Инсектерра. Выжить в любви

Глава 24
Нападение

Отряд кормисов покинул поселение васков незадолго до рассвета. Царица Альбира равнодушно простилась с Королевой Магрит и отправилась досыпать, придерживая руками заметно увеличившийся живот. Ничего удивительного, через пару недель в Мелисане ожидалось новое пополнение.

Магрит нездоровилось, она отказалась от еды и даже воду пила будто с опаской, маленькими глотками. Наро был задумчиво-хмур, его второй день терзали недобрые предчувствия. Зато Кадо встретил собратьев с открытой улыбкой, похожей на звериный оскал. Впрочем, Магрит успела привыкнуть к взрывному темпераменту старшего воина и лишь слабо улыбнулась в ответ.

Хотя они расстались не надолго, королева успела немного соскучиться по грубому прямолинейному Кадо, а потому даже не возражала, когда он приблизился в два прыжка и схватил ее своими большими руками.

– Я рад видеть тебя! К нашему возвращению все готово, сопровождающие отряды на своих местах, мы находимся в центре оборонительного клина.

– Так командуй, сильнейший из воинов! – воскликнула Магрит, смело обнимая воловью шею могучего кормиса.

Чем дальше позади оставался противоречивый Мелисан, тем все больше оживлялась королева, вслух мечтая о том, как скоро окажется в стенах знакомого Дома, увидит двух прочих Советников, а ночью прижмет к груди симпатичного молодого музыканта.

После краткого отдыха у Водопада на лугу настроение Магрит еще более улучшилось. Она искренне радовалась дороге Домой, вспоминала посуду с округлыми узорами, спиральками и завитками, ярко расписанные стены Архива, диковинную пищу и заботу юных «пажей». Путь пришлось начинать пешком, но очень скоро Кадо подхватил королеву на руки и, предупреждая вероятное возмущение, быстро проговорил:

– Не запрещай держать тебя у сердца. Даже день без моей госпожи длился вечность, а сейчас мне нужно прикасаться к тебе и чувствовать твой запах, чтобы быть сильнее. Я хочу добраться до реки к ночи.

– А разве есть причины для спешки? – взволнованно спросила Магрит.

– Только одна. Кормаксилон скучает по своей королеве.

Воин горячо поцеловал ее в щеку и потерся носом о плечико, с которого удачно сползла ткань. Некоторое время Кадо со свое ценной ношей следовал вперед, не сбавляя темпа, а потом внезапно замер, подняв вверх руку со стиснутым кулаком. Магрит вздрогнула, заметив, как переменилось друга.

– Что случилось?

– Оставайтесь здесь и берегите королеву, – строго велел Кадо, быстро передавая ее в руки Наро.

Тот легко принял госпожу, понимая, что чуткий воин мог отреагировать лишь на приближающуюся опасность или явную угрозу.

– Где? – тихо спросил Наро, желая иметь представление о надвигающейся беде.

– Влево от Солнечного убежища один из кормисов ранен, я чувствую его боль как свою, – ответил Кадо, и тут же рванул в джунгли, отозвав с собой пару солдат.

Остальные воины сгрудились вокруг Магрит, заслонили ее щитами и выставили копья. На краткое время в лесу установилась гнетущая тишина, несвойственная столь обитаемой части джунглей. Но вдруг поблизости оглушительно завопили птицы и запищали сигарусы. Наро лихорадочно озирался вокруг, сжимая в руках длинный тесак – подарок умелых васков.

С тонким свистом пролетел дротик, и крайний кормисов рухнул на землю, корчась от боли.

– Они могут быть повсюду, закройте Магрит! – гремел Наро, понимая, что отряд угодил в ловушку.

Едва дыша от ужаса, Магрит успела лишь обхватить старшего добытчика за пояс, как высоко над ее головой зашумели ветки под грузными телами и полетела листва, вперемешку с тучей отравленных дротиков. Над ухом раздался душераздирающий вопль:

– Дармисы!

Кроны деревьев заполонили мужчины с темной кожей. Издавая пронзительный свист, они обрушили на мирный отряд толстые сети и сами прыгнули следом на поверженных кормисов.

