Читать книгу: «Шаг сквозь стену», страница 3

Алая кивнула и устало улыбнулась. На самом деле она прекрасно поняла, что имел в виду Орлов. Каждая тюрьма или следственный изолятор, даже несмотря на то, что они находятся под постоянным контролем различных ведомств, – это отдельная территория со своими законами. Сложно, очень сложно удержать под одной крышей такое количество людей, которые, мягко говоря, не в ладах с законом. И все эти «нелады» проходят по разным статьям. Все это похоже одновременно на броуновское движение и на очень сложную систему. Нельзя отправить подозреваемого или осужденного в какую-то камеру просто так. Нужно помнить, где и кто по какой статье идет. Потому что никто не хочет драк. И никто не хочет сговора. Поэтому возникают определенные договоренности внутри заведений, со сложной иерархической системой. Где кто-то за кем-то все время приглядывает. По-прежнему есть те, кто отвечает за порядок в камерах. Старшие, те, кому держать ответ перед начальником, если что-то пошло не так. Есть тихие стукачи, которые больше слушают. А есть те, чьи фамилии становятся именами нарицательными. Именно об этом и хотел Петр Николаевич узнать у одногруппницы. Несмотря на то что она занимала достаточно высокий пост и больше руководила, чем работала на местах, у нее были знакомые во всех четырех изоляторах. Те, кому она могла доверять. Те, кому могла позвонить, чтобы узнать, а не были ли замешаны пропавшие в каких-то необычных делах.

– На самом деле я уже провела небольшую разведку, не стала добавлять это в те документы, что передала тебе, потому что… Да потому, что на самом деле нечего сказать. – Алая развела руками. – Вот действительно, Петруш, это очень странно, но наши пропавшие господа были обычными случайными пассажирами. Проездом, так сказать. И ни в чем таком, что могло стоить им жизни, замечены не были. Я понимаю, что обычных людей не бывает и у каждого из нас есть по десятку скелетов в шкафу, но по моему ведомству они нигде не засветились. Мои ученики говорят, что про них там никто слова плохого сказать не мог.

Орлов медленно кивнул. Им как раз принесли ужин. Вареники, салат, вкусный чай с травами, а к чаю подали трогательные баранки. Вот вроде бы просто встреча, если посмотреть со стороны и не слышать, о чем говорили эти двое.

– Понимаешь, мы нашли два интересных момента, – проговорил генерал медленно. – Первое – все четверо так или иначе помогали начальству. Кто-то писал, кто-то считал. Второе. У них у всех оказались скрытые финансовые подушки.

– Мошенники? – предположила Екатерина.

– Нет, в том-то все и дело. Все свои миллионы они заработали совершенно легально. Просто не афишировали, не покупали квартиры и машины в Москве, открывали счета в разных банках, но на небольшие суммы. Торговали на бирже, покупали ценные бумаги, кстати, вложения делали долгосрочные. Тот же Моргулец неплохо торговал на рынке ценных металлов, и у него в банковской ячейке, правда пока у нас еще нет разрешения ее вскрыть, согласно описи лежит неплохой капитал в золоте. Не в валюте. Я так понял, это означало, что он рассчитывал на долгосрочные поступления. Может быть, хотел себе обеспеченную старость.

– Дело становится все интереснее. Кто-то решил прибрать к рукам их небольшие копилки?

– Не уверен. Наши технари взяли под контроль все их счета. И пока никто не пытался получить к ним доступ. Гуров сегодня сказал интересную вещь: третьим общим знаменателем у них может быть финансовый консультант. Мы пока еще только по верхам просмотрели отчеты по движению средств погибших, я не очень в этом разбираюсь, честно, жду, пока доложат мои архаровцы, но есть какая-то общая система, которая насторожила Гурова.

– Я уже про него наслышана. Раз ты поручил это дело ему с напарником, то я могу быть спокойна? Информация не выйдет за пределы наших кабинетов и он в конце концов докопается до правды?

