Читать книгу: «Путь предначертанный», страница 6

– Нод, – Кааль положила руку на его плечо, – ты не должен извиняться. Я расстроилась, потому что неожиданно расстаюсь с другом. Конечно же, я не считаю тебя предателем, и никто не считает. Надеюсь, ты будешь счастлив.

– Спасибо, – вздохнул тот и положил ладонь на её руку.

Стена растворилась. Они поднялись и стали возвращаться к остальным. Первым их заметил Фаррей.

– О, ребят, я наполнил ваши фляги водой. Следующий водоем будет не скоро, так что постарайтесь растянуть её на как можно дольше.

– Спасибо, Фаррей, – ответила Кааль. – Извини, что с тобой не пошла.

– Не страшно. О чем болтали?

– Нод научил меня счетам, – улыбнулась она.

– Серьезно? Нод, и ты тоже записался в её учителя? – шутливо обратился он к парню, но тот прошел мимо, не сказав ни слова. – Что это с ним? – Фаррей удивленно посмотрел на девушку. – Ты, что, переиграла его в его же игре?

– Если бы, – понуро протянула та. – Вспомнили, что Нод скоро уйдет.

– Вот как. Только из-за этого? – пожал плечами он.

Девушка печально вздохнула, немного разочарованная равнодушием Фаррея, но он вдруг сказал:

– Я бы тоже ушёл, если бы кто-то нуждался во мне больше, чем Кайон. Уверен, ты бы поступила так же. Не вини его.

– Нет, я не виню, – тихо проговорила Кааль.

Она присела рядом с ним, и тот молча продолжил чистить оружие. Девушка задумчиво смотрела на длинное лезвие меча, и подумала о своем клинке, отданном Сахразом. Она пользовалась им, чтобы начертить руны, но мысль, что кроме травы и земли на нем могут остаться пятна крови, пугала.

– У тебя кто-нибудь остался? – спросила она.

Рука остановилась задумчиво посмотрел вдаль.

– Дед остался. Наверное. Мы не виделись уже много лет. Но если бы я пришел к нему после всего, что случилось, он бы хорошенько меня поколотил, – сказал он с горьким смехом. – Для него империя превыше всего. Выше собственной жизни, выше семьи. Настоящий воин.

Кааль смотрела на его лицо и читала детский восторг, смешанный с неутоленной жаждой признания.

«Получается, Фаррей из династии военных. Интересно, хотел ли он другой судьбы? Или он восхищается своим предназначением?»

– Ты уже дала имя своему коню?

Неожиданный вопрос вырвал из задумчивость. Девушка подняла глаза и встретилась с добродушной улыбкой.

– Нет ещё, – растерянно ответила она. – Ничего на ум не приходит. Я бы хотела, чтобы имя подчеркивало какую-то его особенность, но я совсем его не знаю.

– Узнаешь. Дружба с лошадьми мало чем отличается от дружбы с человеком. Просто проводи с ним больше времени, говори с ним, заботься о нем. Пусть запомнит твои запах, голос, прикосновения. Позволишь ему узнать себя, он позволит в ответ.

– Тебя послушать, так ничего сложного, – вздохнула девушка. – Но я немного опасаюсь таких больших животных. Вот взбредет ему в голову пнуть меня, я ж сдохну быстрее, чем осознаю произошедшее. Он намного выше и сильнее меня, и…

– Так я тоже, но не пинаю же тебя.

– Фаррей! Ты же понял, о чем я, – с обидчивой возмущенностью сказала Кааль на фоне его смеха.

– Все будет хорошо, – сказал тот, отсмеявшись. – Если ты завоюешь доверие коня, он станет твоим верным другом.

Девушка вздохнула, улыбнувшись. Взгляд направился в сторону, где паслись лошади. Её серый выделялся на фоне черных и гнедых, но не только цветом шерсти. Когда его собратья общались друг с другом или щипали траву, он неподвижно стоял в отдалении. Недавно Кааль поняла, что её конь редкий соня, и от этой мысли на губах растянулась улыбка нежности.

Солнце купалось в белых облаках, гонимых восточным ветром, и по колышущейся траве ползли их огромные тени. Вдыхая дневной зной, чувствуешь, как согревается душа, растворяя липкие мысли. Скоро снова придется отправиться в путь.

«Да, всё будет хорошо», – с теплой уверенностью подумала Кааль.

