Инсектерра. Выжить в любви

– Для начала их неплохо бы расчесать… А еще я еле могу стоять, у меня все ступни в крови. Видите? И синяки по всему телу. Также я умираю с голоду. Неужели не могу рассчитывать на королевский прием в мою честь?

– Я же велел позаботиться о тебе и смазать царапины. Кто посмел забыть о моих приказах? Эй, Фатох! Приведи лекаря сюда.

Распорядившись о наказании для провинившегося и послав за лекарем, Закрис снова повернулся ко мне:

– А в честь твоего прибытия, Магрит, мы организуем состязания на арене. Ты оценишь наши забавы и убедишься, что именно Дармаллак должен считаться самым величественным Домом Гиблого леса. Дармаллак! А не ваша мусорная яма.

– Прошу только об одном, будь великодушен и отпусти моих людей. Я останусь здесь как заложница до… до лучших времен.

– Тебя не радует мое гостеприимство? – хмыкнул Закрис.

– Собственно, гостеприимства я еще не видела. Где накрытые столы и звучные песни? Почему моя комната похожа на каземат? Если мы решили быть друзьями, изволь обеспечить лучшими условиями проживания. Для начала знакомства.

Услышав эти слова, женщина на полу изогнулась змеей, круто отставив задницу, едва прикрытую коротким платьем, и злобно уставилась на меня, а потом принялась визжать:

– Я велю сварить тебя заживо, дерзкая потаскуха! Мать рабов! Я заставлю тебя съесть собственный язык!

Она ненормальная? М-да… Измельчали нынче королевы. Генерал примирительно погладил подругу по смуглому плечу и хитро прищурился:

– Успокойся, Харима! Никто не собирается тебя заменять, но пару дней я хочу поиграть с маленькой медовой пчелкой. Она меня веселит.

Я не могла стерпеть этот пренебрежительный тон, а что уж говорить про реплики ее Величества! Я решила ответить:

– Если вам нужны пчелы – наведайтесь в Мелисан. Царица Альбира очень любвеобильная женщина и с удовольствием искупает вас в бальзаме из мертвых зародышей. Вы вполне оцените, ванна почти в вашем стиле. Но я не могу понять, за что вы хотите издеваться надо мной? Что я вам сделала?

В глубине комнаты отодвинулась занавесь и к нам вошел щупловатый чернокожий мужчина преклонных лет. Голова его была обмотана красным полотнищем вроде тюрбана. Я заметила, что в обстановке Дармаллак преобладали насыщенные яркие цвета – ядовито зеленый и красный. Лекарь поклонился генералу и женщине, которая в этот момент подобострастно укутывала своими длинными темными волосами его ноги.

– Кому требуется моя помощь, Повелитель?

– Осмотри эту бескрылую плейпи и смажь ее раны. Она нужна мне красивой и чистой как можно быстрее.

Лекарь подошел ко мне и жестом указал на топчан неподалеку от королевского ложа. Пришлось сесть и выставить на всеобщее обозрение свои измученные конечности. Мазь дармиса приятно холодила кожу и, похоже, обладала эффектом анестезии. Я немного расслабилась от прикосновений осторожных старческих ладоней, но все то время, что длилась процедура лечения, Закрис не сводил с меня пристального жадного взгляда, приводя в настоящее бешенство.

Убийца! Диктатор! Насильник!

Но я заставила себя держаться ровно и даже попыталась поймать ревнивый взгляд странной женщины, чью волю генерал полностью подавил. Ох, если бы она согласилась поговорить наедине!

Но этому не суждено было сбыться – Закрис небрежно отстранил Хариму от своих ног и приказал удалиться. Я чуть от злости не задохнулась – какой-то доморощенный тиран командует здешней королевой, как ему заблагорассудится, а она все смиренно терпит!

Ни дать ни взять – покорная корова! Неужели она не может приказать страже скрутить Закриса и поставить его не место? Или даже положить. На охапку сухих веток в сыром подвальчике, например. Пускай посидит взаперти, подумает о своем поведении и научится монархиню уважать.

Но когда в помещении с зелеными занавесками мы с Закрисом остались одни, меня охватила паника. Если мерзавец начнет приставать, едва ли смогу сопротивляться. Из последних моральных сил, собрав остатки воли в кулак, я смерила его настороженным взглядом.