– Да. Льву я доверяю полностью. А чем тебе так дороги эти СИЗО, кстати? Не могу не заметить, что ты говоришь про не самые веселые учреждения в нашем городе с душевным трепетом, – неожиданно спросил Петр.

Алая рассмеялась:

– Все-то ты замечаешь. Да все просто на самом деле. Там в больничках работают мои люди. Бывшие птенцы, ученики, как-то мне совсем не хочется их подводить. Мы в ответе за тех, кого обучили.

– Точнее и не скажешь, – улыбнулся Петр Николаевич.

На следующее утро, когда все необходимые документы были получены, а предварительные договоренности с начальниками СИЗО достигнуты, сыщики отправились на разведку.

В Бутырке, куда Лев Иванович приехал под предлогом допроса одного из подозреваемых по другому делу, полковник обратил внимание, что на каждой двери, через которую он проходил на доступной для посетителей части СИЗО, висели объявления о том, что сегодня временно приостановлена выдача интернет-заказов, сделанных через один из онлайн-магазинов, ввиду того, что идет перенос информации на новый портал.

– До чего техника дошла, – пробормотал себе под нос Гуров. В такие минуты он чувствовал себя удручающе несовременным. Уже и в тюрьмах, не только в следственных изоляторах, появилась возможность оформить заказ? А что продают в этих магазинах? Сидельцы и пиццу с кофе могут себе заказать?

Гуров тряхнул головой и подошел к дежурному сотруднику, чтобы узнать, кто может рассказать сыщику поподробнее про все эти интернет-системы.

Как оказалось, практически во всех СИЗО работает интернет-система, с помощью которой родственники или друзья могут положить деньги на счет заключенного, и он сможет заказать себе простые продукты или какие-то предметы быта. Услуга работает по-разному. В тюрьмах заключенные сами могут делать заказы только раз в месяц. А в СИЗО – и заключенные, и их родственники имеют возможность оформлять заказы чаще.

– Как интересно, – пробормотал себе под нос Лев Иванович, – а кто занимается поставками продуктов и всего остального, что можно купить в магазинах?

– Есть специальные аккредитованные компании. Все одобрено руководством. Но все равно каждый заказ проверяется. Все упаковано так, что ничего не подложить и никто не потравится. Есть даже возможность заказать горячее питание, – с какой-то даже затаенной гордостью сказал дежурный. Так, словно он сам занимался созданием этих магазинов.

Гуров кивнул. Он дождался, когда за ним спустится начальник, официально представился, так, чтобы слышали все, кто был в этот момент в служебном помещении, передал подписанный запрос на проверку, и тогда Сергей Петрович, чуть улыбнувшись уголком губ, словно оценив понятную им двоим шутку, повел Льва Ивановича на официальную экскурсию по СИЗО. Попутно передав флешку с записями с камер наблюдения. Они прошлись почти по всем доступным коридорам. Оперативник старался вести себя так, словно ему самому это было нужно только для галочки. Он даже пару раз очень убедительно зевнул, чиркал какие-то понятные только ему закорючки в блокноте, задавал, казалось бы, случайные вопросы. Сергей Петрович так же убедительно ему подыгрывал и после посещения больничного отделения и библиотеки даже привел в столовую для персонала, чтобы накормить обедом.

– Обед закончился, – мрачно сказала барышня, чьим взглядом можно было бы останавливать ледоколы.

Сергей Петрович вздохнул:

– Лев Иванович, знакомьтесь, это Александра Викторовна. Она отвечает за то, чтобы у нас всегда была вкусная и здоровая еда и по расписанию. Вне расписания выпросить у нее даже корочку хлеба практически невозможно. Александра Викторовна, вот к нам в гости пожаловал проверяющий из Главка. Найдется для нас три корочки хлеба и стакан чая?

Буфетчица смерила Гурова таким строгим взглядом, что никакой полиграф с ним не сравнился бы, и кивнула. Она ушла куда-то на кухню, а потом вернулась с большой тарелкой, на которой горкой высились пирожки.

