Отзывы на книгу «Чтец», страница 12, 926 отзывов

Эх, сильная и неоднозначная история все-таки, и жаль, что я так долго не решалась к ней прикоснуться. Прекрасная книга. Тонкая и умная в своей лаконичности, спокойная и вместе с тем нервная – а как иначе, если рассказывает она даже не о лагере смерти, а о человеке, который в нем работал?..

И какие разные, часто противоположные, чувства я испытывала: как я искренне сопереживала главным героям, Михаэлю и Ханне, в первой части; как я злилась на обоих во второй; как я прониклась пониманием в случае с Михаэлем, но так и не смогла простить Ханну в третьей…

Кто-то, конечно, захочет плеваться от «любовной» линии 15-летнего юноши и 36-летней женщины, но лично я восприняла это… нормально, что ли. Юный Михаэль только начинает познавать любовь. Взрослая опытная женщина привлекает его, околдовывает, завораживает. А Ханна что? Разбитая, невротичная, неустойчивая – она неуправляема, как вихрь, и понять ее, как и охватить, не представляется возможным.

«А что бы вы сделали на моем месте?»

Отвечать на этот вопрос бессмысленно: так спросит всякий, кто хочет переложить часть своей вины на другого. Кто хочет оправдаться. Кто не собирается раскаиваться, не хочет опускать голову, признавая собственные ошибки. Так говорит в человеке (в нас!) внутренний ребенок, который, из-за своей ограниченности, еще не способен осознать, какое разнообразие выборов таит наша жизнь.

«А что бы вы сделали на моем месте?»

Честно, я не верю в то, что Ханна могла оставаться до своих зрелых лет неграмотной. Если бы у нее была болезнь (а есть такая болячка, которая лишает человека возможности научиться читать и писать), то я бы еще поняла. Но нет – Ханна абсолютно здорова. И потом… 20 век наступил. Домашнее обучение в Германии отменили аж в 1919 г. Все дети ходили в школу. И что, неужели Ханна, выросшая, судя по ее речи и поведению, в развитом человеческом обществе, так и не смогла научиться? Ну что за нелепость? Хорошо, не ходила в школу, не училась – но как она жила, как она на работу устроилась? Как ее в СС взяли даже без начального образования? Неужели никто не заметил, что она читать и писать не умеет? Как это возможно? Не учили в школе – так что же сама Ханна не научилась? Это же не высшая математика! Тем более что Ханна любила литературу, в том же лагере брала себе рабов, чтобы те ей читали вслух.

Из-за странности этой «страшной тайны» Ханны рушатся любые оправдания. Михаэль понятен, он любит, он искренне хочет найти объяснение безумным поступкам Ханны. Зачем она пошла в СС? Зачем она служила в лагере? Почему она не спасла людей в самый важный момент своей жизни (в книге об этом много говорится), могла – но не спасла?

«Преступление из страха быть уличенной в безграмотности?.. Ханна не хотела становиться преступницей. Ей пришлось отказаться от повышения на заводе Сименса, из-за чего она сделалась надзирательницей».

Нет-нет-нет, Михаэль, это так не работает. Это не объяснение. Вернее, настолько нелепых комплексов у реальных преступников того времени не было. Там все как-то болезненнее было, сложнее, что странности Ханны кажутся просто… фантастическими.

Самая лучшая часть книги – это как раз третья. А лучшая ее сцена – появление уже постаревшего Михаэля у спасшейся из лагеря женщины; она же выступала свидетельницей обвинения на процессе Ханны. Михаэль не может избавиться от видения Ханны. Любовь парализовала его. Он хочет, но не может осуждать преступницу Ханну – вся нравственность, вся мораль бессильна перед любовью. И это по-настоящему страшно. И Михаэль, призывающий к пониманию, неприятен бывшей узнице лагеря. Она не должна ни понять, ни простить. Жертва имеет право не понять преступника. Но что же остается Михаэлю, который случайно оказался между ними?

«…Только обвинения в адрес Ханны обращались на меня самого. Я любил ее. Не только любил, я избрал ее. Я пытался убедить себя, что, избирая Ханну, ничего не знал о ее прошлом. Пытался убедить себя в собственной невинности, с какой дети любят своих родителей. Но любовь к родителям – это единственная любовь, за которую не несешь ответственности. А может быть, надо отвечать и за любовь к родителям».