Закрис сидел на кровати голым по пояс – рельефный торс поблескивал от капелек пота, на лице расплывалась довольная улыбка:

– Иди сюда… садись рядом со мной.

Что же делать? Если не подчинюсь, он заставит меня, бросит на постель, изнасилует, кто ему помешает? Так стоит ли сопротивляться и протестовать – это мне не поможет, но наигранный интерес к его персоне уже выручал прежде. Повторю попытку очаровать извращенца, вдруг да повезет снова.

Я усмехнулась, игриво опустив глаза, и сделала пару шагов в сторону постели.

– Смелее, – мягко произнес Закрис, приглашающе похлопав ладонью по покрывалу рядом со своей могучей ляжкой.

Только этот жест скорее внушал ужас, нежели успокаивал. Я сделала еще один робкий шажочек и остановилась на расстоянии метра от его босой ступни. И тогда Закрис потянулся вперед, схватил меня за край одежды и дернул к себе так сильно, что я едва не упала, оказавшись в его руках. Генерал усадил меня себе на колени и крепко прижал к груди, потом зубами поймал вырез моего платья и причмокнул от удовольствия.

Вырваться из стальных объятий дармиса было так же невозможно, как нежной лесной плейпи освободиться от веревок гигантской паутины. Если спасение не придет извне, мы обе обречены. Но только девушку-бабочку ждала медленная мучительная гибель, а меня бесчестие. И сейчас Закрис играл со мной, поглаживая плечи своими грубыми ручищами и осыпая влажными поцелуями.

– Какая ты пугливая и смешная, королева лесного отребья!

Он резко развернул меня и толкнул на кровать, заставляя уткнуться носом в мягкую подстилку. От нахлынувшего страха я даже кричать не могла, только застонала, а потом вывернулась из-под навалившегося на меня тела и, обхватив руками голову Закриса и горячо произнесла:

– Не смей меня заставлять, слышишь? Это недостойно уверенного в себе самца. Что же ты за мужчина, если хочешь взять женщину силой? Дай сначала узнать тебя и хоть немного привыкнуть. О, владыка Дармаллак, перед которым трепещут джунгли Инсекты! Почему бы тебе не убедить меня ответить взаимностью? Но убедить, не прикасаясь ко мне. Или это слишком сложно для тебя, глава храбрецов?

Закрис обслюнявил мне шею, прежде чеи отвечать.

– Бросаешь мне вызов, маленькая глупышка! Стоит ли терять время на игры? Ты скоро сама будешь умолять всадить в тебя мой торчащий ствол. Наверно, между ног уже мокро, как в теплом ручье.

"Скорее сухо, как в пустыне!" – пропищала бы я, будь чуточку храбрее и безрассудней.

Закрис перехватил мои руки и раскинул в стороны, а зубами разорвал платье на груди и лизнул сжавшийся сосок.

– Отдайся мне прямо сейчас, я буду почти ласков.

– Сначала отпусти моих людей в лес и обещай, что не вышлешь погоню. Хотя бы прикажи подлечить раненых…

– Лекарь сказал, что твои мужья готовы к поединкам.

– Что? Закрис, пощади, ведь некоторые кормисы на ногах не стоят.

Я смотрела в черные глаза Закриса и до меня медленно доходил смысл его слов. Он и прежде упоминал о мерзком развлечении дармисов – смертельных боях на арене Дармаллака, сродни гладиаторским поединкам в Колизее древних римлян. Значит, вот для чего нужны мои парни, их судьба быть растерзанными тварями леса на потеху чернокожей толпы. Как мне спасти Наро? Как вернуться домой?

Закрис удовлетворенно осклабился, заметив ужас на моем лице. Генарал коленом раздвинул мои бедра и сдернул остатки платья с плеч. Но я трепетала не от возможной близости с ним, я продумывала сотни вариантов избавления кормисов от печальной, постыдной участи на арене.

– Неужели ты не хочешь узнать, что такое настоящий мужчина? – спросил Закрис, поглаживая мои бедра своим тугим членом.

У тирана адекватная самооценка, теперь в живот мне упиралось о крупное мужское орудие и оттого я с трудом могла подобрать достойный ответ.

– Настоящему мужчине не нужно запугивать женщину, чтобы обладать ею. В арсенале настоящего мужчины найдутся и другие средства. Кроме силы и боли, разумеется.