– Чай нальете сами из бойлера. В одном кипяток, в другом заварка.

Чай был хорош. Гуров только сделал глоток и понял, что это действительно очень хороший крепкий чай. Как и пирожки. Все было вкусно и качественно. Не экономили в Бутырке на питании сотрудников.

– Это у тебя для всех или только для избранных гостей?

– Для всех, – спокойно кивнул начальник изолятора.

– Хорошо. Нашел что-нибудь интересное?

– Вряд ли тебе это поможет, но я тут порасспрашивал народ, в общем, Клюге никто не видел после посещения библиотеки. Где он, как я тебе уже говорил, работал. Ничего подозрительного, сам камеры посмотришь. На записи видно, как он идет в сторону библиотеки. Но не видно, как он из нее выходит. Саму библиотеку я осмотрел. Никаких проходов, скрытых дверей и запертых шкафов, где можно было бы спрятать тело. Если хочешь, можешь и сам осмотреть.

– Подожди. А в самой библиотеке есть камеры?

– Везде есть камеры. И видно, что он действительно сидит, работает. Потом встает. А потом все. Пропадает.

– Кто-то подчистил запись с камер?

– Не сказал бы. Пусть, конечно, ваши технари проверят, но у нас установлена новая система, доступ к записям можно получить чуть ли не по отпечатку пальца. Пароль генерируется каждый раз новый с помощью специальной программы, доступ к которой есть только у меня. И доступ к самим записям тоже только у меня. Был, правда, один странноватый момент. Я записи-то глянул мельком.

– И что там? – заинтересовался Гуров.

– Камеры пишут и звук, и вид. Сам посмотришь. Клюге там… как будто разговаривает со своей тенью или с чем-то еще. Не знаю. Я не замечал за ним, чтобы с головой у него были нелады. Не было у него склонности разговаривать с самим собой. Но есть какое-то странное чувство. Как будто он не в себе немного. Не знаю. В тот день больше ничего странного не было, так что смотрите, разбирайтесь, думайте. С моей стороны любое содействие. Что-то мне не хочется, чтобы еще кто-то вот так же пропал от нас.

– Он не пропал. Его убили, – сказал Лев, решив, что Сергей должен узнать об этом и лучше пусть узнает от него. – Но учти, пока что это между нами. Как будет официальное заключение, передам тебе уже со всеми документами по расследованию.

– Понял, – помрачнел начальник Бутырки, – убили у нас или где-то снаружи? Как думаешь, вывезли уже тело или он был еще жив? Как убили?

– Пока ничего не могу сказать, прости. Наши эксперты работают.

– Хорошо.

Чаепитие они закончили за обсуждением хозяйственных вопросов. Как работает прачечная и каким образом доставляются заказы. Гурова заинтересовала система заказов в интернет-магазине не столько тем, что в камеру может попасть что-то запрещенное, а скорее тем, что из камеры что-то или кто-то может пропасть на машине доставки.

– Нет, Лев Иванович, это невозможно, – отчеканил начальник СИЗО. – Заказы доставляются небольшими партиями, все очень тщательно проверяется. У нас с этим чуть свободнее, можно делать заказы чаще, но, насколько я знаю, уже непосредственно когда осужденный попадает на зону, там магазин доступен только один раз в месяц, и где-то дозволены только продовольственные товары. Есть ларьки на территории, но это зависит от степени строгости содержания учреждения.

По сути, начальник повторил то, что Гуров уже узнал, но проверить информацию было не лишним.

Полковник кивнул и переложил флешку с записями с камер в папку. У него оставалось еще одно дело.

В каждом районе есть те люди, кто знает и видит все лучше камер наблюдения. Это не мамы с детьми, не собачники и не вездесущие бабушки у подъездов, хотя последних в новых домах, например, почти уже невозможно встретить, и Гуров немного даже жалел о том, что уходит традиция скамеек у подъездов и такого потрясающего источника информации. Никакие, даже самые модные, камеры наблюдения не могли заменить этих бабушек.

