразы Сара.

– И вместе с женой, – закончил Кальман.

– Моя бабушка редко ошибается. Если она говорит, что будет что-то плохое, то значит, что-то такое будет.

– Только что это, и с кем, и… Мы не дадим никого в обиду. Верно, Акира? – грозно произнес Кальман, подливая всем спиртное.

– Это да! – весело поддержал Акира.

– Плюс моя полиция меня бережет. А давайте Яна вызвоним.

– Кальман, ты забыл? – спросила Сара.

– Ах, да. Но не может же он теперь вечно скорбеть и искать убийцу своего друга?

– Кальман, не стоит.

– Хорошо, как скажешь дорогая. Итак, Акира решил исправить ситуацию и отогнать от нас силы тьмы. Ты всегда можешь на нас рассчитывать.

– Осталось всего лишь найти Максима и Риту, – сказала Сара.

– И снять с Максима обвинения, – добавил Акира.

– И узнать, кто это всё придумал, – произнесла Лала.

– А вот тут Лала, ты даже меня напугала, – сказал Кальман.

– Ведь, это произошло не просто «не просто так», а… не знаю, как сказать, совсем не объяснимо.

– Всё можно объяснить, – заявила Сара.

– Главное, чтобы это было рациональное объяснение, – поддержал её Кальман.

– Не знаю, возможно, бабушка изъясняется метафорами, но она никогда ничего мне не объясняет. Честное слово, порой мне так жутко, что я боюсь выходить из своей комнаты.

– Лала, моя бабушка не колдунья, но, когда в детстве меня отправляли к ней на летние каникулы на дачу, я не только боялся выходить из своей комнаты, я боялся по утрам просыпаться, – поведал Кальман.

Все рассмеялись.

– Я не об этом, – смеясь, сказала Лала.

– Я понял тебя. Но, не будем друг друга пугать. Давайте праздновать. Вы согласны со мной?

– Беспрекословно, – сказала Сара.

– Сразу видно, жена… будущая.

– Ты, Акира, начинай свою исследовательскую деятельность, ты, Лала, ничего не бойся, ты, дорогая, поддерживай меня во всём… Практически во всём. Дождёмся Купера. Растрясем Гашека. Мы всех победим. А теперь пора продолжить. Да, выпить!

– Ура! – смеясь, воскликнула Лала. Сара её поддержала.

– Ещё раз за статью! – объявил Кальман.

– 3 –

– Это что за черт? – швыряя на стол газету, спросил Фернандо Коста.

Хайден бросил взгляд на газету и доложил:

– Статья о древней традиции Города, той, что я по вашему приказу кратко изучил, получив ряд комментариев в Ордене.

– Об этом я догадался. Это уже третья серия, насколько я понимаю. Почему я узнаю об этом только сейчас?

– Виноват, господин директор. Не счёл нужным обратить ваше внимание.

– Вопрос не лично к вам. Вы не один в штате. Взгляните на подборку текущей прессы. Все ведущие издательства. Вот итоги парламентских выборов. Сенат по соотношению партийного баланса практически остался без изменения – коммунистов больше, в нижней палате большинство за «Нашим городом», далее КПГ, далее уже не имеет значение. Текущий рейтинг президентской гонки: действующий президент, кандидат от коммунистов, кандидат от блока «Либеральный выбор», четвертый ряд из четырех кандидатов, среди которых Роллан, далее, опять же не имеет значение. Далее: Коммунистическая партия города может пересмотреть кандидатуру Диего Санчеса, если подтвердится его связь с мафией. Заявление серьезное. Внеочередной съезд КПГ пройдет завтра. То есть, партия не имеет отношения к деньгам Фридмана. Поступления, если таковые были, использовались лично Санчесом. Мы с вами знаем о его связи с Фридманом, но информация эта закрыта. Фальсификация силовой операции может дать обратный эффект. Публичная порка и изгнание лидера партии покажет открытость и справедливость коммунистов. Санчес не единственный в партии, кто может побороться за президентское кресло. Сойдя с дистанции, он решит нашу проблему в текущем периоде, но осложнит ближайшие четыре года, поставив под угрозу следующие выборы. Плюс, заручившись поддержкой масс и проведя надлежащие манипуляции в сенате, где большинство за коммунистами, они, раскрутив нового лидера, и довольно оперативно, как мы раскрутили Роллана за считанные дни, дальше могут совершить всё, что будет душе угодно вплоть до импичмента. Это всего лишь теория. Мои люди в КПГ разработали план, я его одобрил.