Я будто плюнула слова ему в лицо, испытывая целую гамму чувств. Во мне проснулась дикая ярость, еще мгновение и вцеплюсь зубами. Ублюдок точно не получит покорную плейпи, даже если ему придется разорвать меня пополам!

На мгновение Закрис замер, будто чувствуя себя уязвленным, потом резким движением дернул меня к себе и попытался завладеть моим ртом. Я извивалась под ним, тщетно пытаясь отползти по кровати. Я настроилась на самый гадкий исход событий. Ничего, переживу…

Я обязана выжить во что бы то ни стало, потому что нужна Дому и Кормаксилон непременно отомстит.

Однако Закрис отстранился и презрительно пробормотал:

– Ты – подстилка кормисов, которой они пользовались по очереди или все сразу! И ты смеешь утверждать, что заслуживаешь моего особенного внимания?

– Я – королева Кормаксилона и люблю моих супругов душой и телом. Разве ты не знаешь, что именно моя любовь делает их счастливыми и здоровыми. Этот дар невозможно взять силой. Но если бы ты обращался со мной, как я того заслуживаю, возможно, я показала бы тебе, что такое истинная нежность.

– Что за глупая выдумка?

– Да ты понятия не имеешь о высоких чувствах – довольствуешься лишь мелкими скользкими радостями. Ты – привлекательный воин, Закрис, будь хоть немного добрее ко мне, и я… я обещаю показать такие грани наслаждения, о которых ты даже не подозревал.

Внутри у меня все дрожало, пока я тщательно подбирала нужные слова, но терять-то мне было нечего. Да, я страстно ненавидела зазнавшегося царька, но мне хотелось обхитрить его используя единственное доступное мне оружие – ум и женское обаяние.

– Не болтай лишнего, иначе мне придется тебя наказать, – сейчас голос генерала звучал тихо и почти дружелюбно.

В нем даже слышались заинтересованные нотки. Жесткие черты свирепого лица немного разгладились и даже в глазах появилось что-то вроде затаенной тоски. Уверена, никто с ним прежде не говорил на равных. Моя смелость и дерзость пришлась по вкусу Закрису или ему стало любопытно, а что нового может предложить ему маленькая «медовая плейпи» с не в меру говорливым язычком. Даже диктаторам иногда бывает скучно и хочется поиграть.

Я едва верила в то, что он решил меня отпустить на неопределенное время. Один гортанный вскрик и в комнату заглянули двое слуг. Закрис велел принести еду и напитки, а сам развалился на подушках, удерживая меня за волосы у своего бедра.

– Мокрые! Распусти их и расчеши, я не люблю валяться в сырой траве.

Скоро прямо на постели были расставлены подносы с угощеньем, а позже повинуясь приказам Закриса передо мной поставили корзинку с женскими украшениям. Я равнодушно распутывала пряди своих волос, едва сдерживая слезы и грустно вспоминая о том, как бережно это проделывал Наро.

Я не ценила его по заслугам, и Кадо тоже, и даже зануду Строителя. А Уно… Он должен был спать в моей постели каждую ночь, а я обижалась на него и не звала к себе. О, если бы все вернуть обратно! Как бы я радовалась жизни в стенах дорогого дома, в окружении любящих, заботливых мужчин.

Да, всех четверых Старших кормисов я могу назвать своими мужьями перед богами и людьми. И я буду самой верной и ласковой супругой, лишь бы вернуться обратно в Кормаксилон. Лишь бы все они остались живы. А для этого придется ублажать надменного диктатора…

Закрис озабоченно наклонился ко мне:

– Тебе скучно, солнечная птичка? Ничего, скоро я тебя развеселю. Уже все готово для вечернего представления. Тебя ждет подарок, Магрит! И ты отблагодаришь меня у всех на глазах, а потому ешь, набирайся сил и постарайся быть красивой. Что еще требуется от женщины?

Я послушно жевала слишком соленую и острую пищу, коричневые грибы в пряном соусе с кусками белого мяса. Слишком жирно и пережарено. Но я заставила себя глотать грубо нарезанные ломтики фруктов, потом вдоволь напилась подслащенной воды и попросила позволения удалиться к себе, чтобы немного отдохнуть.