– Прости, что оказались не готовы, – прошептал Наро, закрывая ее своей широкой спиной. – Попробуй укрыться в лесу.

– Я вас не оставлю. Я разделю все, что будет с тобой.

Грубый рывок за волосы заставил ее крикнуть, и Наро развернулся, желая наказать обидчика королевы, но согнулся от удара клинка в правый бок.

Испуганная Магрит пыталась сопротивляться, когда огромные черные руки подняли ее с земли и грубо встряхнули. Заметив Наро, лежащего неподвижно с помутневшими глазами, королева прекратила бесполезную борьбу.

– Харра… Это было слишком легко.

Едва не теряя разум от сцены развернувшегося на ее глазах побоища, Магрит смотрела на высокого дармиса, перед которым ее поставили на колени. Он имел пепельного цвета безволосую кожу, массивные желтые браслеты на руках и длинный плащ грязно-красного оттенка. Широкое лицо генерала Закриса сейчас выражало одну лишь первобытную радость от удачного исхода военной вылазки.

– Так вот ты какая, новая Мать Кормаксилона! Мой лучший трофей за несколько лет. Но я сильно разочарован. Ты маленькая и худая, надолго тебя не хватит.

Он коснулся кончиками пальцев ее щеки и тут же громогласно рассмеялся от того, как отчаянно Магрит дернулась в сторону.

– Ничего, ничего, скоро ты привыкнешь и к моим ласкам. Нам некуда спешить, мать трусов.

Его последнее слово звучало как откровенная издевка, но именно оно напомнило Магрит о своем истинном статусе и придало сил для ответа:

– Что бы ты не сделал со мной, скотина, тебя ждет расплата. За нас жестоко отомстят! Клянусь солнцем этого мира, ты подохнешь в грязи, как бешеное животное. И пусть я этого не увижу, заранее плюю на твой обезьяний труп.

Эффектно завершить речь не получилось – во рту пересохло и Магрит пришлось чуть ли не до крови прикусить губу, чтобы вдобавок не разрыдаться от животного страха, который скрутил нутро, заставляя «тряпичное» тело еще больше клониться к земле.

Вокруг раздались гневные голоса, но поднятая рука Закриса заставила его людей умолкнуть. Генерал медленно присел на корточки рядом с дрожащей, но не сломленной жертвой и с любопытством заглянул в синие глаза женщины. Потом запустил ручищу в ее волосы, заставляя выгнуть шею и повернуться к нему. В то же время его другая ладонь скользнула по молочно-белой шее Магрит и пробралась под одежду к груди.

Последними крохами рассудка королева заставила себя не отводить взгляда от ненавистного лица, когда Закрис приблизился вплотную и лизнул ее нижнюю губу. А потом проделал то же самое с ее верхней, опаляя рот Магрит тяжелым возбужденным дыханием.

– А ты горячая и острая, как свежая сакила. Я буду пить тебя целую ночь, пока не стану совсем пьян. А потом отдам каждому из своих людей. Если ты не убедишь меня, что сгодишься на что-то большее.

Он впился в ее губы новым, мучительным поцелуем и тогда Магрит что есть силы стиснула зубы, смутно предпочитая быструю смерть мучениям плена. Закрис взревел, как раненый зверь, за волосы отрывая от себя женщину, осмелившуюся его укусить. Магрит сжалась на земле, ожидая нового удара, но услышала над собой лишь хрипловатый надсадный смех.

– На сегодня хватит. Я получил достаточно доказательств того, что в тебе течет королевская кровь. Ты заслужила мое внимание, женщина, и займешь достойное место на моем ложе. Эй! Мы возвращаемся в Дармаллак, заберите тех кормисов, кто еще может идти сам, они потребуются для развлечений на арене. Хотя бы как полуживое мясо.

Еще несколько быстрых приказов-распоряжений и Магрит закинули на спину какому-то амбалу. Краем глаза Королева увидела, как один их черных мужчин бьет по лицу Наро, заставляя того подняться с земли. «Он жив… Кадо тоже… Надежды терять нельзя…».

– Никого не добивать! – шипел рядом Закрис, то и дело раздавая оплеухи черным солдатам.

