Читать книгу: «Любовь и головы. Пособие для начинающих», страница 12

Так вот, поездки на мемориал – это всегда приятная лесная прогулка, но я лично летом предпочитаю сходить на речку и поскакать по цветущим и таким вкусным разнотравьям, лужайкам. Лето вот только, жаль, у нас короткое, но зато очень теплое, иногда настолько, что лучше и из денника до вечера не выходить – заработаешь еще себе удар или что-то в этом роде.

Летом мы больше всего путешествуем. Не думаю, что вы сочли бы перемещение в узком деннике на колесах комфортным, вы, скорее, выбрали бы самолет, но в нашем 500-киллограмовом мире есть с этим определенные сложности. Так что поездка «с ветерком» в соседний клуб на соревнования – вполне достаточное приключение. А когда мы выбираемся куда-то с ночевкой, тут уж вообще раздолье – и новые знакомства, и новые симпатичные кобылки, и немного спортивного азарта. Вот в нем – главное удовольствие моей жизни.

Зима-осень-весна – куда менее веселое время: ни тебе сочной травки, ни долгих прогулок – то грунт подмерз, то мороз прихватил, то метель. А когда ударят крещенские морозы – вообще тоска зеленая: стой себе, дыши, на улицу носа не кажи – так себе времечко. И морковки никто не принесет, потому что праздные домоседы все в тепле сидят. Только совсем уж увлеченные в такое время к нам выбираются, нос поморозить. Остается ждать тепла и хорошей погоды.

Всего нас в Пивоварихе – 16 голов, не так много, но и вполне достаточно, чтобы не скучать. В нашем мире не так много новостей, как в вашем радио, но и свои случаются: кто-то новый приезжает, с ним надо пообвыкнуться, в гости кто-то заедет иной раз, на постой на пару дней, всадники приходят и уходят. В общем, есть дела.

Кобыл у нас немного, знакомы все давно: вредина и капризуля Гроза, хотя шерсть у нее что норковая шубка; Хуанхэ – с недавних пор настолько полюбила людей, что беспрестанно норовит из облизать, что, впрочем, никак не сказывается на ее сговорчивости в работе; Лирика – породистая буденовка из Ростова, крупная молодая красотка, которой пророчат блестящую карьеру, шикарная девка, мощная и спортивная. Знакомые все до боли, особенно и не пофлиртуешь, разве что так, перемигнешься в манеже. Но вообще это боевые подруги, почти сестры, так что тема личной жизни почти закрыта.

В остальном у нас живут парни-мерины и те из нас, кому повезло больше. Я имею в виду жеребцов – таких, как я. С некоторыми я в приятелях, с другими поговорить не о чем особо. У «прокатных» всегда много работы, ученики, иппотерапия, дети – они купаются в симпатиях, постоянно получают угощение. В работе мы с ними встречаемся редко – занимаемся в разных манежах с нашими «трудягами».

В спортивном отделении парни непростые: характерные спортсмены и не менее сложные частные кони. Частники всегда «на стиле»: то новый вальтрап с люрексом, то уздечка со стразами – балуют их. У нас все попроще – вещи я люблю качественные и удобные, чистые. Могу и стразы носить, но без особого энтузиазма. По мне, так пусть лучше кожа будет дорогая и седло хорошее – от того и всаднику лучше, и мне комфортно. Про хлысты говорить не буду, но без них – никуда. Да и сам знаю, иной раз задумаешься о своем, забудешь о том, что кто-то сверху, или дергаться начнешь – как тут договориться иначе?

Мы живем двумя отделениями: кто в спорте успехов не достиг, или родословной попроще, или к пенсии движется – учит кататься детей, это называется «прокат». Как я говорил, спорт мне по душе, так что я стою в спортивном отделении. Тут занимаются молодые спортсмены и опытные любители, и хотя все довольно молодые, у нас не детский сад. Ответственность, безопасность, системность и маленькие победы над собой – вот такой мир спорта, довольно серьезный.

