Читать книгу: «Подаренная ему», страница 14

Глава 21

Алекс

– Если бы я в тебе сомневался, ты бы у меня не работал… Учти, я лично перепроверю… Если хоть рубль из выделенных на компенсацию денег уйдёт налево…

Закончив разговор, я уловил движение за спиной и обернулся. Стэлла остановилась. Мы стояли на расстоянии нескольких метров друг от друга и молчали. Её алое платье выделялось на фоне темнеющего неба ярким всполохом, лодыжки обхватывали тонкие кожаные ремешки. Понятия не имею, что в ней было такого… Такого, что, глядя на неё, я испытывал удовлетворение от понимания – она принадлежит мне. Подувший ветер заиграл с шёлковым подолом, прибил его к бёдрам, но уже в следующий момент ткань снова струилась, доходя до колен. Взгляд Стэллы был спокойным, с едва заметными искорками упрямства и всё того же вызова. Чёрт подери, этим вечером, на этой палубе, она была прекрасна!

– Тебе идёт красный цвет, – сказал я и сделал глоток вина из бокала, который держал в руке.

– Я рада, что ты остался доволен, – незамедлительно отозвалась она и неспешно прошла мимо меня к уже накрытому столу. Взяла бутылку вина и, со скучающим видом посмотрев на этикетку, поставила обратно.

Я не удержался от едва заметной улыбки. Дерзит, хоть и знает, что это может быть опасным. И не боится ведь. Другая бы на её месте выдохнуть лишний раз боялась, а эта…

– Значит, это только для меня?

Подойдя, я взял пустой бокал и налил в него вино. Протянул Стэлле. Отвечать она не торопилась. Забрала бокал, покачала, сделала небольшой глоток и только после этого проговорила:

– Ты же не оставил мне выбора. – Пальцы её скользнули по стеклу, бокал удобно лёг в ладонь. – У меня нет права делать то, что я хочу. Поэтому… – губы её опять коснулись стенки бокала. – Можешь считать, как хочешь.

Уголок моего рта дёрнулся, однако выпада я не оценил. Отпустить её… К этому готов я не был. Точно не сейчас. Двух проведённых в разъездах недель мне хватило, чтобы убедиться – девчонка занозой засела в голове, и выдернуть её на данный момент нет никакой возможности. К тому же… Что будет с ней, окажись она снова на улице? Воровать будет или по рукам пойдёт? И ведь наверняка понимает… Всё понимает, а рвётся. Свобода ей нужна, чтоб её!

Выдвинув плетёное кресло, я кивнул, и Стэлла уселась за стол. Обхватила бокал двумя ладонями и, стоило мне присесть с другой стороны, посмотрела поверх него. На среднем пальце её руки блеснуло бриллиантовое кольцо, и я вспомнил, как она показала мне фак. Огонь и перец…

– За этот вечер, – сказал я, приподняв бокал.

Стэлла улыбнулась, и я, как и там, на берегу, залюбовался её улыбкой. Пожалуй, мне бы хотелось, чтобы она улыбалась чаще… Да, хотелось бы.

Не успели мы зайти в каюту, Стэлла порывисто развернулась и посмотрела мне в лицо прямым взглядом. Так же, как и я, она прекрасно знала, что будет дальше. В тёмных зрачках сгустилась летняя ночь, приглушённый свет маленьких лампочек отражался в них звёздами. Я дотронулся до её лица, ощутил прохладный бархат кожи. При всей её доступности, она оставалась для меня загадкой, и я понимал это так же хорошо, как и то, что хочу её. Именно её, и похер, кто она и откуда. Ни к одной женщине прежде я не испытывал столь сильной, практически неконтролируемой тяги, от прикосновения ни к одной не чувствовал столь острого возбуждения.

– Сними платье, – тихо попросил я, обведя пальцами контур её лица, и кивком указал на середину каюты.

Ни слова не говоря, она отступила назад. Дотронулась до плеча, и лямка медленно сползла вниз по руке. Глядя мне в глаза, Стэлла проделала то же самое со второй, после завела руки за спину и расстегнула короткую молнию. Мгновение спустя платье лежало у её ног, она же стояла передо мной, почти нагая. Только чёрное кружевное бельё и босоножки из тонких кожаных ремешков на плоской подошве. Я чувствовал себя оголодавшим зверем и понимал – голод этот может утолить лишь она. Какого чёрта – именно она, ответа у меня не было. Грациозная дикая кошка с полными вызова глазами, непокорная молодая волчица.