– Кормисы слишком хорошо чувствуют боль своих братьев. Они не бросят раненых, так пусть сначала отволокут их домой, а уж потом пробуют вернуть свою потаскуху. А уж мы хорошенько их встретим! Харра!!!

Женщине хотелось заткнуть уши от диких разноголосых воплей вокруг, но генерал одним движением руки призвал сородичей к тишине и прислушался. Вдалеке прозвучали ответные вопли, но они, кажется, отнюдь не порадовали Закриса.

– Нам надо спешить! Но сначала найдите мне того, кто посмел выстрелить раньше срока!

Повиснув на спине черного громилы, Магрит искоса наблюдала, как к генералу привели молодого дармиса – совсем еще подростка на вид. Грубым толчком парня поставили на колени так, что он уткнулся носом в размокшую зелень у ног командующего:

– Ты нарушил приказ, – холодно сказал Закрис.

– Да, генерал. Пощади…

Голос у парнишки дрожал и сбивался от откровенного ужаса перед неминуемым наказанием.

– Ты еще смеешь дерзить, куцый марасс! – рявкнул Закрис и внезапно вытянул вперед руку. – Целуй!

Мальчишка покорно коснулся руки губами, а та внезапно отклонилась и резким ударом прошлась по лицу, словно плеть.

– Как только вернемся в крепость, бросить его в яму – сгодится для игр на разогреве у Оприна, – сухо велел Закрис и тут же замолк, переходя на язык жестов.

Дармис, несший женщину, грубо встряхнул ее, словно куль с зерном, укладывая поудобнее на широком плече. И через пару мгновений отряд черных людей скрылся в зарослях, оставив на поляне мертвых и раненых сыновей Кормаксилона.

Кадо понял свою ошибку, когда еще не добравшись до атакуемого отряда ощутил вдруг множество болезненных уколов в область груди и шеи. На какое-то время мужчина замер, оценивая обстановку, следовало помочь своим разведчикам, которые бились с неведомыми врагами уже неподалеку и как можно скорее возвращаться обратно к Королеве. Она в большой опасности!

Из-за ближайшего дерева на Кадо бросился дармис, норовя снести голову огромным клинком. Пришлось проломить ему череп булавой, а потом смертельно ранить второго чернокожего воина.

Нервно вспарывая живот третьему, Кадо отлично понимал, что должен мчаться обратно – это нападение – просто отвлекающий маневр, дармисы никогда бы не рискнули бросить вызов вооруженному отряду столь малым числом людей. Они любили кидаться толпой и безжалостно истреблять все живое на своем пути. «О, Первая Мать, защити Королеву!»

Еще двоих неудачливых дармисов уложили храбрые спутники Кадо, они же торопливо перевязали выжившего разведчика-кормиса. Теперь нужно было вернуться на поляну, где осталась Королева. Но едва Кадо сделал пару шагов назад, как глухо застонал от невыносимой боли десятка его собратьев, оставшихся сейчас охранять Магрит.

Озверевшие мужчины мчались по своим следам в обратную сторону, как ларпусы, почуявшие кровь. Но там, где должна была оставаться Повелительница ждали лишь неподвижные тела меднокожих и черных людей. Рыская по истоптанной поляне в поисках выживших собратьев, Кадо пытался разработать удачный план освобождения Магрит.

Она несомненно жива и будет невредимой доставлена в Дармаллак на потеху этим мерзким тварям. Ее нужно спасти, даже если придется объявить войну дармисам, если придется поднять на битву весь Кормаксилон.

При мысли о Доме мужчины до хруста костей стиснули кулаки. А что если черные уроды разделились и сейчас пытаются обманом проникнуть за Зеленую стену? Эти вопросы сводили Кадо с ума. Раненых на поляне было довольно много, в Кормаксилон их быстро поставят на ноги, а двигаться с ними в погоню за похитителями просто невозможно. Оставить их здесь на ночь?

Они слишком слабы, чтобы защитить себя в случае новой беды. Гиблый лес не прощает бессилия. Тысячи голодных глаз и жадных ртов нависают над едва тлеющим огоньком жизни, желая насладиться его последним дыханием, прежде чем разорвать плоть, не способную дать отпор.