Над дорогой поднималась песчаная пыль, и земля дрожала под десятками сильных копыт. Барон Рельмир, стоящий на балконе, ощутил скверное предчувствие. Письмо, полученное на днях, было предвестником беды, теперь он это точно чувствовал. За дверями слышалась суматоха, воцарившаяся в коридорах, а песчаная буря все надвигалась на поместье.

– Превеликое Солнце, прогони этот мрак, – взмолился барон с тяжелым сердцем.

Всадники осадили разгоряченных коней у парадного входа, и когда двери открылись, их приветствовал радушный хозяин.

– Приветствую вас, сыны Солнечной империи! Надеюсь, тьма не коснулась вашего пути.

Приблизившись, барон Рельмир встретился взглядом с тем, чье имя держало в страхе все соседние королевства. Таор, придворный маг, гончий пёс империи. От одного его взгляда хотелось сделаться невидимым. Конь под ним нетерпеливо перебирал ногами, рвался и мотал головой, но сильные руки сдерживали его на месте. Всадники за его спиной вызывали не меньшее чувство опасности.

– Благодарю за прием, барон, – сказал Таор, – но на формальности времени нет. Вы получили письмо Его Величества, поэтому должны понять.

– Конечно, – поклонился барон.

– Я должен немедленно встретиться с эрмандером Кириосом. Он здесь?

– Н-нет, господин, – барон боялся поднять голову. – Он всё ещё городе.

– Тогда дайте мне провожатого. Я не собираюсь ждать его прибытия.

– Как прикажете.

Стоящий при бароне Трайн понял всё без слов, и уже через миг к отряду подъехал один из конюхов, готовый сопроводить почтенных гостей куда угодно.

– Авред, пойдешь со мной, – сказал Таор своему ученику. – Рован, остальные остаются здесь. Проследи за всем.

Рыцарь кивнул, и двое всадников отправились за конюхом. Спешившись, Рован и остальные передали коней подбежавшим мальчишкам и проследовали за хозяином в дом.

«Утомляет, – вздохнул про себя Рован. – Нужно найти предателей, а не расшаркиваться перед мелкими толстосумами. Скорее бы найти след…»

Группа передвигалась в задумчивом молчании. Кааль была позади и могла видеть состояние товарищей. Странное напряжение окутало всех, даже Рилор был необычайно молчалив. Кайон то и дело открывал и убирал карту. Они шли через лес, потому что принц опасался дорог, но сегодня его одолевало, кажется, еще большее плохое предчувствие. Рядом идущий Фаррей только мог ободряюще хлопать его по плечу.

Эрмандер Кириос смотрел на сидящего напротив него человека и не мог поверить. Ему на днях пришло срочное письмо от барона Рельмир, но из-за беспробудного пьянства он совершенно забыл о нем. Теперь тот, кого он хотел поприветствовать лично в особняке барона, сидит в его кабинете, и отчего-то по спине пробегал холодный пот.

«Нужно заканчивать с выпивкой», – грузно думал Кириос, незаметно вытирая влажные ладони о штанину.

– Вы меня слушаете, эрмандер? – сдержанный голос Таора ударил больнее хлыста.

– Да, конечно, все будет исполнено, – мужчина хотел сквозь землю провалиться.

– Эти листовки должны быть сегодня же развешаны по всему Голокору.

На стол легли портреты преступников, и Кириос побледнел, увидев знакомое лицо.

– Это же… Так он жив?

– Это государственная тайна, – холодно ответил тот. – На его ориентировке должно быть только особые приметы, без имени. Обвинение такое же, как у остальных – измена империи. Большего никто не должен знать. Вы же меня понимаете?

– Да, безусловно.

– Будьте полезны империи, – Таор встал и вышел.

Как только дверь за ним захлопнулась, Кириос тихо и жалобно застонал.

На улице Голокора поднялась суматоха, и грубая рука солдата постучала в дверь большого дома. Её открыл хрупкий старик, которого грубо оттолкнули и потребовали хозяйку дома.

– Где Зольта Надмар?

Слышав её имя из уст солдат, прохожие в ужасе прикладывали ладонь ко рту. Эта женщина была не просто жительницей Голокора. Её дом – это один из немногих книгопечатных домов империи. Десятки работников, постоянные заказы, запах бумаги и магии, поддержка города – все это было связано с Зольтой.