Но сейчас полковнику был нужен дворник. В старых районах дворники тоже были, если можно так сказать, заслуженные. Не везде, но так получилось, что дворника, который убирался в районе входа для посетителей в Бутырку, Гуров знал. Это был удивительный человек, который когда-то сам попал в дворники, потому что ему назначили общественные работы в качестве наказания за систематическое уклонение от алиментов. А он неожиданно для всех остался работать и отбыв наказание. Сказал, что понравилась работа на свежем воздухе. И жил он там же, в одной из сохранившихся старых пятиэтажек. Развил достаточно прибыльный бизнес – продавал все, что находил на помойках, на интернет-аукционах. В районе Бутырского Вала еще сохранилось много старых домов, жители которых часто выкидывали мебель, игрушки, советские предметы утвари, а сейчас это было очень модно, вот дворник-то и подрабатывал.

Именно его Гуров и искал.

Он прошелся по двору, заглянул в подвал, а потом постучался в дворницкую, где и нашел Анатолия, который увлеченно что-то паял.

– Лев Иванович, рад вас видеть!

Определить возраст дворника было сложно из-за длинной седой бороды, заплетенной в несколько косичек, но Гуров знал, что на самом деле он не так уж и стар. Просто Толику нравилось изображать такого немного кинематографичного героя.

– У меня есть к тебе дело. Очень осторожно разузнай у своих или сам попытайся вспомнить, не происходило ли у служебного входа тюрьмы какого-то движения. Может быть, приезжала «Скорая помощь»? Было что-то необычное в последнее время?

– Сбежал, что ли, кто?

– Нет.

Дворник задумался:

– Ну, ремонт у них был. Приезжали на двух машинах, фургон тоже приезжал, но его не пускали на территорию, там сами все таскали. Работали трое. Двое мужчин и женщина. Я их часто видел, они утром рано приезжали и поздно вечером уезжали. Потом… что еще… Машины пару раз приезжали с черными номерами. Странные какие-то.

– Военные. У них номера черные, этих мы уже проверили. Там все в порядке. Ремонт, говоришь. А что ремонтировали, не в курсе? – поинтересовался Лев Иванович.

– Так не выкидывали же ничего, а то я бы знал, – развел руками дворник, и Гуров подавил смешок. Да, точно. Если бы оттуда что-то выкинули, Толик бы знал.

– Шума, Лев Иванович, точно не было никакого. У нас же тут люди сидят приличные. Интеллигенция.

Гуров удивленно посмотрел на дворника:

– С чего ты взял?

– Поют. Часто поют красивые песни, а не попсу всякую. Стихи читают. Прямо утром на построении читают стихи. По строчке.

Гуров кивнул:

– Ну, если читают стихи, то да, ты прав, интеллигенция.

А себе полковник сделал заметку, что в следующий раз нужно будет спросить, что там за стихи и песни поют. Просто так. Не для дела, а для себя. Интересно же.

На других «точках» полковник тоже переговорил с дворниками, но там ему уже не так повезло. Старых дворников не было, работали бригадами и рано утром. Ничего подозрительного не видели, не слышали, а даже если бы слышали, то, наверное, и не рассказали бы. Потому что, как сказал сам же Гуров, которому еще и пришлось изрядно погоняться за одним из дворников по всем дворам вокруг Печатников, «нет в таких товарищах ни капли сознательности». Притом, почему дворник убегал, он и сам в первый момент даже не смог сказать. Просто услышал, что с ним хотят поговорить, и побежал. Нервные люди пошли, мысленно фыркнул Гуров.

Дарья с утра работала с доставленными телами пропавших, описаниями и документами. При всей своей внешней воздушности девушка была въедливым экспертом. Она была увлечена своей работой, старалась постоянно узнать что-то новое и не гнушалась обращаться за помощью к коллегам из самых разных областей, если чего-то не знала. Вот и сейчас она активно консультировалась с кем-то по их общему чату, так сильно колотя по клавишам, что, казалось, клавиатура не выдержит такой атаки.