– Мы доставим наших братьев Домой, а потом вернемся за Королевой. Я сам убью Закриса, я вырву его язык и скормлю сармидам, я раздавлю его глаза, я вытащу его сердце… О, Хранители Леса, пошлите нам крылья, чтобы скорее добраться до Кормаксилона!

Кадо рычал сквозь зубы молитвы и проклятья вперемешку с приказами и словами поддержки раненым. Только через несколько дней кормисы смогут попытаться вырвать свою Госпожу из лап черных ублюдков.

Несколько страшных дней должна провести маленькая Магрит в темнице Дармаллак или на ложе генерала Закриса. И чтобы отвлечься от душевной боли, Кадо в муках рванул зубами кожу на своей руке – он не мог даже представить, что было бы страшнее для его Королевы.

* * *

Весть о возвращении соплеменников разнеслась по Кормаксилону быстрее ветра и, наконец, докатилась до Чрева Матери.

– Королева скоро будет здесь! – задыхаясь от счастья, бормотал Уно себе под нос, наводя порядок в Покоях, что Наставники отвели специально для девочек. Трое малышек уже начинали говорить, быстро осваивая-вспоминая слова, некоторые даже пробовали петь, чем приводили в восторг и умиление своих «нянек».

Уно с большим удовольствием занимался новыми обитателями Дома, хотя прочие кормисы в первый день смотрели на девочек с опаской. Подобных детей здесь еще не бывало. Но Старший Наставник верил, что произошедшее чудо лишь укрепит Семью. Вот вернется Магрит и назовет малышек своими дочерьми и разом умолкнут все споры, улягутся сомнения.

Когда наверху раздались громкие крики, Уно бросил работу и стрелой помчался по коридору, чтобы как можно быстрее выбраться на поверхность и одним из первых приветствовать желанную Госпожу. Но Уно слегка опоздал, а добравшись до Зеленой стены, просто рухнул на землю от ужасной новости.

«Магрит похитили дармисы!», «Закрис утащил Королеву в Дармаллак!» О, лучше бы небеса Инсектерры обрушились на бедного Уно и лишили жизни прямо сейчас. Нет же … Нет! Уно должен спасти свою женщину, Уно помнит ее последние слова: «Если я не вернусь, ты пойдешь и найдешь меня!» Так чего медлить?

Вокруг раздавались воинственные и негодующие крики – уставшего Кадо окружала толпа разъяренных мужчин. Каждый кормис желал отомстить за смерть сородичей, но следовало сначала помочь раненым воинам, а затем тщательно продумать план нападения на Дармаллак. А это было под силу только большому и хорошо вооруженному отряду.

– Где Наро? – испуганно спросил Строитель Мано, оглядываясь по сторонам. Он был так взбешен известием о пропаже Королевы, что не сразу вспомнил о друге.

– Его тоже забрал Закрис, – прошипел сквозь стиснутые зубы Кадо и сплюнул в сторону, выражая тем самым полное негодование, что он испытывал к предводителю черных дикарей. – Возможно, он уже мертв. Они травят пленников на арене, никто не сможет долго продержаться в смертельных боях.

– Надо выбрать кого-то на его место, – медленно выдавил из себя Мано, не желая показать открыто, какой болью наполнила его сердце весть о судьбе Советника.

– Может, сразу и новую королеву поискать? – Уно выпалил эти слова, даже не заботясь о том, как они могут быть восприняты.

– Не надо, – резко ответил Кадо, сверкая глазами. – Мы пойдем в Гиблый лес и отвоюем нашу Магрит!

Воин выдохнул, дернул головой, собирая все свои растерянные за утомительный переход силы, и громогласно заявил:

– Я требую объявления воины Дармаллак!

Сотни голосов яростно завыли вокруг, и сотни рук одобрительно вскинулись в воздух. Кажется, весь Кормаксилон в едином порыве готов был немедленно ринуться за полюбившейся Правительницей, во что бы то ни стало получить ее обратно.

– Я тоже… Я тоже иду с вами! – задыхаясь от переполнявших его чувств выкрикнул Уно, прижимая кулак к груди.