Вот она спустилась к солдатам и, подняв голову, сказала:

– Чем могу помочь, сыны Райтара?

– Твой дом сегодня будет полезен империи, – грубо произнес капитан. – Эти листовки сегодня же нужно размножить и распространить. Приказ Его Величества.

Женщина взяла протянутые листы, начала их перебирать и вдруг побледнела. Руки задрожали, а глаза неотрывно смотрели на родное лицо.

– Я отказываюсь.

– Что?

– Я отказываюсь! – она швырнула листы в лицо солдата. – Я не предам собственного сына!

– Тогда ты предала империю. Взять её! Пусть эрмандер решает её судьбу.

– Что вам сделал маленький мальчик? – кричала Зольта, подхваченная солдатами. – Неужели новый император настолько труслив?

Её крики были слышны всем собравшимся зевакам, в толпе поднялся испуганный шепот, пока солдаты не разогнали всех по домам. Нужно было исполнить приказ во что бы то ни стало, и станки зашумели под остриями копий.

Кааль придержала коня и посмотрела на вид, открывающийся с вершины холма. В низине, окруженный лесом и рекой, расположился Голокор. Они добрались до него быстрее, чем рассчитывалось. Кайон был доволен, а Кааль – наоборот. Время расставаться.

– Рыдать по мне будешь, когда уйду, – сказал ворчливый голос позади.

– И не подумаю, – ответила та, вытерев намокшие ресницы.

– Вот и славно. Город не переживет нового потопа.

Кааль грустно улыбнулась. Каждый раз, расставаясь с кем-то навсегда, она корила себя за то, что так быстро привязывалась, но боль никуда не уходила. Ей казалось, с уходом Нода в команде станет на одного хорошего человека меньше.

Кайон обернулся и внимательно посмотрел на Нода.

– Сахраз, проводи Нода и убедись, что с ним будет всё в порядке.

– Не стоит, я… – забеспокоился парнишка, но тот резко прекратил всякие возражения.

– Это приказ, – сказал Кайон.

– Можно мне тоже пойти? – неуверенно спросила девушка.

– Нет. Трое будут привлекать слишком много внимания.

«Так и знала…»

Её опустившиеся глаза заметил Фаррей, и пока остальные коротко желали Ноду светлого пути, он подъехал к Кайону.

– Позволь, я с ней пойду, – тихо сказал он.

– Нет, – принц отвел глаза.

– Послушай, это необходимо для её же блага. Ей нужен опыт и знания для жизни в новом мире. У ворот мы разделимся – Сахраз проводит Нода, а мы с Кааль осмотрим город. Все будет в порядке.

Тот раздраженно вздохнул. Но Фаррею были знакомы хорошо эти хмурые брови и поджатые губы, поэтому он заранее знал ответ.

– Ладно. Но ты слишком опекаешь эту девчонку. Всё ещё видишь в ней сестру?

– А ты в ней – Ирэн?

Кайон гневно посмотрел на него, но сказать ему было нечего. Пальцы крепче стиснули поводья, и уши коня встревоженно зашевелились, пытаясь понять настроение седока. Фаррей положил руку на плечо Кайона.

– Кааль ни в чем не виновата, – сказал он другу. – Предатели будут испепелены, а друзья согреты.

– Вот только предатели сейчас мы, – горько усмехнулся изгнанный принц.

– Скоро всё изменится, – уверенно сказал тот.

Янтарные глаза потеплели, наполнившись благодарностью. Фаррей улыбнулся, почувствовав возвращение друга из омута боли прошлых дней.

Глава 12

Оставив лошадей, компания спустилась на дорогу, ведущую к Голокору. Они расстались недалеко от главных ворот. Фаррей добродушно пожал руку смущенному Ноду, а Кааль порывисто обняла его. Парнишка не знал, куда глаза девать, и натянул капюшон посильнее. Сахраз и Нод вошли в город первыми, и как только они скрылись меж широких улиц, вошли Фаррей и Кааль.

Первым, что заметила девушка, массивные дубовые ворота, дорога, крытая длинными досками, разношёрстные строения, расположенные в хаосе, и огромное количество забора. Ответ на вопрос «Зачем?» нашёлся сам – точнее, выбежал из-за поворота, громко мыча. Какая-то женщина в грязной юбке гнала, махая кнутом и ругаясь, корову к воротам. Кажется, буренка поела её грядки во дворе. Перекинувшись с Фаррейем вопросительными взглядами, Кааль пошла за ним, осторожно обходя грязь и подозрительные кучи.