Хайден молчал.

– Вам интересно о нём узнать?

– Осмелюсь предположить, что его основная цель оставить Санчеса в седле.

– Вы правы. – Коста выдержал паузу. – И тут это дерьмо про драконов!

Хайден обратил внимание на то, что детали одобренного директором МГБ плана озвучены не были.

– Эта информация, на ваш взгляд, может отвлечь внимание от выборов? – в пустоту спросил Глен, тут же осознав нелепость вопроса и пожалев об этом.

– На мой взгляд, такого рода информация в ведущих газетах просто так появиться не может. А. Такеши. Не уверен, что, если имя это и настоящее, и он существует, что-то он знает. Нужно выяснить, чей это заказ.

Хайден молчал.

– Вам претит нарушать свободу прессы? – с усмешкой спросил Коста.

– Я думаю, причина в возможном кандидате, – несмело произнес Хайден.

– Вы о чем?

– Могу предположить, что у Ордена есть основание сделать соответствующее заявление.

– Продолжайте.

– Я считаю, что ими может быть выявлен обладатель королевской крови, принц или принцесса.

Коста задумался, после чего напряженно произнес:

– Те двое, за которыми мы вели наблюдение… Что там было, напомните.

– Наблюдение мы сняли довольно быстро по вашему приказу. После девушка исчезла, объявлена в розыск. Молодой человек пропал после того, как был объявлен в розыск по обвинению в похищении девушки.

– Это чьих рук дело?

– Не могу знать. Мы не имеем права вмешиваться в дела Ордена.

– Чёрти что! Орден! Вам известно, что средства, выделяемые из бюджета на содержание Ордена, значительно превышают расходы на церковь? Не уверен, конечно, что сравнение уместно. Это при том, что масштаб деятельности Ордена не виден и не известен никому, даже нам. То есть, вы предполагаете, что публикация статьи инициирована Орденом?

– Я не исключаю такой возможности. И они имеют право не отвечать на наши запросы относительно данной ситуации.

Коста молчал, задумчиво глядя в окно.

– Этих молодых людей не хотят пускать в оборот, – произнес он. – Кому они могут мешать, если ваши домыслы верны?

– В первую очередь, нам, – осторожно проговорил Хайден.

– Вы правы. А также любому, кто нацелен победить на выборах. Назначив главу Города, эти принцы могут вмешиваться в работу парламента, правительства или ещё чего?

– Прошу прощения, не могу ответить на этот вопрос, нужно уточнять. Смею предположить, что нет.

– Почему вы так думаете?

– Есть пункт, согласно которому принц, женившись на даме, может стать главой города. Только в этом случае, он включается в управление.

– Уточните.

– Есть.

Не смотря на довольно-таки привычный Хайдену диалог, он ощущал необъяснимое напряжение. Натянутой беседу назвать было нельзя, но что-то висело в воздухе, что-то неопределенное и не сулящее ему ничего хорошего. Глен не мог разгадать, что это и с чем может быть связано.

Директор МГБ подошёл к окну, став спиной к Хайдену. Глен решил, что Коста пребывает в замешательстве, не зная, как сформулировать следующий вопрос или выдать соответствующее распоряжение. Вдруг Коста резко развернулся.

– Начальник аналитического управления переводится на восток, в округ Торнадо, в качестве директора департамента. Я уже подписал необходимые бумаги о назначении вас на должность начальника управления.

Хайден оторопел.

– Кроме того, отныне вы подполковник.

– Благодарю вас, господин директор, – промолвил Хайден.

– Тем не менее, я ещё подумаю о возможной смене вашей деятельности в ближайшем будущем. У меня большое желание привлечь вас к работе контртеррористического управления. Ведь то, чем вы занимались последние два месяца, назвать просто аналитической работой было бы не правильным.

Хайден склонил голову. Его подозрения не ослабли. Он решил, что Коста просто взял паузу как в данный момент, так и на ближайший период. Что-то не так!

– Я хочу встретиться… – начал Коста, но тут же осекся.

Хайден молчал, глядя в пол. Ощутив на себе взгляд директора, он поднял глаза. Фернандо Коста строго смотрел на него. Что-то не так!

– Уточните сведения о полномочиях принцев.

– Есть, господин директор.

– Я прикажу приступить к розыску обоих. Будьте в курсе.

– Есть, господин директор.

Коста продолжал смотреть Хайдену в глаза.