– Рассказывай, – устало сказал Лев Иванович, который изрядно вымотался за сегодняшний день. Путешествия по длинным коридорам следственных изоляторов с одинаково тяжелой атмосферой никому не добавляют оптимизма и сил. Из хорошего у него на руках были планы, флешки с записями с камер наблюдения, да и визуально он теперь хорошо представлял, сколько нужно пройти до ближайшего караула, запомнил все запасные выходы и отметил их на планах. Также полковник провел разведку боем. Он прошел все выходы с территории, отметил близлежащие улицы, стоянки, тупики. Как и куда могли пропасть люди после того, как покинули территорию СИЗО? Найдет он ответ на этот вопрос – и до раскрытия дела останется всего ничего. А значит, у него на руках был примерный план, где искать камеры, и список дополнительной работы для оперативников. Но и тут все не так-то просто. Они сами со Стасом чисто физически не успеют все проверить и выяснить. А привлекать народ дополнительно – значит рисковать утечкой информации. Надо же объяснить оперативникам, зачем важнякам Главка вдруг понадобились записи с камер вокруг столичных СИЗО.

Вот именно за это и не любил полковник такие дела. Постоянно нужно было думать с оглядкой, кого можно посвящать, кого – нет, кто может узнать случайно, а кто даже если узнает, то не выдаст.

От тяжких дум его отвлекла Дарья, оторвавшаяся наконец от своего чата:

– Оба были убиты точными ударами в затылочную область. Анализы крови будут завтра, но первые тесты на токсины по пробам печени показали, что в крови у них были наркотические вещества. Наркотик такой мне, на моей памяти, еще не попадался.

– Определить можешь?

– Делаем тесты. Я разбила его на химические составляющие и проверила по базам. Но поиск такой долгий, что хочется выкинуть системный блок в окно. Интересно, а нам можно найти какие-то компьютеры побыстрее?

– Я очень сильно сомневаюсь, Даш, что у кого-то есть техника быстрее, чем ваша.

Гуров подошел к столу, на котором были разложены вещи, которые они забрали из морга.

Одежда, максимально безликая. Джинсы, футболки и свитера. Бирки с них были срезаны, даже те, которые указывали размер.

– Этикетки со всех вещей срезаны. Ничего личного или чего-то такого, что могло бы натолкнуть на определение личности. Никакой индивидуальности. И вот еще что, Лев Иванович, – добавила Дарья задумчиво. – Создалось впечатление, что их переодели. И сделали это впопыхах. Как-то неловко и неаккуратно. Например, на ногах не было обуви. Ее решили не надевать, видимо.

– Значит, переодели… Чтобы затруднить опознание? – предположил Гуров. И спросил: – По пеплу есть что-нибудь?

Дарья показала на коробки:

– Ничего. Максимум, что я могу сделать, это определить, органические ли останки, и просеять для того, чтобы отделить какие-то посторонние предметы. Их там нет.

Лев покачал головой:

– Вот уж за это тебе точно не нужно извиняться. Будем копать дальше. А ты постарайся по максимуму собрать информацию про наркотик. Я правильно понял, что убил их один и тот же человек?

– С вероятностью почти сто процентов. Удар был очень точный. Я бы сказала, что он… – Даша немного замялась, подбирая формулировку, – равнодушный.

– Равнодушный?

– Как… как если бы это слишком привычное дело для человека. Понимаете, Лев Иванович, удар, как я думаю, был нанесен, когда они сидели. Оба. Очень четко. И одинаково. От такого удара можно легко увернуться. И тогда человек умрет не сразу, а будет парализован. Но они не уворачивались. Еще у них обоих есть гематомы на виске. Я думаю, что так их могли вырубить, куда-то отвезти и убить. Наверное.

– Убийца – профессионал. Жертвы, видимо, все еще находились под действием наркотика и поэтому не могли сопротивляться.