Конечно, меня никуда не отпустили, напротив, принесли кучу пестрого тряпья, предложив выбрать наряды, чтобы показаться всему Дармаллаку на торжестве Смерти. Я натянула на себя самое закрытое и длинное платье-мешок, но Закрис его не одобрил, заставив раздеться донага и примерить нечто совершенно вульгарное.

Вырез до пупа, а рукава гораздо длиннее моих ладоней, специальная подвязка поднимает грудь, но выставляет ее почти полностью напоказ. Широкое на бедрах, но даже колени не прикрывает, настолько коротко. Однако спорить с похотливым тираном не имело смысла, и даже мольба о белье заставила генерала лишь пренебрежительно фыркнуть:

– Что ты там собралась скрывать, женщина? У тебя между ног спрятаны несметные сокровища? Они уже принадлежат мне. Ты вся принадлежишь мне, я владею тобой, как владею Дармаллаком.

«Чокнутый извращенец!»

Мне заплели множество косичек и собрали их вместе, закрепив деревянными шпильками и украсив маленькими белыми звездочками живых цветов. Я чуть не взвыла, когда на лицо мне принялись накладывать яркий макияж, подкрашивая веки и губы, но пришлось перенести и это унижение.

Когда-нибудь я за все рассчитаюсь с тобой, Закрис!

Или это сделает кто-то из моих мужчин.

Глава 26
Смертельные поединки

Круглая песчаная арена была хорошо видна с балкона, на котором располагался генерал Закрис и его измученная пленница. Сама королева Харима находилась еще выше в отдельной ложе, окруженная несколькими стражами с мечами наголо.

Остальным зрителям пришлось занять скамьи в нишах между колоннами. Подстегнув себя крепкими напитками, дармисы неистово вопили и топали ногами, требуя начать поединки рабов.

Закрис медлил. Самодовольно улыбаясь, он приветствовал беснующуюся публику, а потом подал знак к молчанию. В наступившей тишине голос генерала звучал особенно зловеще:

– Три пары! Три красивые смерти для вас, братья мои!

Зрители снова радостно взревели, когда двое из шести ворот на арене медленно раскрылись. Из первых вышел настоящий гигант с угольно- черной кожей. Он сутулился, демонстрируя накаченную спину, покрытую жесткими черными волосами. Его круглая голова приросла к плечам, словно между ними не было шеи, а четыре нарисованных глаза на покатом лбу светились бешеной злобой.

Из ворот напротив выскочил молодой, гибкий мужчина с желтовато-глянцевой кожей. Абсолютно нагой, если не считать пояса, на котором висел узкий длинный клинок, напоминавший шпагу. Казалось, боец был доволен выбранным для него противником, раз широко раздвинул в улыбке бесцветные губы.

– Я ставлю на Арахнида, – пояснил Закрис, по-хозяйски обняв Магрит. – Тощего Оскаса спасет только удача.

Оценив ситуацию, гигант Арахнид невнятно рыкнул, сжимая и разжимая огромные кулаки. Юркий Оскас прищелкнул языком скользнул в сторону, рисуя дугу по арене. Толпа гневно засвистела, решив, что слабак решил уклоняться от драки насколько хватит актерского мастерства.

Вот одним резким движением он снова оказался перед Арахнидом, плотоядно улыбнулся ему, показал непристойный жест, а затем подпрыгнул и одарил звонким щелбаном в лоб.

Громила взревел от обиды и бросился вслед за Оскасом, потрясая волосатой правой рукой размером с доброе бревно, но ловкий парень встречал его смехом, тыкал пальцем в бок и феерично ускользал, поскольку был куда быстрее и проворнее.

Но генерал Закрис не зря ставил на Арахнида, несмотря на все хитрости Оскаса, тот сумел пару раз зацепить его острыми кривыми когтями, оставляя на желтой коже кровавые отметины.

Правда, задиристого танцора, казалось, лишь забавляют собственные раны, он вскидывал голову и смеялся, а его пенис медленно поднимался под вытертым поясом, что приводило толпу в неистовый восторг. Смертельный поединок, очевидно, возбуждал молодчика, ведь с каждой новой царапиной его смех становился все более глухим, а жесты, обращенные к Арахниду откровенно намекали на жесткое половое насилие.