– Разуйся, – не двигаясь с места, сказал я, и на этот раз слова прозвучали вовсе не просьбой.

Мне нравилось смотреть на неё. Нравилось подчинять её себе и в то же время понимать – сделать этого до конца у меня не выйдет. Вернее… Я бы мог сломать её. Мог бы, и поначалу хотел этого, но теперь… Эта женщина была прекрасна в своей своенравности, внутри неё горело пламя, не угасшее несмотря на её прошлое. И тушить его… Нет.

Присев, она расстегнула пряжку. Я наблюдал за тем, как ремешки, подчиняясь её пальцам, один за другим освобождают маленькую изящную ступню. Интересно, она вообще понимает, что каждое её движение – самая настоящая прелюдия?

– Дальше я сам, – остановил её, когда она принялась было за лямки бюстгальтера. Подошёл и, медленно спустив их с её плеч, провёл пальцами по коже. Посмотрел Стэлле в глаза и, несильно прижав её к себе, накрыл рот своим. Не сразу, но она всё-таки отозвалась.

Стоило почувствовать, как шевельнулись её губы, внутри всё так и перевернулось. Я чувствовал животную потребность стиснуть её, прижать сильнее, и в то же время мне хотелось, чтобы сегодня между нами всё было немного иначе. Положив ладонь на её затылок, я слегка прихватил её нижнюю губу зубами. Проник в её рот и, дразня, коснулся кончика языка своим. За мной она не потянулась, напротив, отступила. Сделала шаг назад и, посмотрев на меня, облизнула губы. Расстегнула бюстгальтер и, придерживая его у груди одной рукой, до конца спустила лямки.

– Продолжай, – не сводя с неё взгляда, приказал я, и она позволила бюстгальтеру упасть к ногам.

Я знал, что совершенства в этом мире очень мало. Что уж, его практически нет. Но стоящая передо мной женщина была совершенна настолько, насколько это в принципе возможно. Расстегнув рубашку, я снова подошёл к Стэлле и положил ладонь на её бедро. Возможно, скоро я выучу узор настолько, что смогу обрисовать его пальцами не глядя, пока же мне оставалось только поглаживать её.

Ладони Стэллы опустились мне на грудь, губы прижались к коже. Я стиснул зубы. Мысленно досчитал до пяти, борясь с желанием сгрести её в охапку и повалить на постель. Будто ненормальный, погладил её по спине, по узким плечам, опустился к ягодицам. Почувствовал кружево тонкого белья и выдохнул. Нет… Мне хотелось, чтобы она забыла вчерашний день, чтобы поняла – секс может приносить удовольствие. Мне хотелось чувствовать её отклик, хотелось, чтобы она дрожала от желания. Хотелось, чёрт подери, увидеть, какой она бывает в момент оргазма, и почувствовать, как это, когда она сжимается вокруг меня!

Пальцы её коснулись ремня моих джинсов, и я позволил ей расправиться с ним. Хотел я её с того самого момента, как увидел стоящей на палубе в этом проклятущем красном платье, но теперь… Рядом с ней я начисто терял голову! И если у Вандора так же… Мать его! Нет, позволять сделать с собой подобное этой девчонке я не собирался, но теперь понимал, как это, когда от бабы начисто сносит крышу.

Стэлла пахла морем… Морем, закатным солнцем, пылью дорог, горькой полынью и сексом. Да, она принадлежала мне, была моей, но… Мне было мало! И сказать, чего именно, я не мог, ибо сам не знал этого. Должно быть, первый раз в своей сознательной жизни я не знал, чего хочу и что мне нужно. Абсолютно уверен я был лишь в одном – пока отказаться от этой девчонки не способен.

Закончив с джинсами, Стэлла потёрлась о меня и подалась назад, к постели. Решила подразнить? Стать послушной? Её уступчивость и распаляла, и раздражала меня. Я бы мог взять её, мог бы… Но мне было этого мало. Я не хотел её покорности – мне было нужно, чтобы она чувствовала желание, мне нужен был её огонь.