Кадо только кивнул, удаляясь в подземные Хранилища Дома. Старшему предстояло созвать военный совет, проверить запасы оружия и хоть немного отдохнуть, настраиваясь на новый поход за своей Королевой.

Эту ночь Уно не сомкнул глаз. Он ходил кругами по детской обители, поправлял покрывальца на мирно спящих малышах и беззвучно молил Высшие Силы защитить любимую женщину. Наставника охватывала безумная ярость при одной лишь мысли о том, что может ожидать Королеву в руках такого чудовища, как Закрис.

Вся Инсектерра была наслышана о его безжалостном нраве. Чужая жизнь для генерала была не более, чем предметом личного развлечения. И к такому существу попала их нежная, хрупкая Магрит…

О небеса, дарующие свет Кормаксилону!

Лишь бы она дождалась спасения.

Глава 25
Дармаллак

Со мной обращались грубо, но не причиняли боли нарочно, даже не скрутили веревками руки, не засунули в рот кляп. Я скоро поняла, что меня стараются доставить в их логово целой и невредимой, например, тащат на спине, а не волокут по земле, как двоих пленников, что неловко упали, подгоняемые пинками.

Наро я уже не могла разглядеть за вереницей чужих, пугающих лиц. Но заставила себя верить, что он выжил и его сейчас ведут в конце колонны.

Несколько раз я ловила на себе пристальный взгляд генерала Закриса. Вот же чертова образина! Все мысли и желания написаны на лице: настороженность, подозрительность, презрение, хищная радость и похоть.

Вроде чернокожий, но физиономия не имеет характерных негроидных черт и курчавых волос – Закрис лысый, как и мои ребята. Фигура мощная, руки длинные, как у орангутана, а челюсти такие, что ими можно камни жевать, при том глаза совершенно дикие.

Хочется зареветь, но слез нет, будто меня высушили за последние часы как абрикосину, и я безвольно подпрыгиваю на плече дикаря, когда тот делает резкие шаги вперед. Этот дармис со мной не церемонится – начинает грубо поправлять, боится, что свалюсь под ноги идущим позади солдатам.

Во время короткого привала я попыталась отпроситься «в кустики», но мой надсмотрщик стоял рядом и с каменным лицом глазел, как я делаю свои личные дела. Так хотелось ему вмазать, куда следует и убежать, но я не рискнула, меня сейчас же поймают, свяжут, еще и надают оплеух.

Понимаю, что не выжить одной в лесу, зато быстренько схватит голодный зверь, а в Дармаллаке из меня сделают фирменное людоедское блюдо – «Королева под мятным соусом». Или они предпочитают острые приправы… Не все ли равно в каком котле погибать?

Когда меня заставили идти пешком впереди амбала по узкой тропе, я нервно расхохоталась:

– А вы не боитесь, что ваш ужин придет к очагу измученным?

Мою шутку никто не оценил, зато я привлекла внимание «полководца» в красном плаще, тоже мне – Македонский недоделанный… В итоге пришлось идти рядом с самим Закрисом, я постоянно натыкалась на его руку или спину. О, почему я не василиск, взглядом прожгла бы в нем огромную дырку!

Пару раз генерал пробовал меня приобнять и залезть ручищей в вырез платья, от его приставаний я дернулась в сторону и завалилась на гигантский муравейник рядом с тропой. Никогда в жизни так не орала, пытаясь подняться и сбросить с себя тысячи красно-бурых насекомых, облепивших с ног до головы. Но муравьев сорвали с меня вместе с платьем, да еще и хорошенько полапали, избавляя от маленьких страшилищ.

Мой стыд к тому времени потерялся где-то далеко, в итоге Закрис закутал меня своим мятым плащом и снова заставил идти впереди себя. Наверно, мои обнаженные прелести его не вдохновили, а может, он понял, что рагу из тощей королевы будет не ахти каким сочным.

Пожалуй, Закрис теперь решит меня откормить, а за это время Кадо попытается нас спасти, лишь бы Наро продержался до победы, а уж я как- нибудь справлюсь.