Зрители вопили и свистели, подбадривая обоих бойцов и было совсем не понятно, на чьей стороне находятся симпатии публики. Только одна маленькая и очень бледная женщина на балконе плохо следила за поединком, погруженная в личные переживания.

Тогда сидевший рядом с ней крупный мужчина с золотыми обручами на широких запястьях властно положил ладонь на ее затылок и заставил перевести взгляд ниже, на истоптанный песок арены, где кружилась парочка смертельных врагов.

Дрожащая Магрит даже не знала, что чернокожий гигант с жесткой щетиной по всему телу был сородичем того самого монстра, что соорудил плетеную ловушку для прекрасной крылатой девушки, спасенной кормисами на окраине леса.

А вот противником ему не случайно был выбран гибкий и ловкий бродяга из рода Песчаных Оскасов Правда, дармисы отрезали ему крылья, чтобы лишить шанса на побег, но парень не унывал и собирался одержать верх над бычьей тушей Арахнида. Именно это сравнение пришло в голову Магрит, когда ей пришлось наблюдать за схваткой. Испанская коррида. Взбешенный бык и малютка-матадор. Но разве можно предугадать исход этой встречи?

Магрит не догадывалась, что свободные Оскасы в Инсектерре часто нарочно подкарауливают Арахнид и ввязываются в драку. Зачем? Лучше бы королеве кормисов этого не знать…

И сейчас худощавый обнаженный мужчина нарезал круги вокруг истекающего ядовитой слюной паука, то задевая его кончиком своего стилета, то морщась от новой раны, оставленной кривыми когтями.

Наконец возбуждение парня достигло предела, головка полуоткрытого члена плотно прижалась к животу и Оскас замер, маня врага средним пальцем.

На этот раз Гигант не бросился к нему. Он помедлил, поводя плечом в сторону и зашипел, демонстрируя когти, значительно выросшие с начала схватки. Тогда Оскас приблизился к нему сам и чуть не поплатился за неосторожность, потому что навстречу полетела ловчая сеть. Смеха больше не было.

Молодой успел высвободить тонкое жало и разрезать веревки, опутавшие голову. И ведь еще нужно было увернуться от ревущего Гиганта, что в два прыжка настиг желанную добычу и неминуемо раскроил бы Оскасу голову ударом пудового кулака.

Парня спасло чудо или природная изворотливость. Он скользнул мимо Арахнида и падая за его спиной, успел на лету вонзить лезвие стилета по самую рукоятку в бедро врага, а затем увести оружие в сторону, разрезая ногу до щиколотки.

Дикий вопль раненого Арахнида сотряс Дармаллак, но быстро потонул в восторженном реве благодарных зрителей. Магрит зажала рот руками, сдерживая тошноту, но Закрис заставил смотреть дальше.

Гигант рухнул на целое колено, пытаясь вытащить нож и сокрушить противника, но из рассеченной артерии фонтаном била густо-синяя кровь. Оскас уже стоял рядом, злобно улыбался, сжимая ладонью собственную рану в боку – след от шипа Арахнида. Но его царапина была не столько опасна, как безобразна и болезненна.

Оскас окунул пальцы в свою рваную рану, а потом медленно провел ими по лицу, рисуя кровью две полосы идущие от одной щеки через нос на другую сторону узкого лица. Теперь для него должно было начаться то, ради чего, собственно, он и желал получить победу.

Гигант был почти парализован особым составом, нанесенным на стилет Оскаса, иначе как объяснить то, что почти не сопротивлялся дальнейшему издевательству над собой. Но яд действовал слишком медленно на огромное тело, а потому он чувствовал весь ужас и муку своего положения.

Бросаться на врага Арахнид уже не мог, а только скалился, выставляя вперед две лапы с растопыренными пальцами, покрытыми черной щетиной.

Оскас выдернул стилет из ноги Арахнида и, взвизгнув, молниеносно вонзил лезвие прямо в его ладонь, противоположную раненой ноге. Видимо, из последних сил тот попытался поймать врага. Кривые когти полоснули гибкую спину и будь парнишка медленнее, наверняка распороли бы плоть и вошли глубоко в плоть.

Снова раздался короткий звенящий смешок. Не взирая на собственные кровоточащие раны, Оскас взлетел на спину противника и вогнал шило в плечо. Стон Арахнида перешел в дикий рев, а быстрый боец ударил снова, полностью обездвиживая массивное тело под собой.