Дойдя до постели, Стэлла присела и, откинувшись на локоть, взяла меня за руку. Потянула за собой. Я поддался. Решила не дожидаться и сделать всё по-быстрому? Нет, девочка, только не сегодня. Опустившись рядом, я провёл пальцами под её грудью и подул на сосок. Знал, что этого для неё мало и всё же не удержался: опустил руку ниже и, отодвинув трусики в сторону, коснулся складочек плоти. С губ её сорвался выдох, и я посмотрел ей в лицо. Глаза её блестели, но вовсе не от страха или отвращения.

– Алекс, перестань, – неуверенно попросила она.

– Что перестать?

– Играть… Играть в свои игры, – говорила она твёрдо, но голос звучал нерешительно. – Мы знаем, чего ты хочешь, так давай обойдёмся без…

Я заставил её замолчать. Покачал головой и, раскрыв плоть, погладил пальцами внутри. Стэлла прикрыла глаза, ресницы её дрогнули, а грудь беспокойно приподнялась. Неторопливо, я снял с неё трусики и, бросив их на пол, поцеловал вьюн. Накрыл ладонью коленку и погладил вниз, по голени.

– Ты мерзкий извращенец, – выдавила она, откинувшись на постель. Тяжело вздохнула и уставилась в потолок.

Не помню, чтобы хоть одна женщина окрестила меня чем-то подобным, когда я пытался доставить ей удовольствие, но стоит ли удивляться? Прикусив кожу, я обвёл место укуса языком и легонько подул, щекоча дыханием. Девчонка упорно делала вид, что ей всё равно, но я понимал – мои прикосновения начинают волновать её. Ещё раз погладил по голени и, взяв стопу в ладони, оставил дорожку поцелуев до щиколотки.

– А вот без этого никак? – недовольно осведомилась Стэлла, когда я дошёл до самой стопы. Попыталась отдёрнуть ногу, хоть и знала – не отпущу.

Я качнул головой и погладил пальцами возле сухожилия щиколотки. Теперь, когда я знал о её «слабых» местах, мне было куда проще. Маленькая округлая пяточка, подушечка возле пальцев… Я поглаживал стопу, покусывал, ласкал языком и понимал, что мне это доставляет удовольствие. Не помню, чтобы хоть когда-то так долго возился с женщиной… Но мне нравилось. И когда она, не сдержавшись, протяжно выдохнула, ощутил удовлетворение. Прихватил мизинчик чуть сильнее, поцеловал стопу и двинулся вверх – по лодыжке, голени, к коленке и бедру, не забывая поглаживать вторую ногу. Добрался до живота и поцеловал под ямочкой пупка. Потёрся носом о нежную кожу и вдохнул.

– И чем я таким пахну, что ты меня постоянно обнюхиваешь? – спросила она, коснувшись моих волос.

– Сексом, – откровенно признался я. Провёл языком от пупка до груди, обхватил ладонью и несильно смял. Взял в рот сосок и сжал грудь сильнее.

Стэлла, поначалу небрежно фыркнувшая, тихонько выдохнула. Мне хотелось оставить на ней свои следы, хотелось буквально сожрать её, и я понятия не имел, как у меня хватает сил сдерживаться. Потеревшись о неё щекой, я опустил руку и провёл меж её ног. Приподнял голову и посмотрел ей в глаза.

– Доволен? – спросила она с нажимом.

– Не совсем, – ответил, поглаживая её влажную плоть пальцами.

Она действительно была влажной, но я хотел большего. Я хотел её отклика, хотел, чтобы она стонала подо мной и получала удовольствие. Чёрт возьми, я хотел разжечь горящее в ней пламя в настоящий костёр! Хотел, чтобы оба мы горели в этом костре, не обращая внимания ни на что вокруг. Хотел, чтобы она принадлежала мне… Принадлежала, блядь, мне! Целиком и полностью, со всеми своими демонами!

Погладив Стэллу по бёдрам, я согнул её ножки в коленях и развёл в стороны. Откровенная, открывшаяся передо мной, она была прекрасна. Кровь понеслась по венам с такой силой, что я сильнее стиснул её колени. Член был каменным, в висках пульсировало. Хотелось плюнуть на всё и взять её. Сжимать её маленькое хрупкое тело, терзать губы и трахать до тех пор, пока меня не отпустит.

– Алекс, – она потянулась ко мне. Я взял её ладошку и, перевернув, погладил запястье с вырисовывающимся на нём ниточками вен. Тронул губами.