В сумерках дармисы разбили привал под естественным шатром большого раскидистого дерева. Похоже на баньян, я такие видела в передаче про Индию. Меня усадили возле самого толстого из множества стволов, рядом бросили бурдючок с водой и кусок желтого сморщенного фрукта. Я немного подкрепилась, плотнее закуталась в плащ командующего и приготовилась отдохнуть. Что только не лезло в голову! И каким чудом удалось уснуть, не понимаю, наверно, усталость взяла свое.

В кромешной темноте я проснулась от того, что грубые мужские ладони бесцеремонно обшаривали мое тело под скомканной тканью плаща.

– Ты пахнешь медом, женщина. И такая сладкая на вкус.

Я тщетно пыталась заехать генералу дикарей локтем в грудь, он слишком тесно прижал меня к себе, словно всерьез собирался откусить кусочек от моей шеи. Фу! Еще и слюняво облизывал, как леденец. Очень хотелось отвлечь Закриса от приступа страсти – лучше пусть из меня сделают «Королевское рагу», чем терпеть приставания этого чудовища.

– Скажи, а Дармаллак еще далеко? А его королева в добром здравии? Как ее имя? Надеюсь, я буду ей представлена, мы сможем поговорить.

Закрис развернул меня лицом к себе и откинул пряди волос, закрывшие мои глаза и лоб.

– Харима тебе не поможет. В Дармаллаке все решаю я. А потому, если хочешь видеть истинного правителя дармисов, он перед тобой.

– И что меня ждет в Дармаллаке? Что вы сделаете с моими людьми? Кормисы придут за нами и начнется война. Послушай… Я предлагаю договориться и уладить все мирным путем. Мы войдем в историю Инсектерры, если лидеры Дармаллака и Кормаксилона пожмут друг другу руки и сядут за стол переговоров.

– Пожать руку тебе? Ты смеешься надо мной, женщина?

– Кормаксилоном управляет Совет четырех лучших мужчин, а королева служит лишь украшением Дома и символом всеобщей любви. Ты, судя по всему, хороший воин, у нас тоже есть Старший над солдатами, и если тебе претит договор с женщиной, ты сможешь заключить мир с нашим сильнейшим мужчиной. Этот вариант тебе подойдет?

У меня похолодело в груди, когда в темноте раздался хрипловатый смех Закриса.

– Смешное маленькое создание! Предлагаешь вести разговоры о мире, когда я держу тебя в руках, имея полную власть. Зачем мне дружба ничтожных тварей, если я уже получил их королеву и скоро разгромлю жалкое подобие войска, что явится ее выручать. А потом мы придем в ваше логово и наберем новых рабов. Думаю, ты еще останешься жива и сама сможешь увидеть падение Кормаксилона, королева ублюдков.

– Закрис… у тебя есть дети? А любимая женщина? Ты помнишь свою мамочку, а папа твой где? Почему ты такой злой, Закрис? Ты хоть что-нибудь любишь кроме войны?

Жесткая ладонь сжала мою грудь, и я напрасно пыталась увернуться от горячего рта, который настойчиво искал мои губы. Горчее дыхание Закриса обожгло шею.

– Ты будешь забавной игрушкой, медовая капелька, я даже стану тебя беречь. У меня еще никогда не бывало таких сладких и нежных игрушек. Дай попробовать твой маленький язычок на вкус, он слишком много болтает, но мне это нравится. Но только попробуй снова укусить, я лишу тебя всех зубов, медовая плейпи.

– Подожди… подожди… я совсем не против устроить любовные игры, но не в грязи под деревом. Давай доберемся до удобной постели и я с радостью отвечу на твои ласки. Ты красивый, сильный мужчина и если не хочешь мира со всеми кормисами, попробуем подружимся мы с тобой.

Кажется, такого поворота Закрис не ожидал. Он замер, вглядываясь в мое лицо, а потом самодовольно хихикнул:

– Признайся, что твои самцы были не способны насытить твое жадное лоно и ты хочешь узнать настоящего зверя Инсекты.

Это было бы смешно, если бы в памяти моей не стояла жуткая картина ранения Наро. Но пришлось подыгрывать «могучему зверю», иначе как войти к нему в доверие и получить некую иллюзию свободы.