– Да, наверное. – Дарья снова повернулась к монитору с большим количеством таблиц с данными анализов, и Лев Иванович решил оставить ее пока в покое.

Гуров поблагодарил эксперта и пошел к себе. Перед этим он скопировал данные с записями камер наблюдения для техников Главка. Перед ними стояла задача проверить, нет ли на записях склеек, монтажа. А вот увлекательнейшее занятие по просмотру видео предстояло им с Крячко.

– Едешь или еще в дороге? – спросил Гуров, позвонив напарнику. Было слышно, что Стас только вышел из подъезда, судя по писку магнитного замка домофона. С утра напарники решили разделиться. Пока Гуров бродил по лабиринтам тюрем, Стас изучал жизни пропавших. Крячко объездил квартиры, места работ, прошелся по ближайшим к домам магазинам и кафе, опросил соседей, показывал им разные фото специально, чтобы узнать, встречались ли пропавшие у кого-то дома или на нейтральной территории. В целом такой работой должны заниматься оперативники, причем не полковники-важняки, а те, кто работает исключительно «на земле». Но, учитывая специфику дела, Гуров и Крячко на данном этапе взвалили на себя и эту рутинную работу. Кроме того, Крячко умел работать со свидетелями. Особенно ярко его талант в общении раскрылся в последнее время. Гуров даже подшучивал над ним, интересовался, не посещает ли его друг тайком какие-нибудь курсы по психологии.

– Все дело в природном обаянии, которое с возрастом становится только сильнее, – отшучивался в таких случаях Крячко. Но уже в который раз именно Стас отправлялся общаться с возможными свидетелями, а Гуров работал по горячим следам на месте преступления, словно гончая в поисках следа. За много лет совместной работы напарники точно знали не только стиль работы друг друга, но и слабые и сильные стороны. Они были командой.

– Новостей никаких, и одновременно это и есть новости. Они не были знакомы, нигде не пересекались, особо не грешили, все четверо вели добропорядочный образ жизни, спутниц у них постоянных не было. Про Антона Липаненко соседи думали, что вообще квартира стоит пустая, настолько тихим он был. Меняли работы, но как обычные люди, либо потому, что находили место лучше, либо в связи с переездом. Даже скандалов и каких-то громких событий у них тоже, казалось, было отмерено точное количество. Такие люди меня начинают пугать. Слишком нормальные. Но при этом в двух кафе, где обедали во время работы наши пропавшие, сотрудники отметили, что хорошо запомнили жертв. Бариста и официант сказали, что мужчины были «немного не в себе, не от мира сего». Это были Клюге и Моргулец.

– Значит, пока не скидываем то, что они в самом деле могли быть подобраны в том числе и по какому-то определенному психотипу. Я же говорю, подпольные миллионеры. Слишком тихие и слишком положительные, однако каким-то образом все четверо загремели в СИЗО, – сказал Гуров. – Ты как, приедешь в Главк? Кино смотреть?

– Слушай, Лева, я уже ничего не соображаю. Устал как собака, – тяжело запыхтел в трубку Крячко. – Усну мордой в монитор – а смысл?

– Ну ладно, дуй тогда домой, отдыхай, – согласился Гуров с бессмысленностью возвращения коллеги на работу. Сам же Лев Иванович задержался. Ему нужно было немного подумать в тишине. Слишком уж суетный день был у них сегодня.

– Может быть, они были зарегистрированы на каких-то особых сайтах? Проверить? – спросил один из стажеров технической службы, когда зашел, чтобы доложить, что записи с камер наблюдений чистые. Нет никаких склеек и следов того, что над ними поработали, чтобы убрать что-то или кого-то лишнего. Слишком много неопределенности было в этом деле.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился Гуров.

– Сайты знакомств, например, или, может быть, онлайн-казино? Или какие-нибудь онлайн-игры? Знаете, сколько людей играют в такие игры, знакомятся там, женятся даже! Там целыми кланами сидят! Идеальная жизнь для замкнутого человека.