Стэлла прикоснулась к моей скуле, призывно приоткрыла рот, и в голове у меня снова зашумело. Как она это делает?! Лёгкое движение руки, взгляд из-под полуопущенных ресниц, выдох, и меня накрывает, как потерявшийся в буре парусник.

– Не спеши. – Выпустил её ладонь и прижался к бедру губами, прикусывая и зализывая укусы языком, добрался до раскрытой плоти. Руки мои легли на её ягодицы, язык скользнул по влажным тёплым складочкам.

– Алекс, перестань! – вскрикнула Стэлла как-то испуганно и, попытавшись отпрянуть, принялась отталкивать меня. – Не надо, прекрати!

Я перехватил её руку, затем вторую и сжал оба запястья одной ладонью. Дышала она шумно и неровно, привычный вызов глазах сменился тревогой и растерянностью.

– Если будешь мешать, я тебя привяжу, – на полном серьёзе проговорил я, не выпуская её рук.

– Не надо, – отозвалась она после нескольких долгих секунд. Отвела взгляд.

Я почувствовал прикосновение её коленки к своему боку. Разжал пальцы, и ладони её опустились. Прежде, чем продолжить, я погладил её живот.

– Стэлла, – позвал я, сам толком не понимая, чего хочу сказать, и она вновь посмотрела на меня. Взгляд её был спокойным, но я чувствовал, что внутри неё засело волнение. – Ты очень красивая. А сейчас – особенно.

Не знаю, о чём она подумала, но взгляд её почти не изменился. Только на миг стал более пристальным. Поглаживая её по бёдрам, я вновь прижался губами к плоти. Её вкус сводил меня с ума, её запах сводил меня с ума. В голове всё плыло, каждую мышцу выкручивало от дикого желания.

– Какая же ты… – просипел я, обрисовывая языком клитор. Заметив лежащую на краю постели подушку, взял и подложил ей под ягодицы, заставляя раскрыться передо мной ещё сильнее.

Стоило мне проникнуть в Стэллу языком, она застонала. Негромко, но протяжно и так чувственно, что нервы мои буквально ошпарило. Пальцы мои впились в её крепкие бёдра, и я проник глубже. Почувствовал, как она коснулась моих волос, её лёгкие пальчики…

– Господи, Алекс… – всхлипнула она. Голос её дрожал, а пальцы беспомощно касались моих висков, затылка, опускались к шее. – Перестань… Пожалуйста, перестань…

Я чувствовал, как откликается её тело, чувствовал дрожь, становящуюся сильнее с каждым мигом, чувствовал, как напрягаются и расслабляются её бёдра. Поначалу влажная, она стала совсем мокрой, и я жадно слизывал влагу, получая от этого столь мощное наслаждение, что почти ничего не соображал. Только она – податливая, откровенная, только её тело, только её приглушённые стоны и желание. Не переставая ласкать её ртом, надавил пальцем на клитор, потёр его. Ослабил нажим и потёр снова. Застонав громче, Стэлла выгнулась и подалась бёдрами мне навстречу. Да, малышка, вот так… Вот оно, твоё пламя. Я слышал её дыхание, слышал, как она жадно хватает воздух ртом. Убрал руку и потрогал клитор кончиком языка, вобрал в рот и снова вернулся к плоти.

– Алекс… – дрожа, тихонько проскулила она, когда я, облизав мокрую дырочку, проник в неё двумя пальцами.

– Вот так… – прошептал, ощутив, как она подрагивает. И снова кончиком языка по чувственной бусинке…

Выгнувшись, она убрала руки и смяла в кулачках простынь. Сделала рваный вдох. Плоть её плотно сомкнулась вокруг моих пальцев, по телу прокатилась судорога, и я стал двигать рукой быстрее.

– Вот так… – шептал я, глядя на неё.

Глаза её были закрыты, на коже проступила испарина. Мне хотелось прижаться к искусанным губам, хотелось накрыть её собой, но я, будто оцепенев, любовался ей. Прилипшие ко лбу волосы, торчащие соски… Как же она была прекрасна!

По телу её пробежала последняя волна дрожи, и я, убрав руку, положил ладонь ей на живот. Стэлла облизнула губы. Я заметил, как по вискам её текут слёзы и, не сразу поняв их причину, напрягся.