– Я могу идти? – не выдержал Глен.

– Ступайте, – отчеканил Коста.

Глен развернулся к двери, но тут же услышал:

– Нет, останьтесь, – сказал директор. – Присядьте.

Глен повиновался. Коста снова впился в него взглядом. Повисло, ставшее уже невыносимым для Хайдена, молчание.

– Где мы прокололись? – наконец спросил Коста.

Вопрос был неожиданным.

– Простите? – осторожно произнес Хайден.

– Где мы прокололись? – повторил директор. – Открыв третье течение, мы более-менее гарантировано можем отодвинуть Санчеса. Надеюсь, Роллан не выйдет из-под контроля. И этого достаточно для решения текущей задачи и для укрепления позиций в ближайшее время, разумеется, при благоприятных для нас результатах выборов. С парламентом разберемся в рабочем порядке. Но, что-то не так!

Хайден вздрогнул. Коста этого не заметил.

– Вы не находите? – дружески спросил Коста.

Хайден почувствовал, как некая машина, заложенная где-то под его черепной коробкой, какой-то процессор, самостоятельно разогнав свою мощность, принялся работать с неимоверной скоростью, участив биение сердца и затуманив взгляд. В голове Хайдена мгновенно пронеслись события последних двух месяцев, все его беседы, встречи, доклады, отчёты, полетели блок-схемы, имена, лица, заголовки газет, обрывки фраз диктора, закружились детали, мелочи, молекулы, атомы, взлетели ввысь, склеились, слепились, соединились, синтезировались, потом снова распались… Всё это произошло в какие-то несколько секунд, после чего Хайден, словно очнувшись, несмело произнес:

– Я принял участие в реализации проекта по компрометации Санчеса посредством войны в криминальном мире, и его непосредственной связи с его представителями. И именно в том, что касается наркобизнеса…

Хайден выдержал паузу. Коста молчал.

– Но я не участвовал в разработке первоначальной схемы. Могу я ознакомиться с исходными данными?

В этот момент Хайден отчетливо смог разглядеть на лице Фернандо Коста явные признаки замешательства. Он принялся было разгадывать их причину, но директор прервал его, уверенно сказав:

– Вам известны детали.

Хайден не стал возражать и склонил голову.

– Вам дается неделя на то, чтобы принять дела у полковника Ли. По окончании недели я вызову вас обоих. Если вы что-то упустите, то вам придется действовать согласно протоколу, то есть для получения недостающей информации, источником которой может быть только Ли, вам придется оформлять письменной обращение на мое имя. Вам всё ясно?

– Так точно.

– Вы свободны.

– Есть.

– 4 –

– Скажи, Карл, какие шансы провалиться сквозь землю двум молодым людям, абсолютно не ориентирующимся в Городе? – спросил Гуннар.

– Вы о принцессе, господин магистр? – ответил вопросом Карл.

– Именно, да и о Волкове тоже, – подтвердил Гуннар.

– Если это не везение, а на них объявлена крупномасштабная охота, то шансы невелики, хотя они, конечно, есть, учитывая масштабы пространства Города, – чётко ответил Карл.

– Признайся, ты что-то предпринимал в этом направлении?

– Вы приказали мне не вмешиваться.

Гуннар ухмыльнулся.

– Ты прав, Карл, никаких шансов. Ты прав, я распорядился не вмешиваться. Кроме того, Титова находится общегородском розыске, Волков в розыске по подозрению в её похищении, то есть ими занимается полиция. От полиции удалось утаить факт появления Титовой и её дальнейшего исчезновения…

– Вам удалось выяснить подробности? – перебил его Карл.

– Удалось, – ответил Гуннар.

Карл почувствовал холод.

– Тебе интересно?

– Если вы не считаете нужным посвящать меня…

– Я взял паузу. Этот вопрос связан с нашими текущими задачами. И я не могу поверить в то, что ты не предпринял ничего в том направлении.

– Я следовал вашим указаниям, магистр, – Карл был невозмутим.

– Хорошо, – произнес Гуннар. – После похищения Маргарита Титова была помещена в отель «Белая гора» под Карденлинцем, это горнолыжный курорт на севере. Там за ней было установлено круглосуточное наблюдение. Проведя в отеле три недели под наблюдением, она, тем не менее, каким-то образом совершенно свободно покинула его на автомобиле.

– Автомобиль?

– Взят в аренду.

– Известно кем?

– Некой Амандой Хаксли.