"Чтец" Бернхарда Шлинка...Говорить об этой книге как вытаскивать занозу из пальца - тяжело, приносит мне определенную долю мучений, и все же, где-то там, в глубине, ты чувствуешь странное удовольствие и облегчение.

Германия, 50е годы. 15летний Михаэль встречает удивительную 36летнюю Ханну, и между ними завязывается роман. Он читает ей книги, он заворожен и опъянен ею и своим взрослением....пока Ханна не исчезает. Годы спустя Михаэль снова видит Ханну, но теперь на скамье подсудимых. Он узнает, что эта женщина - бывшая надзирательница СС в концлагере, и суд скоро определит, какие преступления она совершала, и какое наказание она за это понесет.

Эта книга о вине, о прощении, об ответственности и о сострадании. Читать ее сложно, особенно в 2022 году.

Кто виноват в том, что тогда произошло? Тот, кто отдавал приказы? Тот, кто выполняя свою работу, эти приказы осуществлял? Тот, кто все видел, но молчал, поставив свое благополучие и безопасность своей семьи выше жизней других? Кто? А как принять, что твой близкий человек, родной, ласковый, любимый, самый лучший для тебя, является соучастником или молчаливым наблюдателем всего этого? Как это понять, как это простить?

Отношения Ханны и Михаэля - это отношения двух поколений немцев, "виноватых" и "стыдящихся". Это противоборство любви и справедливости, это, пожалуй, самая яркая и болезненная для меня лично демонстрация того, что мир не черно-белый, и однозначных решений не будет. И от этого так погано на душе.

Когда в суде в суде описывают поступки Ханны, она просто, без упрека спрашивает судью: "А вы бы как поступили?" И бам - тебя захлестывает цунами негодования. Да я! Да я бы никогда, да ни за что! А потом вдруг появляется такое неправильное и инородно чувство - ты начинаешь понимать ее. Ты такой же. Почти 80 лет прошло, а мы все также совершаем столько чудовищного, оправдываясь, заменяя понятия, прикрываясь какими-то глупыми фразами. Хотя вроде как всех нас учили быть хорошими и добрыми.

Эта книга выжала меня, и я начинаю реветь от одних мыслей о ней, этот текст буквально замаринован в моих слезах. Я очень рекомендую вам прочесть эту книгу.

«Чтец») — роман-бестселлер немецкого юриста и писателя Бернхарда Шлинка. Опубликован на немецком в 1995 году, на английском в 1997. Переведен на 39 языков и получил ряд престижных наград. «Чтец» — первый немецкий роман, попавший в список бестселлеров «Нью-Йорк Таймс», общий тираж — несколько миллионов экземпляров. По роману снят одноименный фильм британским режиссёром Стивеном Долдри. В романе поднимаются такие сложные и часто табуированные темы, как: - Вопрос виновности - Нацистский режим - Отношения между людьми с большой разницей в возрасте - Неграмотность Так описывается роман в Википедии. Что же такого в этом романе, что его прочитало огромное количество людей? Думаю, вся суть в его неоднозначности. Я не могу сформулировать то чувство, которое вызвало у меня это произведение. Попробую разложить всё по полочкам. Итак, первое: вы можете назвать меня снобом и ханжой, но я не понимаю отношения между 36-летней женщиной и 15-летним мальчиком. Если влюблённость мальчика ещё можно понять, то куда смотрела женщина? Почему не пресекла на корню его зарождающиеся чувства? В итоге - искалеченная психика подростка, который не смог в дальнейшем создать нормальную семью. Второе: Ханна была неграмотна, поэтому стала надзирательницей в концлагере. Бред. Она была неграмотна, но не глупа. Она чётко осознавала свою роль в лагере и в судьбе женщин-заключенных. Оставило меня равнодушным и 18-летнее заключение Ханны, и то, что она научилась читать и писать. А вот что действительно потрясло - это смерть Ханны. Нет, не повешение. Мне кажется, что она умерла в тот момент, когда увидела взгляд Михаэля, когда он пришёл навестить её незадолго перед выходом из тюрьмы. И вот тогда мне стало жалко эту женщину. Мне кажется, нет ничего ужаснее, чем увидеть разочарование в глазах человека, который тебе был дорог, чувствами которого ты жил. Страшный конец...