Дальше парнишка начал щекотать лезвием волосатую спину поверженного самца и откровенно потираться своим возбужденным членом о поясницу соперника.

Магрит крепко зажмурилась и уже не видела, как Оскас отбросил шило на песок, развел ягодицы Арахнида в стороны, а затем выгнулся и рывком засадил напряженный член в беспомощный зад. Толпа выла в диком восторге, выкрикивая советы и ругательства, пока щуплый Оскас наконец не задергался в сладострастных конвульсиях на теле униженного врага.

Магрит вцепилась ладонями в край балкона так, что побелели костяшки пальцев. Она даже представить не могла, что подобное существо может встретиться на арене с Наро или кем-то из ее людей. Горячий шепот Закриса сводил с ума, учащенное дыхание обжигало кожу:

– Скажи, что тебе это нравится, женщина! И больше не отводи глаз или я усажу тебя посреди арены, чтобы впредь ты не пропустила ничего.

На кровавый песок вышли новые противники. Оба сделали свои шаги сами, их никто не подгонял, но двигались они с явной неохотой, словно два опытных бойца, не видящих смысла в подобного рода схватке. Вот только выбор у них был один – выжить или умереть.

Причем каждый из них знал, что они оба будут безжалостно убиты, если не смогут впечатлить генерала дармисов представлением, а после случившегося только что это было уже не просто.

Воины замерли, внимательно глядя друг на друга. Первый из них был полностью закован в металлические латы и напоминал средневекового рыцаря. А вкупе с высоким шлемом на голове он выглядел словно настоящий конкистадор из старого мира Магрит.

Высокий и грузный Риктас показательно расправил плечи, угрожающе осклабился и вытащил из-за пояса два коротких зубчатый меча, затем играючи перебросил их в руках, сделал финт и замер в боевой стойке.

Соперник его выглядел почти так же грозно, но имел менее внушительные размеры. Его тело было защищено лишь нагрудником, созданным из плотных кожаных пластин, которые соединялись узкими скобами. По обнаженным смуглым рукам Оприна заблестели капельки пота, стекая ручейками по точеному рельефу напряженных мышц.

Он оценивающим взором окинул врага и качнул головой, настроившись на опасный поединок. Затем бережно освободил свое оружие из чехла, притороченного к поясу. Это была двухметровая цепь, один конец которой был скреплен с доспехом, а на другом красовалось подобие плоского острия, разглядеть которое воин не позволил, быстро вращая металлическую конструкцию над головой.

На арене наступила тишина, в которой отчетливо раздавался только свистящий звук разрезаемого цепью воздуха. Никто не спешил нападать. Гладиаторы хорошо представляли боевые качества друг друга, хотя никогда не встречались в Гиблом лесу один на один. Риктасы вообще отличаются изрядным дружелюбием и только борьба за собственную жизнь заставит сейчас одного из них биться с воинственным Оприном.

Наконец поединщики синхронно сделали по глубокому вдоху, словно незримо договариваясь о чем-то неумолимом, а затем резко двинулись в атаку. Риктас уклонился вправо, пытаясь нанести противнику удар в бок, Оприн напротив скользнул по песку влево и тут же выбросил цепь вперед так, что она ударилась об один из мечей соперника.

В это же время Оприн дернул кожаную ленту, скользившую меж звеньев своей цепи – наконечник ее распахнулся подобно ножницам и с мерзким скрежетом оцарапал доспех. Риктас дернул рукой, не позволяя цепи убежать далеко и потянул врага на себя. Оприн спешно обнажил короткий клинок и отразил удар.

У них не было возможности поиграть в церемонии, изучая друг друга, им нужно было сражаться свирепо и в то же время красочно, чтобы угодить Закрису. В этом плане боец с цепью был опытнее противника, он уже третий сезон выживал на арене и знал, как устроить эффектное представление на потеху озверевшей толпе.

Ударив ногой в грудь врага, Оприн оперся ступней о его руку, сделал сальто и отлетел в сторону, а, приземлившись, снова дернул цепь, освобождая металлический «хвост».