– Кто она? – невозмутимо спросил Карл.

– Кроме того, что автомобиль записан был на её имя, никаких данных.

– Она жила в отеле?

– Да.

– Отель…

– Отель находился на карантине. Клиенты закидывались для вида… Не буду вдаваться в подробности.

– Клиентов подбирал Фархад или кто-то ещё?

– Я об этом думал, Карл, но не сделал вразумительных выводов.

– Что было дальше? – спросил Карл.

– Автомобиль выехал из отеля, но далеко не продвинулся. Судя по всему, ему преградили путь два внедорожника, пассажиры которых были расстреляны из автоматического оружия, как я уже говорил ранее. Всё это есть в рапорте полиции. Трупы остались. Ни Титовой, ни Хаксли, ни того, кто стрелял, найти не удалось. Полиция уже выяснила, что это за внедорожники. Принадлежат двум частным лицам, понятия не имеющим, что им что-то принадлежит. Уголовное дело заведено, но не мотивов, ни чего-либо ещё, нет. Одним словом, следствие зашло в тупик. Допрос сотрудников отеля, как включенных в разработку, так и не имеющих к этому никакого отношения, закончен.

Гуннар замолчал. Карл, будучи также невозмутимым, ждал продолжения. Не зря Гуннар поднял тему.

– Что дал допрос?

– Допрос в отеле не дал ничего. Но вот результат опроса жителей близлежащих селений поражает своей абсурдностью. В Карденлинце действует секта принцессы-лебедя, – вы в курсе, кто это, – и эти идиоты утверждают, что к ним в руки попала настоящая принцесса, и что она самым невероятным образом исчезла в день своей коронации. А прибыла она к ним из «Белой горы» сама. Консьерж отеля, молодой парень, член этой секты, подтвердил, что к ним пришла девушка, жившая в отеле, та самая Маргарита, и что её приняли жители… Чушь!

– Вы не верите в то, что это полная чушь?

– Вот именно. Консьерж вполне адекватный мальчик, хоть и сектант, и он не мог ошибиться, наблюдая за Титовой три недели в отеле.

– Он мог быть причастен к побегу?

– Судя по отчётам, нет.

– Вы доверяете отчёту?

– Карл, ты обижен на меня за то, что я тебе не поручил это дело?

– Стараюсь быть объективным. А эта Хаксли?

– Они утверждают, что принцесса была одна.

– Хаксли была в автомобиле, когда тот выезжал из отеля?

– Только она там и могла быть. Титову не выпустили бы ни при каких обстоятельствах.

– Что вы думаете?

Гунннар помотал головой.

– Точка исчезновения нам известна, – сказал Карл, – прошло уже дней десять.

– Я отдал распоряжение сразу же. Все дороги были под контролем, остаются под контролем, насколько хватает моих ресурсов. Информацию от полиции, хоть и с опозданием, получаю. Никакого результата. В итоге: их ищет полиция, мы, Орден Лебедя… И это ещё не всё…

– Не все? – Карл удивился.

– У меня состоялся разговор с высокопоставленным лицом. – Гуннар выдержал паузу, ожидая вопроса Карла. Карл молчал, глядя на Гуннара. Магистр продолжил: – К поискам подключаются спецслужбы, МГБ. Орден Лебедя, Орден Дракона, полиция, МГБ. И никакого результата.

– Каким образом подключились спецслужбы? – настороженно спросил Карл.

Гуннар промолчал.

– Вы…

– Я не вдавался в подробности. Обозначил исходную точку поиска. Они заинтересованы не менее нас.

– Они ищут обоих?

– Да.

– И…

– Истинную причину знает лишь директор МГБ.

– Вы уверены?

– Нет, это лишь слова директора.

– Вы не исключаете вероятность того, что Волков мог найти Титову? – осторожно спросил Карл.

– Я ничего не исключаю.

– И в министерстве, надо полагать, понимают, какие последствия может иметь вся эта каша.

Гуннар проигнорировал дерзкое замечание Карла.

– Импульс в коридоре не зря был настолько сильным, – вдруг произнес Карл.

Гуннар поднял кверху разжатую ладонь и тут же сжал её в кулак.

– Попробуем быть реалистами. – Гуннар вздохнул. – Тебе известны друзья, которых завели наши гости?

– Некоторые.

– Нужно установить за ними наблюдение. Мои ресурсы не безграничны. Думаю, этим займётся МГБ.