Очень тяжело хоть как-то выразить свои чувства к этой книге. Да и вообще тяжело понять, что я именно испытываю. Большую часть этого романа я прочитала за один день, а по ощущениям - как будто прожила целую жизнь вместе с главными героями. Настолько этот роман масштабный, именно в плане того, какие эмоции он вызывает. Наверное, по большей части из-за темы, которая затрагивается здесь.

Поначалу у меня эта книга вызывала не совсем приятные впечатления. Собственно, первая часть, в которой только начинает зарождаться история Ханны и Михаэля, прошла для меня очень ровно. Отношения мальчика-подростка и тридцатилетней женщины не вызвали во мне отвращения или восторга. Я скорее думала, а когда же начнется все то, за что этот роман так хвалят, не может же вся книга быть об отношениях этих героев.

Вторая и третья части романа - вот где я начала просто проглатывать страницу за страницей даже не думая о том, чтобы отложить книгу. Мне безумно хотелось узнать чем же все закончится. Я бы сказала, что эти части более глубокие, более зрелые что ли, ведь и герои здесь проходят через многое, столько различных вопросов поднимается. И как бы банально это не звучало, но тут невольно по ходу чтения размышляешь над поступками героев, (Ханны, по большей части) волнуешься и переживаешь вместе с ними, пытаешься понять, какую сторону принять - осуждающих или понимающих.

Спустя годы, уже будучи студентом, Михаэль узнает, что Ханна была надзирательницей в одном из концлагерей во время Второй Мировой войны и теперь обвиняется в преступлении, которое грозит ей пожизненным заключением. Судебное разбирательство занимает львиную долю книги. Заметила, что мне безумно нравится читать такое. Это даже чем-то напомнило судебное разбирательство из "Убить пересмешника". Вот тут-то и начинаешь задумываться вместе с героем, как вообще относиться ко всем событиям, происходившим в тот период - к террору, концлагерям, нацизму и так далее, как можно судить поступки человека, если по тогдашним меркам такое было в порядке вещей. Уже после войны, спустя годы, немцам приходиться задумываться о том, а как вообще жить с этим, с этой частью своей истории. Мысли Михаэля очень хорошо отражают чувства и противоречия, которые он испытывает, а вместе с ним, наверное, и читатели этого романа:

Я был готов понять и одновременно осудить преступление, совершенное Ханной. Но все-таки оно было слишком ужасным. Если я пытался понять его, то у меня возникало чувство, что я не смогу осудить его так, как оно должно быть осуждено. Если же я осуждал так, как оно должно быть осуждено, то не оставалось места для понимания. И все же мне хотелось понять Ханну, ибо своим непониманием я бы снова предал ее. У меня ничего не получалось. Я был готов мучиться над двойной проблемой: осуждением и пониманием. Только двойного решения не находилось.

Я не осуждала Ханну, честно признаюсь. Она стойко, с высоко поднятой головой выдержала свой суд. Она не пыталась выставить себя в лучшем свете, скрыть что-то. Она была полностью честна относительно тех событий в церкви. И вот это мне в ней понравилось. Да и ее финальный поступок тоже заставил меня зауважать ее. Ханна вообще показалась мне сильным, интересным персонажем. Ее довольно тяжело оправдывать или осуждать. Стоило ли действительно отказываться от повышений по работе и соглашаться на должность надзирательницы, посылать людей на верную смерть, ради того, чтобы скрыть свою неграмотность. Мне трудно ответить на этот вопрос. Корыстных целей у нее вроде не было, да и вряд ли из-за самолюбия или мнения окружающих она была такой. Про Михаэля ничего сказать не могу. На мой взгляд, он получился каким-то блеклым. Кажется, что он совершенно не изменился, что в 15 лет, что в зрелом возрасте - все такой же. А иногда его излишняя обидчивость и суждения в отношении Ханны просто приводили в недоумение.

Отношения Михаэля и Ханны мне тяжело назвать любовью или любовной историей. Несомненно, для Михаэля встреча с этой женщиной не прошла бесследно и повлияла на всю его жизнь. Но опять же, не могу сказать, что они действительно любили друг друга. По большому счету, их связывало лишь чтение книг и секс. Но не буду отрицать, что между этими героями определенно есть связь, которая сохранилась даже спустя многие годы. Книги стали для них связующей нитью. Мне кажется, что именно для Ханны книги были чем-то особенным, некой отдушиной что ли, спасением от самой себя.