Гуров покачал головой:

– Я слышал, да, что в онлайн-играх есть возможность общаться, и создавать личные чаты, и даже покупать там персонажей. Была у нас парочка дел по таким стратегиям. Огромные деньги мошенники зарабатывали. Проверьте там все, да, хорошо. И еще знаешь что глянь. А были ли у них счета в интернет-магазине в тех изоляторах, где они находились? Много ли там было денег, откуда поступали средства и, желательно еще, на что тратили. Но мысль ты подал хорошую. Если их выбрали, допустим, как участников какого-то клана… в этой самой онлайн-игре… Но обычно геймеры хоть чем-то, да выдают себя. Наши жертвы в склонности к компьютерным играм замечены пока не были.

Стажер кивнул, а Гуров еще немного посидел на работе, накидывая план на следующий день. Уже собираясь домой, услышал пиликанье телефона – сообщение.

Правда, эсэмэска была, мягко сказать, странной. Мария прислала фотографию, где на мусорной площадке у контейнеров стояли две коробки, полные… погон и шевронов. Многие из которых были старого образца, но при этом на фотографии жены выглядели совершенно новыми.

– Это откуда такие сокровища? – спросил он, набирая Машин номер.

– Да кто-то выкинул у нас во дворе. Я еще удивилась, что так вот просто вытряхнули у мусорных баков целую кучу погон. Есть даже звезды и пуговицы. Может быть, магазин какой-то, военторг?

– У нас рядом нет такого. Да и не очень хорошее это дело, мягко говоря.

– Ну вот, я сложила все в коробки и поставила. Может быть, кому пригодятся, как думаешь?

– Молодец, – откликнулся Гуров. – Может, и пригодятся.

Гурову стало интересно, да к тому же это была отличная возможность разгрузить голову и подумать о чем-то другом. Устроить себе небольшую разминку. Сыщиком Лев Иванович был действительно хорошим. А человеческая память – уникальное хранилище данных. Нужно только уметь находить нужную «полочку», и ответы на большую часть вопросов отыщутся сами собой. Вот и сейчас, немного подумав, полковник понял, что знает, откуда эти погоны и шевроны.

– Я забрала все коробки, – заявила Мария, встретив мужа, вернувшегося домой. – Нам в театре могут пригодиться. А еще ты знал, что многие коллекционируют шевроны, погоны и пуговицы? И пока ты ехал, твоя умная жена позвонила в театр костюмеру и узнала, что вот за эти пуговички и вот эти погоны можно получить неплохие деньги. – Маша была довольна.

– Умница, – рассмеялся Гуров и добавил: – Помнишь соседа Семена Павловича?

– Старичка с белой собакой? – припомнила Мария.

– Да. Он был известным коллекционером в прошлом. Скажи, коробки с посудой тоже же были, да?

– Да… а ты откуда про посуду узнал?

Хотя чему удивляться, когда живешь с сыщиком.

– Значит, Семена Павловича можно будет поздравить со свадьбой или помолвкой, – сказал Лев и пошел мыть руки.

– Гуров!! Ты издеваешься! Как ты от выкинутых погон, шевронов и посуды протянул линию к свадьбе пожилого соседа? – возмутилась Мария. – И вообще, почему поздравить? Вдруг все наоборот? Все-таки возраст…

Лев рассмеялся:

– Все просто. Его первая жена была продавцом в военторге за углом. Я этот магазин помню, лет двадцать назад закрылся, сам там покупал звездочки. Значит, коробки со всем этим добром лежали на антресолях. Семен Павлович в прошлом году переехал в Питер, сказал, что во время отпуска познакомился там с барышней и в их возрасте не хотелось бы терять время. Вот и решили они пожить вместе, посмотреть, как отношения сложатся. Раз антресоли стали разбирать, значит, он продает квартиру и решил перебираться в Северную столицу окончательно. Скорее всего, свадьба.