Ноги её всё ещё были раздвинуты, острые коленки, маленькие стопы, влажные половые губки… Заставив себя собраться, я дотронулся до её лица. Стёр слёзы тыльной стороной ладони. Открыв глаза, Стэлла посмотрела на меня, и в этот момент я буквально кожей почувствовал её беспомощность. Зрачки её были огромными, болотная зелень потемнела, а коричневые крапинки стали почти чёрными.

– Что ты делаешь? – прошептала она, касаясь моих губ. – Что ты со мной делаешь, Алекс? Я ведь никогда… – со всхлипом она судорожно вдохнула.

– У тебя никогда не было оргазма, – закончил я за неё. Погладил по щеке и нежно поцеловал в губы.

Она ответила. Рука её соскользнула на моё плечо, пальцы тронули оставленную ею же отметину.

– Я ведь сломанная… – прошептала сквозь поцелуй. – После всего… А ты… Зачем, Алекс? Ведь не будет ничего хорошего. Не будет…

Ладошка вернулась обратно, и я, поймав, прижал её к своей щеке.

Глядя прямо в черноту зрачков, пленяющую, будто самая прекрасная ночь, подался вперёд и мягко вошёл в неё на всю длину. Она охнула. Прикрыла глаза и выдохнула.

– Перестань. – Накрыл ртом её губы. Лишь слегка прихватил и покачал головой. – Обещаю, что больше тебя никто не тронет, если ты того не захочешь.

– Только ты? – жарко отозвалась она.

– Только я, – подтвердил я и, не переставая двигаться в ней, снова поцеловал, на сей раз жадно и глубоко.

Выключив верхний свет, я подошёл к открытому иллюминатору. Ночь обдала лицо прохладой, до слуха донёсся плеск разыгравшихся волн. Немного постояв, вернулся к постели. Висевший у изголовья ночник светил столь блёкло, что я с трудом мог разглядеть в темноте лицо Стэллы. Уставшая, она мирно спала, укутавшись одеялом едва ли не до носа. Сев рядом, я долго смотрел на неё. Брать её, касаться кожи, вдыхать запах и чувствовать отклик тела было чем-то невероятным. Даже сравнивать ни с чем не хотелось. Подозревает ли она сама, сколько в ней страсти, сколько сексуальности? Вряд ли. Губами она касалась моей шеи, выдыхала жарко и порывисто, и я с ума сходил от этого. Слушал её тихие стоны и начисто лишался разума. Дикая, дерзкая, укрощённая…

Стэлла вздохнула во сне, перевернулась на спину, и я чуть заметно улыбнулся уголками губ. Взору моему открылась её нежная шейка, которую я совсем недавно целовал, покусывал и снова целовал, аккуратные ключицы и плечо. Даже спящая, она была красивой. По-своему, особенной яркой красотой, выделяющей её среди других. Откровенная, прямолинейная, своенравная.

Взяв с тумбочки смартфон, я открыл поисковик. Самое время, чтобы кое-что проверить. Возникшие во время нашей прогулки в саду мысли уже давно приобрели чёткость. Что бы ни было там, в её прошлом, я собирался выяснить это. Стэлла…

Буква за буквой в строке поиска появилось имя: Белецкий Эдуард Константинович. Подумав, я дописал: смерть семьи. Нажал на кнопку поиска, и на экране моментально появился длинный список ссылок. Открыв первую, я увидел фотографию супружеской пары. Темноволосый мужчина с решительным взглядом, а рядом маленькая шатенка с чётко-очерченными скулами.

Уголок моего рта дёрнулся в невесёлой усмешке. В принципе, текст можно было и не читать – всё остальное мне и так было известно, но я всё же пробежался по строкам.

Стэлла вздохнула, заёрзала, и я, положив смартфон на постель, посмотрел на неё. Семнадцать лет… Ну что же, девочка, сама того не желая, ты вернулась домой.

Глава 22

Стэлла

– Да, ты правильно понял, – услышала я донёсшийся из приоткрытого кабинета голос Алекса. – Сумеешь выяснить?

– А ты как думаешь? – в ответ раздался другой, с лёгкими ироничными нотками, словно мужчина кривил губы в усмешке.