В общем, роман прекрасен. Он не дает однозначных ответов на вопросы, а дает лишь поводы для размышлений. И наверное это правильно, пусть каждый для себя решит. Эта книга читается легко и быстро, но оставляет после себя немалый эмоциональный багаж. Возможно, стиль писателя и не блещет особыми приемами или красотой, зато какая начинка, проблематика. И в данном случае уж точно не возникает сомнений, что такая история имеет место быть.

Осталось очень много вопросов, прорывающихся сквозь впечатления... И первый из них- почему? Почему Ханна держала в тайне свою проблему, почему это было для неё так стыдно, что она не смогла в этом признаться даже ради того, что бы спасти себя на суде... Мне не хватило линии Ханны, её истории... О ней мне хотелось бы знать больше... Откуда ты взялась такая, Ханна? Почему автор не захотел открыть твои историю что бы кто-нибудь из нас смог тебя оправдать...Или попытался хотя бы оправдать... Почему ты боялась признаться? Ведь всё могло сложиться совсем по-другому. Что это? Годыня? Или какое-то непонятное самонаказание? В любом случяае, что бы это понять, нужно знать историю Ханны, а мы её не знаем совсем... Поэтому я не могу ничего сказать о Ханне. Я честно пыталась понять её поступки, её мотивы. Я пыталась понять эту женщину, но она осталась для меня непонятной... И только последние моменты её жизни, последняя встреча с Михаэлем, и её окончательное решение, её выбор. Здесь я её поняла. Хотя тоже остались вопросы. Сделала ли она это ради себя, понимая, что прошлого уже не повторит, либо таким образом она решила искупить свою вину, которую скрывала даже от себя. И почему на суде она фактически взяла всю вину на себя? Вот история Ханны, её мысли, поступки остались для меня загадкой до сои пор. А мне хотелось бы её понять. Очень хотелось бы. Второй вопрос, который не даёт мне покоя- а была ли любовь? Если нет, тогда почему? Почему вся эта история так повлияла на жизнь главного героя? И так ли она уж плохо повлияла? Мне кажется, что только благодаря Ханне Михаэль стал кем он стал. Но-то и учиться не хотел. А с другой стороны... Счастлив ли он? Сделал счастливым кого-нибудь? Он так и прожил в своих восспоминаниях, в своём прошлом, и это не столько вина Ханны, сколько таков характер главного героя - жить в прошлом. Линия вины немецкого народа. Поколение Микаэля только-только начинает осозновать то, через что прошли их отцы и деды. Они не хотят отвечать за прошлое, они хотят жить полной жизнью... Они могут понять, они хотят простить и отпустить. И продолжать жить. И всё-таки мне не даёт покоя любовная линия. Не было страстных признаний, и объяснений не было. Но если МИхаэль так и не смог забыть? Может, он просто не мог любить инече? Может так он выражал свою любовь, если так можно выразиться "любил по-своему". Ханна была старше намного. Но обычно такие связи быстро проходят, любовники расстаются и жизнь продолжается. Может, если бы не прошлое Ханны, так бы случилось и у наших героев. А тут этот шокирующий факт, удар...И Михаэль выбит из жизни. Убит. И продолжает жить в прошлом. И первое, что он спросил при последней встрече с Ханной- думалали она о прошлом... Ханна подумала что об их отношениях, но нет... Михаэля интересовало другое прошлое. Можно ли осуждать главного героя? Трус ли он? То, что он не написал ни одного письма Ханне, то, что увидев её в свой приезд, испытал если не отвращение, но отторжение её. Перед ним была его первая женщина. Сломленная, постаревшая, которая в душе лелеяла какую-то надежду... Эта надежда была жива до тех пор, пока не произошла встреча... А потом она приняла решение. А Михаэль... Он, собственно и остался жить восспоминаниями, если даже на могиле Ханны был всего один раз. Он не хотел, не хотел жить здесь и сейчас, поэтому не складывались его отношения с другими женщинами. Так о чём, собственно этот роман? О любви? О истории и прошлом, о чувстве вины, о предательстве? А может, это история о человеке? Просто об одном человеке, который вон идёт в толпе, погружённый в свои мысли, может он сейчас думает о своей Ханне, которая осталась в прошлом, о том, что она что-то скрывала от него, о том, что он ничего не знал об этой женщине...

Общее впечатление – начали за здравие, кончили за упокой. Акт 1.