Они шли мимо лавок, хозяева которых нагло и громко расхваливали товар, иногда пугая девушку своими резкими выкриками. Чего стоили мальчишки, снующие тут и там. Фаррей сразу притянул Кааль поближе к себе.

– Следи за поясом. Они умыкнут всё, что плохо привязано.

– Невозможно украсть то, чего нет, – отшутилась девушка, и тот улыбнулся.

Тут её взгляд упал на прилавок, полный книг, и Кааль чуть не задохнулась от восторга. Позабыв о Фаррее, она устремилась туда. Перед ней предстали аккуратно переплетенные хранилища знаний, и глаза разбегались, цепляясь то за один красивый узор, то за другой. Однако воодушевление поутихло, когда нарисованные символы так и не обрели смысла.

– Красавица, что интересует? – заулыбался торговец.

– Хочу научиться читать, – честно сказала девушка, подняв на него глаза. – Есть что-то в роде сказок? Что-нибудь простое и незамысловатое, что даже ребенок поймет?

Мужчина слегка растерялся, но задумался над вариантами, которые мог бы предложить. Взгляд его переходил то одной к другой книге, но на прилавке не оказалось ничего подходящего, поэтому он отошел в тень лавки и порыскал там.

– Разве что вот это, – торговец протянул Кааль небольшую книгу. – История о Матери-Императрице.

– Правда? Такая тонкая? – девушка взяла книгу в руки.

– Что поделаешь, – пожал плечами тот, – о ней мало что известно. Больше можно узнать, разве что, только в императорской библиотеке.

– Занятно, – протянула та, разглядывая картинки на шуршащих страницах. – Сколько хочешь?

– Серебряный.

– Хэй, не держи нас за дураков, – возмутился стоящий позади Фаррей. – У тебя свой печатный дом под боком, не из Сомивона ты эти книги тащишь. Медяк.

– Эй, мне ж семью кормить надо, – воспротивился тот, поставив руки в боки. – Пять медных, – торговец коснулся второй костяшке на среднем пальце, и Кааль воодушевилась, вспомнив уроки Нода.

– Три, – Фаррей дотронулся большим пальцем нижней костяшки указательного пальца.

– Четыре, не меньше.

– Тогда в придачу бумагу и уголек положишь.

– Идет.

Удивленная Кааль несла обрушившееся на неё богатство и не могла поверить своему счастью.

– Это всё мне? – взглянула она широко распахнутыми глазами на парня.

– Конечно, тебе же учиться надо, – улыбнулся тот, с братской любовью погладив её по голове.

Девушка смущенно хихикнула. Свои сокровища она спрятала во внутренний карман плаща. Там им не грозят пронырливые мальчишки.

Сахраз и Нод шли по улицам молча. Казалось, парень смущался присутствия Сахраза, но с каждым знакомым поворотом мужчина замечал, как на лице Нода расцветает предвкушение встречи. Поворот, дорога, другой поворот, там они срезали, здесь шаг ускорился, и вот парень уже бежал к дому на другом конце улицы.

– Мама! Мам! – кричал Нод.

Ещё немного, и мама выбежит ему навстречу, крепко обнимет и расцелует щеки. Но дорога перед ним все так же оставалась пустой, калитка оказалась распахнутой настежь и около неё валялись разбросанные листы. Нод замедлился. Сахраз положил ладонь на рукоять меча.

– Нод? – тихий встревоженный голос заставил их обернуться.

Напротив их дома приоткрылась дверь, из которой выглядывал старик.

– Дедушка Рин, – Нод тут же подошел к нему. – Что произошло? Почему во дворе такой хаос? Станок работает, но я никого не вижу.

– Зайходите, тебе нельзя здесь быть, – старик быстро затащил их обоих к себе и закрыл дверь. – Прости, сынок, – с болью вздохнул он. – Госпожа Надмар… Солдаты увели её.

– Что? Почему? – сердце рухнуло в холод.

– Солдаты принесли ориентировки на тебя и кого-то ещё, приказали бросить всю остальную работу и печатать только их, но Зольта – Всемогущее Солнце! – отказалась, не хотела предавать тебя! Они увели её в эрмандерию, – на глазах выступили слезы.