– И все-таки… А если нет? Он же был в возрасте. Может быть, старичок не выдержал переезда, смены климата… – всплеснула руками Мария. И сразу расстроилась, потому что если так, то это очень грустно. Стариков во дворе она очень любила и всегда старалась остановиться, и поговорить, и послушать их рассказы.

– Ты забыла, что я старший по двору. Опрометчиво согласился, даже не слушая, что мне предлагают. Если бы старик умер, я бы знал, – сказал Лев, и, словно в подтверждение его теории о том, что голову нужно время от времени освобождать от рабочих дел, переключаться на что-то другое, Гуров понял, какой момент они упустили.

Как все четверо пропавших оказались в одном морге? Значит, либо их туда специально привезли, чтобы потом быстро уничтожить следы, либо все четверо были убиты рядом с моргом. И тут уже сработал территориальный принцип. Тела остались в том же районе, где были найдены. Лабжинов сказал, что ему позвонили и настойчиво попросили уничтожить тела побыстрее, но он не уточнил, кто их доставил. Та же женщина? И откуда? Придется им со Стасом совершить увлекательную прогулку по парку на предмет обнаружения места возможного убийства.

Хороший след, от которого можно танцевать.

– Ты гениальна, – похвалил он жену и пошел ужинать.

– Я знаю, – улыбнулась Маша, – я знаю, что гений, хотя мне невероятно интересно, о чем именно ты подумал сейчас.

– О том, что завтра нам с напарником предстоит увлекательная прогулка к моргу и долгий разговор с местной полицией.

Примерно о том же размышлял в этот момент Крячко. Не могли все четверо просто так оказаться в одном морге. И либо их специально туда отвезли, либо все четверо были убиты в этом районе. И раз позаботились о том, чтобы их поспешно кремировали, значит, действовал один и тот же человек.

– Вот и будет задача для наших технарей завтра. – Гуров вышел на балкон, набрал номер друга и поделился своими догадками. Стас согласно хмыкнул. – Подожди, Дарья звонит, – прервался Гуров и переключился на другой звонок. – Да, Даш, ты еще на работе?

– Нет, но я… мы тут переписываемся с Ильей, это… – смущенно затараторила эксперт.

– Глава нашего технического отдела, повелитель серверов и клавиатуры, да, я помню, Даш.

– В общем, он сказал, что у него уже есть первые результаты совпадений проверки по счетам у наших жертв. И вы не поверите, где у них у всех четырех были счета.

– В СИЗО? Для оплаты товаров из интернет-магазина? – предположил Гуров.

На самом деле Лев Иванович сказал это чисто наугад. Просто неожиданно подумал, что это было бы логично. Ведь именно оттуда их похитили. Где-то там, возможно, и убили. Значит, общее тоже нужно искать там же.

– Вы уже знаете? – расстроилась Дарья, которой явно хотелось удивить Льва Ивановича.

– На самом деле догадался только сейчас, – честно признался Гуров, показывая жене жестом, что скоро придет и никуда не планирует ехать, как часто бывало, когда ему звонили вечером по работе. И после таких звонков приходилось выезжать на очередное срочное дело. Мария привыкла к тому, что, если мужу звонят по работе, чаще всего он уходит сразу, быстро одеваясь. Долго говорить по телефону Лев не любил, особенно дома.

– Хорошо, тогда мне, может быть, все же удастся немного удивить вас, – проговорила Дарья. – Кто-то раз в месяц делал им переводы на небольшие суммы, три-четыре тысячи, не больше.

– Уже выяснили кто?

– Да, при переводе через такую систему нужно указать паспортные данные. За то, чтобы данные человека не было видно бухгалтерии того заведения, куда переводятся деньги, берется небольшая комиссия, но нам видно.

– Отлично, спасибо, Дарья, отдыхай, – попрощался с экспертом Гуров, после чего перезвонил Стасу и рассказал ему, что узнал.

– Тогда завтра у тебя опять будет насыщенный день в разъездах, – подытожил Крячко и, не скрывая этого, зевнул. Напарник предупредил, что ему нужно будет взять один день для решения семейных дел.