Представьте тебе картину. Взрослые посадили детей перед телевизором. Малыши 3-4-х лет смотрят передачу про веселых розовых бурундучков. У одного из бурундучков сегодня праздник – день рождения. Все остальные дарят ему подарки, вместе они едят торт. Солнышко, веселье, розовые бурундучки. Радость.

Внезапно из-за сцены появляется человек в маске зайца, поочередно насилует бурундучков в извращенной форме, вспарывает бурундучкам ножом животы, наступает ногой в торт, дьявольски смеется в камеру и уходит.

Лужайка, светит солнышко, бурундучки лежат, истекая кровью, с вываленными наружу кишками, перемазанные семенем насильника. Мордочки их искажены ужасом. Дети, сидящие перед телевизором, еще не знают, что такое изнасилование, внутренности, убийство. Но они видят, что бурундучки перестали веселиться.

Такое же чувство испытывает читатель, когда любовная, с ноткой грусти, история о неравных взаимоотношениях мужчины и женщины вдруг перерастает в судебный процесс над нацистами.

Автор, за что вы так с читателем?!

Акт 2.

Общий посыл книги, язык и образы.

Общий посыл – слабый. Автор в тему копнул неглубоко. О поверхностности свидетельствует и штампы, использованные автором.

Использованные автором штампы:

1 Концлагерь. Ну конечно же – Освенцим. Собибор, Майданек, Бухенвальд, Дахау, Треблинка, Маутхаузен –нет? Не хороши?

2 Герой - ну конечно, надзиратель. Не член эйнзатц-группы, не из вермахта или гестапо. Зачем такие сложности – просто – надзиратель. Все ясно и понятно.

3 Кто жертва – ну конечно же, евреи. Не цыгане, не русские(советские) военнопленные, не французы ( которых тоже жгли заживо – Орадур-сюр-глан), не чехи, не белорусы – Хатынь, не украинцы, не поляки. А зачем? (об этом ниже).

4 Образ героя . Ну конечно штамп. Штампище, я бы даже сказал. Крепкая волевая женщина. Мощные бедра, широкая спина. Строгое лицо.

Я видел Ханну у пылающей церкви, в черной форме, с суровым выражением на лице и с хлыстом в руке

Наци-секс-садо-мазо-фетиш.

5 Немец - надзиратель. Демонизация и упрощение образа. А ведь люди-то были самые обычные. Не говоря уже вообще об организации лагерей, где основную работу делали многочисленные капо, набираемые из заключенных же. Да и сами охранники зачастую были не немцами. Я не знаю, проводил кто-нибудь сравнение по количеству немцев/не немцев в охране, но я много раз встречался с тем фактом, что в охране лагерей работали не немцы.

Сам посыл.

Очень-очень слабенько.

«Не мы такие - жизнь такая» (с). Простите, это жизнь такая от вас. А не вы от жизни. Всегда нужно голову иметь на плечах свою. Убивать других людей (или дать им умереть спокойно) просто потому что «просто хотелось, чтобы все было по правильному» а потом спокойно с этим жить – как так можно вообще? Разве это люди?

Попытка так нелепо оправдать преступления «желанием и стремлением к порядку» не засчитывается.

И потом – как технически вообще можно было работать надзирателем, будучи неграмотной? А подписывать рапорты? А проверять на перекличке присутствующих-отсутствующих заключенных?

Так что не оправдывайтесь, герр Шлинк, за немцев. Очень сложно сказать «нет», когда вокруг все говорят «да» (с) Ромм. Но ведь это и делает человека – человеком. Легко быть бездушным и бездумным быдлом, готовым делать все, что прикажут. Человеком быть всегда нелегко.

И сам герой туда же – почему не сказал на суде, что Ханна – безграмотная? Какой был в этом смысл? Чтобы другие надзиратели отделались меньшими сроками? Это справедливость? И совершенно предсказуемый поворот с повесившийся Ханной.

Акт 3.

Евреи.

Ну уж куда без них, родных.

Ну почему, когда речь идет о преступлениях нацистов, всегда говорят только о евреях? Почему?! Черт подери!

Сколько миллионов советских военнопленных ( в основном – русских, украинцев, белорусов) погибло от преднамеренного уничтожения, медицинских экспериментов в самих концлагерях. Более 20млн. человек гражданского населения западной части СССР погибло в ходе войны! Опять, в основном те же русские, белорусы и украинцы. Конечно и другие народы бывшего СССР, но в значительно меньших количествах.