– Ты угадал, герой, я уже мечтаю увидеть Дармаллак и его правителя на троне во всей красе. А сейчас дай мне немного отдохнуть. И проверь посты лично, кажется, где-то рядом рычит Вайша. Не хочу умереть, не узнав, каков ты в постели.

Боже мой! Какую чушь я несла, но Закрис напоследок смачно поцеловал меня в губы и действительно отправился к своим людям. А я прижалась лбом к гладкой коре дерева, пытаясь унять дрожь, сотрясавшую тело.

Разговор дался мне нелегко, я и не подозревала в себе таких актерских способностей. Ради Наро, ради прочих пленников я пойду на все. Неважно, что будет со мной. Если ради спасения Кормаксилона потребуется переспать с Закрисом, я это сделаю.

Но каков же чертов урод! Главное, подобраться к нему поближе, а там найду способ избавить Дармаллак от чокнутого Калигулы. Еще бы увидеть их королеву… Неужели она совсем тряпка и не сможет меня понять? Великая Мать, дай мне сил!

Наверно, я сошла с ума, если молюсь неведомой богине первый раз в жизни. Но ради Кормаксилона я готова отдать жизнь, как сделал бы каждый из моих мужчин. А ведь я королева и должна быть готова на гораздо большие жертвы.

* * *

Весь следующий день мы пробирались по едва приметной тропе, которую иногда пересекали следы крупных животных и кучи подсохшего помета. Ближе к вечеру в нос мне ударил отвратительный запах гниющей плоти, а рядом раздалось угрожающее ворчание мелких хищников. Похоже, в кустах лежала туша какого-то неудачливого обитателя леса, но думаю, уже к ночи от нее ничего не останется.

Красную тряпку плаща я обернула вокруг тела наподобие индийского сари, но руки мои были сплошь исцарапаны, ноги сбиты, волосы свалялись так, что я уже не представляла, как смогу их расчесать. Да и выпадет ли возможность… Я выбивалась из сил и несколько раз падала, но меня поднимали и снова толкали вперед, а когда я взвыла, размазывая по лицу грязь очередной лужи, Закрис велел одному из своих людей нести меня.

– Дармаллак уже в двух шагах! Ты удивительно слабое создание, шлюха Магрит.

Напрасно я ждала приграничных постов, строений лесного поселка и шумной толпы. В сумерках перед нами появилась группа незнакомых мужчин. Кажется, они стояли на страже под естественной аркой зеленых ветвей. Воины низко поклонились Закрису и тут же развели в сторону густую сеть лиан, открывая взору искусно скрытый среди буйной листвы ствол огромного дерева, покрытого слоистыми чешуйками золотистой коры.

По команде генерала молодой дармис, шедший впереди нашего отряда, бросился вперед и нырнул в нору под высохшим корнем дерева, который толстым питоном волочился в сторону поверх земли. Как только парень исчез из вида, в глубине дерева что-то зашумело, после чего часть ствола отступила и поднялась подобно замаскированным воротам.

Закрис первым шагнул внутрь Древесного Дома и воины, выстроившись в два ряда, дружно приветствовали его, опустив голову на грудь в благоговейном поклоне. Меня немного оттеснили в сторону, но о побеге нечего было и помышлять, скоро я тоже прошла через удивительные ворота в сердцевину широченного ствола неведомого дерева.

Вот это махина!

Оно тянулось куда-то в неохватную взглядом высь, однако, попав внутрь ствола, я никак не ожидала, что окажусь в большом зале, на стенах которого играли блики света, падавшего сверху. Я вскинула глаза и увидела, что на изрытом глубокими трещинами потолке висит своеобразная люстра с огоньками пламени в удлиненных глубоких плошках. Любопытный у них дизайн, но нет времени осмотреться.

Меня провели по узкому коридору вдоль шершавых на ощупь стен и велели остановиться перед крохотной комнатушкой, запертой на засов. Видимо, это будет моя темница. Позже мне принесли бутыль с водой и миску с остывшим варевом, напомнившим крупнопорезанную окрошку из перекисшего кваса.

Сначала я накинулась на воду, потом заставила себя немного поесть. Первую ночь в Дармаллак я провела на подстилке из ветвей и вороха сухих листьев, каждый из которых был размером с накидку для кресла. Самая жуткая ночь в моей жизни.