– Это вмешательство в частную жизнь, – заметил Карл. – Вы хотите ещё и таким нелепым образом скомпрометировать министерство?

Гуннар еле заметно вздрогнул. Карл обратил на это внимание и его мгновенно словно что-то озарило.

– Могу я узнать цель вашей встречи с высокопоставленным лицом? – осторожно спросил Карл.

– Нет, Карл, это уже лишнее. Но вопрос твой не лишён смысла, и в его рамках я попрошу тебя приостановить то, о чём мы разговаривали в последний раз. Приостановить действия, только действия. Если ты не вышел на контакт, а насколько я понимаю, ещё не вышел, то пока не надо. Информацию, если её можно получить, избавившись от контакта, собирай и тут же сообщай мне. Но, ничего не предпринимай.

Карл не зная, что ответить, склонил голову.

– Благодарен тебе, Карл, что не задаешь лишних вопросов. В последнее время ты стал слишком настойчив.

– Я жду ваших указаний.

– Всё, о чём я говорил, плюс… если у тебя есть свои каналы, о которых мне ещё неизвестно… подключи их к поискам Волкова и Титовой. Но, также, только получи информацию, и не предпринимай ничего без моего согласия.

– Я вас понял. Я могу быть свободен?

– Да, Карл, ступай.

Карл вышел из кабинета Гуннара и закрыл за собой дверь. Магистр некоторое время смотрел на белое пятно двери, словно пытаясь просверлить его насквозь своим взглядом, после чего откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Он услышал, как за окном заработал мотор автомобиля Карла, и шины, зашуршав по гравию, вывезли своего хозяина на дорогу и умчали его из поселка.

Дождавшись, когда шум отъехавшего автомобиля затих, Гуннар пододвинул к себе телефонный аппарат и снял трубку.

Не доезжая до кольцевой дороги, Карл остановился у ближайшего телефонного автомата и вышел из автомобиля.

– Алле, Дрозд, слушай меня внимательно. Закинь нашей девочке как можно больше провизии и займись поисками Джона Купера. Да, того самого. Как найдешь, где бы и в каком бы состоянии он не был, тащи его с собой и кидай на дно. До него никто не должен добраться. Ты меня понял? Если уже добрались, решай на месте и всё равно тащи. Всё. На связи.

Карл повесил трубку. Минуту постояв, он, достав из внутреннего кармана пиджака записную книжку, снова снял трубку.

Странная погода. Дождь в это время лишний.

– Мы можем зайти в кафе, – напряженно предложил Гашек.

– Это ни к чему. К делу. У меня есть связь с Волковым и Титовой, но куда они направляются, не скажу. Нужно заморозить счета банка Фогеля, временно, на месяц, подключи налоговую, ты сможешь. Далее, под накат встают все их друзья и знакомые, что делать с ними, понятно. Джон Купер. Думаю, ты в курсе того, что он участвовал в мероприятии. Им займусь я. Я всё ясно изложил?

– Мне верить?..

– Да. Оказалось, что в той или иной степени повязаны все. Сверху до низу. Ещё! Термит, Тадеуш Буковски, вел журнал, дневник, мемуары, не суть. Добудь его, и вытащи оттуда то, что нужно. Вынь и затихарись. Есть предположение, что не слишком всё просто, и свалишь ты не того или не в ту сторону пойдёшь. В дневнике есть что-то, более важное, чем то, о чём все, почти все, думают.

Ян выдержал паузу.

– Змей?..

– Дневник уже у тебя, – бросил Карл. – Не делай поспешных выводов. Повторюсь – тормози. Пока всё. И всё это нужно провернуть сегодня. И ещё одно. Мне нужен ещё один человек.

– Сквер Гюнта. 16.45.

– Спасибо.

Дождь усиливался.

– Мы останемся под дождем? – наивно поинтересовался Глен.

– Лавки под крышей, а мы под зонтами. Для сотрудника вашего ведомства, вы чересчур печётесь о своем здоровье. Я бы на вашем месте думал о пуле в шею, или о несчастном случае… с вашей младшей дочерью.

– Как вы смеете? – Хайден вскочил.

– Я смею так, как не смеете вы. Простите за глупую дерзость. Вернёмся к цели нашей встречи. Хотя, простите, я не успел её обозначить. Сейчас я озвучу только просьбу, поскольку в текущих событиях, уже имеющих место быть, как и в событиях дальнейших, это будет иметь достаточно значимый эффект.