Да, был план уничтожения евреев под корень. Но и план «Ост» существовал! Уничтожение 40-50 млн. (сами умрут от голода) по плану – разве это не менее страшно, чем целенаправленное уничтожение евреев?

Так почему же, черт бы вас подрал, если речь заходит о преступлениях нацистов, говорят всегда только о евреях? Где справедливость?!

Ну я понимаю самих евреев – им вообще до лампочки на остальных. Но европейцы –то почему так себя ведут?

И зачем это лизание, простите, задницы , очередное:

Неграмотность, правда, не совсем еврейская проблема

– вот эта фраза к чему она там?

Я отношусь к евреям также как к остальным людям. Я не считаю их умнее или лучше других. Я считаю успехи этой нации в 20-м столетии результатом сплоченности между ними и развития капитализма в мире. Но я не понимаю их «пассивного нацизма». Я сочувствую тем, кто погиб от рук нацистов, равно как и их родственникам. Но «пассивный» их нацизм мне не понятен.

Я смотрел недавно фильм «Серьезный человек» Коэнов. Там была такая сцена – раввин рассказывает историю о дантисте, который на тыльной стороне нижнего рядя зубов пациента – не еврея обнаружил надпись на идише (или иврите?) и пытался ее разгадать, потом успокоился – так вот главный герой в конце истории спрашивает раввина – а что стало с «гоем»? Раввин отвечает : «Who cares?» Кому какое дело?

И правда – это же всего лишь гой. Неужели евреи и правда думают, что они какие-то особенные?

Акт 4.

Еще раз о евреях. Почему евреи успешны.

Две семьи. Одна не еврейская, другая еврейская. Кризис в стране. Деньги обесценились. Сыновья одной и второй семьи учатся в университете.

И у той и у другой семьи нет денег, чтобы перебиться до спада кризиса. А нужно заплатить за учебу сыновей.

Вот не еврей идет просить в долг к своему брату/сестре/дяде. У того есть деньги. Он думает – сейчас кризис, у нас индивидуализм, выживет сам - выживет. Не выживет – такова судьба.

Идет еврей к своему родственнику/ в общину (я не знаю нюансов, предполагаю чисто теоретически) – просит денег. Получает их.

Итог – сын не еврея оставляет вуз и вынужден работать на заводе. Молодой еврей получает образование.

Все. Где вина евреев? Где жидомасонский заговор? Ответ ведь лежит на поверхности. Вот вам и реализация человеческого потенциала. В себе надо искать проблемы.

Акт 5.

Почему же понравилось.

В целом – первая часть любовной истории – довольно трогательная линия. Сцена с ванной – шикарна. Я думаю, не только у автора и у меня были подобного рода фантазии с разными вариациями лет в 13-20.

Зрелая женщина, молодой мальчик – из этого можно было бы сделать милую историю. Но увы и ах.

Можно было бы вообще выбросить линию с процессом. Или сделать Ханну просто какой-нибудь налетчицей-грабительницей банков. И разработать тему грустной, угасающей/воскресающей/другие варианты любви.

Ну и просто-напросто трогательно. Да, чуть не прослезился и в сценах любовных переживаний героя и в сцене известия о повешении. Книга читалась для обсуждения в теме.