– Нет! Но… – парень еле справлялся с паникой.

Мысли трусливо забегали в голове, ни за одну не удавалось ухватиться, воздуха не хватало, и казалось, он вот-вот сойдет с ума. Но плечо сжала сильная рука, и Сахраз бесстрастно спросил:

– Когда?

– Утром, – всхлипнул старик. – Рынок только-только оживился, а они уже на пороге стояли…

– Нод, – воин серьезно посмотрел на парня, – тебе ли не знать, как империя расправляется с предателями. Возможно, уже…

– Нет! – тот грубо вырвался из-под его руки. – Мы можем ещё успеть!

– Думаешь освободить мать из эрмандерии? Взгляни на вещи холодно.

– Предлагаешь её бросить?! – закричал Нод. – Пусти меня! Ещё можно успеть!

– Нод!

Парень выбежал на дорогу, за ним Сахраз. Из окон виднелись чужие глаза и уши, и мужчина ощутил колкий страх.

– Нод! – он побежал ещё быстрее за парнем, перед глазами которого были только страх и слезы.

Скоро дыхание подвело и силы покинули его, и Сахраз схватил его за шиворот. По щеке ударила хлесткая ладонь, Нод закричал и забрыкался, снова пытаясь вырваться.

– Нод, послушай меня, – воин грубо встряхнул его за плечи, – твоя мать рискнула жизнью ради тебя. Если ты сейчас пойдешь за ней, похоронишь все, ради чего она это сделала. Ей не станет легче, если вы будете висеть рядом на висельнице!

– Нет! Не позволю!

– Стой!

Но было поздно. За следующим поворотом появилась прямая каменная дорога, ведущая к большой площади. Площади при эрмандерии.

– Так, – Кааль осматривала карманы и сумку на поясе, перебирая улов, – бумага есть, письменные принадлежности есть, учебное пособие для самых маленьких есть, бинт – нормальный в кое-то веки, – есть, кровоостанавливающее, обезболивающее, обеззараживающее – надеюсь, сработает, – ножницы и… А где? О! А это для тебя, моя красавица, – засмеялась она, вытащив бутылек с ароматным маслом.

– Кайон нас убьет, – нервно улыбался Фаррей, вспоминая о потраченных деньгах. – Ты ведьма, знай это.

– Для вас же стараюсь, – серьезно сказала та. – Какой я лекарь без лекарств? Мельфир мне так ничего и не рассказал о травничестве, но, будем надеяться, что та девушка нас не надурила.

– Вряд ли.

– Тоже так думаю. Она так тебе улыбалась, – лукаво взглянула на него Кааль.

– Следи лучше за сумкой, – проворчал парень, отводя взгляд, – там у тебя бесценные сокровища.

– Да-да.

Кааль машинально осмотрелась, выглядывая возможных посягателей на её сокровища, но вместо этого заметила небольшую странность.

– Куда это все спешат? Что происходит? – удивилась Кааль, наблюдая за людским потоком.

– Понятия не имею. Пойдем узнаем? – легкомысленно улыбнулся Фаррей.

– Да! – бодро ответила девушка.

Идти пришлось недолго, но приближаясь к все нарастающему шуму и гулу, Кааль почувствовала царапающее беспокойство. Люди перешептывались и со страхом оборачивались на появляющихся тут и там солдат. Спросить, что происходит, Кааль опасалась. Посмотрев на Фаррея, она нашла на его лице то озадаченное беспокойство, что терзало и её.

– Давай уйдём, – потянула она его за рукав.

– Поздно. Мы слишком выделимся, солдаты могут что-то заподозрить. Я, кажется, понял, куда все идут. Всё будет хорошо, – он взял её за руку, и девушка чуть успокоилась.

Да, верно, всё будет хорошо, она не одна, с ней Фаррей, он обязательно выведет её из любой передряги. Главное, сейчас в неё не попасть. Девушка глубоко вздохнула, посильнее натягивая капюшон.

Толпа притекла на площадь, и Кааль с ужасом увидела висельницу. Она застыла в оцепенении, и Фаррею пришлось, обхватив её за плечи, отойти в тень дома. Толпа все прибывала и прибывала, толкаясь и смешиваясь, шум и гул голосов становился все громче, но их заглушало стучащее в ушах сердце. Кааль вжималась в Фаррея, пытаясь спрятаться от прохожих и происходящего кошмара. Тот чувствовал её страх, но изо всех сил сохранял спокойствие. Он заметил всех охранников, контролирующих горожан, и нашел путь для отступления.