У нас стоит в тренерской большой шкаф с кубками и медалями, они ведь неспроста взялись. Конечно, если бы их давали за красивые глаза или стойку ушей, за фасон штанов всадника, их было бы больше. Но все наши награды – плод честного и ежедневного труда, какие-то стоили немного споров и слез, другие – победы над собой, третьи – вложенного времени. У каждой своя цена, куда более весомая, чем деньги, потраченные на кусок металла и гравировку.

Уже шесть лет расту с нашими спортсменами, чего я только не насмотрелся: несчастных романов, тяжелых подъемов после вечеринок, сложностей на работе и на учебе, ссор с родителями и друзьями. В человеческом мире отношений все гораздо более сложно, чем в нашем. Не скажу, что у нас мир черно-белый – есть и конкуренция, и ссоры, но вообще нам как-то проще решить: дружба-война, уважение или перемирие, работаем-упрямствуем. Просто конный мир лишен сложных оттенков и самообмана, в нем правду говорить легко и приятно. Да и проку так больше, точно вам говорю.

Самый характерный человек – это наш начкон, старший тренер Татьяна. У нее всегда все под контролем строгим: будь то дела в конюшне или спортсмены в манеже. Строгая очень, я от одного ее голоса могу в галоп подняться и барьеры прыгать начать, настолько она всегда убедительна. Эта женщина всю нашу семью в порядке держит: всегда знает, кого надо подковать, кому витаминов дать, у кого за ногами присмотреть, а кто давно «трячки» не получал. И спортсмены у нее воспитанные: никогда не опаздывают, ходят по графику, работают по-честному, без халтуры. Ну и поесть любят вкусно – это у нас общее.

Каждые выходные в «Пивоваровском» – небольшой праздник без повода. На тренировки приезжают те любители, кто замотаны работой и делами, они привозят пироги и шоколад, детей своих, все пьют чай и разговаривают, слушают музыку. По будням у нас чуть менее весело, особенно когда наступают холода. Ходит основной состав спортсменов, другие, менее ответственные, придумывают миллион более важных дел – лишь бы лицо не морозить.

Вы только не подумайте, что я жалуюсь, ведь для многих лошадь – это способ отдохнуть. Но любят нас вполне по-человечески, и привязываются к нам. Многое становится понятно на уровне прикосновений – когда всадник выводит на чистку и кладет на тебя руку, он нем уже все понятно. Есть ли в нем нежность, есть ли душевность, с чем он сегодня пришел на занятия. А на соревнованиях ты чувствуешь руку человека, который пришел побеждать, или новичка, который совсем не уверен в своих силах. И кому-то хочется помочь, другому – подчиниться, а от третьего – простите – отойти подальше.

И в этом смысле я не просто инструмент, у меня есть свое настроение, свои заботы и проблемы, и я тоже хочу, чтобы с ними считались. А тот, кто умеет, обречен на успех. Наши вот учатся. А мои – многие уже умеют.

Мои – это те всадники, с которыми мы видимся постоянно. Кажется иногда, что я знаю про них больше, чем члены их семей. Хотя видимся мы несоразмерно реже. Как это получается – сложно сказать. Может, мне много рассказывают потому, что я не перебиваю и всегда делаю вид, что внимательно слушаю.

Любовь и преданность в нашем мире измеряются не количеством морковок, а заботой. Принесет ли он тебе теплую попону после холодного занятия, как огладит по шее после хорошо исполненного упражнения, попробует ли ударить хлыстом, или же сначала использует голову и силу своей ноги… Больше, конечно, любви – без нее мало кто идет в конный спорт.

А что, если люди и в самом деле встречают друг друга не просто так? И при определенном стечении обстоятельств они точно так же не могут друг друга потерять? Допустим, что у вселенной есть какой-то план или урок для нас, который мы должны получить. И в какую сторону ты ни пытаешься от него убежать, все равно окажешься в том же самом месте, в ситуации, в которой должен был рано или поздно оказаться.