Алекс хмыкнул, и разговор продолжился. Но слушать дальше я не стала. Прошла мимо и, выйдя на крыльцо, присела на верхнюю ступеньку. В Испании мы пробыли четыре дня, и за это время я немного пришла в себя, однако всё ещё не чувствовала себя в безопасности. Понимала, что мне ничего не угрожает, но жизнь на улице научила осторожности, и стоило мне заметить кого-либо из охраны, я тут же настораживалась. Через несколько минут до меня снова донеслись голоса. Едва я успела встать, на крыльце появился Алекс, а с ним смутно знакомый мужчина – высокий, поджарый, хорошо сложенный. Мазнув по мне небрежным, высокомерным взглядом, он заговорил с Алексом:

– Я позвоню через пару дней. Думаю, за это время мои люди выяснят всё, что нас интересует.

– Спасибо, Ренат, – отозвался Алекс и протянул руку.

Спустившись по ступеням, я отошла к ближайшей лавочке, украдкой продолжая наблюдать за мужчинами. Негромко переговариваясь, они направились к гаражу. До меня доносились отдельные обрывки слов, но разобрать, о чём они говорят, я не могла, да и не пыталась. Так же, как и Алекс, Ренат был весьма красив: тёмные волосы, тёмные глаза, довольно узкое, интересное лицо. Очередной хозяин жизни – ни больше, ни меньше. Запах власти, денег и силы…

Проводив гостя, Алекс подошёл ко мне. Солнце заливало дорожку, и я выпрямила ноги, позволяя лучам ласкать кожу. Всё то время, пока его не было, я думала, где прежде встречала вышедшего от него мужчину. Ведь точно встречала…

– Я его знаю, – наконец сказала я, когда Алекс, встав рядом, заслонил собой солнце.

Его скрытое тенью лицо тут же ожесточилось, в глазах появился стальной блеск.

– Откуда? – спросил он ровно, но от меня не укрылось скрытое в голосе напряжение.

Глядя на него, я пыталась понять, с чем связаны подобные перемены. Догадка, мелькнувшая в мыслях, показалась слишком глупой и самонадеянной, и я тут же отбросила её, признав несостоятельной. Подобрала ноги и нехотя проговорила:

– В Грате он известная личность, – губ моих коснулась саркастическая усмешка. – А я, как ни крути, провела там довольно много времени.

– Вы знакомы лично?

Я снова посмотрела на него. Всё та же сталь в глазах, желваки на скулах. Покачала головой.

– Нет. Видела пару раз по телевизору. И так… фотографии.

Возвышающаяся надо мной тень исчезла, солнце снова осветило дорожку. Опустившись рядом, Алекс достал из кармана телефон и провёл пальцем по дисплею.

– Вандор вернулся, – не глядя на меня, проговорил он.

Я вскинула голову, ожидая пояснений, но дальше разговаривать со мной Алекс был, судя по всему, не намерен. Нажал какую-то кнопку и, откинувшись на спинку скамьи, поднёс телефон к уху. Я ковырнула попавшийся под ногу камень. Как ни пыталась я отгородиться от прошлого, так или иначе оно тянулось за мной, напоминало о себе. Теперь вот это… Ренат… Алиев Ренат. Хозяин жизни, хозяин города, хозяин человеческих судеб…

Через окно в спальне я видела, как к Алексу приехал Вандор. Спускаться не стала – зачем? Только после аккуратно спросила, как дела у Милы. В ответ Алекс едва заметно хмыкнул.

– Как будто сама не знаешь, – только и ответил он. – Подружка твоя устроилась отлично.

На этот раз не сдержалась уже я. Фыркнула и отвернулась. Это кто ещё отлично устроился! Да, может быть, за душой у Миланы ничего нет, зато с этой самой душой, в отличие от многих, всё в порядке. Красивая, нежная, отзывчивая… Уж кто-кто, а она достойна счастья. Там, в питомнике, едва я увидела её… Огромные голубые глаза, неприкрытый страх. Она была настолько юная, настолько напуганная, что мне хотелось рычать. Хотелось вцепиться в горло тому, кто приволок её сюда. Но всё, что я могла – обнять её.

– У меня был отвратительный день, – признался Алекс, обняв меня за талию.

– Он ещё не закончился, цинично отозвалась я, сделав едва заметную, обречённую на провал попытку высвободиться.