Происходящее напоминало кошмарный сон, тело ныло от долгого перехода по джунглям, ступни жгло как огнем, следовало бы обработать порезы и ссадины, но я только смочила их остатками воды и промокнула куском плаща. Сил разрыдаться не было, поэтому я сжалась в комочек на пружинистых ветвях и мелко тряслась от страха неопределенности, кляла свою глупую жажду путешествий и переживала за судьбу Наро и прочих пленников.

Даже пыталась молиться, почти всерьез надеясь, что серые стены раздвинутся и женщина с картины в Архиве Кормаксилона выйдет, чтобы спасти нас всех. Отчаяние лишало способности мыслить, окутывая разум мутной пеленой, но сон все же сморил меня ближе к рассвету.

Может, Первая Мать сжалилась и милосердно дала передышку моему измученному сознанию, но так или иначе я проспала до самого обеда, когда двери моего закутка снова открылись и было велено выходить.

Прихрамывая, я проследовала за стражником, который привел меня в помещение для мытья. Надо же, какая забота… Попыталась расспросить своего спутника о раненых кормисах, но чернокожий мужчина игнорировал меня словно мелкое насекомое. Он молча сдернул мой грязный плащ и подтолкнул к купели с мутноватой жидкостью, предлагая пройти некую санитарную обработку.

Я не собиралась мочить всклокоченную голову, но дармис бесцеремонно положил мне ладонь на макушку и заставил нырнуть, а потом грубо вытащил из воды и кинул мне в лицо тряпку, чтобы я вытерлась. Я стояла перед мужчиной совершенно голая, но здесь, как и в Кормаксилоне, человеческая нагота никого не смущала.

Потом мне дали широкую тунику до колен и, ухватив за плечо, поволокли дальше по коридору. Навстречу попадались изможденные люди более светлых оттенков кожи и даже имеющие короткие волосы на голове. Я сразу догадалась, что это были рабы, выполняющие те или иные поручения своих хозяев.

Наконец меня довели до просторного помещения, в котором стоял насыщенный запах благовоний, смутно напомнивший мужской дорогой парфюм. Треть комнаты, украшенной зеленоватыми портьерами, занимала разобранная кровать, на которой сейчас возлежал Закрис. Колени у меня ослабли, едва заметила его радостный оскал. Не оставалось сомнений, зачем я здесь. Уж точно не для доброй беседы.

Но когда отвела взгляд в сторону, чтобы перевести дух, то чуть не вскрикнула от изумления. У дальней стены в полумраке находилась полуголая женщина. Смуглая и стройная женщина примерно моих лет. Разглядев обилие украшений на ее теле и тонкий, усыпанный камнями обруч, поддерживающий пышные волосы, я вдруг решила, что предо мной сама королева дармисов. Такой шанс нельзя было упускать!

Я низко поклонилась и умоляюще протянула к ней руки:

– Ваше Величество! Мое имя Магрит и я правительница Кормаксилона. С дружеским визитом я посетила Мелисан, а на обратном пути ваши люди напали на наш отряд. Это событие повлечет за собой кровопролитную войну. Но еще не поздно решить все миром. Выслушайте меня…

Бурную речь прервал оглушительный смех Закриса. Он рухнул на свое ложе и закинул ручищи за голову:

– Харима, подойди ко мне. Вот так. А теперь вымой мне ноги, Харима. А после оботри своими мягкими волосами.

Неужели я так нелепо ошиблась и женщина, усыпанная красивыми побрякушками, вовсе не королева, а простая наложница. Разве настоящая госпожа стала бы мыть ноги слуге, разве что в виде любовной игры. Но, может, у них именно такие отношения с генералом. Это бы многое объяснило.

Даже самая гордая женщина порой хочет оказаться во власти приятного ей мужчины, пусть он будет последним рабом в доме – на ее ложе он царь и бог, если сумел внушить к себе безудержную страсть. Мои лихорадочные размышления прервал вкрадчивый вопрос Закриса:

– А ты не хочешь ей помочь? Она вымоет мои ноги, а вытрешь их волосами именно ты.