Говорят, что у судьбы для нас находятся разные пути, но никогда точно не угадаешь, какой из них именно случится.

И если со всем осознанным фатализмом воспринимать некоторые данности жизни, то получится, что нет смысла в страхе. Но страх все равно всегда есть: страх быть не принятым и не понятым.

Или вот ты встречаешь лицом к лицу то, что искал всю жизнь. Понимаешь, что другое искать не мог, да и найти, наверное, тоже. А инстинкт один – бежать, без оглядки, со всех ног. В противоположную сторону. Это все потому, что люди, во-первых, любят страдать, во-вторых, не умеют раскрывать свое сердце. Хотя бы для самих себя.

Кто-то берет амбарную лопату и такого же размера замок – и старательно «закапывает» свое сердце как можно глубже. И если кто-то его найдет, непременно убьет Кощея Бессмертного. Другие теряют сердце где-то по пути. И на него сложно позвонить, как на застрявший в недрах сумки мобильный телефон. Третьи изо всех сил стремятся отдать сердце другим: с надрывом, с огнем, с кипящей кровью бросают его в неопределенном направлении.

Или вот, например, когда становится не по себе от того, что сердце слышно. Это ведь далеко не тот орган, который можно приструнить или просто заткнуть ушки. Иногда оно начинает голосить от первого падающего листа или мечущейся под фонарем снежинки. Кажется, мозг не может запомнить всего, что вмещает сердце: неважно, счастье это или же боль. Воспоминание чувств сердце выдает в одном лишь ему известном темпе.

Я каждый раз грущу, когда спортсмены уходят. Кто-то понимает, что конный спорт отнимает слишком много времени, другие вырастают из него – поступают в университет или готовятся к выпускным экзаменам, кто-то заводит семью. В мире взрослых людей есть много вещей, которые кажутся более значимыми, чем верховая езда. Наверное, так оно и есть. Мы – часть чьей-то жизни, но не всегда можем претендовать на роль важнее хобби и отдушины. Да мы и сказать про свои чувства толком не можем.

Всадницы – это обычно девочки, девушки и женщины. У нас мужчины нечастые гости. Конный спорт требует много терпения и много гибкости, умения соглашаться, настойчивости. Мужчины участвуют в битвах каждый день в своих офисах или на переговорах. Им только еще не хватало ходить в манеж и доказывать что-то себе. Хотя те, кто со мной, – мои люди.

Иногда мне снится детство и мама, а иногда – прогулки и тренировки с теми всадниками, кто давно покинул «Пивоваровский» клуб и Иркутск. Мы с ними мчимся рысью по заснеженным полям против ветра по глубокому упругому снегу, на моих и на их ресницах застывает слой инея, мы свободны в решении, куда держать путь, но неизменно возвращаемся домой, где кого-то ждет горячий чай, а меня – гарец теплого овса.

Говорят, что из конного спорта нельзя уйти просто так, всегда найдешь лазейку, чтобы вернуться. Я, честно говоря, не очень в этом разбираюсь, ведь спорт – это просто моя жизнь. Я не могу поступить в университет и уехать в другой город, но я умею каждый день радоваться тому, что происходит вокруг меня в клубе. И, наверное, череда этих простых, но каждый раз значимых радостей и есть моя жизнь.

Кысь и Лори

Я никогда не любила собак. Когда-то в детстве у нас был колли по имени Джим, но я мало что могу вспомнить про ту собаку. С тех пор в нашем доме всегда жили коты.

Было первое апреля какого-то года. Я ехала с конюшни в прекрасном настроении и только собралась парковать машину возле дома, как увидела маленького грязного щенка. Глаза в глаза – вспышка. И вот я уже звоню маме, которая живет недалеко, и прошу ее прийти в мой двор с банкой кошачьего корма.