– Идем, – он покрепче перехватил Кааль за руку, и уже хотел двигаться, как вдруг двери эрмандерии открылись и толпа взорвалась негодованием.

На эшафот медленно поднялись люди, связанные кандалами. Стоя у петель, они обреченно смотрели на окружившую их толпу. Кааль заметила среди них женщину. Солдат зачитал приговор, но из-за общего рева Кааль ничего не слышала. Мешки спрятали лица несчастных, их шеи обвила веревка. Кто-то истошно кричал, кто-то сыпал проклятиями, а женщина молча дрожала. Она незаметно повернула голову к зданию эрмандерии, и в его окне увидела лицо своего палача.

– Прости, Зольта, – тяжело вздохнул эрмандер Крилос, опрокидывая бутылку, – но моя шкура мне дороже.

Девушка не могла отвести взгляда. Было невыносимо страшно смотреть, но не смотреть она не могла. Вот палач рванул рычаг, и толпа ахнула. Обвиненные забились в петлях. Женщине сразу сломало шею, кто-то пытался вырвать руки из веревок, освободиться, но всё было тщетно. И вдруг всеобщий гул разрезал крик: «Нет!»

В толпе возникло движение, люди расступались, и прежде, чем Кааль поняла, где слышала этот голос, на эшафот запрыгнул Нод.

– Мама!

Он обхватил ноги женщины, рыдая и умоляя, но его тут же оттащил рядом стоящий солдат. Поднялся шум, паника, солдаты со всех постов побежали к эшафоту. Следующим, что Кааль увидела, был Сахраз, замахнувшийся мечом на солдата, который схватил Нода. Кровь хлынула на мощеный камень, и люди, охваченные ужасом, побежали кто куда.

– Что происходит? – в панике зарычал Крилос, припавший к окну. – Кто посмел?

– Кажется, это Нод Надмар, господин, – заметил рядом стоящий помощник.

– Надмар?! – глаза вспыхнули хищным огнем.

Крилос кинулся к столу и нашел на нем листовки. На одной из них было лицо Нода.

– Схватить! Немедленно! Если здесь один, значит, должны быть и другие!

– Солдаты уже…

– А ты! – Крилос схватил паренька за воротник. – А ты мчи к дому барона. По главной дороге! Найди Таора и его рыцарей, приведи его сюда, сегодня мы схватим эту шайку!

Помощник вылетел из кабинета эрмандера, как ошпаренный, и в следующее мгновение уже мчался на коне к городским воротам.

– Сахраз, сюда! – крикнул Фаррей сквозь толпу.

Воин заметил его и, взяв Нода под локоть, потащил к нему. Кааль вышла из оцепенения. Она бросилась к Ноду, захотев обнять, но мужчина отмахнулся от неё:

– Сейчас не время, сначала надо выбраться отсюда, – твердо сказал Сахраз.

Девушка увидела кровь на его кожаном нагруднике, и её взгляд обратился к солдату, лежащему у эшафота. Он был мертв.

– Скорее!

Фаррей потащил девушку к темному проходу, скоро они покинули площадь. Они бежали к главным воротам, то и дело уходя в переулки от выскакивающих им навстречу солдат. Тут и там раздавались их голоса: «Ловите их!», «Именем императора!», «Стоять!» Долго так продолжаться не могло. Тогда Кааль увидела на заборах листы, и лица, нарисованные на них, показались ей знакомыми.

– Фаррей, это…

– Да чтоб их Злеяды разорвали!

Ориентировки на Нода, Фаррея, Сахраза. И Кайона. Девушка замечала их на каждом повороте.

– Их не было, когда мы проходили здесь! – крикнула она Фаррею, задыхаясь.

– Быстро они работают, – цыкнул тот, уводя всех в очередной переход.

– Стой! – крикнул Нод. – Налево, срежем!

Они вывалились на свет главной улицы. Нод, прекрасно знающий город, тут же побежал вперед, указывая дорогу. Кааль почувствовала, как от страха и усталости ноги становятся ватными. Тренировки Сахраза давали свои плоды, только благодаря им она ещё не плевалась легкими, но ей все равно было далеко до парней.