– Итак? – Хайден терял терпение.

– Вам не терпится примерить звезды полковника или кого там? Поверьте, если мы не решим проблему, если эту чушь можно назвать проблемой, носить их вам придется недолго.

– Я слушаю, – сдавался Хайден.

– Вам дано задание отследить местонахождение Титовой и Волкова, особенно последнего. Так вот, без лишнего оперативного нагнетания, забудьте о таком месте, как Касахини в радиусе, приближённом к пристани. Да, и шмон поездов из Бурде на неделю случайно выпустите из поля зрения.

Хайден закрыл зонт и стряхнул воду на мостовую.

– Вы курите? – вдруг спросил он.

– Нет, конечно, – беспечно ответил Карл, – но всегда имею при себе этот яд.

Хайден взял у Карла сигарету, прикурил, затянулся, и тут же закашлялся.

– Это легкие, – успокоил его Карл. – У вас нет оснований доверять мне, но это будет верное решение для ваших дальнейших действий. И ещё – у вас нет друзей и единомышленников.

– Спасибо, – Глен швырнул сигарету в урну.

– И… ещё. – Карл элегантно встал и раскрыл зонт. – Вот, это моя визитка. Запомните. – Глен изучил её, после чего Карл отобрал её, порвал на мелкие кусочки, поджег и выкинул в урну. – Семью спрячьте! Учтите, никуда больше не звонить, а мне только из автомата. Не мне вас учить. И напомню – никому не доверяйте. Доживем до Нового года – ещё поиграем.

Вот уже неделю Аманда Хаксли наслаждалась свежим воздухом, прогуливаясь исключительно по лоджии съемной квартиры, расположенной на двадцать шестом этаже жилой высотки. Окна выходили на большой парк, названный в честь самой знаменитой городской птицы Голубиным парком. Так называемый элитный спальный район своими, мало чем отличающимися друг от друга, зданиями, плотно окружил довольно-таки обширную зеленую территорию, удачно вкрапленную между вторым и третьим транспортным кольцом Центрального округа Города. Территория парка была настолько велика, что его можно было назвать городским заповедником, дремучей тайгой, непроходимыми джунглями, потому как заблудиться в нём ничего не стоило.

Аманда наблюдала, как в утренней дымке на том конце парка полукольцом вырастает стена высоток, своей мощью пытаясь показать этому громадному зеленому острову, кто здесь главный, и от кого зависит его дальнейшее существование. Аманда с сожалением думала о том, что последние деньки, такие теплые и солнечные, скоро покинут эту часть Города, и наступит дождливый холодный ноябрь, который начнет медленно открывать ворота зиме с её ветрами, дождями, мокрым снегом, редким солнцем и простудами.

Дрозд жил тремя этажами ниже и регулярно заносил Аманде продукты и прочие мелочи согласно составляемому ею списку. Жизнь остановилась. Ничего не происходило. Она бездействовала. Дрозд молчал. Пару раз Карл навестил её. Один раз, чтобы сообщить о том, что конкретного плана у него нет по той причине, что Гуннар, по его мнению, занял выжидательную позицию в отношении тех задач, которые он намеревался поставить перед ним. Второй, чтобы повториться, а между делом поведать о том, что на него вышел Максим. Аманда смогла узнать лишь о том, что Максим нашел Риту, и они направляются в безопасное место. Что за место, Карл ей не сообщил. «Не доверяет».

Информацию о Рите Аманда восприняла двояко. С одной стороны, она была рада тому, что с её подругой всё в порядке, с другой, она не избавилась от уверенности в возможной опасности, таящейся в Максиме. На этот раз она решила не обсуждать с Карлом эту тему, особенно, видя его холодность и скованное состояние. Ей показалось, что он не может выработать план действия ни по одному из вероятных направлений. Тем не менее, пустив в ход всё своё женское обаяние, она дала понять ему, что разделяет его чувства и готова к сотрудничеству в любое время дня и ночи. Она не сказала ни слова на этот счет, но осталась уверенной в том, что Карл проникся её участием. Кроме того, она всем своим существом, опять же, без слов, кричала о том, как ей тоскливо сидеть столько времени в четырех стенах. Она даже не запомнила, о чём они разговаривали в последний раз, настолько она была увлечена своей актерской атакой. В том, что пробить холодную стену души, если таковая, вообще, имелась у Карла, было невозможно, она не сомневалась. Но показать свою готовность и намерения она считала необходимым для подключения её к действию.