Почувствовала прикосновение губ к затылку и, смирившись, выдохнула. Накрыла лежащие на талии руки Алекса своими и уставилась невидящим взглядом перед собой. С каждым разом желание противиться ему становилось всё меньше и меньше, с каждым разом его прикосновения всё быстрее находили во мне отклик, и я прекрасно понимала, что происходит. Я привыкала к нему, привязывалась. Он настырно просачивался в меня, подчинял себе – не в привычном понимании этого, а так, как мужчина способен подчинить чувства женщины. Стать нужной ему? Нет… Это не я становилась нужной ему, а он мне. Вот это и было страшно. Мои защитные барьеры рассыпались, выстроенная вокруг остатков разрушенного мирка броня трещала по швам. Там, на яхте… Так плохо и так хорошо, как там, мне не было ни разу в жизни. Горький мёд на губах…

– Не могу… – просипел Алекс, подталкивая меня к кровати. – У меня полно дел, а как вижу тебя, не могу…

Я сдавленно засмеялась. Повернулась в его руках и скривила губы.

– Может, тогда просто не стоит смотреть? – скользнув ладонью по животу к его паху, я накрыла ширинку и слегка сдавила выпирающую плоть. – М-м-м?

– Не могу! – рыкнул он, потемневшим взглядом глядя прямо мне в глаза и, отняв мои руки, сдавил их. Толкнул меня к постели.

Упав навзничь, я смотрела, как он порывистыми движениями расстёгивает рубашку, как нетерпеливо дёргает ремень джинсов и опускает молнию. Не знаю, чувствовала ли я возбуждение, но одно было ясно – мне не всё равно. И спираль, змейкой сворачивающаяся внизу живота, и тепло между ног, импульсами отдающееся к бёдрам и груди, были тому подтверждением. Он волновал меня. Волновал не только тело. Затрагивал струнки, до недавнего времени забытые, покрытые ржавчиной, неведомые даже мне самой. Но я не хотела… Не хотела знать, не хотела чувствовать! Не хотела этой слабости, потому что понимала – рано или поздно она убьёт меня. Кто я и кто он? Я – всего лишь игрушка. А игрушки…

Раздевшись, Алекс опустился на постель рядом со мной и в несколько секунд содрал с меня футболку, а вслед за ней шорты. Повалил и принялся целовать шею. Мял грудь, лаская твёрдый сосок большим пальцем, тёрся щетиной о кожу. Я невольно потянулась к нему. Запуталась пальцами в его волосах, погладила широкие мускулистые плечи. Выдохнула, почувствовав жадный рот на своей груди. Стоило ему провести ладонью по животу вниз, к бёдрам, меня тряхнуло от желания и паники. Конечно же, он сразу понял, что моё тело откликается на него… Понял и, приподняв голову, с прищуром посмотрел мне в лицо. Согнул мою ногу в колене и погладил: вначале бедро, затем голень и лодыжку.

– Иди-ка сюда, – присев, он взял меня за руку и потянул за собой.

Поцеловал в губы и, не успела я опомниться, поставил на колени. Подтолкнул, заставляя упереться руками в кровать и проложил змейку поцелуев по позвонкам. Обвёл языком лопатки, удовлетворённо и глухо зарычал в шею. Я чувствовала его щетину, губы, пальцы… Он был везде – ласкал и гладил, целовал и кусал, начисто подчиняя себе моё тело, мою волю, лишая меня любой возможности защищаться. Ещё никогда я не была настолько открытой, откровенной… слабой. Пальцы его прошлись по моему горлу. Я ощутила слабый нажим, но губы его тут же тронули лопатку, и это сгладило намёк на промелькнувший страх. Подчинение… Я добровольно повиновалась ему. Рука его со шлепком опустилась на мою задницу, и я выдохнула. Чуть покачнулась, но он придержал меня под животом. Тронул плоть.

– Перестань… – выдохнула я, понимая, что на самом деле не хочу этого.

Я хотела. Да, я хотела, чтобы он продолжал, и он знал это ничуть не хуже, чем я сама. Всё изменилось… Почему? Как? Зачем? Ответов я не знала…

Алекс проник в меня пальцами и, сделав несколько движений, тронул губы. Почувствовав собственный вкус, я задрожала. Но ему было мало. Втолкнув палец глубже, он принялся водить им вперёд-назад. Проклятый извращенец! И я… Обхватив палец губами, тронула его языком. Посасывая, облизала кончик и только затем выпустила.