Люди, завидев их, отпрыгивали в стороны, и кричали солдатам: «Злеяды здесь!» Сердце бешено колотилось, девушка с ужасом осознала, что отстает. Вдруг кто-то схватил её за край накидки, но пуговица услужливо оторвалась, оставляя ловца лишь с плащом в руках.

– Да чтоб тебя, – устало выдохнула она, увидев, как из внутреннего кармана плаща вылетают драгоценные листы и книга.

– Закрыть ворота! – кто-то крикнул со стены, и цепи на воротах угрожающе зазвенели.

– Нет-нет-нет!

Прямо перед ними закрывался единственный путь к отступлению. Медленно, но все же достаточно быстро, чтобы заключить их в смертельную ловушку.

«Всё? Конец? – её сердце рухнуло. – Нет! Я здесь не умру!»

Кааль резко остановилась, клинок летел из ножен, и его острие впилось в кожу.

– Кааль, что ты делаешь? – заорал Фаррей.

Кровь хлынула из лихорадочно нанесенных порезов, но Кааль видела только рождающуюся руну.

– Кай!

Магия взревела – для пробуждения руны нужна лишь капля крови, но сейчас она умывалась ею. Кровь, горячая от страха и бега, породила сотни водяных шаров, заполнивших улицу. Высвобождение такого количества магии разом может разорвать тело заклинателя. Сердце девушки пропустило удар, её глаза закатились, тело подхватило предобморочная слабость, но…

– Кааль! – в ужасе закричал Фаррей.

Ноги уперлись в окровавленный песок, и глаза снова прозрели. Она вскинула руки, и водяные сгустки устремились к воротам. Они разорвали их, словно пушечные снаряды, и цепи повисли у стен бесполезными железками. Кааль оглохла от взорвавшегося крика ужаса. В ушах противно запищало. Поднявшееся облако песка ослепило. Позади, словно сквозь вату, раздался яростный рык: «Смерть волчарам!» Потом звук удара и шум падающего тела.

– Вставай, – подоспевший Фаррей подхватил девушку, но она была словно в трансе.

Выругавшись, парень присел перед ней и погрузил себе на спину. Девушка машинально обняла его за шею, когда он побежал прочь. Она не оборачивалась, боясь увидеть того, кто пытался на неё напасть. Фаррей с ним не церемонился. Сахраз покончил с последними солдатами, осмелившихся преградить им путь, и группа покинула город.

Кайон был в шоке. Увидев кровь на одежде Сахраза, Кааль на спине Фаррея и взгляды, полные пережитого страха, он подбежал к ним и спешно спросил:

– Что произошло? Эй, это твоя кровь? Девчонка жива?

– За нас назначили награду, – сухо произнес Сахраз.

Взгляд Кайона застыл на мужчине, а тот не поднимал глаз. Ладонь до боли сжала рукоять меча. Повисшая тишина была наполнена могильным холодом.

– Я должен был допустить такой исход, – еле слышно выдохнул Кайон. – Простите.

– Мы так же, как и вы, не могли предположить, что они поднимут такую шумиху. Они до последнего держали все в тайне, но, видимо, решили рискнуть. Зато, – глаза воина были полны решимости, – теперь все наши союзники будут уверены, что вы живы, Ваше Высочество.

Кайон втянул воздух и вскинул голову. То ли для поддержания авторитета, то ли для того, чтобы не дать слезам скатиться по щекам. Вид побитых подопечных со злой насмешкой говорил, во что он их втянул. Но это только начало.

– Ты прав, Сахраз, – нарочито громко произнес он, – но сейчас нам нельзя медлить, за нами наверняка отправили погоню. По коням!

Нод обреченно обернулся, бросив последний взгляд на место, которое было ему домом. Дыхание снова перехватило, жалкий всхлип вырвался из груди, заставляя голову стыдливо опуститься. Но на плечо снова легла ободряющая ладонь. Нужно было идти.

– Вот Злеядье дерьмо, за нами погоня? – заскулил Рилор, забираясь на коня. – Только этого нам не хватало. Эй, вы совсем из ума выжили?!

Фаррей стиснул зубы и глубоко вздохнул. Нужно было позаботиться о Кааль.

– Что с ней? – строго спросил Мельфир, помогая ему опустить девушку на землю.