Начав читать, была сильно разочарована. Та ли это книга, на которую я видела столько эмоциональных рецензий? И что в ней такого уж удивительного, что она стала международным бестселлером, а на титульном листе ее белым по черному выведены слова: " С самой первой страницы "Чтец" берет в плен и сердце и разум"? Так получилось, что я долго ждала эту книгу, а ожидаючи, прочитала сборник рассказов Шлинка "Другой мужчина". Так вот, там тоже очень явственно ощущается так подкупающая читателей "искренняя интонация автора". Все рассказы, насколько я помню, настолько проникнуты этой подкупающей искренней интонацией, что создается эффект постоянного присутствия автора. Причудливое сочетание политики и интимной жизни тоже не удивило. В рассказах "Измена" и "Обрезание" это сочетание настолько тесное, что дальше некуда. То же повторилось и в этом романе. Любовница на скамье подсудимых, и ты не в силах ей помочь, чтобы не навредить еще больше. Нравственная реабилитация немцев как нации после второй мировой - тоже одна из главных тем творчества Шлинка и здесь звучит в полную силу. Может мне одной так показалось, но первая часть весьма затянута. До восьмидесятой страницы - описание необычного романа героев с разницей в двадцать лет(мне непонятно: как никто не догадывался об их связи, не на необитаемом же острове жили? ) И только потом - самое главное: суд, долгие годы наказания, и, наконец, развязка всей истории. Живой интерес у меня этот роман стал вызывать после наивного вопроса растерявшейся героини к судье: "А что бы вы сделали на нашем месте?". Эта трудная теме нравственного выбора. Самая трудная для обычного человека, когда приходится жить в эпоху войн и глобальных перемен. Кажется, ведь сам ничего особенного не совершал - просто работал или служил, как все, а потом оказывается, что замешан в преступлениях против человечества. Ни один из героев не понравился. Все вызывали временами сочувствие, но чаще неприязнь. Это тоже, как я поняла, особенность произведений Шлинка - вызывать симпатию читателей к своим героям не входит в планы автора. Но они интересны своей непонятностью и запутанностью взаимоотношений. Фильм еще не смотрела.

Книга делится на три части. По, грубо говоря, всем параметрам: композиции, повествованию, эмоциям.

Первая часть яркая, летняя, насыщенная событиями. Цвета охры, пожалуй. Здесь виден настоящий характер героев, их порой необдуманные поступки, благодаря которым и чувствуешь вкус книги, влюбляясь в повествование. Здесь нет войны, нет судов, нет лагерей, а - главное - нет ответственности. Отсюда и краски.

Вторая часть - строгая и серая там, где идет описание судебного процесса. И красная и жестокая в повествовании о событиях недавно минувших лет. Ожидая продолжения насыщенности красок и событий, каждый раз переворачиваешь страницу книги и невольно ловишь себя на вопросе: "Ну где же?"

Третья часть - темно-фиолетовая. Безысходность, "так-и-должно-было-быть", логическая концовка, последствия выбора. Я закрывала книгу с вопросом: "Зачем?" Ни один из моих знакомых не поверил Шлинку. Либо мы не так поняли Ханну, либо автор не так представил нам её характер, либо это особый композиционный прием. Неграмотность - не причина. Во-первых, она очевидна, наличие её легко проверить. Во-вторых, это не объяснение поведения Ханны на скамье подсудимых.

На мой взгляд. Последние две страницы читались залпом в поиске красивой и неожиданной развязки. Не случилось. Было все чересчур логично. Поэтому - "не верю" (с)

Но 7 из 10. Красиво, четко и, пожалуй, в лучших традициях немецкой литературы нашего времени.

Когда после прочтения книги остаётся неприятный осадок, это совершенно не значит, что она плохая. Это всего лишь означает то, что сюжет настолько затронул тёмные стороны человеческой натуры, что иначе просто не могло быть. Сейчас такое ощущение, будто меня выпотрошили. Настолько задела эта история, что даже жутко. Да, мне неприятно было читать, как взрослая женщина растлевает глупого юнца, гиперсексуальность которого зашкаливает. Это не любовь. Это обычная грязь человеческой жизни. Я Ханну не понимаю. Зачем ей это нужно было? Чтобы спасать свою душонку хотя бы на несколько часов от глубокого чувства вины? Такие ощущения были в самом начале. Но сейчас, пропустив через себя всю трагичность рассказанной истории, я понимаю, что не всё так просто. Ханна- несчастная женщина, совершившая преступление против человечества ( одна из многих), понёсшая за это наказание и перед освобождением из тюрьмы сотворившая самый страшный грех. Возможно, она начала этот странный роман с несовершеннолетним мальчиком только ради того, чтобы слушать, как он читает книги, которые помогали ей уходить от страшной реальности, от мучительных воспоминаний. История поразила меня. Она настоящая, абсолютно реалистичная. Такое действительно могло случиться, а это не может не подкупить. Можно ли прощать преступление против человечества? Скорее нет, чем да. Осознала ли Хана свою вину? Раскаялась ли? Определённо, да. Простила бы Ханну Шмиц единственная выжившая в той трагедии, если бы была жива на тот момент ? Не знаю. Но её дочь не простила. Она имеет на это полное право. Нет, эта книга не о растлении подростка , не о любви взрослой женщины к юному мальчишке. «Чтец»- это роман об искреннем раскаянии, тяжелее которого нет ничего на свете.