– Да, моя девочка, – глухо отозвался он и стиснул мою грудь. Склонился ко мне. – Такую девочку надо хорошо трахать, да? Мою маленькую дикую кошечку…

Сдавив пальцами сосок, он переместил ладонь на живот, я же всхлипнула. Слова его породили в моём теле новую волну дрожи. Бежать от него… Мне нужно было бежать от него без оглядки, а я стояла с оттопыренным задом и чувствовала, как каждое слетающее с его губ пошлое слово, будит во мне что-то ненормальное, острое, волнующее. Головка члена проскользила по моей влажной плоти, по половым губам, но продолжать Алекс не торопился. Помял ягодицу и поводил снова, дразня, заставляя меня покусывать губы. Наверное, я могла бы взять себя в руки, остановиться. Могла бы закрыть в себе все желания, но мне не хотелось. Мне, чёрт возьми, не хотелось! Собственная слабость доводила до слёз. Я же игрушка… Рано или поздно, но он так или иначе наиграется со мной, и тогда…

Сделав мощное движение бёдрами, Алекс вошёл в меня до упора, и я вскрикнула. Его толчки отзывались во мне наслаждением – сперва почти неощутимым, а после нарастающим, явным, лёгкая боль смешивалась с чувственным удовольствием. Огромный, твёрдый, он проникал в меня так глубоко, что у меня перехватывало дыхание, пальцы впивались в бёдра. Я слышала его глухие стоны, слышала вырывающееся из груди рычание и, позабыв все грани разумного, отвечала ему негромкими постанываниями. Сладко и горько… Запах секса и откровенные шлепки тел, его уверенные размашистые движения и мои подгибающиеся руки…

– Да, Стэлла… – обхватив меня под рёбрами, рыкнул Алекс, и стал входить резче, быстрее. – Вот так… Тебе же нравится? Стервочка моя…

Я заскулила. Прогнулась, подалась бёдрами ему навстречу, опустила голову. Он насаживал меня на себя: жёстко, глубоко, каждым толчком подтверждая, что хозяин тут он, и я уже не понимала, что со мной.

– Ещё… – почти беззвучно сорвалось с моих губ. Тело напряглось, живот свело, но мне было мало. – Ещё, пожалуйста…

– Давай, малышка, – дотронувшись до клитора, глухо откликнулся Алекс, не переставая трахать меня.

Надавил, слегка потянул и надавил – сильнее. Погладил по кругу, потом ещё… Меня окатило жаркой волной. Спираль, свернувшаяся в животе, внезапно распрямилась, задела каждую мышцу, каждый нерв. Не выдержав, я вскрикнула. В голове поплыло, руки подогнулись. Я чувствовала, как пульсирует во мне Алекс, чувствовала его крепкие руки, не дающие мне упасть. Мокрая, обессилившая, уткнулась лбом в подушку и протяжно выдохнула. Меня всё ещё трясло, тело было тяжёлым и одновременно лёгким. Так же, как там, на яхте, только в несколько раз сильнее… Всё в несколько раз сильнее. И моя слабость перед ним.

Поставив на колени, Алекс развернул меня к себе и накрыл губы ртом. Сгрёб волосы, откинул мою голову. Кожа его тоже была влажной, я чувствовала гулкие удары сердца. Ничего не соображая, выдохнула, пустила его язык и с готовностью ответила на поцелуй. Хотелось прижаться к нему, хотелось его силы, его жара…

– Тебе нужно отдохнуть, – сказал он, и хриплые нотки его голоса снова царапнули чувственные струнки внутри меня, оживляя их, освобождая от ржавчины.

Алекс лёг, потянул меня за собой.

– Не так, – коротко бросил он, едва я собралась устроиться у него под боком, и переложил к себе на грудь.

Лёжа на спине, я чувствовала тепло его тела. Огромный, сильный, и я, такая ничтожная на его фоне… Ничтожная во всех смыслах. В висящем на потолке зеркале отражались наши обнажённые тела. Я видела себя, видела лежащие у меня под грудью ладони Алекса, и снова чувствовала волнение. Потому что… потому что это было волнующе.

– Поласкай себя, – прошептал он мне на ухо.

– Нет, Алекс, – тут же отозвалась я и попыталась перебраться на постель, но он обхватил меня крепче. – Я не буду этого делать, – категорично заявила я.