– Я не уверен, но… Она спасла нас.

Маг хмурым взглядом осмотрел кровоточащую руну на ладони ученицы и всё понял. Из груди вырвался тяжелый вздох.

– Безрассудная, глупая… – причитал он, исцеляя порезы магией.

– Я могу взять её с собой, – с настойчивой уверенностью сказал Фаррей.

– Да, так будет лучше. Поторопись.

Группа направилась в лес, подальше от города и его дорог. Нод, который бегал здесь ещё мальчишкой, без труда указывал верное направление. Кайон наблюдал за ним. Он многое хотел спросить у него – почему тот вернулся и почему он плакал, – но боялся. Его несчастный вид вызывал вопросы, но и он же заставлял молчать. Неожиданно для себя принц понял, что не умеет утешать людей. Тот, кто был рожден заботиться о великой империи, не мог позаботиться о несчастном мальчишке. Зубы стиснулись от боли самобичевания.

Когда Кааль открыла глаза, она обнаружила себя в седле рядом с Фарреем. Его сильные руки не давали ей упасть даже при спешной скачке. И всё же рука сама схватила его за плечо, найдя опору. Воин сильнее прижал её к себе. Молчаливая забота согревала сердце, и девушка облегченно вздохнула. Она понимала, что произошло, и переживала, что обломки от разрушенных ею ворот могли травмировать или убить рядом стоящих солдат. Да, в тот момент они были врагами, но это не умаляло переживаний за них. Она будет нести эту ношу до конца жизни.

Когда они вышли на опушку, в девушке было уже достаточно сил, чтобы пересесть на своего коня. Так она больше никого не сдерживала, и всадники помчались вдоль реки, в сторону отдаленных дорог и деревень, где, как они надеялись, о них ещё никто не знал.

Таор не мог поверить своим глазам. В клочья разорванные дубовые ворота – от них остались лишь жалкие куски, валяющиеся по округе. Какой маг был способен на такое?

– Это была водяная магия, господин, – заключил рядом стоящий Авред.

– Я вижу, – холодно ответил тот.

В глазах горели гневные искры магии. Все прекрасно знали этот взгляд. Господин в бешенстве. Ученик поник головой, спрятав руки за спиной. Наблюдавший за ними Рован устало вздохнул.

«Мальчишка. Ты бросишь что угодно, лишь бы получить признание и любовь учителя. Но что у тебя останется, если учитель бросит тебя?»

Но не ему судить Авреда. Он сам бросил всё ради того, чтобы следовать за Таором, в котором увидел идеального лидера.

– Видимо, у Мельфира ещё остались силы. Грязный старик, – злобно хмыкнул предводитель.

– Господин! – к нему спешил Хольк, младший из отряда. – Это были они, – горячо заверил он, – Нод, господин Сахраз и, скорее всего, рыцарь Фаррей. Их многие видели, описания сходятся с портретами. Но… С ними не было Мельфира.

– Ты уверен? – голос Таора сквозил еле сдерживаемой яростью.

– Да, господин, – кивнул Хольк, нервно выпрямившись. – Все утверждают, что им помогла сбежать девушка. И-или какой-то худощавый парень, только очень красивый, точно не знаю, но одежда была мужской, и, в общем… Это она разрушила ворота.

– Постой, – маг повелительно поднял ладонь, на лице отразилось напряжение. – Девушка… Какая девушка?!

Воздух взорвался от вырвавшейся магии. У Холька перехватило дыхание. Искры темных глаз пожирали, требуя объяснений, и он, стараясь сдержать дрожь в голосе, сказал:

– Никто не знает, кто она такая. Портрета на неё нет. Возможно, она просто попутчица.

– Попутчица, обладающая магией? – Таор угрожающе шагнул к нему. – Очень удачная компания.

– П-пожалуй… И ещё, господин, – он протянул книгу, которую до этого держал за пазухой. – Это принадлежало девчонке. На нем клеймо дома Надмар. Солдаты уже нашли торговца, скоро он расскажет всё, что знает.

Маг взял книгу в руки, и её первые страницы заставили брови удивленно взлететь.

– Сказание о Матери-Императрице? Интересный выбор для низкородной, неумеющей читать. Выясните, она сама выбрала эту книгу или ей подсунул торговец?

– Да, – поклонился Хольк.

Таор отошел от парня, и тот еле слышно выдохнул.