Дикий рыцарь подобного маневра не ожидал и упустил удачный момент для атаки, но стоило ему опомниться, как враг снова повел себя странно. На ходу раскручивая цепь, Оприн отвернулся, перенося вес с ноги на ногу, словно дразнил врага. Но Риктас не поддался на уловку, он неторопливо развел мечи, а потом бросился в бой, нарочно подставляя один из клинков под цепь, чтобы поймать ее, а другой готовясь нанести страшный удар.

Однако ловкий Оприн юркнул под его рукой, повиснув на цепи, намотавшейся на подставленный меч. Прокатившись по песку, он вскочил, развернулся и вырвал оружие из рук соперника, но опомниться ему не дал, тут же делая выпад своим коротким клинком и норовя попасть под доспех.

Завершить удар ему не позволили. Зубчатый меч Риктаса с такой силой ударил по маленькому клинку, что тот вылетел из рук Оприна, но гибкий мужчина предусмотрительно отклонился всем корпусом назад и снова бросил вперед свою цепь. Ее острие врезалось противнику в лицо, – из разрубленного носа Риктаса хлынула кровь, но свободной рукой воин успел поймать цепь и потянуть на себя, спешно наматывая на кулак.

− Сегодня ты сдохнешь, паучье отродье! − шикнул он на Оприна, чувствуя себя дико оскорбленным удачливостью соперника.

Но тот без страха двинулся к нему, ослабляя натяжение цепи, а потом поймал ее конец и дернул в сторону, избегая меча, успевшего только задеть его плечо вскользь.

− Не сегодня, − ответил Оприн, перекрестил два конца цепи, захватывая при этом и руку и шею Риктаса в одну жестокую петлю.

Тот захрипел и дернулся, желая достать врага мечом, но тяжелый доспех мешал ему, тогда он попытался обернуться всем телом, рискуя сломать собственную руку. Но угадывая его намерения, беспощадный Оприн подпрыгнул, уперся ногами в чужие латы на пояснице, и застыл, как наездник, держащий поводья.

Риктас взвыл и оступился, став ногой на брошенный короткий клинок Оприна, рукоять под ногой скользнула в сторону, увязая в песке, а незадачливый тяжеловес рухнул вперед. Его враг напрягся всем телом, чтобы не потерять позиции, а потом молниеносно опустился на колени, вонзая острие на своей цепи в основание шеи рыцаря, между шлемом и доспехом.

Бедняга взвыл и повалился на песок, а его шустрый враг дернул за кожаный шнурок своего хитроумного приспособления. «Ножницы» распахнулись, разрывая кожу и охватывая шею, а потом тут же сомкнулись, перекусывая ее целиком. Большая голова Риктаса, словно мяч, покатилась по арене, оставляя за собой густые пятна черной крови.

Зрители раздосадовано взревели, многим из них так и не довелось услышать хруст раздробленных позвонков. Но дармисы, ставившие на Оприна, бешено ликовали – только что их боец смертью врага выкупил свою жизнь для нового представления.

Когда же на арене появилась третья пара, Магрит не сдержала протяжного стона…

Крупный дедул с перебитыми и подвязанными крыльями, в одной лишь набедренной повязке вышел на арену, заметно прихрамывая. Это был высоченный мужчина с отлично развитой мускулатурой и благородным лицом. Большой удачей было заполучить такого поединщика на арену, и скорее всего клан Дедулов считал своего родича погибшим и утерянным, иначе не избежать войны.

Все в Инсектерре знали, насколько дедулы дружны и горой стоят друг за друга. Их свирепая армия могла бы нанести существенный урон Дармаллаку, дойди до Старейшин известие, что представитель клана изуродован дармисами и вынужден защищать свою жизнь под улюлюканье пьяной толпы.

Зато противника Дедула на арену отправили грубым пинком. Мужчина с красноватой кожей и черными узорами на плечах едва не рухнул от удара и скривился, прижимая к боку губчатый светло-зеленый лист, заменявший повязку. Но оказавшись перед дедулом, кормис выпрямился и с достоинством посмотрел на врага.

У Магрит сжалось сердце. Она снова вскрикнула, узнав раненого Наро – истощенного, с темными полукружьями под глазами, но упрямо стоящего на ногах. На мгновение их взгляды пересеклись. Нет, он не будет умолять врагов о пощаде, но попытается как можно дороже продать свою жизнь на виду у своей отчаявшейся госпожи.